Из-за потрескавшегося водяного желоба выглянула девочка с золотистыми волосами, немного отливающими зеленью. С любопытством посмотрев на незнакомцев, она убежала в дом.
Элисейд вышла навстречу гостям и пригласила их зайти.
— Здесь гораздо больше ткани, чем стоят мои яблоки, — сказала она, измерив длину отреза цвета штормового моря.
— В таком случае заплатите за лишнюю ткань рассказами, — предложила Рохейн.
— Что миледи хочет узнать?
— О вашей жизни. Если вы не против.
— Ну, в моей жизни было всякое. Я с удовольствием вам расскажу.
— Сначала мне хотелось бы узнать о вашей девочке.
— Охотно поделюсь с вами, — сказала Элисейд Гроувз, — потому что я очень ее люблю. Однажды вечером, семь лет назад, когда последние солнечные лучи еще освещали небо, я услышала прекрасное пение в сумерках, собирающихся над Топазовым проливом. Мне показалось, что это морганы, и очень захотелось их увидеть. Но как только я направилась туда, под ногами захрустела галька, несмотря на мои усилия ступать осторожно, и все что мне удалось увидеть, это мерцание тел, прыгающих со скалы в море.
От страха и спешки они оставили ребенка, который плескался и смеялся в водопаде, падающем с горы в залив. Увидев девочку, невозможно было ее не полюбить. Правильный это был поступок или нет, но я взяла ребенка, словно сотканного из пены, водорослей и жемчуга.
Короче, девочка стала жить со мной, в любви и внимании, как родная дочь. Я назвала малышку Либан. Она почти ничем не отличается от обычных детей, разве что ее волосы никогда невозможно высушить досуха ни на солнце, ни на ветру. И они всегда пахнут морем. Девочка обожает плескаться в маленьком пруду или в волнах на берегу. Она любимая дочь. Но среди жителей острова есть такие, которые считают, что магическим существам не место среди людей, что это принесет несчастье острову.
Я приложила много усилий, чтобы заставить их забыть происхождение девочки, даже говорила, что родила ее. Но многие помнили, как все произошло, и до сих пор желают ей зла. Больше всех старается Минна Скейлз. Она не может простить, что фея-линек преследовала ее сына за то, что тот пытался украсть мои джилгандриас, яблоки, чьи семена, говорят, привезены из Фаэрии. Хотя я тут совершенно ни при чем. Эта фея — страж яблоневых деревьев, а я не могу отдавать приказы магическим существам.
Минна Скейлз очень мелочная, — продолжала Элисейд. — О господи! — воскликнула она, увидев Либан. — Посмотри, с твоих волос течет вода. Сходи и вытри их как следует! Либан часто смеется. Ребенок счастлив. Я ценю каждый момент ее радости и вспоминаю о своей другой дочери…
Руки Элисейд задрожали.
— У меня не всегда была такая жизнь, — сказала она. — На Таваал я приехала несколько лет назад. Но детство мое прошло в большом богатом доме, где было много слуг. Потом я вышла замуж по любви и родила восемь детей.
Глаза женщины наполнились слезами, и она опустила все еще красивую голову на руки.
— Нежить забрала семерых из них. Я отправилась на поиски, оставив последнего ребенка и мужа дома, о чем не перестаю сожалеть. Потому что, вернувшись, обнаружила, что они исчезли, не оставив следа. Так я осталась совсем одна. Безрезультатно обшарив все известные земли и в конце концов устав от скитаний, я приехала сюда, чтобы прожить остатки дней в уединении, но нашла Либан. Живя с ней около этого ручья, я открываю дверь из одного дня в другой и одну за другой закрываю их за собой.
С доброжелательными островитянами оказалось легко подружиться. Элисейд была одной из тех, с кем Рохейн любила проводить время за беседами. Другой женщиной стала Рона Вейд, жена Хью, у которой были дети с перепонками между пальцев. Рона не хотела говорить о себе и своих желаниях, но она всегда была в курсе новостей на острове и охотно делилась ими.
Однажды, туманным днем, Рона Вейд и ее старшая дочь задержались около двери в кухню с Рохейн. На улице ее ждал осел с пустыми корзинами, пока их хозяйка обсуждала новости острова.
— Что ваши дети так часто делают под восточными скалами на берегу? — спросила ее Рохейн.
— Это место, где Урхен Конч бросил в воду полную пригоршню золотых монет, — объяснила Рона. — Вот они и ищут их. Я вижу, миледи не слышала эту сказку.
