Для этого необходимы сознания ее клиентов. Как компьютер не будет работать без центрального процессора, так и Сколи-Сеть с ее миллиардами центров ничего не значит без рона, связывающего ее в функционирующую систему.
Только мы обладаем фантастическими ментальными ресурсами для этой работы. Без моей системы не было бы Сколи-Сети, а без Сети не было бы и Сколийской Империи.
«Вызови центр Пи-Эс сорок два в Сколи-Сети, – подумала я. – Получив отзыв» Доступ закрыт «, свяжи его напрямую со мной». Возможно, мне удастся найти лазейку, проделанную в компьютерных сетях землян нашей разведкой.
«ВЫЗЫВАЮ», напечатал компьютер. И потом: «СОЕДИНЯЮ».
В моем сознании возник другой компьютер, бесстрастный и острый искусственный разум. «ИДЕНТИФИЦИРУЙТЕ СЕБЯ!»
«Связь с моим центром, – подумала я. – Мод 16, номер 0001Эйч-Эй9Ар-Эс».
«Принято. Допуск разрешен».
Гостиничный номер исчез. Я плыла в океане жемчужных волн. Мое сознание находилось в центре сияющей паутины, протянувшейся во все стороны. Вспышки света на нитях обозначали места, где ее касались чьи-то другие сознания.
Я была теперь Источником мыслеволн, круглым «холмом», окруженным концентрическими валами словно волнами, разбегающимися от брошенного в пруд камня. Волны, разбегавшиеся по безграничному «озеру» псиберпространства, уменьшались по мере удаления от вершины – центра моей личности.
Сверкнула вспышка, превратившись в другой Источник мыслеволн, проходивших через меня без намека на интерференцию.
«Проверка защиты систем связи», – подумала я.
«Все линии связи защищены, – подумал Пи-Эс сорок два. – Вы не воспринимаетесь пользователями с допуском ниже сорока семи единиц, уровня» б «.
» Переведи меня в Имраз «.
Холм погрузился в сеть. Теперь я стала новой секцией решетки, а центр моего сознания превратился в легкую зыбь на ее поверхности. Зыбь усилилась; из нее вырос новый холм, от которого разбежались новые концентрические волны.
Здесь сеть блестела холодным металлом. Вокруг меня с резкими щелчками вспыхивали и гасли искры.
Напротив меня вырос еще один холм, точнее, скала из полированного металла цвета кобальта. Она излучала холод.» Имперская разведка, военный отдел 5. Несанкционированный доступ карается смертной казнью «.
» Допуск. М – 16, Д-ЗОА5а, Ф – 037 «, – ответила я.
» Допуск подтверждаю. Государственная тайна «.
» Прошу допуск к Комтрейсу «.
На этот раз я оказалась в белоснежной паутине на волнах до боли яркого света. Комтрейс, прямой допуск к моему зрительному нерву, вошел в сознание ледяным прикосновением. Выполнено.
Мое восприятие псиберпространства изменилось: теперь оно стало прозрачным образом на фоне стен гостиничного номера. Я снова видела Рекса, склонившегося над моим плечом, чтобы взглянуть на экран. Рядом с ним стояла, скрестив в ожидании свои огромные ручищи, Хильда. Таас сидел на кровати, изучая книгу, которую подарил мне Тиллер в полицейском участке.
Ничего из моих переговоров с Сетью не нашло отображения на экране; текст заканчивался моим последним запросом к гостиничному компьютеру.
» Включить звук «, – подумала я.
– Звук включен. – Хотя Комтрейс говорил через гостиничный компьютер, ледяные интонации его речи составляли разительный контраст добродушному тону последнего.
Таас оторвался от книги:
– Настроили?
Я кивнула:
– Я передаю им свою информацию по аристо. –» Комтрейс, ввести данные в М – 86, Д – 4427, Ф – 1 «.
» Данные переведены «.
» Переключаю псифон. Не прерывайте связи «.
» Понято «.
Я отключила штекер и протянула его Рексу.
– Теперь ты.
Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы перекачать свою информацию. За ним это проделала Хильда, потом Таас. Когда они закончили, я снова подключилась к компьютеру.» Комтрейс, выдать визуальный образ объекта, основанный на наших воспоминаниях «.
» Выполняю «. Вспыхнул голоэкран, над ним в воздухе соткалось изображение аристо, которого мы видели в баре, ростом примерно двадцать пять сантиметров. Он стоял на столике как живой, глядя на нас.
