Это желание матери было несложно выполнить – счет за воду Маргарет оплачивала сама.
Пока она готовила ужин, звук дождя изменился. Он был по-прежнему сильным, но не оглушал. Временами он усиливался, потом стихал. Снова поднялся ветер.
Свет погас, когда они ужинали. Гарден ожидала этого с момента, как начался ветер. Она заранее приготовила свечи. Их огоньки плясали под порывами прохладного воздуха, пробивавшегося сквозь жалюзи.
– Мне всегда так нравилось, когда начиналась гроза и мы зажигали свечи. Помнишь, еще на Трэдд-стрит, когда у нас остались на ночь Уэнтворт и Люси? Мы рассказывали друг другу страшные истории и сами же визжали от страха. – Рука Гарден механически скользнула к висящему на шее амулету.
– Я помню, что вы закапали воском весь пол. Занзи потом жаловалась целую неделю.
В этом было что-то по-домашнему уютное: сидеть вот так с матерью в кружке света, когда за крепкими стенами старого дома бушует ветер и льет дождь. Гарден выпила остывший кофе и прикурила сигарету от свечки.
– Ты выключила воду в ванне?
– Да, мама.
– Пойди-ка еще раз проверь окна. Я не хочу мокрых пятен на обоях.
– Как только докурю. – Ощущение уюта исчезло.
Еще поднимаясь по лестнице, Гарден услышала грохот. Она бросилась наверх. Пламя свечи, которую она прикрывала рукой, металось из стороны в сторону. Грохотала дверь из гостиной на веранду. Гарден поскорей, пока дверь не разбила окно, придержала ее. Свеча погасла.
Гарден шагнула на веранду, ветер подхватил ее и с такой силой швырнул о стену дома, что у нее перехватило дыхание. Теперь шум ветра превратился в пронзительный, бьющий по нервам вой. Гарден ощутила животный ужас перед первобытными силами природы. По-прежнему лил дождь – вода хлестала на веранду, в гостиную. Гарден почувствовала, как струи воды врезаются ей в лицо и тело тысячами ножей. Такой грозы она еще не видела. Она пыталась закрыть лицо, защитить глаза от секущих струй дождя, но не могла шевельнуть руками. Ветер пригвоздил их к стене.
Гарден пыталась отвернуться, ей хотелось убежать от этого нескончаемого воя. Сквозь пронзительные завывания ветра она услышала низкий, вибрирующий звук колоколов церкви Святого Михаила. Нет, не колоколов. Один низкий колокол. Он все звонил и звонил. Она никогда не слышала его раньше, но знала, что это означает. Набат, сигнал тревоги, предупреждение жителям города – внимание, приближается ураган.
В Гарден полетела ветка пальмы. Отломанный конец застрял в хлопающем возле ее плеча ставне, а листья больно стегнули по телу. Она хотела вскрикнуть, но не хватило дыхания.
Потом ветер на какое-то мгновение стих, готовясь к новому, еще более яростному нападению. Гарден оттолкнулась от стены и двинулась к открытой двери. Ветер взревел с новой силой, швырнул ее через всю комнату на стол, который с грохотом упал на пол.
109
– Гарден? Гарден, что ты тут делаешь? Почему ты не закрыла ставни? Почему валяешься на полу? – Маргарет подняла повыше керосиновую лампу. – Боже, да ты в крови! Надеюсь, у меня есть йод.
– Мама, это ураган.
– Я же тебе говорила. Вставай. У нас много дел. Ты никогда не видела урагана, а я видела. Я знаю, что надо делать. Нам придется поработать. Мне вовсе не хочется, чтобы были испорчены мои красивые ковры.
Гарден казалось, что они работали не меньше ста часов. Подрезали фитили и наполняли маслом лампы, скатывали ковры, поднимали их на каминные полки, стаскивали мебель в углы, подальше от окон, снимали занавески, прибивали крест-накрест брусья к штормовым ставням, хранившимся на чердаке. Крошечная Маргарет действовала с бешеной энергией. Она поднимала, двигала и таскала мебель вместе с Гарден, во всем обгоняя свою молодую и сильную дочь. О сердце она даже не вспоминала.
Убедившись, что сделано все необходимое, Маргарет сказала:
– Ну что ж, этот дом выдержал немало ураганов. Еще один ничего не изменит. Пойдем-ка вниз и заглянем в холодильник. Я очень довольна, что не обзавелась одной из этих новомодных электрических штучек, как ты. Когда отключат свет, еда моментально испортится.
– Ты голодна? – Гарден была поражена. Желание есть в такую ночь казалось ей слишком заурядным.
