Но сейчас настала очередь Сэма высказаться по данному поводу.
– А еще эти мерзкие белые жуки, – продолжал он. – И рыбы. И ящерицы. Белые и без глаз. Господи! – Он рассмеялся. – Послушать меня, так решишь, что я жалуюсь! Как будто мне надоели эти тренировки или я не хочу, например, прямо отсюда отправиться в Афганистан. Нет, все как раз наоборот. Я согласен на все. Подать сюда террористов, и немедленно! Делайте со мной что хотите, только не заставляйте возвращаться домой.
Он присел, чтобы освободить от гидрокостюма ноги, после чего принялся потирать лоб так, как будто его мучила страшная головная боль.
– Может, я смогу чем-нибудь помочь? – забеспокоился Малдун.
Сэм рассмеялся, потом поморщился:
– Как бы мне этого хотелось! Впрочем, можешь лишить меня жизни, если хватит духу. – Он запнулся. – Что за черт! Прости, Майк, я не хотел.
– Неужели нет никакого…
– Нет, – прервал его Сэм. – Я сам впутался во все это, сам и должен искать выход… Просто все это… будет очень нелегко сделать.
Малдун понимающе кивнул:
– Если захочется поговорить, я всегда готов выслушать.
– Это хорошо. – Сэм поднялся с земли. – Дружеская беседа всегда помогает.
– Послушайте, но вы же сами велели мне быть решительней в разговоре с Джоан, – напомнил Малдун.
– Да, кстати, как там у вас с ней продвигаются дела?
– Ничего нового, – признался Майк.
– Почему-то это меня даже не удивляет, черт побери! – пожал плечами Сэм, подобрал свое снаряжение и растворился в ночи.
Глава четырнадцатая
– У вас найдется для меня минутка?
– Конечно, Майк, что за вопрос? Хоть целый час, – ответила Джоан в трубку своего мобильного телефона, выключая звук телевизора, передававшего новости по каналу «Си-эн-эн». – И единственная причина, по которой я не смогу разговаривать с вами дольше, – это то, что я отправлюсь на обед к своим дедушке и бабушке.
– Здорово! – отреагировал Майк. – Я рад, что у вас на это нашлось время.
Она не отрывала взгляд от бегущей строки, которая шла в нижней части кадра, сопровождая все выпуски новостей.
– Да, я сейчас нахожусь как раз на той стадии, которую в деловых кругах называют затишьем перед бурей. Завтра, наверное, мы с вами не смогли бы поговорить вот так спокойно, как сейчас. Да, вот еще что. Хочу заранее извиниться перед вами за то, что смогу уделить вам буквально одну секунду, когда вы вернетесь оттуда, где сейчас находитесь. Из той таинственной безымянной земли, где вы и ваши братья по оружию совершаете некие таинственные вещи, которые помогут вам подготовиться к борьбе с террористами.
Малдун рассмеялся, и, несмотря на весьма некачественную связь, его смех был искренним и теплым. К тому же голос его почему-то звучал совсем близко, хотя и сквозь помехи, как будто Майк стал крошечным и свернулся клубочком прямо у нее в ухе.
– Что случилось, мой брат от других родителей? – поинтересовалась Джоан.
– Ничего. Я просто решил проверить, как у вас идут дела, – сказал он. – У меня тоже выдалось несколько свободных минут. И еще, наверное, мне хотелось убедиться в том, что Стив по-прежнему успешно справляется со своей работой и активно помогает вам во всем.
– Совершенно верно, так оно и есть, – подтвердила Джоан. – Он очень милый парень. Ну, конечно, не настолько милый, как вы, но все же… – «Си-эн-эн» переключился на рекламу, и она наконец смогла оторваться от экрана. – Да, раз уж мы заговорили о том, кто милый, а кто нет, спешу сообщить вам, что тут ходят нелестные слухи о вашей персоне. Поговаривают, что вы голубой.
Малдун чуть не задохнулся от возмущения:
– Что-о-о?!
Вот это да! Такая информация, похоже, действительно застала его врасплох. Она была уверена, что ему все это приходилось слышать уже не раз, а потому он должен был просто посмеяться ради приличия, не более того.
– Опаньки! Ну, это неважно.
– Подождите-ка секундочку! – властно произнес он, будто отдавал распоряжение своим бойцам. – Подождите. Нельзя же вот так: сначала выдавать мне подобные сведения, а потом как ни в чем не бывало добавлять, что это, оказывается, неважно. Где вы такое слышали?
– А это соответствует действительности? – ответила Джоан вопросом на вопрос.