– На деле он был не такой резкий, – заметил Рекс.
Компьютер молчал; голоизображение не изменилось.
» Комтрейс, – подумала я. – Удостоверьтесь в подлинности голосов трех лиц, внесенных в досье моего отряда, и внесите в изображение исправления с учетом их устных поправок «.
– Блекстоун, Рекс – удостоверяю. Бьорстад, Хильдагаард – удостоверяю.
Морото, Тааско-Мар – удостоверяю. Вношу исправления Блекстоуна.
Слышать их имена было все равно что смотреть на звездную карту Сколии.
Фамилия Рекса – осовремененный вариант древнего имени с планеты Рейликон, такого же темного и мощного как сам Рейликон. Фамилия Хильды – сколийская транскрипция земной; ее родители эмигрировали с Земли на одну из сколийских колоний. Имя Тааса – сложная смесь: часть его предков происходила с Рейликона, часть – со старых колоний, обнаруженных нами после того, как мы заново открыли межзвездное сообщение, часть – с островов на древней Земле, носивших название» Япония «. Мое имя – Валдория Сколия – тоже смесь. Хотя моя прабабка по материнской линии родилась в генетической лаборатории, ее истоки восходят к династии, правившей когда-то на Рейликоне. Мои отец и дед с материнской стороны родом из вновь открытых колоний, но, судя по наличию генов ронов, они тоже скорее всего потомки этой династии.
– Вношу изменения в соответствии с замечаниями Блекстоуна.
Черты лица аристо смягчились, сделав его на вид не старше шестнадцати лет.
– Слишком молод, – сказал Таас. Комтрейс состарил портрет на три года.
– Все равно молод, – сказала Хильда. Комтрейс добавил еще три года.
– Волосы длиннее, – заметила Хильда. Комтрейс удлинил их на несколько дюймов.
Некоторое время они изучали результат.
– Похоже на правду, – произнес наконец Рекс. Таас и Хильда согласно кивнули.
– Комтрейс, произвести идентификацию изображения, – скомандовала я. – Проверить все досье касты хайтонов.
– Выполняю. – Помолчав немного, Комтрейс ответил:
– На лицо с такими внешними данными информация отсутствует.
Я нахмурилась:
– Вы проверили всех живущих ныне хайтонов?
– Да.
– Может, не на всех имеются досье? – предположил Таас.
– Мы были уверены, что на всех, – ответила я. – Их всего несколько сотен.
– Возможно, мы не правильно определили класс, – сказала Хильда.
Возможно ли это? Хотя хайтоны являются высшими из эйюбиан, кроме них в рамках касты аристо существовали и другие классы, доводившие численность аристо до нескольких тысяч.
– Комтрейс, насколько точно определение данного аристо как хайтона?
– Выполняю.
Я покосилась на Рекса, потом махнула в сторону голографического изображения аристо.
– Что-то в нем кажется мне знакомым. Никак не могу понять, что именно.
– Мне тоже так показалось, – кивнул Рекс.
Однако Хильда и Таас покачали головами.
– Он похож на аристо, и все тут, – заявила Хильда. – Ничего больше не заметила.
» Проверку закончил, – сообщил Комтрейс. – Основываясь на ваших воспоминаниях о его внешности, поведении и речи, устанавливаю вероятность девяносто восемь процентов того, что он принадлежит к классу хайтонов. На основании вашего разговора с ним, Демон первого ранга Валдория, допускаю вероятность ошибки восемь процентов «.
Рекс присвистнул:
– Да это просто смешно.
– Но эти восемь процентов зависят исключительно от моих воспоминаний, – возразила я. – Мое восприятие могло быть и искажено.
– Зная тебя, – сказал Рекс, – я ни за что не поверю, чтобы твое восприятие исказилось в сторону уменьшения опасности.
– Мой анализ основан на ваших докладах с учетом ваших предыдущих докладов о других аристо, сравнения этих докладов с другими донесениями о тех же аристо, всех докладов об аристо, сделанных другими офицерами, и их сопоставлении друг с другом. На основании этого я оцениваю достоверность ваших наблюдений как девяносто пять процентов.
Я улыбнулась:
– Этот компьютер времени даром не терял.
– А он может просчитать, что этот аристо здесь делает? – спросил Таас.
– Вероятность один к двум, что он ищет необычного Источника, – ответил Комтрейс. – Вероятность один к трем, что он интересуется Делосом; один к одиннадцати, что он шпионит за землянами; один к шестнадцати, что он чинит здесь свой корабль.
