в высшей степени сомнительно. Ну ладно, раз уж он здесь, она, по крайней мере, может свалить проблему с нянькой на него. Он, конечно, невероятный зануда, но когда доходит до дела, у него все спорится.
Джон припарковал свой чистенький «остин-ровер» 1963 года выпуска в заднем дворике дома и обернулся к Франческе.
– Ну вот мы и дома, – улыбнулся он.
Она кивнула.
– Сейчас выгрузимся, и я поведу тебя на кухню знакомиться с миссис Браун.
Она сидела, не двигаясь, и оглядывала флигель, где помещались кухня, кладовая, контора и комнаты, в которых жили Джон и миссис Браун. Это было одноэтажное строение, примыкавшее к основному зданию, сложенное из такого же серого известняка. Над ним возвышалась задняя стена усадебного дома, внушительного особняка, выстроенного в восемнадцатом веке в георгианском стиле архитектором Бурчиером в парке, разместившемся на двухстах акрах. Такого великолепия она еще никогда не видела.
– А кто здесь живет? – едва слышно спросила она.
Джон улыбнулся благоговейному страху.
– Лорд и леди Смит-Колин, это их фамильный замок.
Живя здесь долгие годы, он перестал дивиться красоте этого величественного здания.
– Пойдем, у тебя еще будет возможность как следует все осмотреть.
Ему не терпелось скорее попасть в дом, быстренько представить гостью миссис Браун и встретиться с леди Маргарет. Он не любил неопределенности.
Франческа расстегнула ремень безопасности и стала вылезать из автомобиля. Джон открыл перед ней дверцу.
– Спасибо, – сказала она, смутившись от такой вежливости. Она не привыкла к подобному обращению и, когда Джон подал ей руку, совсем смешалась, не зная, как себя вести. Наконец она приняла его руку и неловко выбралась из машины, сгорая от робости.
А он, помогая ей выйти, увидел синяки на запястье и с горечью подумал: «Господи, что же ей пришлось вынести? Эдакая малышка, совсем ребенок – как же можно было обойтись с ней с такой жестокостью?» Он не в силах был оторвать глаз от этих жутких следов истязания, и Франческа торопливо натянула на запястье рукав кофты, сделав шаг назад. Джон стоял слишком близко, ей стало неудобно.
Как бы то ни было, грустно подумал он, ей неприятно об этом вспоминать, и спрашивать о прошлом не стоит. Он вздохнул и потянулся за ее сумкой, лежавшей на заднем сиденье.
– Пойдем, – тихо сказал он, и они молча вошли в дом.
– Джон!
Услышав шаги возле двери, Дора Браун оторвала глаза от миски, в которой замешивала пудинг, и с изумлением увидела входящего в кухню Джона.
– Боже милостивый! Вот так сюрприз! Какими это судьбами тебя принесло?
Она осеклась на полуслове, увидев, что вслед за ним вошла Франческа.
– Дора, позволь представить тебе мою подопечную, – быстро проговорил Джон. – Это та молодая особа, о которой я тебе сообщал. Помнишь?
Дора вытерла запачканные мукой руки о фартук. Франческа сделала шаг вперед. Дора прекрасно поняла замешательство Джона и видела, что девушка прямо-таки заходится нервной дрожью.
– Ну конечно, конечно!
Дора подошла к Франческе и, скрывая любопытство, взяла ее руку в свои. Наверно, что-то неладно, подумала она про себя, Джон потом все объяснит. Какая странная девушка! Как она мучительно робеет. А уж до чего худа – все косточки насквозь видно! Ну да Джон потом все объяснит.
– Значит, леди Маргарет не сказала тебе, что я звонил, Дора?
– Станет она говорить!
Дора опять склонилась над миской и стала подсыпать муку. Джон усадил Франческу на стул возле стола.
– Ее милость нынче сильно не в духе. Я уж сколько лет не видала ее в таком настроении! – сказала Дора, обернувшись к Джону и Франческе. – Милли свалилась – ветрянка у нее. У меня утро свободное было, а когда я пришла, мне эти новости и выложили, говорят, девочку сейчас привезут, надо, чтобы я комнату подготовила. – Не переставая говорить, Дора поставила на плиту чайник. – Будто комната может быть в беспорядке – разве такое случалось? – Она опять обернулась к собеседникам и сложила руки на своей мощной груди.
– А потом стали из агентства звонить, ну из того, где она няню хотела заказать для поездки в Шотландию. Хотели прислать девушку сегодня познакомиться с Милли и Софи, а я им говорю, мол, не надо, у Милли ветрянка, а она заразная ужасно, особенно спервоначалу.