— Нет, и мне очень интересно узнать, зачем кому-то понадобилось бросать в воду деньги. Кто такой Урхен Конч?
— Этот парень был слабоумным, но очень добрым, — сказала Рона. — Он давно уже умер. Но восемьдесят лет назад ему довелось спасти бенварри, выброшенную на берег штормом. Она предложила ему загадать три желания, но бедняга не знал, что попросить, тогда морская красавица наградила парня способностью отыскивать клады. Вскоре он нашел вместилище древнего золота в большой пещере, но поскольку не знал, что с ним делать, выбросил монеты обратно в море. Говорят, что сделал он это с восточных скал.
— Какая странная сказка! — воскликнула Рохейн.
Она собралась задать еще несколько вопросов, когда на тропинке показались два младших сына Роны, покрасневших, запыхавшихся.
— Мама! — закричали дети. — Посмотри, что мы нашли под копной сена! Разве это не красиво?
Довольные находкой, они высоко подняли ее. Длинная, широкая, серебристым блеском мерцала… кожа шелкуна!
При виде находки глаза Роны заблестели. Схватив ее, она громко закричала от радости. Дети, разинув рты, смотрели на мать, но когда она повернулась к ним, лицо ее погрустнело.
— Я люблю вас, мои дорогие, — сказала она, обнимая каждого по очереди. — Я всегда буду вас любить.
С этими словами Рона направилась по дороге к морю. Дети заплакали. Старшая дочь села на спину осла.
— Я верну ее, обязательно!
Она хлестнула животное и отправилась вдогонку за матерью, младшие братья побежали следом. Но больше они никогда ее не увидели.
Рохейн взяла на себя заботу о сиротах.
— Вы слышали новость, миледи? — Мастер Авенель отхлебнул из своего кубка.
Рохейн кивнула.
— Рона Вейд ушла.
— Да, — подтвердил сенешаль, — ушла к своему первому мужу. Когда Хью возвращался с рыбалки, он увидел, что она машет ему из волн. Жена прощалась с ним. Хью теперь потерянный человек.
— Ну, начнем с того, что он был вор, — возразила Рохейн.
— Не надо так сурово осуждать его, миледи, — мягко упрекнул девушку Авенель. — Любовь заставила его украсть кожу.
— Хочу вам возразить, сэр. Любовь нельзя украсть или поработить.
Последовала пауза. В этот момент прошла хромая служанка с совком и щеткой, направляясь в спальни, чтобы прибрать там. Впервые увидев девушку, Рохейн почувствовала жалость, бедняжка напомнила ей Пода. При дальнейшем знакомстве она узнала, что Молли Чоув — симпатичная и веселая девушка, совсем не умеющая обижаться, когда остальные слуги дразнят ее хромоножкой.
— Мастер Авенель, — спросила она сенешаля, — а можно как-нибудь помочь этой служанке?
— Молли хромает по своей собственной вине, — ответил тот, вытирая рот салфеткой. — В Тане поселились два небольших магических существа. Выгадал ли что от этого дом или нет, не будем говорить, но они прожили в нем уже несколько столетий.
— Они помогают по хозяйству?
— Возможно, — сказал сенешаль, — но думаю, что нет. Это, наверное, феи или домовые. Так мне сказали, сам я не видел. Служанки Молли и Энн Чоув говорили, что они были к ним добры и гостеприимны, а за это существа опускали по серебряной монете в бадью с чистой водой, которую девушки каждый вечер ставили им за печку.
— Разве им недостаточно воды в речках и ручьях?
— Домашние существа редко покидают свое жилище. Им нравится, когда у них есть чистая вода для мытья и питья. Однажды, несколько лет назад, служанки забыли наполнить бадью, и феи или домовые пришли к ним в комнату, чтобы напомнить об оплошности. Энни проснулась и толкнула Молли локтем, сказав, что надо спуститься в кухню и исправить ошибку, но та слишком любила спать, поэтому ответила: «Отстань от меня! Даже если это доставит удовольствие всем домовым Тавааля, я не встану». Энни пошла во двор и набрала в бадью чистой воды. На следующее утро она нашла в ней семь серебряных монет по три пенса каждая. Когда девушка той ночью ложилась в постель, то услышала, как существа решали, каким способом наказать ленивую Молли, и пришли к выводу, что она будет семь лет хромать на одну ногу. Тогда же девушка услышала, что хромоту можно вылечить с помощью какой-то особой травы, которая растет на Горе Ветров.
— Они упоминали название этой травы?
