Представьте себе, что мавзолей Мао Цзе Дуна
превратился в тир. Кроме того, эта метаморфоза составляла и часть ловушки,
поставленной на меня.
- Мавзолей Мао? - с удивлением повторил Хэвиленд. - Необычайно!
- Напротив, - возразил Борн, - очень умно. Это единственное место в
Китае, где невозможно было бы ожидать нападения. Охотник, преследующий
свою дичь в таком месте, чувствует себя в абсолютной безопасности, а на
самом деле в этот момент сам становится дичью. Очень неплохо.
- Но вернемся к Шэну, мистер Вебб. - Хэвиленд теперь был похож на
одержимого, его глаза с жадностью требовали ответа. - Расскажите нам, что
вы видели и что вы узнали.
- Это монстр, - тихо произнес Джейсон, не сводя глаз с фотографии. -
Он вышел из преисподней, подобно Савонароле, вооруженный мечом дьявола,
чтобы сеять смерть. И те войска, о которых вы говорили, это не войска в
обычном смысле, это отряды новых гуннов, убийц-садистов, которые
совершенствуют свое мастерство у своего хозяина. Бог должен быть на нашей
стороне...
- Пока вы говорите лишь в "общих" категориях, - прервал его
Мак-Алистер, холодно, но заинтересовано. - А нам хотелось бы, "мне"
хотелось бы, знать гораздо больше!
- Он собрал своих сообщников на некое ритуальное сборище. - Борн
вновь обратил свое внимание на фотографию. - Он заявил, что это была
первая ночь великого меча в длинной цепи ночей, когда начинается жестокая
борьба со всеми, кто окажется на их пути! Это сборище сопровождалось
казнью предателей, которую при свете факелов исполнял ваш современный
святой, орудуя ритуальным мечом древних завоевателей, как мясник орудует
топором при разделке туш! Это "заседание" происходило в птичьем
заповеднике, всего в часе езды от Пекина. Он убил мужчину, женщину, затем
еще двух... Он должен умереть! Этот мясник убивает легко и просто, с
улыбкой на лице. Я сам должен покончить с этим! Я видел все, видел его! И
он видел меня! Он как загипнотизированный смотрел на меня! Он знает, что я
его враг! Я твой враг, "мясник!"... Я должен это сделать!
- Сейчас ты Джейсон Борн, или Дэвид Вебб? Кто ты? - спросил Панов,
наклоняясь вперед.
- Дельта! И я же Борн! "Кейн для Дельты и Карлос для Кейна!"
Неожиданно он откинулся на спинку стула и затих, его голова медленно
свесилась на грудь. - Извините меня, - тихо пробормотал Дэвид Вебб. - Я не
знаю, что случилось со мной. Еще раз извините.
- Не стоит извиняться, Дэвид, - заговорил Панов. - Главное, что ты
вернулся. Это очень здорово и очень понятно.
- Я должен вернуться назад, и это тем более понятно, не так ли, Мо?
- "Дэвид!" - закричала Мари, вскакивая со стула.
- Я "должен" это сделать, - сказал Джейсон Борн, мягко отстраняя ее.
- Никто не сделает этого, кроме меня. Я знаю коды, я знаю пути... и, кроме
того, я обещал. Я обещал это тому, кто отдал свою жизнь, спасая меня. И на
этот раз ошибки быть не должно.
- А что будет с "нами"? - спросила Мари дрожащим голосом, который
завибрировал, отражаясь от белых стен. - Разве "мы" не имеем права на
жизнь?
- Я вернусь назад, я обещаю это тебе, - сказал Дэвид, отодвигая ее
руки и глядя ей в глаза. - Но сейчас я должен идти туда, как ты не можешь
этого понять?
- И ты хочешь сделать это ради этих людей, ради этих "лжецов"!?
- Нет, не для них. Для того, кто хотел жить, не смотря ни на что. Ты
не знаешь его, он был один из тех, кто остался в живых, но отдал свою
жизнь, чтобы я мог жить и вернуться к тебе. Он встретился лицом к лицу с
уравнением и решил его. Когда мы оказались там, за "чертой", мы все должны
были быть готовы принять такое решение. - Борн повернулся к Мак-Алистеру.
- Есть у вас кто-нибудь, кто может сфотографировать труп?
- Чей? - спросил помощник Госсекретаря.
