Но сейчас она была рядом, и как бы больно ему ни было, он не променял бы эту боль ни на какие сокровища мира.
– Саймон, – прошептала Бланш.
– Что, принцесса? – спросил Саймон, продолжая целовать ее руку.
– Этого нет в пьесе.
Она снова попыталась вырвать руку, но он не позволил.
– Я должен остановиться?
– Д-да.
Саймон посмотрел на Бланш. Ее щеки горели, глаза стали огромные, как блюдца.
– А если я не остановлюсь?
– Я закричу.
– Я не верю вам, принцесса, – снова сказал Саймон. Он не выпускал ее руку.
– Саймон, это всего лишь роль.
– Только не для меня, – произнес он и наклонил голову. Ее губы были так близко, сладкие, зовущие. Он наклонялся все ближе. Как вдруг кто-то начал аплодировать.
– Браво! Браво!
Жиль стоял совсем близко.
– Не совсем то, что написано в пьесе, но впечатляет. Думаю, я скажу Томасу, что эту сцену надо играть именно так.
– Нет, – сказал Саймон и встал. Бланш выскользнула из его объятий.
– Мальчик, это моя труппа, и я решаю, что и как следует играть.
Саймон сжал кулаки. Он не позволит, чтобы кто-нибудь другой целовал Бланш. Никогда.
– Нет, – повторил он и угрожающе надвинулся на Жиля.
Тот задумчиво посмотрел на него.
– Да, возможно у Томаса не получится так хорошо, как сыграл ты.
– Саймон, – сказала Бланш. Он обернулся и увидел, что она сидит на скамейке, сложив руки на коленях. – Это всего лишь пьеса.
– Все ясно, поищите себе кого-нибудь еще, чтобы порепетировать, у меня есть дела поважнее.
– Саймон! – закричала ему вслед Бланш, – не надо…
– Оставьте его, мисс, – сказал Жиль и взял ее за руку, – ему надо отвлечься.
– Вы не понимаете. Он уйдет.
Бланш попыталась вырваться, чтобы догнать Саймона.
– Ему опасно оставаться здесь, – голос Жиля звучал очень мягко.
– Но… Я тоже не могу остаться, театр – это не для меня.
– Думаю, ты ошибаешься, девочка. Актер обнял ее и повел в глубь сарая.
– Пойдем, я скажу Томасу, чтобы он порепетировал с тобой.
Бланш остановилась.
– Я не буду играть сегодня вечером, – сказала она.
Как она может выйти на сцену в то время, когда Саймон уйдет, возможно, навсегда! Она не сможет спокойно играть роль, как будто ничего не случилось.
– Почему же, мисс, – в голосе Жиля не осталось и следа прежней доброты. – А потом мы отвезем вас домой. Саймон потребовал от меня обещания, что я лично прослежу за этим.
Решимости у Бланш поубавилось.
– Неужели он хочет, чтобы я поехала домой?
– Да, – ответил Саймон. – И не беспокойтесь за него. Он такой же странствующий актер, как и мы, его ничто не держит, ему не трудно будет уйти отсюда.
Теперь Бланш покорно последовала за Жилем. Конечно, проще всего вернуться домой, но пойдет ли ей это на пользу. Вряд ли жизнь будет очень уж хороша, если Саймона не будет рядом.
Амбар был пуст. Саймон уже собрал то немногое, что у него было, и огляделся, хотя знал, что ничего не забыл. Такая у него была жизнь, постоянно в разъездах, из одного города в другой. Но на этот раз все было по-другому, он спасался от полиции и на этот раз он покидал Бланш.
Все его мысли были сейчас о театре. Бланш скоро выйдет на сцену. Саймон был уверен, что она очень волнуется. Второй раз на сцене и уже одна из ведущих ролей. Саймон был уверен, что Бланш ждет успех. Приближался вечер. Если он все-таки решил уйти, ему надо уже отправляться. Когда Саймон уже почти спустился с лестницы, амбарная дверь неожиданно с громким стуком распахнулась. Саймон застыл.
– Вудли! – прошептал голос, и Саймон посмотрел вниз.
– Макнелли! Что за…
– Нет времени на объяснения.
Макнелли схватил его за руку и потащил к выходу.
– Тебе нужно уходить.
– Я знаю, но к чему такая спешка?
– Они знают, где ты.
– Проклятие! Они знают об амбаре?
– Сейчас их не интересует амбар, им даже не до тебя. Пока. Но они знают, кто может привести их к тебе.
Саймон уронил мешок на землю.
– Бланш.
– Да, – ответил Макнелли хмуро. – Они планируют арестовать мисс Бланш.
