Саймон на мгновение остановился, размышляя: проклятие, если бы только у него было время обновить свой грим. А так вряд ли удастся долго притворяться стариком – лицо все равно выдаст.
– Пойдем сюда, – сказал он, увлекая девушку на просторную поляну у северного входа в Аббатство, которая вплотную подходила к Темзе, и где лежал лучший путь к спасению.
– Здесь вас узнают! – предостерегла Бланш.
– Обойдется, – Саймон попытался говорить уверенно и спокойно, чтобы спутница, не дай Бог, не догадалась о его состоянии. Тогда она уж точно не удержится от искушения сбежать, а этого нельзя допустить ни в коем случае. К сожалению, эта девушка действительно нужна ему, по крайней мере до того момента, как они выберутся из Лондона. А если совсем честно, то она оказалась крайне интересной попутчицей. Несколько сварливой, но очень милой. Во всяком случае, такой она показалась ему, когда он впервые увидел ее там, на Портман-сквер.
Бланш неожиданно охнула, не в силах дальше держать на плече тяжелого мужчину.
– Долго еще? – простонала она.
– Перейдем за мост, и я вас отпущу.
– Ну да, – хмыкнула девушка.
– Неужели вы мне не верите, принцесса?
– Это после стольких часов?
– Вы меня похитили! И потом…
– Тише, принцесса, не так громко, – Саймон заметил, что какой-то прохожий внимательно их рассматривает. – Мы почти пришли.
До них уже доносились речные запахи, причудливая смесь «ароматов» гниющей рыбы и отбросов, сбрасываемых в Темзу, которая в те времена не только снабжала Лондон питьевой водой, но и служила своеобразной сточной канавой. И хотя сама река была еще не видна за нагромождением старых домишек, лепившихся к самому берегу, Саймон точно знал, что мост близко.
– Ну, вот и Рубикон, – пробормотал он.
– Что-что? – не поняла Бланш.
– Тебе не о чем беспокоиться, доченька.
– Вот еще! – фыркнула она. – Это вам надо бояться. Если я закричу…
– Тогда я тебя просто убью, веришь мне?
Бланш только вздохнула. Что-то в его глазах подсказало ей, что лучше отказаться от подобных намерений. Она заметила, что у беглеца появилось на лице странное выражение отчаяния и беспокойства. До сих пор он не пытался причинить ей боль, и она была убеждена, что вряд ли это произойдет в дальнейшем. Но человек, называющий себя Саймоном, все-таки комедиант, и никто не поручится, что он и сейчас не играет роль. К тому же он убийца. Следует все время помнить об этом и лучше делать так, как он велит. В конце концов, когда они выберутся из Лондона, возможно, ей и удастся убежать. Подумав об этом, Бланш спросила:
– Что мне делать дальше?
– Ведите себя так, будто вы моя дочь, – предложил Саймон. – Если, конечно, это не очень трудно.
– Между прочим, я очень хорошая дочь.
– Ну да? И всегда разговариваете с отцом так, как со мной? – не удержался он от реплики.
Пикируясь подобным образом, они очутились в людской толчее, рискуя поминутно оказаться под колесами карет или телег. Их постоянно толкали, кто-то наступал на ноги, кого-то толкали они. Саймон тихо сказал:
– Вот и Вестминстерский мост.
– Вестминстер! – благоговейно прошептала Бланш. За время, проведенное в Лондоне, она мало видела город, почти не выбираясь из района Мэрилбон, где жила ее хозяйка миссис Уиккет. Придется запомнить маршрут, по которому они идут, чтобы найти потом дорогу домой, когда Вудли ее отпустит. Если, конечно, отпустит.
– Сколько здесь народу! – воскликнула девушка, на мгновение забыв о своих тревогах.
– Да, этого я и ожидал, – ответил Саймон и произнес уже другим, старческим, голосом: – Видишь, дочка, мост?
И в то же мгновение она увидала массивные каменные опоры.
– О да!
– Видишь ли, я старый больной человек, мне нужна твоя помощь, – продолжал играть роль Саймон. – Когда я разговариваю, я плохо слежу за окружающими. Скажи, что ты видишь.
– Люди, очень много людей, – Бланш, нахмурилась. – Все они идут к мосту, но почему-то очень медленно. А, вот оно что!
– Что?
– На мосту стоят солдаты, – ее голос непроизвольно дрогнул. – Правда, мне не видно, сколько их. Но на этом конце моста их не меньше трех.
– Застава. Следовало этого ожидать, – Он продолжал говорить старческим голосом. – Мы их уже видели раньше?
– Не знаю… Н-н-нет, не думаю.