Он усмехнулся:
– А вы сами как думаете?
– Думаю, что если это неправда, то какая вам разница, где и от кого я это могла услышать? – парировала она.
– Нет, мне просто интересно узнать, кто же распространяет обо мне подобные слухи.
– И что вы сделаете с этими людьми? Поколотите их, да? – поинтересовалась Джоан. – Или же… О, кажется, я знаю! Вы займетесь сексом прямо у них на глазах! – И она весело рассмеялась.
– Ну да, конечно, – усмехнулся Малдун. – Теперь вы говорите совершенно не смешные вещи.
– Ну, я развлекаюсь, как умею. Наверное, я немного чокнутая, – призналась Джоан. – Я попыталась представить себе… – И она снова рассмеялась, на этот раз еще громче и заразительней.
– Что именно?
– Я попыталась представить себе… – Но она хохотала так, что не могла произнести ни слова.
– Что?! Что вы себе представили?
– Мы долго ломали себе голову, как бы получше уладить вопрос о том, чтобы отменить или хотя бы перенести на более поздний срок визит президента на базу. Ну, чтобы не нужно было проводить демонстрацию сил и способностей «морских котиков» в присутствии широкой публики. И Джон Гротто – он у нас главный в Белом Доме по связям с общественностью – так вот, он постоянно повторял мне: «Нужно сделать что-то совсем уж необычное. Что-то такое, чего раньше еще никто и никогда не делал». Ну так вот, теперь, я полагаю, вы позволите мне отправить ему послание с сообщением о том… Короче, тут даже слово «демонстрация» остается вполне уместным, если хотите.
Тут же не удержался от смеха и сам Малдун.
– Я рад, что мне всякий раз удается вас хорошенько повеселить.
– Ну, не принимайте это так близко к сердцу. Я хочу сказать, что… в общем, секс сам по себе – штука весьма забавная. Вы со мной не согласны?
– Слово «забавный» почему-то не приходит мне в голову, когда я думаю о сексе…
– Нет? – Джоан заставила себя собраться, чтобы снова не расхохотаться прямо в трубку. – Я вас понимаю. Вы абсолютно правы. Когда в сексе участвуют только он и она, когда между ними возникает страсть и даже чистая, настоящая любовь, когда при этом в комнате приглушен свет, или, может быть, совсем выключен… тогда секс становится очень даже серьезным. Но секс на публике? Нет, спасибо большое, не хочется. Ни за что на свете. Это совсем не то… То есть… Одним словом, вы когда-нибудь смотрели короткометражные порнофильмы?
– Ну, как сказать…
– Конечно смотрели. Их смотрел каждый хотя бы один раз. Причем зачастую этого одного раза бывает достаточно. Потому что – давайте говорить начистоту – после таких фильмов уже не хочется заниматься сексом самому. Не говоря уж о том, чтобы еще раз посмотреть похожее кино. И ничего сексуального в таких лентах нет. Они ужасны, они отвратительны. В лучшем случае может попасться что-нибудь потешное. Покажут вам какую-то немыслимую позу в какой-нибудь экзотической обстановке, да еще и в сверхъестественном ракурсе, вот и все. Причем все это, как правило, сопровождается дурацким мычанием, похрюкиванием и повизгиванием, что уж и вовсе не кажется ни на йоту сексуальным. И к тому же… Послушайте, а вы когда-нибудь наблюдали за самим собой во время секса?
– Ну-у…
– Значит, нет. Плохой пример, – сделала вывод Джоан. – Но давайте посмотрим на вас. В вашей внешности, наверное, нет ни одного недостатка. Вы, скорее всего, будете смотреться восхитительно под любым углом. Когда я училась в колледже, у меня был один парень, помешанный на зеркалах. Клянусь Богом, что мне все время приходилось закрывать глаза, иначе я бы просто хохотала не переставая. Мне так и хотелось крикнуть: «Боже мой! Нет, ты только посмотри вон туда! Это еще что такое?!»
Малдун рассмеялся:
– Ну, лично я считаю, что смех в сексе тоже играет немаловажную роль.
– Смех? Да, безусловно, – согласилась Джоан. – Но зеркала, фото– и кинокамеры, а также толпу в двадцать тысяч человек, наблюдающую за вами с открытой трибуны, – все это прошу исключить. Любой из вышеперечисленных элементов может полностью испортить такой чудесный момент.
