– Вы похожи на человека, способного разобраться в любом деле.
– Говард, разумеется, рассказал мне о вас, но он забыл добавить, что вы прекрасны.
– Говард этого не понимает, – парировала Майра. – Он всего лишь мой брат.
На лице Майры появилось выражение, которое Говард прежде видел, только в кино, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы подобрать ему определение. Обольстительное, с изумлением осознал он. Его сестра не только красива, но и обольстительна... Господи, сегодня, поистине, день неожиданностей.
Майра стояла, сложив руки на груди. Опираясь на косяк, она слегка приподняла их, и разрез халата стал глубже. Говард едва сдерживал желание велеть ей запахнуться. Сестра с Кейном болтали о пустяках. Говард чувствовал скрытый подтекст их разговора, в котором ему отводилось место зрителя. Все, о чем они говорили, казалось им забавным, но Говард не находил в этом юмора.
– Говард, ты уже показал мистеру Кейну, где он будет жить? – спросила Майра, не отрывая взгляда от Кейна.
– Еще нет.
– Думаю, он может поселиться в комнате матери.
Говард не сумел подавить смешок. Где еще они могли поселить гостя? Квартира, в конце концов, не пансион с дюжиной номеров. Комната матери да диван в гостиной, вот и весь выбор. Нет, Майра решительно вела себя очень странно, и Говарду это совсем не нравилось.
– Я не уверен... – начал он, но что-то во взгляде Кейна заставило его замолчать. Говард собирался сказать, он не уверен, что Кейну так уж надо останавливаться у них, но пронзительный взгляд Кейна каким-то образом сделал отказ невозможным.
– Никто из нас не может быть ни в чем уверен, Говард. Жизнь полна неопределенности.
Теперь Майра издевалась над ним. Но это, по крайней мере, было привычным: Говарду довольно часто приходилось сталкиваться с подобным отношением со стороны сестры, хотя ее манера выражаться редко бывала столь же изысканной.
– Я собирался сказать, я не уверен, что Майер хочет поселиться у нас.
Майра взглянула на Кейна, вопросительно приподняв бровь. Одну бровь, отметил Говард. И где она только всего этого набралась?
– Мистер Кейн, – с легким поклоном ответил Кейн.
– Очень на это надеюсь, – сказала Майра.
И тут Кейн впервые позволил своей улыбке раскрыться во всем своем очаровании. Майра покраснела и потупилась.
В этот момент Говард понял, что совершил ужаснейшую ошибку, правда, он не знал, какую именно.
8
– Люди трогают все на свете, – объясняла специальный агент Карен Крист. К удивлению Карен, ее откомандировали в Монреаль «давать советы» команде, снимавшей годные для идентификации отпечатки пальцев в помещении паспортной службы. Ее миссия американского советника на канадской территории была частично дипломатической, частично служила для постоянного напоминания канадцам о крайне серьезной заинтересованности Вашингтона в данном деле, и частично – в самой малой своей части, – имела целью оказание технической помощи. Техническая помощь канадцам не требовалась. Снятие отпечатков пальцев – это ремесло, а не искусство. Они привлекли к работе нескольких своих «гениев» в этой области, а вот напоминание о важности работы оказалось нелишним. Паспортная служба, как любое публичное государственное учреждение – это огромное средоточие отпечатков пальцев, и малейшая небрежность могла пустить всю работу насмарку.
Подробно объясняя азы специальности управляющему паспортной службой, Карен исполняла в данный момент роль дипломата в связи с необходимостью оставить помещение на всю ночь открытым для доступа целого легиона специалистов в форме и в штатском, в то время как управляющего одинаково раздражала мысль о нарушении инструкции и факт, что ему самому приходится в неурочный час торчать на работе.
– Люди совсем как обезьяны, – говорила молодая женщина. – Когда они не торопятся, они обязательно перетрогают все, до чего могут дотянуться. Причем большинство из них даже не осознает своих действий.
– Хм... – отозвался управляющий без особого интереса, наблюдая за экспертом, посыпавшим поверхность его стола порошком из пластиковой чашки.
– В нашу учебную программу входит фильм, в котором заснято поведение людей в помещении, когда они не подозревают, что за ними ведется наблюдение. Съемки фильма проводились скрытой камерой. Это сделано не для развлечения, а для изучения, к чему и сколько раз они прикасались в течение часа. Знаете, к чему люди прикасаются чаще всего?