– Ну, хоть это утешает. – Они медленно продвигались вперед.
– Вы же не собираетесь переходить по мосту здесь? – спросила девушка.
– Видишь ли, доченька, заставы выставлены на всех мостах. Но другие мосты находятся на другом конце города, до них топать и топать. Ничего не поделаешь, будем пробовать пройти здесь. Ты только не забывай играть свою роль.
С этими словами Саймон потянул спутницу в самую гущу народа.
– Хорошо, сэр… то есть папочка.
На его губах промелькнула едва заметная улыбка.
– Вот, примерная дочь. А чего это здесь народ собрался? – обратился он с вопросом к одному из прохожих.
Мужчина впереди оглянулся, изумленно посмотрел на старика, задавшего столь странный для такого дня вопрос.
– Там солдаты, дед. Останавливают всех, кто идет на тот берег.
– Солдаты? Не дают ходить по своей стране? – голос Саймона дребезжал, как у настоящего старика. – Нет, надо что-то делать.
– Они ищут сбежавшего убийцу, разве вы ничего не слыхали?
– Убийцу! – ахнула Бланш, и в ее голосе прозвучали неподдельные страх и волнение. Учитывая ситуацию, ей даже не пришлось особенно притворяться. – Отец, ты слышал?
– О Господи, что творится на свете? – пробормотал «старик». – Убийцы бегают по городу, а солдаты останавливают мирных жителей! Я тебе говорил, дочка, мир катится в пропасть.
– Ты прав, отец, лучше бы я никогда не уезжала из Танбриджа.
– А? – он недоуменно посмотрел на спутницу.
– Ну, Танбридж, папа, это в Уэльсе, разве ты забыл? Он у меня совсем старенький, ничего не помнит, – пояснила Бланш окружающим, удивленно смотревшим на них. – Подумать только, а ведь когда-то он был одним из самых известных проповедников в Южной Англии.
Саймон пораженно посмотрел на нее.
– Эй, эй! Мисс, у меня все еще прекрасный слух, не забывай!
– Ладно, ладно, старый дуралей, – пробормотала она.
– Чего?
– Конечно, папочка, – громко сказала Бланш, обменявшись взглядами с другим прохожим. Странно, но то, что она делала сейчас, ей самой в эту секунду казалось абсолютно правильным и разумным. Почувствовав опасность, она неизвестно откуда нашла нужные слова и правильно выбрала линию поведения. Ничего подобного с нею прежде никогда не случалось. Приближаясь к мосту, Бланш внутренне подобралась.
– Ступай осторожнее, отец. – Она бережно, как заботливая дочь, взяла спутника под руку. Это подарило ей новые, доселе неведомые ощущения. На ощупь рука мужчины оказалась прохладной, гладкой и неожиданно сильной. Да, такими руками он мог, если бы захотел, убить кого угодно. Или защитить, мелькнула у нее странная мысль.
Растерявшись, Бланш споткнулась, и теперь уже Саймон спас ее, придержав под локоть, хотя тоже с трудом удержался на ногах.
– Осторожней, дочка, ты сбросишь нас в реку, – сварливо произнес он.
– Прости, папа. Солдаты совсем рядом, – тихонько добавила она.
– Сколько их?
– Три, нет, четыре. Три солдата и офицер.
– Есть заграждение?
– Там телега поперек дороги. И они опрашивают всех проходящих.
Саймон кивнул.
– Так я и думал. Тебе придется отвечать самой.
– Мне? – испугалась Бланш. – Но нас двое!
– Я выживший из ума старик. Выходи из положения как-нибудь.
– Но что я им скажу? Куда мы идем? Откуда?
– Придумай что-нибудь скорее. Мы уже почти рядом.
Бланш лихорадочно пыталась собраться с мыслями. Теперь их от солдат отделяли всего несколько человек. Два стражника преграждали путь, а их командир сурово с пристрастием допрашивал очередного прохожего. С той стороны повозки с мушкетом наизготовку находился другой стражник. А чуть подальше, прислонившись к каменному парапету моста, в расслабленной позе стоял еще один человек. На первый взгляд казалось, что он появился здесь случайно: его внешний вид резко отличался от остальных прохожих и солдат. В темно-синем сюртуке с галунами, элегантном вышитом жилете и сорочке с кружевным воротником, он выглядел довольно странно здесь на мосту, среди простонародья. Создавалось впечатление, что этот человек просто стоит и рассеянно наблюдает за прохожими. Но когда Бланш случайно встретила его взгляд, ее поразили глаза незнакомца. Пронизывающие и колючие они словно ощупывали каждого проходящего. Девушка тут же почувствовала опасность и поспешно посмотрела в сторону, стараясь скрыть охватившую ее тревогу.