ГЛАВА 14
Бланш стояла за кулисами. Ее волосы были напудрены, корсет затянут сильнее обычного. Она думала, что непременно будет бояться, по крайней мере, нервничать перед выходом на сцену, как тогда, в роли солдата. Но ничуть не бывало. Она знала роль наизусть, знала, где стоять и что делать. Единственное чувство, которое она испытывала, было желание поскорее выйти на сцену и отыграть положенную ей роль в конце концов. Это была всего лишь пьеса, а волнений ей вполне хватало в реальной жизни, с Саймоном.
– Мисс.
Жиль схватил ее за руку и потащил в глубь кулис.
– Вы не можете выйти на сцену.
– Что? – воскликнула Бланш, но опомнилась и понизила голос, хотя никто не мог ее слышать за аплодисментами. – Мой выход уже совсем скоро!
– Одетта уже готовится вас заменить. Если нужно, мы опустим занавес, пока она не оденется.
– Ничего не понимаю, ведь я выучила роль!
– Речь не об этом. Городской судья собирается арестовать вас.
У Бланш перехватило дыхание. Значит, их все-таки нашли, и ее помощь Саймону не останется безнаказанной.
– Вы послали кого-нибудь предупредить Саймона?
– Макнелли уже там.
– Как вы думаете, куда он пойдет? – задумалась Бланш. – Мне все равно, что подумают о нем актеры. Саймон не трус, он не убежит.
– Вы думаете, он придет в театр?
– Да.
Бланш помрачнела.
– Они хотят использовать меня как приманку.
– Я пошлю кого-нибудь предупредить его, а пока надо придумать, что делать с вами.
– Я выйду на сцену.
– Не глупите, мисс. Неужели вы хотите, чтобы' вас поймали?
– Они не осмелятся арестовать меня, пока я буду на сцене.
– Это их не остановит. Они могут прервать спектакль.
– Тогда позаботьтесь, чтобы они этого не сделали, и проследите, чтобы Саймон не появился в театре. Мой выход, – сказала она спокойно и пошла на сцену.
Когда она вышла на сцену, на нее не обрушился шквал аплодисментов. Она играла первый раз, и никто не знал ее. При других обстоятельствах, может, это и задело бы ее. Даже когда она играла роль солдата, ее больше заботило, как она выглядит, и как ее воспримут. Но сегодня она едва заметила, что зал был переполнен. Она знала, что в партере нет ни одного свободного места, что знать городка заняла все ложи, но сегодня это не имело значения. Главное, что ее занимало, так это то, что она была приманкой для охотников. Бланш знала, что должна быть предельно осторожна.
Происходившее в этот вечер не оставило следа в памяти Бланш. Она не помнила, как произносила заученные слова, как двигалась, иногда смех и аплодисменты вырывали ее из забытья, и только одна мысль занимала ее – пока охотники видят, что она на сцене, Саймон может спастись.
Начался второй акт, и в театре стало заметно какое-то движение. Зрители начали перешептываться. Сделав паузу, Бланш бросила взгляд в зрительный зал и замерла – отовсюду к сцене пробирались солдаты. Но страшнее всего было то, что у стены стоял человек с моста Ламбет, из таверны Табарда, человек, который был в театре на прошлой неделе, который, по непонятным причинам, преследовал Саймона и ее.
– Будьте осторожны, принцесса! – послышался голос из-за кулис, Бланш оглянулась и увидела лакея, своего возлюбленного, в расшитой ливрее и напудренном парике. Но это был вовсе не Томас, перед ней стоял Саймон.
– О Боже! – от неожиданности воскликнула Бланш, зрители засмеялись. – Что вы тут делаете?
– Ваша преданность госпоже доведет до беды, – сказал Саймон следующую реплику своего героя. – Продолжайте, – добавил он шепотом.
– Мне нет дела до того, что вы думаете, вас поймают!
– Нет, вы лукавите, вам есть до этого дело. Есть план, будьте настороже.
Бланш механически продолжала играть роль, как вдруг в зале кто-то заулюлюкал.
Что-то упало на сцену прямо перед Бланш и забрызгало ей юбку – это был гнилой помидор.
– Мы хотим Одетту, – закричал кто-то из зрителей. Тут же к нему присоединились еще несколько голосов, другие зашумели, требуя продолжения пьесы. Откуда-то из угла снова послышался крик, требующий Одетту, и в партере завязалась драка.
– Что нам делать? – спросила Бланш, перестав думать о роли.
– Ждать, – ответил Саймон. Его глаза скользили по зрителям, драка распространилась уже по всему залу. – Возможно, у нас есть шанс спастись.
– Бей красные камзолы! – крикнул знакомый голос, и зрители тут же переключились на солдат. Началось настоящее побоище, все разом забыли про актеров, занятые исключительно солдатами.