Управляющий с неудовольствием взглянул на Карен. Ему не нравилось, что его подключают к разговору.
– К чему люди прикасаются чаще всего? Нет, не знаю. Полагаю они просто спокойно сидят, отдыхают, разве это не так?
– Они целый час проводят в комнате в одиночестве и вольны делать все, что им вздумается. В комнате имеются журналы, на случай, если кому-то захочется почитать, телевизор, кресла, стулья, диван и так далее. Это нечто вроде гостиной.
– К чему же они прикасаются чаще всего? Наверное, к телевизионному пульту управления.
– К своим лицам, – вывела управляющего из затруднения Карен. – Большинство людей постоянно трогают свое лицо, словно стараясь убедиться, что оно по-прежнему на месте. Мы трем глаза, чешем голову, постукиваем по зубам, по носу, трем нос, сдавливаем нос, тянем себя за уши и за губы, проводим пальцами по волосам, собирая в последнем случае большое количество жира, отчего получаются великолепные отпечатки. Хотя, надо отметить, нос тоже неплохой источник жира.
Управляющий как раз собирался потянуть себя за мочку уха, но опустил руку, потом вообще сунул ее в карман.
– Наши руки никогда не остаются неподвижными, – продолжала Карен. – После лица мы чаще всего ощупываем свое тело. Человек, когда он уверен, что за ним никто не наблюдает, ведет себя так, словно его одолевают блохи. За час он почешет все доступные места, как оголенные, так и скрытые одеждой. Некоторые даже снимают и снова надевают обувь. После этого, конечно, не остается годных для использования отпечатков пальцев.
Управляющий внезапно почувствовал себя очень неуютно, он не знал, куда деть руки. Он пытался держать их неподвижными, но чем сильнее старался, тем непокорнее они становились, нуждаясь в движении. Все его тело, казалось, разом зачесалось.
– Но мало того, что мы обхаживаем себя подобно обезьянам, мы также притрагиваемся ко всему, что нас окружает. Не только к ручкам, книгам, стаканам, пепельницам, телефонам, подлокотникам кресел, прилавкам в магазинах, дверным ручкам и остальным предметам, которых имеем причины касаться. Мы трогаем настольные лампы, а если они не включены, то и электрические лампочки внутри плафона. Мы дотягиваемся до днища стульев, на которых сидим, рисуем пальцами по узорам обоев на стенах, обводим рамки картин и фотографий. Мы сковыриваем мушиные пятнышки с поверхности зеркал, барабаним пальцами по любой находящейся в пределах досягаемости поверхности, пока читаем. Фактически, во время чтения наши пальцы безостановочно исследуют предметы и места, о которых наше сознание даже не подозревает. Одна женщина из испытуемых, пока читала статью о том, как ублажить любовника, вытащила из обивки кресла все бронзовые гвоздики и потом вставила их обратно. Впоследствии она об этом совершенно не помнила. А один испытуемый бродил по комнате, поднимая и переворачивая все стулья, что означало: он оставлял свои отпечатки на их ножках. Он заглядывал под днище и, повертев стул в руках, ставил на место. Когда позже его спросили, зачем он это делал, он ответил, что не знает, просто, чтобы пощупать их. После него сняли великолепный отпечаток с колесика одного из стульев.
Управляющий сложил руки на груди, сунув пальцы под мышки.
– Знаете старую шутку: итальянец не может говорить, когда у него связаны руки за спиной? В ней есть доля правды. Никто из нас не способен исследовать окружающий мир без помощи рук. Каждый предмет мы оглаживаем сверху, снизу, с боков, ощупывая все грани и проверяя все углы – и оставляем отпечатки или частичные отпечатки. Если вам когда-либо встречался человек, который не пользуется руками, вы видели индивидуума с серьезными нарушениями психики.
Управляющий позволил рукам свободно упасть и с облегчением потер ладони.
– Так вы говорите, этот ваш тип, возможно, оставил здесь отпечатки? – спросил он.
– Непременно, если он не был в перчатках или не мыл через каждые двадцать минут руки с мылом, чтобы избавляться от жира, вырабатываемого подкожными сальными железами.
– Это помогло бы?
