- Это он, - завопил Мишка, выхватывая из-под куртки пистолет
и стреляя по волге почти в упор.
Вдребезги разлетелось стекло на левой задней дверце.
Две пули оставили отверстия в багажнике. На того, кто согнулся
за рулем, это не произвело впечатления. Машина даже
не вильнула.
Мартынов, расставив ноги, удерживая пистолет на весу
двумя руками, продолжал стрелять, пока у него не кончились
патроны. Не знаю, попал ли он еще хоть раз, но волга, выехав
со двора, преспокойно свернула на проспект.
- Уходит, уходит, дьявол!
Мне показалось, что Мишка сейчас расплачется.
Я услышал за спиной нетерпеливый гудок. Двумя колесами
в песочнице, двумя - на тротуаре, почти впритирку к "рафику"
скорой помощи стоял гаишный ГАЗ. Из кабины махал нам рукой
какой-то усатый мужик в сером плаще. Он высунулся в окошко
и прокричал:
- Быстрее, мать вашу!
Заметил его и Мишка. И сразу же, в два прыжка преодолев
разделявшее расстояние, залез в газик. Мне ничего не оставалось
другого, как поспешить за ним.
- Вперед, Игорь Палыч! Он не мог далеко уйти.
Мне пришлось влезать уже на ходу.
Игорь Павлович УМЕЛ водить легковой транспорт. Мы мигом
оказались на проспекте - я и глазом моргнуть не успел - а впереди
уже замаячила несущаяся на полной скорости волга.
- Зря ты за нами увязался, - сказал мне Мишка.
Он заметно приободрился.
- Может быть, зря... - отвечал я.
- Как ты полагаешь, Михаил, - обратился к МММ Игорь Павлович, - вот
куда он свернет от Александро-Невской?
- Думаю, на Синопскую набережную. На Невском, вы понимаете,
ему делать нечего, а здесь у него есть шанс оторваться
от нашей колымаги.
- Ну это мы еще посмотрим, оторвется или нет. Приготовься
пока.
Игорь Павлович подкрутил совершенно чапаевский ус и стал
наращивать скорость. Нас так подбросило на пересекавшей проспект
узкоколейке, что я чуть не прокусил себе язык, а этот не
первой молодости гвардеец даже бровью не повел. И уж конечно,
не допустил мысли притормозить.
Мишка тем временем вытащил откуда-то запасную обойму,
привычным движением руки вставил ее в пистолет.
- Макаров, - неодобрительно покосился Игорь Павлович. - Вот
много ты из него настреляешь.
- Ничего, Игорь Павлович, - отозвался МММ азартно, - не в
первый раз.
Оттянув затвор, он дослал первый патрон в ствол. Потом
Мишка опустил стекло со своей стороны кабины и изготовился к
стрельбе. Игорь Павлович следил за дорогой. Я придерживался
роли стороннего наблюдателя.
Мы мчались по проспекту Обуховской Обороны: слева и
справа тянулись стройки и цеха, цеха и стройки, а волга - этого
не могло быть ни практически, ни теоретически! - становилась
все ближе и ближе. Да, Игорь Павлович УМЕЛ водить
легковой транспорт.
Наконец Мишка сделал первый выстрел. И пошел-пошел садить
один за другим. Эта его тактика дала свои результаты:
волга вильнула.
- Ага, есть попадание! - восторжествовал Мишка.
Он снова сменил обойму.
- Скоро Синопская, - предупредил Игорь Павлович. - Так
что работай быстрее.
Наш газик опять тряхнуло. Теперь уже на незаметной в
асфальте колдобине.
- Выдержит машинка, выдержит, - сообщил Игорь Павлович и
вдруг стал насвистывать какой-то очень знакомый, но старомодный
мотивчик.
Самое время для веселья, подумал я.
Наверное, со стороны мы являли собой достаточно впечатляющее
зрелище: волга на пределе скорости, за ней - на пределе
же - милицейский газик; высунувшийся из последнего молодец
в кожаной куртке, палящий почем зря вслед первой - готовая
иллюстрация к фильму "Место встречи изменить нельзя" с
поправкой на современный легковой транспорт. По крайней мере
глаза водителя, отвернувшего свой грузовик в сторону и резко
тормознувшего, были, как мне показалось, совершенно выпучен
ные.
- Скоро уже, скоро, - напомнил Игорь Павлович с беспокойством.
- Сам знаю, - огрызнулся МММ, швыряя опустевшую обойму на
пол и заряжая новую. Третью.
- Ну теперь не так просто тебе будет, - добавил он, вновь
изготовившись для стрельбы и не к нам, явно, обращаясь.
