Мне кажется, что и я и Тони вполне можем справиться с такими ролями. Это будет наш первый фильм, снятый на новой киностудии. Надеюсь что все пройдет без сучка и задоринки. Сюжет написал знаменитый Билли Диллер, и интереснее его я пока ничего не видела. Пожалуй, поострее и пожарче могут быть лишь сценарии о ночной жизни, — лихо закончила свою мысль Мелисса и в подтверждение этого сбросила халат, подставив солнцу свое великолепное тело. Пусть эта Эмма Гиннес видит, с кем она собирается бороться.
Эмма сидела, затаив дыхание, и пожирала глазами безупречную фигуру актрисы. Она даже смогла себе представить, как он кладет ей руку на грудь, сжимает, играет с сосками, как идет дальше вниз, к жаркому каньону наслаждения, как… Эмма зажмурилась, пытаясь избавиться от видения. Был ли он здесь вчера? Этот вопрос вертелся в воспаленном мозгу англичанки, но она знала, что ей не добиться ответа. Эмма обессиленно отвалилась на спинку кресла, и тут в ее голове зазвучала музыка Вагнера Это было знаменитое «Кольцо Нибелунгов». Когда она слышала Вагнера — это означало, что дела ее были плохи, то есть настолько плохи, что и представить себе трудно. Впервые она услышала эту музыку еще в Лондоне, попав в серьезные неприятности. Тогда ей объяснили что это своего рода галлюцинации, и посоветовали обратиться к врачу-психиатру. Он предписал ей кучу всяких рецептов, надавал много разных советов по поводу изменения образа жизни и питания. Но, как ни странно, таблетки помогли ей. Сейчас она очень жалела, что не захватила их с собой из Лондона.
— Но ведь тогда он станет кинозвездой… — едва слышно прошептала Эмма.
— А что вы, собственно, имеете против него? Почему вы не хотите его успеха? Может быть, из-за того, что он не совсем вежлив с женщинами, а? — серьезно спросила Мелисса, озадаченная состоянием Эммы Гиннес. Ее голос сейчас был настойчив, но уже с некоторым участием и теплотой.
Эмма посмотрела на нее, и в это мгновение в голове у нее зазвучал уже «Тангейзер»! Музыка громко и властно заполнила ее создание, заглушая все остальное…
— Он поступил очень плохо со мной однажды, — наконец сказала Эмма.
— Он и со мной пытался проделать нечто подобное, — поддакнула гостье актриса, подводя черту под событиями последних двух недель. Тони оставил свои кровавые следы на ее ягодицах, которые только-только стали подживать. Она нервно облизнула губы при воспоминании об этом.
— Он и с вами пытался это проделать? — воскликнула Эмма, тщетно пытаясь унять свою радость.
Две женцины, имеющие определенный вес и положение в обществе, были оскорблены одним и тем же человеком. Это уже был фундамент, на котором можно построить могучий союз. Эмма и Мелисса сообща могли устроить немало неприятных минут этому молодому хлыщу. «Тангейзер» уже звучал в полную силу в голове у Эммы, требуя мщения, крови Тони Валентино.
— Я иногда мечтаю осадить этого молодца, — тихо произнесла Эмма.
— А вы уже разработали какой-нибудь план? — участливо поинтересовалась Мелисса.
— Пока все только в мечтах. К сожалению, я в отличие от вас, Мелисса, не обладаю такой большой властью и силой.
— Я вас не поняла…
— Мелисса, постарайтесь меня понять. Вы — кинозвезда. А Тони хочет только одного в жизни — тоже стать кинозвездой. И только вы одна можете остановить его. Вы можете сорвать его карьеру до его триумфа, пока еще не поздно, иначе он будет уже недосягаем. Но если вы захотите этого, конечно.
— Вы хотите сказать, что я должна это сделать уже в этом фильме, в котором мы будем вместе сниматься?
— Ну да, вы правы, — засмеялась Эмма.
— Ха-ха-ха! — засмеялась Мелисса. — Это будет весело!
Обе они пришли к выводу, что должна получиться очень неплохая шутка. Больше ничего на эту тему не было сказано. Никто ничего никому не обещал. Не было сделано никакого официального заявления. Были только две женщины, весело смеющиеся над неким мальчиком, неожиданно рано выросшем из своих штанишек.
— И будет еще смешнее, если Пэт Паркер будет снимать любовные сцены, когда вы и Тони будете показаны крупным планом. Она в него успела влюбиться, да и он, похоже, не успел позабыть ее, если честно, — захихикала Эмма.
