— Странная?
— Я хотел сказать необычная.
Она улыбнулась и с наигранной злостью заявила:
— Ну да, вы самцы привыкли ставить себя выше. Это какой-то мужской шовинизм, что ли. Если уж я родилась без кое-чего между ног, значит должна вписываться в рамки слабого пола. Вы еще называете нас прекрасным полом, но разве слабость всегда прекрасна?
— Я совсем так не думал, Цинти, не горячись.
Она скривилась.
— Пошли, Костя. Когда-нибудь я еще затащу тебя в горы. Занимался альпинизмом?
— Не приходилось вообще-то. Но предчувствую, скоро ты страстно загоришься желанием стать моим инструктором.
— Угадал. И сюсюкаться не буду.
— Что ж, переживем.
Какое-то время они шли молча. Масканин размышлял о ее частых и довольно грубоватых шуточках, к которым уже успел привыкнуть, и о ее горячем темпераменте. Да, она не была обычной «приземленной» женщиной, созданной для домашнего очага. В ней чувствовалась какая-то тайна, и это интриговало.
В нескольких метрах впереди по мокрому белому песку, быстро перебирая дюжиной длинных тонких лапок со множеством сегментов, боком пятился спамер, удирая от совершенно не обращающих на него внимания людей. Четыре выпуклых, на тонких ножках глаза, расположенных посреди дискообразной головогруди, одновременно глупо таращились на беззаботных преследователей.
— Смотри-ка, спамер, — сказал он.
— Какой-то он крупный, — удивилась Цинтия, — наверное, очень старый.
— Наверное.
Они пошли вдоль берега моря. Легкий бриз овевал свежестью, шумели, перекатываясь, волны. Одна из них настигла пугливого спамера и унесла с собой, одновременно окатив людей по колено.
— Вода уже совсем прогрелась. Поплаваем? — предложила Цинтия.
— Хочешь проверить на прочность волны?
— Если не хочешь, то я сама.
— Кто это не хочет? Пошли.
И они побежали навстречу набегающей волне, врезавшись в водяную стену, исчезнув в ней на несколько долгих мгновений. Первой вынырнула Цинтия и звонко рассмеялась, за ней показалась голова Масканина, потом его руки обхватили девушку и развернули к нему. Держась на плаву, они умудрились поцеловаться.
Вскоре, также стремительно, как набежав, волна стала отступать, влеча беззаботную парочку за собой.
— Ну вот, лифчик потеряла.
— Что-то я не чувствуя в твоих словах досады.
Они вышли на берег. В это время на планете Пола наступило раннее лето, воздух успел прогреться, поэтому холод после купания не ощущался, как месяц назад, когда они прилетали на этот же остров.
— Досады? — она улыбнулась. — Да я в ярости! Ты же его расстегнул!
— И ты усмотрела в моем действии злой умысел?
— Нет, всего лишь расчет и провокацию.
Константин пристально посмотрел на ее красивые груди с набухшими сосками и сглотнул.
— Цинти, это был намек.
— Ты пакостный мальчишка, Костя.
— Ага, я большой плут и мелкий пакостник и все из-за того, что я не смог сдержать внезапный порыв.
— Я этого не говорила, это твои комплименты самому себе.
Резко, но нежно он подхватил ее за бедра и быстро закружил, глядя снизу вверх в ее лицо, озарившееся довольной улыбкой, закрытые глаза, растрепавшиеся мокрые волосы и на сине-зеленое небо над головой.
— Идем к гравитолету, — предложила девушка, когда он опустил ее на песок, — разопьем бутылочку красного уредонского вина и ты убедишься, что твой намек попал в «яблочко».
Цинтия вытащила из бара воздушной машины бутылку и пару бокалов, потом постелила на песок покрывало. За каждым бокалом следовали продолжительные поцелуи, переходящие в ласки.
— Стоп, — скомандовала Цинтия. — Сейчас допиваем вино и в домик. Не хочу, чтобы нас потревожили любопытные соседи или их вездесущие детки.
— Тогда быстрей наливай.
В тот же лень они занимались любовью почти до вечера. Потом плотно покушали, прогулялись по вечернему пляжу и снова скрылись в спальне на полночи. А Масканин как-то подумал, как у него выходит каждый день удовлетворять непомерные запросы его женщины?
Когда кофе был перемолот и сварен, он разлил его по чашкам и понес в спальню.
— О, ты уже проснулась.
Цинтия почуяла аромат напитка и, взяв из рук парня блюдце с чашкой, улыбнулась.
— У — у, вкусно, — сказала она. — Ты великолепно его готовишь.
— Ты мне льстишь.
Масканин сделал несколько глотков.