– Эй ты! Стоять! – рявкнул стражник, увидев, что Саймон двинулся вперед, увлекая за собой Бланш.
– Отец, – она поспешно дернула беглеца назад. – Отец, подожди.
– Что-что? – он поднес руку лодочкой, делая вид, что ничего не слышит. Таким образом, выбираться из ситуации Саймон предоставлял ей одной.
– Надо остановиться. Кажется, тут что-то случилось.
– Случилось? – Саймон поджал губы и тут же забормотал: – Анно домини, вени, види, виси.
– Что это он говорит? – удивился стражник, – Он что, иноземец?
– Он молится, – выкрутилась Бланш. – Он просто…
– Что тут у вас происходит? – перебил ее подошедший к ним офицер.
– Мой папа волнуется, – попыталась объяснить Бланш. – Он, когда расстроен, всегда волнуется и…
– Как зовут? – снова прервал ее офицер.
– Салли, сэр. Салли Смит.
– А его? – Стражник указал пальцем на Саймона.
– Иеронимус, – ответила Бланш и почувствовала, как рука спутника дрогнула. – Его преподобие Иеронимус Смит.
– Преподобие? – Офицер уставился на «старика». – А где же его молитвенник?
– Он не всегда носит его с собой. По правде говоря, – тут Бланш понизила голос, – у папы не все в порядке с головой.
– Что ты сказала? – дернулся Саймон.
– Я сказала, что ты плохо слышишь, отец.
– А? – Он снова поднес руку к уху. – С моим слухом все в порядке.
– Только если тебе кричат, – потише ответила Бланш и, робко взглянув на офицера, спросила: – А что там случилось, сэр? Здесь что-то говорят о сбежавшем преступнике.
– Это наше дело, – сварливо ответил тот. – Вы ходили в город смотреть на казнь?
– О Боже, нет! Мы весь день были в гостях у мистера Пула на Сент-Маргарет-стрит. Он тоже в прошлом священник, как мой отец.
– Он может подтвердить?
– Ну конечно, сэр! И он, и его дочь, и экономка! – в голосе Бланш послышались нотки негодования. – Разве, похоже, что я якшаюсь с преступниками?
– А где вы с отцом живете? – продолжил допрос офицер, словно не замечая ее возмущения.
– Танбридж, Уэльс.
Взгляд стражника стал пронзительным.
– Это очень далеко.
– О, мы собираемся побыть у родственников в Ламбете. Там…
– У Смитов? – в который раз перебили ее.
– Ну конечно, нет! – Бланш сделала вид, что поражена, как другие не понимают таких очевидных вещей. – Там живет родня моей дорогой матушки. Они урожденные Рамсботтомы.
Она услышала, как сзади закашлялся Саймон, а допрашивавший ее стражник подозрительно посмотрел на нее.
– Рамсботтомы? «Трухлявые задницы»?!
– О, сэр! Это очень древняя, почтенная фамилия. Она упоминается даже в «Книге Страшного суда». Некоторые, кстати, говорили, – тут Бланш доверительно потянулась губами к уху офицера, – что папа ей неровня.
– А где ваша мать?
– Умерла вот уже пять лет тому назад, и папа с тех пор немного повредился рассудком.
Бланш печально посмотрела на стоящего рядом с ней «старика» и, горестно покачав головой, добавила:
– Теперь он – это все, что у меня осталось.
– Ага, понятно, – офицер нахмурился, и она подумала, поверил ли он хоть одному ее слову. Стараясь предотвратить дальнейшие расспросы, девушка жалобно спросила:
– Пожалуйста, сэр, можно мы пойдем? Отец себя не очень хорошо чувствует, я опасаюсь за него.
Стражник нетерпеливо помахал рукой.
– Да, да, идите. Найти вам какую-нибудь повозку?
– О нет! Благодарю вас, но нам не так далеко добираться. Спасибо за вашу доброту. Всего хорошего, сэр.
– Всего хорошего, – рассеянно ответил тот, собираясь заниматься другими прохожими. Бланш и Саймон миновали заграждение и ступили на мост. Наконец-то они могли чувствовать себя в безопасности. Ну, или почти в безопасности.
– Вы прирожденная маленькая лгунья, – едва слышно произнес Саймон, почти не размыкая губ.
– Отец! Как ты можешь так говорить! – воскликнула Бланш и потише добавила: – Осторожнее, за нами наблюдают.
– Кто, солдаты? – Саймон продолжал идти шаркающей старческой походкой.
