По-настоящему она существовала только для тайной организации
иммунных. Девушка с именем "Анна Силвер" была не более чем набором
поддельных записей в архивах Опотра. А девочка, которая выросла в семье
потребителей в одной из опотровских зон на Манхэттене, давно умерла и была
забыта.
Забавно, думала Анна, сколь маленькая часть того, что человек считает
своим "я", реальна и неизменна. Одежду могут отнять; лак с ногтей облезет;
усталость и неудобства очень скоро докажут тебе, что тело - это лишь
мучительное бремя; память о людях и местах, которые ты больше никогда не
увидишь, постепенно выветрится. И что останется? Бесформенное, лишенное
четких границ "я", пойманное между нигде и нигде.
Щелчок.
Анна напряглась всем телом. Она поднялась и села на полу лицом к
двери. Она отдавала себе отчет, что, несмотря на все старания, реагирует
именно так, как добивался ее тюремщик - ждет редких допросов, как
праздника. Ибо любые события были лучше убийственной монотонности
существования без событий.
Негромко клацнул замок. Дверь отворилась. За дверью, на безопасном
расстоянии от Анны с оружием наготове и улыбкой на корявом лице стоял
крошка Моррис.
Анне всегда нужно было несколько минут на то, чтобы глаза привыкли.
Она нашла предназначенный для нее стул на ощупь. Комната тонула в
зеленоватой колеблющейся тьме. Моррис отошел подальше, на противоположную
сторону комнаты. Его голова казалась Анне мутным безглазым пятном,
плавающим в море темноты. Ближе, по обе стороны от нее, поблескивали
металлом пистолеты, стреляющие липкой опутывающей нитью. Они были нацелены
на стул, намертво привинченный к полу. Анна знала по опыту, что, как
только она сядет на стул, пистолеты будут автоматически стрелять в нее при
попытке подняться с места до разрешения Морриса.
Она была не слишком удивлена, когда охранники, схватившие ее во
двораде той ночью - сколько времени прошло с тех пор? - доставили ее к
Моррису, а Моррис оставил ее у себя в качестве личной пленницы.
Невозможная вещь для нормала...
Анна всегда чувствовала в Моррисе что-то такое... и говорила Хигсби о
своих подозрениях, так что это ее не удивило. Но она испытала настоящее
потрясение, когда узнала, чего Моррис хочет.
"Если даже он и иммунный, он - не наш, и никогда не станет одним из
нас. Он на стороне Еторга". Хигсби был прав в том, что Моррис никак не
подходит для их организации. Но вот насчет остального...
Моррис не был на стороне Еторга. Моррис был на стороне Морриса.
Анна расслабилась. Здесь, в темноте комнаты, она была еще большей
пленницей, чем на безжалостном свету, но Анна не чувствовала стремления
сопротивляться. Тепло, удобный стул и темнота убаюкивали ее.
- Сегодня, - сказал Моррис, - мы поговорим о том, что есть
реальность.
Он придвинул массивное кресло поближе к пленнице. Теперь Анна
отчетливо видела его лицо, театрально освещенное мягким золотистым светом.
Свет падал на плечи Морриса, обрисовывая их контур. Стены комнаты терялись
в зеленоватом мраке, а пол казался черной бездной.
Моррис продолжал:
- Вот например - ты уверена, что реально существуешь?
Анна поежилась. Вопрос выплыл из океана зеленоватой тьмы, как будто
заданный призраком в ночном кошмаре.
- Определите, что есть "я", - слабым голосом отозвалась она.
Моррис сухо хихикнул. Глаза Анны наконец привыкли к темноте, и теперь
она видела его целиком, небрежно развалившегося в кресле под золотистым
светом. Правая рука, в которой Моррис по-прежнему держал пистолет,
покоилась у него на колене.
- Это серьезный вопрос, я не пытаюсь тебя обмануть. Воспользуйся
любым определением, какое тебе подходит. Ты веришь в собственную
реальность? Ты существуешь?
- Да, - ответила Анна.
Она не могла понять, куда клонит Моррис.
- Откуда ты это знаешь?
- Я это ощущаю, - сказала она. - Если бы я не существовала, не было
бы никакого "я", которое размышляет над своим существованием.
- Красиво сказано, - сардонически заметил Моррис. Он наклонился
вперед, и его лицо оказалось в зеленоватой полутени. - А теперь скажи мне
- существуют ли люди, которых в настоящий момент здесь нет? Например,
Хигсби. Он реален?