– Умираю с голоду. Вполне можно поесть, потому что спать нам сегодня не придется. Будет слишком шумно. Лучше поиграем в монополию.
Ветер бился в стены дома, сотрясал ставни, пытаясь проникнуть внутрь. Гарден была напугана.
– Не смотри так, словно увидела привидение. Идем. Это надо просто пересидеть. Это только начало. Дальше будет гораздо хуже.
Гарден не поверила ей. Ничего не может быть хуже этой яростной атаки. Но вскоре она поняла, что Маргарет права. Вой ветра перешел в рев, становившийся все ниже и громче. Ураган превратился в бешеного, дикого зверя, обезумевшего от ударов о стены в попытке найти какую-нибудь лазейку. Дом содрогался от ударов. Гарден каждый раз испуганно вздрагивала. Потом раздался взрыв.
– О Боже! – вскрикнула Гарден.
– Это окно. Скорей, Гарден! Надо заткнуть его.
Маргарет схватила сорванные ветром занавески и побежала в переднюю. Гарден взяла фонарь. Дождь хлестал прямо в дом, ручьем стекая по лестнице вместе с осколками стекла.
– Помоги! – крикнула Маргарет.
Гарден взяла у нее занавески и заткнула ими зияющую дыру с силой, рожденной отчаянием.
– Так не удержится, – сказала Маргарет. – Надо что-то прибить сверху. Принеси столешницу от кухонного стола. Я пока подержу затыку.
Им все-таки удалось прижать к окну доску и прибить ее. Но она содрогалась от напора ветра, грозила оторваться, и никакое количество вбитых гвоздей ничего не меняло.
– Мама, я боюсь, – сказала Гарден.
И тут Маргарет напугала ее еще больше.
– Я тоже боюсь, – сказала она.
Не было уже речи о сандвичах и монополии. Мать с дочерью скорчились рядом на полу в гостиной, окруженные стеной диванов и кресел, ощущая хрупкость и ненадежность такой защиты от неослабевающего напора вихря, пролетавшего над широким простором залива и с грохотом обрушившегося на высокие гордые дома, стоявшие на набережной. Гарден терзалась мыслями об Элен.
– Господи, ну пожалуйста, – молилась она, – сделай так, чтобы с ней все было в порядке. Чтобы она не слишком испугалась. Я отпущу ее с радостью. Только бы с ней ничего не случилось. Я ничего больше не прошу.
И вдруг это прекратилось. Все. Дождь. Ветер. Шум. Мгновение – и все кончилось. Гарден прикрыла глаза от слепящего солнечного света.
– Что случилось? – спросила она. Ее голос прозвучал слишком громко.
Маргарет плакала:
– Господи, мы выдержали. Стены устояли. Идем, Гарден, у нас мало времени. Надо проверить, что повреждено.
– Я не понимаю. Уже кончилось? Так тихо, что мне хочется кричать.
– Закричишь, когда начнется снова. Тогда я тебя услышу. Это глаз, центр урагана. Не знаю, как скоро он пройдет мимо, но много времени это не займет. И тогда все начнется снова, только еще сильнее.
Они лихорадочно перебегали из комнаты в комнату, подставляя ведра под протечку, вбивая дополнительные гвозди в расщепленные бурей ставни, заталкивая плед под прибитую к окну столешницу. Особенно тщательно они готовили комнату, где прятались сами. Гарден собрала все подушки с кроватей и кресел, и Маргарет сложила из них стену внутри их убежища. Они открыли зонты, чтобы соорудить хоть какую-то защиту от летящих обломков на случай, если не выдержат штормовые ставни. Сверху зонты накрыли пледами.
– Налей воды в бутылку. Нам захочется пить раньше, чем все это кончится. – Маргарет опять взяла бразды правления в свои руки. – А теперь нам лучше забраться в нору. Начнется без предупреждения.
Яркий солнечный свет словно смеялся над ними. Он делал надвигающуюся опасность еще страшнее.
Они прилаживали крышу над своим убежищем, когда новый звук заставил их вздрогнуть и со страхом переглянуться. Кто-то стучал в парадную дверь. Будничность этого звука казалась сейчас такой же дикой и неестественной, как и солнечный свет.
– Элен! – закричала Гарден. – Что-то случилось с Элен! – Она с трудом выкарабкалась из кокона подушек и пледов.
Следом за ней выбралась Маргарет с криком:
– Не открывай, дверь, Гарден если начнется ураган, он ворвется в дом.
Но Гарден отодвинула засовы и схватилась за тяжелую дверную ручку.
Она зажмурилась от хлынувшего в дом ослепительного солнечного света. Небо было ярко-синим, в нем белыми облачками носились возбужденно кричащие чайки.
