Как вам это?
– Я предпочитаю, чтобы ты была ему мамой, а не женой.
Сония с улыбкой махнула рукой.
– Наши отношения были чудесными, но мне надо было вовремя заметить, что наша любовь умерла.
– Когда у них с Маргаритой свадьба? – спросил Мануэль. Он смотрел на оживленную Сонию и ловил себя на мысли, что ему приятно в ее обществе. Давно он не чувствовал себя так легко в ее присутствии.
– Месяца через два, насколько я поняла, – ответила Сония. – Рамон сказал, что сообщит мне об этом первой.
– Прекрасно, – сказал Хуан Антонио. – Лучше всего сохранять добрые отношения с бывшими возлюбленными.
Сония легким шагом протанцевала по гостиной.
– Он был для меня чем-то особенным. И я для него тоже. Но вы этого не поймете.
– Почему? – возразил Мануэль. – Рамон уже не тот сосунок, каким мы его знали когда-то.
– Уже не тот, – подтвердила Сония. – Когда мы встретились, то оказались очень нужны друг другу. – Она задумалась и, подняв голову, спокойно сказала: – Я ни в чем не раскаиваюсь.
Мануэль молча смотрел на нее. Такая – решительная, веселая, уверенная в себе – она нравилась ему все больше и больше.
Федерико побывал дома у Летисии. Ушел он от нее в плохом настроении. Его поражало, почему она видит все в каком-то черном свете? Его возвращение на работу к Хуану Антонио Летисия восприняла с удовлетворением, но не поверила, что он может искренне хорошо относиться к своему хозяину. В этом примирении она увидела лишь уловку юноши, не желавшего терять выгодное место. Летисия считала себя умнее всех, но Фико с грустью понимал, что она не может умно распорядиться даже собственной жизнью.
Моника поспешила поделиться с матерью тем, что сказал ей Эдуардо.
– Я знала, что так и будет! – радостно воскликнула Даниэла.
На Монику напало веселье:
– Он будет одновременно отцом и братом Хуана Мануэля!
– Хуану Мануэлю незачем знать, что его отец – Альберто.
Но Моника не согласилась:
– Лучше, чтобы он знал правду. В самый неожиданный момент Альберто может объявиться и рассказать ему все. Представляешь, что может тогда произойти?
Даниэла поморщилась. Действительно, от этого мерзавца можно было ожидать что угодно.
– Надеюсь, Лало и Херардо скоро узнают, уехал он или нет, – сказала Моника.
Даниэла ответила:
– Я думаю, что его нет в Мексике. Сама посуди, Иренэ в ярости. Она не успокоится, пока не найдет его. Нет, Альберто не стал бы рисковать.
Моника подумала об Иренэ. В каком же она должна быть отчаянии, если даже решилась позвонить Даниэле.
– У нее не все в порядке с головой, – сказала Даниэла. – Я наговорила ей ужасные вещи, да простит меня Господь, но я презираю ее, Моника, презираю и ненавижу.
– Еще бы, мамочка, – отозвалась Моника.
– Если бы не она, моему сыну исполнилось бы уже восемь лет, – с тоской произнесла Даниэла.
– Не думай об этом, мама, – сжала ее руку дочь. – Ты расстроишься, а это тебе сейчас ни к чему.
– От этой тоски мне не избавиться. Она всегда в моем сердце.
Моника жалостливо глядела на нее. Теперь, когда у нее самой был сын, она особенно остро ощутила боль, которая терзала Даниэлу.
Утром Даниэла стала расспрашивать Джину, как прошел первый вечер дома. Джина вела себя загадочно. По ее словам, дети были счастливы и до самой ночи играли с ней и Фелипе, который притащил откуда-то маски и устроил настоящий маскарад.
– Ну а потом?
– А что потом? – пожала плечами Джина. – Я спала у себя, а Фелипе постелила в гостиной.
– Как в гостиной? – поразилась Даниэла.
– А что же ты хотела? Мы ведь еще не поженились. Я девушка порядочная! – задрав нос, произнесла Джина. – Вот после свадьбы… – и она выразительно посмотрела на подругу.
Даниэла расхохоталась.
– Только тебе может такое прийти в голову. Бедный Фелипе! Он просто святой, если выносит тебя, честное слово.
Джина отвернулась, но на лице ее появилась улыбка.
Матиас пришел только на следующий день, когда Иренэ уже потеряла всякую надежду. Он вел себя совсем не так, как прежде. Он пришел диктовать свои условия.
– Я буду каждый месяц давать тебе деньги, чтобы ты могла платить за дом и позволить себе маленькие радости.
– Спасибо, Матиас, – весело сказала Иренэ. – Я знала, что могу рассчитывать на твою помощь.
Тот смотрел на нее с холодной улыбкой.
– Но имей в виду, что взамен ты должна будешь делать то, что захочу я.