– Нет. Это тот человек у парапета. Видите? Он следит за всеми, а сейчас смотрит в другую сторону. У него такой страшный взгляд! Я испугалась, увидев его глаза.
– Похоже, мы все-таки проскочили, – Саймон внезапно улыбнулся. – Иеронимус, говорите? Рамсботтом?
– Просто мне показалось, что офицер не очень-то мне поверил.
Бланш ступила с моста на твердую землю на другом берегу и посмотрела на Саймона.
– И когда вы позволите мне идти домой?
– Уже скоро, – он продолжал сильно опираться на ее плечо, словно и вправду его одолела старческая немощь. – Вот отойдем от моста подальше.
– Но…
– Подумайте сами, если стражники увидят, как вы возвращаетесь без меня, они тут же вас заподозрят. Они даже припомнят ваше имя.
Они находились в районе Ламбет. По сравнению с Лондоном этот район мог уже считаться деревней. Справа возвышалась громада Ламбетского дворца – резиденции архиепископа Кентерберийского, – окруженного полями. Конечно, беглецы были здесь более заметны, чем на людных лондонских улицах, но пока существовала опасность быть схваченным, Саймон понимал, что ему необходима помощь женщины, на чью руку он сейчас опирался все сильнее. Дневные происшествия наложили отпечаток на ее лицо, и трудно сейчас сказать, что с нею будет, когда придет пора расставаться. К сожалению, его случайная сообщница представляет для него серьезную угрозу, хотя сама этого не понимает. И не совсем ту опасность, о которой он думал раньше.
День начинал клониться к закату, когда они наконец миновали последние дома и вышли на сельскую дорогу. Воздух казался напоенным ароматами лугов, прогревшейся земли, и солнечные лучи наполняли его золотистым сиянием. Тени путников вытянулись далеко вперед.
Бланш первой нарушила молчание.
– Солнце скоро сядет. Мне бы лучше идти назад, чтобы вернуться в Лондон до наступления темноты.
Саймон оглянулся, увидел, что они одни на пыльной дороге, и собрался с силами.
– Ну что же, идите, если вам есть куда.
– Конечно, есть. Я ведь уже говорила вам, что живу у одной почтенной дамы на правах компаньонки.
– Ну, да, и отсутствовали дома целый день.
– Об этом я помню, спасибо. Как-нибудь выкручусь.
– Рассказав, кто я и куда пошел?
Бланш посмотрела на него. Ее спутник больше не притворялся стариком, исчезли сутулость и шаркающая походка. Он больше не держал ее за руку, но по-прежнему стоял рядом, угрожающий в наступающих сумерках.
– Вы не хотите меня отпускать, – печально сказала она.
Саймон улыбнулся, с наслаждением потянулся так, что хрустнули суставы, и ответил:
– Звучит, конечно, заманчиво. Но я бы мог вас отпустить, принцесса, если вы дадите слово никому обо мне не рассказывать.
– Только подумать! – возмутилась Бланш. – А как же я, по вашему, смогу объяснить, где находилась целый день?
– Ну, придумаете что-нибудь. Вы очень хорошо умеете сочинять, когда захотите.
Кажется, он откровенно издевался над ней.
– Между прочим, должна вам сообщить, сэр, что я честная женщина.
– Гм-гм, а что случится с вашей репутацией, если расскажете обо всем, что сегодня произошло?
Девушка в раздумье посмотрела на него. Да, тут он прав. Похоже, она пропала. Внезапно ее озарило.
– Ну что же, тогда мне ничего не останется, как рассказать всю правду о том, как вы, сэр, силой заставили меня вывести вас за Лондонский мост.
– Вестминстерский, – машинально поправил Саймон. – Или Лондонский?
– Да, ведь вы же упоминали, что собираетесь направиться на юг.
– А ведь и, правда, – он уже откровенно улыбался. – Принцесса, вы, очевидно, правдивая женщина, но у вас большой талант сочинительницы.
Бланш внимательно посмотрела ему в глаза.
– Так вы отпустите меня?
– Принцесса, я ни за что не позволил бы себе причинить вам хоть какой-нибудь вред.
Не выдержав, она отвела глаза. Убийца он или нет, но он прав. За все время, что они провели вместе, у него были возможности навредить ей, а то и убить, как ненужного свидетеля. Впрочем, в глубине души Бланш понимала, что этот человек действительно ничего ей не сделает.
– Так, значит, я свободна и могу идти?
– Вы могли это сделать в любой момент, милая принцесса. Но, право, я благодарен вам за помощь. – Он склонился в поклоне и помахал рукой с воображаемой шляпой, – А теперь идите, вам не стоит видеть, куда я направлюсь.