– Ты даже не одета, Гарден. Впрочем, меня это не удивляет. Я была уверена, что ты побоишься явиться, поэтому сама пришла за тобой. Мне хочется посмотреть на твое лицо. Мы должны быть в суде через полчаса. – Это была Вики в облике бабушки.
Маргарет оттолкнула Гарден, рывком втащила Вики в дом и, захлопнув дверь, закрыла ее на засов.
– Минуточку, что это вы себе позволяете? – разозлилась Вики. Она потянула засов.
Маргарет стукнула кулаком по ее руке:
– Дура. Из-за тебя мы все погибнем.
Вики оттолкнула ее:
– Сама дура! Разве ты не знаешь, что ураган кончился? Открой дверь и увидишь. – Она отодвинула засов.
Гарден больше не колебалась. Весь свой гнев, всю сердечную боль она вложила в удар, сваливший Вики на пол. Маргарет задвинула засов. И в это мгновение ударил ураган.
Дверь прогнулась внутрь, но выдержала. Вики на четвереньках отползла от двери, рот ее был искажен криком, неслышным в грохоте обрушившихся на дверь ударов. По другую сторону улицы рушилась набережная, и ветер, словно ядра, метал гигантские камни.
Вики последовала за Гарден и Маргарет в их убежище, протиснувшись следом за ними. Сейчас было не до личной неприязни. Все три женщины прижались друг к другу, стараясь занимать как можно меньше места. Огромные камни продолжали обстреливать дом. Стены вздрагивали от каждого удара.
К тому же появился новый враг. Вода просачивалась из-под тяжелой парадной двери, дверей веранды первого этажа, двери черного хода. Она стекалась к баррикаде из подушек и мебели, проникала внутрь.
Женщины оставили свое гнездо из подушек, когда вода дошла им до щиколоток. Держась друг за друга, они проковыляли через холл, мимо входной двери, петли которой стонали. Добравшись до лестницы, они бросились бегом. Стены, закрывавшие ее с трех сторон, казалось, были не толще бумаги. Эркер сотрясался от ударов стихии.
Вики последней проходила мимо забитого окна. Столешница и насквозь промокший плед с грохотом отлетели прочь и покатились вниз по лестнице. Ветер подхватил ковер на ступеньках и разорвал его.
Вокруг с шумом лопались оконные стекла. Маргарет бросилась вперед. Следом за ней Гарден и Вики.
Она привела их в гостиную, самую большую комнату, где можно было спрятаться подальше от окон. Они скорчились возле глухой стены, перед камином. По каминной трубе водопадом лилась вода, образуя вокруг лужи. Гарден и Маргарет стянули с каминной полки ковер и, смастерив что-то вроде палатки, все трое спрятались туда, чтобы защититься от летящих осколков стекла. Теперь оставалось только ждать.
Вокруг не осталось ничего, кроме урагана. Ни времени, ни пространства, ни ощущения неудобства, холода, голода, жажды. Лишь ярость бури, перемежающаяся с грохотом лопающихся стекол. И наконец ураган оказался рядом с ними, в доме. Их разделял только ковер.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем рев начал стихать, но они не знали этого. Они словно оглохли и уже ничего не ощущали.
Потом Вики услышала шум льющейся в камин воды.
– Эй, – сказала она. Маргарет и Гарден зашевелились. – Эй, похоже, стихает. – Вики потянула край ковра, и палатка свалилась. Вики потянулась, разминая затекшие руки и ноги. – Я совсем задеревенела, – простонала она, выбралась из лужи возле камина и поднялась на ноги. Ошеломленные Гарден и Маргарет следили за ней. Они могли разглядеть Вики – сквозь разбитое окно проникало достаточно света. Снаружи по-прежнему лил дождь и дул ветер, но ураган стих.
– Действительно, кончилось, – сказала Гарден. Она обняла мать. – Мы выстояли. И Элен, наверное, тоже.
– Для нее это было бы лучше всего, – сказала Вики. – Завтра я увожу ее с собой. Мои адвокаты совершенно уверены. Я выиграла суд, Гарден. Да ты и не могла в этом сомневаться. Это же было ясно с самого начала.
Гарден была не в состоянии отвечать.
Вики прошлась по комнате, с довольной улыбкой оглядывая царящий вокруг разгром. Стены и потолок намокли, пол был усыпан осколками стекла, мебель разбросал и поломал ворвавшийся в окно ветер.
– Никогда не думала, что буду благодарна урагану, – сказала Вики. – Но это так. Я была в бешенстве, когда Скайлер купил для вас этот дом. И я не могла его отобрать. Взгляните – он разрушен. Это же руины. Теперь я с вами в расчете. Я заберу Элен, и Трэддам не останется ничего.
