Я вас правильно понял?
– В пользу того, что все происходит так или примерно так, свидетельствуют факты, – осторожно ответил Тинь Дзедун. Он направился к двери, ведущей в соседнюю комнату, открыл ее и отступил в сторону.
Медленно, будто находясь в сомнамбулическом состоянии, в комнату вошла безымянная красавица. В комнате стало тихо, как в гробнице… У мужчин, которых красотой китаянок удивить было трудно, глаза все-таки расширились: ну просто писаная красавица! Молодая дама обошла в сопровождении Тиня весь кабинет. Улыбка не сходила с ее губ, но присутствовавшие не могли отделаться от ощущения, что по комнате шествует заводная кукла, автомат. И только когда за ней снова закрылась дверь – от резкого звука все вздрогнули, вице-губернатор с трудом перевел дух. Он сидел, вжавшись в кресло и утирая пот с лица, которое судорожно подергивалось. Первым пришел в себя шеф полиции – он-то всякого насмотрелся.
– Согласитесь, господа: глазам своим не веришь! – И эта женщина тяжело больна? – От волнения шеф политической полиции даже начал заикаться.
– Можете считать, что она уже мертва! – спокойно объяснил Тинь. – Момент ее физической смерти запрограммирован наперед! Нам известно, что она убила мистера Роджерса из Сан-Франциско, но мы никогда не узнаем, где она с ним познакомилась, встречались ли они раньше вообще и почему она его убила. Мы ничего не узнаем. Повторяю: это у нас пятый случай!
– За какое время? – спросил представитель исполнительного совета Гонконга.
– За полгода, сэр.
– И вы считаете, что воспоследуют новые загадочные убийства?
– Да, – Тинь несколько раз кивнул. – И это еще не самое страшное.
– В каком смысле?
– Если эту «болезнь» удастся экспортировать, можно таких «невинных» и «ни в чем не повинных» убийц рассылать по всему свету. И тогда никому не спастись от этих улыбчивых и молчаливых убийц…
– Не могу даже вообразить, какой воцарится хаос. – Шеф политической полиции как бы взывал к сочувствию. – Как мы будем охранять политиков и государственных мужей? Появится такой вот «больной» – и пиши пропало…
– Пока что это одни предположения! – сплетя руки, которые слегка дрожали, проговорил депутат исполнительного совета. – Во избежание неоправданно долгих дискуссий я осмелюсь задать вопрос, который так или иначе возникнет: что все-таки можно сделать, если то, что мы услышали, правда? Страшная правда!
– Выяснить происхождение болезни, – ответил шеф полиции.
– Каким образом?
– Это вопрос того же порядка, что и «есть ли жизнь на Марсе? А если да, как нам доставить марсиан на Землю?».
– Расспрашивать эту женщину не имеет никакого смысла, – подчеркнуто медленно проговорил комиссар Тинь. – И никакие способы из стародавних времен нам не помогут… хотя я в данном случае не постеснялся бы к ним прибегнуть…
– Комиссар Тинь! – Шеф полиции снова посмотрел на него с укоризной.
– Поскольку я выразился именно так, а не иначе, можете быть уверены, сэр, что до пыток дело не дойдет. Да и к чему? Такой допрос ничего не даст. Наша прелестная убийца дама холеная и одевается со вкусом… мы выясним, где куплено ее платье, белье, духи, украшения – поддельные, между прочим, – ее туфли, сумочка и, если очень повезет, откуда взялся пистолет… однако; я гарантирую, что картина наверняка окажется такой: все продавцы как один заявят – в магазине-де появился какой-то молодой китаец, расплатился наличными и больше никогда не появлялся. Какой он из себя? Как сотни тысяч других китайцев из Гонконга! Мы узнаем также, кто такой мистер Роджерс, чем он занимался в прошлом, и окажется, что у нее не было никаких причин убивать его. Хочу перечислить вам предшествовавшие убийства подобного рода. Номер один: Серфино Рафелло, итальянец, хозяин четырнадцати кафе-мороженых. Номер два: бразилец Хорхе Кавело, хозяин аметистовых шахт. Номер три: сириец Хамид ибн Мохаммед Расул, ему принадлежали три отеля в Дамаске. Номер четыре: голландец Ян ван Флеетен, декоратор пассажирских лайнеров. И, наконец, номер пять: американец Реджинальд М. Роджерс из Сан-Франциско, импортер. Что именно он импортировал, мы скоро узнаем. Все они прибыли в Гонконг как туристы, ни в чем предосудительном не замечены и убиты без видимых на то причин.
