И у меня не было надежды, что он когда-нибудь изменит свои повадки. Замечательно, что он женился.
– Ну, доктор, не думаю, что он разделяет ваше мнение. Семья продержалась всего год.
– Ах, понимаю. Ладили ли вы с ней?
– В каком-то смысле. Похоже, я была первой черной женщиной, которая приблизилась к Элен, но не работала на нее. Думаю, мы ладили. Но, в общем-то, я ее видела нечасто. Вскоре после вашего отъезда Питер сплавил меня в школу-пансионат. Вот вам еще одна причина, почему я не предпринимала попыток найти вас. У меня все валилось из рук. Конечно меня нужно было отправить в школу, но время было выбрано не самое удачное. Думаю, что когда он привез меня сюда из Мали, то в мечтах своих надеялся, что в будущем я стану профессором колледжа или известным музыкантом, кем-то вроде этого. А меня явно понесло куда-то не туда. Так что с Элен я пробыла немного, оказавшись в частной школе.
– А когда он прикрыл свой институт?
– Вскоре после всего этого. Мы втроем еще некоторое время жили в Бостоне. Потом он начал разрабатывать известный вам план «Ксанаду».
– Ах да, мечта Питера, – подхватила Сара. – Я знала, что когда-нибудь он добьется своего.
«Ксанаду» – это первое поселение из тех, что впоследствии разрастутся в широкую сеть жилых общин, которые создавались на принципах построения долгой и здоровой жизни с помощью диеты, физических упражнений, определенного поведения в определенные времена года, контроля за стрессовыми нагрузками и холистской медицины. Питер начал рассказывать о своем честолюбивом замысле в первый же день, когда они встретились, и они потратили бесчисленное количество часов, обсуждая и анализируя его в течение всех лет совместной жизни.
Когда они расстались, он уже нашел подходящие земли и инвесторов, и уже получил от архитектора модель прообраза такого комплекса, которая была выставлена под стеклянным колпаком в конференц-зале института на видном месте. Он утверждал, что архитектуру домов надо строго контролировать. Все строительство должно соответствовать древним законам здоровой жизни и гармонии, которые описаны индийскими лекарями.
– Теперь это приобрело довольно широкий размах, – сказала Аннали. – Но поначалу дела не клеились. Одно время даже встал вопрос о банкротстве.
– Но нашелся выход!
– Появился этот порошок, вот что.
– Порошок?
– Порошок, о котором говорили на вашей пресс-конференции. Насколько могу судить, он практически спас Питера от финансовой катастрофы. Она заразительно рассмеялась, – Послушайте, это здорово, если подумать. Этот порошок спас задницу Питера и поубавил мою. Какой товар!
– Не понимаю.
– Система похудания с помощью лекарственных трав по методу «ксанаду», – пояснила она. – Вы не могли не слышать об этом.
– Сегодня услышала в первый раз. Я пришла в большое замешательство, когда на пресс-конференции затеяли об этом разговор и все присутствовавшие, казалось, знали, о чем идет речь, кроме меня.
– Потому что об этом снадобье знает большинство населения страны. Ведь Питер так часто выступает по телевидению, рекламируя его, что просто удивительно, как он до сих пор не получил премию «Эмми». Вы не смотрите ТВ?
– Нет времени.
Аннали загасила выкуренную сигарету и через несколько секунд прикурила новую.
– Ну что же, пояснила она. – Он называет эти свои выступления инфорекламой. Они готовятся как настоящие телепрограммы, продолжительностью в полчаса, с приглашением знаменитостей и включением видеоклипов и всего остального – но по сути это реклама. Их показывают преимущественно в неудобное время – поздно вечером или утром по воскресеньям, и тем не менее они приносят баксы? На стене кабинета Питера висят схемы, на которых показывается постоянный рост объема продажи. С тех пор как он приступил к этой пропагандистской кампании четыре месяца назад, он добился феноменального успеха. И совершенно неожиданно из поселений «Ксанаду» прогнали огромного злого волка.
– Этот порошок действительно эффективен? – спросила Сара. Мне было бы интересно узнать, какие там используются травы.
– Да, черт возьми, эффективен, – ответила Аннали. – Впрочем, эту смесь изобрел не Питер, а индийский доктор Синг. Это сделал он, доктор из Индии, у которого нет степени Д.М. Полагаю, что вы примерно знаете, о чем идет речь.