– Сюда! – кто-то громко позвал Бланш. Только она повернулась, как Макнелли схватил ее за руку и потащил за кулисы. Теперь она поняла, кто был зачинщиком драки, – У солдат сейчас достаточно проблем.
– Солдаты за сценой? – спросила она и почувствовала, что Саймон схватил ее за другую руку.
– О них не беспокойтесь, все побежали в зал.
– А ты отчаянный парень, Макнелли, – сказал Саймон, стягивая парик и бросая его на пол.
– А ты не знал, – откликнулся Макнелли. – Но у нас нет времени восторгаться друг другом. Наденьте это.
Он протянул Бланш огромную шляпу. Они побежали по коридорам, сквозь людскую толчею.
– Он был в зале, – сообщила Бланш, запыхавшись, – тот человек, что был в театре.
– Его зовут Хейвуд, – сказал Макнелли, останавливаясь перед боковой дверью на улицу. – Стойте здесь, а я посмотрю, что снаружи. – Все в порядке, солдаты на улице тоже заняты.
– Кто он? – спросил Саймон, пока они бежали вдоль стены театра.
– Все, что я знаю, так это то, что его зовут Квентин Хейвуд. Осторожно, здесь ступеньки, не оступитесь в темноте.
Они спустились к аллее, которая тянулась параллельно театру. Теперь они были недалеко от центрального входа. Здесь тоже слышались крики, звуки ударов и топот тяжелых сапог.
– Сюда!
Макнелли опять схватил Бланш за руку и толкнул ее в темноту позади здания театра.
– Там дорога, идите по ней, не сворачивая, и придете…
– Вот они! Держи их! – закричали в темноте, противоположный конец аллеи осветили факелы.
– Бегите! Я задержу их, – сказал Макнелли, подталкивая Бланш.
– Я никогда этого не забуду, – успел сказать Саймон, и они с Бланш побежали по дороге, которую им указал Макнелли.
– С ним все будет в порядке? – спросила Бланш, пытаясь не отставать от Саймона. Она снова стала беглянкой, снова покинула мир, который стал привычным, но почему-то это совсем не трогало ее. Бланш была почти счастлива.
– Побереги дыхание, – сказал Саймон, даже не подозревая, что творится на душе у Бланш. – Макнелли может позаботиться о себе.
– Ты знаешь, куда идти?
– Нет, Макнелли успел только показать дорогу, когда мы шли из амбара в театр.
Со стороны театра все ближе слышались крики.
– Сюда, – сказал Саймон и стал подталкивать ее наверх. – Полезай на стену!
– Хорошо, что у меня был брат, – пробормотала Бланш, цепляясь за плющ, который увивал изгородь. Оказавшись наверху, она охнула. Стена была высотой в десять футов, и с обратной стороны не было плюща, по которому они смогли бы спуститься в сад. Вдруг Саймон оказался рядом с ней на стене. Он прыгнул вниз и мягко приземлился с обратной стороны. Оказавшись на земле, он поднял руки, чтобы поймать ее. Бланш прыгнула не раздумывая, и его сильные руки подхватили ее.
– Сюда.
Они побежали к противоположной стороне сада. Где-то совсем рядом залаяла собака, в окне появился свет.
Он остановился как раз позади коттеджа, вглядываясь в темноту. Затем они пробрались через живую изгородь, быстро перебежали дорогу и снова оказались в чьем-то саду.
– Думаю, я знаю, где мы.
– Мы будем здесь прятаться?
– Нет, здесь нас быстро найдут. Но у меня есть план. Ты сможешь бежать? – Саймон потянул ее за руку и через некоторое время они оказались на берегу реки.
– Не бойся, здесь неглубоко, – успокоил ее Саймон.
– Почему, когда я с тобой, непременно должна переходить вброд реки? – возмущалась Бланш, идя по пояс в воде, позади уже слышался лай собак.
Наконец они перешли реку и выбрались на крутой берег.
Бланш выбилась из сил, когда они, наконец, миновали склон. Перед ними рассталась ровная местность, а слева виднелись какие-то постройки.
– Где мы?
– На церковном кладбище, – ответил Саймон, отпирая ворота. – Если я правильно понял, Макнелли устроил нам убежище где-то здесь.
– Саймон, только не на кладбище!
– И они без труда найдут нас, – сказал Саймон и оглянулся. – Мы оставляем следы.
– А чего ты хотел после перехода реки? – съязвила Бланш, следуя за ним среди могил, которые едва вырисовывались в темноте.
– Мы не сможем перебраться через мост, – подал голос Саймон и неожиданно остановился, Бланш налетела на него, едва не сбив с ног. – Осторожно!
– Ой!
Бланш потерла ушибленный нос.
– Саймон, что мы вообще тут делаем?