— Да, но оно было такое длинное и сложное, что Энни не смогла его запомнить. Когда Молли встала на следующее утро, она уже хромала, и продолжается это до сих пор.
Принц Эдвард заметил:
— Маг острова мастер Люти имеет репутацию отличного целителя.
— Он не смог помочь Молли, сэр, — ответил сенешаль.
— Значит, его репутация не заслужена.
— Не стоит преуменьшать талант Робина Люти, сэр, — возразил Авенель, — поскольку он искусный мастер своего дела, могу поручиться. Вы знаете, как Люти овладел магией?
— Нет, расскажите, пожалуйста.
— В молодости он был рыбаком, немного фермерствовал, прочесывал берега после шторма. Однажды вечером, во время отлива, он бродил по берегу между скал и искал обломки после кораблекрушения. Когда парень решил вернуться домой, поскольку поиски были тщетны, он вдруг услышал среди камней стон и обнаружил там выброшенную на берег русалку.
— Такое впечатление, что их видят на удивление часто, — перебила его Рохейн.
— Только на Тамхании, миледи, — сказал Авенель. — Это особое место.
— Я так поняла, что они показываются только перед штормом.
— Русалки позволяют себе показаться людям, когда хотят предупредить о плохой погоде. А эта попала в беду, ее выбросило на берег. Она не могла сама добраться до моря, и ей ничего не оставалось делать, как стать видимой, несмотря на то что шторма не предвиделось.
— А дальше, без сомнения, Робина поразила красота русалки, — перебила его Рохейн, уже не раз слышавшая подобные истории.
— Да, миледи, и он заговорил с ней, потому что морской народ понимает все языки. Как выяснилось, пока русалка причесывала свои длинные зеленые волосы и смотрелась в маленькую ложбинку, заполненную водой, начался отлив, а она не заметила. Девушка попросила Люти отнести ее к воде, а за это подарила гребень из золота и жемчуга, пообещав исполнить три желания, и сказала, что если он попадет в беду, ему следует три раза окунуть гребень в море и позвать ее по имени — Морвена, — и она обязательно приплывет.
— Теперь вы меня озадачили, — сказала Рохейн. — Почему она не могла ходить? Я слышала, что, когда русалки оказываются на земле, у них появляются ноги и они передвигаются, как вы или я.
— В этом разница между русалками и морганами, миледи.
— Вот как, — кивнула девушка. — Не перестаю узнавать что-то новое. Так что за желания были у Люти?
— Магическую силу, чтобы расследовать кражи и лечить болезни. Этим она его наградила, но только на том уровне, которым владела сама.
— Ему повезло.
— Конечно, но это еще не конец сказки, — сказал сенешаль, позволив себе легкую усмешку. — Когда он нес русалку по песку, она прижалась к его шее и стала рассказывать о том, как замечательно у нее дома под водой. А потом предложила пойти с ней, чтобы разделить счастье подводной жизни. Робин Люти был очарован девушкой и, конечно, согласился бы, но в этот момент громко залаяла собака, незаметно следовавшая за хозяином, и стала тянуть его назад. Увидев ее, Люти очнулся. Объятия русалки становились все крепче, когда она коснулась воды, и ей удалось бы утащить его в подводное королевство, если бы дело происходило не на Тамхании, острове королей. Здесь нежить не обладает полной силой. Девушка сдалась, но, уплывая, спела Робину песню, которую он не может забыть. Говорят, что песня русалки всегда звучит в его сердце, и однажды она вернется за ним, тогда уже Робин последует за ней.
— Думаю, его ждет не слишком приятное будущее, — заметил Бард, до сих пор молчавший.
— Вы не правы, сэр, — возразил Авенель. — Мастер Люти получил ужасный подарок. Он владеет даром предвидения, что позволяет ему по крупицам собрать свою судьбу. Как я понял, он, конечно, пойдет за русалкой, но после этого проживет совсем недолго, потому что в море придет ужасный Марул и заберет его жизнь.
Рохейн расстроилась, на глазах появились слезы. Наконец она проговорила:
— Он, наверное, могущественный маг.
— Официально Люти не может носить титул мага, потому что не обучался в Академии Девяти Искусств, тем не менее остров выиграл от его силы, гораздо более могущественной, чем у обычного мага.
— Не так много он выиграл, — сухо заметил Бард. — Что же стало с гребнем русалки?
Сенешаль ответил:
— Говорят, что как только он опускал его трижды в море, русалка приплывала и учила его очень многим вещам. Гребень до сих пор обладает морской магией.