– Индийское врачевание существует века и зародилось намного раньше Гиппократа или Галена. Имеются веские основания верить в него.
– Так вот, доктор Синг привез этот порошок Питеру несколько лет назад и предложил ему какой-то вариант партнерства, как мне кажется. Деталей я не знаю, но думаю, что Питер выполняет роль представителя по связям с прессой. Доктор Синг очень умный человек, но не очень-то энергичен. К тому же не отличается фотогеничностью. Вы слышали о нем?
– Нет, не слышала.
– Я тоже о нем мало знаю. Как бы там ни было, но я перепробовала сотню или две различных видов диеты, и все безуспешно. Тогда Питер спросил меня, не хочу ли я рискнуть и стать подопытной свинкой, испытать этот порошок на себе перед тем, как он вложит в него средства. И вот вам результат. – Она поднялась и повернулась перед Сарой.
– Браво. А вам не трудно было сидеть на этой диете?
– Какой диете? Что вы! Те из нас, кто придерживается системы похудания с использованием лечебных трав по методу «ксанаду» знают, что не нужна никакая диета, только умеренность и отказ от некоторых видов пищи.
– Давайте поговорим об умеренности, – весело предложила Сара, приходя во все больший восторг с каждой минутой от когда-то угрюмой девушки.
– Вот что самое привлекательное в этом лечении, – продолжала объяснять Аннали. – Вначале, когда я стала принимать этот порошок, я стала меньше есть и похудела. А через месяц или два, просто потому что я такая хрюшка, опять начала наворачивать все подряд. И все равно продолжала худеть. Вот на это Питер, собственно, и купился. Ну, разве не замечательно?
Сара поднялась и любовно обняла ее.
– Истинно так, – согласилась она, взяла Аннали за плечи и немного отодвинула от себя, чтобы лучше видеть ее лицо. – Аннали, я всегда считала вас человеком с огромным потенциалом, независимо от того, были у вас проблемы или нет. Все же, и хочу, чтобы вы об этом знали, я вас недооценивала. Вы действительно превратились в очаровательную женщину и интересную личность.
– Ой, что вы, спасибо. Вы сами – необыкновенная женщина. Но вы пропустили одно определение в столь лестной для меня характеристике.
– Постойте... очаровательная... интересная.
– И беременная. – Аннали засекла тень, пробежавшую по лицу Сары. – И счастливая, – быстро добавила она. – Очень счастливая. Этот ребенок родится, даже если небо упадет на землю, и если мне удастся настоять на своем, то вы примете эти роды.
– Ах, это замечательно. Спасибо, что вы подумали обо мне. Я попрошу заведующего отделением подстраховать меня. Аннали, я действительно по-настоящему восхищена вами. Вы уверены, что находитесь в положении?
– Проверяли специалисты планирования семьи. Господи, эти люди самые лучшие эксперты на свете. Они догадывались уже четыре-пять месяцев назад, но не делали окончательных выводов без дополнительных тестов. Мои периоды были всегда нерегулярны. Поэтому я долго сомневалась.
– Ну что ж, поздравляю. Я осмотрю вас, Аннали, и, может быть, направлю на ультразвук. Все будет замечательно.
– Уверена в этом. Я как раз не знала, на что решиться, куда пойти и к кому обратиться, когда прочитала о вас в газетах. Потом услышала по ТВ, что будет пресс-конференция, и сказала своему парню: «Тейлор, первой этого ребенка коснется Сара Болдуин».
– Тейлор, вот как. Имя мне нравится. Расскажите о нем немного. Как он выглядит? Чем занимается?
– Значит, так... У него лицо, как у Дензела Вашингтона, зад, как у Уэсли Снайпса, и ходит он, как Майкл Джордан.
– Настоящий лорд.
– И к тому же музыкант... чертовски хорошо играет и поет. Бас-гитара и даже духовые инструменты.
– Рок-н-ролл?
– Да что вы. Джаз. Некоторое время я пела в его группе. Так мы и познакомились. Видите ли, порошок доктора Синга рикошетом ударил по Питеру... и, сдается, по мне тоже. Я училась в колледже Массачусетского университета, дела шли неплохо, уже специализировалась по психологии, но меня это совсем не радовало, я была жутко необщительной. Затем, совсем неожиданно, из меня вылупилась женщина, и я как с цепи сорвалась, если так можно выразиться.