Тинь Дзедун умолк, потянулся за стаканом фруктового сока и сделал большой глоток.
Шеф «Кантон-роуд полис» почесал нос. Он уже предчувствовал, какую гору работы ему придется перелопатить.
– Пять бессмысленных убийств – но спланированных заранее! – сказал он. – И выдержанных в одном стиле. Нет, это не случайное совпадение!
– Нам эта мысль тоже пришла в голову, – съязвил шеф полиции Коулуна. – Согласитесь, господа, положение у нас аховое! Вполне допустимо, что вскоре последуют и другие преступления, и мы не в состоянии их предупредить, предотвратить! На сей счет комиссар Тинь выразился достаточно определенно, не так ли?
– В приемной ожидает доктор Ван Андзы. Он со своей группой наблюдал больных в четырех предыдущих случаях, он же констатировал их смерть. Ему же поручено заняться и нашей теперешней подопечной, хотя помочь он ей ничем не сможет. Желаете выслушать его, господа?
– Ну, конечно! – воскликнул депутат законодательного совета.
– Пожалуйста. – Тинь подошел к двери и открыл ее. Доктору Ван Андзы недавно исполнился сорок один год, он был стройным и для китайца довольно высоким – под метр восемьдесят. Одевался элегантно, как все преуспевающие китайцы из Гонконга: на нем были фланелевый костюм серебристо-стального цвета, белоснежная рубашка и светло-серый шелковый галстук с вышитой серебряной звездочкой. Поправив очки в золотой оправе, он внимательно оглядел присутствующих. По кабинету он прошел с горделивым видом, держался уверенно, хотя и несколько манерно. Приблизившись к столу, за которым только что стоял Тинь, сунул руки в карманы пиджака.
– Полагаю, доктор Ван, вы подготовили для нас подробный анализ всех четырех случаев, – сказал шеф полиции. – Прошу вас, передайте нам его в письменном виде. Все мы в медицине дилетанты и на слух не поймем и половины. Если вы не возражаете, мы начнем с вопросов.
– Я к вашим услугам, – вежливо поклонился доктор Ван, лицо которого оставалось непроницаемым.
– Больных… или загадочных убийств, если угодно… вели вы? До самой их кончины?
– Да.
– И все они оказывались в состоянии комы, не проронив до этого ни слова?
– Именно так, сэр.
– А причина смерти? Постарайтесь объяснить попроще…
– Причина? Полное разложение печени. Вскрытие всякий раз показывало одну и ту же картину: какая-то инфекция, или вирус, или еще что-то – ничего определенного мы не установили! – разъедает ткани печени. Клетки ее распадаются, и происходит полное отравление организма… наступает кома хепатикум и смерть. Печень – важнейший химический компонент нашего тела, его химический пульт управления. Без печени организм существовать не может. Ее состояние определяет состояние нашего здоровья, от белкового обмена до отравления всего организма. Поэтому серьезные нарушения деятельности печени вызывают заболевания, иногда неизлечимые. Но никогда прежде никто из нас не наблюдал – и на сей счет нет никаких упоминаний в мировой медицинской литературе, – чтобы в кратчайшее время печень превращалась в жидкую кашицу. Это загадка, разгадать которую нам пока не под силу.
– И эта ужасающая болезнь имела место во всех четырех случаях?
– Да.
– Жутко! – выдавил из себя депутат законодательного совета. – Просто жутко становится! Боже мой, а если об этом станет известно во всем городе? Господа, я предлагаю дать в прессе официальное сообщение, что произошло самое заурядное убийство… продажная женщина застрелила-де своего богатого покровителя… Призываю вас держать все в строжайшей тайне.
– Само собой. – Шеф полиции Коулуна барабанил пальцами по столешнице красного дерева. – Доктор Ван, есть ли у вас предположения о причинах заболевания?
– Никаких предположений и никаких догадок, сэр. – Доктор Ван Андзы снял очки в золотой оправе, протер стекла и снова надел их. – Даже электронный микроскоп в клинике «Куин Элизабет» нам не помог.
– А не связано это с каким-то ядом?
– Не исключено! – пожал плечами Ван. – Допустить можно все что угодно…
– Тогда у меня есть человек, который может помочь вам, комиссар Тинь. – Вице-губернатор снова утер со лба холодный пот. – В наш институт тропиков месяца три назад прибыл по межправительственному обмену немецкий врач и токсиколог доктор Меркер. Он работает в исследовательском секторе клиники «Куин Элизабет». Говорят, он выдающийся специалист.