Девушка почувствовала себя так, словно с нее свалился огромный груз. Получается, что ей ничего не угрожало!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Пойдем сюда, – сказал он, увлекая девушку на просторную поляну у северного входа в Аббатство, которая вплотную подходила к Темзе, и где лежал лучший путь к спасению.
– Здесь вас узнают! – предостерегла Бланш.
– Обойдется, – Саймон попытался говорить уверенно и спокойно, чтобы спутница, не дай Бог, не догадалась о его состоянии. Тогда она уж точно не удержится от искушения сбежать, а этого нельзя допустить ни в коем случае. К сожалению, эта девушка действительно нужна ему, по крайней мере до того момента, как они выберутся из Лондона. А если совсем честно, то она оказалась крайне интересной попутчицей. Несколько сварливой, но очень милой. Во всяком случае, такой она показалась ему, когда он впервые увидел ее там, на Портман-сквер.
Бланш неожиданно охнула, не в силах дальше держать на плече тяжелого мужчину.
– Долго еще? – простонала она.
– Перейдем за мост, и я вас отпущу.
– Ну да, – хмыкнула девушка.
– Неужели вы мне не верите, принцесса?
– Это после стольких часов?
– Вы меня похитили! И потом…
– Тише, принцесса, не так громко, – Саймон заметил, что какой-то прохожий внимательно их рассматривает. – Мы почти пришли.
До них уже доносились речные запахи, причудливая смесь «ароматов» гниющей рыбы и отбросов, сбрасываемых в Темзу, которая в те времена не только снабжала Лондон питьевой водой, но и служила своеобразной сточной канавой. И хотя сама река была еще не видна за нагромождением старых домишек, лепившихся к самому берегу, Саймон точно знал, что мост близко.
– Ну, вот и Рубикон, – пробормотал он.
– Что-что? – не поняла Бланш.
– Тебе не о чем беспокоиться, доченька.
– Вот еще! – фыркнула она. – Это вам надо бояться. Если я закричу…
– Тогда я тебя просто убью, веришь мне?
Бланш только вздохнула. Что-то в его глазах подсказало ей, что лучше отказаться от подобных намерений. Она заметила, что у беглеца появилось на лице странное выражение отчаяния и беспокойства. До сих пор он не пытался причинить ей боль, и она была убеждена, что вряд ли это произойдет в дальнейшем. Но человек, называющий себя Саймоном, все-таки комедиант, и никто не поручится, что он и сейчас не играет роль. К тому же он убийца. Следует все время помнить об этом и лучше делать так, как он велит. В конце концов, когда они выберутся из Лондона, возможно, ей и удастся убежать. Подумав об этом, Бланш спросила:
– Что мне делать дальше?
– Ведите себя так, будто вы моя дочь, – предложил Саймон. – Если, конечно, это не очень трудно.
– Между прочим, я очень хорошая дочь.
– Ну да? И всегда разговариваете с отцом так, как со мной? – не удержался он от реплики.
Пикируясь подобным образом, они очутились в людской толчее, рискуя поминутно оказаться под колесами карет или телег. Их постоянно толкали, кто-то наступал на ноги, кого-то толкали они. Саймон тихо сказал:
– Вот и Вестминстерский мост.
– Вестминстер! – благоговейно прошептала Бланш. За время, проведенное в Лондоне, она мало видела город, почти не выбираясь из района Мэрилбон, где жила ее хозяйка миссис Уиккет. Придется запомнить маршрут, по которому они идут, чтобы найти потом дорогу домой, когда Вудли ее отпустит. Если, конечно, отпустит.
– Сколько здесь народу! – воскликнула девушка, на мгновение забыв о своих тревогах.
– Да, этого я и ожидал, – ответил Саймон и произнес уже другим, старческим, голосом: – Видишь, дочка, мост?
И в то же мгновение она увидала массивные каменные опоры.
– О да!
– Видишь ли, я старый больной человек, мне нужна твоя помощь, – продолжал играть роль Саймон. – Когда я разговариваю, я плохо слежу за окружающими. Скажи, что ты видишь.
– Люди, очень много людей, – Бланш, нахмурилась. – Все они идут к мосту, но почему-то очень медленно. А, вот оно что!
– Что?
– На мосту стоят солдаты, – ее голос непроизвольно дрогнул. – Правда, мне не видно, сколько их. Но на этом конце моста их не меньше трех.
– Застава. Следовало этого ожидать, – Он продолжал говорить старческим голосом. – Мы их уже видели раньше?
– Не знаю… Н-н-нет, не думаю.
– Ну, хоть это утешает. – Они медленно продвигались вперед.
