– Попробую здесь. Отойди чуть в сторону.Он осторожно вытащил из своей изрядно отощавшей после утренней склоки сумки тяжелую шкатулку и поставил прямо в снег. Гелере его выбор был совершенно непонятен. На взгляд девушки, этот сугроб ничем не отличался от любого другого.Из-под откинутой крышки вылетел рой золотистых искорок. На этот раз они пахли чем-то сладким и вкусным – как свежевыпеченные булочки. В животе Гелеры предательски заурчало. Еще бы! Она уже больше суток ничего не ела! И все из-за этого колдуна!Переход оказался коротким и совсем не страшным. Гелера боялась, что из серой мути на нее снова набросится многорукое чудовище, но все обошлось.– Ну и долго ты собираешься за меня держаться? – Насмешливый голос колдуна заставил ее опасливо приоткрыть зажмуренные глаза. Местность вокруг изменилась: горы сдвинулись далеко к горизонту, а прямо перед ними рассыпалось множество небольших домиков со смешными красными крышами. Над большинством крыш вились тугие струйки дыма. Очередная деревенька. Но хорошо хоть, тут с границей все в порядке. Может, ей наконец удастся нормально поесть и выспаться?– Ты что-то сказал? – вспомнила Гелера.– Да так. – Кхор лениво пошевелил кистью, напоминая девушке, что она все еще не отпустила его руку. Гелера с легким сожалением расцепила свои пальцы: кожа колдуна была теплой, почти горячей. И почему он не мерзнет? Он же почти совсем раздет.Из-за ближайшего домика выкатился крестьянин, изумленно воззрился на незваных гостей и проворно юркнул куда-то назад.– Ты опять людей пугаешь! – неприязненно произнесла Гелера.– Пугаю? Мгм… Ты удивишься, если я опять не соглашусь с твоим мнением?Ждать пришлось недолго. Вскоре уже знакомый им крестьянин вернулся, увлекая за собой еще одного. Этот второй, судя по всему, был кем-то вроде местного старосты – слишком уж представительно он держался.– Господин кхор? – уточнил он, приблизившись на достаточное расстояние. В голосе его была определенная нотка сомнения. Гелера покосилась на своего спутника. Ну может, рвать почти всю его одежду и в самом деле было не лучшей идеей. Сомнительно, что вид полуголого оборванца, к тому же почти мальчишки, мог вызвать достаточно уважения. Да еще и птица эта на голове! Лерринк, к слову сказать, решил принять более активное участие в процедуре взаимного приветствия, для чего раскрыл крылья и издал довольно громкий клекот.– Кхор, кхор, – устало подтвердил колдун, для наглядности тыкая пальцем в красный камень у себя на лбу. – Я веду Поиск. – А… Поиск? – еще менее уверенно переспросил староста. – А… Ну… Но… Вы ведь, кажется, еще молоды?– Вы отказываете мне в моем праве? – спокойно спросил колдун. Гелера не удивилась бы, если бы, получив положительный ответ, он просто снова открыл бы переход. Но староста поспешно замотал головой.– Нет, нет, что вы. Пожалуйста, прошу вас… Я сейчас организую вам комнату, чтобы вы отдохнули… – Он запнулся и посмотрел на Гелеру. – Эта юная девушка с вами?Гелера только сейчас вспомнила, что так и не удосужилась натянуть на голову капюшон. Впрочем, необходимость в маскировке была уже не столь острой: ее человеческий облик почти полностью вернулся. А солнце, на счастье, било ей в спину, мешая крестьянину разглядеть легкий сероватый оттенок кожи.– Да, девушка со мной. Я ее совратил, и теперь она боится вернуться в родной дом.Гелера чуть не поперхнулась, пытаясь испепелить кхора взглядом. Он что, совсем с ума сошел? Что он несет?! Кажется, староста был ошарашен не менее ее самой: глаза у него стали круглые-круглые. Больше никаких вопросов он не задавал.