– Я с ним знаком. – Доктор Ван пошевелил пальцами в карманах пиджака. – Он изучает действие змеиных ядов.
– А вдруг это то, что нужно? Может змеиный яд оказать подобное воздействие на организм?
– Вполне.
– Я отдам распоряжение о переводе доктора Меркера к вам в полицию!
Вице-губернатор вздохнул с некоторым облегчением. Да, это будет ценным вкладом в решение чреватой зловещими последствиями проблемы. В Гонконге и без того достаточно высококвалифицированных специалистов, но как знать…
В дверь постучали. Тинь открыл. На пороге появился один из полицейских.
– Женщина только что потеряла сознание. И в себя не приходит.
– Как, уже? – Доктор Ван отошел от стола. – Есть ко мне еще вопросы или я свободен? Я хочу отправить больную в больницу «Вонг Ва».
– Попрошу на сей раз в военный госпиталь! – коротко приказал Тииь.
Доктор Ван пошатнулся, словно его ударили:
– Почему?
– Там за ней будет установлен надежный контроль.
– В военном госпитале нет необходимых для таких исследований условий, комиссар Тинь!
– Умереть можно в любой постели, – вежливо улыбнулся Тинь. – Я хотел бы, чтобы доктор Мелькель занимался исключительно ею.
Даже Тинь Дзедун, отлично владевший английским, оказался не в состоянии выговорить два «р» в фамилии Меркера. У китайцев всегда «р» заменялось на «ль». Ван Андзы пожал плечами и кивнул. Указание Тиня было для него оскорблением, которое он не мог снести просто так, не потеряв лица. У него более чем двадцатилетняя врачебная практика – сначала он лечил бедняков в Англии, в Абердине, потом в скопище джонок и сампанов в Гавани Тайфунов у Яу Ма-теи, и вот уже четыре года, как он шеф терапевтического и инфекционного отделения больницы «Вонг Ва». В его ординаторской висели дипломы и наградные листы, полученные от самых высоких инстанций. А теперь, когда его лишали возможности наблюдать пятый случай в цепи загадочных заболеваний, это было для него пощечиной.
– Я потребую призвать комиссара Тиня к ответственности! – сухо проговорил Ван.
– Пожалуйста, никаких обид, никакого сведения счетов! – воскликнул вице-губернатор. – У нас и без того забот предостаточно. Доктор Ван, мы целиком вам доверяем. Но если комиссар Тинь считает целесообразным, чтобы больная находилась под охраной военных, – какие могут быть возражения?
Он поднялся. Будучи самым высокопоставленным чиновником в этом кругу, он давал тем самым понять, что совещание окончено.
– А что делать полиции? – спросил кто-то.
– Ждать! – отрезал Тинь Дзедун. – И надеяться на чудо…
В рамках протокола по обмену врачами, который власти Гонконга заключили с Немецким институтом тропиков в Гамбурге, доктор Меркер прибыл сюда четыре месяца назад. Примерно месяц отдыхал, приглядываясь со всех сторон к новому полю деятельности, осмотрел все достопримечательности Гонконга, Коулуна и Нью-Территорис, проехался вдоль границы с красным Китаем, побывал в огромном Кантоне, не переставая удивляться и восхищаться многообразием, красочностью и очарованием Гонконга, который европейцы обычно представляют себе пятнышком на карте, чем-то вроде маленького полуострова – и только. А о том, что здесь процветает город Дзуэн Ван, промышленный центр с небоскребами на тысячу квартир – в них живут в основном беженцы из континентального Китая, которые подобно копошащимся муравьям срывают горы и холмы и насыпают в море землю и камень, отвоевывая пространство для новых поселений; о том, что Гонконг вообще-то состоит из множества больших и малых островов, где занимаются сельским хозяйством, сеют рис и на огромных фермах взращивают кур и уток, которые в замороженном виде появляются в наших магазинах для гурманов, особенно знаменитые «утки по-пекински»; о том, что здесь выжил и живет народ, который тщательно, с чисто азиатской деловитостью блюдет собственную историю и культуру, – обо всем этом в Европе мало кому известно.