– Такой чудесный момент, – эхом повторил Малдун. – Мне кажется, что все женщины имеют совершенно определенное мнение по поводу того, каким должен и каким не должен быть секс. То есть я хочу сказать, если ты точно не знаешь, каким именно обязан быть этот момент, становится непонятно, кто и как его может испортить. Верно?
– Не знаю, что и ответить. Обвинить вас в женофобии или же согласиться с тем, что в ваших рассуждениях есть доля истины. Если учесть, что большинство мужчин в этом отношении являются полными идиотами, готовыми заниматься сексом где угодно, когда угодно и с кем угодно.
– Ну, это вы напрасно, – возразил Майк. – Во всяком случае, в части «с кем угодно».
– Да, я понимаю, некоторые парни проводят для себя границу и не смотрят на женщин, которые намного старше их самих. Но все остальные готовы гоняться за любой юбкой. – На экране снова появилась бегущая строка, но на этот раз это был только повтор новостей.
– Вы сами знаете, что это не так.
– О, простите! Я забыла упомянуть, что для многих мужчин запретом являются также замужние женщины. Они неприкасаемы.
– Вот теперь вы сами становитесь забавной, – заметил Малдун. – Может быть, на этот раз я с вами и соглашусь. И если мужчины часто совершают ошибки, не ограничивая себя в сексе, то женщины… Судя по собственному жизненному опыту, могу сказать, что у большинства дам сексуальные фантазии почти всегда расписаны как по сценарию. Сначала должно произойти вот это, потом то, и этот список продолжается до бесконечности. Как мужчина, ты обязан включиться в игру, и не дай бог случайно отойти от главной линии и позволить себе импровизацию!
Но проходит какое-то время, и ты успеваешь выучить все свои реплики назубок. И получается, что ты точно знаешь, что именно женщина хочет от тебя услышать и когда она хочет это услышать.
– Ну, если я теперь кажусь вам забавной, то вас можно назвать пресытившимся.
– Возможно. – Он немного помолчал и добавил: – Теперь скажите мне: что же именно Брук Брайант захочет услышать от меня?
Джоан оторвала взгляд от экрана:
– Вы это серьезно?
Наступила короткая пауза, затем он отчетливо произнес:
– Конечно.
– И вы совершенно искренне собираетесь начать… ну, что-то вроде… с Брук?
– Она мне нравится, – легко признался Малдун. – Она здорово пишет. Оказывается, она не только умна, но еще и обладает превосходным чувством юмора. И вообще, можно сказать, что она… горячая штучка!
Вот черт! Джоан напряглась.
– Горячая штучка, – машинально повторила она. – И вы делаете такой вывод только по тому, как она пишет электронные письма?
– Ну да. Именно так.
Джоан в изнеможении закрыла глаза. Ведь это она сочинила послания от имени Брук. Причем все. Все семь писем.
Получилось так, что за прошедшие сутки они с Малдуном обменялись семью посланиями. Боже! О чем она думала все это время?
Первое послание Майка она честно переправила Брук, й та прислала ей свой ответ.
«На что ты рассчитывала, посылая мне это письмо? – удивлялась Брук. Казалось, она не пришла в восторг от предполагаемой переписки – только этого ей недоставало! – Кто такой этот парень? У меня сейчас нет времени на все это. Пожалуйста, Джоан займись этим вопросом сама. Придумай что-нибудь и скажи, будто это я тебе прислала. Можешь прикрыться моим адресом. Пароль тебе известен. Тем более что я сама свою почту никогда не читаю. Разберись с ним самостоятельно!»
– Послушайте, – не унимался Малдун, – она действительно прислала мне несколько грандиозных писем! Она мне очень понравилась, и я не допущу, чтобы наши отношения вот так просто завяли, не успев распуститься.
– Даже так? Ну хорошо. – Господи, что это с ней? Неужели она ревнует? Да-да, именно так. Но это же глупо, потому что ситуация развивается именно так, как ей того хотелось.
– И как мне себя вести? Как мне убедить себя в том, что она согласна снова встретиться со мной? То есть я, конечно, понимаю, что она считает-меня-слишком молодым и…
– Так вы такой и есть, – перебила Джоан. – Ей уже сорок, а вам двенадцать.
– Двадцать пять.
– Я знаю. Я просто…
– Вы просто высказываете свое предвзятое мнение, – напомнил он.
Внутри у Джоан все похолодело.
– Так вы полагаете, что я…
– Совершенно верно.
– Но ведь она по возрасту годится вам в…
– В любовницы, – подсказал Майк. – За короткое время мы обменялись с ней замечательными посланиями, Джоан. Я больше чем уверен, что очень понравился ей. Понимаете, она прекрасный человек и отлично сочиняет письма, и… В общем, мне теперь нужна ваша помощь.