– А что, если он пытался уговорить меня пойти с ним? – спросила я.
– Вероятность один к четыремстам пятидесяти. Ваш военный статус совершенно очевиден. Поверить, что вы поймаетесь на такой трюк, было бы для аристо невероятной наивностью.
– Может ли быть такое, чтобы он говорил мне правду, чтобы он просто хотел встретиться со мной?
» Вероятность один к семистам, Комтрейс сделал паузу. Если он ищет Источников, вероятность девяносто три процента, что он пытал счастья с вами «.
– Почему столь низка вероятность того, что он просто шпион? – спросил Рекс, склонясь над пультом.
– Заниматься тайными операциями лично считается зазорным для хайтона, если только такие операции не связаны напрямую с достижением политической власти. С учетом близости Делоса к региону Тамса, а также нынешней политической ситуации на Тамсе, аристо из хайтонов может прибыть сюда для выяснения причастности Союза Миров Земли к кризису.
Вот так. Ирония судьбы: Тамс, крошечная колония шахтеров, играет столь важную роль в межзвездных интригах. Там проживало всего шестьсот миллионов человек: потомки рейликонских колонистов, они упорно цеплялись за независимость от кого угодно: от нас, от купцов или от землян. Пятнадцать лет назад планету захватили эйюбиане. Им удалось сманипулировать политической ситуацией так, что любое прямое противодействие с нашей стороны нарушило бы столь необходимое нам тогда хрупкое перемирие.
– Какова последняя информация о Тамсе? – спросила я.
– Имраз сообщает о захвате повстанцами наземных баз колонизаторов.
Я ожидала этого. У нас имелись каналы оказания помощи повстанцам, так что захват» неподготовленными» лидерами тамских повстанцев изощренной системы наземной обороны эйюбианцев нельзя было списывать на простое везенье.
– Какова реакция купцов? – спросила я.
– Эйюбианские саботажники уничтожили заводы Ред-Хилла и склады в горняцком, докерском и металлургическом районах. Они вывели из строя двигатели и биомехпилотов всех космических кораблей в обоих космопортах Тамса.
– Эффективно, – сплюнул Рекс.
– Почему? – спросил Таас. – Что это за заводы Ред-Хилла?
– Это единственные заводы на Тамсе, которые могли выпускать запасные, детали к инверсионным двигателям звездолетов. Должно быть, на складах хранились уже изготовленные детали.
– Если повстанцы контролируют наземные системы обороны, – сказала Хильда, – они могут вызвать на подмогу корабли с новыми пилотами и запчастями.
– Только если купцы не контролируют орбитальные системы обороны, – возразил Рекс. – У них сейчас равновесие сил.
– Какова официальная позиция купцов по этому вопросу? – спросила я.
– Согласно официальной позиции, сопротивления на Тамсе не существует.
– Интересно, и почему это совсем меня не удивляет? – заметила Хильда.
– У нас имеется запись последней речи Ур Куокса. Включить?
Я поморщилась. У меня не было желания слушать очередную речь Куокса.
Хотя мы произносили его имя как Ур Куокс – иногда Ур Кокс – по-настоящему оно звучало как У'джжр Куокс; апостроф обозначал его принадлежность к хайтонам. Высший хайтон. Император. Впрочем, как бы я ни относилась к Императору купцов, нам стоило знать, что он говорит.
– Да, – согласилась я. – Включите запись.
Изображение загадочного аристо исчезло, и на его месте появился высокий человек, вещавший со стеклянной трибуны. Ему было около пятидесяти лет; как и положено аристо, он имел блестящие черные волосы и красные глаза.
Его хайтонское произношение было до омерзения безупречным. Тарк тоже принадлежал к хайтонам – с такими же идеальными внешностью и речью.
Большую часть речи Куокс посвятил восхвалению армии купцов. Он охарактеризовал повстанцев как выродков, а своих солдат как героев. Как и следовало ожидать, во всей речи не оказалось ни капли полезной информации.
Он вещал и вещал, прославляя могущество Империи Эйюбы, аристо, себя самого и своего великого отца.
– По крайней мере его отец мертв, – пробормотал Рекс.
По крайней мере. Предыдущий Император был куда хуже нынешнего.
Император Дж'бриол Куокс, которого мы звали просто Джейбриол, за время своего правления покорил почти тысячу миров. И он ненавидел мою семью.
