Они обменялись вежливыми, ничего не
значащими словами, и разошлись в разные стороны. Трис тогда
торопился к Алине, а Каррил-Томитек-Тилан была слишком
погружена в себя. До родов ей оставалось всего около месяца, и
сейчас ее окружала целая гвардия магов-медиков, повитух,
охранников. Сколько потом не старался Трис, он никак не мог
вспомнить лица Каррил-Томитек-Тилан.
Трис сел на свое ставшее уже привычным место и собирался
было положить в свою тарелку ложку салата и кусок свиного бока,
когда над его ухом раздался обеспокоенный голос
герольда-распорядителя:
-- Прошу прощения, господин командующий, но сегодня место
возле Мага-Императора займет его дочь -- принцесса
Лоранон-Локи-Нея. Таков этикет, так что прошу пересесть на
соседний стул.
-- Ничего страшного, любезный герольд, -- послышался за
спиной Триса слегка насмешливый девичий голосок, -- я могу
сесть и слева от великого героя Этла-Тиды. А древний этикет уже
не отвечает тем новым порядкам, которые господин командующий
вводит в нашу жизнь.
Не давая Трису возможности отказаться от высокой чести,
слева от него на стул села принцесса Лорана. Трис повернул
голову в другую сторону и встретил внимательные взгляды
Тзота-Локи и Крон-то-Риона.
"Ты не туда направил свой взгляд, молодой человек! --
Послал ему мысль Маг-Советник. -- Постарайся сегодня уделить
немного внимания принцессе." Трис вновь посмотрел налево. Вот
уж кого он не ожидал встретить на пиру! Как и жена
Мага-Императора, его дочь никогда не принимала участия ни в
военных Советах, ни в смотрах армии, ни в праздничных пирах.
Хотя, как знал Трис, женщины и мужчины имели в Этла-Тиде равные
права, не все ими пользовались.
Трис неоднократно встречал Лорану во дворце. Точнее,
всякий раз, как он приходил на Совет, навстречу ему обязательно
шла прекрасная принцесса Этла-Тиды со своими многочисленными
прелестными спутницами. Они обменивались холодными улыбками и
приветственными фразами, все время стараясь добавить туда
маленькую капельку яда. Это уже стало традицией Императорского
дворца, и те дворяне и слуги, которым случалось присутствовать
при встречах молодых людей, передавали остальным остроты и
колкости, которые слетали с языков двух высших повелителей
Этла-Тиды.
Трис хотел было поинтересоваться у принцессы, чем вызвано
ее неожиданное, но весьма приятное появление, но в этот момент
герольд объявил:
-- Нам оказал честь своим посещением знаменитый певец
Лорритол.
В зал вошел коренастый старик в скромной голубой тоге. Его
совершенно голый череп украшала маленькая полукруглая шапочка
из тонко выделанной кожи, отороченная по краям мехом. Из-под
белых кустистых бровей блестели пронзительные янтарные глаза,
которые быстро обежали сидящих за столами людей. В правой руке
он держал небольшую лиру из рогов антилопы.
-- Садись рядом со мной, старый знакомый. -- Позвал
Крон-то-Рион. -- Мы не виделись, наверное, лет десять, а я
по-прежнему помню твой голос и храню в памяти песни, которые ты
пел.
Спасибо за приглашение. -- Совершенно не подходящим к его
виду тонким голосом ответил певец, садясь за стол. -- Давно не
бывал я на побережье, в величественной Этла-Тиде. Многое, я
вижу, изменилось, много красивых молодых лиц появилось на пиру.
Но, знаю я, предстоит им скоро не веселый радостный праздник,
но кровавая смертельная битва.
"Крон-то-Рион, -- мысленно позвал Трис, -- хорошо ли вы
знаете этого человека? Не может ли он быть шпионом южан?"
"Я уверен в нем, как в самом себе!" -- Ответил
Маг-Советник.
