Район «красных фонарей» расположен на краю негритянских трущоб Роксбе
ри и соседствует с бостонским Сити. Пробираясь по нему и лавируя между пр
итонами, я раздумывал о том, как же бесконечно далеко отсюда до вотчины Рэ
нделлов.
Рэнделлы, разумеется, практикуют в Мемориалке. В Бостоне хорошо знают эт
от старинный род, в котором почти наверняка был хотя бы один скрюченный м
орской болезнью пилигрим, приплывший на «Мэйфлауере» и внесший свой вкл
ад в генофонд семейства. Доподлинно известно, что Уилсон Рэнделл пал в бо
ю на Маячном холме в 1776 году.
Лекарская династия Рэнделлов существует уже несколько столетий. В отре
зок времени, именуемый новейшей историей, это семейство облагодетельст
вовало общество целым сонмищем знаменитых врачей. В начале века виднейш
им нейрохирургом страны считался Джошуа Рэнделл, который сыграл в разви
тии этой области медицины не менее важную роль, чем сам великий Кашинг. Дж
ошуа был строгим догматиком. Во всяком случае, так гласило бытующее в сре
де врачей совершенно недостоверное предание о нем.
Подобно большинству хирургов того времени, Джошуа Рэнделл заставлял св
оих стажеров дать обет безбрачия. Один из его ассистентов надул старика
и женился. Через несколько месяцев Джошуа узнал об этом и созвал всех сво
их стажеров. Выстроив их в шеренгу, он сказал: «Доктор Джонс, будьте любезн
ы сделать шаг вперед».
Проштрафившийся врач, дрожа, вышел из строя, и Рэнделл заявил ему: «Наскол
ько я понимаю, вы завели жену!» Причем произнес он это таким тоном, будто с
тавил диагноз.
«Да, сэр», Ц ответил напуганный стажер.
«Можете ли вы сказать что-нибудь в свое оправдание, прежде чем я уволю вас
?»
Молодой врач подумал с минуту и ответил:
«Да, сэр. Я могу клятвенно обещать вам, что этого больше не повторится».
Если верить преданию, этот ответ так развеселил Рэнделла, что в конце кон
цов он сменил гнев на милость и оставил стажера в своей команде.
Следующим знаменитым Рэнделлом стал Уинтроп, специалист по операциям н
а грудной клетке. Джей Ди Рэнделл, отец Карен, Ц кардиохирург, большой ма
стер вживлять искусственные сердечные клапаны. Мы с ним незнакомы, но па
ру раз я видел его. Это суровый муж патриархального обличья, с жесткими се
дыми волосами и начальственной повадкой. Стажеры, которые обучаются у Рэ
нделла, боятся и ненавидят его.
Брат Джей Ди, Питер, был терапевтом и практиковал неподалеку от Обществе
нного парка. Модный врач, весьма изысканный джентльмен и, вероятно, непло
хой знаток своего дела. Впрочем, это лишь мое предположение.
У Джей Ди есть сын, брат Карен, который учится в медицинской школе Гарвард
а. Год назад ходили слухи, что парня вот-вот отчислят, но потом все наладил
ось.
В каком-нибудь другом городе и в другие времена такая приверженность юн
оши семейным традициям могла бы показаться странной, но только не в Бост
оне. В семьях здешних состоятельных старожилов уже давно бытует убежден
ие, что на свете есть лишь два достойных внимания поприща Ц медицина и пр
аво. Ну, разве что еще преподавательская деятельность. Тоже весьма почет
ное занятие, если, конечно, вы Ц профессор Гарварда.
Но Рэнделлов не интересовали ни преподавание, ни правоведение. Они были
врачами, и каждый Рэнделл считал своим долгом получить медицинский дипл
ом и поступить стажером в Мемориалку. И в медицинской школе, и в больнице Р
энделлам прежде делали поблажки, и начальство смотрело на их низкие оцен
ки сквозь пальцы. Но с годами семейство полностью отработало этот аванс
доверия. Попасть на лечение к одному из Рэнделлов считалось большой удач
ей.
Вот, собственно, и все, что я знал об их клане. Они были богаты, принадлежали
епископальной церкви, славились своим рьяным местечковым патриотизмом
и пользовались всеобщим уважением и огромным влиянием.
Что ж, теперь мне предстоит узнать о них побольше.
***
За три квартала от больницы я проехал через Поле брани на углу Массачусе
тс-и Коламбус-авеню. По вечерам эти места кишат шлюхами, сводниками, нарк
оманами и торговцами зельем. А Полем брани этот квартал назвали, потому ч
то отсюда в Городскую привозят огромное количество людей с ножевыми и ог
нестрельными ранениями, вот и создается впечатление, что здесь идет межд
оусобная война.