Боги, как он нас ненавидел! Судя по всему, особенно его бесило то, что мы, идеальные Источники, не только не покорились ему, но и имели наглость построить цивилизацию, соперничавшую с его собственной.
В английском языке Дж'бриол Куокс трансформировалось в Гэбриел Кокс, однако союзники Земли чаще пользовались нашей транскрипцией. Я спросила как-то секретаршу посольства Земли, почему они избегают произносить это имя по-своему. Она ответила, что имя Гэбриел происходит от более древнего имени «Гавриил» из их священных книг, что так звали архангела, приносившего добрые вести, и что имя это означало «В Боге моя сила». Она считала, что Дж'бриолу Куоксу более пристало имя «Люцифер»в честь падшего ангела, попавшего из рая прямиком в ад. Меня это объяснение вполне удовлетворило.
– Все-таки этот Куокс компенсирует качества своего отца, – заметил Таас.
– Он окончательно скомпенсирует их, только оказавшись в гробу, – фыркнула Хильда.
– У него нет наследника, – напомнил Таас. – Двадцать пять лет брака – и ни одного ребенка.
Рекс кивнул:
– Ты считаешь, что ему следует развестись с Императрицей и жениться на ком-то более плодородном?
– Зачем? – пожал плечами Таас. – Все, что для этого требуется хайтонам, – это ее яйцеклетки и его сперма. Она может оставаться при этом бесплодной.
– Им все равно запрещено разводиться, – заявила Хильда.
– На самом деле он имеет право развестись с ней, если она отказывается подарить ему наследника, – возразила я. – Полное бесплодие может служить поводом для расторжения королевского брака. Единственным поводом.
– Ты считаешь, что он действительно любит ее? – любопытствовал Таас.
– Я что, одета в балетную пачку? – удивилась Хильда.
– Я не прочь посмотреть на такое зрелище, – ухмыльнулся Рекс. – В розовую пачку.
Хильда скрестила руки, от чего ее бицепсы еще рельефнее обрисовались под свитером.
– Фу!
Я улыбнулась:
– Ну, это его проблемы, хайтоны – настоящие фанатики в том, что касается чистоты расы. Ни один ребенок не может быть признан хайтоном, пока происхождение его от родителей не будет подтверждено генетическими тестами, проведенными тремя независимыми экспертами. И в случае Куокса контроль должен быть еще строже. Если Ур Куокс в ближайшие годы не произведет на свет наследника, он рискует утратить имперский престол.
– Слава Богу, нам не надо думать обо всем этом, – заявил Таас.
– Не надо? – переспросила я.
– Ассамблея и Сколи-Сеть не зависят от наследственности.
– Ассамблея – нет. Сколи-Сеть – да.
Таас выпучил глаза:
– Правда?
– Имперские наследники обязаны быть псионами, более того – ронами, – объяснила я.
Почему Рекс так побледнел? Он знал, конечно, что наши дети никогда не смогут претендовать на престол. Ведь знал же? Я и сама чувствовала себя дурно, словно меня двинули в живот.
– Я никогда не думал, что кровь ронов так важна для Имперской семьи, – осторожно произнес Рекс.
Мне захотелось ударить себя. Я не подумала, что он знает меня лучше, чем ему полагалось. Почему он так беспокоится об этом? Моя семья никогда не выставляла свою слабость напоказ. Мы почти не обращали внимания на личную жизнь, к тому же у нас было достаточно власти, чтобы то, что мы Бог знает как калечим свои жизни, не разносилось по всей Галактике.
«Блок – Морото и Бьорстад!»– подумала я. Отделавшись от эмоций Хильды и Тааса, я попыталась прощупать Рекса, но он заблокировался от меня.
Поэтому мне пришлось говорить вслух:
– Мы не печемся о чистоте крови. Нам необходимо расширять наш генофонд.
– Слова «инцест уничтожит нас» вертелись у меня на языке. Вместо этого я произнесла:
– Если мы будем продолжать инбридинг, последствия могут быть катастрофическими. С генами ронов связано слишком много летальных рецессивов.
– Но если это так, – сказал Таас, – почему мы…
– Я совсем забыла, Таас, – перебила его Хильда. – Мы не проверили наши счета.
– Вроде проверяли… – недоверчиво покосился на нее Таас.
– Нет, кажется, забыли. Надо сходить проверить.
– Ладно, – пожал он плечами.
Когда они вышли, я с усилием улыбнулась Рексу:
– Она никогда не отличалась излишней деликатностью.