Джоан встала со своего места и подошла к окну с видом на Тихий океан. Значит, он и вправду решил, что Брук умеет сочинять письма.
– Какого рода?
– Я еще сам не знаю, – признался Майк. – Я ведь никогда раньше… То есть мне никогда еще не приходилось… Понимаете?
– Нет, ничего не понимаю. Выкладывайте, что у вас там, Малдун.
– Случаи, когда я приглашал женщину на свидание, можно пересчитать по пальцам, – начал Майк. – Я просто… Мне никогда не приходилось… Понимаете…
– Нет, – повторила Джоан с раздражением, на которое не имела никакого права. – Не понимаю.
– Женщины сами подходят ко мне, – признался Малдун. – Если мне хочется побыть с женщиной, я иду туда, где их бывает большое количество. Ну, например, в бар, в спортклуб, где проходят занятия по аэробике, в продуктовый магазин, в тот отдел, где торгуют сладостями…
– Боже мой! – удивилась Джоан. – Неужели вы не шутите и все это правда?
– Совершенно верно, – подтвердил он. – Женщины сами подходят ко мне. И так было всегда. Мне остается только сказать «да» или «нет». Ну, конечно, в жизни все происходит не так очевидно и не настолько вульгарно. Начинается нечто наподобие игры. Или это можно скорее сравнить с танцем. Да, мы как бы начинаем вальсировать, но…
– Ну что ж, – Джоан прижалась лбом к прохладному стеклу. Это же просто безумие какое-то. Что она должна ответить ему? Как она будет помогать ему расставлять ловушки для Брук Брайант? – Звучит так, словно у вас уже есть значительный опыт в области знакомств и ухаживания. Так в каких случаях вы говорите женщинам «да»?
Он молчал.
– Ну, если не считать, конечно, размера груди, – едко добавила она.
– Я и сам не знаю, – признался он. – Наверное, я говорю «да», если женщина смотрит мне прямо в глаза и не делает вид, что у нас с ней должно произойти нечто большее, чем будет на самом деле.
– Значит, не забудьте и сами смотреть Брук прямо в глаза, – посоветовала Джоан. Господи, она не верила в то, что ей удалось произнести все это вслух. – Понимаете, Майк, она очень сложный человек, и у нее за плечами слишком тяжелый эмоциональный багаж, так сказать. Я не уверена, что вы полностью отдаете себе отчет…
– Понятно. Значит, я смотрю ей в глаза и говорю… И что именно я должен ей сказать? – не отступал Малдун.
– Господи, ну я не знаю. Что-то вроде: «Хочешь завалить меня в койку, крошка?»
– Послушайте, я говорю серьезно! Помогите мне, – взмолился Малдун. – Скажите, например… Ну, я не знаю… Существуют ли какие-то особые приемы, которые действуют безотказно конкретно на вас? Ну, это должно быть что-то такое, что настроит вас положительно, сработает на все сто процентов.
– Честность, – тут же нашлась Джоан. – То, что нравится в женщинах и вам тоже. Понимаете меня? Когда отсутствует притворство. Когда все, что делается и говорится, пронизано искренностью. Лично я обожаю мужчин, которые выдерживают мой взгляд и говорят, что я им нравлюсь. И при этом не лгут, конечно. Еще хорошо помогают поцелуи, – добавила она.
– Поцелуи.
– Да. Но только не из серии «давай посмотрим, на сколько я смогу засунуть свой язык тебе в горло». Я говорю об искусстве поцелуя. Это должны быть убедительные, настойчивые поцелуи. Сладкие поцелуи. С каждым поцелуем должно передаваться некое тончайшее сообщение. Словно вы передаете свои чувства. «Это не только касается моей физиологической разгрузки. Я еще хочу и тебе доставить наслаждение. Посмотришь, насколько я хорош в этом деле».
– Хм-м-м… – задумался Малдун. – Да, это… полезно узнать.
– Вот такие положительные сообщения получает женщина через поцелуи. Конечно, можно пойти более легким путем. Встать перед ней на колени, объявить ее своей богиней и обещать навсегда оставаться ее личным рабом. Правда, это встречается чаще и лично меня уже достало.
Он рассмеялся.
– Майкл, не исключено и то, что она просто убивала время, когда писала свои письма, и ничего серьезного в них не было и нет. Совсем недавно до меня дошли кое-какие слухи, из которых я сделала вывод, что сейчас она увлечена совсем другим человеком.