Мы нырнули под мост и выбрались наконец на Синопскую набережную.
Стройки и цеха кончились. Теперь слева была гостиница
"Москва", а справа - Нева, стылая, закованная в гранит.
Погоня продолжалась.
С третьего раза Мишке повезло больше. Волгу резко повело
вправо. Ее высоко подбросило на трех парах рельс, и даже
показалось - сейчас она перевернется. Но автомобиль благополучно
добрался до полосы пожухлой, покрытой кое-где ледком
травы и, случаем избежав столкновения с парапетом, вылетел
на маленький гранитный причал. Затем сорвавшись с этого почти
невидимого в сумраке уступа, скользнул в воздухе над
Невой: крутились, не задевая более асфальта, колеса; последние
закатные лучи солнца кровавыми бликами отразились в двух
боковых чудом уцелевших стеклах. А потом очень медленно нос
машины наклонился, и она врезалась в воду.
Булькнул мгновенно вытесненный через разбитые окна воздух.
Машина пошла на дно.
Игорь Павлович затормозил, да так лихо, что меня швырнуло
на Мишку, а Мартынов вскрикнул от боли, ударившись плечом
о раму бокового окна.
Игорь Павлович оставил нас разбираться с руками и ногами,
выскочил, хлопнув дверцей и вытаскивая из-под мышки пистолет.
Ого! - удивился я, глянув мельком. Настоящий ТТ.
Игорь Павлович подбежал к парапету, остановился, нацелив
пистолет. Через секунду мы стояли там же, с трудом
переводя дух.
- Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? - пошутил
Мишка; он растирал ушибленное плечо. - Ну и видок у тебя,
Игл. Прямо из фильма ужасов.
Наверное. Но сейчас было не до этого. Я отмахнулся от
МММ, вглядываясь в реку.
Там, где скрылась под водой красная волга, растекалась
по поверхности масляная пленка, тут же вытягиваемая течением
в неправильной формы эллипс. У самой кромки набережной
вода подмерзла; болтались там окурки, бумажки, еще какой-то
мусор. И больше - ничего.
Был человек - нет человека.
Мы прождали минут пять.
- Кончено, - резюмировал Игорь Павлович, спрятал пистолет,
повернулся ко мне:
- Поздравляю вас, Борис Анатольевич. Вы избавили город
от очень крупной нечисти.
Я поморщился. Слова эти были совсем ни к чему.
- Кстати, разреши тебе представить, Игл, - сказал МММ. - Это
полковник МВД Хватов. Игорь Павлович.
- Очень приятно, - буркнул я, возвращаясь к газику.
Чужая кровь засохла на руках и на лице, но у меня не
было ни желания, ни сил стереть ее: дома разберемся. Я присел
на подножку, полез в карман за сигаретами. Пачка оказалась
безнадежно смятой: табак и обрывки папиросной бумаги
высыпались из нее на асфальт. Я отшвырнул пачку в сторону.
- Угощайтесь, - предложил любезно полковник, подавая мне
серебряный портсигар с монограммой.
Я взял сигаретку; он чиркнул зажигалкой. Я затянулся.
- Спасибо.
- Не за что.
- Честно говоря, - сказал Хватов, закуривая вслед за
мной, - мы на такой исход не рассчитывали. Казалось, продумано
было все до мелочей, ты понимаешь. Берем САМОГО, берем
его боевиков. Ношение оружия самопального производства,
преступная группировка, покушение на убийство и так далее.
А потом раскрутили бы и на остальное. И вот на тебе - такой
фокус!
И все встало на свои места. А когда я понял, как они с
Мартыновым меня подставили, вопросов больше не оставалось.
Я встал, уронил недокуренную сигарету и раздавил ее, наступив
башмаком.
- Какие вы все-таки сволочи, - раздельно произнес я и пошел
через Синопскую набережную в сторону гостиницы.
МММ нагнал меня, схватил за плечо:
- Борис, ты неправильно понял.
- Я ПРАВИЛЬНО понял, - скинув его руку, сказал я. - С
Геростратом покончено. Что вам еще от меня нужно?!
Я ушел, а Мартынов остался на обледенелой набережной
под порывами ветра с Невы, и, надеюсь, понимая, что этого
предательства я ему никогда уже не прощу...



ЧАСТЬ ВТОРАЯ
СИЦИЛИАНСКАЯ ЗАЩИТА

Дети в подвале играли в гестапо
- Зверски замучен сантехник Потапов.


Глава пятнадцатая
Ясным майским утром сотрудник оперативно-следственной
группы, капитан МВД Михаил Михайлович Мартынов, известный в
кругу близких друзей под прозвищем "МММ - нет проблем", шел
на работу.