Чайник закипел, Дора взяла заварник.
– Ну вот, они опять перезвонили, сказали, что никого не пришлют, тем более чтобы в Шотландию ехать, это с больным-то ребенком, и деньги вернут. По-моему, правильно поступили. А леди Маргарет как начнет кричать! Прямо из себя выходит! Агентство, конечно, тоже должно защищать своих служащих, как же иначе – разве можно подвергать девушек такой опасности!
Дора приостановила свой монолог и занялась чаем. Поставила на стол чайник, Джон принес чашки и молоко.
– И что же леди Маргарет собирается делать?
– А Бог ее знает! Она со мной не желает объясняться, а уж я тем более. – Она шмыгнула носом и стала разливать чай.
Растерянность Джона росла. С леди Маргарет всегда было нелегко иметь дело, даже когда она пребывала в хорошем настроении, а если она сердилась…
– Надо, пожалуй, пойти и сказать ей, что Франческа у нас погостит.
Дора подняла брови, взглянула на Франческу, которая густо покраснела от смущения.
– Не беспокойся, Джон, угомонится она. – Дора мягко погладила Франческу по плечу. Ужас, до чего девочка переживает, подумала женщина, прямо вот-вот заплачет. – Она тебе велит няню ей найти, а ты скажи, что сделаешь все возможное. Она и слова не скажет.
Джон улыбнулся.
– Ну и хитрюга вы, миссис Браун! Только где же я ей няню отыщу?
– А это уж как Бог даст, а ты старайся, и все дела.
Она поднялась и подошла к холодильнику. Дора Браун была невероятно крупная женщина, и, когда она двигалась, одежда на ней трещала, будто сейчас лопнет по швам. Она открыла холодильник и достала оттуда кусок ветчины.
– А пока ты пойдешь на беседу, я сделаю Франческе вкусненький бутербродик. – Она улыбнулась гостье. – Хорошо, дружочек?
– Да, спасибо.
– Ну еще бы. – Дора бросила укоризненный взгляд в сторону Джона. – Тебе ведь небось и в голову не пришло остановиться по дороге, чтобы покормить ребенка?
– Конечно, нет, Дора, – раздраженно ответил Джон, открывая дверь. – Тебе прекрасно известно, что я не люблю зря терять время.
Дора улыбнулась. Всегда он такой, этот Джон. Она подождала, покуда он скрылся, и водрузила на стол ветчину.
– Ох уж эти мужчины, – заговорщицки подмигнула она Франческе и принялась нарезать мясо.
– А, Джон! Входи-входи!
Леди Маргарет просматривала свежий номер «Харперс энд Куин» и заметила там свое имя в разделе светской хроники. Это несколько улучшило ее настроение.
– Значит, ваши планы изменились, Джон?
Она уронила журнал на пол возле софы, на которой полулежала. Джон стоял посреди комнаты, неловко переминаясь с ноги на ногу.
– Вы вернулись гораздо раньше, чем предполагали.
– Да. Обстоятельства несколько переменились. – Могу себе представить ваше состояние. У меня тоже возникли проблемы. Миссис Браун, наверное, успела вам сообщить, что я оказалась без няни и мне не с кем ехать в Шотландию?
– Да, она что-то такое говорила…
– Разумеется, говорила! Я довольно резко с ней обошлась, это надо признать, но я была просто в ярости, и девочки очень огорчаются, если мы не сможем выехать в пятницу. Ума не приложу, что я буду делать с ними одна в Лэрбеке! – Она пожала плечами. – И, конечно, лорд Генри тоже расстроится. Он знает, как долго мы все мечтали об этой поездке. Так что…
Джон терпеливо выжидал, что она скажет дальше, понимая, что она ищет доводы, с которыми невозможно будет поспорить. Она опять взяла в руки журнал, потеребила его и потом, будто мимоходом, продолжила:
– Вся надежда на вас, Джон, хотя не знаю, что можно сделать в этой ситуации. – Впервые за весь разговор она взглянула ему прямо в глаза. – Вам так замечательно удается все всегда организовывать! Я буду вам очень признательна.
Она все-таки очень привлекательная женщина, подумал он. Особенно когда улыбается. Жаль, что это случается так редко.
– Я, разумеется, попытаюсь вам помочь, леди Маргарет. Не могу обещать наверное, но приложу все старание.
– Правда, Джон? Как мило с вашей стороны! – Она взяла пачку сигарет, взяла одну, постучала ее концом о коробку – Джону казалась смешной эта привычка: зачем стучать, если сигарета с фильтром? Она прикурила и выпустила густое облако дыма. – Ну а какие у вас новости, Джон? – Она положила на колени журнал, как бы намекая, что теперь он отрывает ее от дел.