После месячного отпуска, во время которого доктор Меркер исколесил Гонконг вдоль и поперек, он подобно очень и очень многим просто заболел Гонконгом, влюбился в этот огромный город с его сказочно прекрасными окрестностями. И когда три месяца назад приступил к службе в госпитале «Куин Элизабет», он сказал директору клиники, обменявшись крепким рукопожатием:
– Мне предстоит проработать у вас год. Меня, как говорится, без меня женили. К Гонконгу прирастаешь быстро, и расстаться с ним так скоро будет трудно…
Он отправил в Гамбург письмо другу, доктору Гансу Цайзигу, главному врачу второй хирургии клиники в Эппендорфе: «Гонконг… нет, у меня нет слов. Это надо видеть, пережить, слышать, вдыхать, прочувствовать! Это мир, где сливаются сказка и страшный сон. Когда смотришь ночью сверху, с Викториа-Пик, на Гонконг, Коулун и Нью-Территорис, просто дух захватывает – нигде в мире ничего подобного нет! Кто любовался городом отсюда, полюбит его раз и навсегда… Я не думаю, что вернусь в Гамбург».
«Его восторги улягутся, – заметил доктор Цайзиг, прочтя это письмо в кругу друзей. – Особенно после того, как его изобьют или обчистят в одном из темных переулков. Знаете, о чем он умалчивает: он наверняка без ума от тамошних китаянок! Ребята, я бывал в Сингапуре и знаю, что почем… там ты на каждом шагу встречаешь таких девушек, что сердце подпрыгивает до самого горла. Никакому художнику таких не нарисовать – а в жизни их полным-полно. Вот от них-то у нашего друга и закружилась голова…»
Три месяца практики в больнице Коулуна… При всей самой современной аппаратуре этой больнице все-таки далеко до гамбургских. Другой мир… Поэтому доктор Меркер почти не удивился, когда в госпитале «Куин Элизабет» появился полицейский чин в штатском, вручил ему письмо от губернатора и передал на словах, что с сегодняшнего дня он переходит в распоряжение полицейского управления Коулуна. Его ждут для беседы. Доктор Меркер переоделся и вместе с полицейским поехал в управление. Шеф полиции немедленно принял его и представил комиссару Тинь Дзедуну. Тинь бросил на доктора Меркера быстрый Оценивающий взгляд и сразу проникся доверием к этому светловолосому, немного сутуловатому немцу. Будучи одного роста с Тинем, Меркер был, пожалуй, пошире в плечах, массивнее. И вообще у него был более спортивный вид. Тинь знал, что Меркер моложе его на четыре года. «Он наверняка прекрасно плавает, – подумалось Тиню, – и с боксом знаком не понаслышке». Меркер был в рубашке с короткими рукавами, и Тинь оценил его рельефную мускулатуру. «У него голубые глаза – от них наши женщины с ума сходят. Кто из них устоит перед его взглядом? С такими глазами он пройдет у нас под всеми парусами…» От этой мысли Тинь вдруг вздрогнул: а вдруг это пригодится? До сегодняшнего дня все убийцы были женщины! Нет ли в этом какой-то закономерности?
– Нам придется работать плечом к плечу, доктор Мелькель, – сказал Тинь и учтиво поклонился.
Доктор Меркер, успевший уже привыкнуть к обращению «Мелькель» – в госпитале так его фамилию произносили абсолютно все, – пожал плечами:
– Как вам будет угодно, комиссар… Я получил послание губернатора. Мне предложено продолжать исследования в другом, так сказать, направлении. Что, некоторых ваших сотрудников покусали – извините! – какие-то змеи?
Он хотел пошутить, но никто не улыбнулся.
– Сразу после того, как я изложу вам суть проблемы, мы поедем в военный госпиталь, где одна таинственная особа – это женщина – медленно отходит в лучший из миров.
– От змеиного укуса?
– Нет. От быстротекущего распада печени.
– Этого не бывает.
– Вы правы: этого не может быть! Но это уже пятый случай… всякий раз это женщины, и всегда это происходит после совершенного ими убийства. – Тинь вымученно улыбнулся.
– Женщины – убийцы? – Доктор Меркер понял, что шутки тут неуместны. На него словно повеяло холодом.
– Да. Вскоре после убийства они умирали от совершенно не-объяснимого разложения печени. По дороге в военный госпиталь вы сможете ознакомиться с данными вскрытий и историями болезни. Их вел доктор Ван. Мы очень надеемся, что вы определите причину этого заболевания. Все склоняются к тому, что болезнь вызывается искусственным путем. То ли при помощи ядов, то ли в результате облучения – откуда мне знать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– В пользу того, что все происходит так или примерно так, свидетельствуют факты, – осторожно ответил Тинь Дзедун. Он направился к двери, ведущей в соседнюю комнату, открыл ее и отступил в сторону.