– Я же сказала, что согласна, – поспешила вставить Иренэ.
– Предупреждаю тебя, я не Леопольдо. Я никогда не женюсь на тебе. Более того, мы не будем жить вместе.
– Как скажешь, – потупила глаза Иренэ.
– Чтобы долго не распространяться, скажу прямо: ты будешь чем-то вроде моей рабыни, ясно?
Иренэ подняла на него изумленный взгляд.
– И будучи рабыней, ты не должна называть меня по имени.
– А как же тебя называть? – все больше удивлялась Иренэ.
– Просто «хозяин», – самодовольно засмеялся Матиас.
– Слушай, за кого ты меня принимаешь? – возмутилась Иренэ.
Матиас с издевкой посмотрел на нее:
– Ну если ты не хочешь, все будет по-прежнему, я уйду, и мы останемся просто друзьями.
Иренэ сжала кулаки и прошептала:
– Да нет, я согласна.
Остаться без денег казалось ей более страшным, чем подвергнуться унижению. Хитрый старик это прекрасно понимал.
Федерико неудержимо тянуло к Летисии. Он знал ей цену, но это чувство было сильнее его. Летисия приняла Федерико, но была холодна… Юноша вспылил и наговорил ей кучу неприятных вещей.
Летисия возмутилась:
– За кого ты меня принимаешь? Кто дал тебе право так разговаривать со мной?
– Ты никого не уважаешь, никого не принимаешь в расчет. Тебе наплевать на людей, и при этом ты почему-то вбила себе в голову, что все тебе чем-то обязаны.
– Тебя не касается, что я вбила в голову, – раздраженно ответила Летисия.
Она нервно прошлась по комнате и со злостью стукнула по спинке кресла.
– Зачем только я тебя впустила?
Федерико нахмурился:
– Хотел бы я знать, зачем я прихожу к тебе?
– Вот что, мой дорогой, убирайся отсюда. Ты мне никогда не был нужен и отлично это знаешь.
– Надеюсь, в один прекрасный день ты мне тоже перестанешь быть нужной, и я тебя забуду.
Летисия злорадно засмеялась:
– И не надейся!
Она подошла к юноше и, взяв его за подбородок, ехидно произнесла:
– На твою беду ты не сумеешь меня забыть, даже если я умру.
Федерико сжал кулаки и вышел. Он понимал, что Летисия, к несчастью, была права.
Глава 47
Алехандро несколько дней не объявлялся. Он понял, что совершил ошибку, взяв с собой сына. Но ему было ясно и другое: Даниэла сейчас нуждалась в его помощи. И он приехал к ней в Дом моделей. Даниэла с опаской посмотрела на вошедшего. Но тот широко улыбнулся и, разведя руками, сказал:
– Видишь, я приехал один и не собираюсь воздействовать на тебя. Я хочу помочь тебе, чем могу. Надо приниматься за работу – твоя новая коллекция не может больше ждать.
– Как бы мы ни спешили, все равно несколько месяцев на это уйдет, – вздохнула Джина.
– Жизнь должна идти своим чередом, и мы будем следовать за ней.
И они взялись за работу, забыв обо всем на свете. Лишь иногда, приходя домой смертельно усталая, Даниэла находила в гостиной роскошные букеты цветов с неизменной запиской: «Даниэла, я люблю тебя. Хуан Антонио». Сердце ее каждый раз вздрагивало, но она гнала от себя мысли о нем, боясь выбиться из хорошо отлаженного, хотя и сумасшедшего ритма работы.
Лишь однажды Хуан Антонио появился у нее. Это было в день, когда крестили Хуана Мануэля. Но и тогда Даниэла старалась держаться от него подальше.
Алехандро, честно державший слово, работал с ней, не напоминая о своих чувствах. Правда, иногда их руки соприкасались над эскизами, но эти случайные прикосновения смущали их.
В лихорадочном труде прошло несколько недель. И вот настал день, который, казалось, никогда не придет. Презентация коллекции состоялась в большом зале Дома моделей. Публики собралось немыслимое количество. Была, разумеется, и пресса. Все с нетерпением ждали представления, отложенного некогда из-за скандала с Иренэ Монтенегро.
Успех превзошел все ожидания. Даниэлу завалили цветами. Газеты пестрели заголовками: «Колоссальный успех Даниэлы Лорентэ», «Даниэле Лорентэ нет равных».
Джина радовалась больше, чем сама Даниэла. Алехандро поспешил поздравить Даниэлу. А она не знала, как отблагодарить их за помощь.
– Я не знаю, что бы делала без вас, – призналась Даниэла.
Сев в кресло, она перевела дух и только теперь обратила внимание на то, что у Алехандро были грустные глаза.
– Что-нибудь случилось? – встревоженно спросила она.