– Этот дом не имеет никакого отношения к Трэддам, – сказала Маргарет. – Он построен моей семьей и известен под нашей фамилией. Это дом Гарденов.
Вики встала в центре и раскрыла руки.
– Таким разгромом можно гордиться, миссис Трэдд. – Она вскинула голову и захохотала. И вдруг ее лицо застыло. Руки вытянулись кверху. – Нет! – закричала она.
Гарден посмотрела туда, куда был обращен взгляд Вики. Хрустальная люстра сильно раскачивалась, огромная гирлянда гипсовых гардений прогнулась вниз под тяжестью воды, залившей верхний этаж.
Вики пыталась бежать, но зацепилась каблуком. Гардения ударила ее по плечу и сбила с ног.
Штукатурка рухнула с грохотом разгоняющегося поезда; гора острых серых глыб похоронила под собой прекрасную паутину хрусталя вместе с Вики.
Гарден и Маргарет смотрели на груду обломков не в силах поверить в случившееся. Потом Гарден издала какой-то странный мяукающий звук и бросилась вперед. Она упала, встала на колени и подползла к этой груде.
– Помоги мне, – попросила она Маргарет, схватила большой кусок штукатурки и отбросила его в сторону.
– Надеюсь, она задохнется, – отозвалась Маргарет. Гарден продолжала разбрасывать штукатурку. Острые края обломков резали ей руки.
Потом она в ужасе отпрянула назад.
Теперь стала видна голова Вики. Седые волосы были по-прежнему тщательно уложены, хотя прилипшие кусочки штукатурки слегка портили прическу. Глаза были открыты, взгляд устремлен на огромную дыру в потолке. В сумеречном свете серебристо поблескивал кусок хрусталя. Он торчал в самом центре зрачка левого глаза. Взгляд был остекленевший. Смерть заострила черты лица.
110
– Ни за что не догадаетесь, как я сюда попала, – сказала Гарден. – Эд Кемпбел проплывал мимо в своей лодке, проверяя повреждения набережной, и я крикнула ему с веранды. Он подплыл и забрал меня. Было лучше, чем в Венеции. – Она держала Элен на коленях и без конца целовала ее в макушку. Элен беспокойно ерзала.
– Пусти ее, – сказала Элизабет. – Ей надоело. Гарден поставила Элен на пол и посмотрела вслед убегавшей дочери.
– Далеко не убежит, – успокоила ее Элизабет. – Мы еще какое-то время будем отрезаны от внешнего мира.
На улице стояла вода, поднимавшаяся на четыре фута, возле домов скапливались ломаные ветви деревьев, на первых этажах плавала мебель, раскачиваясь в такт волнам от проходящих мимо лодок. В доме Элизабет первый этаж был затоплен на четырнадцать дюймов. Они с Гарден сидели в гостиной второго этажа. Элен убежала на веранду и с завистью смотрела на трех двенадцатилетних мальчишек, плавающих на автомобильных камерах.
– Нам никогда не высушить все вещи, – сказала Гарден. – У мамы в доме даже стены мокрые. Обои отходят.
– Ты не поверишь, – сказала Элизабет, – но Чарлстон привык выходить из таких положений. По улицам уже плавают лодки с молоком и съестными припасами. Просто крикни, что тебе надо, и спусти вниз корзинку. Хочешь персик?
Два дня спустя солнце выпаривало последнюю влагу с дымящихся мостовых. Город был наполнен стуком молотков и шарканьем веников; повсюду сушились ковры. Это было похоже на ярмарку – все приветствовали друг друга, кругом раздавались крики торговцев-разносчиков.
Гарден шла к Чалмерс по Митинг-стрит. Поверх пляжных брюк на ней был старый халат, на плече она несла швабру и метлу. «Лоукантри трежерс» находился на уровне мостовой, и она ожидала самого худшего.
Так и было. Когда она открыла дверь, в нос ей ударил запах плесени и гнили. На пороге лежал окоченевший, разбухший труп утонувшей мыши.
– Ух! – сказала Гарден. И принялась за работу.
– Прошу прощения, мэм, это здесь продается такая замечательная грязь?
– Джон! Нет, не входи, здесь так грязно. И я тоже грязная.
Джон не обратил внимания на предупреждение и крепко поцеловал ее.
– Ну вот, теперь и ты грязный. Раз так, можешь поцеловать меня еще раз.
Он не стал отказываться. Потом отступил на шаг и взглянул на нее:
– Я чуть с ума не сошел от беспокойства за тебя, прекрасное создание. Пробовал дозвониться, но половина телефонов в городе все еще не работает. И на дороге творится Бог знает что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Пока она готовила ужин, звук дождя изменился. Он был по-прежнему сильным, но не оглушал. Временами он усиливался, потом стихал. Снова поднялся ветер.