Медленно, будто находясь в сомнамбулическом состоянии, в комнату вошла безымянная красавица. В комнате стало тихо, как в гробнице… У мужчин, которых красотой китаянок удивить было трудно, глаза все-таки расширились: ну просто писаная красавица! Молодая дама обошла в сопровождении Тиня весь кабинет. Улыбка не сходила с ее губ, но присутствовавшие не могли отделаться от ощущения, что по комнате шествует заводная кукла, автомат. И только когда за ней снова закрылась дверь – от резкого звука все вздрогнули, вице-губернатор с трудом перевел дух. Он сидел, вжавшись в кресло и утирая пот с лица, которое судорожно подергивалось. Первым пришел в себя шеф полиции – он-то всякого насмотрелся.
– Согласитесь, господа: глазам своим не веришь! – И эта женщина тяжело больна? – От волнения шеф политической полиции даже начал заикаться.
– Можете считать, что она уже мертва! – спокойно объяснил Тинь. – Момент ее физической смерти запрограммирован наперед! Нам известно, что она убила мистера Роджерса из Сан-Франциско, но мы никогда не узнаем, где она с ним познакомилась, встречались ли они раньше вообще и почему она его убила. Мы ничего не узнаем. Повторяю: это у нас пятый случай!
– За какое время? – спросил представитель исполнительного совета Гонконга.
– За полгода, сэр.
– И вы считаете, что воспоследуют новые загадочные убийства?
– Да, – Тинь несколько раз кивнул. – И это еще не самое страшное.
– В каком смысле?
– Если эту «болезнь» удастся экспортировать, можно таких «невинных» и «ни в чем не повинных» убийц рассылать по всему свету. И тогда никому не спастись от этих улыбчивых и молчаливых убийц…
– Не могу даже вообразить, какой воцарится хаос. – Шеф политической полиции как бы взывал к сочувствию. – Как мы будем охранять политиков и государственных мужей? Появится такой вот «больной» – и пиши пропало…
– Пока что это одни предположения! – сплетя руки, которые слегка дрожали, проговорил депутат исполнительного совета. – Во избежание неоправданно долгих дискуссий я осмелюсь задать вопрос, который так или иначе возникнет: что все-таки можно сделать, если то, что мы услышали, правда? Страшная правда!
– Выяснить происхождение болезни, – ответил шеф полиции.
– Каким образом?
– Это вопрос того же порядка, что и «есть ли жизнь на Марсе? А если да, как нам доставить марсиан на Землю?».
– Расспрашивать эту женщину не имеет никакого смысла, – подчеркнуто медленно проговорил комиссар Тинь. – И никакие способы из стародавних времен нам не помогут… хотя я в данном случае не постеснялся бы к ним прибегнуть…
– Комиссар Тинь! – Шеф полиции снова посмотрел на него с укоризной.
– Поскольку я выразился именно так, а не иначе, можете быть уверены, сэр, что до пыток дело не дойдет. Да и к чему? Такой допрос ничего не даст. Наша прелестная убийца дама холеная и одевается со вкусом… мы выясним, где куплено ее платье, белье, духи, украшения – поддельные, между прочим, – ее туфли, сумочка и, если очень повезет, откуда взялся пистолет… однако; я гарантирую, что картина наверняка окажется такой: все продавцы как один заявят – в магазине-де появился какой-то молодой китаец, расплатился наличными и больше никогда не появлялся. Какой он из себя? Как сотни тысяч других китайцев из Гонконга! Мы узнаем также, кто такой мистер Роджерс, чем он занимался в прошлом, и окажется, что у нее не было никаких причин убивать его. Хочу перечислить вам предшествовавшие убийства подобного рода. Номер один: Серфино Рафелло, итальянец, хозяин четырнадцати кафе-мороженых. Номер два: бразилец Хорхе Кавело, хозяин аметистовых шахт. Номер три: сириец Хамид ибн Мохаммед Расул, ему принадлежали три отеля в Дамаске. Номер четыре: голландец Ян ван Флеетен, декоратор пассажирских лайнеров. И, наконец, номер пять: американец Реджинальд М. Роджерс из Сан-Франциско, импортер. Что именно он импортировал, мы скоро узнаем. Все они прибыли в Гонконг как туристы, ни в чем предосудительном не замечены и убиты без видимых на то причин.