– Это вполне можно понять.
– Я оказалась на западе страны, пела то в одной группе, то в другой, пыталась сниматься в кино. Мне кое-что перепадало от некоторых постановщиков, но чаще всего это были просто царапины на мочках моих ушей и на грудях. В общем, пошла вразнос. Но вот я встретила Тейлора. Фамилия его – Вест. И сразу же взялась за себя, начала исправляться. Он много колесил и не сказала бы, что купался в деньгах. Поэтому несколько месяцев назад и приняла предложение Питера вернуться домой, чтобы помочь ему с проектом «Ксанаду».
– А как он относится к перспективе стать дедушкой?
– Он... гм... он не знает об этом. Он только что познакомился с Тейлором. И все еще думает, что в январе я возобновлю занятия.
Сара ненадолго задумалась, услышав такую новость.
– Я все же надеюсь, что вы когда-нибудь получите ученую степень, – молвила она после паузы. – А сейчас, мне кажется, вы должны все рассказать Питеру. Дайте ему возможность погрузиться в сомнения.
– Я подумаю об этом.
– Если иметь в виду чистую биологию, Аннали, то довольно скоро он начнет размышлять, почему его чудодейственный порошок «Ксанаду» в известных случаях не препятствует росту живота.
– Это уж точно.
– К тому же нелишне, с этой точки зрения, рассказать также Питеру о встрече со мной. Семь лет достаточно большой срок, чтобы зарубцевались все раны... даже у него. Кроме того, так же, как и с вашим животом, рано или поздно все станет известным.
– Я сделаю это, если вы того хотите.
– Да, хочу. Но вы, конечно, должны поступать так, как находите нужным. Вообще-то, коль скоро вы живете у него и он поддерживает вас материально...
– Понимаю.
– С другой стороны, об исчезновении моих писем не стоит заводить разговор.
– Старая история.
– Точно. Господи, разболталась же я с вами. Вообще-то я плохо себе представляю, как мы встретимся с вашим отцом после стольких лет разлуки!
– Но мне Хотелось бы, чтобы у вас был спокойный, безмятежный вид, когда вы будете принимать нашего ребенка. – Аннали опять засмеялась. От улыбки ее необычное лицо стало еще более привлекательным.
– Позабочусь об этом, – заверила Сара. – И еще одно.
– Слушаю вас.
– Если я стану вашей акушеркой, а вы захотите, чтобы ваш младенец получил лучшие шансы оказаться здоровым, то от курения надо будет отказаться.
Миндалевидные глаза молодой женщины прищурились.
– Нельзя ли мне вместо этого отказаться от чего-либо другого? – спросила она.
Сара покачала годовой.
– Аннали, это настолько важно, что торговаться не стоит.
– Хорошо, ладно. Будем считать, что сигареты – это для меня уже дело прошлое.
– Отлично. – Сара взглянула на часы. – Послушайте, – предложила она. – Мне надо возвращаться в больницу. Но если вы меня проводите туда, то я объясню вам хотя бы частично то, что произошло... почему я ушла.
– Но вы совсем не должны...
Сара взяла Аннали под руку.
– Знаю, – произнесла она.
К тому времени, когда они подошли к воротам городка МЦБ, Аннали печально кивала головой, обняв Сару за плечи.
– Ничего из рассказанного вами не удивляет меня, – сказала она. – В общем-то он неплохой человек, просто иногда с ним трудно. Возможно, и вы не удивитесь, если я скажу, что Генри Макаллистер предан Питеру, как и прежде. Он присутствовал на обеде в поселении «Ксанаду» и работает сейчас над скульптурной фигурой фонтана, который будет сооружен на парадной лужайке.
– Вы угадали, – заметила Сара. – Меня это не удивляет...
Ее голос смолк. Хотя она один раз навестила Макаллистера в больнице после операции, он никак не обнаружил, что знает о ее роли в спасении его жизни. А она тоже предпочла молчать об этом. Для нее был важен лишь сам факт, во всяком случае, так она в то время думала.
– Так вот, – произнесла Аннали, явно меняя тему разговора. – Что касается меня и моего ребенка, то предстоящие месяцы сулят нам очень важные перемены. Я брошу курить, пить, перестану полуночничать и прекращу поглощать сладости, ну, и... скажем, нужно ли мне бросать?..