– Прячемся. Вон там есть склеп… Проклятие!
Позади них неожиданно появились отблески фонарей и послышались голоса.
– Только не склеп.
Это было уже слишком. Они стояли перед небольшой постройкой в готическом стиле из белого мрамора. Бланш вздрогнула. Саймон потянул за ручку.
– Заходи!
– Нет!
Бланш вцепилась в изгородь, которая окружала склеп. За последние несколько недель с ней случилось столько всего, сколько не случалось за всю жизнь: сначала она стала пленницей беглого преступника, затем выступала в театре, и ее преследовали несчетное количество раз. Она понимала, что се репутация окончательно испорчена, а в будущем ее не ждало ничего хорошего. Если их схватят, то она закончит свои дни в тюрьме, а может быть, и хуже. Но даже эта перспектива выглядела лучше, чем убежище в виде склепа.
– Я не пойду туда.
– У нас нет выбора, – сказал Саймон и обнял ее за талию. Она еще крепче уцепилась за ограждение, но он был сильнее; не прошло и минуты, как она оказалась в темноте. Прежде чем Саймон закрыл дверь, она успела разглядеть маленькое помещение с усыпанным прошлогодними листьями полом.
Воцарилась непроглядная тьма. Испуганная Бланш сделала шаг назад и наткнулась на что-то твердое, достигавшее ей до пояса. Она пошарила рукой и обнаружила поверхность, достаточно широкую, чтобы на нее можно было опереться. Наконец, ее пальцы что-то нащупали. Рука! Чья-то рука! Она завизжала и отскочила назад. И снова наткнулась на какой-то предмет, но на этот раз теплый, он был выше нее.
– Тихо, принцесса, – прошептал Саймон ей в волосы. – Не кричи, а то нас найдут.
– Там рука, – пролепетала Бланш. – Там мертвец! Мертвец!
– Нет, это всего лишь барельеф.
– Что?
– Барельеф, фигура, высеченная на камне. Здесь нет мертвецов, поверь мне, принцесса.
Бланш скорее почувствовала, как Саймон поднял голову и насторожился.
– Кто-то идет.
– Откуда ты знаешь? – спросила Бланш и тут же сама услышала приближающиеся голоса и топот. Неожиданно страх перед мертвецами сменился страхом перед реальной угрозой.
Боже, что бы с ней сегодня было, если бы не он? И неважно, что она оказалась здесь именно из-за него, что ее спокойное существование осталось в прошлом. В последние несколько недель она чувствовала себя по-настоящему живой. Она подняла глаза на Саймона, хотя не могла видеть его в кромешной тьме. То, что она к нему сейчас чувствовала, было очень близко к любви.
– Здесь никого, сержант, – произнес голос совсем рядом.
– Осмотрите склеп, – крикнул голос издалека. Бланш застыла, Саймон крепче прижал ее к себе.
– Склеп? Но сержант…
– Делайте, что вам приказано, обыщите склеп.
– Сэр Хьюберт будет рвать и метать. Это их семейный склеп, – взмолился солдат, слышно было, как он в нерешительности топчется на пороге. – Не говоря уже о том, что мы потревожим покой мертвых, Господи, Пресвятая Дева Мария! Спаси и сохрани!
– Дай мне свой носовой платок, – прошептал Саймон, пока солдат бормотал все знакомые ему молитвы.
Дверь склепа уже со скрипом открывалась, она тут же вытащила платок, который схватил Саймон.
Вдруг откуда-то сбоку послышался жалобный вой, переходящий в стон. Бланш от страха потеряла дар речи, но потом узнала голос Саймона.
– Во имя неба, что он делает? Саймон завыл снова, и солдат отпрянул.
– Кто потревожил мой покой? – спросил Саймон скрипучим шепотом.
– Я… Я… О Боже! Солдат попятился.
– Пожалуйста, не причиняйте мне вреда, я совсем не хотел тревожить вас. Пожалуйста!
Саймон двинулся вперед, на голове у него был платок Бланш. Эффект был потрясающий, его темная одежда была не видна, а платок на голове светился в темноте, и создавалось впечатление бестелесного призрака.
– Кто осмелился потревожить мой сон? – снова прошипел Саймон.
Послышался грохот: это солдат упал в обморок, гремя саблей и мушкетом. Саймон сдернул платок.
– Пойдем, мы должны скрыться, пока он не пришел в себя.
– А как же другие солдаты?
– У нас не будет другого шанса. Пойдем.
Они побежали, прячась в тени надгробий и редких деревьев. На другой стороне кладбища поиски все еще продолжались, очевидно, солдаты пока, не заметили пропажи одного из них. Саймон остановился возле одного из могильных памятников.
