Узкие улицы с
двухэтажными домами уходили на юг, север и восток, по ним сновали
пешеходы, принц даже увидел нескольких всадников и двухколесные повозки.
- "Дельфин" - вон там, - сказала Тэвиш, показав на улицу, которая
начиналась прямо у пристани. - Идите туда и устраивайтесь поудобнее. А у
меня есть кое-какие дела.
Сказав это, она повернулась к своей лодке. Тэвиш пробормотала только
одно слово - Тристан не разобрал, что именно она сказала, - на мгновенье
ему показалось, что она разрушила суденышко: оно начало складываться
пополам, так что нос и корма соединились. И тем не менее, лодка не
утонула, а лишь значительно уменьшилась в размерах, приняв другую форму.
Еще через мгновение Тэвиш вытащила на берег широкую доску около восьми
футов длиной. Доска продолжала складываться и на берегу, пока не
превратилась в маленькую коробочку.
- Увидимся в "Дельфине", - крикнула Тэвиш и уверенно направилась к
северной улице.
- А дамочка не так проста, как кажется, - пробормотал Дарус, глядя ей
вслед. - Я рад, что мы ее еще увидим.
- Ну, что, пошли поищем гостиницу и выпьем чего-нибудь, я умираю от
жажды, - сказал принц.
- Ни секунды в этом не сомневаюсь, - с сарказмом заметил Понтсвейн. -
Лично мне не повредит какая-нибудь горячая еда.
На улицах Лльюэллина было полно народа - по крайней мере, так
показалось корвелльцам, - но ффолки, попадавшиеся им по пути, казались
необычно тихими. Принц не увидел ничего похожего на радостное возбуждение
и дружескую болтовню, которые были Характерны для жителей Корвелла.
"Веселый Дельфин" находился совсем недалеко от гавани. Покрашенный
белой краской фасад выдержал не одну бурю и выглядел слегка потрепанным, а
широкие ступени уже не раз чинили.
- Никаких собак, - проворчал огромный человек с черной бородой, когда
Тристан хотел войти. Он вышел из тени и загородил путникам дорогу.
Разозлившись, Тристан остановился, но прежде чем он успел раскрыть рот,
Дарус сказал:
- Он подождет нас здесь. Лежать, Кантус! - калишит указал на темный
угол широкого крыльца, и Кантус тяжело плюхнулся там, где ему было
приказано. Он положил голову на передние лапы и застыл.
Человек отошел в сторону, и Дарус подтолкнул принца к двери. Как
только друзья оказались внутри, Тристан тут же повернулся к Дарусу:
- Зачем ты это сделал? Он не имеет права...
- Видишь ли, так заведено во многих местах, - объяснил ему калишит. -
Корвелл - единственное королевство, где к собакам относятся почти как к
людям.
Тристану стало неловко. Из-за своей наивности он чуть не стал
посмешищем! Хорош будущий король!
- Не волнуйся, - засмеялся Дарус, - я за тобой присмотрю! А теперь
давайте перекусим.

Семерка снова собралась за своим широким столом. Шесть черных
капюшонов, словно зачарованные, с напряженным вниманием поглощали слова
седьмого - колдуна, сидевшего во главе стола.
- Убийца скоро будет здесь. Мы дадим ему задание, и последние герои
ффолков будут уничтожены. Тогда мы сможем направить нашу энергию на нечто
более продуктивное: постараемся подчинить остальные земли воле нашего
господина. - Последнее слово он произнес с явной иронией, и возникшая
пауза подчеркнула ее еще сильнее.
Алексей, сидевший по правую руку от Синдра, внешне был совершенно
спокоен. Прищурив глаза, он наблюдал за главой их совета.
Как же он ненавидел Синдра! Как страстно он жаждал власти, которую
тот присвоил себе, лишь понемногу делясь с теми магами, которым удавалось
ублажить его.
Алексей посмотрел по сторонам, его взгляд упал на Крифона, и
ненависть стала еще сильнее, она уже грозила задушить его! Червяк! Алексей
был уверен, что Крифон пытается манипулировать Синдром, чтобы занять место
Алексея по правую руку главного колдуна. Алексей мечтал о том времени,
когда они оба умрут в страшных страданиях и, желательно, чтобы он при этом
присутствовал. А вот Дорик... Стройная женщина, видящая рядом с Крифоном,
вернется к нему - так предначертано судьбой, которую ничто не в силах
изменить. Мысль о Крифоне, удовлетворяющем свою похоть с женщиной, которую
Алексей завоевал в честном состязании, еще сильнее раздувала жаркое пламя
его ненависти.