– Есть кое-какие. Я хотел сказать вам, что у меня гостья. Надеюсь, ни вы, ни лорд Генри не станете возражать.
– Ну, за мужа я ручаться не могу, – она многозначительно помолчала.
Хочет указать мне на мое место, подумал он.
– Но я рада, что к вам приехали погостить. Это что же – родственница?
– Не совсем.
Она вопросительно подняла бровь.
– Меня попросили приютить одну молодую женщину из Италии, взять, так сказать, под опеку.
– Понятно.
Она ждала, что Джон скажет еще что-нибудь, но никаких других пояснений не последовало. Разрешение принимать гостью было получено, Джону больше ничего и не нужно было.
– Коли так, я могу идти, леди Маргарет? – Джон нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– О, конечно, Джон.
Он повернулся, чтобы идти.
– Кстати, а сколько лет вашей гостье? – спросила она, когда он был уже на пороге.
– На мой взгляд, лет семнадцать-восемнадцать.
– Она говорит по-английски?
– Да, с ней никаких хлопот не предвидится, она в совершенстве владеет английским.
– Хорошо. Благодарю вас, Джон.
– Рад служить, леди Маргарет.
Он поклонился и, прежде чем хозяйка успела задать еще какой-нибудь вопрос, быстро вышел из комнаты.
Джон направился прямо в кухню. Он был недоволен и собой, и леди Маргарет. Она никогда не была с ним откровенно грубой, но обязательно давала почувствовать свое превосходство, а это ужасно его раздражало, и чем дальше, тем больше. Надо было еще давно, когда она только появилась в усадьбе, поставить ее на место. Теперь-то поздно об этом думать – она крепко взяла в свои руки бразды правления, ему остается только подлаживаться под ее нрав. Джон не мог даже помыслить о том, чтобы поссориться с леди Маргарет – здесь, в Мотком-парке, была вся его жизнь. Поэтому приходилось молча глотать обиды, не обращать внимания на ее капризы и не огрызаться, чтобы не рисковать своим положением. И все-таки внутренний голос, который он изо всех сил пытался заглушить, не давал ему покоя, требуя не ронять достоинства.
Открывая дверь в свой флигель и почуяв теплый воздух кухни, Джон сразу испытал облегчение. Спеша поскорей увидеть обеих женщин, оставленных им несколько минут назад, он издали услышал девичий смех – этого ему не приходилось слышать уже очень давно. Еще с порога он встретился глазами с Дорой, чей взгляд так и искрился смехом.
– А вот и Джон! Иди-ка скорей, посмотри!
Дора приложила к краешку глаза аккуратно сложенный носовой платок и смахнула слезу. Ее круглое румяное лицо расплылось в улыбке, в глазах прыгали бесенята.
Джон, вытянув шею, посмотрел на пол и увидел на полу Франческу, которая стояла на коленях, держа в руке пояс от Дориного передника, а толстый, ленивый, старый черный котище охотился за ним, ловил его в воздухе, выпускал из лап и снова хватал. Его перекормленная тушка мягко плюхалась на пол. Он как-то чудно падал – сначала на живот, а потом уже лапами. Он играл, как маленький котенок, только весу в нем было как в целой паре обыкновенных кошек, а энергии вдвое меньше, чем у молодого кота. Женщины от души хохотали над его неловкими прыжками.
Джон тоже рассмеялся. Вид Франчески, которую хоть на время оставила ее печаль, наполнил его радостью. А ее веселый смех мигом развеял все сомнения и страхи. Впервые за много лет Джон почувствовал, что он делает по-настоящему нужное дело.
И сознавать это было приятно.
Франческа бросила на него быстрый взгляд – и глаза ее загорелись яркой зеленью. Когда она смеялась, лицо ее преображалось: оно становилось мягче, черты его прояснялись, и она становилась обворожительной. Ее красоту трудно было бы описать словами. Джону вспомнилось, как он сразу узнал ее на пристани. Теперь ему стало понятно, почему. И это чувство тоже было приятным.
Он опять встретился глазами с Дорой. Как хорошо, что в нашу жизнь пришли молодость и смех – вот что сказал ему ее взгляд, и Джон улыбнулся в ответ. Что ж, она права, даже такой старый шотландский сухарь, как я, может это оценить, подумалось ему.