— Вчера я разговаривал с начальником. Он согласен дать мне отпуск на месяц.
—Вот и прекрасно, — обрадовалась Цинтия, — не будем терять времени. Ты отправляйся по туристическим фирмам, а я навещу некоторые конторы этого муравейника. Встречаемся здесь же, в полдень.
— Принято. — Масканин сделал следующий глоток и задумался о предстоящей беготне.
Первая половина дня выдалась безрезультатной. Все туристические фирмы, офисы которых посетил Масканин, предлагали стандартный набор маршрутов на тихоходных пассажирских лайнерах. Масканину пришлось отказываться всякий раз, слыша названия курортов, где он бывал неоднократно, посещая их по долгу службы, порой даже на довольно продолжительное время.
Константин был пилотом, летал на грузовозах, принадлежащих небольшой транспортной компании, занимающейся перевозкой каких угодно грузов в любые уголки освоенной галактики. Он любил свою профессию, но и она имела свои минусы.
Цинтия ему рассказывала, что все эти курорты ей тоже приелись и что ей хотелось чего-нибудь необычного. Чего-то, как она выразилась, первобытного.
Наступил полдень — условленное время. В отличие от Масканина, Цинтия выглядела бодро и уверенно. Он с досадой рассказал о неудаче.
— Ничего, — успокоила Цинтия, — зачем кому-то платить деньги за то, что мы можем позволить себе сами? Не смотри так удивленно, мы теперь и сами сможем добраться до любой точки этой чертовой вселенной.
— Ты хочешь взять на прокат космическую яхту?
— Не угадал. Я уже купила ее. Ну что ты смотришь, как чертов орнер на свое зеркальное отображение? Смотри, а то челюсть отдавит тебе ноги, лучше захлопни ее. — В ее голосе не было ни капли злости.
Масканин мотнул головой и улыбнулся.
— Пошли покажу, — скомандовала Цинтия и открыла дверцу гравитолета.
Добравшись на окраину округа в котором они снимали квартиру, Цинтия посадила гравитолет перед небольшим частным космопортом. Они прошли мимо административных зданий, доков, ангаров, между которыми сновали бесконечные потоки обслуживающей техники и персонала. Наконец, они добрались до стандартного ангара для частных космических кораблей. Цинтия нажала комбинацию кнопок и вставила в электронный замок силовой ключ. Ворота ангара разъехались.
— Ух, ничего себе! — Масканин присвистнул. — Да это же «Галатур» последней модели. Просто красавец. Никогда не пилотировал подобную яхту.
— Пошли, осмотришь все изнутри.
Если новенькая яхта корпорации «Галатур» внешне выглядела просто идеально, то внутри она перещеголяла комфортом все свои предидущие модели. Здесь было аж три спальных помещения, при желании сливающихся в одно, просторная душевая и гальюн, небольшой спортзал, камбуз, кают-компания и автоматизированная навигационная рубка. Впрочем, при желании можно было перейти на ручное управление.
Масканин был явно восхищен, осматривая внутреннее убранство, даже на первый взгляд тянущее на баснословную сумму.
— Но Цинтия, — обратился он, — сколько же она стоит? Я бы и за десять лет не заработал на такую игрушку. Да и за двадцать, наверное тоже.
— Не беспокойся, дорогой, у меня были кое-какие сбережения.
— А, наверное, внезапно объявился чрезвычайно богатый родственник. И ты единственная наследница.
Цинтия немного натянуто рассмеялась.
— Пошли, я уже успела набить эту посудину всем необходимым, — она открыла бар и стала извлекать фужеры, фрукты и бутылки.
— Я же тебе говорила, что работала на одну очень солидную фирму, ну и сумела убедить ее поделиться со мной частью доходов.
— Подозреваю, что фирма не сразу поддалась твоим убеждениям.
Цинтия решила не реагировать на последнюю шутку и разлила по фужерам какой-то изысканный напиток.
— Стереовизор, — скомандовала она и передала один фужер Масканину.
По ее команде появилось трехмерное изображение какого-то стереофильма и звук.
— Просмотр, дальше.
Изображение стало меняться, показывая передачи различных каналов.
— Стоп. Увеличить изображение.
Влюбленные занялись просмотром шоу с участием экзотических животных. Но передача вскоре закончилась, уступив место рекламе. Цинтия переключилась на другой канал, где передавали международные новости:
"ФИРМА «ОПЕТСКИЕ КИБЕРСИСТЕМЫ», ОДИН ИЗ ГАЛАКТИЧЕСКИХ ЛИДЕРОВ В ЭЛЕКТРОНИКЕ И КИБЕРНЕТИКЕ, ЗАКЛЮЧИЛА С ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ОБЪЕДИНЕННЫХ МИРОВ НОМАРА КОНТРАКТ НА ПОСТАВКУ ОБОРУДОВАНИЯ НА СУММУ ШЕСТЬДЕСЯТ МИЛЛИАРДОВ КРЕДИТОВ В ВАЛЮТЕ ОМН.