Кхор традиционно сказал старосте, что детей смотреть он будет попозже, так как сильно устал, и потребовал как можно скорее организовать обед. Из-за глупой реплики кхора староста не озаботился выделить им две комнаты, и Гелера оказалась в одном помещении с колдуном. Правда, до ночи было еще весьма далеко, и, возможно, они и не задержатся столько в этой деревеньке… Но все-таки было слегка неприятно. Тем более что кхор никак не отреагировал на это безобразие, а ее саму попросту никто не стал слушать. Можно подумать, поселяне продолжали считать ее монстром! Но почему, если она выглядит как человек?!Колдун вытянулся на единственной кровати, вынудив Гелеру сесть на колченогий табурет у окна. Вообще-то она бы тоже предпочла поваляться на мягком, но лерринк, переместившийся на спинку ложа, слишком уж агрессивно распахивал крылья при ее приближении. С таким защитником согнать колдуна было сложновато.– Неужели нельзя обойтись без измывательства над детьми? – недовольно проворчала она.– По-твоему, будет лучше, если я заберу одного из них?– Зачем кхорам вообще нужны чужие дети? У вас что, своих не бывает? Вы же требуете самых красивых девиц как плату за свое колдовство…– Даже если вдруг такая девушка и родит ребенка… Не думаю, что его отец про это узнает.– Мерзко. Обесчестить и бросить – вот все, на что вы способны!– Иногда «подаренных» девушек забирают с собой. – Лицо кхора было абсолютно бесстрастной маской из старого пергамента. – Но участь их весьма незавидна… Как правило, долго они не живут. Дети же кхоров далеко не всегда наследуют способности к противостоянию Теням. И не каждый колдун готов… проверить своего ребенка… Слишком велик риск летального исхода. Процедура посвящения – очень опасный процесс. Из тех, кого отобрали, выживает только каждый десятый – и это в лучшем случае. Да и последующее обучение отнюдь не является безопасным.– Убийцы! – Гелера зло скрипнула зубами. – Набираете детей, а потом ставите на них свои проклятые опыты! Так вам мало этого! Вы еще и этот ваш Поиск придумали, от которого детям потом не один год будут кошмары сниться! Как ты к ним свои жуткие руки тянешь. Отвратительно! – Она скосила глаза на пресловутые руки. Ну не то чтобы они действительно были такими уж жуткими – но детям ведь не объяснить, что этот черный узор сам по себе ничуть не страшнее обычной краски. Гелера же прикасалась к этим рунам, и ничего с ней не стряслось.– Знаешь… Если кошмары приходят только во сне – это еще не самое страшное. Потому что с рассветом они исчезнут. Но вот если от кошмара невозможно избавиться, это куда хуже… – Кхор пошевелился, забрасывая руки за голову и устремляя взгляд в потолок, – словно лицезрение крашеных досок привлекало его куда больше, чем лицо своей собеседницы. Гелера подавила приступ раздражения. Опять разыгрывает праведника, чтоб его!– В конце концов, если уж тебе действительно нужен преемник, мог бы и сироту выбрать! Хотя бы родителям сердце не разбивать. Так нет, ходишь, бродишь, как голодный шакал…– Дурочка ты. – Колдун дотянулся рукой до лерринка и взъерошил его белые перья. Птица благосклонно приняла ласку. – Не хочу я никого выбирать. И не буду.– Чего? – Гелера озадаченно нахмурилась. – А зачем же ты все это устроил? Тебе что, нравится издеваться над беззащитными людьми?– О том, что мое время истекает, знаю не только я. Знает Совет. Если я не буду заниматься поисками преемника, это будет делать кто-то другой.– Глупости! И как тебе только не стыдно обрекать детей на повторные мучения?! Сначала ты, потом, когда ты умрешь, – еще кто-то… Если умрешь, конечно. В чем лично я сильно сомневаюсь.– Думаешь, я бессмертный? – Кхор едва заметно усмехнулся.– Я имела в виду, что это будет скоро.– Я редко ошибаюсь. И не в таких вещах. А что касается поисков после моей смерти… Я надеюсь избежать этого.– Это как?– Ты задаешь слишком много вопросов. Если у меня получится – ты сама все увидишь. А если не получится, то и говорить не о чем.
Гелера раздраженно фыркнула и хотела разразиться возмущенной сентенцией, но ее прервало появление хозяйки дома, приготовившей «дорогим гостям» обед. Девушка сочла, что спорить с колдуном гораздо удобнее на полный желудок и поспешила приступить к трапезе. Почти двое суток поста существенно приглушили ее разборчивость, и она методично сметала с тарелок все подряд. На пятой тарелке девушка начала клевать носом. По телу разливалась приятная сытость, хотелось забраться под одеяла – и забыть про дурацкую прогулку через заснеженные горы, как про дурной сон.Гелера зевнула, борясь с желанием подремать прямо за столом. Глаза неумолимо слипались. Проклятый колдун… Ей же еще надо как-то убедить хозяев выделить и ей отдельную комнату, а то ведь придется спать на полу! Ладно, она просто даст небольшой отдых глазам и сразу разберется с этой небольшой проблемой.Сны подкрались незаметно. И оказались… странными.