– Возможно, – согласился он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– А еще эти мерзкие белые жуки, – продолжал он. – И рыбы. И ящерицы. Белые и без глаз. Господи! – Он рассмеялся. – Послушать меня, так решишь, что я жалуюсь! Как будто мне надоели эти тренировки или я не хочу, например, прямо отсюда отправиться в Афганистан. Нет, все как раз наоборот. Я согласен на все. Подать сюда террористов, и немедленно! Делайте со мной что хотите, только не заставляйте возвращаться домой.
Он присел, чтобы освободить от гидрокостюма ноги, после чего принялся потирать лоб так, как будто его мучила страшная головная боль.
– Может, я смогу чем-нибудь помочь? – забеспокоился Малдун.
Сэм рассмеялся, потом поморщился:
– Как бы мне этого хотелось! Впрочем, можешь лишить меня жизни, если хватит духу. – Он запнулся. – Что за черт! Прости, Майк, я не хотел.
– Неужели нет никакого…
– Нет, – прервал его Сэм. – Я сам впутался во все это, сам и должен искать выход… Просто все это… будет очень нелегко сделать.
Малдун понимающе кивнул:
– Если захочется поговорить, я всегда готов выслушать.
– Это хорошо. – Сэм поднялся с земли. – Дружеская беседа всегда помогает.
– Послушайте, но вы же сами велели мне быть решительней в разговоре с Джоан, – напомнил Малдун.
– Да, кстати, как там у вас с ней продвигаются дела?
– Ничего нового, – признался Майк.
– Почему-то это меня даже не удивляет, черт побери! – пожал плечами Сэм, подобрал свое снаряжение и растворился в ночи.
Глава четырнадцатая
– У вас найдется для меня минутка?
– Конечно, Майк, что за вопрос? Хоть целый час, – ответила Джоан в трубку своего мобильного телефона, выключая звук телевизора, передававшего новости по каналу «Си-эн-эн». – И единственная причина, по которой я не смогу разговаривать с вами дольше, – это то, что я отправлюсь на обед к своим дедушке и бабушке.
– Здорово! – отреагировал Майк. – Я рад, что у вас на это нашлось время.
Она не отрывала взгляд от бегущей строки, которая шла в нижней части кадра, сопровождая все выпуски новостей.
– Да, я сейчас нахожусь как раз на той стадии, которую в деловых кругах называют затишьем перед бурей. Завтра, наверное, мы с вами не смогли бы поговорить вот так спокойно, как сейчас. Да, вот еще что. Хочу заранее извиниться перед вами за то, что смогу уделить вам буквально одну секунду, когда вы вернетесь оттуда, где сейчас находитесь. Из той таинственной безымянной земли, где вы и ваши братья по оружию совершаете некие таинственные вещи, которые помогут вам подготовиться к борьбе с террористами.
Малдун рассмеялся, и, несмотря на весьма некачественную связь, его смех был искренним и теплым. К тому же голос его почему-то звучал совсем близко, хотя и сквозь помехи, как будто Майк стал крошечным и свернулся клубочком прямо у нее в ухе.
– Что случилось, мой брат от других родителей? – поинтересовалась Джоан.
– Ничего. Я просто решил проверить, как у вас идут дела, – сказал он. – У меня тоже выдалось несколько свободных минут. И еще, наверное, мне хотелось убедиться в том, что Стив по-прежнему успешно справляется со своей работой и активно помогает вам во всем.
– Совершенно верно, так оно и есть, – подтвердила Джоан. – Он очень милый парень. Ну, конечно, не настолько милый, как вы, но все же… – «Си-эн-эн» переключился на рекламу, и она наконец смогла оторваться от экрана. – Да, раз уж мы заговорили о том, кто милый, а кто нет, спешу сообщить вам, что тут ходят нелестные слухи о вашей персоне. Поговаривают, что вы голубой.
Малдун чуть не задохнулся от возмущения:
– Что-о-о?!
Вот это да! Такая информация, похоже, действительно застала его врасплох. Она была уверена, что ему все это приходилось слышать уже не раз, а потому он должен был просто посмеяться ради приличия, не более того.
– Опаньки! Ну, это неважно.
– Подождите-ка секундочку! – властно произнес он, будто отдавал распоряжение своим бойцам. – Подождите. Нельзя же вот так: сначала выдавать мне подобные сведения, а потом как ни в чем не бывало добавлять, что это, оказывается, неважно. Где вы такое слышали?
– А это соответствует действительности? – ответила Джоан вопросом на вопрос.