- Мой, - просто ответил Джейсон Борн.

34
Фотография, от которой исходил леденящий ужас, была сделана в доме на
Виктория Пик под руководством сопротивляющегося доктора Мориса Панова. Для
этого был использован тот самый стол, где только что проходила дискуссия,
результат которой и был причиной внутреннего протеста психиатра. Белая, в
кровавых пятнах простыня покрывала тело Дэвида Вебба. Она была отвернута
под косым углом, чтобы можно было поместить в кадр его бледное лицо с
широко открытыми остекленевшими глазами, испещренное брызгами крови.
- Быстро сделайте несколько отпечатков и принесите мне, -
проинструктировал фотографа Конклин.
- Через двадцать минут, - пообещал техник и вышел из комнаты,
столкнувшись в дверях с входящим Мак-Алистером.
- Как обстоят дела с прессой, - спросил Хэвиленд помощника
Госсекретаря. - Рано или поздно, но нам придется выступить перед ними с
заявлением. Ведь чем дольше мы молчим, тем больше укрепляем мнение среди
журналистов, что здесь не все чисто.
- У нас еще есть возможность протянуть время, - сказал Мак-Алистер. -
Я объяснил, что пресса не может быть допущена сюда еще некоторое время,
поскольку полиция еще не закончила проверку территории на предмет поиска
взрывных устройств. И все это потому, что человек, совершивший налет на
этот дом, был большим специалистом по взрывам.
Джейсон Борн, один из наиболее профессионально подготовленных
специалистов по взрывам и нападениям, в этот момент уже сидел на столе и
внимательно смотрел на Мак-Алистера. - Мне нужно уходить отсюда, -
возбужденно произнес он. - Я должен как можно скорее добраться до Макао.
- Ради Бога, Дэвид? - Мари встала перед ним, не спуская с него глаз.
Ее голос дрожал.
- Я и сам не хотел бы, чтобы дела шли подобным образом. Видит Бог,
что я не хотел этого, - почти прошептал он, слезая со стола, - но так
должно быть. Я должен как можно скорее оказаться на пути к Шэну, пока эта
история еще не попала в утренние газеты и пока эта фотография не
подтвердила то сообщение, которое я собираюсь послать по каналам, о
которых, как он думает, никому неизвестно. Он должен поверить, что я и
есть все тот же самый наемник, тот самый человек, которого он собирался
убить, а не Джейсон Борн из "Медузы", который пытался убить его в том
лесном ущелье. И он должен быть очень заинтересован в моем сообщении,
потому что информация, которая будет содержаться в нем, очень важна для
него.
- Приманка, - заметил Конклин. - Это должна быть полуложь,
полуправда.
- Объясните это подробней, мистер Вебб, - сказал неожиданно жестко
Хэвиленд. - Мы перед вами в долгу, но тем не менее...
- Ваш долг таков, что оплатить его вы не сможете! - отрезал Джейсон
Борн, прерывая дипломата. - Вам остается только выложить прямо здесь ваши
разбитые мозги, здесь, предо мной!
- Я понимаю ваш гнев, но я по-прежнему буду настаивать на
разъяснениях. Вы не можете своими действиями подвергать опасности жизнь
миллионов людей и ущемлять жизненно важные интересы Соединенных Штатов. И
я по-прежнему жду, мистер Вебб, - холодно закончил дипломат.
- Хорошо. Вы шантажировали меня и втянули в эту охоту на Шэна,
забывая главное правило, которое вытекает из всех уроков операции
Тредстоун: на охоту за убийцей следует посылать убийцу.
- Пожалуй, это одна из немногих вещей, о которой мы никогда не
забывали, - резко бросил дипломат, но его раздражение незаметно сменилось
удивлением и интересом. - Мы все строили только на этом.
- Потому что ваши исходные посылки были ошибочны, - резко возразил
ему Борн. - Был более эффективный способ добраться до Шэна и вытащить его
на свет, чтобы уничтожить. И для этого вам абсолютно были не нужны ни я,
ни моя жена! Но вы не смогли разглядеть эту возможность, потому что ваши
высокоорганизованные мозги способны только усложнять любую проблему.
- Так что же это было, мистер Вебб, что я не смог увидеть?
- Для охоты на заговорщика следует посылать заговорщика же.