– Да, это позволило бы ему не оставлять отпечатков и, разумеется, несколько осложнило бы нам жизнь. Но в нашем случае это не представляется возможным. Наша проблема не в том, чтобы обнаружить отпечатки, она состоит в том, чтобы их идентифицировать. Даже в этом кабинете найдутся тысячи отпечатков, а в приемной – намного больше.
Карен посмотрела, как продвигается работа. Пленка белого порошка расползалась по комнате с неуклонностью снежной лавины. «Надо будет напомнить, чтобы обработали пол перед стульями в приемной», – подумала она. Там могли остаться следы, если только линолеум не протирали влажной тряпкой после визита подозреваемого. Люди касаются пола, завязывая шнурки на ботинках или ставя на пол вещи. Некоторые, вместо того, чтобы возиться с обувью, прижимают к полу ладони целиком. Даже в таких публичных местах как это. В подобных учреждениях много времени уходит на ожидание, и мускульное напряжение требует разрядки.
– Вас послушать, так отмочи я руки в горячей воде, пока не сморщатся кончики пальцев, я могу не опасаться за отпечатки. И если я потом возьму нож и прирежу свою жену, об этом никто не узнает? – полюбопытствовал управляющий.
Карен секунду смотрела на него, проверяя насколько серьезны его слова, затем заметила:
– Думаю, проще развестись.
Управляющий отрицательно покачал головой.
– Это Квебек, мадемуазель. Мы – католики, – он пожал плечами, – а у католиков это совсем не просто.
Карен решила не улыбаться, чтобы не одобрять этого человека, хотя он усмехался, очень довольный своей сообразительностью. Карен не видела в его словах ничего смешного.
В ее особом задании, размышляла она, есть только одна положительная сторона: после компьютерной обработки полученных данных, ей придется отчитываться о проделанной работе перед Беккером. Работа под его началом может оказаться интересной. Это он попросил девушку съездить в Монреаль. Были и другие, кто мог бы это сделать, хотя вряд ли кто-либо справился бы с заданием лучше нее, решила Карен, – но он выбрал ее. Возможно, исключительно потому, что был знаком с ней лично. Или, возможно, потому, что она ему понравилась. А может быть, он также хотел узнать ее получше? «Ты имеешь дурную привычку принижать свои заслуги, и в противовес – привычку переоценивать свои достоинства. Тогда как правда о тебе лежит где-то посередине», – самокритично подумала Карен, гадая, какой ее воспринимает Беккер, если он вообще о ней думал.
Девушка позволила себе помечтать о руках Беккера, где бы они могли блуждать по ее телу. Карен часто занимал вопрос: думают ли мужчины о сексе так же часто как женщины? Если да, то почему они всегда так спешат пасть на ложе любви и покончить с этим?
Совещания в Федеральном Бюро Расследований редко принимают форму, известную по телевизионным сериалам и кинофильмам, когда все участвующие в расследовании агенты рассаживаются скопом в темной комнате и разглядывают на настенном экране фотографии опасных шпионов или психованных торговцев дурманом. Такое тоже иногда бывает, но гораздо чаще они протекают как простой обмен мнениями вовлеченных сторон, перед которым докладчик на общедоступном языке сообщает все имеющие значение факты.
Именно по последнему сценарию разворачивалось совещание, на котором Карен Крист докладывала о результатах операции по снятию отпечатков пальцев в помещении паспортной службы Монреаля. Но поскольку оно имело место в кабинете директора Эдгара Аллена Маккиннона – главы отдела по борьбе с терроризмом, – то походило на что угодно, кроме простого обмена мнениями.
Маккиннон подался вперед, словно стремился поймать каждое слово, как всегда бесстрастный и безупречный в манерах.
– Мы, конечно, размножим ваш рапорт, мисс Крист, – произнес он своим полушепотом, – но не могли бы вы сейчас, в целях экономии времени, доложить нам по существу дела? Если вы, конечно, хорошо себя чувствуете.
– Разумеется, могу, сэр. С удовольствием, – ответила Карен.
– Отлично. – Маккиннон откинулся на спинку кресла и повернулся так, чтобы видеть лицо Беккера, устроившегося в кресле сбоку от его стола. Затем его взгляд снова переместился на Карен, которая сидела на кожаном диване по соседству с напряженным Хэтчером. Карен казалось, что Беккер и Хэтчер занимают места не по рангу, но она сейчас слишком устала, чтобы делать далеко идущие политические выводы из расположения посадочных мест начальства. И слишком нервничала, находясь в такой компании.