Свет погас, когда они ужинали. Гарден ожидала этого с момента, как начался ветер. Она заранее приготовила свечи. Их огоньки плясали под порывами прохладного воздуха, пробивавшегося сквозь жалюзи.
– Мне всегда так нравилось, когда начиналась гроза и мы зажигали свечи. Помнишь, еще на Трэдд-стрит, когда у нас остались на ночь Уэнтворт и Люси? Мы рассказывали друг другу страшные истории и сами же визжали от страха. – Рука Гарден механически скользнула к висящему на шее амулету.
– Я помню, что вы закапали воском весь пол. Занзи потом жаловалась целую неделю.
В этом было что-то по-домашнему уютное: сидеть вот так с матерью в кружке света, когда за крепкими стенами старого дома бушует ветер и льет дождь. Гарден выпила остывший кофе и прикурила сигарету от свечки.
– Ты выключила воду в ванне?
– Да, мама.
– Пойди-ка еще раз проверь окна. Я не хочу мокрых пятен на обоях.
– Как только докурю. – Ощущение уюта исчезло.
Еще поднимаясь по лестнице, Гарден услышала грохот. Она бросилась наверх. Пламя свечи, которую она прикрывала рукой, металось из стороны в сторону. Грохотала дверь из гостиной на веранду. Гарден поскорей, пока дверь не разбила окно, придержала ее. Свеча погасла.
Гарден шагнула на веранду, ветер подхватил ее и с такой силой швырнул о стену дома, что у нее перехватило дыхание. Теперь шум ветра превратился в пронзительный, бьющий по нервам вой. Гарден ощутила животный ужас перед первобытными силами природы. По-прежнему лил дождь – вода хлестала на веранду, в гостиную. Гарден почувствовала, как струи воды врезаются ей в лицо и тело тысячами ножей. Такой грозы она еще не видела. Она пыталась закрыть лицо, защитить глаза от секущих струй дождя, но не могла шевельнуть руками. Ветер пригвоздил их к стене.
Гарден пыталась отвернуться, ей хотелось убежать от этого нескончаемого воя. Сквозь пронзительные завывания ветра она услышала низкий, вибрирующий звук колоколов церкви Святого Михаила. Нет, не колоколов. Один низкий колокол. Он все звонил и звонил. Она никогда не слышала его раньше, но знала, что это означает. Набат, сигнал тревоги, предупреждение жителям города – внимание, приближается ураган.
В Гарден полетела ветка пальмы. Отломанный конец застрял в хлопающем возле ее плеча ставне, а листья больно стегнули по телу. Она хотела вскрикнуть, но не хватило дыхания.
Потом ветер на какое-то мгновение стих, готовясь к новому, еще более яростному нападению. Гарден оттолкнулась от стены и двинулась к открытой двери. Ветер взревел с новой силой, швырнул ее через всю комнату на стол, который с грохотом упал на пол.
109
– Гарден? Гарден, что ты тут делаешь? Почему ты не закрыла ставни? Почему валяешься на полу? – Маргарет подняла повыше керосиновую лампу. – Боже, да ты в крови! Надеюсь, у меня есть йод.
– Мама, это ураган.
– Я же тебе говорила. Вставай. У нас много дел. Ты никогда не видела урагана, а я видела. Я знаю, что надо делать. Нам придется поработать. Мне вовсе не хочется, чтобы были испорчены мои красивые ковры.
Гарден казалось, что они работали не меньше ста часов. Подрезали фитили и наполняли маслом лампы, скатывали ковры, поднимали их на каминные полки, стаскивали мебель в углы, подальше от окон, снимали занавески, прибивали крест-накрест брусья к штормовым ставням, хранившимся на чердаке. Крошечная Маргарет действовала с бешеной энергией. Она поднимала, двигала и таскала мебель вместе с Гарден, во всем обгоняя свою молодую и сильную дочь. О сердце она даже не вспоминала.
Убедившись, что сделано все необходимое, Маргарет сказала:
– Ну что ж, этот дом выдержал немало ураганов. Еще один ничего не изменит. Пойдем-ка вниз и заглянем в холодильник. Я очень довольна, что не обзавелась одной из этих новомодных электрических штучек, как ты. Когда отключат свет, еда моментально испортится.
– Ты голодна? – Гарден была поражена. Желание есть в такую ночь казалось ей слишком заурядным.
– Умираю с голоду. Вполне можно поесть, потому что спать нам сегодня не придется. Будет слишком шумно. Лучше поиграем в монополию.