Анна вздрогнула.
- Столь же реален, как и вы, - ответила она.
- Хорошо. Но ты видишь меня и слышишь мой голос, вот почему ты можешь
утверждать, что я реален. Не так ли? Ты не видишь и не слышишь Хигсби
прямо сейчас. Почему же ты говоришь, что он существует?
- Я его помню.
- И поэтому говоришь, что он существует.
- Да.
- А если я тебе скажу, что он умер?
Анна вцепилась пальцами в колени.
- Он умер?!
- Я оставлю тебя в неизвестности на этот счет, если будешь себя плохо
вести... Но, видишь ли, на самом деле это не имеет значения. Ты только что
была так уверена, что он существует, а мгновением позже поняла, что его
может и не быть... Теперь сделаем следующий шаг. Когда ты видела и слышала
Хигсби - если это действительно было - был ли он реален тогда?
- Да.
- Какая уверенность! Но разве в детстве ты никогда не видела и не
слышала демона во плоти на празднике Ночи Всех Торгов? А потом ты узнала,
что это всего лишь кукла из пластика и папье-маше с записью голоса,
спрятанной внутри. Миллионы людей встречаются с ангелами-хранителями
каждый раз, когда пытаются сделать что-нибудь неправильное. Люди говорят,
что ангелы реальны, потому что видят и слышат их. Ты говоришь, что Хигсби
реален, потому что ты видела и слышала его. И однако ты убеждена, что они
ошибаются, а ты права. Почему?
Анна молчала. Моррис кивнул.
- Я знаю, ты не хочешь признаваться, что у тебя нет ангела-хранителя.
Но это тоже не имеет значения. Давай будем считать, что ты просто делаешь
вид, что не веришь в реальность ангелов. Но ведь ты по-прежнему веришь в
реальность Хигсби?
- Да.
- Хорошо. Почему?
Анна задумалась.
- Я просто знаю, когда что-то реально.
- В самом деле? А вот это - реально?
Моррис взмахнул рукой, и в лицо Анне полетел кипящий огненный шар.
Анна подскочила от неожиданности, и быстро убрала голову.
Огненный шар пролетел над ее головой совершенно бесшумно. Анна не
почувствовала ни жара, ни шевеления воздуха. Проследив глазами его
траекторию, она увидела, как гаснет отблеск света в двух темных линзах на
противоположных сторонах комнаты. Солиграфический проектор.
- Это не обманет меня во второй раз, - сказала она.
- Одного раза достаточно, - отрезал Моррис. - Ты только что
убедилась, что можешь менять свое мнение о том, реальна ли некоторая вещь.
Ты всегда это знала, но предпочла забыть, потому что так удобнее. Но я
продемонстрировал это наглядно. А теперь ответь: возможно ли, что Гордон
Хигсби - всего лишь фантом, иллюзия? Не чувствуешь ли ты в глубине душе,
что все на свете иллюзорно, кроме тебя самой?
Одна, совсем одна - в каморке под ярким светом или здесь, в
обволакивающей темноте...
- Возможно, - прошептала Анна.
- А готова ли ты умереть за Хигсби, если его не существует?
Анна прикрыла глаза.
- Я не понимаю, о чем вы говорите.
- Я объясню.
Анна знала, о чем пойдет речь. Она слышала это столько раз, что
каждое слово отпечаталось у нее в мозгу.
- Ты состоишь в тайной организации людей, у которых нет
ангелов-хранителей. Я убедился в этом, когда ты встретилась с тем парнем,
который перебрался через Стену. Хигсби, суды по всему, тоже в ней состоит.
А, может, и кто-то еще из вашего штата. Но этого мало! Тебе известны сотни
членов организации. И ты назовешь мне их имена.
Анна пошевелилась.
- Если бы такая организация существовала, - осторожно сказала она, -
мне кажется, что вы бы захотели вступить в нее, а не уничтожить.
- Зачем?
- Вместе безопаснее.
Моррис фыркнул.
- Вместе куда опаснее! Каждый раз, когда вы принимаете нового члена,
вы увеличиваете вероятность того, что кто-то из вас будет пойман и предаст
остальных. В конце концов вероятность становится неизбежностью. Приведи
другую причину.
- Товарищество. Совместные достижения.
- О первом я вообще не хочу говорить, что же касается второго... Если
ты полагаешь, что комитет способен добиться большего, чем способный
одиночка, то ты видела очень мало комитетов.
От усталости у Анны кружилась голова. Или в воздухе был распылен
какой-то наркотик?