— Почему тогда он не смог вылечить Молли? — настаивала Рохейн.
— Чтобы вылечить человека, на которого наложено заклятие магическим существом, надо обладать более могущественными способностями.
Рука Рохейн потянулась к горлу.
Как он прав! — подумала она. Внезапно испугавшись, девушка посмотрела на свое отражение в зеркале серванта. Но с лицом все было в порядке.
Прошлое ушло. Мне больше не о чем беспокоиться.
Дни и ночи освещали и погружали во тьму остров Тамхания. В жизни Таны произошло немного изменений. Внизу на прибрежную полосу приходили приливы и отливы. Полупрозрачные, они выдавали свое присутствие только тенями на песке и клочьями пены.
Однажды вечером Рохейн и Вивиана, войдя в кухню, обнаружили Энни и Молли Чоув танцующими с поваром под аккомпанемент скрипки, на которой играл мальчик-слуга.
— Как странно! — воскликнула Рохейн, останавливаясь около добела выскобленного стола. — Молли, как тебе удается так прыгать? Сегодня ты прекрасно танцуешь, а вчера сильно хромала. Глазам своим не верю!
— Я вчера ходила собирать грибы, — ответила раскрасневшаяся Молли.
Озадаченная Рохейн спросила:
— Ты ходила собирать грибы, и это тебя вылечило?
— Нет, хозяйка! Когда я складывала грибы в корзинку, из травы выскочил какой-то странный мальчик и стегнул меня по бедру веткой с листьями. После этого из ноги сразу ушла боль, и я смогла идти, не хромая. А сейчас я даже бегаю!
— Семь лет наказания прошли, — объяснила Энни, пока Молли и повар кружились по кухне в еще более сумасшедшем танце. — Нежить всегда выполняет свои обещания.
Пришел новый месяц и принес с собой праздник Белых Цветов. В этот день Молли Чоув переплясала всех.
Однажды утром, после завтрака, Рохейн вышла за стены замка. Море было яблочно-зеленого цвета. В воздухе кружились белые перья, а небо на горизонте окрашивал какой-то особенный нефритовый оттенок. С островом происходило что-то непостижимое, и это беспокоило девушку. С чем связаны эти явления, объяснить никто не мог, но в воздухе витала тревога.
— Козлы в горах ищут пещеры, чтобы спрятаться, — сказала Кейтри. — Мастер Авенель говорит: приближается очень сильный шторм.
— Я боюсь штормов! — воскликнула Вивиана, нервно перебирая руками предметы, висящие на поясе.
— Прошлой ночью мне снился сон, — вдруг сказала Джорджиана Гриффин. — Странный сон о том островитянине.
— О каком островитянине? — спросила Рохейн, притворяясь, что не догадывается, кого девушка имеет в виду.
— О мистере Шоу.
— Мне казалось, ты говорила, что он ничего для тебя не значит.
— Так и есть. Но этот сон… Я в нем собирала примулу и розовые гвоздики, что растут на склоне к западу от Висячего Грота, когда внизу на скалах услышала пение. Я посмотрела туда и увидела Севрана Шоу, спящего на берегу, а рядом с ним прекрасную девушку. Потом он встал и оказался рядом со мной, зацепив куст. С куста со звоном посыпались капли, они оказались из чистого золота. Девушка уже плыла далеко в море. Потом я проснулась и услышала странное пение в скалах, совсем такое же, как во сне.
— А я даже больше, чем слышал, — раздался мужской голос. Севран Шоу собственной персоной поднимался по тропинке. — Я видел и разговаривал с певицей из вашего сна. — На лицах присутствующих отразилось удивление. — Приветствую вас, леди Рохейн, леди Джорджиана и все остальные!
Сняв шляпу, Шоу галантно поклонился.
— Здравствуйте, мистер Шоу. Вы говорите, что видели русалку? — спросила Рохейн.
— Да, миледи. Должен сказать, прошло много времени с тех пор, как русалка последний раз появлялась около Висячего Грота. Это было как раз перед тем ужасным штормом, когда пропал мой отец.
— Ой! — воскликнула Джорджиана. — Только не повторяйте слова русалки, сэр. Я слышала, это приносит беду тем, кто передает их из морского мира в наш.
Шоу повернулся к ней.
— Не стоит обо мне беспокоиться, потому что я теперь хозяин этой морской жительницы.
И Севран рассказал, как накануне встал на рассвете, потому что не сомкнул ночью глаз, не важно по какой причине, и отправился на берег, чтобы полюбоваться рассветом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48