Маккиннон приподнял бровь. Карен приняла это за сигнал начинать и заговорила:
– В целях экономии времени, сэр, я опущу технические подробности. Последняя уборка в помещении паспортной службы проводилась на прошлой неделе в ночь со вторника на среду. Роберт Кармайкл возобновил действие своего паспорта и был убит в четверг. Канадцы дали указание обработать помещение в ночь с воскресенья на понедельник. Это означает, предполагая добросовестное выполнение своих обязанностей уборщиками, что мы собрали отпечатки, оставленные в помещении за последние пять дней, включая прошлый четверг, а также отпечатки из труднодостижимых мест, которые уборщики никогда не затрагивают и где могут сохраняться отпечатки многомесячной давности.
– Понятно, – сказал Маккиннон.
– Всего набралось около девяти тысяч отчетливых полных и частичных отпечатков. Около половины из них принадлежали служащим паспортной службы и уборщикам. Остальные были неизвестного происхождения.
– Девять тысяч? За пять дней? – не поверил Маккиннон.
– Люди притрагиваются ко всему подряд, – пояснила Карен.
– По всей видимости. Простите, что прервал вас.
Хэтчер неловко шевельнулся. Его дискомфорт был очевиден, хотя Карен не понимала, что его вызвало. Зато она прекрасно знала, что было причиной ее дискомфорта. Маккиннон и Беккер смотрели на нее, как пара ястребов на свой очередной обед, скачущий по глупости через лужок. Девушка тайком вытерла влажные ладони о юбку. Может быть, юбка слишком узка? Карен пожалела, что не надела слаксы: в них можно было бы положить ногу на ногу, и никто не воспринял бы это неправильно. Сейчас она – не женщина в комнате, полной мужчин, сейчас она – специальный агент и надо помнить об этом.
– Мы пропустили все оставшиеся отпечатки через наш компьютер. Канадцы сделали то же самое.
– Они охотно помогали вам?
– Канадцы? Да, сэр.
Маккиннон медленно кивнул, словно сделал мысленную заметку о готовности северных коллег к сотрудничеству.
– Вы обработали и проверили все отпечатки всего за три дня? – Теперь вопрос задал Беккер.
«Слава Богу, хоть кто-то оценил!» – подумала Карен.
– Мы привлекли помощников из других отделов и каждый день работали допоздна, – энергично проговорила она, добавив про себя: «Умница, девочка, сказала «мы», а не «я». Правильно. Демонстрируй самоотверженность, ты – член команды. Не упоминай, что не спала трое суток. Они это, скорее всего, и так поняли по твоему виду, но пусть сами сделают выводы, каких героических усилий тебе все это стоило!»
– Мы исключили из списка всех женщин, доля которых составляла шестьдесят процентов.
– О, правда? – подал голос Хэтчер.
– За границу путешествует больше женщин, чем мужчин, – хотя бизнесмены путешествуют чаще.
– Я этого не знал.
– Вдовы, – кратко пояснила Карен.
– Женщины обычно более предприимчивы, чем мужчины, – вставил Беккер, и Карен взглянула на него с удивлением. Это было странное замечание, особенно с его стороны.
– Они больше читают, больше занимаются искусством и больше путешествуют, – развивал свою мысль Беккер.
– Ну, если ты так говоришь... – с сомнением буркнул Хэтчер.
– Они – крайне интересный народ. Тебе следовало бы познакомиться с одной-двумя, – едко закончил Беккер.
Маккиннон блаженно улыбнулся, посмотрев сначала на Беккера, затем на Хэтчера, готового выдать не менее ядовитый ответ и прошелестел:
– Господа, уверен, мы можем прийти к взаимопониманию, однако, давайте сначала позволим мисс Крист посвятить нас в то, что имеется у нее на руках.
– Агент Беккер поручил мне подготовить предварительный список подозреваемых из тех, кто имел в прошлом столкновения с законом...
– Откуда нам известно, что он преступник? – резко спросил Хэтчер. – Исходя из такой предпосылки, мы можем в самом начале проглядеть искомого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37