– Вы же не собираетесь переходить по мосту здесь? – спросила девушка.
– Видишь ли, доченька, заставы выставлены на всех мостах. Но другие мосты находятся на другом конце города, до них топать и топать. Ничего не поделаешь, будем пробовать пройти здесь. Ты только не забывай играть свою роль.
С этими словами Саймон потянул спутницу в самую гущу народа.
– Хорошо, сэр… то есть папочка.
На его губах промелькнула едва заметная улыбка.
– Вот, примерная дочь. А чего это здесь народ собрался? – обратился он с вопросом к одному из прохожих.
Мужчина впереди оглянулся, изумленно посмотрел на старика, задавшего столь странный для такого дня вопрос.
– Там солдаты, дед. Останавливают всех, кто идет на тот берег.
– Солдаты? Не дают ходить по своей стране? – голос Саймона дребезжал, как у настоящего старика. – Нет, надо что-то делать.
– Они ищут сбежавшего убийцу, разве вы ничего не слыхали?
– Убийцу! – ахнула Бланш, и в ее голосе прозвучали неподдельные страх и волнение. Учитывая ситуацию, ей даже не пришлось особенно притворяться. – Отец, ты слышал?
– О Господи, что творится на свете? – пробормотал «старик». – Убийцы бегают по городу, а солдаты останавливают мирных жителей! Я тебе говорил, дочка, мир катится в пропасть.
– Ты прав, отец, лучше бы я никогда не уезжала из Танбриджа.
– А? – он недоуменно посмотрел на спутницу.
– Ну, Танбридж, папа, это в Уэльсе, разве ты забыл? Он у меня совсем старенький, ничего не помнит, – пояснила Бланш окружающим, удивленно смотревшим на них. – Подумать только, а ведь когда-то он был одним из самых известных проповедников в Южной Англии.
Саймон пораженно посмотрел на нее.
– Эй, эй! Мисс, у меня все еще прекрасный слух, не забывай!
– Ладно, ладно, старый дуралей, – пробормотала она.
– Чего?
– Конечно, папочка, – громко сказала Бланш, обменявшись взглядами с другим прохожим. Странно, но то, что она делала сейчас, ей самой в эту секунду казалось абсолютно правильным и разумным. Почувствовав опасность, она неизвестно откуда нашла нужные слова и правильно выбрала линию поведения. Ничего подобного с нею прежде никогда не случалось. Приближаясь к мосту, Бланш внутренне подобралась.
– Ступай осторожнее, отец. – Она бережно, как заботливая дочь, взяла спутника под руку. Это подарило ей новые, доселе неведомые ощущения. На ощупь рука мужчины оказалась прохладной, гладкой и неожиданно сильной. Да, такими руками он мог, если бы захотел, убить кого угодно. Или защитить, мелькнула у нее странная мысль.
Растерявшись, Бланш споткнулась, и теперь уже Саймон спас ее, придержав под локоть, хотя тоже с трудом удержался на ногах.
– Осторожней, дочка, ты сбросишь нас в реку, – сварливо произнес он.
– Прости, папа. Солдаты совсем рядом, – тихонько добавила она.
– Сколько их?
– Три, нет, четыре. Три солдата и офицер.
– Есть заграждение?
– Там телега поперек дороги. И они опрашивают всех проходящих.
Саймон кивнул.
– Так я и думал. Тебе придется отвечать самой.
– Мне? – испугалась Бланш. – Но нас двое!
– Я выживший из ума старик. Выходи из положения как-нибудь.
– Но что я им скажу? Куда мы идем? Откуда?
– Придумай что-нибудь скорее. Мы уже почти рядом.
Бланш лихорадочно пыталась собраться с мыслями. Теперь их от солдат отделяли всего несколько человек. Два стражника преграждали путь, а их командир сурово с пристрастием допрашивал очередного прохожего. С той стороны повозки с мушкетом наизготовку находился другой стражник. А чуть подальше, прислонившись к каменному парапету моста, в расслабленной позе стоял еще один человек. На первый взгляд казалось, что он появился здесь случайно: его внешний вид резко отличался от остальных прохожих и солдат. В темно-синем сюртуке с галунами, элегантном вышитом жилете и сорочке с кружевным воротником, он выглядел довольно странно здесь на мосту, среди простонародья. Создавалось впечатление, что этот человек просто стоит и рассеянно наблюдает за прохожими. Но когда Бланш случайно встретила его взгляд, ее поразили глаза незнакомца. Пронизывающие и колючие они словно ощупывали каждого проходящего. Девушка тут же почувствовала опасность и поспешно посмотрела в сторону, стараясь скрыть охватившую ее тревогу.