Ветер бился в стены дома, сотрясал ставни, пытаясь проникнуть внутрь. Гарден была напугана.
– Не смотри так, словно увидела привидение. Идем. Это надо просто пересидеть. Это только начало. Дальше будет гораздо хуже.
Гарден не поверила ей. Ничего не может быть хуже этой яростной атаки. Но вскоре она поняла, что Маргарет права. Вой ветра перешел в рев, становившийся все ниже и громче. Ураган превратился в бешеного, дикого зверя, обезумевшего от ударов о стены в попытке найти какую-нибудь лазейку. Дом содрогался от ударов. Гарден каждый раз испуганно вздрагивала. Потом раздался взрыв.
– О Боже! – вскрикнула Гарден.
– Это окно. Скорей, Гарден! Надо заткнуть его.
Маргарет схватила сорванные ветром занавески и побежала в переднюю. Гарден взяла фонарь. Дождь хлестал прямо в дом, ручьем стекая по лестнице вместе с осколками стекла.
– Помоги! – крикнула Маргарет.
Гарден взяла у нее занавески и заткнула ими зияющую дыру с силой, рожденной отчаянием.
– Так не удержится, – сказала Маргарет. – Надо что-то прибить сверху. Принеси столешницу от кухонного стола. Я пока подержу затыку.
Им все-таки удалось прижать к окну доску и прибить ее. Но она содрогалась от напора ветра, грозила оторваться, и никакое количество вбитых гвоздей ничего не меняло.
– Мама, я боюсь, – сказала Гарден.
И тут Маргарет напугала ее еще больше.
– Я тоже боюсь, – сказала она.
Не было уже речи о сандвичах и монополии. Мать с дочерью скорчились рядом на полу в гостиной, окруженные стеной диванов и кресел, ощущая хрупкость и ненадежность такой защиты от неослабевающего напора вихря, пролетавшего над широким простором залива и с грохотом обрушившегося на высокие гордые дома, стоявшие на набережной. Гарден терзалась мыслями об Элен.
– Господи, ну пожалуйста, – молилась она, – сделай так, чтобы с ней все было в порядке. Чтобы она не слишком испугалась. Я отпущу ее с радостью. Только бы с ней ничего не случилось. Я ничего больше не прошу.
И вдруг это прекратилось. Все. Дождь. Ветер. Шум. Мгновение – и все кончилось. Гарден прикрыла глаза от слепящего солнечного света.
– Что случилось? – спросила она. Ее голос прозвучал слишком громко.
Маргарет плакала:
– Господи, мы выдержали. Стены устояли. Идем, Гарден, у нас мало времени. Надо проверить, что повреждено.
– Я не понимаю. Уже кончилось? Так тихо, что мне хочется кричать.
– Закричишь, когда начнется снова. Тогда я тебя услышу. Это глаз, центр урагана. Не знаю, как скоро он пройдет мимо, но много времени это не займет. И тогда все начнется снова, только еще сильнее.
Они лихорадочно перебегали из комнаты в комнату, подставляя ведра под протечку, вбивая дополнительные гвозди в расщепленные бурей ставни, заталкивая плед под прибитую к окну столешницу. Особенно тщательно они готовили комнату, где прятались сами. Гарден собрала все подушки с кроватей и кресел, и Маргарет сложила из них стену внутри их убежища. Они открыли зонты, чтобы соорудить хоть какую-то защиту от летящих обломков на случай, если не выдержат штормовые ставни. Сверху зонты накрыли пледами.
– Налей воды в бутылку. Нам захочется пить раньше, чем все это кончится. – Маргарет опять взяла бразды правления в свои руки. – А теперь нам лучше забраться в нору. Начнется без предупреждения.
Яркий солнечный свет словно смеялся над ними. Он делал надвигающуюся опасность еще страшнее.
Они прилаживали крышу над своим убежищем, когда новый звук заставил их вздрогнуть и со страхом переглянуться. Кто-то стучал в парадную дверь. Будничность этого звука казалась сейчас такой же дикой и неестественной, как и солнечный свет.
– Элен! – закричала Гарден. – Что-то случилось с Элен! – Она с трудом выкарабкалась из кокона подушек и пледов.
Следом за ней выбралась Маргарет с криком:
– Не открывай, дверь, Гарден если начнется ураган, он ворвется в дом.
Но Гарден отодвинула засовы и схватилась за тяжелую дверную ручку.
Она зажмурилась от хлынувшего в дом ослепительного солнечного света. Небо было ярко-синим, в нем белыми облачками носились возбужденно кричащие чайки.