– Вчера вернулась моя жена. Она уверяет, что раскаивается. Но я не хочу ничего знать о ней.
Джина и Даниэла переглянулись.
А в этот самый день в другом конце города тоже было волнение, но совсем иного рода. У Летисии начались схватки, и она в панике позвонила Хуану Антонио. Тот бросил все дела и примчался к ней домой. Не любя Летисию, он все же чувствовал свою ответственность и понимал, что, кроме него, никто не поможет ей.
– Слава Богу, что ты приехал, – сказала она и заплакала. – Я так боюсь!
– Ничего, ничего, сейчас мы поедем в клинику. Я уже предупредил доктора Каррансу.
Летисия прижалась к нему, словно ища защиты. Он обнял ее и повел к двери.
– Чемодан, чемодан! – вдруг вспомнила она.
Хуан Антонио огляделся, увидел собранный чемодан и поднял его. Они стали осторожно спускаться по лестнице.
– Ах, как это ужасно! – плакала Летисия.
– Успокойся, – говорил Хуан Антонио. – Держись за меня.
Машина приехала быстро. В этот час на улице не было пробок.
Входя в приемное отделение. Летисия со стоном произнесла:
– И почему рожают женщины, а не мужчины?
– Не жалуйся, – прервал ее Хуан Антонио, которому изрядно надоело ее нытье. – Посиди здесь, я позвоню твоим родителям.
– Их вряд ли волнует, что со мной происходит, – сказала Летисия.
К ним подошла медсестра.
– Сеньора Мендес Давила? – спросила она.
Летисия даже не удивилась, что Хуан Антонио записал ее под своей фамилией. Ей было не до того.
– Пойдемте со мной.
Медсестра увела Летисию, и Хуан Антонио, облегченно вздохнув, пошел к телефону.
Роберто был единственным из родственников девушки, кого волновало, что она рожает. Анхелику это известие ничуть не тронуло. Мигель, брат Летисии, был на стороне матери. Роберто только вздохнул и, сказав: «Бог вам судья», вышел, чтобы успеть добраться до роддома.
Мануэль сидел в гостиной у Сонии. Перед ним стояла шахматная доска. Сонию выводила из себя неторопливость, с которой Мануэль делал ходы.
– Ну ходи же скорей, – торопила Сония. – Я с тобой только время теряю.
Мануэль поднял глаза от доски и добродушно засмеялся.
– Если бы месяц назад нам сказали, что мы так сойдемся с тобой, мы бы не поверили, правда? – спросила Сония.
– Правда, – согласился Мануэль. – Хлопоты моей матери все-таки не пропали даром.
– Кончится тем, что Лолита нас поженит, – сказала Сония, снимая очки. – Трудно поверить…
– Да, Долорес палец в рот не клади, – кивнул Мануэль. – С тех пор, как она вернулась из Майами, говорит с кубинским акцентом и все время курит сигары.
– Все время? – удивилась Сония.
– Представь себе.
– Я думала, она закурила тогда в шутку…
– Вот и нет. Она пристрастилась к сигарам.
– А как тебе Рафаэль? – полюбопытствовала Сония.
– Он славный тип, но на десять лет моложе, чем она. И потом, мама старовата для таких вещей.
– Не знаю, не знаю, – покачала головой Сония. – Вкуса к жизни она еще не потеряла.
Мануэль все-таки сделал ход. Сония схватилась за голову и вернула его фигуру на место.
– Прости меня, – извиняющимся голосом сказала она. – Ты пошел правильно, но так я проиграю, а я не хочу проигрывать.
Мануэль рассмеялся. Сония весело смотрела на него
– Знаешь что, – сказала она вдруг. – Мне очень хорошо с тобой и с твоей семьей.
– А мне хорошо с тобой, – признался Мануэль. Он на мгновение задумался и поставил коня на другую клетку. – Шах и мат!
– Вот нахал! – возмутилась Сония.
Мануэль улыбнулся. Сония встала и пошла готовить кофе. Когда она вернулась, Мануэль сидел задумавшись. Увидев Сонию, он грустно сказал:
– Все-таки я никогда не забуду Ракель. Она была чудесной женщиной. С ней я был совершенно счастлив, мы были как одно целое.
– Да, наверное, это хорошо. Мне это незнакомо. У нас с Рамоном все было иначе, – сказала Сония, присаживаясь рядом.
– Наверное, любовь бывает очень разной, – посмотрел на нее Мануэль.
– Я тоже так думаю. Такой же разной, как сами люди.
Раздался телефонный звонок. Сония сняла трубку.
– Да? Да? В какой клинике? Да, да, Мануэль у меня. Мы сейчас же едем.
Она положила трубку и тревожно взглянула на Мануэля.
– Что случилось? – спросил он.
– Летисия рожает.
– Поехали. – Мануэль, не раздумывая, встал.