Он усмехнулся:
– А вы сами как думаете?
– Думаю, что если это неправда, то какая вам разница, где и от кого я это могла услышать? – парировала она.
– Нет, мне просто интересно узнать, кто же распространяет обо мне подобные слухи.
– И что вы сделаете с этими людьми? Поколотите их, да? – поинтересовалась Джоан. – Или же… О, кажется, я знаю! Вы займетесь сексом прямо у них на глазах! – И она весело рассмеялась.
– Ну да, конечно, – усмехнулся Малдун. – Теперь вы говорите совершенно не смешные вещи.
– Ну, я развлекаюсь, как умею. Наверное, я немного чокнутая, – призналась Джоан. – Я попыталась представить себе… – И она снова рассмеялась, на этот раз еще громче и заразительней.
– Что именно?
– Я попыталась представить себе… – Но она хохотала так, что не могла произнести ни слова.
– Что?! Что вы себе представили?
– Мы долго ломали себе голову, как бы получше уладить вопрос о том, чтобы отменить или хотя бы перенести на более поздний срок визит президента на базу. Ну, чтобы не нужно было проводить демонстрацию сил и способностей «морских котиков» в присутствии широкой публики. И Джон Гротто – он у нас главный в Белом Доме по связям с общественностью – так вот, он постоянно повторял мне: «Нужно сделать что-то совсем уж необычное. Что-то такое, чего раньше еще никто и никогда не делал». Ну так вот, теперь, я полагаю, вы позволите мне отправить ему послание с сообщением о том… Короче, тут даже слово «демонстрация» остается вполне уместным, если хотите.
Тут же не удержался от смеха и сам Малдун.
– Я рад, что мне всякий раз удается вас хорошенько повеселить.
– Ну, не принимайте это так близко к сердцу. Я хочу сказать, что… в общем, секс сам по себе – штука весьма забавная. Вы со мной не согласны?
– Слово «забавный» почему-то не приходит мне в голову, когда я думаю о сексе…
– Нет? – Джоан заставила себя собраться, чтобы снова не расхохотаться прямо в трубку. – Я вас понимаю. Вы абсолютно правы. Когда в сексе участвуют только он и она, когда между ними возникает страсть и даже чистая, настоящая любовь, когда при этом в комнате приглушен свет, или, может быть, совсем выключен… тогда секс становится очень даже серьезным. Но секс на публике? Нет, спасибо большое, не хочется. Ни за что на свете. Это совсем не то… То есть… Одним словом, вы когда-нибудь смотрели короткометражные порнофильмы?
– Ну, как сказать…
– Конечно смотрели. Их смотрел каждый хотя бы один раз. Причем зачастую этого одного раза бывает достаточно. Потому что – давайте говорить начистоту – после таких фильмов уже не хочется заниматься сексом самому. Не говоря уж о том, чтобы еще раз посмотреть похожее кино. И ничего сексуального в таких лентах нет. Они ужасны, они отвратительны. В лучшем случае может попасться что-нибудь потешное. Покажут вам какую-то немыслимую позу в какой-нибудь экзотической обстановке, да еще и в сверхъестественном ракурсе, вот и все. Причем все это, как правило, сопровождается дурацким мычанием, похрюкиванием и повизгиванием, что уж и вовсе не кажется ни на йоту сексуальным. И к тому же… Послушайте, а вы когда-нибудь наблюдали за самим собой во время секса?
– Ну-у…
– Значит, нет. Плохой пример, – сделала вывод Джоан. – Но давайте посмотрим на вас. В вашей внешности, наверное, нет ни одного недостатка. Вы, скорее всего, будете смотреться восхитительно под любым углом. Когда я училась в колледже, у меня был один парень, помешанный на зеркалах. Клянусь Богом, что мне все время приходилось закрывать глаза, иначе я бы просто хохотала не переставая. Мне так и хотелось крикнуть: «Боже мой! Нет, ты только посмотри вон туда! Это еще что такое?!»
Малдун рассмеялся:
– Ну, лично я считаю, что смех в сексе тоже играет немаловажную роль.
– Смех? Да, безусловно, – согласилась Джоан. – Но зеркала, фото– и кинокамеры, а также толпу в двадцать тысяч человек, наблюдающую за вами с открытой трибуны, – все это прошу исключить. Любой из вышеперечисленных элементов может полностью испортить такой чудесный момент.
– Такой чудесный момент, – эхом повторил Малдун. – Мне кажется, что все женщины имеют совершенно определенное мнение по поводу того, каким должен и каким не должен быть секс. То есть я хочу сказать, если ты точно не знаешь, каким именно обязан быть этот момент, становится непонятно, кто и как его может испортить. Верно?