Но Трис все-таки решил перестраховаться. Он сосредоточился
и проник в мысли старого певца. Магическое искусство Триса так
возросло, что он научился читать мысли незаметно для любого
обычного человека, только специально обученный маг мог бы
ощутить его присутствие в своей голове. Трис сразу же понял,
что Лорритол не служит южанам, но колоссальное количество
воспоминаний старика о странах востока, о путешествиях, о
людях, перед которыми он выступал так заинтересовали Триса, что
он не торопился выходить. Он тщательно миновал те области, где
хранились личные мысли и памятные события, быстро просматривая
только то, что касалось общей информации о далеких от Этла-Тиды
странах. Словно оглавление книги, пролистал Трис названия
песен, легенд и преданий, которые помнил певец. Часть он уже
знал, часть его не интересовала, но некоторые сказания он
никогда раньше не слышал от певцов Этла-Тиды. Тут Трис увидел,
что Лорритол начал обеспокоенно озираться вокруг, видимо, всеже
что-то почувствовав, и оставил старика в покое.
Пир был в самом разгаре. Звучали тосты в честь
Мага-Императора, Мага-Советника, командующих армией и флотом,
полковников и капитанов. Выступавшие желали славы и процветания
Этла-Тиде, бесчисленных побед ее армии и флоту, воссоединению
единой Империи. От выпитого крепкого вина сановники Этла-Тиды
утратили часть своей благородной степенности и превратились в
обычных людей, непринужденно смеющихся над забавными историями,
рассказанными соседом за столом и возбужденно жестикулирующих
во время своих собственных рассказов.
Принцесса Лорана сидела молча и нехотя ковыряла вилкой
превосходные кушанья, лежащие на тарелке. Трис чувствовал, как
изредка она бросает на него косые взгляды, словно ожидая, что
он первый прервет молчание. Он сам давно искал какой-нибудь
удобный случай, чтобы помириться с принцессой, и отчетливо
видел, что она также готова на примирение. Вопрос был только в
одном: кто первый сделает шаг навстречу?
-- А теперь, друзья, -- раздался голос Крон-то-Риона,
заставивший притихнуть пирующих, -- я и Маг-Император хотим
попросить великого Лорритола спеть нам что-нибудь о старых
временах, когда Этла-Тида была едина и могуча.
-- Хорошо, -- ответил старый певец, -- я спою вам любую из
своих песен. Какую вы хотите услышать?
-- Самый главный герой на сегодняшнем пиру -- командующий
Трисмегист. -- Сказал Маг-Император. -- Именно он вдохнул в нас
новые силы и новые знания, убедил в победе и создал
великолепную армию. Пусть он и выберет песню!
Трис долго не задумывался:
-- Уважаемый Лорритол! Я слышал, что вы знаете не только
популярные сказания, но и помните несколько древних песен,
которые очень редко исполняют другие певцы. Не могли бы вы
спеть именно такую песню?
-- Конечно, мог бы. Весьма отрадно, что молодые люди
интересуются старинными преданиями. Никто лучше меня на этой
планете не знает песен, сохранившихся со времен Земли до
Перехода. Одну из них я и исполню. Ее поведал мне мой учитель,
а ему -- его учитель. Происхождение песни теряется в такой
глубине тысячелетий, которую не может постич человеческий
разум. Легенда говорит, что сложил ее когда-то первый
Маг-Император Этла-Тиды, чтобы передать потомкам очень важные
знания. Но, увы, истинный смысл слов давно утерян, осталась
только форма, передающаяся из поколения в поколение. Я никогда
раньше не пел эту песню людям. Почему? Потому что ее исполнение
чрезвычайно сложно, требуется много репетиций и особых
упражнений для правильного дыхания. Только теперь, имея опыт
всей своей жизни, рискну я представить ее вам. Вы услышите не
меня -- вы услышите голос истории. Внимайте же!
Пальцы старика бережно коснулись струн лиры, и зал
заполнили поистине неземные торжественные звуки. Когда же певец
запел, все поняли, почему для исполнения требуется длительная
подготовка: человеческий голос дрожал и вибрировал, то
сплетаясь с перебором струн, то ведя отдельную партию.
Казалось, что звучит сам воздух вокруг, растворяя тела людей в
переливах мелодии, заполняя тела неземными чувствами. Все
присутствующие затаили дыхание и слушали древнюю песню:
Я замок нашел,
о котором не знали.
В него я вошел --
меня не встречали.
Лишь ночь до утра
пережить здесь надо,
а придет пора --
получу награду.
Редкие люди
сюда приходили,
мечтали о чуде,
здесь ночь проводили.
Тверды были руки,
и смел их взгляд...
Однако никто
не вернулся назад.