Тинь Дзедун умолк, потянулся за стаканом фруктового сока и сделал большой глоток.
Шеф «Кантон-роуд полис» почесал нос. Он уже предчувствовал, какую гору работы ему придется перелопатить.
– Пять бессмысленных убийств – но спланированных заранее! – сказал он. – И выдержанных в одном стиле. Нет, это не случайное совпадение!
– Нам эта мысль тоже пришла в голову, – съязвил шеф полиции Коулуна. – Согласитесь, господа, положение у нас аховое! Вполне допустимо, что вскоре последуют и другие преступления, и мы не в состоянии их предупредить, предотвратить! На сей счет комиссар Тинь выразился достаточно определенно, не так ли?
– В приемной ожидает доктор Ван Андзы. Он со своей группой наблюдал больных в четырех предыдущих случаях, он же констатировал их смерть. Ему же поручено заняться и нашей теперешней подопечной, хотя помочь он ей ничем не сможет. Желаете выслушать его, господа?
– Ну, конечно! – воскликнул депутат законодательного совета.
– Пожалуйста. – Тинь подошел к двери и открыл ее. Доктору Ван Андзы недавно исполнился сорок один год, он был стройным и для китайца довольно высоким – под метр восемьдесят. Одевался элегантно, как все преуспевающие китайцы из Гонконга: на нем были фланелевый костюм серебристо-стального цвета, белоснежная рубашка и светло-серый шелковый галстук с вышитой серебряной звездочкой. Поправив очки в золотой оправе, он внимательно оглядел присутствующих. По кабинету он прошел с горделивым видом, держался уверенно, хотя и несколько манерно. Приблизившись к столу, за которым только что стоял Тинь, сунул руки в карманы пиджака.
– Полагаю, доктор Ван, вы подготовили для нас подробный анализ всех четырех случаев, – сказал шеф полиции. – Прошу вас, передайте нам его в письменном виде. Все мы в медицине дилетанты и на слух не поймем и половины. Если вы не возражаете, мы начнем с вопросов.
– Я к вашим услугам, – вежливо поклонился доктор Ван, лицо которого оставалось непроницаемым.
– Больных… или загадочных убийств, если угодно… вели вы? До самой их кончины?
– Да.
– И все они оказывались в состоянии комы, не проронив до этого ни слова?
– Именно так, сэр.
– А причина смерти? Постарайтесь объяснить попроще…
– Причина? Полное разложение печени. Вскрытие всякий раз показывало одну и ту же картину: какая-то инфекция, или вирус, или еще что-то – ничего определенного мы не установили! – разъедает ткани печени. Клетки ее распадаются, и происходит полное отравление организма… наступает кома хепатикум и смерть. Печень – важнейший химический компонент нашего тела, его химический пульт управления. Без печени организм существовать не может. Ее состояние определяет состояние нашего здоровья, от белкового обмена до отравления всего организма. Поэтому серьезные нарушения деятельности печени вызывают заболевания, иногда неизлечимые. Но никогда прежде никто из нас не наблюдал – и на сей счет нет никаких упоминаний в мировой медицинской литературе, – чтобы в кратчайшее время печень превращалась в жидкую кашицу. Это загадка, разгадать которую нам пока не под силу.
– И эта ужасающая болезнь имела место во всех четырех случаях?
– Да.
– Жутко! – выдавил из себя депутат законодательного совета. – Просто жутко становится! Боже мой, а если об этом станет известно во всем городе? Господа, я предлагаю дать в прессе официальное сообщение, что произошло самое заурядное убийство… продажная женщина застрелила-де своего богатого покровителя… Призываю вас держать все в строжайшей тайне.
– Само собой. – Шеф полиции Коулуна барабанил пальцами по столешнице красного дерева. – Доктор Ван, есть ли у вас предположения о причинах заболевания?
– Никаких предположений и никаких догадок, сэр. – Доктор Ван Андзы снял очки в золотой оправе, протер стекла и снова надел их. – Даже электронный микроскоп в клинике «Куин Элизабет» нам не помог.
– А не связано это с каким-то ядом?
– Не исключено! – пожал плечами Ван. – Допустить можно все что угодно…
– Тогда у меня есть человек, который может помочь вам, комиссар Тинь. – Вице-губернатор снова утер со лба холодный пот. – В наш институт тропиков месяца три назад прибыл по межправительственному обмену немецкий врач и токсиколог доктор Меркер. Он работает в исследовательском секторе клиники «Куин Элизабет». Говорят, он выдающийся специалист.