Некоторое время спустя, когда Франческу отправили в пустующую комнату распаковать вещи, Дора и Джон смогли потолковать по душам. Они по-дружески прожили бок о бок почти десять лет. Они были добрыми приятелями, но задушевности в их отношениях не было. Джон не привык откровенничать, держал свои эмоции при себе и не любил рассказывать о своих делах. Но теперь ему остро захотелось поговорить с Дорой. Джону казалось, что этот разговор поможет ему разобраться в том, что с ним сейчас происходит.
Дора заварила новую порцию чая, и Джон поведал ей об отце Анжело, о его добром отношении к тетке Джона и упованиях на то, что он, Джон, поможет «бедному дитяти».
– Видишь ли, Дора, – говорил Джон, – я скажу тебе как на духу. Я обо всем договорился с одним приятелем по полку и его женой, их звать Том и Грейс, насчет того, чтобы они взяли Франческу к себе в дом на пару месяцев, позаботились о ней, помогли найти работу. Том – человек очень добрый, душевный.
Джон допил свой чай, и Дора, не спрашивая, налила ему новую чашку.
– Я думал так: Ньюкасл – большой город. – Джон сделал большой глоток. – Недалеко от нас. Там ей будет хорошо. – Он сделал паузу. – Но когда я увидел ее, Дора, я сразу понял, что не смогу вот так просто от нее отделаться. Она казалась такой потерянной, такой одинокой, такой беззащитной. – Джон задумчиво замолчал. – Да, беззащитной, вот именно беззащитной. Этой девочке нужна помощь, решил я, в самом деле нужна. Вот, собственно, и все, пожалуй.
Дора кивнула, но не сказала ни слова. Она не знала, что сказать.
– Знаешь, Дора, когда она сходила с парома, то выглядела такой уверенной, головку держала высоко, спинку прямо. И улыбалась. Но когда она приблизилась, я увидел в ее глазах страх, просто физически его почувствовал. Страх и печаль. Они окутывают ее как облаком. И хочется прижать ее к себе и не отпускать, понимаешь? Чтобы развеять это злое облако.
Дора опустила глаза на свои натруженные красные руки, лежавшие на коленях. Надо же – это говорит тот самый скрытный Джон, от которого слова не добьешься! Хотя она подозревала, что на самом деле он человек добрый и чуткий, и даже странно, что за все эти годы он ни разу вот так не открыл ей свое сердце.
– Это очень хорошо, что ты вдруг так оттаял, – просто сказала она.
– Ты так думаешь?
– Да. Она нуждается в тебе, и ты, слава Богу, сам хочешь ей помочь.
Дора допила свой чай. Что тут еще скажешь, думала она. Девчонке, конечно, пришлось немало хватить горького, и не ей, Доре, доставлять ей лишние неприятности.
– Значит, я правильно поступил, по-твоему?
Ему очень хотелось, чтобы она одобрила его решение.
– По-моему, да, – твердо ответила она и улыбнулась. – К тому же немножко молодого веселья скрасит нашу унылую стариковскую жизнь.
Он улыбнулся в ответ.
– Да, и тут ты права, Дора.
– Насчет чего это она права? – В дверях кухни появилась улыбающаяся леди Маргарет. Сидевшие за столом недоуменно переглянулись, встревоженные неожиданным визитом. Еще не было случая, чтобы хозяйка заглянула в кухню. – Ах, извините! – воскликнула она с преувеличенной вежливостью. – Я, кажется, помешала?
– Ну что вы, леди Маргарет, конечно, нет! – Джон поспешно встал. – Милости просим, входите. Не желаете ли чашку чаю?
– Нет, благодарю, Джон. – Она все время обращалась только к нему, как будто миссис Браун вообще не было в кухне. – Я хотела кое о чем поговорить. Можно?
– Разумеется.
Джон снова почувствовал себя уверенным. В конце концов, теперь она у него в гостях, а не он в ее будуаре.
– Чем могу служить?
– Дело в том… – она помедлила. – Я насчет этой девушки, вашей, как вы выразились, «подопечной».
– Слушаю.
– Я говорила по телефону с лордом Генри, и он высказал замечательную идею! Я… то есть он, предположил, что, если эта девушка согласится поехать с нами в пятницу в Шотландию, это прекрасным образом решит все проблемы.
– Да, но я, право, не думаю, что Франческа…
– Вы ведь говорили, что она знает английский?
– Да.
– И ей уже исполнилось шестнадцать?
– Да, но…
– Тогда не вижу больше никаких препятствий, Джон.
Она заговорила чуть более резко, чем хотела. Но с этим Джоном всегда так трудно столковаться, всегда он выводит ее из себя.