НА СВОЕМ СЛЕДУЮЩЕМ СОЗЫВЕ ТЕКРУСИЯ НИШИТУРЫ ДОЛЖНА ИЗБРАТЬ НОВЫХ ЭФОРОВ ТРАНСПОРТА И ТОРГОВЛИ, И ПРОМЫШЛЕННОСТИ.
РЯД МИНИСТРОВ НОВОЗЕМНОГО СОЮЗА ОБЪЯВИЛИ О НЕЖЕЛАНИИ СОТРУДНИЧАТЬ С ПРЕЗИДЕНТОМ НОВОЗЕМНОГО СОЮЗА И О ВЫХОДЕ ИЗ СОСТАВА ПРАВИТЕЛЬСТВА".
Масканин переключился на блок музыкальных каналов и, найдя нужный, выбрал трансляцию концерта новомодной группы, извергающей переплетение ритмов, цветов и спецэффектов.
— Золотце, ты уже решила куда мы полетим?
— Я думала. Пока не знаю. Впрочем это не очень важно. Хотя, знаешь... ты бывал на Земле?
— На Земле? Эта та планета, о которой утверждают, будто она родина человечества?
— А ты, вижу, не веришь? Не веришь, ведь правда? Тебе следует там побывать. Земля понравится тебе, обязательно понравится.
— Ну и где находится эта родина человечества? Говорят где-то на краю галактики.
— Всего чуть более трехсот парсеков от нас, на задворках Новоземного Союза.
— Ага, совсем чуть-чуть. Столько же в противоположном направлении и мы будем у границ Нишитуры. Когда отправляемся?
— Немедленно!
Цинтия села в кресло пилота и запустила программу подготовки к старту. Когда от диспетчерской службы пришло разрешение на взлет, она запустила антигравы. Константин уселся во второе кресло, которое он мысленно назвал креслом второго пилота, хотя для данного класса кораблей подобное не предусматривалось.
В верхних слоях атмосферы яхта перешла на химические двигатели и покинула Полу. Еще полчаса ей понадобилось, чтобы покинуть плоскость эклиптики системы и перейти на межзвездные двигатели, работающие на антивеществе.
— Ко всем талантам ты еще и пилот. — Восхитился Масканин. — А сможешь так же лихо совершить посадку на незнакомую планету?
— Обижаешь детка. Ты еще не знаешь на что я способна... Слушай, Костик, а у тебя было когда-нибудь, что-то вроде прозвища? Ну знаешь, как друзья называют или дома родные?
— Зачем тебе?
— Так просто.
— Было. Мэк.
— Что это означает?
— Заглавные буквы имени и фамилии.
— И кто тебя так называл?
— Все, когда я учился в школе. Я так подписывался. Да и удобно как-то было.
Масканин вдохнул естественные запах волос Цинтии и коснулся губами ее нежной шеи. Девушка встрепенулась как от электрического разряда, развернулась к нему и встретилась с ним взглядом. В ее глазах горел огонек плутовства и воспаленной страсти. Нежный ротик с алыми сочными, но не толстыми губками раскрылся в немом зазывании и предвкушении.
Их губы надолго сплелись в поцелуе, а руки в крепких объятиях. Цинтия оторвалась от страстного поцелуя и, потянувшись к пульту управления, перевела яхту в режим автопилотирования. В это же время Масканин расстегнул застежки платья. Поведя плечами, она скинула мешавшую одежду, оставшись в одних трусиках.
Завораживающее зрелище полных упругих грудей с торчащими сосками заставило Масканина позабыть обо всей вселенной. Он покрыл их нежными поцелуями и, подхватив Цинтию, понес ее в спальню. Время потекло для них совершенно особенно. Впрочем, чего-чего, а времени было в избытке...
Прошло трое суток корабельного времени. Их маленький кораблик достиг границ Которонской Конфедерации, в состав которой входила система Полы, с которой началось их путешествие.
— Кстати, Цинтия, как ты назвала яхту?
— "Аполлон".
— Звучит неплохо. Что это означает?
— Во время учебы в Сантолийском Галактическом Университете я изчала курс античной истории и философии. Аполлон был одним из самых почитаемых богов древних эллинов. Он покровительствовал любви.
Бортовой компьютер засек передачу и подал звуковой сигнал. Константин активизировал экран приемника. На нем появилось изображение дородного человека в облегающей тело униформе бежевого цвета.