Мелисса ответила холодной улыбкой на эту эскападу своей гостьи. Вполне возможно, что Тони Валентино все еще продолжал любить эту несносную Пэт Паркер со всеми ее художественными изыскам, а попросту — бреднями. Его отношение к Мелиссе не имело ничего общего с любовью, с проявлением любви. Все казалось наоборот. Он словно стремился наказать ее за то, что она была секс-символом женщины. Унижая и оскорбляя ее, Тони Валентино таким образом мстил всему женскому роду, а особенно Пэт Паркер, которую он точно любил, несмотря на их глупые ссоры. Пэт Паркер. Эта скотина посмела грубить ей, Мелиссе Вэйн, на борту яхты Латхама. Как она тогда сказала? Ах да, вы не из Страны Чудес прибыли сюда, она могла подложить себя под Тони на пляже. Но Пэт Паркер не была достойной соперницей. Так, воробышек.
Пока Мелисса размышляла на эти не совсем веселые темы, поспел кофе. Мелисса была рада, что так неожиданно нашла себе союзника в ее борьбе с этим актеришкой. Да, оставалось еще интервью… Но оно уже не имело никакого значения. Главное было сделано — образован тайный союз.
— Ладно, Мелисса, что бы вы хотели, чтобы я о вас рассказалана страницах моего журнала? — смеясь, спросила Эмма.
— Только то, что ваш журнал хочет обо мне рассказать, — последовал немедленный ответ. А потом обе они долго хохотали, нежась в ласковом утреннем солнышке, освещающем Беверли-Хилз. Они обе были довольны, потому что каждая из них узнала хорошие новости для себя, а значит, печальные для Тони и Пэт…
* * *
— Вы держите свои обещания? — прокричала Пэт Паркер, стараясь, чтобы Дик Латхам услышал ее в грохоте вертолета.
— Только тогда, когда я их уже дал! — подбирая сАова ответил Латхам.
Он взял руку Пэт в свою, и они стали наблюдать, как вертолет пошел на посадку. Наконец двигатель смолк и наступила внезапная оглушающая тишина. Открылись двери, и пассажиры высадились на сухое дно каньона. Виднелись свежие следы работы бульдозера — по периметру большой площадки виднелись кучи рыжеватой земли. Видны были и наметки дороги. Ветер раздувал пыль, окрашивая лица прибывших в красноватый цвет. Рядом стоял «шатер бедуина» — так окрестили прибывшие сюда журналисты и фотографы простой, но большой тент, под которым они отдавали дань спиртному и пиву в ожидании прилета Латхама. Он прилетел и сразу же устремился к ним. За ним по пятам следовал неизменный Томми Хаверс, его правая рука. Дик спешил. Это был уже их пятый полет и четвертая пресс-конференция за этот день. А еще предстояло две в разных местах. Хаверс ужом вился среди представителей прессы, всячески угождая им, но не отвечая толком ни на один вопрос. Журналисты, отчаявшись, начали напрямую спрашивать о цели строительства, но Хаверс был неуловим. Он отделывался шутками и сваливал все на Латхама. А тот намекал на то, что он уже сообщал, что намерен построить здесь свой новый дом. На эту байку попались многие, кто поверил Хаверсу и ему, Латхаму, Даже Эн-Би-Си прислали своих операторов, чтобы сделать репортаж.
— Привет, Лоуренс! — внезапно закричал Дик. — Хорошо добрались?
Дик узнал знаменитого журналиста из «Уолл-стрит Джорнал». Журналист вытаращил от изумления глаза, пораженный, что его узнали. Правда, на всякий случай оглянулся назад, нет ли кого за спиной, кто тоже мог быть Лоуренсом. Но ошибки не было. Дик запомнил его, потому что в прошлом году тот был награжден самой престижной для журналиста премией Пулитцера. Дик Латхам Всегда предпочитал ладить с прессой и был знаком со многими выдающимися и не очень журналистами. Но матерого журналиста было очень трудно провести. Появление Латхама в этом пустынном горном районе не могло произойти просто так. Что-то за этим стояло.
— Надеюсь, что ревнители природы не будут строить здесь баррикады против вас? — спросил он миллиардера.
— Нет, ни в коем случае. Не беспокойтесь, все не так страшно.
В это время Хаверс развлекал толпу журналистов, постепенно заманивая их к трем джипам, готовым увезти их на несколько миль отсюда туда, где их уже ждал следующий пикник на свежем горном воздухе с пивом и гамбургерами.