– Эй ты! Стоять! – рявкнул стражник, увидев, что Саймон двинулся вперед, увлекая за собой Бланш.
– Отец, – она поспешно дернула беглеца назад. – Отец, подожди.
– Что-что? – он поднес руку лодочкой, делая вид, что ничего не слышит. Таким образом, выбираться из ситуации Саймон предоставлял ей одной.
– Надо остановиться. Кажется, тут что-то случилось.
– Случилось? – Саймон поджал губы и тут же забормотал: – Анно домини, вени, види, виси.
– Что это он говорит? – удивился стражник, – Он что, иноземец?
– Он молится, – выкрутилась Бланш. – Он просто…
– Что тут у вас происходит? – перебил ее подошедший к ним офицер.
– Мой папа волнуется, – попыталась объяснить Бланш. – Он, когда расстроен, всегда волнуется и…
– Как зовут? – снова прервал ее офицер.
– Салли, сэр. Салли Смит.
– А его? – Стражник указал пальцем на Саймона.
– Иеронимус, – ответила Бланш и почувствовала, как рука спутника дрогнула. – Его преподобие Иеронимус Смит.
– Преподобие? – Офицер уставился на «старика». – А где же его молитвенник?
– Он не всегда носит его с собой. По правде говоря, – тут Бланш понизила голос, – у папы не все в порядке с головой.
– Что ты сказала? – дернулся Саймон.
– Я сказала, что ты плохо слышишь, отец.
– А? – Он снова поднес руку к уху. – С моим слухом все в порядке.
– Только если тебе кричат, – потише ответила Бланш и, робко взглянув на офицера, спросила: – А что там случилось, сэр? Здесь что-то говорят о сбежавшем преступнике.
– Это наше дело, – сварливо ответил тот. – Вы ходили в город смотреть на казнь?
– О Боже, нет! Мы весь день были в гостях у мистера Пула на Сент-Маргарет-стрит. Он тоже в прошлом священник, как мой отец.
– Он может подтвердить?
– Ну конечно, сэр! И он, и его дочь, и экономка! – в голосе Бланш послышались нотки негодования. – Разве, похоже, что я якшаюсь с преступниками?
– А где вы с отцом живете? – продолжил допрос офицер, словно не замечая ее возмущения.
– Танбридж, Уэльс.
Взгляд стражника стал пронзительным.
– Это очень далеко.
– О, мы собираемся побыть у родственников в Ламбете. Там…
– У Смитов? – в который раз перебили ее.
– Ну конечно, нет! – Бланш сделала вид, что поражена, как другие не понимают таких очевидных вещей. – Там живет родня моей дорогой матушки. Они урожденные Рамсботтомы.
Она услышала, как сзади закашлялся Саймон, а допрашивавший ее стражник подозрительно посмотрел на нее.
– Рамсботтомы? «Трухлявые задницы»?!
– О, сэр! Это очень древняя, почтенная фамилия. Она упоминается даже в «Книге Страшного суда». Некоторые, кстати, говорили, – тут Бланш доверительно потянулась губами к уху офицера, – что папа ей неровня.
– А где ваша мать?
– Умерла вот уже пять лет тому назад, и папа с тех пор немного повредился рассудком.
Бланш печально посмотрела на стоящего рядом с ней «старика» и, горестно покачав головой, добавила:
– Теперь он – это все, что у меня осталось.
– Ага, понятно, – офицер нахмурился, и она подумала, поверил ли он хоть одному ее слову. Стараясь предотвратить дальнейшие расспросы, девушка жалобно спросила:
– Пожалуйста, сэр, можно мы пойдем? Отец себя не очень хорошо чувствует, я опасаюсь за него.
Стражник нетерпеливо помахал рукой.
– Да, да, идите. Найти вам какую-нибудь повозку?
– О нет! Благодарю вас, но нам не так далеко добираться. Спасибо за вашу доброту. Всего хорошего, сэр.
– Всего хорошего, – рассеянно ответил тот, собираясь заниматься другими прохожими. Бланш и Саймон миновали заграждение и ступили на мост. Наконец-то они могли чувствовать себя в безопасности. Ну, или почти в безопасности.
– Вы прирожденная маленькая лгунья, – едва слышно произнес Саймон, почти не размыкая губ.
– Отец! Как ты можешь так говорить! – воскликнула Бланш и потише добавила: – Осторожнее, за нами наблюдают.
– Кто, солдаты? – Саймон продолжал идти шаркающей старческой походкой.
– Нет. Это тот человек у парапета. Видите? Он следит за всеми, а сейчас смотрит в другую сторону. У него такой страшный взгляд! Я испугалась, увидев его глаза.