- Моррис, - сказала она спустя некоторое время.
- Да, мисс Силвер?
- Чего вы добиваетесь? Я вас не понимаю. Я не вижу лица за вашей
ледяной маской. Чего вы хотите?
- А я - я прекрасно понимаю вас, - мягко отозвался Моррис. - Вам
нужно от жизни не так уж много. Вы просто хотите полностью реализовать
свои таланты, а еще - получить свою пайку удовольствий от мира, который
обходился с вами неласково. И я тоже хочу именно этого. Ничего больше.
Снова молчание.
- В чем ваш талант? - спросила Анна.
- Править, - кратко ответил Моррис.
Через минуту его голос зазвучал снова.
- Вы просто не знаете, каково это - быть единственным компетентным
человеком в мире слабоумных идиотов, и постоянно сдерживать себя.
Сдерживать... Я должен сказать вам, мисс Силвер, что меня родила жена
администратора третьего ранга после ночи, проведенной во двораде. Мой
отец, возможно, был потребителем. Меня классифицировали как администратора
класса "C". После пятнадцати лет тяжкий усилий я поднялся двумя рангами
выше, и достиг предела своей карьеры. Номинально я должен выслушивать
приказы от младшего сына акционера, который не сумеет даже ногти себе
подстричь! Только чудо могло поднять меня еще выше. - Он глубоко вдохнул.
- Вы - мое чудо, мисс Силвер!
Моррис покинул кресло и сделал два шага к Анне.
- С таким делом, как твое, я могу обратиться через его голову
непосредственно к самому председателю! Понимаешь? Я могу напугать этих
придурков так, как они не пугались ни разу в своей жизни. Они дадут мне
все, что я попрошу - а уж я сумею это удержать! Теперь понимаешь? Я стану
тем человеком, который решает, кто нормальный, а кто демон. Как ты
думаешь, сможет ли кто-то из моих обидчиков или тех, кто стоит у меня на
пути, пройти тесты? Теперь ты наверняка понимаешь!
- Да, - выдохнула Анна.
Моррис сделал еще два шага вперед.
- Ты реальна, - сказал он. - У тебя есть твоя собственная жизнь, и
больше ничего. Остальное - призраки и тьма. Назови мне имена. Я вознагражу
тебя. И защищу.
Анна подняла взгляд на Морриса, который стоял перед ней раскорячив
ноги и вытянув вперед подбородок, как маленький, но очень хищный динозавр.
- Откуда вы это знаете? - спросила она. - А для вас я реальна?
Еще ближе.
- Очень реальна, - нежно прошептал Моррис. - Я так долго смотрел на
вас и хотел вас, мисс Силвер. Подумайте. Назовите мне имена, и я сделаю
вас королевой мира.
Еще ближе, совсем близко. Анна заглянула в его лицо, на котором
лежали зеленоватые тени. Холодные глаза безжалостно наблюдали за ней.
Моррис играл с ней день за днем, неделя за неделей, как кот с рыбкой. Он
видел, как сопротивление Анны становилось все слабее. И наконец вот она -
лежит на дне аквариума и покорно ждет его когтистую лапу.
- Если бы я могла вам поверить... - едва слышно пробормотала Анна.
Моррис сделал еще шаг. Он должен был отключить автоматические
пистолеты, решила Анна, иначе бы он не подошел так близко к ней, где его
могло задеть шальным выстрелом. Шагнет ли он еще ближе? Пожалуй, нет.
Моррис слегка нахмурился. Да уж, дураком его не назовешь.
Комната поплыла у Анны перед глазами. Такой неверный свет... А ведь
это - последний шанс. Если не выйдет, она вернется в стенной шкаф. Анна
напрягла мускулы ног - медленно, чтобы Моррис не заметил. Сейчас! Она
рванулась вперед.
Не успела. Пистолет Морриса выстрелил с громким хлопком сжатого
воздуха, и длинные петли липкого вещества, застывающего на воздухе,
взвились вверх, упали и опутали тело Анны от плеч до бедер.
Анна потеряла равновесие, споткнулась и рухнула на колени. Лишь
жесточайшим усилием она удержалась от того, чтобы не растянуться на полу
лицом вниз.
Моррис смотрел на нее сверху вниз, плотно сжав губы. Он с отвращением
глянул на пистолет, который сжимал в руке, и швырнул его на пол. Липкие
нити, протянувшиеся от ствола пистолета к телу Анны, легли на ковер и
тотчас приклеились к нему, заякорив Анну еще надежнее.