Хуан Антонио сидел в приемной, и, когда появился врач, он встал ему навстречу.
– Ну что, уже родила?
– Нет, мы сделали все, что в наших силах, чтобы роды прошли нормально, но боюсь, что все же придется делать кесарево сечение.
Врач с состраданием посмотрел на Хуана Антонио и вышел.
– Тужьтесь, сеньора, тужьтесь, – говорила акушерка. – Еще, еще, сейчас покажется ваш ребенок. Тужьтесь, тужьтесь.
Она посмотрела на врача.
– Доктор, дело плохо, ребенок обмотался пуповиной. Будем делать кесарево?
Врач кивнул, и все, кто был в операционной, забегали, готовясь к операции…
Врач вышел с опущенной головой. Хуан Антонио стоял рядом с Мануэлем и Сонией. Все трое встревоженно смотрели на хирурга.
– Крепитесь, она умерла.
– А ребенок?
– Ребенок жив. Мы сделали все, что могли. Простите. Ее сердце не выдержало.
Хуан Антонио схватился за голову, Сония обняла его:
– Ты ни в чем не виноват, не казнись.
– А из ее родных никого нет? – спросил Мануэль.
– Ее отец сказал, что немедленно выезжает, – ответил Хуан Антонио.
В этот момент появился Роберто. Он бежал по лестнице и поэтому запыхался.
– Ну что, родила? – спросил он, подходя к Хуану Антонио.
Тот опустил глаза и глухо произнес:
– Летисия умерла.
– Что вы сказали? – не поверил отец. – Что? Не может быть!
Он прислонился к стене и зарыдал:
– Боже мой, Боже мой, Боже мой!
– Пришлось сделать кесарево сечение, и у нее остановилось сердце. А с девочкой все в порядке, – объяснил Хуан Антонио.
Отец Летисии отвернулся к стене, плечи его содрогались от рыданий. Хуан Антонио смотрел на него и не знал, что сказать. Мануэль и Сония тоже молчали.
Врач предложил Роберто пройти к телу его дочери. Тот покорно проследовал за ним. Увидев мертвую Летисию, лежавшую на кровати, он сел рядом и стал гладить ее по голове, приговаривая:
– Дочка моя, бедная моя девочка! Никогда ты не понимала жизнь, не хотела принять вещи такими, какие они есть. Одно утешение – теперь ты обрела покой. Я так любил тебя, дочка.
Слезы текли по его лицу, капали на рубашку, но он не обращал на это внимания…
В приемной Хуан Антонио говорил Сонии и Мануэлю:
– Мне искренне жаль отца Летисии, сразу видно, что он хороший человек. И такая у него дочь!
– А почему он приехал один, без жены? – удивился Мануэль.
– Наверное, она не захотела ехать, – ответил Хуан Антонио.
– Господи, и откуда берутся такие бессердечные люди? – спросила Сония.
– Не знаю, – сказал Хуан Антонио. – Но факт есть факт – они существуют.
Когда Роберто вернулся домой, его жена и сын смотрели телевизор. Они даже не заметили, что Роберто убит горем. Не отрывая глаз от экрана, Анхелика спросила:
– Она так быстро родила? Мальчик или девочка?
Мигель издал смешок:
– У Летисии могло родиться только чудовище.
– Девочка, – тихо произнес Роберто.
– Вот как, – равнодушно сказала Анхелика. – Надеюсь, она не будет похожа на Летисию.
– Летисия умерла, – сказал Роберто.
– Перестань, нашел время шутить, – с досадой отмахнулась Анхелика.
– У нее остановилось сердце при родах.
– Что?! – подняла голову Анхелика. До нее вдруг дошло, что сказал Роберто.
Он сделал несколько шагов и снова повернулся к жене и сыну, в ужасе смотревшим на него:
– Можете радоваться, Летисия вам больше никогда не будет досаждать.
И, заплакав, Роберто вышел. Анхелика тоже зарыдала. Мигель был в растерянности. Он никогда особенно не любил сестру, но трагедия тронула его сердце.
Даниэла ничего этого не знала. Вечером Алехандро пришел к ней в гости. Ему пришлось рассказать, что вернулась его жена. Даниэла спросила, как повел себя Карлос.
– Когда он увидел ее, то бросился к матери на шею и заплакал.
– Конечно, он ведь любит ее. Хотя Карлитос крепился, но было видно, что он скучал по ней.
Алехандро вздохнул:
– Мне больно смотреть на нее, она наверное, много страдала.
– Может быть, в конце концов ты ее простишь? – предположила Даниэла.
– Я очень любил ее, но трудно забыть, что она сделала.
Алехандро посмотрел Даниэле в глаза:
– Ты ведь и сама не можешь простить Хуана Антонио.
– Это совсем другое, – нахмурилась Даниэла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51