Он не мог не знать, что Ариадна будет на борту «Росетты», но ему и в голову не пришло предупредить об этом Изабел. Ее так и подмывало высказать ему все, что она о нем думает, но к нему было не подступиться. Александр так увлекся беседой с капитаном, что не замечал не только Изабел, но и Ариадну.
Последнюю это мало трогало. Ее широкополую соломенную шляпу, сплошь усыпанную искусственными цветами, придерживали шелковые ленты, завязанные под подбородком большим бантом. На ней было платье цвета «нильской воды», а индийская шаль переливалась всеми оттенками розового цвета.
– Думаю, для Феликса будет безопаснее, если мы перейдем на нижнюю палубу, – сказала Изабел, повернувшись к Бриджит. Александр по-прежнему стоял к ним спиной.
– Да, мадам, конечно, – ответила Бриджит. Она крепко держала за руку вырывающегося Феликса и обрадовалась распоряжению перейти в более спокойное место.
Изабел пошла вперед, но она не учла желания Феликса.
– Не хочу уходить! – громко закричал он. – Хочу играть с этим мальчиком!
Саша тоже хотел поиграть с Феликсом. Он высвободил руку из руки Ариадны и ухватился за ногу Феликса, которого Бриджит спешила унести с мостика. Александр повернулся на шум.
– Отпусти Феликса, – приказал он Бриджит. – Он здесь в безопасности. Гонка начнется только после Йонкерса, на большой воде.
Изабел ничего не могла поделать. Не смогла она помешать и двум репортерам, один из которых представлял «Геральд», когда они поднялись на мостик и начали фотографировать всех присутствующих.
Как только подошли к Йонкерсу, Изабел извинилась и спешно увела обоих мальчиков с мостика.
Нижние палубы заполнили нарядные Шермехоны, Дс Пейстеры, Рузвельты и Асторы.
– Джеи, Гэлеты и Стейвесанты – на борту «Нового рассвета», – сообщила Изабел Бесси Шермехон, когда та протиснулась с мальчиками в один из салонов. – Этот малыш и есть тот сиротка, которого взял к себе Александр? Удивительное сходство, не так ли? Как он похож на Феликса!
Изабел казалось, что этому дню не будет конца. Стоял невообразимый шум, азартные возгласы смешивались с испуганными восклицаниями, и к тому времени, когда «Росетта» достигла Олбани, опередив на добрых сто ярдов «Новый рассвет», многие дамы были на грани обморока.
Обратное плавание оказалось ничуть не спокойнее. Играла музыка, запускали фейерверки, шампанское лилось рекой.
– Феликс устал, Феликс хочет спать, – закапризничал мальчик.
Изабел и сама страшно хотела спать. Она всю поездку только и делала, что старалась избежать соседства Ариадны, и, поскольку Ариадне очень быстро наскучило присматривать за Сашей, Изабел взяла заботу о нем на себя.
– Смотри, держи его за руку как можно крепче, – сказала она няне Саши, когда «Росетта» подошла к пристани, и стало видно, какая толпа зевак собралась поглазеть на них.
Репортеры окружили Александра, выспрашивая, что помогло ему выиграть гонку, и ему было не до детей.
– Быстро идите через толпу, не останавливайтесь, – наставляла Изабел Бриджит и няню Саши, когда они уже спускались по трапу. – Экипажи уже ждут, но надо пробиться сквозь толпу.
Толпа зевак при виде разодетых и украшенных драгоценностями пассажиров «Росетты» зашумела. Изабел обрадовалась, когда увидела, что на помощь ей и детям, раздвигая толпу, спешат лакеи Каролисов.
Саша со своей няней шел за ней. Изабел услышала, как вскрикнула его няня, и, обернувшись, увидела, что толпа почти поглотила мальчика, поскольку в давке лакеи не разобрались, кто это, и позволили зевакам сомкнуться за спиной Изабел.
– Возьмите мальчика! Мальчика! – крикнула Изабел ближайшему к ней лакею. Саша оказался прижатым к бедно одетому молодому человеку с открытыми язвами на лице.