– Как заметил лорд Генри, если она собирается у нас остаться, она может оказаться небесполезной. А уж если мне придется ее кормить и нести за нее ответственность, то мне будет легче это сделать в Шотландии, чем здесь, в Йоркшире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Джон припарковал свой чистенький «остин-ровер» 1963 года выпуска в заднем дворике дома и обернулся к Франческе.
– Ну вот мы и дома, – улыбнулся он.
Она кивнула.
– Сейчас выгрузимся, и я поведу тебя на кухню знакомиться с миссис Браун.
Она сидела, не двигаясь, и оглядывала флигель, где помещались кухня, кладовая, контора и комнаты, в которых жили Джон и миссис Браун. Это было одноэтажное строение, примыкавшее к основному зданию, сложенное из такого же серого известняка. Над ним возвышалась задняя стена усадебного дома, внушительного особняка, выстроенного в восемнадцатом веке в георгианском стиле архитектором Бурчиером в парке, разместившемся на двухстах акрах. Такого великолепия она еще никогда не видела.
– А кто здесь живет? – едва слышно спросила она.
Джон улыбнулся благоговейному страху.
– Лорд и леди Смит-Колин, это их фамильный замок.
Живя здесь долгие годы, он перестал дивиться красоте этого величественного здания.
– Пойдем, у тебя еще будет возможность как следует все осмотреть.
Ему не терпелось скорее попасть в дом, быстренько представить гостью миссис Браун и встретиться с леди Маргарет. Он не любил неопределенности.
Франческа расстегнула ремень безопасности и стала вылезать из автомобиля. Джон открыл перед ней дверцу.
– Спасибо, – сказала она, смутившись от такой вежливости. Она не привыкла к подобному обращению и, когда Джон подал ей руку, совсем смешалась, не зная, как себя вести. Наконец она приняла его руку и неловко выбралась из машины, сгорая от робости.
А он, помогая ей выйти, увидел синяки на запястье и с горечью подумал: «Господи, что же ей пришлось вынести? Эдакая малышка, совсем ребенок – как же можно было обойтись с ней с такой жестокостью?» Он не в силах был оторвать глаз от этих жутких следов истязания, и Франческа торопливо натянула на запястье рукав кофты, сделав шаг назад. Джон стоял слишком близко, ей стало неудобно.
Как бы то ни было, грустно подумал он, ей неприятно об этом вспоминать, и спрашивать о прошлом не стоит. Он вздохнул и потянулся за ее сумкой, лежавшей на заднем сиденье.
– Пойдем, – тихо сказал он, и они молча вошли в дом.
– Джон!
Услышав шаги возле двери, Дора Браун оторвала глаза от миски, в которой замешивала пудинг, и с изумлением увидела входящего в кухню Джона.
– Боже милостивый! Вот так сюрприз! Какими это судьбами тебя принесло?
Она осеклась на полуслове, увидев, что вслед за ним вошла Франческа.
– Дора, позволь представить тебе мою подопечную, – быстро проговорил Джон. – Это та молодая особа, о которой я тебе сообщал. Помнишь?
Дора вытерла запачканные мукой руки о фартук. Франческа сделала шаг вперед. Дора прекрасно поняла замешательство Джона и видела, что девушка прямо-таки заходится нервной дрожью.
– Ну конечно, конечно!
Дора подошла к Франческе и, скрывая любопытство, взяла ее руку в свои. Наверно, что-то неладно, подумала она про себя, Джон потом все объяснит. Какая странная девушка! Как она мучительно робеет. А уж до чего худа – все косточки насквозь видно! Ну да Джон потом все объяснит.
– Значит, леди Маргарет не сказала тебе, что я звонил, Дора?
– Станет она говорить!
Дора опять склонилась над миской и стала подсыпать муку. Джон усадил Франческу на стул возле стола.
– Ее милость нынче сильно не в духе. Я уж сколько лет не видала ее в таком настроении! – сказала Дора, обернувшись к Джону и Франческе. – Милли свалилась – ветрянка у нее. У меня утро свободное было, а когда я пришла, мне эти новости и выложили, говорят, девочку сейчас привезут, надо, чтобы я комнату подготовила. – Не переставая говорить, Дора поставила на плиту чайник. – Будто комната может быть в беспорядке – разве такое случалось? – Она опять обернулась к собеседникам и сложила руки на своей мощной груди.
– А потом стали из агентства звонить, ну из того, где она няню хотела заказать для поездки в Шотландию. Хотели прислать девушку сегодня познакомиться с Милли и Софи, а я им говорю, мол, не надо, у Милли ветрянка, а она заразная ужасно, особенно спервоначалу.
Чайник закипел, Дора взяла заварник.