– Нет, – прервала ее Сара. – Не нужно. Этим вы можете заниматься вплоть до самого конца.
– В таком случае вы имеете дело с начальной стадией безупречной беременности.
– Образцовый случай. Послушайте, поскольку вы уж находитесь здесь, почему бы не зайти в клинику прямо сейчас. Потом вы можете зарегистрироваться как надомный пациент, а сейчас сделаете обычные анализы крови и мочи, потом отправитесь домой. У меня достаточно времени, чтобы все быстренько проверить и удостовериться, что все нормально. После чего мы заглянем в комнату, где у меня хранится запас предродовых дополнительных лекарств из трав, которые нравятся многим моим пациенткам. Вам бы следовало начать их принимать прямо сейчас. Если, конечно, вы отдаете предпочтение органике перед химией.
– Я остаюсь дочерью своего отца, – заявила Аннали. – К тому же если вы что-то советуете, то я это выполню. Вы же ведь доктор.
* * *
Роза Суарес положила последний предмет привезенной с собой одежды в кленовый комод, а на верх его поставила рамочки с фотографиями своего мужа, Альберто, трех дочерей и четырех внуков. Кровать и завтрак пансионата, который она выбрала из рекомендованного ее отделом списка, были не очень изысканны. Но помещение было достаточно уютное и находилось на расстоянии короткой прогулки от Медицинского центра Бостона.
После почти двадцати пяти лет работы и продолжительных расследовательских командировок на местах, распаковка дорожных чемоданов стала таким же привычным делом, как набросить халат. Но в этой командировке было что-то особое. Долго ли она продлится или недолго, важные ли будут выводы или нет, но это расследование станет для нее последним. На стол начальнику отдела она положила заявление с просьбой об отставке и пообещала Альберто, что на этот раз ее решение окончательное.
Теперь все будут счастливы. Ее муж семидесяти лет, почти на десять лет старше ее, воспользуется более дли менее здоровыми годами, чтобы насладиться вместе с ней жизнью на пенсии. Управление пополнится новичком. И что более важно, они смогут умыть руки в отношении коллеги, которая превратилась для них в какую-то неловкость – старую даму, которая, по мнению многих, завалила крупное расследование.
– Миссис Суарес, – послышался голос хозяйки пансионата за ее дверью, – на ваше имя пришли две коробки. Тяжелые.
– Просто распишитесь за их получение, миссис Фруманян. – Но не поднимайте их. Это – книги. Я сейчас спущусь за ними.
Получив задание заняться бостонским случаем, Роза провела немало часов в библиотеках. Она положила портфель на кровать и достала набросанные ею заметки. Тщательная подготовка и одержимое внимание к деталям – этим она всегда отличалась – ключ к некогда непрерывной цепочке успехов. Эти качества никогда не подводили ее, даже в Сан-Франциско. И она поклялась, что не подведут и на этот раз.
Она знала, что начальник ее отдела больше всего не хотел, чтобы это расследование поручили ей. Фиаско по программе БАРТ, возможно, стоило ему повышения. И с тех пор он делал все, чтобы свести ее деятельность к перекладыванию бумажек, составлению библиографических справок и сортировке бесконечных компьютерных распечаток. Но в момент, когда позвонили из Бостона, она оказалась единственным наличным региональным эпидемиологом. А речь шла о смертельных исходах.
Она переоделась в серый тренировочный костюм фирмы «Чемпион», который дочери подарили ей на Рождество, и стала спускаться по узкой лесенке. Миссис Фруманян стояла возле коробок, ждала ее, чтобы, как это было видно, проверить их содержимое. Это была приятная полная женщина с глубокими складками на лице, которое Розе понравилось.
– Не беспокойтесь, я справлюсь сама, миссис Фруманян, – сказала Роза.
– Пустяки. Я вдвое крупнее вас, и вы – моя гостья. Если вам надо перенести книги, то этим займусь и я.
У нее был сильный восточноевропейский акцент, но Роза не могла точно определить, из каких она мест. Фруманян разрезала коробки ножичком, который очень кстати оказался в кармашке ее фартука.
«Гематология», «Новейшее компьютерное программирование», «Дифференциальные исчисления», «Свертывание крови», – читала пожилая женщина названия книг, накладывая том за томом на согнутую руку.