– Я с ним знаком. – Доктор Ван пошевелил пальцами в карманах пиджака. – Он изучает действие змеиных ядов.
– А вдруг это то, что нужно? Может змеиный яд оказать подобное воздействие на организм?
– Вполне.
– Я отдам распоряжение о переводе доктора Меркера к вам в полицию!
Вице-губернатор вздохнул с некоторым облегчением. Да, это будет ценным вкладом в решение чреватой зловещими последствиями проблемы. В Гонконге и без того достаточно высококвалифицированных специалистов, но как знать…
В дверь постучали. Тинь открыл. На пороге появился один из полицейских.
– Женщина только что потеряла сознание. И в себя не приходит.
– Как, уже? – Доктор Ван отошел от стола. – Есть ко мне еще вопросы или я свободен? Я хочу отправить больную в больницу «Вонг Ва».
– Попрошу на сей раз в военный госпиталь! – коротко приказал Тииь.
Доктор Ван пошатнулся, словно его ударили:
– Почему?
– Там за ней будет установлен надежный контроль.
– В военном госпитале нет необходимых для таких исследований условий, комиссар Тинь!
– Умереть можно в любой постели, – вежливо улыбнулся Тинь. – Я хотел бы, чтобы доктор Мелькель занимался исключительно ею.
Даже Тинь Дзедун, отлично владевший английским, оказался не в состоянии выговорить два «р» в фамилии Меркера. У китайцев всегда «р» заменялось на «ль». Ван Андзы пожал плечами и кивнул. Указание Тиня было для него оскорблением, которое он не мог снести просто так, не потеряв лица. У него более чем двадцатилетняя врачебная практика – сначала он лечил бедняков в Англии, в Абердине, потом в скопище джонок и сампанов в Гавани Тайфунов у Яу Ма-теи, и вот уже четыре года, как он шеф терапевтического и инфекционного отделения больницы «Вонг Ва». В его ординаторской висели дипломы и наградные листы, полученные от самых высоких инстанций. А теперь, когда его лишали возможности наблюдать пятый случай в цепи загадочных заболеваний, это было для него пощечиной.
– Я потребую призвать комиссара Тиня к ответственности! – сухо проговорил Ван.
– Пожалуйста, никаких обид, никакого сведения счетов! – воскликнул вице-губернатор. – У нас и без того забот предостаточно. Доктор Ван, мы целиком вам доверяем. Но если комиссар Тинь считает целесообразным, чтобы больная находилась под охраной военных, – какие могут быть возражения?
Он поднялся. Будучи самым высокопоставленным чиновником в этом кругу, он давал тем самым понять, что совещание окончено.
– А что делать полиции? – спросил кто-то.
– Ждать! – отрезал Тинь Дзедун. – И надеяться на чудо…
В рамках протокола по обмену врачами, который власти Гонконга заключили с Немецким институтом тропиков в Гамбурге, доктор Меркер прибыл сюда четыре месяца назад. Примерно месяц отдыхал, приглядываясь со всех сторон к новому полю деятельности, осмотрел все достопримечательности Гонконга, Коулуна и Нью-Территорис, проехался вдоль границы с красным Китаем, побывал в огромном Кантоне, не переставая удивляться и восхищаться многообразием, красочностью и очарованием Гонконга, который европейцы обычно представляют себе пятнышком на карте, чем-то вроде маленького полуострова – и только. А о том, что здесь процветает город Дзуэн Ван, промышленный центр с небоскребами на тысячу квартир – в них живут в основном беженцы из континентального Китая, которые подобно копошащимся муравьям срывают горы и холмы и насыпают в море землю и камень, отвоевывая пространство для новых поселений; о том, что Гонконг вообще-то состоит из множества больших и малых островов, где занимаются сельским хозяйством, сеют рис и на огромных фермах взращивают кур и уток, которые в замороженном виде появляются в наших магазинах для гурманов, особенно знаменитые «утки по-пекински»; о том, что здесь выжил и живет народ, который тщательно, с чисто азиатской деловитостью блюдет собственную историю и культуру, – обо всем этом в Европе мало кому известно.