– Мы годами развивали друг в друге псибер-свойства, – ответил он. – Ничего удивительного, что она уловила напряженность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Только мы обладаем фантастическими ментальными ресурсами для этой работы. Без моей системы не было бы Сколи-Сети, а без Сети не было бы и Сколийской Империи.
«Вызови центр Пи-Эс сорок два в Сколи-Сети, – подумала я. – Получив отзыв» Доступ закрыт «, свяжи его напрямую со мной». Возможно, мне удастся найти лазейку, проделанную в компьютерных сетях землян нашей разведкой.
«ВЫЗЫВАЮ», напечатал компьютер. И потом: «СОЕДИНЯЮ».
В моем сознании возник другой компьютер, бесстрастный и острый искусственный разум. «ИДЕНТИФИЦИРУЙТЕ СЕБЯ!»
«Связь с моим центром, – подумала я. – Мод 16, номер 0001Эйч-Эй9Ар-Эс».
«Принято. Допуск разрешен».
Гостиничный номер исчез. Я плыла в океане жемчужных волн. Мое сознание находилось в центре сияющей паутины, протянувшейся во все стороны. Вспышки света на нитях обозначали места, где ее касались чьи-то другие сознания.
Я была теперь Источником мыслеволн, круглым «холмом», окруженным концентрическими валами словно волнами, разбегающимися от брошенного в пруд камня. Волны, разбегавшиеся по безграничному «озеру» псиберпространства, уменьшались по мере удаления от вершины – центра моей личности.
Сверкнула вспышка, превратившись в другой Источник мыслеволн, проходивших через меня без намека на интерференцию.
«Проверка защиты систем связи», – подумала я.
«Все линии связи защищены, – подумал Пи-Эс сорок два. – Вы не воспринимаетесь пользователями с допуском ниже сорока семи единиц, уровня» б «.
» Переведи меня в Имраз «.
Холм погрузился в сеть. Теперь я стала новой секцией решетки, а центр моего сознания превратился в легкую зыбь на ее поверхности. Зыбь усилилась; из нее вырос новый холм, от которого разбежались новые концентрические волны.
Здесь сеть блестела холодным металлом. Вокруг меня с резкими щелчками вспыхивали и гасли искры.
Напротив меня вырос еще один холм, точнее, скала из полированного металла цвета кобальта. Она излучала холод.» Имперская разведка, военный отдел 5. Несанкционированный доступ карается смертной казнью «.
» Допуск. М – 16, Д-ЗОА5а, Ф – 037 «, – ответила я.
» Допуск подтверждаю. Государственная тайна «.
» Прошу допуск к Комтрейсу «.
На этот раз я оказалась в белоснежной паутине на волнах до боли яркого света. Комтрейс, прямой допуск к моему зрительному нерву, вошел в сознание ледяным прикосновением. Выполнено.
Мое восприятие псиберпространства изменилось: теперь оно стало прозрачным образом на фоне стен гостиничного номера. Я снова видела Рекса, склонившегося над моим плечом, чтобы взглянуть на экран. Рядом с ним стояла, скрестив в ожидании свои огромные ручищи, Хильда. Таас сидел на кровати, изучая книгу, которую подарил мне Тиллер в полицейском участке.
Ничего из моих переговоров с Сетью не нашло отображения на экране; текст заканчивался моим последним запросом к гостиничному компьютеру.
» Включить звук «, – подумала я.
– Звук включен. – Хотя Комтрейс говорил через гостиничный компьютер, ледяные интонации его речи составляли разительный контраст добродушному тону последнего.
Таас оторвался от книги:
– Настроили?
Я кивнула:
– Я передаю им свою информацию по аристо. –» Комтрейс, ввести данные в М – 86, Д – 4427, Ф – 1 «.
» Данные переведены «.
» Переключаю псифон. Не прерывайте связи «.
» Понято «.
Я отключила штекер и протянула его Рексу.
– Теперь ты.
Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы перекачать свою информацию. За ним это проделала Хильда, потом Таас. Когда они закончили, я снова подключилась к компьютеру.» Комтрейс, выдать визуальный образ объекта, основанный на наших воспоминаниях «.
» Выполняю «. Вспыхнул голоэкран, над ним в воздухе соткалось изображение аристо, которого мы видели в баре, ростом примерно двадцать пять сантиметров. Он стоял на столике как живой, глядя на нас.
– На деле он был не такой резкий, – заметил Рекс.
Компьютер молчал; голоизображение не изменилось.