Стиль песни разительно отличался от других подобных
произведений Этла-Нитов, словно он был написан нечеловеческим
разумом. Трис вдруг заметил, что его правая рука непроизвольно
выстукивает костяшками пальцев этот ритм. Он испугался: уже
давно его тело не выходило из-под контроля разума. Только
усилием воли он успокоил напрягшиеся мышцы рук. А певец
продолжал петь:
Теперь я решился
здесь ночь провести.
Я с солнцем простился
без радости.
Последний луч света
коснулся окна.
Теперь до рассвета
вокруг меня тьма.
Я двери закрыл
на надежный засов,
и Бога молил
сократить ход часов.
Вдруг я шаги
услышал во тьме.
Наверно, враги
приближались ко мне.
Вот когти впились
в резной подоконник.
Теперь берегись --
пеший иль конник,
противник мой,
будь осторожен,
я Меч Лучевой
достаю из ножен.
При этих словах знакомый холодок пробежал по позвоночнику
Триса. Опять предчувствие! Он читал когда-то в архивах
Императорского дворца легенды о древнем оружии
Магов-Императоров -- Лучевом Мече. Считалось, что его вручил
людям некий могущественный Бог как-бы на сохранение, пока не
вернется за ним сам или не пришлет кого нибудь. На прощание он
сказал: "Вы тут с ним поиграйте, только, смотрите, никого не
убейте!" Однако люди стали убивать друг друга божественным
оружием, чем и навлекли на себя вечное проклятие. Тогда Трис не
придал значения этой легенде: изучая мифы и предания на Земле,
он знал не менее сотни вариаций на подобную тему. Почему же
сейчас песня заставляет его дрожать от напряжени?
Трис поймал внимательный взгляд Лораны и понял, что на его
лице отразились следы внутреннего беспокойства.
-- Вы бледны, словно увидели тварь из Межпространства. --
Тихо шепнула ему девушка. В ее голосе больше не было слышно
привычной насмешки; только искренняя забота и участие
почувствовал Трис.
-- Может быть, Вам лучше выйти на воздух? -- Рука Лораны
коснулась руки Триса. -- Вы плохо себя чувствуете?
-- Благодарю Вас, принцесса, но я должен дослушать эту
песню до конца. -- Прошептал Трис в ответ и добавил, -- чего бы
мне это не стоило.
Тем временем звуки лиры и человеческого голоса заставляли
звенеть воздух и стены пиршественного зала:
Я вас не боюсь,
ужасные монстры,
и только смеюсь --
меч очень острый,
легко отделяет
тела от голов.
Уж пол устилают
трупы врагов.
Вот снова в окно
лезет чья-то рука,
а в мыслях одно --
как заря далека.
Но я продержусь
за трупов оградой,
победы добьюсь
и с ней награды.
Направо ударить,
отбить нападенье,
врага обезглавить,
удержась от паденья,
повернуться к окну,
атаку отбить --
все слилось в одну
непрерывную нить
Нельзя рассказать
о битве той ночью.
Лишь можно понять,
увидев воочью...
Когда я истратил
остатки сил,
колокол пробил,
рассвет наступил
Я вылез в оконце,
вокруг посмотрел:
всходило солнце,
луг зеленел.
Лес просыпался
утром ясным.
Я любовался
видом прекрасным.
Вдруг мир потемнел,
боль сверлит голову.
Я совсем ослабел
и упал на траву.
Принять меня рада
земная твердь.
Я понял: награда
за жизнь -- это смерть.
Не только Трис, но и все сидящие за столами люди
одновременно вздохнули с каким-то непонятным облегчением.
Непривычный человеческому слуху ритм на какое-то время очаровал
их и теперь шумными аплодисментами они разгоняли таинственную
атмосферу.
-- Прекрасная песнь, Лорритол! -- Воскликнул
Маг-Император. -- Ты воистину велик. Твой голос и твоя лира
действуют на самые тонкие струны человеческих душ. Даже винные
пары из моей головы совершенно улетучились. И я поднимаю эту
чашу за тебя! За твой непревзойденный талант!
Пирующие также осушили свои чаши, и веселый пир
возобновился с новой силой. Только Трис все еще продолжал
нервно сжимать кулаки. Принцесса внимательно смотрела на него,
словно боясь, что он вот-вот потеряет сознание.
-- На Вас такое сильное впечатление произвела эта песня?
-- Заботливо спросила она.