– Два моих мальчика закончили колледж, – произношение хозяйки пансионата было на удивление правильным. – На каникулы они постоянно привозили книги, похожие на эти, но никогда их не читали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– Ну, доктор, не думаю, что он разделяет ваше мнение. Семья продержалась всего год.
– Ах, понимаю. Ладили ли вы с ней?
– В каком-то смысле. Похоже, я была первой черной женщиной, которая приблизилась к Элен, но не работала на нее. Думаю, мы ладили. Но, в общем-то, я ее видела нечасто. Вскоре после вашего отъезда Питер сплавил меня в школу-пансионат. Вот вам еще одна причина, почему я не предпринимала попыток найти вас. У меня все валилось из рук. Конечно меня нужно было отправить в школу, но время было выбрано не самое удачное. Думаю, что когда он привез меня сюда из Мали, то в мечтах своих надеялся, что в будущем я стану профессором колледжа или известным музыкантом, кем-то вроде этого. А меня явно понесло куда-то не туда. Так что с Элен я пробыла немного, оказавшись в частной школе.
– А когда он прикрыл свой институт?
– Вскоре после всего этого. Мы втроем еще некоторое время жили в Бостоне. Потом он начал разрабатывать известный вам план «Ксанаду».
– Ах да, мечта Питера, – подхватила Сара. – Я знала, что когда-нибудь он добьется своего.
«Ксанаду» – это первое поселение из тех, что впоследствии разрастутся в широкую сеть жилых общин, которые создавались на принципах построения долгой и здоровой жизни с помощью диеты, физических упражнений, определенного поведения в определенные времена года, контроля за стрессовыми нагрузками и холистской медицины. Питер начал рассказывать о своем честолюбивом замысле в первый же день, когда они встретились, и они потратили бесчисленное количество часов, обсуждая и анализируя его в течение всех лет совместной жизни.
Когда они расстались, он уже нашел подходящие земли и инвесторов, и уже получил от архитектора модель прообраза такого комплекса, которая была выставлена под стеклянным колпаком в конференц-зале института на видном месте. Он утверждал, что архитектуру домов надо строго контролировать. Все строительство должно соответствовать древним законам здоровой жизни и гармонии, которые описаны индийскими лекарями.
– Теперь это приобрело довольно широкий размах, – сказала Аннали. – Но поначалу дела не клеились. Одно время даже встал вопрос о банкротстве.
– Но нашелся выход!
– Появился этот порошок, вот что.
– Порошок?
– Порошок, о котором говорили на вашей пресс-конференции. Насколько могу судить, он практически спас Питера от финансовой катастрофы. Она заразительно рассмеялась, – Послушайте, это здорово, если подумать. Этот порошок спас задницу Питера и поубавил мою. Какой товар!
– Не понимаю.
– Система похудания с помощью лекарственных трав по методу «ксанаду», – пояснила она. – Вы не могли не слышать об этом.
– Сегодня услышала в первый раз. Я пришла в большое замешательство, когда на пресс-конференции затеяли об этом разговор и все присутствовавшие, казалось, знали, о чем идет речь, кроме меня.
– Потому что об этом снадобье знает большинство населения страны. Ведь Питер так часто выступает по телевидению, рекламируя его, что просто удивительно, как он до сих пор не получил премию «Эмми». Вы не смотрите ТВ?
– Нет времени.
Аннали загасила выкуренную сигарету и через несколько секунд прикурила новую.
– Ну что же, пояснила она. – Он называет эти свои выступления инфорекламой. Они готовятся как настоящие телепрограммы, продолжительностью в полчаса, с приглашением знаменитостей и включением видеоклипов и всего остального – но по сути это реклама. Их показывают преимущественно в неудобное время – поздно вечером или утром по воскресеньям, и тем не менее они приносят баксы? На стене кабинета Питера висят схемы, на которых показывается постоянный рост объема продажи. С тех пор как он приступил к этой пропагандистской кампании четыре месяца назад, он добился феноменального успеха. И совершенно неожиданно из поселений «Ксанаду» прогнали огромного злого волка.
– Этот порошок действительно эффективен? – спросила Сара. Мне было бы интересно узнать, какие там используются травы.
– Да, черт возьми, эффективен, – ответила Аннали. – Впрочем, эту смесь изобрел не Питер, а индийский доктор Синг. Это сделал он, доктор из Индии, у которого нет степени Д.М. Полагаю, что вы примерно знаете, о чем идет речь.