После месячного отпуска, во время которого доктор Меркер исколесил Гонконг вдоль и поперек, он подобно очень и очень многим просто заболел Гонконгом, влюбился в этот огромный город с его сказочно прекрасными окрестностями. И когда три месяца назад приступил к службе в госпитале «Куин Элизабет», он сказал директору клиники, обменявшись крепким рукопожатием:
– Мне предстоит проработать у вас год. Меня, как говорится, без меня женили. К Гонконгу прирастаешь быстро, и расстаться с ним так скоро будет трудно…
Он отправил в Гамбург письмо другу, доктору Гансу Цайзигу, главному врачу второй хирургии клиники в Эппендорфе: «Гонконг… нет, у меня нет слов. Это надо видеть, пережить, слышать, вдыхать, прочувствовать! Это мир, где сливаются сказка и страшный сон. Когда смотришь ночью сверху, с Викториа-Пик, на Гонконг, Коулун и Нью-Территорис, просто дух захватывает – нигде в мире ничего подобного нет! Кто любовался городом отсюда, полюбит его раз и навсегда… Я не думаю, что вернусь в Гамбург».
«Его восторги улягутся, – заметил доктор Цайзиг, прочтя это письмо в кругу друзей. – Особенно после того, как его изобьют или обчистят в одном из темных переулков. Знаете, о чем он умалчивает: он наверняка без ума от тамошних китаянок! Ребята, я бывал в Сингапуре и знаю, что почем… там ты на каждом шагу встречаешь таких девушек, что сердце подпрыгивает до самого горла. Никакому художнику таких не нарисовать – а в жизни их полным-полно. Вот от них-то у нашего друга и закружилась голова…»
Три месяца практики в больнице Коулуна… При всей самой современной аппаратуре этой больнице все-таки далеко до гамбургских. Другой мир… Поэтому доктор Меркер почти не удивился, когда в госпитале «Куин Элизабет» появился полицейский чин в штатском, вручил ему письмо от губернатора и передал на словах, что с сегодняшнего дня он переходит в распоряжение полицейского управления Коулуна. Его ждут для беседы. Доктор Меркер переоделся и вместе с полицейским поехал в управление. Шеф полиции немедленно принял его и представил комиссару Тинь Дзедуну. Тинь бросил на доктора Меркера быстрый Оценивающий взгляд и сразу проникся доверием к этому светловолосому, немного сутуловатому немцу. Будучи одного роста с Тинем, Меркер был, пожалуй, пошире в плечах, массивнее. И вообще у него был более спортивный вид. Тинь знал, что Меркер моложе его на четыре года. «Он наверняка прекрасно плавает, – подумалось Тиню, – и с боксом знаком не понаслышке». Меркер был в рубашке с короткими рукавами, и Тинь оценил его рельефную мускулатуру. «У него голубые глаза – от них наши женщины с ума сходят. Кто из них устоит перед его взглядом? С такими глазами он пройдет у нас под всеми парусами…» От этой мысли Тинь вдруг вздрогнул: а вдруг это пригодится? До сегодняшнего дня все убийцы были женщины! Нет ли в этом какой-то закономерности?
– Нам придется работать плечом к плечу, доктор Мелькель, – сказал Тинь и учтиво поклонился.
Доктор Меркер, успевший уже привыкнуть к обращению «Мелькель» – в госпитале так его фамилию произносили абсолютно все, – пожал плечами:
– Как вам будет угодно, комиссар… Я получил послание губернатора. Мне предложено продолжать исследования в другом, так сказать, направлении. Что, некоторых ваших сотрудников покусали – извините! – какие-то змеи?
Он хотел пошутить, но никто не улыбнулся.
– Сразу после того, как я изложу вам суть проблемы, мы поедем в военный госпиталь, где одна таинственная особа – это женщина – медленно отходит в лучший из миров.
– От змеиного укуса?
– Нет. От быстротекущего распада печени.
– Этого не бывает.
– Вы правы: этого не может быть! Но это уже пятый случай… всякий раз это женщины, и всегда это происходит после совершенного ими убийства. – Тинь вымученно улыбнулся.
– Женщины – убийцы? – Доктор Меркер понял, что шутки тут неуместны. На него словно повеяло холодом.
– Да. Вскоре после убийства они умирали от совершенно не-объяснимого разложения печени. По дороге в военный госпиталь вы сможете ознакомиться с данными вскрытий и историями болезни. Их вел доктор Ван. Мы очень надеемся, что вы определите причину этого заболевания. Все склоняются к тому, что болезнь вызывается искусственным путем. То ли при помощи ядов, то ли в результате облучения – откуда мне знать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31