Неофициально... Тайно... Но сейчас настолько поздно об этом говорить, что
я просто-напросто трачу драгоценное время, пускаясь в анализ ваших ошибок.
Эти объяснения теперь ни к чему, хотя, с другой стороны, я так или иначе
должен был бы сказать вам об этом.
- Я еще не уверен, что вы сказали мне что-то существенное.
- Полуправда, полуложь - это стержень вашей собственной стратегии,
которая в моем изложении выглядит следующим образом. К Шэну посылается
курьер, предпочтительно пожилой человек, который был анонимно нанят по
телефону за определенную плату для передачи информации. Его связь с кем бы
то ни было проследить практически невозможно. У него есть только устное
послание, предназначенное исключительно для ушей Шэна и ни для кого
другого. Сообщение должно содержать достаточно правды, чтобы он был почти
парализован. Скажем, что некий человек, пожелавший оставить свое имя в
тайне, но тем не менее, известный Шэну, опасается потерять многие миллионы
долларов, если план Шэна потерпит крах. Человек этот испуган и хочет иметь
гарантии. Шэн обязательно захочет встретиться с ним, но заговорщик из
Гонконга, стараясь обезопасить себя, предложит провести встречу на
нейтральной территории. Это и будет ловушка. - Борн сделал паузу, глядя на
Мак-Алистера. - Даже третьеразрядный боевик может показать вам, как это
проделать.
- Очень быстро и очень профессионально, - заметил посол. - Но с
большим изъяном. Где же нам найти такого заговорщика, тем более здесь, в
Гонконге?
Джейсон пристально изучал старого чиновника, с выражением, в котором
проглядывало презрение. - Сделайте его, - сказал он. - И это будет ложь.

Хэвиленд и Алекс Конклин уединились в комнате центра связи, заняв
позиции на противоположных концах стола заседаний. Мак-Алистер и Панов
перешли в кабинет помощника Госсекретаря, чтобы прослушать по раздельным
телефонам сообщение консульства о налете боевика американского
происхождения на дом в районе Виктория Пик, которое предназначалось для
представителей прессы. Дэвид Вебб и его жена находились в комнате верхнего
этажа. По расчетам Мак-Алистера, до отъезда Дэвида Вебба оставалось менее
четверти часа. Автомобиль должен был доставить Джейсона Борна и помощника
Госсекретаря в аэропорт Кай Так, откуда они будут переправлены в Макао,
что в целях экономии времени предполагалось осуществить на вертолете
медицинской службы.
- Это ни в коем случае не сработает, и вы прекрасно знаете это, -
упорно возражал Хэвиленд, глядя куда-то мимо офицера.
- Что? - переспросил его Конклин, обрывая собственные мысли под
воздействием голоса дипломата. - То, что Дэвид сказал вам?
- Шэн никогда не согласится на встречу с неизвестным ему человеком.
- Это будет зависеть от того, как будет устроено представление. Если
факты, сообщаемые посредником, будут достаточно достоверны, то у него
просто не будет большого выбора. Он не может расспросить посредника, так
как тот ничего не знает, и, следовательно, он должен отправиться на
встречу с самим источником информации. Мне кажется, что вариант,
предложенный Веббом вполне реален, и даже вы не смогли возразить ему.
- И тем не менее, я возражаю, - сказал Хэвиленд, опуская руки на стол
и останавливая, наконец свой взгляд на собеседнике, - потому что то, что
мы сделали, отнюдь не бесполезная работа. Да, мы потеряли этого наемного
убийцу, но взамен мы приобрели добровольного, даже одержимого манией мести
провокатора. С самого начала наш выбор был абсолютно верным, но
единственное, чего мы не допускали даже в мыслях, что он согласится
выполнить завершающий этап совершенно добровольно. Сейчас он никому не
позволит выполнить эту последнюю работу, и он возвращается назад, чтобы
реализовать именно свою внутреннюю потребность. Таким образом, и на
заключительном этапе, мы оказались правы, вернее я оказался прав.
- Но при этом вы рискуете обнаружить свою руку, которая, по вашему
мнению, должна быть невидима.
- Каким это образом?
- Потому что это еще не конец всей операции. Скажем, к примеру, что
Вебб не сможет завершить ее, или, что еще хуже для вашего элегантного
зада, он будет взят живым. В таком случае Шэн захочет узнать, кто
действительный автор этой ловушки и кто стоит за ним. В конце концов, они
вытряхнут из него все, что вы здесь вколачивали в его голову...