– Индийское врачевание существует века и зародилось намного раньше Гиппократа или Галена. Имеются веские основания верить в него.
– Так вот, доктор Синг привез этот порошок Питеру несколько лет назад и предложил ему какой-то вариант партнерства, как мне кажется. Деталей я не знаю, но думаю, что Питер выполняет роль представителя по связям с прессой. Доктор Синг очень умный человек, но не очень-то энергичен. К тому же не отличается фотогеничностью. Вы слышали о нем?
– Нет, не слышала.
– Я тоже о нем мало знаю. Как бы там ни было, но я перепробовала сотню или две различных видов диеты, и все безуспешно. Тогда Питер спросил меня, не хочу ли я рискнуть и стать подопытной свинкой, испытать этот порошок на себе перед тем, как он вложит в него средства. И вот вам результат. – Она поднялась и повернулась перед Сарой.
– Браво. А вам не трудно было сидеть на этой диете?
– Какой диете? Что вы! Те из нас, кто придерживается системы похудания с использованием лечебных трав по методу «ксанаду» знают, что не нужна никакая диета, только умеренность и отказ от некоторых видов пищи.
– Давайте поговорим об умеренности, – весело предложила Сара, приходя во все больший восторг с каждой минутой от когда-то угрюмой девушки.
– Вот что самое привлекательное в этом лечении, – продолжала объяснять Аннали. – Вначале, когда я стала принимать этот порошок, я стала меньше есть и похудела. А через месяц или два, просто потому что я такая хрюшка, опять начала наворачивать все подряд. И все равно продолжала худеть. Вот на это Питер, собственно, и купился. Ну, разве не замечательно?
Сара поднялась и любовно обняла ее.
– Истинно так, – согласилась она, взяла Аннали за плечи и немного отодвинула от себя, чтобы лучше видеть ее лицо. – Аннали, я всегда считала вас человеком с огромным потенциалом, независимо от того, были у вас проблемы или нет. Все же, и хочу, чтобы вы об этом знали, я вас недооценивала. Вы действительно превратились в очаровательную женщину и интересную личность.
– Ой, что вы, спасибо. Вы сами – необыкновенная женщина. Но вы пропустили одно определение в столь лестной для меня характеристике.
– Постойте... очаровательная... интересная.
– И беременная. – Аннали засекла тень, пробежавшую по лицу Сары. – И счастливая, – быстро добавила она. – Очень счастливая. Этот ребенок родится, даже если небо упадет на землю, и если мне удастся настоять на своем, то вы примете эти роды.
– Ах, это замечательно. Спасибо, что вы подумали обо мне. Я попрошу заведующего отделением подстраховать меня. Аннали, я действительно по-настоящему восхищена вами. Вы уверены, что находитесь в положении?
– Проверяли специалисты планирования семьи. Господи, эти люди самые лучшие эксперты на свете. Они догадывались уже четыре-пять месяцев назад, но не делали окончательных выводов без дополнительных тестов. Мои периоды были всегда нерегулярны. Поэтому я долго сомневалась.
– Ну что ж, поздравляю. Я осмотрю вас, Аннали, и, может быть, направлю на ультразвук. Все будет замечательно.
– Уверена в этом. Я как раз не знала, на что решиться, куда пойти и к кому обратиться, когда прочитала о вас в газетах. Потом услышала по ТВ, что будет пресс-конференция, и сказала своему парню: «Тейлор, первой этого ребенка коснется Сара Болдуин».
– Тейлор, вот как. Имя мне нравится. Расскажите о нем немного. Как он выглядит? Чем занимается?
– Значит, так... У него лицо, как у Дензела Вашингтона, зад, как у Уэсли Снайпса, и ходит он, как Майкл Джордан.
– Настоящий лорд.
– И к тому же музыкант... чертовски хорошо играет и поет. Бас-гитара и даже духовые инструменты.
– Рок-н-ролл?
– Да что вы. Джаз. Некоторое время я пела в его группе. Так мы и познакомились. Видите ли, порошок доктора Синга рикошетом ударил по Питеру... и, сдается, по мне тоже. Я училась в колледже Массачусетского университета, дела шли неплохо, уже специализировалась по психологии, но меня это совсем не радовало, я была жутко необщительной. Затем, совсем неожиданно, из меня вылупилась женщина, и я как с цепи сорвалась, если так можно выразиться.
– Это вполне можно понять.