От дома Мартынова до станции метро "Купчино" было остановок
шесть на троллейбусе - порядочный по меркам спешащего
ленинградца путь, но капитан никуда не спешил. Он любил эти
прогулки: утром - до станции, вечером - от станции - и всегда
отправлялся в путь заранее, точно рассчитав, сколько времени
ему понадобится, чтобы преодолеть это немалое расстояние.
Итак, он шел, мурлыча себе под нос модный в этом сезоне
мотивчик и перепрыгивая, как развеселившийся школьник, через
лужи, оставленные проморосившим за ночь дождем. Его обгоняли,
громыхая на стыках, переполненные сонными тружениками трамваи;
а он провожал их насмешливым взглядом. В руке МММ нес
кожаный портфель, помахивал им на ходу в такт мотивчику. А
утреннее солнце вставало над новостройками, предвещая добрый
и теплый день.
Будучи в прекрасном расположении духа, Мартынов не заметил,
что следом за ним вот уже минуту следует на малой скорости
неприметный подержанный жигуленок. За рулем его сидел
крепкого сложения лысый человек со странными темно-фиолетовыми
пятнами на голом черепе. Сузив глаза, он внимательно
наблюдал за неторопливой походочкой Мартынова. Заднее сиденье
жигуленка занимал парнишка лет девятнадцати, с виду
щуплый, на носу - очки в огромной роговой оправе. Взглянув
на него, никто не догадался бы, что это, возможно, лучший
стрелок Санкт-Петербурга и области.
Парнишка сидел молча, покусывал задумчиво губу, а на
коленях у него лежал новенький, тщательно смазанный и полностью
заряженный АК-74. Парнишке, как и лысому человеку
за рулем, некуда было спешить. Он знал, что готов действовать
по первому сигналу, и знал, что не промахнется.
Лысый оторвал пальцы от руля и поднял правую руку так,
чтобы ее увидел парнишка.
- Изменение, - сказал он. - Ненасмерть.
- Хозяин - барин, - пожал плечами парнишка.
- Начнем.
Лысый выжал педаль газа до упора. Жигуленок рванул.
Непринужденно шествовавший своей дорогой Мартынов стал
оборачиваться на звук быстро нагоняющего автомобиля. И тут
парнишка, высунув ствол автомата в приоткрытое окно, выстрелил:
раз, другой, третий. После чего жигуленок умчался, свернул
на улицу Ярослава Гашека.
Отброшенный прямыми попаданиями в упор, капитан МВД
Мартынов по прозвищу "МММ - нет проблем" упал спиной в лужу.
Он корчился, хрипя, пытаясь подняться; восходящее над
новостройками солнце светило ему в лицо, а вода под капитаном
быстро окрашивалась в ярко-алый цвет.

Глава шестнадцатая
Стоило выйти из дома, как я обнаружил, что за мной следят.
Интересные дела, подумал я, останавливаясь у газетного
киоска с таким видом, будто мое внимание целиком поглотила
полуобнаженная красотка на обложке дорогого журнальчика для
одиноких и богатых мужчин, а сам - искоса наблюдая за парой
субъектов: один - бородатый, в джинсах и легком свитере, другой - в
противоположность первому - гладко выбрит, в синем
вельветовом костюме. Они в свою очередь не замедлили остановиться,
демонстративно закурили: первый угостил второго.
Топтуны, подумал я с неприязнью (почему-то всплыло в памяти
именно это слово). Только мне вас еще не хватало. Любопытно,
а чей интерес ВЫ представляете? С какой стороны доски
сидите?..
Ну да ладно, со временем дознаемся. Другое сейчас очевидно:
следите вы за мной с таким небрежением, что я, человек в
подобных делах не слишком сведущий, сумел вычислить вас на
пятой минуте. Вывод: или вы дилетанты, каких поискать, и тогда
вообще непонятно, на что я вам сдался; или профессионалы,
каких тоже поискать, а это означает, что исхитряться, прятаться
от меня в вашу задачу не входит. Скорее, наоборот, выставить
себя напоказ: смотри, вот, мол, рядом мы, всегда за твоей
спиной, так что ничего не бойся - смело лезь в петлю, при,
как танк, напролом.
Я повернулся к этим двоим лицом и, улыбнувшись, откозырял.
Совершенно мальчишеская выходка, но удержаться не смог.
Потом пошел своей дорогой. Топтуны, разумеется, следом. Дело
хозяйское.
Я спустился в метро, доехал до "Электросилы". "Сладкая
парочка" наблюдала за мной из противоположного конца вагона.