– Ты даже не одета, Гарден. Впрочем, меня это не удивляет. Я была уверена, что ты побоишься явиться, поэтому сама пришла за тобой. Мне хочется посмотреть на твое лицо. Мы должны быть в суде через полчаса. – Это была Вики в облике бабушки.
Маргарет оттолкнула Гарден, рывком втащила Вики в дом и, захлопнув дверь, закрыла ее на засов.
– Минуточку, что это вы себе позволяете? – разозлилась Вики. Она потянула засов.
Маргарет стукнула кулаком по ее руке:
– Дура. Из-за тебя мы все погибнем.
Вики оттолкнула ее:
– Сама дура! Разве ты не знаешь, что ураган кончился? Открой дверь и увидишь. – Она отодвинула засов.
Гарден больше не колебалась. Весь свой гнев, всю сердечную боль она вложила в удар, сваливший Вики на пол. Маргарет задвинула засов. И в это мгновение ударил ураган.
Дверь прогнулась внутрь, но выдержала. Вики на четвереньках отползла от двери, рот ее был искажен криком, неслышным в грохоте обрушившихся на дверь ударов. По другую сторону улицы рушилась набережная, и ветер, словно ядра, метал гигантские камни.
Вики последовала за Гарден и Маргарет в их убежище, протиснувшись следом за ними. Сейчас было не до личной неприязни. Все три женщины прижались друг к другу, стараясь занимать как можно меньше места. Огромные камни продолжали обстреливать дом. Стены вздрагивали от каждого удара.
К тому же появился новый враг. Вода просачивалась из-под тяжелой парадной двери, дверей веранды первого этажа, двери черного хода. Она стекалась к баррикаде из подушек и мебели, проникала внутрь.
Женщины оставили свое гнездо из подушек, когда вода дошла им до щиколоток. Держась друг за друга, они проковыляли через холл, мимо входной двери, петли которой стонали. Добравшись до лестницы, они бросились бегом. Стены, закрывавшие ее с трех сторон, казалось, были не толще бумаги. Эркер сотрясался от ударов стихии.
Вики последней проходила мимо забитого окна. Столешница и насквозь промокший плед с грохотом отлетели прочь и покатились вниз по лестнице. Ветер подхватил ковер на ступеньках и разорвал его.
Вокруг с шумом лопались оконные стекла. Маргарет бросилась вперед. Следом за ней Гарден и Вики.
Она привела их в гостиную, самую большую комнату, где можно было спрятаться подальше от окон. Они скорчились возле глухой стены, перед камином. По каминной трубе водопадом лилась вода, образуя вокруг лужи. Гарден и Маргарет стянули с каминной полки ковер и, смастерив что-то вроде палатки, все трое спрятались туда, чтобы защититься от летящих осколков стекла. Теперь оставалось только ждать.
Вокруг не осталось ничего, кроме урагана. Ни времени, ни пространства, ни ощущения неудобства, холода, голода, жажды. Лишь ярость бури, перемежающаяся с грохотом лопающихся стекол. И наконец ураган оказался рядом с ними, в доме. Их разделял только ковер.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем рев начал стихать, но они не знали этого. Они словно оглохли и уже ничего не ощущали.
Потом Вики услышала шум льющейся в камин воды.
– Эй, – сказала она. Маргарет и Гарден зашевелились. – Эй, похоже, стихает. – Вики потянула край ковра, и палатка свалилась. Вики потянулась, разминая затекшие руки и ноги. – Я совсем задеревенела, – простонала она, выбралась из лужи возле камина и поднялась на ноги. Ошеломленные Гарден и Маргарет следили за ней. Они могли разглядеть Вики – сквозь разбитое окно проникало достаточно света. Снаружи по-прежнему лил дождь и дул ветер, но ураган стих.
– Действительно, кончилось, – сказала Гарден. Она обняла мать. – Мы выстояли. И Элен, наверное, тоже.
– Для нее это было бы лучше всего, – сказала Вики. – Завтра я увожу ее с собой. Мои адвокаты совершенно уверены. Я выиграла суд, Гарден. Да ты и не могла в этом сомневаться. Это же было ясно с самого начала.
Гарден была не в состоянии отвечать.
Вики прошлась по комнате, с довольной улыбкой оглядывая царящий вокруг разгром. Стены и потолок намокли, пол был усыпан осколками стекла, мебель разбросал и поломал ворвавшийся в окно ветер.
– Никогда не думала, что буду благодарна урагану, – сказала Вики. – Но это так. Я была в бешенстве, когда Скайлер купил для вас этот дом. И я не могла его отобрать. Взгляните – он разрушен. Это же руины. Теперь я с вами в расчете. Я заберу Элен, и Трэддам не останется ничего.