– Я оказалась на западе страны, пела то в одной группе, то в другой, пыталась сниматься в кино. Мне кое-что перепадало от некоторых постановщиков, но чаще всего это были просто царапины на мочках моих ушей и на грудях. В общем, пошла вразнос. Но вот я встретила Тейлора. Фамилия его – Вест. И сразу же взялась за себя, начала исправляться. Он много колесил и не сказала бы, что купался в деньгах. Поэтому несколько месяцев назад и приняла предложение Питера вернуться домой, чтобы помочь ему с проектом «Ксанаду».
– А как он относится к перспективе стать дедушкой?
– Он... гм... он не знает об этом. Он только что познакомился с Тейлором. И все еще думает, что в январе я возобновлю занятия.
Сара ненадолго задумалась, услышав такую новость.
– Я все же надеюсь, что вы когда-нибудь получите ученую степень, – молвила она после паузы. – А сейчас, мне кажется, вы должны все рассказать Питеру. Дайте ему возможность погрузиться в сомнения.
– Я подумаю об этом.
– Если иметь в виду чистую биологию, Аннали, то довольно скоро он начнет размышлять, почему его чудодейственный порошок «Ксанаду» в известных случаях не препятствует росту живота.
– Это уж точно.
– К тому же нелишне, с этой точки зрения, рассказать также Питеру о встрече со мной. Семь лет достаточно большой срок, чтобы зарубцевались все раны... даже у него. Кроме того, так же, как и с вашим животом, рано или поздно все станет известным.
– Я сделаю это, если вы того хотите.
– Да, хочу. Но вы, конечно, должны поступать так, как находите нужным. Вообще-то, коль скоро вы живете у него и он поддерживает вас материально...
– Понимаю.
– С другой стороны, об исчезновении моих писем не стоит заводить разговор.
– Старая история.
– Точно. Господи, разболталась же я с вами. Вообще-то я плохо себе представляю, как мы встретимся с вашим отцом после стольких лет разлуки!
– Но мне Хотелось бы, чтобы у вас был спокойный, безмятежный вид, когда вы будете принимать нашего ребенка. – Аннали опять засмеялась. От улыбки ее необычное лицо стало еще более привлекательным.
– Позабочусь об этом, – заверила Сара. – И еще одно.
– Слушаю вас.
– Если я стану вашей акушеркой, а вы захотите, чтобы ваш младенец получил лучшие шансы оказаться здоровым, то от курения надо будет отказаться.
Миндалевидные глаза молодой женщины прищурились.
– Нельзя ли мне вместо этого отказаться от чего-либо другого? – спросила она.
Сара покачала годовой.
– Аннали, это настолько важно, что торговаться не стоит.
– Хорошо, ладно. Будем считать, что сигареты – это для меня уже дело прошлое.
– Отлично. – Сара взглянула на часы. – Послушайте, – предложила она. – Мне надо возвращаться в больницу. Но если вы меня проводите туда, то я объясню вам хотя бы частично то, что произошло... почему я ушла.
– Но вы совсем не должны...
Сара взяла Аннали под руку.
– Знаю, – произнесла она.
К тому времени, когда они подошли к воротам городка МЦБ, Аннали печально кивала головой, обняв Сару за плечи.
– Ничего из рассказанного вами не удивляет меня, – сказала она. – В общем-то он неплохой человек, просто иногда с ним трудно. Возможно, и вы не удивитесь, если я скажу, что Генри Макаллистер предан Питеру, как и прежде. Он присутствовал на обеде в поселении «Ксанаду» и работает сейчас над скульптурной фигурой фонтана, который будет сооружен на парадной лужайке.
– Вы угадали, – заметила Сара. – Меня это не удивляет...
Ее голос смолк. Хотя она один раз навестила Макаллистера в больнице после операции, он никак не обнаружил, что знает о ее роли в спасении его жизни. А она тоже предпочла молчать об этом. Для нее был важен лишь сам факт, во всяком случае, так она в то время думала.
– Так вот, – произнесла Аннали, явно меняя тему разговора. – Что касается меня и моего ребенка, то предстоящие месяцы сулят нам очень важные перемены. Я брошу курить, пить, перестану полуночничать и прекращу поглощать сладости, ну, и... скажем, нужно ли мне бросать?..
– Нет, – прервала ее Сара. – Не нужно. Этим вы можете заниматься вплоть до самого конца.