Оставшиеся трое - Тальро, Вертам и Кириано - были немного слабее
остальных, и Алексей был уверен, что три мага, едва закончившие курс
обучения, последуют за тем, кто окажется сильнее. Его сердце забилось при
мысли о мщении, о той боли и унижении, которым он подвергнет своего
нынешнего господина.
- Алексей! - негромкий, мягкий голос вернул его к реальности.
- Господин? - слово это стало Алексею поперек горла.
Синдр слегка повернул голову и с холодным интересом посмотрел на
своего помощника.
- Алексей, у тебя возникло немало вопросов: о священнике, о
правильности моих решений. Почему? Ты сомневаешься в моих способностях?
Кровь медленно отлила от лица Алексея, и он почувствовал, что его
охватывает паника. Нет! Все произошло слишком быстро - он еще не готов! Он
посмотрел в глаза Синдра - бледно-голубые озера, холодные, как арктическое
небо, - и не смог ничего ответить. Он пытался говорить, но язык его не
слушался.
- Ты можешь убедить меня в своей верности, Алексей? Докажи нам, что
мы, по-прежнему, можем тебе доверять.
Он все знает. Эта мысль невыносимо жгла, и Алексей не мог найти слов,
чтобы ответить Синдру. Если он скажет правду, то тем самым подпишет себе
смертный приговор, а солгать он не мог.
- Очень хорошо, - сказал Синдр с сожалением.
Колдун сделал короткий жест, и разноцветные полосы света, брызнувшие
из его пальцев, завихрились в безумном танце вокруг его непокорного
заместителя. Капюшон Алексея был отброшен назад, и все увидели застывшее в
ужасе лицо, казавшееся изможденным в ярком безжалостном сиянии волшебных
лучей. Его рот открылся в беззвучном крике, - а может быть, звуки исчезали
в сверкающем занавесе, которым несчастный маг был окутан.
Длинные худые руки Алексея вцепились в подлокотник кресла, очертания
его тела стали неясными, а через мгновенье он совсем исчез. Остальные
колдуны знали, что их господин заточил Алексея в тайную темницу: где она
находится - знал лишь сам Синдр.
Несколько часов спустя из ворот Кер Каллидирра на черных конях выехал
убийца со своим отрядом. По темным пустынным улицам города прогрохотали
копыта и вскоре всадники покинули Каллидирр. Они спешили по королевской
дороге на юг,

Чантэа слышала вызов Баала и понимала, чего хочет Бог смерти. Она
недолго обдумывала свой ответ. Муншаез был небольшим царством, лишь
незначительной частью ее огромных владений. Стоило ли из-за них вступать в
конфликт?
Однако что-то привлекательное все-таки было в этих островах.
Населяющий их народ, ффолки, были хорошими людьми, сильными и преданными
своей богине. Ее печалила мысль о том, что Баал может поработить их.
А кроме того, злобному Богу должно быть оказано сопротивление - иначе
он может стать слишком могущественным и наглым, и станет угрожать другим
ее владениям. Раз Баал выбрал для своих игр Муншаез, как может она,
Чантэа, единственная на островах Богиня добра, не оказать злому божеству
сопротивления?
Чантэа, как и Баалу, служили священники среди ффолков. Возможно, они
не были столь же могущественными, как приспешники Баала, но ее священники
обладали своими достоинствами: искусством врачевания, например. Впрочем
они имели и другие благотворные способности.
Возможно, один из них сможет помочь ей в игре с Баалом. Из своих
почитателей она выбрала нескольких: наверное, кто-нибудь из них поможет
добрым силам, но как обернутся дальнейшие события, она предугадать не
могла.
Чантэа явилась избранным священникам во сне, чтобы рассказать им о
своем желании противостоять силам Баала.

АЛАЯ ГВАРДИЯ
Робин глубоко вздохнула и почувствовала, что тело ее расслабляется.
Она еще с трудом могла шевелиться, но ей уже было несравненно лучше, чем
когда она очнулась. Какова бы ни была природа черного камня Желудя, его
влияние оказалось гораздо сильнее способности Робин защитить себя. Ее
пальцы, покрытые волдырями, горели, хотя теперь раны уже не казались
такими серьезными. Она еще немного побрызгала себе в лицо прохладной
водой.