– Мы спрячемся здесь, – прошептал он ей на ухо и уселся в тени надгробия, Бланш опустилась на землю рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Саймон, – прошептала Бланш.
– Что, принцесса? – спросил Саймон, продолжая целовать ее руку.
– Этого нет в пьесе.
Она снова попыталась вырвать руку, но он не позволил.
– Я должен остановиться?
– Д-да.
Саймон посмотрел на Бланш. Ее щеки горели, глаза стали огромные, как блюдца.
– А если я не остановлюсь?
– Я закричу.
– Я не верю вам, принцесса, – снова сказал Саймон. Он не выпускал ее руку.
– Саймон, это всего лишь роль.
– Только не для меня, – произнес он и наклонил голову. Ее губы были так близко, сладкие, зовущие. Он наклонялся все ближе. Как вдруг кто-то начал аплодировать.
– Браво! Браво!
Жиль стоял совсем близко.
– Не совсем то, что написано в пьесе, но впечатляет. Думаю, я скажу Томасу, что эту сцену надо играть именно так.
– Нет, – сказал Саймон и встал. Бланш выскользнула из его объятий.
– Мальчик, это моя труппа, и я решаю, что и как следует играть.
Саймон сжал кулаки. Он не позволит, чтобы кто-нибудь другой целовал Бланш. Никогда.
– Нет, – повторил он и угрожающе надвинулся на Жиля.
Тот задумчиво посмотрел на него.
– Да, возможно у Томаса не получится так хорошо, как сыграл ты.
– Саймон, – сказала Бланш. Он обернулся и увидел, что она сидит на скамейке, сложив руки на коленях. – Это всего лишь пьеса.
– Все ясно, поищите себе кого-нибудь еще, чтобы порепетировать, у меня есть дела поважнее.
– Саймон! – закричала ему вслед Бланш, – не надо…
– Оставьте его, мисс, – сказал Жиль и взял ее за руку, – ему надо отвлечься.
– Вы не понимаете. Он уйдет.
Бланш попыталась вырваться, чтобы догнать Саймона.
– Ему опасно оставаться здесь, – голос Жиля звучал очень мягко.
– Но… Я тоже не могу остаться, театр – это не для меня.
– Думаю, ты ошибаешься, девочка. Актер обнял ее и повел в глубь сарая.
– Пойдем, я скажу Томасу, чтобы он порепетировал с тобой.
Бланш остановилась.
– Я не буду играть сегодня вечером, – сказала она.
Как она может выйти на сцену в то время, когда Саймон уйдет, возможно, навсегда! Она не сможет спокойно играть роль, как будто ничего не случилось.
– Почему же, мисс, – в голосе Жиля не осталось и следа прежней доброты. – А потом мы отвезем вас домой. Саймон потребовал от меня обещания, что я лично прослежу за этим.
Решимости у Бланш поубавилось.
– Неужели он хочет, чтобы я поехала домой?
– Да, – ответил Саймон. – И не беспокойтесь за него. Он такой же странствующий актер, как и мы, его ничто не держит, ему не трудно будет уйти отсюда.
Теперь Бланш покорно последовала за Жилем. Конечно, проще всего вернуться домой, но пойдет ли ей это на пользу. Вряд ли жизнь будет очень уж хороша, если Саймона не будет рядом.
Амбар был пуст. Саймон уже собрал то немногое, что у него было, и огляделся, хотя знал, что ничего не забыл. Такая у него была жизнь, постоянно в разъездах, из одного города в другой. Но на этот раз все было по-другому, он спасался от полиции и на этот раз он покидал Бланш.
Все его мысли были сейчас о театре. Бланш скоро выйдет на сцену. Саймон был уверен, что она очень волнуется. Второй раз на сцене и уже одна из ведущих ролей. Саймон был уверен, что Бланш ждет успех. Приближался вечер. Если он все-таки решил уйти, ему надо уже отправляться. Когда Саймон уже почти спустился с лестницы, амбарная дверь неожиданно с громким стуком распахнулась. Саймон застыл.
– Вудли! – прошептал голос, и Саймон посмотрел вниз.
– Макнелли! Что за…
– Нет времени на объяснения.
Макнелли схватил его за руку и потащил к выходу.
– Тебе нужно уходить.
– Я знаю, но к чему такая спешка?
– Они знают, где ты.
– Проклятие! Они знают об амбаре?
– Сейчас их не интересует амбар, им даже не до тебя. Пока. Но они знают, кто может привести их к тебе.
Саймон уронил мешок на землю.
– Бланш.
– Да, – ответил Макнелли хмуро. – Они планируют арестовать мисс Бланш.