– Ну вот, они опять перезвонили, сказали, что никого не пришлют, тем более чтобы в Шотландию ехать, это с больным-то ребенком, и деньги вернут. По-моему, правильно поступили. А леди Маргарет как начнет кричать! Прямо из себя выходит! Агентство, конечно, тоже должно защищать своих служащих, как же иначе – разве можно подвергать девушек такой опасности!
Дора приостановила свой монолог и занялась чаем. Поставила на стол чайник, Джон принес чашки и молоко.
– И что же леди Маргарет собирается делать?
– А Бог ее знает! Она со мной не желает объясняться, а уж я тем более. – Она шмыгнула носом и стала разливать чай.
Растерянность Джона росла. С леди Маргарет всегда было нелегко иметь дело, даже когда она пребывала в хорошем настроении, а если она сердилась…
– Надо, пожалуй, пойти и сказать ей, что Франческа у нас погостит.
Дора подняла брови, взглянула на Франческу, которая густо покраснела от смущения.
– Не беспокойся, Джон, угомонится она. – Дора мягко погладила Франческу по плечу. Ужас, до чего девочка переживает, подумала женщина, прямо вот-вот заплачет. – Она тебе велит няню ей найти, а ты скажи, что сделаешь все возможное. Она и слова не скажет.
Джон улыбнулся.
– Ну и хитрюга вы, миссис Браун! Только где же я ей няню отыщу?
– А это уж как Бог даст, а ты старайся, и все дела.
Она поднялась и подошла к холодильнику. Дора Браун была невероятно крупная женщина, и, когда она двигалась, одежда на ней трещала, будто сейчас лопнет по швам. Она открыла холодильник и достала оттуда кусок ветчины.
– А пока ты пойдешь на беседу, я сделаю Франческе вкусненький бутербродик. – Она улыбнулась гостье. – Хорошо, дружочек?
– Да, спасибо.
– Ну еще бы. – Дора бросила укоризненный взгляд в сторону Джона. – Тебе ведь небось и в голову не пришло остановиться по дороге, чтобы покормить ребенка?
– Конечно, нет, Дора, – раздраженно ответил Джон, открывая дверь. – Тебе прекрасно известно, что я не люблю зря терять время.
Дора улыбнулась. Всегда он такой, этот Джон. Она подождала, покуда он скрылся, и водрузила на стол ветчину.
– Ох уж эти мужчины, – заговорщицки подмигнула она Франческе и принялась нарезать мясо.
– А, Джон! Входи-входи!
Леди Маргарет просматривала свежий номер «Харперс энд Куин» и заметила там свое имя в разделе светской хроники. Это несколько улучшило ее настроение.
– Значит, ваши планы изменились, Джон?
Она уронила журнал на пол возле софы, на которой полулежала. Джон стоял посреди комнаты, неловко переминаясь с ноги на ногу.
– Вы вернулись гораздо раньше, чем предполагали.
– Да. Обстоятельства несколько переменились. – Могу себе представить ваше состояние. У меня тоже возникли проблемы. Миссис Браун, наверное, успела вам сообщить, что я оказалась без няни и мне не с кем ехать в Шотландию?
– Да, она что-то такое говорила…
– Разумеется, говорила! Я довольно резко с ней обошлась, это надо признать, но я была просто в ярости, и девочки очень огорчаются, если мы не сможем выехать в пятницу. Ума не приложу, что я буду делать с ними одна в Лэрбеке! – Она пожала плечами. – И, конечно, лорд Генри тоже расстроится. Он знает, как долго мы все мечтали об этой поездке. Так что…
Джон терпеливо выжидал, что она скажет дальше, понимая, что она ищет доводы, с которыми невозможно будет поспорить. Она опять взяла в руки журнал, потеребила его и потом, будто мимоходом, продолжила:
– Вся надежда на вас, Джон, хотя не знаю, что можно сделать в этой ситуации. – Впервые за весь разговор она взглянула ему прямо в глаза. – Вам так замечательно удается все всегда организовывать! Я буду вам очень признательна.
Она все-таки очень привлекательная женщина, подумал он. Особенно когда улыбается. Жаль, что это случается так редко.
– Я, разумеется, попытаюсь вам помочь, леди Маргарет. Не могу обещать наверное, но приложу все старание.
– Правда, Джон? Как мило с вашей стороны! – Она взяла пачку сигарет, взяла одну, постучала ее концом о коробку – Джону казалась смешной эта привычка: зачем стучать, если сигарета с фильтром? Она прикурила и выпустила густое облако дыма. – Ну а какие у вас новости, Джон? – Она положила на колени журнал, как бы намекая, что теперь он отрывает ее от дел.