Небо заволакивали низкие свинцовые тучи, наглухо отсекая даже слабый лунный свет. Свечи давно потухли, и в комнате воцарилась тьма – глухая настолько, что и кончики собственных пальцев, поднесенные к носу, различить удавалось с трудом. Но это было не важно. Она осторожно спрыгнула на пол и повела ухом. Нет, все тихо. Жители дома мирно спят. Доски чуть заметно пружинили под ее ногами. Дверь слабо скрипнула, пропуская морозный воздух. Закрывать ее не стоило: зачем? Возможно, придется возвращаться. А лишний шум опасен.На улице падал снег, белый и холодный. Она слизнула снежинку с верхней губы. Вода… Вода ей не нужна. Ноздри чутко трепетали, выискивая желанный запах. Белый пух в воздухе только мешал, сбивая столку и вызывая желание поиграть. Она взмахнула рукой, на миг разрывая снежную пелену. Нет, сейчас не время…Скрип сапог по снегу. Далекий – но ее слух легко распознал новый звук среди прочих. Скрип четкий, уверенный… Это хорошо. Ей не нужна слабая дичь.Он шел спокойно, не таясь, не стреляя глазами по утонувшей в темноте улочке. Ей это нравилось. Она тянула, несколько минут просто скользя за ним беззвучной тенью и наслаждаясь этим размеренным скрипом. Но бесконечно тянуть было нельзя. Сгруппировавшись в упругий комок мышц, она прыгнула.Удар сшиб его на землю. Он перевернулся, зло ругаясь и шаря правой рукой по поясу. Она ждала, сощурив глаза. Почему бы и не позволить ему достать нож? Она ведь не против небольшого сопротивления? Он вытащил нож и завертел головой, высматривая невидимого противника. Она беззвучно усмехнулась. Жаль, нет луны. У них становится такое забавное лицо, когда они ее видят. Да, жаль…Новый прыжок – и он снова опрокинут в снег, а ножик горкой мелких бесполезных обломков взрыл соседний сугроб. А вот теперь он испугался. Страх закрутился вокруг него, как дым над погасшим костром, мешая чувствовать его собственный запах. Ее это слегка разозлило, и она куснула его в шею – пока еще совсем несильно, только чтобы пустить кровь. Страх не исчез, но теперь к нему добавилась боль, а такой вариант ей нравился куда больше. Она сделала еще один укус – чуть ниже и правее, вскрывая вену. Он дернулся, пытаясь вырваться. Напрасно, но ее это весьма развлекло. Она даже позволила ему отползти далеко в сторону, оставляя на снегу дорогу из вкусно пахнущих капель, прежде чем длинным прыжком настигнуть снова и резким ударом вспороть на спине мясо до костей.Его плоть еще сочилась остатками жизни, когда она жадно начала заглатывать теплые куски, не забывая посматривать по сторонам. Этой ночью ей повезло. Вокруг тихо, и ничьи шаги не тревожили больше снежный наст. Дичь крупна, и она насытилась, едва обглодав тело, даже не коснувшись потрохов.На нос снова опустилась снежинка. Она лениво смахнула ее прочь и покосилась на низкие тучи, все так же роняющие белый пух. Пожалуй, теперь она не прочь и поиграть. ГЛАВА 20 Подмерзшая земля хрустела под ногами. Кое-где снег уже припорошил слой палой листвы, и белые островки чередовались с ало-бурыми. Варст провел пальцем по голой ветке. Здесь зима была теплой, почти как на его родине. Он не любил холод и пронизывающий до костей ветер, а сверкающий под солнцем снежный наст слепил его больные глаза.Одним из распространенных у кхоров развлечений было отослать провинившегося раба далеко на север и оставить поразмышлять о разумности послушания на недельку-другую. У большинства бьерров, не прошедших отбор, температура тела оставалась прежней. И если хозяин слишком поздно менял гнев на милость, из сугробов откапывали закостеневший труп.Для Варста такое наказание не грозило смертью – его клетки успели измениться во время посвящения. Но он все равно терпеть не мог заметенные белой крупой горы и завывающий в разломах ветер. Гресеру почему-то нравилось пороть своих рабов на свежевыпавшем снегу. И для Варста снег всегда ассоциировался с кровью.Он качнул тонкую ветку вниз. Сухое дерево хрупнуло под пальцами, надламывая кору. Север… Там сейчас уже вся растительность погребена под толстым белым покрывалом. Если бы у него был выбор, он бы предпочел другое направление пути. По собственной доброй воле лезть в эту ледяную яму… Но он давал слово… Варст потер забинтованные запястья. Второй браслет Налек снял с него через день после того, как они выбрались на поверхность.