Она никак не могла вернуть равновесие, и изо всех сил старалась не
упасть. Липкие нити лежали кольцами прямо перед ней. Клей, из которого они
были сделаны, намертво прилипал к любой теплой поверхности. Его можно было
резать ножом, однако было бессмысленно пытаться избавиться от него, пока
он не затвердевал и не отпадал сам собой. Запутавшись в нитях клея, можно
было оказаться в очень мучительном положении тела. Такое случалось
неоднократно.
Моррис вернулся к креслу и открыл отделение для мелочей в
подлокотнике. Он вернулся к Анне с большими ножницами и рулоном тонкой
бумаги. Он бросил в Анну концом бумажной ленты и стал обходить ее по
кругу, заворачивая в бумагу, чтобы закрыть липкие путы. Превратив Анну в
бесформенный бумажный кокон, Моррис остановился и критическим взглядом
окинул свою работу. Он протянул ногу и потыкал в бумагу носком сандалии,
чтобы удостовериться, что клей не проступает наружу. Затем Моррис
тщательно выбрал место, где стать, размахнулся и ударил Анну ногой в
живот.
Анна согнулась вдвое, задыхаясь и мгновенно покрывшись потом. Она
была спеленута, как мумия - коленопреклоненная мумия. Анна зашаталась.
Липкие кольца на ковре перед ней Моррис бумагой не прикрыл. Если она
упадет, то угодит в них лицом и волосами. Анна сражалась каждым мускулом
за то, чтобы не упасть. И победила.
Некоторое время Моррис молча разглядывал ее. Анна не видела выражения
его лица. Он был для нее размытой фигурой - как силуэты, на которые
смотришь ночью сквозь залитое дождем окно.
Анна ждала. Моррис может ударить ее еще раз, и тогда она пропала.
Второй раз она не сумеет удержаться. Но вместо этого он опустился рядом с
ней на корточки и принялся орудовать тяжелыми ножницами, разрезая нити,
которые крепили Анну к полу.
Струя холодного воздуха из баллончика охладила лезвия ножниц. Моррис
перерезал одну прядь, снова охладил ножницы и перешел к следующей.
- Моррис... - прошептала Анна.
Ее зрение прояснялось. Она увидела, как он бросил на нее взгляд, но
ничего не сказал и перерезал очередную нить.
Анна попыталась снова. У нее получался только хриплый, едва слышный
шепот.
- Позже, - холодно сказал Моррис. - Сначала я хочу освободить вас от
этого. Затем мы поговорим, мисс Силвер. Возможно, я приклею ваши волосы к
стене, а колени - к локтям. Когда вы будете висеть на собственных волосах,
наш разговор может сложиться удачнее. А, может быть, я приклею вас к полу
и закреплю ваши веки, чтобы они оставались открытыми, и вы все время
видели свет. Тогда наш разговор будет просто великолепным.
- Прошу вас, - хрипло прошептала Анна. - Я назову имена.
Моррис посмотрел на нее, прищурившись.
- Вот как? Тогда называйте.
- Джеймс Хан... ххх...
У нее пропал голос. С губ срывалось только неразборчивое шипение.
Моррис наклонился ближе.
- Ханниген? Джеймс Хан - что дальше?
Анна сделала еще одну попытку.
- Хан-нгххх...
- Так все-таки Ханниген?
Моррис глянул на ножницы, которые держал в руке. Увидел, что они
нагрелись и прилипли к клейкой нити, и раздраженно отбросил их в сторону.
Какой-то миг он колебался, но Анна была связанной, беззащитной и
безоружной. Он придвинулся еще ближе, и наклонился к самому ее лицу, чтобы
расслышать.
Но у нее оставалось одно оружие, о котором Моррис, цивилизованный
человек, не подумал. Анна дернула головой с молниеносностью змеи, и
впилась зубами ему в горло.

Она долго лежала рядом с телом Морриса, чувствуя странное отупение и
полную неспособность пошевелиться. Потом она как-то сумела подняться,
нашарила ножницы и баллончик с охлажденным воздухом, и начала долгую
утомительную работу высвобождения.
Когда Анна обрезала все внешние нити, ее тело по-прежнему оставалось
обмотанным клейкими нитями и закутанным поверх них в бумагу. С этим она
пока ничего не могла поделать. Зато теперь она могла ходить и двигать
руками.
Анна обыскала тело Морриса в поисках ключей и оружия, но ничего
полезного не нашла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26