» Комтрейс, – подумала я. – Удостоверьтесь в подлинности голосов трех лиц, внесенных в досье моего отряда, и внесите в изображение исправления с учетом их устных поправок «.
– Блекстоун, Рекс – удостоверяю. Бьорстад, Хильдагаард – удостоверяю.
Морото, Тааско-Мар – удостоверяю. Вношу исправления Блекстоуна.
Слышать их имена было все равно что смотреть на звездную карту Сколии.
Фамилия Рекса – осовремененный вариант древнего имени с планеты Рейликон, такого же темного и мощного как сам Рейликон. Фамилия Хильды – сколийская транскрипция земной; ее родители эмигрировали с Земли на одну из сколийских колоний. Имя Тааса – сложная смесь: часть его предков происходила с Рейликона, часть – со старых колоний, обнаруженных нами после того, как мы заново открыли межзвездное сообщение, часть – с островов на древней Земле, носивших название» Япония «. Мое имя – Валдория Сколия – тоже смесь. Хотя моя прабабка по материнской линии родилась в генетической лаборатории, ее истоки восходят к династии, правившей когда-то на Рейликоне. Мои отец и дед с материнской стороны родом из вновь открытых колоний, но, судя по наличию генов ронов, они тоже скорее всего потомки этой династии.
– Вношу изменения в соответствии с замечаниями Блекстоуна.
Черты лица аристо смягчились, сделав его на вид не старше шестнадцати лет.
– Слишком молод, – сказал Таас. Комтрейс состарил портрет на три года.
– Все равно молод, – сказала Хильда. Комтрейс добавил еще три года.
– Волосы длиннее, – заметила Хильда. Комтрейс удлинил их на несколько дюймов.
Некоторое время они изучали результат.
– Похоже на правду, – произнес наконец Рекс. Таас и Хильда согласно кивнули.
– Комтрейс, произвести идентификацию изображения, – скомандовала я. – Проверить все досье касты хайтонов.
– Выполняю. – Помолчав немного, Комтрейс ответил:
– На лицо с такими внешними данными информация отсутствует.
Я нахмурилась:
– Вы проверили всех живущих ныне хайтонов?
– Да.
– Может, не на всех имеются досье? – предположил Таас.
– Мы были уверены, что на всех, – ответила я. – Их всего несколько сотен.
– Возможно, мы не правильно определили класс, – сказала Хильда.
Возможно ли это? Хотя хайтоны являются высшими из эйюбиан, кроме них в рамках касты аристо существовали и другие классы, доводившие численность аристо до нескольких тысяч.
– Комтрейс, насколько точно определение данного аристо как хайтона?
– Выполняю.
Я покосилась на Рекса, потом махнула в сторону голографического изображения аристо.
– Что-то в нем кажется мне знакомым. Никак не могу понять, что именно.
– Мне тоже так показалось, – кивнул Рекс.
Однако Хильда и Таас покачали головами.
– Он похож на аристо, и все тут, – заявила Хильда. – Ничего больше не заметила.
» Проверку закончил, – сообщил Комтрейс. – Основываясь на ваших воспоминаниях о его внешности, поведении и речи, устанавливаю вероятность девяносто восемь процентов того, что он принадлежит к классу хайтонов. На основании вашего разговора с ним, Демон первого ранга Валдория, допускаю вероятность ошибки восемь процентов «.
Рекс присвистнул:
– Да это просто смешно.
– Но эти восемь процентов зависят исключительно от моих воспоминаний, – возразила я. – Мое восприятие могло быть и искажено.
– Зная тебя, – сказал Рекс, – я ни за что не поверю, чтобы твое восприятие исказилось в сторону уменьшения опасности.
– Мой анализ основан на ваших докладах с учетом ваших предыдущих докладов о других аристо, сравнения этих докладов с другими донесениями о тех же аристо, всех докладов об аристо, сделанных другими офицерами, и их сопоставлении друг с другом. На основании этого я оцениваю достоверность ваших наблюдений как девяносто пять процентов.
Я улыбнулась:
– Этот компьютер времени даром не терял.
– А он может просчитать, что этот аристо здесь делает? – спросил Таас.
– Вероятность один к двум, что он ищет необычного Источника, – ответил Комтрейс. – Вероятность один к трем, что он интересуется Делосом; один к одиннадцати, что он шпионит за землянами; один к шестнадцати, что он чинит здесь свой корабль.
– А что, если он пытался уговорить меня пойти с ним? – спросила я.