-- Спасибо за поддержку, Ваше Высочество. -- Попытался
улыбнуться Трис, но его губы скривились в какую-то
нечеловеческую гримасу. -- Я не могу понять, что со мной
происходит. Никогда раньше музыка и слова песен не действовали
на меня подобным образом. Мне показалось, что это какое-то
древнее заклинание, которое неосознанно передается от певца к
певцу на протяжении тысячелетий, чтобы когда-нибудь достигнуть
своего адресата.
-- И этот адресат -- Вы? -- Янтарные глаза Лораны зажглись
интересом.
-- Не знаю. -- Честно ответил Трис. -- Но Вы правы, я,
пожалуй выйду на свежий воздух. Мне кажется, что в зале все еще
бродят колебания и отголоски песни.
-- Я провожу Вас. -- Неожиданно предложила девушка.
-- С одним условием, Ваше Высочество. -- Трис почти обрел
контроль над собой и его улыбка вышла довольно сносной.
-- С каким еще условием? -- Принцесса была готова вновь
начать прерванные боевые действия.
-- Мы заключаем мир и переходим на "ты". -- Обезоруживающе
улыбнулся Трис, и его голубые глаза приветливо замерцали.
-- Согласна! -- Не задумываясь согласилась принцесса,
словно давно ждала этого предложения. -- Отныне, как принцесса
Этла-Тиды, повелеваю звать меня Лораной.
-- Со своей стороны, я, как твой верный подданный, прошу
называть меня Трисом.
-- Тогда давай потихоньку пойдем отсюда Трис. У меня есть
любимое место во дворце -- небольшой дворик под открытым небом.
Там никакой певец тебя не побеспокоит.
Пир достиг своего апогея. Шум, гомон, мелькание
разноцветных нарядов дворян, бегающие взад-вперед слуги с
новыми кушаниями -- все способствовало тому, чтобы молодые люди
не привлекая ничьего внимания покинули пиршественный зал. Их
уход был виден только сидящим рядом людям, и когда они вышли за
двери, Тзот-Локи с Крон-то-Рионом обменялись удовлетворенными
взглядами. А Ремин, сидящий неподалеку, проводил их полными
печали и тоски глазами...
* * *
В маленьком дворике царили спокойствие и умиротворение.
После многолюдного пиршественного зала Триса обволокла приятная
тишина, успокаивающая и расслабляющая. В сумерках казалось, что
он и Лорана каким-то чудом перенеслись на поляну в далеком
глухом лесу: стены дворца, окружающие дворик, густо покрывали
вьющиеся растения; цветы в клумбах распространяли вокруг тонкие
пьянящие запахи; две пальмы, словно зонтики, закрывали дворик
сверху, но между их широкими листьями на безоблачном небе видны
были первые звезды.
Не говоря друг другу ни слова, молодые люди подошли к
стоящей под пальмами деревянной скамейке, подлокотники и спинка
которой были покрыты затейливым резным орнаментом. Они сели на
нее в полоборота, повернувшись друг к другу.
-- Мне, действительно, очень жаль, что все это время я
дулась на тебя, словно маленькая капризная девчонка. --
Заговорила первой Лорана.
-- Я сам виноват. -- Покаянно покачал головой Трис. -- Мои
слова зачастую опережают мысли. Я говорю что-то не то, делаю
что-то не так...
-- Никогда бы не подумала! Услышать такое признание от
великого героя страны, надежды государства...
-- Вы опять за свое, Ваше Высочество?
-- Извини, Трис, это было слишком глупо, по-детски глупо.
Последнее время все только и говорят о тебе. Даже Ремин любой
наш разговор так или иначе переводит на восхваление твоих
талантов.
-- А мне Ремин не рассказывал о беседах с тобой.
-- Не рассказывал? -- Смутилась девушка. -- Странно, я
думала, что вы -- близкие друзья...
-- Да, друзья. -- Уверенно произнес Трис. -- Но в
последнее время у нас совершенно нет времени на личные
разговоры. У меня -- свои дела, у Ремина -- свои. Мы и видимся
теперь только на Советах во дворце. Ремин -- очень хороший
человек, я рад, что ты с ним сразу нашла общий язык. Не то, что
со мной...
-- Может быть, это потому, что Ремин -- честный и открытый
молодой человек, а ты окружен тайнами и загадками?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51