ГЛАВА 14
Бланш стояла за кулисами. Ее волосы были напудрены, корсет затянут сильнее обычного. Она думала, что непременно будет бояться, по крайней мере, нервничать перед выходом на сцену, как тогда, в роли солдата. Но ничуть не бывало. Она знала роль наизусть, знала, где стоять и что делать. Единственное чувство, которое она испытывала, было желание поскорее выйти на сцену и отыграть положенную ей роль в конце концов. Это была всего лишь пьеса, а волнений ей вполне хватало в реальной жизни, с Саймоном.
– Мисс.
Жиль схватил ее за руку и потащил в глубь кулис.
– Вы не можете выйти на сцену.
– Что? – воскликнула Бланш, но опомнилась и понизила голос, хотя никто не мог ее слышать за аплодисментами. – Мой выход уже совсем скоро!
– Одетта уже готовится вас заменить. Если нужно, мы опустим занавес, пока она не оденется.
– Ничего не понимаю, ведь я выучила роль!
– Речь не об этом. Городской судья собирается арестовать вас.
У Бланш перехватило дыхание. Значит, их все-таки нашли, и ее помощь Саймону не останется безнаказанной.
– Вы послали кого-нибудь предупредить Саймона?
– Макнелли уже там.
– Как вы думаете, куда он пойдет? – задумалась Бланш. – Мне все равно, что подумают о нем актеры. Саймон не трус, он не убежит.
– Вы думаете, он придет в театр?
– Да.
Бланш помрачнела.
– Они хотят использовать меня как приманку.
– Я пошлю кого-нибудь предупредить его, а пока надо придумать, что делать с вами.
– Я выйду на сцену.
– Не глупите, мисс. Неужели вы хотите, чтобы' вас поймали?
– Они не осмелятся арестовать меня, пока я буду на сцене.
– Это их не остановит. Они могут прервать спектакль.
– Тогда позаботьтесь, чтобы они этого не сделали, и проследите, чтобы Саймон не появился в театре. Мой выход, – сказала она спокойно и пошла на сцену.
Когда она вышла на сцену, на нее не обрушился шквал аплодисментов. Она играла первый раз, и никто не знал ее. При других обстоятельствах, может, это и задело бы ее. Даже когда она играла роль солдата, ее больше заботило, как она выглядит, и как ее воспримут. Но сегодня она едва заметила, что зал был переполнен. Она знала, что в партере нет ни одного свободного места, что знать городка заняла все ложи, но сегодня это не имело значения. Главное, что ее занимало, так это то, что она была приманкой для охотников. Бланш знала, что должна быть предельно осторожна.
Происходившее в этот вечер не оставило следа в памяти Бланш. Она не помнила, как произносила заученные слова, как двигалась, иногда смех и аплодисменты вырывали ее из забытья, и только одна мысль занимала ее – пока охотники видят, что она на сцене, Саймон может спастись.
Начался второй акт, и в театре стало заметно какое-то движение. Зрители начали перешептываться. Сделав паузу, Бланш бросила взгляд в зрительный зал и замерла – отовсюду к сцене пробирались солдаты. Но страшнее всего было то, что у стены стоял человек с моста Ламбет, из таверны Табарда, человек, который был в театре на прошлой неделе, который, по непонятным причинам, преследовал Саймона и ее.
– Будьте осторожны, принцесса! – послышался голос из-за кулис, Бланш оглянулась и увидела лакея, своего возлюбленного, в расшитой ливрее и напудренном парике. Но это был вовсе не Томас, перед ней стоял Саймон.
– О Боже! – от неожиданности воскликнула Бланш, зрители засмеялись. – Что вы тут делаете?
– Ваша преданность госпоже доведет до беды, – сказал Саймон следующую реплику своего героя. – Продолжайте, – добавил он шепотом.
– Мне нет дела до того, что вы думаете, вас поймают!
– Нет, вы лукавите, вам есть до этого дело. Есть план, будьте настороже.
Бланш механически продолжала играть роль, как вдруг в зале кто-то заулюлюкал.
Что-то упало на сцену прямо перед Бланш и забрызгало ей юбку – это был гнилой помидор.
– Мы хотим Одетту, – закричал кто-то из зрителей. Тут же к нему присоединились еще несколько голосов, другие зашумели, требуя продолжения пьесы. Откуда-то из угла снова послышался крик, требующий Одетту, и в партере завязалась драка.
– Что нам делать? – спросила Бланш, перестав думать о роли.
– Ждать, – ответил Саймон. Его глаза скользили по зрителям, драка распространилась уже по всему залу. – Возможно, у нас есть шанс спастись.
– Бей красные камзолы! – крикнул знакомый голос, и зрители тут же переключились на солдат. Началось настоящее побоище, все разом забыли про актеров, занятые исключительно солдатами.