Поднялся на эскалаторе, на остановке перед метро, покуривая,
дождался троллейбуса и вскоре входил в здание института Скорой
Помощи.
Еще одна деталь - насколько мне известно, у МВД свой
прекрасный госпиталь имеется; зачем тогда - институт Скорой
Помощи? Не попахивает ли все это провокацией? Как твое
мнение, Игл? Попахивает? У Игла как всегда имелся один ответ
на все вопросы: и об этом со временем дознаемся. И в чем-то
он, конечно, прав.
Мишка Мартынов, как меня проинформировали, был помещен
в отдельную палату на шестом этаже. Я прогулочным шагом прошествовал
туда, быстро сориентировался и благодаря подсказке
дежурной по этажу легко отыскал нужную палату. У палаты на
стуле расположился подтянутый коротко стриженный молодой человек,
у которого на лице была написана просто-таки неизмеримая
самоуверенность. Он почитывал "Спид-инфо" и ковырял во
рту зубочисткой. Профессиональная пренадлежность этого типа
не вызывала сомнений.
Завидев меня, молодой человек встал, аккуратно сложил
газету и весьма лаконично осведомился:
- Куда?
- Я - Борис Орлов.
- Главврач разрешил не более пяти минут, - напомнила дежурная.
И по поводу главврача у меня были кое-какие сомнения, но
возражать я не стал.
- Паспорт, пожалуйста, - проигнорировал ее замечание этот
очень вежливый молодой человек.
- Само собой, - сказал я с поддевкой. - Само собой, - извлек
из внутреннего кармана паспорт, передал ему.
Сначала молодой человек долго изучал фотографию в паспорте,
потом долго сравнивал ее с моей физиономией, после
чего вернул документ и, повторив только слова дежурной: "Не
более пяти минут", уселся на свой стул и опять уткнулся в
газету.
Открыв дверь, я вошел в палату.
Здесь, как и полагается, пахло медикаментами. Но вообще
палата казалась довольно просторной, светлой - непозволительная
роскошь из расчета на одного человека в наши скуповатые в
смысле излишеств времена.
У стены стоял необъятных размеров агрегат, и от этого
агрегата тянулось с сотню стеклянных трубок разного диаметра
к кровати, на которой лежал Мишка. Были там еще какие-то
хитроумные баллончики, закрепленные вертикально на подставках,
прочая медицинская всячина.
- А это наконец-то ты, - вялым, апатичным голосом пробормотал
Мишка.
Я подошел к кровати и уселся на предусмотрительно оставленный
здесь кем-то стул.
- Да, это я. Собственной, так сказать, персоной.
Мне не хотелось говорить с подобной холодностью здесь и
сейчас, но тут уж я опять ничего не мог с собой поделать.
Мы не виделись с Мишкой полгода. Если не больше. И он не
звонил, и не заходил ко мне за эти полгода ни разу, видимо,
хорошо понимая, куда я его пошлю, попытайся он снова навязать
мне свою компанию. Слишком уж беспринципно поступили они со
мной: Мишка и Хватов. И если с полковником все понятно: кто
я для него - подходящая кандидатура для внедрения в преступную
группировку - но Мишка! С его стороны я не ожидал подобного
предательства...
Они с Хватовым все здорово рассчитали. Внештатный консультант
по психотронному оружию поставил мне в подсознании
защитный блок, но слабенький настолько, что его мог "взломать"
любой начинающий психотерапевт. И Герострат (видно, от
большой самоуверенности) купился на эту приманку, посчитав
слабенький блок всем, на что его противники способны.
Он тут же решил воспользоваться подвернувшейся ему возможностью
запутать их окончательно. Герострат заложил мне в
голову идею попытаться проникнуть в его рабочий компьютер через
модем и даже задал специальный пароль "ARTEMIDA" для входа
в систему. Кроме того он предусмотрительно подготовил файлы
с "дезой", которые по его плану мы могли там обнаружить.
Эта идея все по тому же плану должна была исходить от меня,
после чего Герострат собирался со мной покончить.
Но он опять, уже во второй раз, недооценил своих противников.
Его установку внештатный консультант Леонид Васильевич
вскрыл в два счета, и инициатива "скорректировать план" исходила
в результате от Мартынова.
Далее Мишка, согласовав все с Хватовым, решил разыграть
передо мной и перед Геростратом водевиль в духе "мы
клюнули", и когда я своими глазами убедился, что Свора замышляет
чуть ли не государственный переворот, он легко послал
меня доигрывать эту бездарщину до самого занавеса, когда
под победные звуки фанфар на сцене появляются вооруженные
до зубов спецназовцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19