Пэт недоверчиво ковырнула сухую землю носком туфли и озадаченно посмотрела на Дика Латхама.
— Вы в самом деле собираетесь построить себе здесь дом? В этой дыре?
Отвечая ей, Дик старался не смотреть в глаза Пэт:
— Да, место здесь прекрасное. Чего здесь только не построишь! Места хватит!
Дик поежился. Недалек тот день, когда Пэт узнает всю правду. И совершенно невозможно предсказать, как она себя поведет. Сегодня Пэт была убеждена, что журналисты собрались, чтобы получить подтверждение того, что киностудия «Космос» возобновляет свою работу. Что будет объявлен график первых съемок. Что в конце концов объявят, что режиссером будет она, Пэт Паркер. Пэт не могла даже догадываться, что все обстоит гораздо сложнее. Самым важным было не то, что студия начинает работу на новом месте, а то — в каком именно месте… А ведь журналисты сейчас ходили там, где в скором времени поднимутся съемочные павильоны, площадки, склады, гаражи… И все это будет в самом сердце Малибу — на его прекрасных холмах, которые так заботливо опекает от всяческих посягательств Алабама. Что же, немного осталось ждать до того момента, когда эти бумагомараки узнают правду и тогда устроят самую настоящую гонку. Победителем в ней будет тот, кто первым доберется до телефона и сообщит в свою газету сенсацию. Следующим, кто узнает обо всем происшедшем, будет Бен Алабама, друг и учитель Пэт Паркер. И вот тогда для девушки настанет пора испытаний. Ей придется сделать свой выбор между человеком с высокими моральными принципами, человеком, который учил ее фотографии, кто научил любить природу, и миллиардером, с кем она совсем недавно, разделила ложе, миллиардером, кто мог обеспечить ей блестящую карьеру в киностудии. Дик невольно ухмыльнулся, представив себе, как Пэт Паркер будет решать эту дилемму. Кого же она предпочтет? И совершенно неожиданно для себя он вдруг испугался: что если выбор будет не тот, какого он ожидал.
— А в каком стиле будет ваш дом? — услышал он голос Пэт.
Черт! Все так и норовят упомянуть этот злосчастны, дом, будто других дел у людей нет. Ничего не ответив ей Дик поспешил к джипам, жестом приглашая ее последовать за ним.
— Надо поторапливаться. Мы должны еще повидать всех остальных. Ты же знаешь, что Мелиссу нельзя ни на минуту оставить без внимания — она тут же может закатить сцену. Да и Тони без присмотра может черт знает что натворить.
Дик быстро взглянул на Пэт, когда он разыгрывал карту Тони. Опять он сделал безошибочный ход. Упоминание о Тони Валентино полностью заслонило собой все возможные вопроси о будущем доме, на которые Дик сейчас просто не был готов и не хотел отвечать.
— Дик, ты воплотил все мечты Тони в жизнь. Это что, плата за спасение вашей жизни?
— Послушай, Пэт. Неужели во всем обязательно должен быть какой-то смысл? А разве нельзя предположить, что все без всякого умысла? Может, он полностью подходит для роли, а? Я, например, в этом уверен. Спорю, что и ты.
Дик говорил нарочито резко, стараясь убедить девушку, что он бесстрастный судья, что он объективен, что он бизнесмен, человек, который не позволяет личному заслонить деловые качества людей. Пэт только ухмылялась, наблюдая его потуги.
— Дик, Тони несомненно талантлив. Но таких талантов вагон и маленькая тележка, как, впрочем, и опытных режиссеров. Ты обратил на него внимание и вытащил на свет. Надеюсь, что ты не пожалеешь об этом. Но меня ты не обманешь. У тебя должны быть какие-то личные мотивы для такого рода поступков. — Пэт нежно дотронулась до его рукава. Это еще не был жест любящей женщины. Пэт еще сама не знала, любит ли она Латхама. Однако они уже были достаточно близки, и об этом напоминала их недавняя близость уже в одной постели…
Дик довольно посмеялся. Это было что-то новое даже для него самого. Обычно, когда его вот так трогали, Дик раздражался и становился опасным. В случае с Пэт Паркер это и было опасным, но забавным.