Лакей потянулся за мальчиком, но был слишком далеко от него, и тогда молодой человек помог ему. Он подхватил Сашу на руки и протянул лакею. Лакей взял мальчика у него из рук, и Изабел, успокоившись, пошла к поджидавшему их экипажу.
Изабел стыдилась признаться себе, но она была рада, когда подошел день ее отъезда к Бесси Шермехон. Маура все еще не возвратилась из своей поездки. Изабел в подробном письме описала все, что случилось, объяснила, почему согласилась отправиться с Феликсом на «Росетту», и уверила Мауру, что ни она, ни Александр не позировали репортерам «Геральд» для снимков, которые появились в газете.
ГЛАВА 26
Маура вернулась из Вашингтона в ужасном состоянии. «Вашингтон глоб» посвятил гонкам две полосы и напечатал фотографии, которые «Геральд» предпочел не печатать: Феликс держит за руку Ариадну Бревурт на мостике «Росетты»; Ариадна с Сашей и Феликсом. И много других снимков: Изабел с Феликсом, Александр и капитан «Росетты», Леонард Джером с оперными певцами и кордебалетом, разряженные Шермехоны, Де Пейстеры, Рузвельты…
– Как Изабел допустила такое? – негромко сказала Августе Астор Маура, глядя с побелевшим лицом на фотографии Ариадны Бревурт и Феликса. – Как могла Изабел так обмануть мое доверие?
Августа не ответила. В свете прекрасно знали об отношениях между Александром и Ариадной, и появление в газете снимка сына Александра за руку с Ариадной означало фактическое признание со стороны Александра, что в один прекрасный день она станет приемной матерью его сына.
– Думаю, это как-то можно объяснить, – сочувственно начала Августа. – Изабел очень любит тебя и…
– Не любит, – резко перебила ее Маура, в ужасе от открывшейся ей истины. – Не любит она меня. Ни один человек, который меня любит, не позволил бы делать такие снимки, не разрешил бы моему сыну и близко подойти к Ариадне Бревурт.
Когда Маура вернулась в Нью-Йорк, она еще надеялась, что Изабел как-то объяснит все происшедшее, постарается исправить причиненное зло. Но Изабел в Нью-Йорке уже не было.
– Она уехала с миссис Шермехон два дня назад, – сообщил Гейне, как только Маура вошла в дом. – Она оставила для вас письмо, мадам. Оно на письменном столе.
У Мауры дрожали руки, когда она читала это письмо. Изабел действительно пыталась объясниться, но ничего не прояснила и даже не извинилась за фотографии, которые принесли Мауре столько горя.
Маура долго сидела неподвижно. Не только Изабел поступила дурно. Александр вел себя не лучше. Но к выходкам Александра Маура уже привыкла, а от Изабел такого никак не ожидала.
С тяжелым сердцем Маура достала лист чистой бумаги и взяла перо. Она успела написать только одну фразу: «Дорогая Изабел», – когда Гейнс деликатно привлек к себе ее внимание.
– Прошу прощения, мадам. У дверей молодая девушка, она чем-то очень расстроена. С ней племянник мистера Каролиса.
Маура опустила перо. Это могла быть только Сашина няня. Даже Гейнс не назвал бы Ариадну «молодой девушкой».
– Проводите ее сюда, Гейнс.
– Слушаюсь, мадам.
Маура почувствовала, как учащенно забилось у нее сердце. Что нужно Сашиной няне? Почему она взяла мальчика с собой? Она же знает, что Александр никогда не приводит Сашу в этот дом. Интересно, как Саша выглядит? На фотографиях в «Глоб» он стоит боком, и она разглядела только, что он крепыш с темными волосами.
Лакей открыл дверь.
– Мисс Милкбэнк, мадам, – доложил он и скрылся.
В комнату вошла молодая светловолосая девушка с ребенком на руках. Мальчик был завернут в одеяльце.
– Он заболел, миссис Каролис, – сказала она без всякого вступления. – Заболел серьезно, я не могу его вылечить сама, а мистер Каролис сейчас плавает на яхте…
– Но если мальчик болен, почему он не в постели? – спросила Маура, в ужасе поднимаясь из-за стола. – Зачем вы привели его сюда? Можно было прислать записку…
– Хозяин гостиницы сказал, что, пока Саша болен, ему я оставаться в гостинице, что он должен думать о других ильцах и… – Девушка качнулась под тяжестью ноши.