– Вероятность один к четыремстам пятидесяти. Ваш военный статус совершенно очевиден. Поверить, что вы поймаетесь на такой трюк, было бы для аристо невероятной наивностью.
– Может ли быть такое, чтобы он говорил мне правду, чтобы он просто хотел встретиться со мной?
» Вероятность один к семистам, Комтрейс сделал паузу. Если он ищет Источников, вероятность девяносто три процента, что он пытал счастья с вами «.
– Почему столь низка вероятность того, что он просто шпион? – спросил Рекс, склонясь над пультом.
– Заниматься тайными операциями лично считается зазорным для хайтона, если только такие операции не связаны напрямую с достижением политической власти. С учетом близости Делоса к региону Тамса, а также нынешней политической ситуации на Тамсе, аристо из хайтонов может прибыть сюда для выяснения причастности Союза Миров Земли к кризису.
Вот так. Ирония судьбы: Тамс, крошечная колония шахтеров, играет столь важную роль в межзвездных интригах. Там проживало всего шестьсот миллионов человек: потомки рейликонских колонистов, они упорно цеплялись за независимость от кого угодно: от нас, от купцов или от землян. Пятнадцать лет назад планету захватили эйюбиане. Им удалось сманипулировать политической ситуацией так, что любое прямое противодействие с нашей стороны нарушило бы столь необходимое нам тогда хрупкое перемирие.
– Какова последняя информация о Тамсе? – спросила я.
– Имраз сообщает о захвате повстанцами наземных баз колонизаторов.
Я ожидала этого. У нас имелись каналы оказания помощи повстанцам, так что захват» неподготовленными» лидерами тамских повстанцев изощренной системы наземной обороны эйюбианцев нельзя было списывать на простое везенье.
– Какова реакция купцов? – спросила я.
– Эйюбианские саботажники уничтожили заводы Ред-Хилла и склады в горняцком, докерском и металлургическом районах. Они вывели из строя двигатели и биомехпилотов всех космических кораблей в обоих космопортах Тамса.
– Эффективно, – сплюнул Рекс.
– Почему? – спросил Таас. – Что это за заводы Ред-Хилла?
– Это единственные заводы на Тамсе, которые могли выпускать запасные, детали к инверсионным двигателям звездолетов. Должно быть, на складах хранились уже изготовленные детали.
– Если повстанцы контролируют наземные системы обороны, – сказала Хильда, – они могут вызвать на подмогу корабли с новыми пилотами и запчастями.
– Только если купцы не контролируют орбитальные системы обороны, – возразил Рекс. – У них сейчас равновесие сил.
– Какова официальная позиция купцов по этому вопросу? – спросила я.
– Согласно официальной позиции, сопротивления на Тамсе не существует.
– Интересно, и почему это совсем меня не удивляет? – заметила Хильда.
– У нас имеется запись последней речи Ур Куокса. Включить?
Я поморщилась. У меня не было желания слушать очередную речь Куокса.
Хотя мы произносили его имя как Ур Куокс – иногда Ур Кокс – по-настоящему оно звучало как У'джжр Куокс; апостроф обозначал его принадлежность к хайтонам. Высший хайтон. Император. Впрочем, как бы я ни относилась к Императору купцов, нам стоило знать, что он говорит.
– Да, – согласилась я. – Включите запись.
Изображение загадочного аристо исчезло, и на его месте появился высокий человек, вещавший со стеклянной трибуны. Ему было около пятидесяти лет; как и положено аристо, он имел блестящие черные волосы и красные глаза.
Его хайтонское произношение было до омерзения безупречным. Тарк тоже принадлежал к хайтонам – с такими же идеальными внешностью и речью.
Большую часть речи Куокс посвятил восхвалению армии купцов. Он охарактеризовал повстанцев как выродков, а своих солдат как героев. Как и следовало ожидать, во всей речи не оказалось ни капли полезной информации.
Он вещал и вещал, прославляя могущество Империи Эйюбы, аристо, себя самого и своего великого отца.
– По крайней мере его отец мертв, – пробормотал Рекс.
По крайней мере. Предыдущий Император был куда хуже нынешнего.
Император Дж'бриол Куокс, которого мы звали просто Джейбриол, за время своего правления покорил почти тысячу миров. И он ненавидел мою семью.
Боги, как он нас ненавидел! Судя по всему, особенно его бесило то, что мы, идеальные Источники, не только не покорились ему, но и имели наглость построить цивилизацию, соперничавшую с его собственной.