– Есть кое-какие. Я хотел сказать вам, что у меня гостья. Надеюсь, ни вы, ни лорд Генри не станете возражать.
– Ну, за мужа я ручаться не могу, – она многозначительно помолчала.
Хочет указать мне на мое место, подумал он.
– Но я рада, что к вам приехали погостить. Это что же – родственница?
– Не совсем.
Она вопросительно подняла бровь.
– Меня попросили приютить одну молодую женщину из Италии, взять, так сказать, под опеку.
– Понятно.
Она ждала, что Джон скажет еще что-нибудь, но никаких других пояснений не последовало. Разрешение принимать гостью было получено, Джону больше ничего и не нужно было.
– Коли так, я могу идти, леди Маргарет? – Джон нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– О, конечно, Джон.
Он повернулся, чтобы идти.
– Кстати, а сколько лет вашей гостье? – спросила она, когда он был уже на пороге.
– На мой взгляд, лет семнадцать-восемнадцать.
– Она говорит по-английски?
– Да, с ней никаких хлопот не предвидится, она в совершенстве владеет английским.
– Хорошо. Благодарю вас, Джон.
– Рад служить, леди Маргарет.
Он поклонился и, прежде чем хозяйка успела задать еще какой-нибудь вопрос, быстро вышел из комнаты.
Джон направился прямо в кухню. Он был недоволен и собой, и леди Маргарет. Она никогда не была с ним откровенно грубой, но обязательно давала почувствовать свое превосходство, а это ужасно его раздражало, и чем дальше, тем больше. Надо было еще давно, когда она только появилась в усадьбе, поставить ее на место. Теперь-то поздно об этом думать – она крепко взяла в свои руки бразды правления, ему остается только подлаживаться под ее нрав. Джон не мог даже помыслить о том, чтобы поссориться с леди Маргарет – здесь, в Мотком-парке, была вся его жизнь. Поэтому приходилось молча глотать обиды, не обращать внимания на ее капризы и не огрызаться, чтобы не рисковать своим положением. И все-таки внутренний голос, который он изо всех сил пытался заглушить, не давал ему покоя, требуя не ронять достоинства.
Открывая дверь в свой флигель и почуяв теплый воздух кухни, Джон сразу испытал облегчение. Спеша поскорей увидеть обеих женщин, оставленных им несколько минут назад, он издали услышал девичий смех – этого ему не приходилось слышать уже очень давно. Еще с порога он встретился глазами с Дорой, чей взгляд так и искрился смехом.
– А вот и Джон! Иди-ка скорей, посмотри!
Дора приложила к краешку глаза аккуратно сложенный носовой платок и смахнула слезу. Ее круглое румяное лицо расплылось в улыбке, в глазах прыгали бесенята.
Джон, вытянув шею, посмотрел на пол и увидел на полу Франческу, которая стояла на коленях, держа в руке пояс от Дориного передника, а толстый, ленивый, старый черный котище охотился за ним, ловил его в воздухе, выпускал из лап и снова хватал. Его перекормленная тушка мягко плюхалась на пол. Он как-то чудно падал – сначала на живот, а потом уже лапами. Он играл, как маленький котенок, только весу в нем было как в целой паре обыкновенных кошек, а энергии вдвое меньше, чем у молодого кота. Женщины от души хохотали над его неловкими прыжками.
Джон тоже рассмеялся. Вид Франчески, которую хоть на время оставила ее печаль, наполнил его радостью. А ее веселый смех мигом развеял все сомнения и страхи. Впервые за много лет Джон почувствовал, что он делает по-настоящему нужное дело.
И сознавать это было приятно.
Франческа бросила на него быстрый взгляд – и глаза ее загорелись яркой зеленью. Когда она смеялась, лицо ее преображалось: оно становилось мягче, черты его прояснялись, и она становилась обворожительной. Ее красоту трудно было бы описать словами. Джону вспомнилось, как он сразу узнал ее на пристани. Теперь ему стало понятно, почему. И это чувство тоже было приятным.
Он опять встретился глазами с Дорой. Как хорошо, что в нашу жизнь пришли молодость и смех – вот что сказал ему ее взгляд, и Джон улыбнулся в ответ. Что ж, она права, даже такой старый шотландский сухарь, как я, может это оценить, подумалось ему.
Некоторое время спустя, когда Франческу отправили в пустующую комнату распаковать вещи, Дора и Джон смогли потолковать по душам. Они по-дружески прожили бок о бок почти десять лет. Они были добрыми приятелями, но задушевности в их отношениях не было. Джон не привык откровенничать, держал свои эмоции при себе и не любил рассказывать о своих делах. Но теперь ему остро захотелось поговорить с Дорой. Джону казалось, что этот разговор поможет ему разобраться в том, что с ним сейчас происходит.