- И даже тот факт, что правительство Соединенных Штатов не должно
иметь никакого отношения к этой операции, - перебил его дипломат.
- Это все верно. Но в итоге он не сможет справиться с давлением,
которое будет оказано на него: химические препараты сделают свое дело, и
все ваши планы станут доступны противной стороне. Ваша рука будет
отчетливо видна, а дальше ниточка будет протянута до самого Вашингтона.
- Но кем?
- Да Веббом, храни вас Бог! Джейсоном Борном, если это вам больше
нравится.
- Вы хотите сказать, человеком с почти хроническим душевным
расстройством, чьи медицинские записи содержат официально подтвержденный
диагноз, включая беспричинную агрессивность, самовнушения и самообман?
Шизофренический параноик, чьи телефонные разговоры с Госдепартаментом
официально зарегистрированы и являют доказательство его невменяемости,
вплоть до агрессивных действий против тех, кто пытался помочь ему? -
Хэвиленд помолчал, потом тихо продолжил. - Ну, а теперь представьте себе,
мистер Конклин, разве может такой человек говорить от лица правительства
Соединенных Штатов? Как это можно вообразить? Мы сами ищем его везде, где
только можно вообразить, чтобы вернуть в клинику для лечения. У нас даже
есть подозрения, что благодаря своей прошлой деятельности он смог выехать
из страны по подложным документам...
- Для лечения?.. - бросил Алекс, ошеломленный словами дипломата. -
Прошлой деятельности?..
- Да, да, мистер Конклин. Если это необходимо, особенно в экстренных
случаях, когда операция с Шэном осложнится, мы готовы подтвердить, что
этот человек одно время сотрудничал с правительством и в процессе этой
работы его здоровью был нанесен значительный ущерб. Но не может быть и
речи о том, что у него мог быть какой-либо официальный статус. Да и как
это можно представить, чтобы этот сумасшедший человек, ответственный за
смерть собственной жены, о которой он заявляет как о пропавшей, мог иметь
какое-то отношение к официальным государственным службам?
- Мари? Вы собираетесь использовать Мари?
- Мы должны это сделать. Она фигурирует во всех официальных записях и
письменных показаниях под присягой людей, которым Вебб был известен как
душевнобольной пациент и которые пытались помочь ему.
- Господи! - прошептал Конклин, загипнотизированный холодным и
расчетливым дипломатом. - Вы рассказали ему все это только для того, чтобы
прикрыть свой собственный зад на случай провала операции. Ну, сукин вы
сын!
- Я сказал ему правду, потому что он все равно бы узнал ее, если бы я
даже и солгал.
- Вы сказали ему правду на случай, если его поймают, - продолжал
Конклин, не обращая внимания на слова Хэвиленда. - Если убийство не
состоится, то вы предпочитаете, чтобы он был взят живым! Вы заранее
сделали ставку на скополамин, на наркотики! И тогда Шэн убедится, что вся
его тайная работа известна нам, и он узнает об этом не из официальных
источников, а путем несанкционированных действий душевнобольного человека.
Господи! Да ведь это вариант того, о чем вам говорил Дэвид! За исключением
человеческой жизни, которая является разменной монетой в этой игре! Ведь
он должен быть убит со всех точек зрения!
- Нас устроит и такая цена, мистер Конклин, если при этом мы получим
то, что хотим.
Алекс подождал, в расчете на то, что последует продолжение, но
дипломат молчал, и только серо-стальные холодные глаза твердо смотрели на
офицера. - И это все, что вы можете сказать? Ведь все, что вы делаете
сейчас, это немыслимо!
- Есть вещи с более высокими приоритетами, чем жизнь отдельной
личности, мистер Конклин, и, опять-таки, вы знаете это не хуже меня. Ведь
именно это и составляло ту работу, которой вы посвятили свою жизнь. Но
сегодняшняя ситуация гораздо выше по своей значимости, чем все то, с чем
вам приходилось иметь дело до сих пор. Можно даже говорить о
геополитическом уровне происходящего.
- Сукин сын!
- Ваша собственная вина сейчас уже очевидна, Алекс, если я могу вас
так называть. Я никогда даже не пытался ставить Джейсона Борна вне закона!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58