— Ладно, Пэт, я тебе признаюсь. Мотивы очень неясные, даже для меня самого. Возможно, мне надо будет обратиться к психоаналитику. Но мне кажется, что у меня есть некоммерческие мотивы, чтобы воспользоваться дарованиями твоими, Пэт, и его… Я полагаю, я надеюсь, что смогу доказать всем правоту всех моих действий. Делать фильмы сегодня — все равно, что заниматься космическими разработками. По сумме вложенных денег и затратам труда эффект один и тот же… Я прикинул, кто может быть полезен в этом деле. Можно было пойти по самому простому пути и пригласить на открытие работы киностудии признанных знменитостей — Крузи, Хэнка или Мэрфи. Но тогда я вряд ли предстану героем, я буду обычным толстосумом который нанял талантливых людей, чтобы они заработали ему еще денег. К тому же их участие в работе киностудии может и не стать гарантом успеха. Вот я и подумал: если мой план удастся — я буду, нет, мы вместе с вами будем единственными, кто верил в победу. Конечно, я здорово рискую, но, если есть хоть один шанс я его попробую. Мы выпускаем первый фильм возрожденной киностудии «Космос». Сценаристы, критики, прокатчики — все подготовлены и ждут его выхода. Они готовы поверить мне только один раз, но все же они согласны это сделать. Я очень ценю их веру в меня, в вас. Ну и, конечно я рассчитываю на людское любопытство, которое может обеспечить половину успеха фильма… Вот и вся подноготная, все тайные мотивы. Если все получится я буду снова на коне, снова в лучах славы. Если будет провал — то все скажут, что какой-то богатый недоумок нз Голливуда решил пустить деньги на ветер и преуспел в том. Но я именно так хочу поступить. Хочу рискнуть и выиграть миллион! Это мой стиль, быть на грани риска, но быть подстрахованным… Твое и Тони мастерство залог успеха. Но я хочу предупредить, чтобы ты не использовал эти сведения в коммерческих целях, — полушутя-полусерьезно сказал Латхам.
— А я то хочу кое-что попробовать. Я хочу научить людей видеть мир. Я им покажу такие вещи, которых они никогда в жизни сами не заметили бы! — в восторге подхватила Пэт.
Она вскарабкалась на джип и уселась, свесив ноги в синих джинсах. Болтая ими взад-вперед, Пэт иногда наклонялась, и: Латхам с удовольствием успевал заметить ее свежую грудь иногда мелькавшую в просвете блузки. Пэт не надела лифчика, и сейчас соски ее острых и твердых грудей, придавали весомое подтверждение ее намерению научить мир наблюдать. Так они болтали, поглядывая по сторонам, на небо…
Пэт постепенно притихла, веселое настроение сменилось сосредоточенным размышлением над новым этапом в ее жизни. Говорить — одно, но вот что-то реально сделать… Да, необходима уверенность в своих силах, чтобы создать в этом мире что-то свое, Пэт вспомнила все, через что ей пришлось пройти, пока она подошла к своему нынешнему уровню. Подумала, что это и много, и мало. Ей теперь предстояло освоить для себя абсолютно новую среду. Ей предстояло теперь постоянно иметь дело с Мелиссой Вэйн, чья мировая известность как киноактрисы соперничала лишь с ее же славой скандалистки… И конечно же, ей придется иметь дело с Тони Валентино С его чудовищной, гипертрофированной гордостью, с его ненавистью к ней, Пэт Паркер. Придется не раз иметь дело с человеком, встреча с которым всякий раз вызывала у нее воспонинания об их несостоявшейся любви… Ну, еще была надломленная тем же Тони Валентино Элисон Вандербильт. И какого черта ее потянуло в этот сладкий сироп, приманку для глупых мух, падких на яркие цвета и острые запахи? И вообще, кинобизнес — это тупиковая ветвь развития, кино умирает. Так что она здесь делает посреди всех этих целлулоидных зверей, героев, красавиц?..
Пэт, в который раз горестно вздохнув, покачнулась в джипе в такт движению машины, стараясь таким образом унять расшалившиеся нервы, дать выход нервной энергии.
— «Нью селебрити» вызвал большой шум и стал гвоздем сезона, — услышала она голос одного из журналистов, ехавших в том же джипе.
— Угу, — просто поддакнул Дик Латхам, словно это событие было вроде сводки погоды на завтра. — Пэт, — позвал он ее. — У нас целый портфель проектов и рекламных предложений. А ты еще не просмотрела ни один из них…
— А что собирается делать дальше Эмма Гиннес, после того как она опубликовала снимки обнаженного мужчины? — неожиданно спросила Пэт.
— Вот сама у нее об этом и спроси. Эмма будет с нами за ланчем.