Бостонская Городская больница Ц это исполинское нагромождение корпус
ов, которое занимают целых три квартала. В ней 1350 коек, занятых главным обра
зом алкоголиками и иными отбросами общества. Почтенные врачи называют э
ту больницу бостонской клоакой, но на самом деле здесь очень хорошо учат
и стажируют интернов. В Городской лежат такие пациенты, каких не найдешь
ни в одной дорогой больнице. Взять, к примеру, цингу. В современной Америке
этот недуг большая редкость. Чтобы цинга развилась, надо пять месяцев пи
таться как попало и не есть фруктов. Но такого почти не бывает, и в большин
стве наших больниц случаи цинги встречаются не чаще чем раз в три года. А в
от в бостонской Городской Ц шесть раз в год, преимущественно весной, в та
к называемый «цинготный сезон».
Так же обстоят дела с чахоткой, третичным сифилисом, огнестрельными и но
жевыми ранениями, увечьями, членовредительством и истощением. Со всеми э
тими напастями врачи Городской сталкиваются гораздо чаще, чем персонал
любой другой бостонской больницы. И, как правило, недуг бывает более запу
щенным.
***
Планировка Городской больницы напоминает лабиринт, сооруженный безумц
ем. Десять ее корпусов соединены бесчисленными наземными и подземными п
ереходами, на всех углах висят громадные зеленые указатели, но проку от н
их мало, и заблудиться тут Ц пара пустяков.
Торопливо шагая по коридору от здания к зданию, я вспоминал, как мучился т
ут в бытность мою стажером. В памяти оживали давно забытые мелочи Ц запа
хи дешевого стирального порошка, которым пользовались только здесь; бум
ажные мешки возле каждого рукомойника, один Ц для салфеток, другой Ц дл
я резиновых перчаток, которые надевали перед обследованием прямой кишк
и. В целях экономии использованные перчатки не выбрасывали, а тщательно
мыли и опять пускали в дело. Маленькие пластмассовые ярлычки с именами и
черной, синей или красной каймой, в зависимости от должности владельца. Я
проработал здесь всего год, но за это время провел несколько вскрытий по
просьбе судебных медиков.
***
По закону судебный следователь может потребовать провести вскрытие в ч
етырех случаях, перечень которых любой стажер патологоанатомического
отделения знает наизусть.
Случай первый Ц насильственная смерть или кончина при странных обстоя
тельствах.
Случай второй Ц смерть по пути в больницу.
Случай третий Ц смерть в течение суток после прибытия в больницу.
И, наконец, смерть больного, не имевшего постоянного лечащего врача.
Во всех этих случаях вскрытие проводится в Городской больнице. Во многих
городах США, включая Бостон, нет особого морга, подведомственного полиц
ии. Наше управление судебно-медицинской экспертизы располагается на вт
ором этаже корпуса Мэллори Ц патологоанатомического отделения Городс
кой. В более-менее простых случаях трупы вскрывают стажеры-первогодки и
з той больницы, в которой умер пациент. Для новичка вскрытие по требовани
ю судебного медика нередко чревато изрядной нервотрепкой.
Допустим, к примеру, что вы не можете распознать отравление или смерть от
удара током и боитесь упустить что-нибудь важное. В таком случае разреша
ть затруднение надо давно испытанным способом, известным многим поколе
ниям стажеров: вскрывать как можно медленнее, делая подробнейшие записи
и множество фотоснимков, и сохранять все образцы тканей жизненно важных
органов, потому что суд может потребовать их повторного исследования. Ра
зумеется, сохранение срезов Ц дорогостоящая процедура: нужны склянки, ф
изиологические растворы, место в морозильниках. Но никто не ропщет: ведь
вскрытие делается по просьбе полиции.
Тем не менее, даже приняв все меры предосторожности, вы продолжаете волн
оваться, и на задворках сознания живет страх, порожденный жутковатой мыс
лью: а вдруг обвинение или защита потребуют предоставить какие-то важны
е сведения, какие-то улики в пользу одной из сторон? А вы не можете сделать
это, потому что не учли всех обстоятельств, всех постоянных и переменных
величин.
***
В вестибюле корпуса Мэллори, прямо у входа, стоят два маленьких каменных
сфинкса. Никто уже не помнит, зачем их там водрузили, но мне становится не
по себе всякий раз, когда я вижу эти изваяния. Сфинксы в мертвецкой навева
ют мысли о Древнем Египте с его камерами для бальзамирования. Короче, в го
лову лезет всякая чепуха.