Девушка встала и потянулась, стараясь стряхнуть с себя чувство вины
за смерть Желудя. У нее не было выбора! Почему он так странно и страшно
изменился, - сердито подумала она. Конечно, он и раньше производил
неприятное впечатление, но что заставило его напасть на нее? Почему, когда
она уже решила сохранить ему жизнь, его продолжала обуревать жажда крови?
И еще один пугающий вопрос мучил ее: как он мог овладеть волшебством
друидов?
- Что ты сделал с этим камнем? - спросила она у Ньюта, который
обеспокоенно жужжал у ее плеча.
- О, этот ужасный камень! Я его прямо возненавидел и унес подальше
отсюда. Тебе он был совсем ни к чему! Я надеюсь, ты на меня не сердишься,
- я ведь только хотел помочь! - Дракончика даже передернуло при
воспоминании о черном камне, и он с надеждой посмотрел на Робин.
- Нет, ты все сделал правильно, - успокаивающе сказала она. - Бедный
Ньют! Ты слишком много беспокоишься обо мне, совсем как старая нянька.
- Ну, я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке! И я должен
сказать, что меня только радует, что мы избавились от этого
отвратительного типа. Может быть так и нехорошо говорить, но я думаю, что
это к лучшему: ну, что он теперь лежит мертвый... Ой! - Ньют взвизгнул от
ужаса и, взлетев над плечом Робин, молча стал показывать ей за спину.
Робин резко повернулась, и ей показалось, что чувства изменили ей.
Незнакомец был мертв - она не сомневалась в этом, так как тщательно все
проверила. Как же он мог идти к ней сейчас?
Мертвец был уже в десяти футах от девушки и продолжал неуклюже
двигаться в ее сторону. Шея у него, несомненно, была сломана - голова,
по-прежнему, под неестественным углом свешивалась к правому плечу.
Распухший черный язык выпал из раскрытого рта, а остекленевшие глаза
бессмысленно смотрели в одну точку.
Однако, руки нетерпеливо тянулись к ней, каждый палец извивался, как
змея, жаждущая ее крови. Существо сделало еще несколько шагов вперед, а
Робин замерла на месте, не в силах даже закричать.
- Беги! - взвизгнул Ньют. Вопль дракончика вывел Робин из состояния
шока, и она побежала вдоль берега.
Задыхаясь и дрожа от страха, девушка обернулась - существо медленно,
но неотвратимо двигалось за ней. Дикий крик рвался из ее груди, но она
прикусила губу и попыталась заставить себя думать. Как можно сражаться с
существом, которое уже мертво?
- Беги, Робин! - кричал Ньют, летая около нее кругами. Потом он завис
в воздухе между Робин и ожившим трупом, возбужденно сплетая и расплетая
передние лапы.
- Нет, Ньют! - вскрикнула Робин, увидев, что дракончик
сосредотачивается, чтобы сотворить заклинание.
Волшебство Ньюта, хотя и было совершенно непредсказуемым, раньше уже
не раз спасало ее от кровожадных врагов, но она боялась, что от него будет
не много пользы в борьбе с этим существом, которое, казалось, появилось из
кошмарного сна.
Многоцветное пламя вырвалось из земли перед спотыкавшейся фигурой и
быстро окружило ее огненным кольцом. Труп немного постоял в
нерешительности, и Робин сразу поняла, что иллюзия Ньюта его надолго не
задержит.
Существо шагнуло сквозь огненную стену, его пальцы продолжали
нетерпеливо сжиматься и разжиматься. Робин отступила назад, отчаянно
пытаясь придумать хоть что-нибудь, что могло бы остановить отвратительное
чудище. Она оглянулась по сторонам в поисках палки или камня, но как назло
вокруг были лишь цветы.
Девушка снова побежала и остановилась лишь на опушке леса, чтобы
отдышаться. Существо, не зная усталости, продолжало шагать вслед за ней.
Стараясь замедлить дыхание, Робин обратила свои мысли к Богине. Она
чувствовала ее тело у себя под ногами. Друида осторожно вытащила из
маленького мешочка у себя на поясе лист омелы. Пустив листок по ветру,
Робин произнесла одно из самых сильных своих заклинаний.