— А что Эмма делает здесь? — резко обернулась Пэт к Латхаму.
Чувство вины неожиданно обрушилось на Пэт. Она не забыла те дни, когда гуляла по Брод-Бич вместе с англичанкой, слушая ее планы в отношении Дика Латхама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Эмма сидела, затаив дыхание, и пожирала глазами безупречную фигуру актрисы. Она даже смогла себе представить, как он кладет ей руку на грудь, сжимает, играет с сосками, как идет дальше вниз, к жаркому каньону наслаждения, как… Эмма зажмурилась, пытаясь избавиться от видения. Был ли он здесь вчера? Этот вопрос вертелся в воспаленном мозгу англичанки, но она знала, что ей не добиться ответа. Эмма обессиленно отвалилась на спинку кресла, и тут в ее голове зазвучала музыка Вагнера Это было знаменитое «Кольцо Нибелунгов». Когда она слышала Вагнера — это означало, что дела ее были плохи, то есть настолько плохи, что и представить себе трудно. Впервые она услышала эту музыку еще в Лондоне, попав в серьезные неприятности. Тогда ей объяснили что это своего рода галлюцинации, и посоветовали обратиться к врачу-психиатру. Он предписал ей кучу всяких рецептов, надавал много разных советов по поводу изменения образа жизни и питания. Но, как ни странно, таблетки помогли ей. Сейчас она очень жалела, что не захватила их с собой из Лондона.
— Но ведь тогда он станет кинозвездой… — едва слышно прошептала Эмма.
— А что вы, собственно, имеете против него? Почему вы не хотите его успеха? Может быть, из-за того, что он не совсем вежлив с женщинами, а? — серьезно спросила Мелисса, озадаченная состоянием Эммы Гиннес. Ее голос сейчас был настойчив, но уже с некоторым участием и теплотой.
Эмма посмотрела на нее, и в это мгновение в голове у нее зазвучал уже «Тангейзер»! Музыка громко и властно заполнила ее создание, заглушая все остальное…
— Он поступил очень плохо со мной однажды, — наконец сказала Эмма.
— Он и со мной пытался проделать нечто подобное, — поддакнула гостье актриса, подводя черту под событиями последних двух недель. Тони оставил свои кровавые следы на ее ягодицах, которые только-только стали подживать. Она нервно облизнула губы при воспоминании об этом.
— Он и с вами пытался это проделать? — воскликнула Эмма, тщетно пытаясь унять свою радость.
Две женцины, имеющие определенный вес и положение в обществе, были оскорблены одним и тем же человеком. Это уже был фундамент, на котором можно построить могучий союз. Эмма и Мелисса сообща могли устроить немало неприятных минут этому молодому хлыщу. «Тангейзер» уже звучал в полную силу в голове у Эммы, требуя мщения, крови Тони Валентино.
— Я иногда мечтаю осадить этого молодца, — тихо произнесла Эмма.
— А вы уже разработали какой-нибудь план? — участливо поинтересовалась Мелисса.
— Пока все только в мечтах. К сожалению, я в отличие от вас, Мелисса, не обладаю такой большой властью и силой.
— Я вас не поняла…
— Мелисса, постарайтесь меня понять. Вы — кинозвезда. А Тони хочет только одного в жизни — тоже стать кинозвездой. И только вы одна можете остановить его. Вы можете сорвать его карьеру до его триумфа, пока еще не поздно, иначе он будет уже недосягаем. Но если вы захотите этого, конечно.
— Вы хотите сказать, что я должна это сделать уже в этом фильме, в котором мы будем вместе сниматься?
— Ну да, вы правы, — засмеялась Эмма.
— Ха-ха-ха! — засмеялась Мелисса. — Это будет весело!
Обе они пришли к выводу, что должна получиться очень неплохая шутка. Больше ничего на эту тему не было сказано. Никто ничего никому не обещал. Не было сделано никакого официального заявления. Были только две женщины, весело смеющиеся над неким мальчиком, неожиданно рано выросшем из своих штанишек.
— И будет еще смешнее, если Пэт Паркер будет снимать любовные сцены, когда вы и Тони будете показаны крупным планом. Она в него успела влюбиться, да и он, похоже, не успел позабыть ее, если честно, — захихикала Эмма.