– Сюда! – кто-то громко позвал Бланш. Только она повернулась, как Макнелли схватил ее за руку и потащил за кулисы. Теперь она поняла, кто был зачинщиком драки, – У солдат сейчас достаточно проблем.
– Солдаты за сценой? – спросила она и почувствовала, что Саймон схватил ее за другую руку.
– О них не беспокойтесь, все побежали в зал.
– А ты отчаянный парень, Макнелли, – сказал Саймон, стягивая парик и бросая его на пол.
– А ты не знал, – откликнулся Макнелли. – Но у нас нет времени восторгаться друг другом. Наденьте это.
Он протянул Бланш огромную шляпу. Они побежали по коридорам, сквозь людскую толчею.
– Он был в зале, – сообщила Бланш, запыхавшись, – тот человек, что был в театре.
– Его зовут Хейвуд, – сказал Макнелли, останавливаясь перед боковой дверью на улицу. – Стойте здесь, а я посмотрю, что снаружи. – Все в порядке, солдаты на улице тоже заняты.
– Кто он? – спросил Саймон, пока они бежали вдоль стены театра.
– Все, что я знаю, так это то, что его зовут Квентин Хейвуд. Осторожно, здесь ступеньки, не оступитесь в темноте.
Они спустились к аллее, которая тянулась параллельно театру. Теперь они были недалеко от центрального входа. Здесь тоже слышались крики, звуки ударов и топот тяжелых сапог.
– Сюда!
Макнелли опять схватил Бланш за руку и толкнул ее в темноту позади здания театра.
– Там дорога, идите по ней, не сворачивая, и придете…
– Вот они! Держи их! – закричали в темноте, противоположный конец аллеи осветили факелы.
– Бегите! Я задержу их, – сказал Макнелли, подталкивая Бланш.
– Я никогда этого не забуду, – успел сказать Саймон, и они с Бланш побежали по дороге, которую им указал Макнелли.
– С ним все будет в порядке? – спросила Бланш, пытаясь не отставать от Саймона. Она снова стала беглянкой, снова покинула мир, который стал привычным, но почему-то это совсем не трогало ее. Бланш была почти счастлива.
– Побереги дыхание, – сказал Саймон, даже не подозревая, что творится на душе у Бланш. – Макнелли может позаботиться о себе.
– Ты знаешь, куда идти?
– Нет, Макнелли успел только показать дорогу, когда мы шли из амбара в театр.
Со стороны театра все ближе слышались крики.
– Сюда, – сказал Саймон и стал подталкивать ее наверх. – Полезай на стену!
– Хорошо, что у меня был брат, – пробормотала Бланш, цепляясь за плющ, который увивал изгородь. Оказавшись наверху, она охнула. Стена была высотой в десять футов, и с обратной стороны не было плюща, по которому они смогли бы спуститься в сад. Вдруг Саймон оказался рядом с ней на стене. Он прыгнул вниз и мягко приземлился с обратной стороны. Оказавшись на земле, он поднял руки, чтобы поймать ее. Бланш прыгнула не раздумывая, и его сильные руки подхватили ее.
– Сюда.
Они побежали к противоположной стороне сада. Где-то совсем рядом залаяла собака, в окне появился свет.
Он остановился как раз позади коттеджа, вглядываясь в темноту. Затем они пробрались через живую изгородь, быстро перебежали дорогу и снова оказались в чьем-то саду.
– Думаю, я знаю, где мы.
– Мы будем здесь прятаться?
– Нет, здесь нас быстро найдут. Но у меня есть план. Ты сможешь бежать? – Саймон потянул ее за руку и через некоторое время они оказались на берегу реки.
– Не бойся, здесь неглубоко, – успокоил ее Саймон.
– Почему, когда я с тобой, непременно должна переходить вброд реки? – возмущалась Бланш, идя по пояс в воде, позади уже слышался лай собак.
Наконец они перешли реку и выбрались на крутой берег.
Бланш выбилась из сил, когда они, наконец, миновали склон. Перед ними рассталась ровная местность, а слева виднелись какие-то постройки.
– Где мы?
– На церковном кладбище, – ответил Саймон, отпирая ворота. – Если я правильно понял, Макнелли устроил нам убежище где-то здесь.
– Саймон, только не на кладбище!
– И они без труда найдут нас, – сказал Саймон и оглянулся. – Мы оставляем следы.
– А чего ты хотел после перехода реки? – съязвила Бланш, следуя за ним среди могил, которые едва вырисовывались в темноте.
– Мы не сможем перебраться через мост, – подал голос Саймон и неожиданно остановился, Бланш налетела на него, едва не сбив с ног. – Осторожно!
– Ой!
Бланш потерла ушибленный нос.
– Саймон, что мы вообще тут делаем?
– Прячемся. Вон там есть склеп… Проклятие!