Из земли перед телом Желудя мгновенно вылезли растения, а ветки
кустов потянулись к ногам ожившего мертвеца.
Но, коснувшись Желудя, растения темнели и расступались, открывая ему
свободный проход к Робин. Она снова повернулась и, нырнув под низкие сучья
деревьев, бросилась в лес. В спешке она не заметила одной из веток и
больно ударилась об нее головой.
Оглушенная, Робин прислонилась к дереву и, прищурившись, - у нее
перед глазами все расплывалось, - увидела, что чудище уже совсем рядом.
Ньют смело рванулся к лицу существа, но рука мертвеца с удивительной
быстротой метнулась вверх, и волшебный дракончик со стоном упал на землю.
Робин попыталась бежать, но оказалась окруженной со всех сторон
деревьями. Существо подходило все ближе, и она присела и напряглась, как
кошка, приготовившись биться до последнего.
Неожиданно за спиной у мертвеца появилось что-то темное, и Робин
услышала громкое рычание. Желудь обернулся, и девушка разглядела массивное
коричневое тело и оскаленные клыки, которые тут же вцепились в плечо
мертвеца. Громко хрустнула кость - и рука Желудя бессильно повисла вдоль
тела.
Одним ударом тяжелой лапы Грант свалил чудище на колени. После
второго удара Желудь упал на землю. Медведь вцепился в труп своими мощными
челюстями и несколько раз сильно встряхнул, словно тряпичную куклу; затем
небрежным движением бросил его на землю и принялся рвать на части длинными
острыми когтями. Труп уже прекратил шевелиться, но Грант продолжал терзать
его до тех пор, пока это тело не перестало даже отдаленно походить на
человеческое.
Шатаясь, Робин подошла к медведю и прижалась к его широкому боку,
пытаясь набраться от него сил. Девушку всю трясло от пережитого ужаса, и
впервые за многие годы она истерически разрыдалась.

Хобарт зарылся в густые заросли колючего кустарника, не обращая
внимания на острые шипы. Он не осмеливался даже пошевелиться из-за боязни
насторожить друиду на другом берегу реки.
Священник наблюдал ее схватку с зомби. Хотя он и был разочарован ее
исходом, у него уже имелся наготове другой план. Не сводя глаз с Робин, он
возбужденно сжимал черный камень, в ответ отдававший ему свое тепло.
Хобарт наблюдал, как ослабевшая друида, опираясь на медведя, медленно
покинула поляну и скрылась за стволами деревьев.
Священник вспомнил, как он удивился, когда ему удалось оживить труп.
Обычно такое заклинание требовало от него полнейшей концентрации,
подкрепленной могучей волей Баала. А потом слова заклинания надолго
исчезали из его памяти, и только по прошествии времени и после жарких
молитв Баал мог восстановить в его памяти текст заклинания.
Но черное сердце каким-то образом все изменило. Сила, оживившая труп,
исходила от камня, а не от Хобарта. Он не забыл заклинания и, если
потребуется, сможет немедленно оживить другой труп. Более того, теперь в
его власти оживить все трупы, которые он только найдет.
Хобарт выбрался из зарослей. Открывающиеся перед ним возможности,
заворожили его. Трупы - сотни трупов, целые армии оживших мертвецов! Ему
нужны трупы! Священник не знал, что это Баал посылает ему эти мысли,
чувствовал лишь, что очень хочет иметь такую армию под своим
командованием.
Здравый смысл подсказывал Хобарту, что тела лучше всего искать на
поле битвы. Год назад, в нескольких днях пути отсюда, состоялось большое
сражение.
Огромный священник не медля направил свой нетерпеливый шаг на юг. Ему
придется воззвать к своему Богу, чтобы тот указал точный маршрут, сейчас
он знал только, что идет в сторону Плато Фримена.

Генна открыла глаза и долго смотрела на Робин с такой нежностью и
пониманием, какой девушка не видела уже много недель. Она встала с
постели, и Робин вновь увидела, что тело немолодой друиды еще сохранило
немалую силу. Стараясь заглушить пережитый ужас, она крепко обняла Генну.
Дверь домика была надежно заперта, а снаружи на страже стоял Грант. Сквозь
кружевные занавески в комнату проникал солнечный свет, в камине уютно
потрескивали дрова, но Робин никак не могла успокоиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42