– В таком случае вы имеете дело с начальной стадией безупречной беременности.
– Образцовый случай. Послушайте, поскольку вы уж находитесь здесь, почему бы не зайти в клинику прямо сейчас. Потом вы можете зарегистрироваться как надомный пациент, а сейчас сделаете обычные анализы крови и мочи, потом отправитесь домой. У меня достаточно времени, чтобы все быстренько проверить и удостовериться, что все нормально. После чего мы заглянем в комнату, где у меня хранится запас предродовых дополнительных лекарств из трав, которые нравятся многим моим пациенткам. Вам бы следовало начать их принимать прямо сейчас. Если, конечно, вы отдаете предпочтение органике перед химией.
– Я остаюсь дочерью своего отца, – заявила Аннали. – К тому же если вы что-то советуете, то я это выполню. Вы же ведь доктор.
* * *
Роза Суарес положила последний предмет привезенной с собой одежды в кленовый комод, а на верх его поставила рамочки с фотографиями своего мужа, Альберто, трех дочерей и четырех внуков. Кровать и завтрак пансионата, который она выбрала из рекомендованного ее отделом списка, были не очень изысканны. Но помещение было достаточно уютное и находилось на расстоянии короткой прогулки от Медицинского центра Бостона.
После почти двадцати пяти лет работы и продолжительных расследовательских командировок на местах, распаковка дорожных чемоданов стала таким же привычным делом, как набросить халат. Но в этой командировке было что-то особое. Долго ли она продлится или недолго, важные ли будут выводы или нет, но это расследование станет для нее последним. На стол начальнику отдела она положила заявление с просьбой об отставке и пообещала Альберто, что на этот раз ее решение окончательное.
Теперь все будут счастливы. Ее муж семидесяти лет, почти на десять лет старше ее, воспользуется более дли менее здоровыми годами, чтобы насладиться вместе с ней жизнью на пенсии. Управление пополнится новичком. И что более важно, они смогут умыть руки в отношении коллеги, которая превратилась для них в какую-то неловкость – старую даму, которая, по мнению многих, завалила крупное расследование.
– Миссис Суарес, – послышался голос хозяйки пансионата за ее дверью, – на ваше имя пришли две коробки. Тяжелые.
– Просто распишитесь за их получение, миссис Фруманян. – Но не поднимайте их. Это – книги. Я сейчас спущусь за ними.
Получив задание заняться бостонским случаем, Роза провела немало часов в библиотеках. Она положила портфель на кровать и достала набросанные ею заметки. Тщательная подготовка и одержимое внимание к деталям – этим она всегда отличалась – ключ к некогда непрерывной цепочке успехов. Эти качества никогда не подводили ее, даже в Сан-Франциско. И она поклялась, что не подведут и на этот раз.
Она знала, что начальник ее отдела больше всего не хотел, чтобы это расследование поручили ей. Фиаско по программе БАРТ, возможно, стоило ему повышения. И с тех пор он делал все, чтобы свести ее деятельность к перекладыванию бумажек, составлению библиографических справок и сортировке бесконечных компьютерных распечаток. Но в момент, когда позвонили из Бостона, она оказалась единственным наличным региональным эпидемиологом. А речь шла о смертельных исходах.
Она переоделась в серый тренировочный костюм фирмы «Чемпион», который дочери подарили ей на Рождество, и стала спускаться по узкой лесенке. Миссис Фруманян стояла возле коробок, ждала ее, чтобы, как это было видно, проверить их содержимое. Это была приятная полная женщина с глубокими складками на лице, которое Розе понравилось.
– Не беспокойтесь, я справлюсь сама, миссис Фруманян, – сказала Роза.
– Пустяки. Я вдвое крупнее вас, и вы – моя гостья. Если вам надо перенести книги, то этим займусь и я.
У нее был сильный восточноевропейский акцент, но Роза не могла точно определить, из каких она мест. Фруманян разрезала коробки ножичком, который очень кстати оказался в кармашке ее фартука.
«Гематология», «Новейшее компьютерное программирование», «Дифференциальные исчисления», «Свертывание крови», – читала пожилая женщина названия книг, накладывая том за томом на согнутую руку.
– Два моих мальчика закончили колледж, – произношение хозяйки пансионата было на удивление правильным. – На каникулы они постоянно привозили книги, похожие на эти, но никогда их не читали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47