– Этот дом не имеет никакого отношения к Трэддам, – сказала Маргарет. – Он построен моей семьей и известен под нашей фамилией. Это дом Гарденов.
Вики встала в центре и раскрыла руки.
– Таким разгромом можно гордиться, миссис Трэдд. – Она вскинула голову и захохотала. И вдруг ее лицо застыло. Руки вытянулись кверху. – Нет! – закричала она.
Гарден посмотрела туда, куда был обращен взгляд Вики. Хрустальная люстра сильно раскачивалась, огромная гирлянда гипсовых гардений прогнулась вниз под тяжестью воды, залившей верхний этаж.
Вики пыталась бежать, но зацепилась каблуком. Гардения ударила ее по плечу и сбила с ног.
Штукатурка рухнула с грохотом разгоняющегося поезда; гора острых серых глыб похоронила под собой прекрасную паутину хрусталя вместе с Вики.
Гарден и Маргарет смотрели на груду обломков не в силах поверить в случившееся. Потом Гарден издала какой-то странный мяукающий звук и бросилась вперед. Она упала, встала на колени и подползла к этой груде.
– Помоги мне, – попросила она Маргарет, схватила большой кусок штукатурки и отбросила его в сторону.
– Надеюсь, она задохнется, – отозвалась Маргарет. Гарден продолжала разбрасывать штукатурку. Острые края обломков резали ей руки.
Потом она в ужасе отпрянула назад.
Теперь стала видна голова Вики. Седые волосы были по-прежнему тщательно уложены, хотя прилипшие кусочки штукатурки слегка портили прическу. Глаза были открыты, взгляд устремлен на огромную дыру в потолке. В сумеречном свете серебристо поблескивал кусок хрусталя. Он торчал в самом центре зрачка левого глаза. Взгляд был остекленевший. Смерть заострила черты лица.
110
– Ни за что не догадаетесь, как я сюда попала, – сказала Гарден. – Эд Кемпбел проплывал мимо в своей лодке, проверяя повреждения набережной, и я крикнула ему с веранды. Он подплыл и забрал меня. Было лучше, чем в Венеции. – Она держала Элен на коленях и без конца целовала ее в макушку. Элен беспокойно ерзала.
– Пусти ее, – сказала Элизабет. – Ей надоело. Гарден поставила Элен на пол и посмотрела вслед убегавшей дочери.
– Далеко не убежит, – успокоила ее Элизабет. – Мы еще какое-то время будем отрезаны от внешнего мира.
На улице стояла вода, поднимавшаяся на четыре фута, возле домов скапливались ломаные ветви деревьев, на первых этажах плавала мебель, раскачиваясь в такт волнам от проходящих мимо лодок. В доме Элизабет первый этаж был затоплен на четырнадцать дюймов. Они с Гарден сидели в гостиной второго этажа. Элен убежала на веранду и с завистью смотрела на трех двенадцатилетних мальчишек, плавающих на автомобильных камерах.
– Нам никогда не высушить все вещи, – сказала Гарден. – У мамы в доме даже стены мокрые. Обои отходят.
– Ты не поверишь, – сказала Элизабет, – но Чарлстон привык выходить из таких положений. По улицам уже плавают лодки с молоком и съестными припасами. Просто крикни, что тебе надо, и спусти вниз корзинку. Хочешь персик?
Два дня спустя солнце выпаривало последнюю влагу с дымящихся мостовых. Город был наполнен стуком молотков и шарканьем веников; повсюду сушились ковры. Это было похоже на ярмарку – все приветствовали друг друга, кругом раздавались крики торговцев-разносчиков.
Гарден шла к Чалмерс по Митинг-стрит. Поверх пляжных брюк на ней был старый халат, на плече она несла швабру и метлу. «Лоукантри трежерс» находился на уровне мостовой, и она ожидала самого худшего.
Так и было. Когда она открыла дверь, в нос ей ударил запах плесени и гнили. На пороге лежал окоченевший, разбухший труп утонувшей мыши.
– Ух! – сказала Гарден. И принялась за работу.
– Прошу прощения, мэм, это здесь продается такая замечательная грязь?
– Джон! Нет, не входи, здесь так грязно. И я тоже грязная.
Джон не обратил внимания на предупреждение и крепко поцеловал ее.
– Ну вот, теперь и ты грязный. Раз так, можешь поцеловать меня еще раз.
Он не стал отказываться. Потом отступил на шаг и взглянул на нее:
– Я чуть с ума не сошел от беспокойства за тебя, прекрасное создание. Пробовал дозвониться, но половина телефонов в городе все еще не работает. И на дороге творится Бог знает что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73