Позади них неожиданно появились отблески фонарей и послышались голоса.
– Только не склеп.
Это было уже слишком. Они стояли перед небольшой постройкой в готическом стиле из белого мрамора. Бланш вздрогнула. Саймон потянул за ручку.
– Заходи!
– Нет!
Бланш вцепилась в изгородь, которая окружала склеп. За последние несколько недель с ней случилось столько всего, сколько не случалось за всю жизнь: сначала она стала пленницей беглого преступника, затем выступала в театре, и ее преследовали несчетное количество раз. Она понимала, что се репутация окончательно испорчена, а в будущем ее не ждало ничего хорошего. Если их схватят, то она закончит свои дни в тюрьме, а может быть, и хуже. Но даже эта перспектива выглядела лучше, чем убежище в виде склепа.
– Я не пойду туда.
– У нас нет выбора, – сказал Саймон и обнял ее за талию. Она еще крепче уцепилась за ограждение, но он был сильнее; не прошло и минуты, как она оказалась в темноте. Прежде чем Саймон закрыл дверь, она успела разглядеть маленькое помещение с усыпанным прошлогодними листьями полом.
Воцарилась непроглядная тьма. Испуганная Бланш сделала шаг назад и наткнулась на что-то твердое, достигавшее ей до пояса. Она пошарила рукой и обнаружила поверхность, достаточно широкую, чтобы на нее можно было опереться. Наконец, ее пальцы что-то нащупали. Рука! Чья-то рука! Она завизжала и отскочила назад. И снова наткнулась на какой-то предмет, но на этот раз теплый, он был выше нее.
– Тихо, принцесса, – прошептал Саймон ей в волосы. – Не кричи, а то нас найдут.
– Там рука, – пролепетала Бланш. – Там мертвец! Мертвец!
– Нет, это всего лишь барельеф.
– Что?
– Барельеф, фигура, высеченная на камне. Здесь нет мертвецов, поверь мне, принцесса.
Бланш скорее почувствовала, как Саймон поднял голову и насторожился.
– Кто-то идет.
– Откуда ты знаешь? – спросила Бланш и тут же сама услышала приближающиеся голоса и топот. Неожиданно страх перед мертвецами сменился страхом перед реальной угрозой.
Боже, что бы с ней сегодня было, если бы не он? И неважно, что она оказалась здесь именно из-за него, что ее спокойное существование осталось в прошлом. В последние несколько недель она чувствовала себя по-настоящему живой. Она подняла глаза на Саймона, хотя не могла видеть его в кромешной тьме. То, что она к нему сейчас чувствовала, было очень близко к любви.
– Здесь никого, сержант, – произнес голос совсем рядом.
– Осмотрите склеп, – крикнул голос издалека. Бланш застыла, Саймон крепче прижал ее к себе.
– Склеп? Но сержант…
– Делайте, что вам приказано, обыщите склеп.
– Сэр Хьюберт будет рвать и метать. Это их семейный склеп, – взмолился солдат, слышно было, как он в нерешительности топчется на пороге. – Не говоря уже о том, что мы потревожим покой мертвых, Господи, Пресвятая Дева Мария! Спаси и сохрани!
– Дай мне свой носовой платок, – прошептал Саймон, пока солдат бормотал все знакомые ему молитвы.
Дверь склепа уже со скрипом открывалась, она тут же вытащила платок, который схватил Саймон.
Вдруг откуда-то сбоку послышался жалобный вой, переходящий в стон. Бланш от страха потеряла дар речи, но потом узнала голос Саймона.
– Во имя неба, что он делает? Саймон завыл снова, и солдат отпрянул.
– Кто потревожил мой покой? – спросил Саймон скрипучим шепотом.
– Я… Я… О Боже! Солдат попятился.
– Пожалуйста, не причиняйте мне вреда, я совсем не хотел тревожить вас. Пожалуйста!
Саймон двинулся вперед, на голове у него был платок Бланш. Эффект был потрясающий, его темная одежда была не видна, а платок на голове светился в темноте, и создавалось впечатление бестелесного призрака.
– Кто осмелился потревожить мой сон? – снова прошипел Саймон.
Послышался грохот: это солдат упал в обморок, гремя саблей и мушкетом. Саймон сдернул платок.
– Пойдем, мы должны скрыться, пока он не пришел в себя.
– А как же другие солдаты?
– У нас не будет другого шанса. Пойдем.
Они побежали, прячась в тени надгробий и редких деревьев. На другой стороне кладбища поиски все еще продолжались, очевидно, солдаты пока, не заметили пропажи одного из них. Саймон остановился возле одного из могильных памятников.
– Мы спрячемся здесь, – прошептал он ей на ухо и уселся в тени надгробия, Бланш опустилась на землю рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34