– Положите его на диван, – распорядилась Маура, спеша на помощь.
Из одеяльца доносились жалобные всхлипы. Они вдвоем осторожно опустили Сашу на диван. Когда откинули одеяло, Маура поняла, что мальчик в беспамятстве, весь горит и мокрый от пота.
– Да у него жар! – в ужасе воскликнула Маура. – доктор смотрел его? Что он сказал? – Доктор сказал, это просто легкая простуда, надо чаще давать ему пить и хорошенько закутать, чтобы пропотел.
Лаура внимательно посмотрела на сына Александра. На и на руках мальчика виднелись небольшие розовые пяттышки – Маура поняла, что это сыпь.
– Это не простуда, – уверенно сказала она, – это ветрянка.
– Я знаю, когда он заразился, – с огорчением, но твердила мисс Милкбэнк. – Это произошло в день гонок. На пристани собралась толпа зевак. Когда мы сошли на берег, пришлось пробиваться через них к карете. Саша чуть не потерялся в толпе. Если бы не леди Дэлзил, страшно подумать, что могло случиться. Но леди Дэлзил приказала лакею взять Сашу на руки и освободить для нас проход. Какой-то молодой человек с язвами на лице поднял Сашу и передал лакею. Эти язвы у него от ветрянки, я уверена.
– Очень похоже, – согласилась Маура, тревожась еще больше. Если Саша заразился именно так, как говорит девушка, Феликс тоже мог заразиться. И все из-за того, что Изабел безответственно пошла на поводу у Александра и отпустила детей туда, где им нечего было делать.
– Я не могу ухаживать за ним сама, – призналась мисс Милкбэнк беспомощно. – А куда еще было нести его?
– Он останется здесь, – решительно сказала Маура. Глядя на Сашу, она понимала, что выбора у нее нет. Даже если бы и было где оставить мальчика, он слишком плох сейчас, чтобы двигаться.
Маура позвонила. Необходимо послать за доктором Бриджесом, приготовить отдельную комнату. Выхаживать мальчика придется Кейтлин или Бриджит.
– Немедленно пошлите за доктором Бриджесом, – приказала Маура появившемуся лакею. – Пусть Кейтлин или Бриджит спустятся сюда ко мне, и проследите, чтобы подготовили отдельную комнату для больного ребенка.
Мисс Милкбэнк обрадовалась, что Маура взяла дело в свои руки.
– Все в порядке, мисс Милкбэнк, я позабочусь о мальчике, ни о чем не беспокойтесь. Я сама объясню мистеру Каролису, что произошло.
– Благодарю вас, мадам, благодарю.
Девушка ушла, а Маура задумалась. Она вовсе не была уверена, что Александр правильно поймет ее. Он, конечно, скажет, что она должна была настоять, чтобы Сашу оставили в гостинице, даже если бы ради этого пришлось выселить остальных постояльцев. Она допускала, что Александр вполне способен заявить, что Сашу надо было отправить к Ариадне. Одно несомненно – благодарить ее он не будет. Он никогда не приводил Сашу к ним в дом на Пятой авеню и вряд ли будет доволен, когда узнает, что Саша находится там, не важно по какой причине.
Пока Маура ожидала Кейтлин, Бриджит и доктора Бриджеса, она рассматривала ребенка, который, сам того не ведая, принес ей столько страданий. Из-за этого ребенка они с Александром опять отдалились друг от друга. Александр уже не любил Феликса, как прежде, и Тарна никогда не будет принадлежать ее детям и внукам. Этот мальчик – причина всех ее несчастий. Маура ждала, что вот-вот почувствует обиду, смешанную с ревностью, которую она так часто испытывала в прошлом. Но ничего похожего не произошло. Перед ней лежал больной малыш, который нуждался в ее заботе. Когда Кейтлин и Бриджит вошли, Маура сказала:
– Одной из вас придется ухаживать за больным ребенком. Та, которая этим займется, не должна больше входить в детскую, чтобы не заразить Феликса и Натали.