В английском языке Дж'бриол Куокс трансформировалось в Гэбриел Кокс, однако союзники Земли чаще пользовались нашей транскрипцией. Я спросила как-то секретаршу посольства Земли, почему они избегают произносить это имя по-своему. Она ответила, что имя Гэбриел происходит от более древнего имени «Гавриил» из их священных книг, что так звали архангела, приносившего добрые вести, и что имя это означало «В Боге моя сила». Она считала, что Дж'бриолу Куоксу более пристало имя «Люцифер»в честь падшего ангела, попавшего из рая прямиком в ад. Меня это объяснение вполне удовлетворило.
– Все-таки этот Куокс компенсирует качества своего отца, – заметил Таас.
– Он окончательно скомпенсирует их, только оказавшись в гробу, – фыркнула Хильда.
– У него нет наследника, – напомнил Таас. – Двадцать пять лет брака – и ни одного ребенка.
Рекс кивнул:
– Ты считаешь, что ему следует развестись с Императрицей и жениться на ком-то более плодородном?
– Зачем? – пожал плечами Таас. – Все, что для этого требуется хайтонам, – это ее яйцеклетки и его сперма. Она может оставаться при этом бесплодной.
– Им все равно запрещено разводиться, – заявила Хильда.
– На самом деле он имеет право развестись с ней, если она отказывается подарить ему наследника, – возразила я. – Полное бесплодие может служить поводом для расторжения королевского брака. Единственным поводом.
– Ты считаешь, что он действительно любит ее? – любопытствовал Таас.
– Я что, одета в балетную пачку? – удивилась Хильда.
– Я не прочь посмотреть на такое зрелище, – ухмыльнулся Рекс. – В розовую пачку.
Хильда скрестила руки, от чего ее бицепсы еще рельефнее обрисовались под свитером.
– Фу!
Я улыбнулась:
– Ну, это его проблемы, хайтоны – настоящие фанатики в том, что касается чистоты расы. Ни один ребенок не может быть признан хайтоном, пока происхождение его от родителей не будет подтверждено генетическими тестами, проведенными тремя независимыми экспертами. И в случае Куокса контроль должен быть еще строже. Если Ур Куокс в ближайшие годы не произведет на свет наследника, он рискует утратить имперский престол.
– Слава Богу, нам не надо думать обо всем этом, – заявил Таас.
– Не надо? – переспросила я.
– Ассамблея и Сколи-Сеть не зависят от наследственности.
– Ассамблея – нет. Сколи-Сеть – да.
Таас выпучил глаза:
– Правда?
– Имперские наследники обязаны быть псионами, более того – ронами, – объяснила я.
Почему Рекс так побледнел? Он знал, конечно, что наши дети никогда не смогут претендовать на престол. Ведь знал же? Я и сама чувствовала себя дурно, словно меня двинули в живот.
– Я никогда не думал, что кровь ронов так важна для Имперской семьи, – осторожно произнес Рекс.
Мне захотелось ударить себя. Я не подумала, что он знает меня лучше, чем ему полагалось. Почему он так беспокоится об этом? Моя семья никогда не выставляла свою слабость напоказ. Мы почти не обращали внимания на личную жизнь, к тому же у нас было достаточно власти, чтобы то, что мы Бог знает как калечим свои жизни, не разносилось по всей Галактике.
«Блок – Морото и Бьорстад!»– подумала я. Отделавшись от эмоций Хильды и Тааса, я попыталась прощупать Рекса, но он заблокировался от меня.
Поэтому мне пришлось говорить вслух:
– Мы не печемся о чистоте крови. Нам необходимо расширять наш генофонд.
– Слова «инцест уничтожит нас» вертелись у меня на языке. Вместо этого я произнесла:
– Если мы будем продолжать инбридинг, последствия могут быть катастрофическими. С генами ронов связано слишком много летальных рецессивов.
– Но если это так, – сказал Таас, – почему мы…
– Я совсем забыла, Таас, – перебила его Хильда. – Мы не проверили наши счета.
– Вроде проверяли… – недоверчиво покосился на нее Таас.
– Нет, кажется, забыли. Надо сходить проверить.
– Ладно, – пожал он плечами.
Когда они вышли, я с усилием улыбнулась Рексу:
– Она никогда не отличалась излишней деликатностью.
– Мы годами развивали друг в друге псибер-свойства, – ответил он. – Ничего удивительного, что она уловила напряженность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37