– Похоже, мы все-таки проскочили, – Саймон внезапно улыбнулся. – Иеронимус, говорите? Рамсботтом?
– Просто мне показалось, что офицер не очень-то мне поверил.
Бланш ступила с моста на твердую землю на другом берегу и посмотрела на Саймона.
– И когда вы позволите мне идти домой?
– Уже скоро, – он продолжал сильно опираться на ее плечо, словно и вправду его одолела старческая немощь. – Вот отойдем от моста подальше.
– Но…
– Подумайте сами, если стражники увидят, как вы возвращаетесь без меня, они тут же вас заподозрят. Они даже припомнят ваше имя.
Они находились в районе Ламбет. По сравнению с Лондоном этот район мог уже считаться деревней. Справа возвышалась громада Ламбетского дворца – резиденции архиепископа Кентерберийского, – окруженного полями. Конечно, беглецы были здесь более заметны, чем на людных лондонских улицах, но пока существовала опасность быть схваченным, Саймон понимал, что ему необходима помощь женщины, на чью руку он сейчас опирался все сильнее. Дневные происшествия наложили отпечаток на ее лицо, и трудно сейчас сказать, что с нею будет, когда придет пора расставаться. К сожалению, его случайная сообщница представляет для него серьезную угрозу, хотя сама этого не понимает. И не совсем ту опасность, о которой он думал раньше.
День начинал клониться к закату, когда они наконец миновали последние дома и вышли на сельскую дорогу. Воздух казался напоенным ароматами лугов, прогревшейся земли, и солнечные лучи наполняли его золотистым сиянием. Тени путников вытянулись далеко вперед.
Бланш первой нарушила молчание.
– Солнце скоро сядет. Мне бы лучше идти назад, чтобы вернуться в Лондон до наступления темноты.
Саймон оглянулся, увидел, что они одни на пыльной дороге, и собрался с силами.
– Ну что же, идите, если вам есть куда.
– Конечно, есть. Я ведь уже говорила вам, что живу у одной почтенной дамы на правах компаньонки.
– Ну, да, и отсутствовали дома целый день.
– Об этом я помню, спасибо. Как-нибудь выкручусь.
– Рассказав, кто я и куда пошел?
Бланш посмотрела на него. Ее спутник больше не притворялся стариком, исчезли сутулость и шаркающая походка. Он больше не держал ее за руку, но по-прежнему стоял рядом, угрожающий в наступающих сумерках.
– Вы не хотите меня отпускать, – печально сказала она.
Саймон улыбнулся, с наслаждением потянулся так, что хрустнули суставы, и ответил:
– Звучит, конечно, заманчиво. Но я бы мог вас отпустить, принцесса, если вы дадите слово никому обо мне не рассказывать.
– Только подумать! – возмутилась Бланш. – А как же я, по вашему, смогу объяснить, где находилась целый день?
– Ну, придумаете что-нибудь. Вы очень хорошо умеете сочинять, когда захотите.
Кажется, он откровенно издевался над ней.
– Между прочим, должна вам сообщить, сэр, что я честная женщина.
– Гм-гм, а что случится с вашей репутацией, если расскажете обо всем, что сегодня произошло?
Девушка в раздумье посмотрела на него. Да, тут он прав. Похоже, она пропала. Внезапно ее озарило.
– Ну что же, тогда мне ничего не останется, как рассказать всю правду о том, как вы, сэр, силой заставили меня вывести вас за Лондонский мост.
– Вестминстерский, – машинально поправил Саймон. – Или Лондонский?
– Да, ведь вы же упоминали, что собираетесь направиться на юг.
– А ведь и, правда, – он уже откровенно улыбался. – Принцесса, вы, очевидно, правдивая женщина, но у вас большой талант сочинительницы.
Бланш внимательно посмотрела ему в глаза.
– Так вы отпустите меня?
– Принцесса, я ни за что не позволил бы себе причинить вам хоть какой-нибудь вред.
Не выдержав, она отвела глаза. Убийца он или нет, но он прав. За все время, что они провели вместе, у него были возможности навредить ей, а то и убить, как ненужного свидетеля. Впрочем, в глубине души Бланш понимала, что этот человек действительно ничего ей не сделает.
– Так, значит, я свободна и могу идти?
– Вы могли это сделать в любой момент, милая принцесса. Но, право, я благодарен вам за помощь. – Он склонился в поклоне и помахал рукой с воображаемой шляпой, – А теперь идите, вам не стоит видеть, куда я направлюсь.
Девушка почувствовала себя так, словно с нее свалился огромный груз. Получается, что ей ничего не угрожало!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34