Мелисса ответила холодной улыбкой на эту эскападу своей гостьи. Вполне возможно, что Тони Валентино все еще продолжал любить эту несносную Пэт Паркер со всеми ее художественными изыскам, а попросту — бреднями. Его отношение к Мелиссе не имело ничего общего с любовью, с проявлением любви. Все казалось наоборот. Он словно стремился наказать ее за то, что она была секс-символом женщины. Унижая и оскорбляя ее, Тони Валентино таким образом мстил всему женскому роду, а особенно Пэт Паркер, которую он точно любил, несмотря на их глупые ссоры. Пэт Паркер. Эта скотина посмела грубить ей, Мелиссе Вэйн, на борту яхты Латхама. Как она тогда сказала? Ах да, вы не из Страны Чудес прибыли сюда, она могла подложить себя под Тони на пляже. Но Пэт Паркер не была достойной соперницей. Так, воробышек.
Пока Мелисса размышляла на эти не совсем веселые темы, поспел кофе. Мелисса была рада, что так неожиданно нашла себе союзника в ее борьбе с этим актеришкой. Да, оставалось еще интервью… Но оно уже не имело никакого значения. Главное было сделано — образован тайный союз.
— Ладно, Мелисса, что бы вы хотели, чтобы я о вас рассказалана страницах моего журнала? — смеясь, спросила Эмма.
— Только то, что ваш журнал хочет обо мне рассказать, — последовал немедленный ответ. А потом обе они долго хохотали, нежась в ласковом утреннем солнышке, освещающем Беверли-Хилз. Они обе были довольны, потому что каждая из них узнала хорошие новости для себя, а значит, печальные для Тони и Пэт…
* * *
— Вы держите свои обещания? — прокричала Пэт Паркер, стараясь, чтобы Дик Латхам услышал ее в грохоте вертолета.
— Только тогда, когда я их уже дал! — подбирая сАова ответил Латхам.
Он взял руку Пэт в свою, и они стали наблюдать, как вертолет пошел на посадку. Наконец двигатель смолк и наступила внезапная оглушающая тишина. Открылись двери, и пассажиры высадились на сухое дно каньона. Виднелись свежие следы работы бульдозера — по периметру большой площадки виднелись кучи рыжеватой земли. Видны были и наметки дороги. Ветер раздувал пыль, окрашивая лица прибывших в красноватый цвет. Рядом стоял «шатер бедуина» — так окрестили прибывшие сюда журналисты и фотографы простой, но большой тент, под которым они отдавали дань спиртному и пиву в ожидании прилета Латхама. Он прилетел и сразу же устремился к ним. За ним по пятам следовал неизменный Томми Хаверс, его правая рука. Дик спешил. Это был уже их пятый полет и четвертая пресс-конференция за этот день. А еще предстояло две в разных местах. Хаверс ужом вился среди представителей прессы, всячески угождая им, но не отвечая толком ни на один вопрос. Журналисты, отчаявшись, начали напрямую спрашивать о цели строительства, но Хаверс был неуловим. Он отделывался шутками и сваливал все на Латхама. А тот намекал на то, что он уже сообщал, что намерен построить здесь свой новый дом. На эту байку попались многие, кто поверил Хаверсу и ему, Латхаму, Даже Эн-Би-Си прислали своих операторов, чтобы сделать репортаж.
— Привет, Лоуренс! — внезапно закричал Дик. — Хорошо добрались?
Дик узнал знаменитого журналиста из «Уолл-стрит Джорнал». Журналист вытаращил от изумления глаза, пораженный, что его узнали. Правда, на всякий случай оглянулся назад, нет ли кого за спиной, кто тоже мог быть Лоуренсом. Но ошибки не было. Дик запомнил его, потому что в прошлом году тот был награжден самой престижной для журналиста премией Пулитцера. Дик Латхам Всегда предпочитал ладить с прессой и был знаком со многими выдающимися и не очень журналистами. Но матерого журналиста было очень трудно провести. Появление Латхама в этом пустынном горном районе не могло произойти просто так. Что-то за этим стояло.
— Надеюсь, что ревнители природы не будут строить здесь баррикады против вас? — спросил он миллиардера.
— Нет, ни в коем случае. Не беспокойтесь, все не так страшно.
В это время Хаверс развлекал толпу журналистов, постепенно заманивая их к трем джипам, готовым увезти их на несколько миль отсюда туда, где их уже ждал следующий пикник на свежем горном воздухе с пивом и гамбургерами.
Пэт недоверчиво ковырнула сухую землю носком туфли и озадаченно посмотрела на Дика Латхама.
— Вы в самом деле собираетесь построить себе здесь дом? В этой дыре?