– Я займусь этим, мадам, – сразу же отозвалась Кейтлин.
– Хорошо. Мальчика надо немедленно уложить в теплую постель. Доктор Бриджес придет с минуты на минуту.
Когда они вошли в комнату, срочно приготовленную для Саши, Маура попросила одну из горничных принести детскую ночную рубашку, грелку и сделать побольше свежего лимонада.
Лакей, который нес Сашу, бережно положил его на кровать. Мальчуган опять захныкал, испугавшись незнакомых лиц вокруг. Маура быстро наклонилась к нему, успокаивая:
– Ну-ну, малыш, не плачь, все будет хорошо. Тебя принесли сюда, потому что ты нездоров. Меня зовут Маура, а эту девушку – Кейтлин. Ты побудешь здесь немножко и быстро поправишься, вот увидишь.
Мальчик перестал плакать и посмотрел на нее. У Мауры сжалось сердце. Саша не походил на Александра, как Феликс. Его волосы вблизи оказались не такими темными, как на фотографии в газете, и глаза у него были голубые, а не серые. И все же он так напоминал Александра, что Маура чуть не заплакала.
Она крепко прижала его к себе, и горячие маленькие ручонки тотчас же благодарно обвили ей шею. Она так и держала его, тихонько покачивая, пока горничная не принесла ночную рубашку, грелку и лимонад.
Через десять минут он уже лежал в постели, все еще держась своей пухлой ручкой за руку Мауры. Минут через пятнадцать пришел доктор Бриджес.
– Как долго держится температура? – спросил он, снимая цилиндр и опускаясь на стул.
– Не знаю. Его принесли сюда только что. Няня считает, что он заразился десять дней назад.
Доктор Бриджес был высокий, интересный мужчина, не любивший праздной болтовни. Он подошел к кроватке, откинул одеяло и внимательно посмотрел на мальчика.
– Мне кажется, у него ветрянка, – с тревогой предположила Маура. – Его няня сказала, что какой-то больной юноша с язвами на лице поднял его на руки в толпе на пристани в день гонок.
Доктор Бриджес укрыл горячего и потного мальчика одеялом.
– Это не ветрянка, – коротко сказал он. – Ребенка надо срочно отправить в больницу.
– Нет, – не раздумывая, возразила Маура. Она хорошо знала, что в больницах условия мало чем отличаются от условий в доходных домах. Александр не допустил бы, чтобы его сына увезли в больницу. Да она и сама этого не хотела.
– Боюсь, у вас нет выбора, миссис Каролис, – серьезно сказал доктор Бриджес. – У мальчика не ветрянка, а оспа.
– Оспа?! – Мауре показалось, что она сейчас потеряет сознание. – Почему вы так думаете? Откуда вы знаете?
– При ветрянке сыпь начинается на теле и только потом переходит на лицо и руки. Это оспа, миссис Каролис. У меня нет ни малейшего сомнения.
– Боже правый! – вырвалось у Мауры, она побелела. Феликс тоже был там, вместе с Сашей, в той же толпе. – Мой сын Феликс был с Сашей в тот день, когда он заразился, – сказала она в волнении, – пожалуйста, осмотрите его, доктор.
– Обязательно, но я бы предпочел сделать это без вас, миссис Каролис. Все, кто побывал в контакте с больным ребенком, не должны общаться ни с кем несколько дней.
– Да-да, конечно, – ответила Маура, чуть живая от страха, – горничная проводит вас в детскую.
Когда доктор вышел, Ксйтлин в ужасе посмотрела на Мауру. Маура знала, о чем подумала девушка. От оспы умирают, оспа дает тяжелые осложнения, лишает зрения, уродует внешность. Они обе прикасались к Сашиному одеяльцу, его одежде, брали мальчика на руки, гладили его по головке, пытаясь успокоить. Болезнь может навсегда обезобразить их, но это еще не самое худшее. Если Феликс заразился, его жизни тоже угрожает опасность.
Следующие пять минут стали самыми длинными в се жизни.