Я поднялся на второй этаж перемолвиться словечком с Элис, которая пребыв
ала в скверном расположении духа и ворчливо сообщила мне, что: а) вскрытие
еще не начинали, потому что у них какая-то заминка; б) весь мир катится в тар
тарары; в) зимой ожидается эпидемия гриппа. После чего поинтересовалась,
известно ли мне об этом.
Я ответил, что известно, и спросил:
Ц Кто вскрывает Карен Рэнделл?
Элис сердито свела брови:
Ц Прислали кого-то из Мемориалки. Если не ошибаюсь, его фамилия Хендрикс
.
Я удивился. Мне казалось, что Карен будет резать кто-нибудь из начальства.
Ц Он уже там?
Ц Угу, Ц буркнула Элис.
Я зашагал по коридору к турникетам. Вдоль правой стены тянулись ряды мор
озильных камер с трупами, а слева висел огромный щит с надписью: «Вход тол
ько для персонала». На дощатых вращающихся дверях было начертано: «Вход»
и «Выход». Я толкнул одну из них, протиснулся в прозекторскую и увидел в е
е дальнем углу двоих мужчин, поглощенных беседой.
Стены просторного помещения были выкрашены в казенный болотный цвет. Бе
тонный пол, низкий потолок, под которым шли трубы отопления. Дешево и серд
ито. Ровным рядком пять столов из нержавейки. Длина каждого Ц шесть футо
в, поверхность немного наклонная, по краю Ц желоб. По столам непрерывно т
ечет вода, смывая кровь и крошечные ошметки тканей. В полупрозрачное окн
о вмонтирован громадный, фута три в размахе, вентилятор для вытяжки возд
уха. Он уже был включен. Работал и маленький компрессор, нагнетавший в про
зекторскую «свежий» ароматизированный воздух, насыщенный хвойным экст
рактом, поэтому пахло здесь, как в сосновом бору.
Сбоку к прозекторской примыкала раздевалка, где патологоанатомы облач
ались в зеленые халаты и повязывали фартуки. Вдоль стены стояли пять бол
ьших раковин, над самой дальней висела табличка: «Только для мытья рук». О
стальные предназначались для очистки инструментов и извлеченных из те
л органов. У другой стены громоздились шкафы, набитые перчатками, склянк
ами для органов, бутылями с консервантами и реактивами. Там же хранился ф
отоаппарат. Если какой-то орган имел необычный вид, его снимали на пленку
и только потом извлекали из трупа.
Когда я вошел, двое собеседников умолкли и уставились на меня. Насколько
я понял, они говорили о теле, лежавшем на самом дальнем столе. Я узнал одно
го из парней, интерна по имени Гаффен, с которым был шапочно знаком. Этот Г
аффен слыл большим хитрецом и мерзавцем. Его собеседника я видел впервые
. Наверное, это и был Хендрикс.
Ц Привет, Джон! Ц воскликнул Гаффен. Ц Что вы тут позабыли?
Ц Когда начнется вскрытие Карен Рэнделл?
Ц Через минуту. Хотите переодеться?
Ц Нет, спасибо, я просто посмотрю.
Честно говоря, переодеться мне хотелось, но я понимал, что лучше этого не д
елать. Пока на мне обычный повседневный костюм, я остаюсь простым наблюд
ателем. Мне совсем не с руки быть или хотя бы считаться участником вскрыт
ия. А то еще подумают, что я как-то повлиял на формулировку выводов.
Ц Кажется, мы с вами незнакомы, Ц обратился я к Хендриксу. Ц Меня зовут
Джон Берри.
Ц Джек Хендрикс, Ц он улыбнулся, но не подал мне руку: Хендрикс был в перч
атках и уже успел прикоснуться к лежавшему перед ним трупу.
Ц Я тут показывал Хендриксу разные занятные штуковины, Ц подал голос Г
аффен, кивком указывая на тело и отступая на шаг, чтобы я мог подойти и пос
мотреть.
На столе лежал труп молодой негритянки, довольно смазливой. Но кто-то исп
ортил ее красу, всадив три пули в грудь и живот.
Ц Хендрикс безвылазно сидит в своей Мемориалке и еще не видел ничего по
добного, Ц продолжал Гаффен. Ц Мы обсуждали происхождение вот этих отм
етин. Ц Он указал на несколько рваных ранок на предплечьях и голенях дев
ушки.
Ц Я думаю, это ссадины от колючей проволоки, Ц предположил Хендрикс.
Гаффен желчно усмехнулся.
Ц Колючая проволока… Ц эхом повторил он.
Я промолчал. Я знал, что это за ранки. Но человек, не имеющий достаточного о
пыта, никогда не догадался бы, откуда они взялись.