Варст поморщился, невольно вспоминая долгое копошение в пропитанной сыростью земляной норе, когда все они, сменяя друг друга, рыли проход наверх – словно бешеные псы, закопанные заживо. Воришка ошибся. Это было не похоже на обвал – во всяком случае, на обвал естественный. Кто-то намеренно завалил проход. Наверное, если бы не Налек, они бы не пробились наверх. Крестьянский увалень работал с неослабевающим упорством, а его лапищи загребали слежавшуюся землю ничуть не хуже лопаты. Трое суток спора со смертью. Выиграли они тот спор или только отложили его?Налек кхорам был не сильно нужен – даже если он и начнет трепать языком направо и налево… Ну кто ему поверит? Одинокий голос не в силах разрушить многолетнюю стену слухов и легенд, за которую прятались кхоры. Тщательно продуманная, выверенная по кирпичику, призванная запугать и ужаснуть, эта стена была слишком прочной. Да, побег Налека был неприятностью, но не более того. О нем оповестят градоначальников крупных городов, расположенных поблизости, дабы те не упустили шанса свершить публичную казнь, если вдруг беглец забредет на их территорию, но погоню за незадачливым крестьянином посылать никто бы не стал.А вот от своего раба Гресер так просто не откажется. Слишком ценная Варст вещь. Слишком полезная. Даже Серый Совет не знает, что бьерр, проваливший посвящение, способен видеть. Неважно, как Гресер обоснует свое желание вернуть беглеца, но погоню он отправит, в этом нет и толики сомнения.
Варст слишком глубоко погрузился в свои мысли и едва не упал, споткнувшись о какое-то препятствие.– Глаза разуй, дядь… – Голос Крыса был тусклым и невыразительным.Мальчишка сидел на земле, прислонившись спиной к стволу дерева и небрежно раскидав конечности. За его ногу и задел Варст.– Прячешься? Ты же вроде собирался уйти – сразу, как выведешь нас наружу?– Не твое дело. Где хочу, там и хожу.– А может, ты решил и с кхоров деньги поиметь? Дождаться погони, направить их в нужную сторону? – лениво протянул Варст, рассматривая собранные в хвост грязные патлы мальчишки.– Да пошел бы ты… Чистоплюй несчастный. Тебе че, заняться нечем?– Мне просто любопытно, зачем ты лжешь. К примеру, что ты собрался на самом деле делать со сломанными браслетами? Которые нельзя сдать ни одному ювелиру – если тот, конечно, в здравом уме. Кто будет связываться с обворовавшим кхоров?– Да кто узнает, откуда эти цацки? Брось заливать.– Полностью гравировку на браслетах затереть невозможно.– Да прям! Золото – не камень, сотрется как не фиг делать.– Ты же знаешь, что это не чистое золото. Хотя и сказал прямо противоположное Налеку. Кем тебе приходилась хозяйка браслетов?Крыс дернулся, резко разворачиваясь.– Дядь, а не напекло ли тебе голову? Я смотрю, все мозги уже вытекли.– Я не настолько туп, как наш крестьянский друг. Забавного мастера посоветовала ему найти девушка. Содока, значит? На юге есть такая болезнь. Лихорадка, исход которой частенько бывает смертельным. А переносчиком этой болезни являются мелкие грызуны. Крысы, если быть точным. – Уголок губ Варста изогнулся в усмешке.– И че? Ты меня поучить решил? Так я те ща в благодарность в нос заеду, чтоб поменьше умного строил. Мне твоя наука без надобности, у меня ремесло другое! Я вор, а не лекарь. На кой мне твои болезни?– Твоя рука дернулась, когда ты услышал это имя.Крыс неприязненно уставился на него, сощурив глаза.– С моими руками все в порядке, красавчик. Мне до уличных фигляров далековато, и их фокусы у меня не так ловко выходят. Да и устал я, пока искал, в какую дыру вас кхоры заткнули. Ну и уронил случайно это золотишко. А вот ты аж перекосился, это факт. Может, это ты мне лучше расскажешь, кто такой Коракс? Ты прям зеленый стал, когда про него услышал. Или, думаешь, раз там темно было, так я ниче и не заметил? Держи карман шире!– Заметил не заметил… – Варст небрежно пожал плечами. – Ты ошибаешься, воришка. Это отнюдь не страшная тайна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35