Отвечая ей, Дик старался не смотреть в глаза Пэт:
— Да, место здесь прекрасное. Чего здесь только не построишь! Места хватит!
Дик поежился. Недалек тот день, когда Пэт узнает всю правду. И совершенно невозможно предсказать, как она себя поведет. Сегодня Пэт была убеждена, что журналисты собрались, чтобы получить подтверждение того, что киностудия «Космос» возобновляет свою работу. Что будет объявлен график первых съемок. Что в конце концов объявят, что режиссером будет она, Пэт Паркер. Пэт не могла даже догадываться, что все обстоит гораздо сложнее. Самым важным было не то, что студия начинает работу на новом месте, а то — в каком именно месте… А ведь журналисты сейчас ходили там, где в скором времени поднимутся съемочные павильоны, площадки, склады, гаражи… И все это будет в самом сердце Малибу — на его прекрасных холмах, которые так заботливо опекает от всяческих посягательств Алабама. Что же, немного осталось ждать до того момента, когда эти бумагомараки узнают правду и тогда устроят самую настоящую гонку. Победителем в ней будет тот, кто первым доберется до телефона и сообщит в свою газету сенсацию. Следующим, кто узнает обо всем происшедшем, будет Бен Алабама, друг и учитель Пэт Паркер. И вот тогда для девушки настанет пора испытаний. Ей придется сделать свой выбор между человеком с высокими моральными принципами, человеком, который учил ее фотографии, кто научил любить природу, и миллиардером, с кем она совсем недавно, разделила ложе, миллиардером, кто мог обеспечить ей блестящую карьеру в киностудии. Дик невольно ухмыльнулся, представив себе, как Пэт Паркер будет решать эту дилемму. Кого же она предпочтет? И совершенно неожиданно для себя он вдруг испугался: что если выбор будет не тот, какого он ожидал.
— А в каком стиле будет ваш дом? — услышал он голос Пэт.
Черт! Все так и норовят упомянуть этот злосчастны, дом, будто других дел у людей нет. Ничего не ответив ей Дик поспешил к джипам, жестом приглашая ее последовать за ним.
— Надо поторапливаться. Мы должны еще повидать всех остальных. Ты же знаешь, что Мелиссу нельзя ни на минуту оставить без внимания — она тут же может закатить сцену. Да и Тони без присмотра может черт знает что натворить.
Дик быстро взглянул на Пэт, когда он разыгрывал карту Тони. Опять он сделал безошибочный ход. Упоминание о Тони Валентино полностью заслонило собой все возможные вопроси о будущем доме, на которые Дик сейчас просто не был готов и не хотел отвечать.
— Дик, ты воплотил все мечты Тони в жизнь. Это что, плата за спасение вашей жизни?
— Послушай, Пэт. Неужели во всем обязательно должен быть какой-то смысл? А разве нельзя предположить, что все без всякого умысла? Может, он полностью подходит для роли, а? Я, например, в этом уверен. Спорю, что и ты.
Дик говорил нарочито резко, стараясь убедить девушку, что он бесстрастный судья, что он объективен, что он бизнесмен, человек, который не позволяет личному заслонить деловые качества людей. Пэт только ухмылялась, наблюдая его потуги.
— Дик, Тони несомненно талантлив. Но таких талантов вагон и маленькая тележка, как, впрочем, и опытных режиссеров. Ты обратил на него внимание и вытащил на свет. Надеюсь, что ты не пожалеешь об этом. Но меня ты не обманешь. У тебя должны быть какие-то личные мотивы для такого рода поступков. — Пэт нежно дотронулась до его рукава. Это еще не был жест любящей женщины. Пэт еще сама не знала, любит ли она Латхама. Однако они уже были достаточно близки, и об этом напоминала их недавняя близость уже в одной постели…
Дик довольно посмеялся. Это было что-то новое даже для него самого. Обычно, когда его вот так трогали, Дик раздражался и становился опасным. В случае с Пэт Паркер это и было опасным, но забавным.