– О двух других детях можно не беспокоиться, – уверенно сказал доктор Бриджес, вернувшись в Сашину комнату. – Что касается этого ребенка, я сейчас же распоряжусь, чтобы его приняли в больницу.
Маура покачала головой. Когда доктор сказал, что Феликс вне опасности, у нее отлегло от сердца. Что касается Саши, Маура решила ни за что не отпускать его в больницу.
– Нет, – повторила она, – Кейтлин, я и лакей, который принес Сашу сюда, наверх, были с ним в контакте. Я распоряжусь, чтобы этот лакей и Кейтлин ни с кем не общались столько, сколько вы скажете. Я сама буду ухаживать за Сашей. Бриджит сейчас же увезет Феликса и Натали в Тарну. Слуг отправлю в отпуск, оставлю только нескольких.
– Если вы возьмете на себя уход за мальчиком, будет велика опасность заражения, – нахмурившись, сказал доктор Бриджес.
– Но если я этого не сделаю и Сашу заберут а больницу, будет очень высока вероятность его смерти. Доктор Бриджес даже не попытался оспорить сказанное и переубедить ее – Маура была права.
– Я мало чем смогу помочь вам, миссис Каролис, – предупредил он. – Я не смогу приходить к вам и потом навещать других больных. Вы ведь знаете, оспа очень заразна.
– Только скажите, что я должна делать. – Конечно, – кивнул доктор. – Не могу не признать, ваше предложение наиболее отвечает интересам ребенка. Лучше родственников никто ему не поможет…
– Я ему не родственница.
– Простите, – доктор удивленно посмотрел на Мауру. – Я решил… поскольку опасность очень велика… «Интересно, что он сказал бы, если бы узнал, что Саша – незаконнорожденный сын Александра», – подумала Маура, но вслух сказала: – Только скажите, что мне делать, доктор Бриджес. Скажите, как спасти его. Кейтлин категорически отказалась от карантина. – Вы не сможете ухаживать за мальчиком двадцать четыре часа в сутки без помощи, мадам, – отметила она практично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Последнюю это мало трогало. Ее широкополую соломенную шляпу, сплошь усыпанную искусственными цветами, придерживали шелковые ленты, завязанные под подбородком большим бантом. На ней было платье цвета «нильской воды», а индийская шаль переливалась всеми оттенками розового цвета.
– Думаю, для Феликса будет безопаснее, если мы перейдем на нижнюю палубу, – сказала Изабел, повернувшись к Бриджит. Александр по-прежнему стоял к ним спиной.
– Да, мадам, конечно, – ответила Бриджит. Она крепко держала за руку вырывающегося Феликса и обрадовалась распоряжению перейти в более спокойное место.
Изабел пошла вперед, но она не учла желания Феликса.
– Не хочу уходить! – громко закричал он. – Хочу играть с этим мальчиком!
Саша тоже хотел поиграть с Феликсом. Он высвободил руку из руки Ариадны и ухватился за ногу Феликса, которого Бриджит спешила унести с мостика. Александр повернулся на шум.
– Отпусти Феликса, – приказал он Бриджит. – Он здесь в безопасности. Гонка начнется только после Йонкерса, на большой воде.
Изабел ничего не могла поделать. Не смогла она помешать и двум репортерам, один из которых представлял «Геральд», когда они поднялись на мостик и начали фотографировать всех присутствующих.
Как только подошли к Йонкерсу, Изабел извинилась и спешно увела обоих мальчиков с мостика.
Нижние палубы заполнили нарядные Шермехоны, Дс Пейстеры, Рузвельты и Асторы.
– Джеи, Гэлеты и Стейвесанты – на борту «Нового рассвета», – сообщила Изабел Бесси Шермехон, когда та протиснулась с мальчиками в один из салонов. – Этот малыш и есть тот сиротка, которого взял к себе Александр? Удивительное сходство, не так ли? Как он похож на Феликса!
Изабел казалось, что этому дню не будет конца. Стоял невообразимый шум, азартные возгласы смешивались с испуганными восклицаниями, и к тому времени, когда «Росетта» достигла Олбани, опередив на добрых сто ярдов «Новый рассвет», многие дамы были на грани обморока.