Дора заварила новую порцию чая, и Джон поведал ей об отце Анжело, о его добром отношении к тетке Джона и упованиях на то, что он, Джон, поможет «бедному дитяти».
– Видишь ли, Дора, – говорил Джон, – я скажу тебе как на духу. Я обо всем договорился с одним приятелем по полку и его женой, их звать Том и Грейс, насчет того, чтобы они взяли Франческу к себе в дом на пару месяцев, позаботились о ней, помогли найти работу. Том – человек очень добрый, душевный.
Джон допил свой чай, и Дора, не спрашивая, налила ему новую чашку.
– Я думал так: Ньюкасл – большой город. – Джон сделал большой глоток. – Недалеко от нас. Там ей будет хорошо. – Он сделал паузу. – Но когда я увидел ее, Дора, я сразу понял, что не смогу вот так просто от нее отделаться. Она казалась такой потерянной, такой одинокой, такой беззащитной. – Джон задумчиво замолчал. – Да, беззащитной, вот именно беззащитной. Этой девочке нужна помощь, решил я, в самом деле нужна. Вот, собственно, и все, пожалуй.
Дора кивнула, но не сказала ни слова. Она не знала, что сказать.
– Знаешь, Дора, когда она сходила с парома, то выглядела такой уверенной, головку держала высоко, спинку прямо. И улыбалась. Но когда она приблизилась, я увидел в ее глазах страх, просто физически его почувствовал. Страх и печаль. Они окутывают ее как облаком. И хочется прижать ее к себе и не отпускать, понимаешь? Чтобы развеять это злое облако.
Дора опустила глаза на свои натруженные красные руки, лежавшие на коленях. Надо же – это говорит тот самый скрытный Джон, от которого слова не добьешься! Хотя она подозревала, что на самом деле он человек добрый и чуткий, и даже странно, что за все эти годы он ни разу вот так не открыл ей свое сердце.
– Это очень хорошо, что ты вдруг так оттаял, – просто сказала она.
– Ты так думаешь?
– Да. Она нуждается в тебе, и ты, слава Богу, сам хочешь ей помочь.
Дора допила свой чай. Что тут еще скажешь, думала она. Девчонке, конечно, пришлось немало хватить горького, и не ей, Доре, доставлять ей лишние неприятности.
– Значит, я правильно поступил, по-твоему?
Ему очень хотелось, чтобы она одобрила его решение.
– По-моему, да, – твердо ответила она и улыбнулась. – К тому же немножко молодого веселья скрасит нашу унылую стариковскую жизнь.
Он улыбнулся в ответ.
– Да, и тут ты права, Дора.
– Насчет чего это она права? – В дверях кухни появилась улыбающаяся леди Маргарет. Сидевшие за столом недоуменно переглянулись, встревоженные неожиданным визитом. Еще не было случая, чтобы хозяйка заглянула в кухню. – Ах, извините! – воскликнула она с преувеличенной вежливостью. – Я, кажется, помешала?
– Ну что вы, леди Маргарет, конечно, нет! – Джон поспешно встал. – Милости просим, входите. Не желаете ли чашку чаю?
– Нет, благодарю, Джон. – Она все время обращалась только к нему, как будто миссис Браун вообще не было в кухне. – Я хотела кое о чем поговорить. Можно?
– Разумеется.
Джон снова почувствовал себя уверенным. В конце концов, теперь она у него в гостях, а не он в ее будуаре.
– Чем могу служить?
– Дело в том… – она помедлила. – Я насчет этой девушки, вашей, как вы выразились, «подопечной».
– Слушаю.
– Я говорила по телефону с лордом Генри, и он высказал замечательную идею! Я… то есть он, предположил, что, если эта девушка согласится поехать с нами в пятницу в Шотландию, это прекрасным образом решит все проблемы.
– Да, но я, право, не думаю, что Франческа…
– Вы ведь говорили, что она знает английский?
– Да.
– И ей уже исполнилось шестнадцать?
– Да, но…
– Тогда не вижу больше никаких препятствий, Джон.
Она заговорила чуть более резко, чем хотела. Но с этим Джоном всегда так трудно столковаться, всегда он выводит ее из себя.
– Как заметил лорд Генри, если она собирается у нас остаться, она может оказаться небесполезной. А уж если мне придется ее кормить и нести за нее ответственность, то мне будет легче это сделать в Шотландии, чем здесь, в Йоркшире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47