– Не знаю, что и ответить. Обвинить вас в женофобии или же согласиться с тем, что в ваших рассуждениях есть доля истины. Если учесть, что большинство мужчин в этом отношении являются полными идиотами, готовыми заниматься сексом где угодно, когда угодно и с кем угодно.
– Ну, это вы напрасно, – возразил Майк. – Во всяком случае, в части «с кем угодно».
– Да, я понимаю, некоторые парни проводят для себя границу и не смотрят на женщин, которые намного старше их самих. Но все остальные готовы гоняться за любой юбкой. – На экране снова появилась бегущая строка, но на этот раз это был только повтор новостей.
– Вы сами знаете, что это не так.
– О, простите! Я забыла упомянуть, что для многих мужчин запретом являются также замужние женщины. Они неприкасаемы.
– Вот теперь вы сами становитесь забавной, – заметил Малдун. – Может быть, на этот раз я с вами и соглашусь. И если мужчины часто совершают ошибки, не ограничивая себя в сексе, то женщины… Судя по собственному жизненному опыту, могу сказать, что у большинства дам сексуальные фантазии почти всегда расписаны как по сценарию. Сначала должно произойти вот это, потом то, и этот список продолжается до бесконечности. Как мужчина, ты обязан включиться в игру, и не дай бог случайно отойти от главной линии и позволить себе импровизацию!
Но проходит какое-то время, и ты успеваешь выучить все свои реплики назубок. И получается, что ты точно знаешь, что именно женщина хочет от тебя услышать и когда она хочет это услышать.
– Ну, если я теперь кажусь вам забавной, то вас можно назвать пресытившимся.
– Возможно. – Он немного помолчал и добавил: – Теперь скажите мне: что же именно Брук Брайант захочет услышать от меня?
Джоан оторвала взгляд от экрана:
– Вы это серьезно?
Наступила короткая пауза, затем он отчетливо произнес:
– Конечно.
– И вы совершенно искренне собираетесь начать… ну, что-то вроде… с Брук?
– Она мне нравится, – легко признался Малдун. – Она здорово пишет. Оказывается, она не только умна, но еще и обладает превосходным чувством юмора. И вообще, можно сказать, что она… горячая штучка!
Вот черт! Джоан напряглась.
– Горячая штучка, – машинально повторила она. – И вы делаете такой вывод только по тому, как она пишет электронные письма?
– Ну да. Именно так.
Джоан в изнеможении закрыла глаза. Ведь это она сочинила послания от имени Брук. Причем все. Все семь писем.
Получилось так, что за прошедшие сутки они с Малдуном обменялись семью посланиями. Боже! О чем она думала все это время?
Первое послание Майка она честно переправила Брук, й та прислала ей свой ответ.
«На что ты рассчитывала, посылая мне это письмо? – удивлялась Брук. Казалось, она не пришла в восторг от предполагаемой переписки – только этого ей недоставало! – Кто такой этот парень? У меня сейчас нет времени на все это. Пожалуйста, Джоан займись этим вопросом сама. Придумай что-нибудь и скажи, будто это я тебе прислала. Можешь прикрыться моим адресом. Пароль тебе известен. Тем более что я сама свою почту никогда не читаю. Разберись с ним самостоятельно!»
– Послушайте, – не унимался Малдун, – она действительно прислала мне несколько грандиозных писем! Она мне очень понравилась, и я не допущу, чтобы наши отношения вот так просто завяли, не успев распуститься.
– Даже так? Ну хорошо. – Господи, что это с ней? Неужели она ревнует? Да-да, именно так. Но это же глупо, потому что ситуация развивается именно так, как ей того хотелось.
– И как мне себя вести? Как мне убедить себя в том, что она согласна снова встретиться со мной? То есть я, конечно, понимаю, что она считает-меня-слишком молодым и…
– Так вы такой и есть, – перебила Джоан. – Ей уже сорок, а вам двенадцать.
– Двадцать пять.
– Я знаю. Я просто…
– Вы просто высказываете свое предвзятое мнение, – напомнил он.
Внутри у Джоан все похолодело.
– Так вы полагаете, что я…
– Совершенно верно.
– Но ведь она по возрасту годится вам в…
– В любовницы, – подсказал Майк. – За короткое время мы обменялись с ней замечательными посланиями, Джоан. Я больше чем уверен, что очень понравился ей. Понимаете, она прекрасный человек и отлично сочиняет письма, и… В общем, мне теперь нужна ваша помощь.