— Вы приближаетесь к таможенной станции системы Тампулус. Прошу следовать наводящему лучу для досмотра судна. Конец связи.
Экран потух.
— Эти ребята настолько ожирели, что даже не хотят в живую пообщаться с нами, — возмутилась Цинтия.
— И с нами, и с тысячами других, дорогая. Думаю, они просто экономят время, передавая эту запись. Я поймал их луч.
«Аполлон» подлетал к системе красного гиганта, идентифицированного борткомпьютером как СОЕ 171618-02-39 Тампулус. Система имела шесть планетоидов непригодных для жизни, кроме одной небольшой луны ближней к звезде планеты, где планетарная инженерия создала приемлемые для обитания человека условия.
Тампулус был пограничной системой, выбранный как таможенный пункт исключительно из-за торговых маршрутов проходящих через нее. Орбитальная станция таможни по сути представляла вторую луну ближней к звезде планеты и размерами лишь слегка уступала естественному спутнику.
На подлете к станции экран приемника вновь ожил, на этот раз с ними разговаривал живой служащий.
— Вы приближаетесь к таможенной станции «Тампулус». Пожалуйста, назовите себя.
— Это яхта «Аполлон», регистрационный номер триста четырнадцать, пятьсот шесть, Пэ-Эль. На борту два человека.
Служащий станции кивнул, когда на экране его компьютера появились данные о яхте.
— Цель визита в Объединенные Миры Намара?
— Туристическая поездка. Вообще-то, мы направляемся в Новоземной Союз и пробудем в ОМН проездом, — ответил Масканин.
— Понятно. Желаю счастливого отдыха. А пока садитесь в тридцать шестой досмотровый док шестнадцатой секции. Через несколько секунд его маяк свяжется с вашим бортовым компьютером. У нас вы сможете дозаправиться и пополнить запасы. Конец связи.
«Аполлон» осторожно пролавировал между сотнями других яхт и тяжелыми грузовыми транспортами пока не сел в указанный док.
Через борткомпьютер Масканин подключился к тампулускому ретранслятору галактической сети и связался со своим банком на Поле. Потом, введя код доступа, он перевел сумму со своего счета на счет станции, чтобы оплатить пошлину и заплатить за пополнение запасных резервуаров антивеществом.
Шлюзовая видеокамера у шлюза показала четырех человек в форме таможенников, подходящих к «Аполлону».
— Впусти их. — Сказала Цинтия. — Я с ними пообщаюсь.
Пройдя через шлюз, таможенники встали полукругом. Старший сделал шаг вперед.
— Я лейтенант Рангва. Прошу предъявить документы на судно и личные документы, а также предоставить яхту для досмотра.
Лейтенант Рангва 2 был необычайно смугл, его маленький рост и плотное телосложение делали его похожим на мячик. Пожалуй самым выдающимся отличием начальника таможенного наряда были необычайно яркие красные губы. Цинтия как могла более незаметно рассматривала эти губы так и не обнаружила и следа помады или напыления.
— Так... Цинтия Леварез, — пробормотал лейтенант, взяв документы из рук девушки и засунув пластиковый жетон удостоверения со встроенным микрочипом в ручной идентификатор.
— ... И, Константин Масканин ... яхта ... что ж все в порядке. Теперь прошу вскрыть все помещения. Должен вас предупредить, что личное оружие и наркотические вещества, и прекурсоры на территорию Объединенных Миров Номара ввозить запрещено.
— Поверьте, лейтенант, — Цинтия была самой невинностью, — мы не употребляем наркоту и оружие на ни к чему. Мы простые туристы.
— Ни секунды в этом не сомневаюсь, — ответил Рангва. — Есть еще перечень предметов, провоз которых считается контрабандой. Прошу за мной.
Цинтия повернулась к Масканину и жестом показала: «оставайся тут». Она пошла за таможенниками, чтобы вскрыть все помещения: каюты, камбуз, генераторную, машинный отсек. Вытащив портативные приборы таможенники обследовали каждый сантиметр яхты и, ничего не найдя, сошли с борта. Последним «Аполлон» покинул Рангва. Ненадолго остановившись на входе в шлюз, он пожелал туристам приятных впечатлений и извинился за причиненное беспокойство.
Покинув границы системы, Масканин передал управление автопилоту. Впереди несколько дней полета до границ Новоземного Союза. Несколько дней абсолютно беззаботной жизни и наслаждений. Цинтия, казалось, была ненасытна и каждый раз изобретала что-то новое. Иногда ему казалось, что его женщина в прошлом была великолепным гимнастом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58