Ц Когда ее привезли? Ц спросил я.
Гаффен покосился на Хендрикса и ответил:
Ц В пять утра. Но смерть наступила где-то около полуночи. Это вам о чем-ни
будь говорит? Ц спросил он Хендрикса.
Тот покачал головой и закусил губу. Гаффен попросту издевался над парнем
. Я подумал было, что надо вступиться за Хендрикса, но не стал: всех не защит
ишь. Медика хлебом не корми, дай только повергнуть в трепет младшего това
рища. Эскулапы называют это «учением». И я, и Гаффен, и Хендрикс прекрасно
понимали, что происходит.
Ц Как, по-вашему, где был труп эти пять часов? Ц спросил Гаффен.
Ц Не знаю, Ц с несчастным видом пробормотал Хендрикс.
Ц Попробуйте угадать.
Ц На кровати?
Ц Черта с два! Обратите внимание на трупные пятна. Тело вообще не лежало,
оно находилось в сидячем положении и с наклоном.
Хендрикс снова взглянул на труп и в очередной раз покачал головой.
Ц Ее нашли в сточной канаве, Ц продолжал Гаффен. Ц На Чарльстон-стрит,
в двух кварталах от Поля брани. В сточной канаве.
Ц О ..
Ц Ну-с, теперь-то вы сможете определить происхождение этих штуковин? Ц
спросил Гаффен.
Хендрикс опять покачал головой. Это могло продолжаться до бесконечност
и, и Гаффен не преминул бы извлечь из своей забавы максимум удовольствия.
Поэтому я откашлялся и сказал:
Ц Вообще-то, Хендрикс, это крысиные укусы. Их ни с чем не спутаешь: крысы с
начала прокалывают кожу клыками, а потом отрывают клиновидные полоски т
кани.
Ц Крысиные укусы… Ц еле слышно повторил Хендрикс.
Ц Век живи Ц век учись, Ц назидательным тоном изрек Гаффен и взглянул
на часы. Ц Мне пора на патоисследование. Рад был повидаться, Джон. Ц Он ст
янул перчатки, вымыл руки и снова повернулся к Хендриксу.
Тот все еще таращился на пулевые ранения и укусы.
Ц Неужели она пять часов просидела в сточной канаве?
Ц Да.
Ц И полиция ее не нашла?
Ц В конце концов нашла.
Ц Кто же ее так уделал?
Гаффен прыснул.
Ц Это вы мне скажите. У нее поражение слизистой оболочки рта, сифилис на
начальной стадии. Она лежала в нашей больнице. Пять раз воспалялись труб
ы, с этим она тоже лежала у нас. Когда ее нашли, в лифчике оказалось сорок до
лларов. Ц Гаффен взглянул на Хендрикса, покачал головой и ушел.
Когда мы остались вдвоем, Хендрикс сказал:
Ц И все-таки я не понимаю. Она что, была проституткой?
Ц Да, Ц ответил я. Ц И ее застрелили. А потом она пять часов провалялась
в сточной канаве, где ее грызли крысы.
Ц О!
Ц Такое случается, Ц добавил я. Ц И весьма часто.
Открылась дверь, и в прозекторскую въехала каталка с накрытым простыней
телом. Санитар взглянул на нас и спросил:
Ц Вы вскрываете Рэнделл?
Ц Да, Ц ответил Хендрикс.
Ц На какой стол ее положить?
Ц На средний.
Санитар подкатил тележку поближе и переместил тело на стальной стол. Сна
чала Ц голову, потом ноги. Труп уже успел окоченеть. Санитар снял простын
ю, ловко сложил ее и бросил на тележку.
Ц Надо расписаться, Ц сказал он, протягивая Хендриксу бланк.
Хендрикс поставил свою подпись.
Ц Я не очень в этом разбираюсь, Ц признался он мне. Ц Во всяких там поли
цейских делах. Я только однажды работал для властей. Производственная тр
авма. Рабочему проломило голову, и он помер. Но сегодняшний случай мне в ди
ковинку.
Ц Почему вас назначили на это вскрытие? Ц спросил я.
Ц Наверное, просто не повезло. Я слышал, что вскрывать должен был Уэстон,
но, наверное, он отказался.
Ц Лиланд Уэстон?
Ц Он самый.
Уэстон был главным патологоанатомом Городской больницы. Прекрасный ст
арикан и, вероятно, лучший из бостонских специалистов.
Ц Ну что, начнем, пожалуй, Ц предложил Хендрикс.
Он подошел к раковине и приступил к долгой кропотливой процедуре мытья р
ук. Меня всегда раздражали патологоанатомы, которые усердно обрабатыва
ют руки перед вскрытием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31