Джоан встала со своего места и подошла к окну с видом на Тихий океан. Значит, он и вправду решил, что Брук умеет сочинять письма.
– Какого рода?
– Я еще сам не знаю, – признался Майк. – Я ведь никогда раньше… То есть мне никогда еще не приходилось… Понимаете?
– Нет, ничего не понимаю. Выкладывайте, что у вас там, Малдун.
– Случаи, когда я приглашал женщину на свидание, можно пересчитать по пальцам, – начал Майк. – Я просто… Мне никогда не приходилось… Понимаете…
– Нет, – повторила Джоан с раздражением, на которое не имела никакого права. – Не понимаю.
– Женщины сами подходят ко мне, – признался Малдун. – Если мне хочется побыть с женщиной, я иду туда, где их бывает большое количество. Ну, например, в бар, в спортклуб, где проходят занятия по аэробике, в продуктовый магазин, в тот отдел, где торгуют сладостями…
– Боже мой! – удивилась Джоан. – Неужели вы не шутите и все это правда?
– Совершенно верно, – подтвердил он. – Женщины сами подходят ко мне. И так было всегда. Мне остается только сказать «да» или «нет». Ну, конечно, в жизни все происходит не так очевидно и не настолько вульгарно. Начинается нечто наподобие игры. Или это можно скорее сравнить с танцем. Да, мы как бы начинаем вальсировать, но…
– Ну что ж, – Джоан прижалась лбом к прохладному стеклу. Это же просто безумие какое-то. Что она должна ответить ему? Как она будет помогать ему расставлять ловушки для Брук Брайант? – Звучит так, словно у вас уже есть значительный опыт в области знакомств и ухаживания. Так в каких случаях вы говорите женщинам «да»?
Он молчал.
– Ну, если не считать, конечно, размера груди, – едко добавила она.
– Я и сам не знаю, – признался он. – Наверное, я говорю «да», если женщина смотрит мне прямо в глаза и не делает вид, что у нас с ней должно произойти нечто большее, чем будет на самом деле.
– Значит, не забудьте и сами смотреть Брук прямо в глаза, – посоветовала Джоан. Господи, она не верила в то, что ей удалось произнести все это вслух. – Понимаете, Майк, она очень сложный человек, и у нее за плечами слишком тяжелый эмоциональный багаж, так сказать. Я не уверена, что вы полностью отдаете себе отчет…
– Понятно. Значит, я смотрю ей в глаза и говорю… И что именно я должен ей сказать? – не отступал Малдун.
– Господи, ну я не знаю. Что-то вроде: «Хочешь завалить меня в койку, крошка?»
– Послушайте, я говорю серьезно! Помогите мне, – взмолился Малдун. – Скажите, например… Ну, я не знаю… Существуют ли какие-то особые приемы, которые действуют безотказно конкретно на вас? Ну, это должно быть что-то такое, что настроит вас положительно, сработает на все сто процентов.
– Честность, – тут же нашлась Джоан. – То, что нравится в женщинах и вам тоже. Понимаете меня? Когда отсутствует притворство. Когда все, что делается и говорится, пронизано искренностью. Лично я обожаю мужчин, которые выдерживают мой взгляд и говорят, что я им нравлюсь. И при этом не лгут, конечно. Еще хорошо помогают поцелуи, – добавила она.
– Поцелуи.
– Да. Но только не из серии «давай посмотрим, на сколько я смогу засунуть свой язык тебе в горло». Я говорю об искусстве поцелуя. Это должны быть убедительные, настойчивые поцелуи. Сладкие поцелуи. С каждым поцелуем должно передаваться некое тончайшее сообщение. Словно вы передаете свои чувства. «Это не только касается моей физиологической разгрузки. Я еще хочу и тебе доставить наслаждение. Посмотришь, насколько я хорош в этом деле».
– Хм-м-м… – задумался Малдун. – Да, это… полезно узнать.
– Вот такие положительные сообщения получает женщина через поцелуи. Конечно, можно пойти более легким путем. Встать перед ней на колени, объявить ее своей богиней и обещать навсегда оставаться ее личным рабом. Правда, это встречается чаще и лично меня уже достало.
Он рассмеялся.
– Майкл, не исключено и то, что она просто убивала время, когда писала свои письма, и ничего серьезного в них не было и нет. Совсем недавно до меня дошли кое-какие слухи, из которых я сделала вывод, что сейчас она увлечена совсем другим человеком.
– Возможно, – согласился он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34