— Ладно, Пэт, я тебе признаюсь. Мотивы очень неясные, даже для меня самого. Возможно, мне надо будет обратиться к психоаналитику. Но мне кажется, что у меня есть некоммерческие мотивы, чтобы воспользоваться дарованиями твоими, Пэт, и его… Я полагаю, я надеюсь, что смогу доказать всем правоту всех моих действий. Делать фильмы сегодня — все равно, что заниматься космическими разработками. По сумме вложенных денег и затратам труда эффект один и тот же… Я прикинул, кто может быть полезен в этом деле. Можно было пойти по самому простому пути и пригласить на открытие работы киностудии признанных знменитостей — Крузи, Хэнка или Мэрфи. Но тогда я вряд ли предстану героем, я буду обычным толстосумом который нанял талантливых людей, чтобы они заработали ему еще денег. К тому же их участие в работе киностудии может и не стать гарантом успеха. Вот я и подумал: если мой план удастся — я буду, нет, мы вместе с вами будем единственными, кто верил в победу. Конечно, я здорово рискую, но, если есть хоть один шанс я его попробую. Мы выпускаем первый фильм возрожденной киностудии «Космос». Сценаристы, критики, прокатчики — все подготовлены и ждут его выхода. Они готовы поверить мне только один раз, но все же они согласны это сделать. Я очень ценю их веру в меня, в вас. Ну и, конечно я рассчитываю на людское любопытство, которое может обеспечить половину успеха фильма… Вот и вся подноготная, все тайные мотивы. Если все получится я буду снова на коне, снова в лучах славы. Если будет провал — то все скажут, что какой-то богатый недоумок нз Голливуда решил пустить деньги на ветер и преуспел в том. Но я именно так хочу поступить. Хочу рискнуть и выиграть миллион! Это мой стиль, быть на грани риска, но быть подстрахованным… Твое и Тони мастерство залог успеха. Но я хочу предупредить, чтобы ты не использовал эти сведения в коммерческих целях, — полушутя-полусерьезно сказал Латхам.
— А я то хочу кое-что попробовать. Я хочу научить людей видеть мир. Я им покажу такие вещи, которых они никогда в жизни сами не заметили бы! — в восторге подхватила Пэт.
Она вскарабкалась на джип и уселась, свесив ноги в синих джинсах. Болтая ими взад-вперед, Пэт иногда наклонялась, и: Латхам с удовольствием успевал заметить ее свежую грудь иногда мелькавшую в просвете блузки. Пэт не надела лифчика, и сейчас соски ее острых и твердых грудей, придавали весомое подтверждение ее намерению научить мир наблюдать. Так они болтали, поглядывая по сторонам, на небо…
Пэт постепенно притихла, веселое настроение сменилось сосредоточенным размышлением над новым этапом в ее жизни. Говорить — одно, но вот что-то реально сделать… Да, необходима уверенность в своих силах, чтобы создать в этом мире что-то свое, Пэт вспомнила все, через что ей пришлось пройти, пока она подошла к своему нынешнему уровню. Подумала, что это и много, и мало. Ей теперь предстояло освоить для себя абсолютно новую среду. Ей предстояло теперь постоянно иметь дело с Мелиссой Вэйн, чья мировая известность как киноактрисы соперничала лишь с ее же славой скандалистки… И конечно же, ей придется иметь дело с Тони Валентино С его чудовищной, гипертрофированной гордостью, с его ненавистью к ней, Пэт Паркер. Придется не раз иметь дело с человеком, встреча с которым всякий раз вызывала у нее воспонинания об их несостоявшейся любви… Ну, еще была надломленная тем же Тони Валентино Элисон Вандербильт. И какого черта ее потянуло в этот сладкий сироп, приманку для глупых мух, падких на яркие цвета и острые запахи? И вообще, кинобизнес — это тупиковая ветвь развития, кино умирает. Так что она здесь делает посреди всех этих целлулоидных зверей, героев, красавиц?..
Пэт, в который раз горестно вздохнув, покачнулась в джипе в такт движению машины, стараясь таким образом унять расшалившиеся нервы, дать выход нервной энергии.
— «Нью селебрити» вызвал большой шум и стал гвоздем сезона, — услышала она голос одного из журналистов, ехавших в том же джипе.
— Угу, — просто поддакнул Дик Латхам, словно это событие было вроде сводки погоды на завтра. — Пэт, — позвал он ее. — У нас целый портфель проектов и рекламных предложений. А ты еще не просмотрела ни один из них…
— А что собирается делать дальше Эмма Гиннес, после того как она опубликовала снимки обнаженного мужчины? — неожиданно спросила Пэт.
— Вот сама у нее об этом и спроси. Эмма будет с нами за ланчем.
— А что Эмма делает здесь? — резко обернулась Пэт к Латхаму.
Чувство вины неожиданно обрушилось на Пэт. Она не забыла те дни, когда гуляла по Брод-Бич вместе с англичанкой, слушая ее планы в отношении Дика Латхама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54