Обратное плавание оказалось ничуть не спокойнее. Играла музыка, запускали фейерверки, шампанское лилось рекой.
– Феликс устал, Феликс хочет спать, – закапризничал мальчик.
Изабел и сама страшно хотела спать. Она всю поездку только и делала, что старалась избежать соседства Ариадны, и, поскольку Ариадне очень быстро наскучило присматривать за Сашей, Изабел взяла заботу о нем на себя.
– Смотри, держи его за руку как можно крепче, – сказала она няне Саши, когда «Росетта» подошла к пристани, и стало видно, какая толпа зевак собралась поглазеть на них.
Репортеры окружили Александра, выспрашивая, что помогло ему выиграть гонку, и ему было не до детей.
– Быстро идите через толпу, не останавливайтесь, – наставляла Изабел Бриджит и няню Саши, когда они уже спускались по трапу. – Экипажи уже ждут, но надо пробиться сквозь толпу.
Толпа зевак при виде разодетых и украшенных драгоценностями пассажиров «Росетты» зашумела. Изабел обрадовалась, когда увидела, что на помощь ей и детям, раздвигая толпу, спешат лакеи Каролисов.
Саша со своей няней шел за ней. Изабел услышала, как вскрикнула его няня, и, обернувшись, увидела, что толпа почти поглотила мальчика, поскольку в давке лакеи не разобрались, кто это, и позволили зевакам сомкнуться за спиной Изабел.
– Возьмите мальчика! Мальчика! – крикнула Изабел ближайшему к ней лакею. Саша оказался прижатым к бедно одетому молодому человеку с открытыми язвами на лице.
Лакей потянулся за мальчиком, но был слишком далеко от него, и тогда молодой человек помог ему. Он подхватил Сашу на руки и протянул лакею. Лакей взял мальчика у него из рук, и Изабел, успокоившись, пошла к поджидавшему их экипажу.
Изабел стыдилась признаться себе, но она была рада, когда подошел день ее отъезда к Бесси Шермехон. Маура все еще не возвратилась из своей поездки. Изабел в подробном письме описала все, что случилось, объяснила, почему согласилась отправиться с Феликсом на «Росетту», и уверила Мауру, что ни она, ни Александр не позировали репортерам «Геральд» для снимков, которые появились в газете.
ГЛАВА 26
Маура вернулась из Вашингтона в ужасном состоянии. «Вашингтон глоб» посвятил гонкам две полосы и напечатал фотографии, которые «Геральд» предпочел не печатать: Феликс держит за руку Ариадну Бревурт на мостике «Росетты»; Ариадна с Сашей и Феликсом. И много других снимков: Изабел с Феликсом, Александр и капитан «Росетты», Леонард Джером с оперными певцами и кордебалетом, разряженные Шермехоны, Де Пейстеры, Рузвельты…
– Как Изабел допустила такое? – негромко сказала Августе Астор Маура, глядя с побелевшим лицом на фотографии Ариадны Бревурт и Феликса. – Как могла Изабел так обмануть мое доверие?
Августа не ответила. В свете прекрасно знали об отношениях между Александром и Ариадной, и появление в газете снимка сына Александра за руку с Ариадной означало фактическое признание со стороны Александра, что в один прекрасный день она станет приемной матерью его сына.
– Думаю, это как-то можно объяснить, – сочувственно начала Августа. – Изабел очень любит тебя и…
– Не любит, – резко перебила ее Маура, в ужасе от открывшейся ей истины. – Не любит она меня. Ни один человек, который меня любит, не позволил бы делать такие снимки, не разрешил бы моему сыну и близко подойти к Ариадне Бревурт.
Когда Маура вернулась в Нью-Йорк, она еще надеялась, что Изабел как-то объяснит все происшедшее, постарается исправить причиненное зло. Но Изабел в Нью-Йорке уже не было.
– Она уехала с миссис Шермехон два дня назад, – сообщил Гейне, как только Маура вошла в дом. – Она оставила для вас письмо, мадам. Оно на письменном столе.
У Мауры дрожали руки, когда она читала это письмо. Изабел действительно пыталась объясниться, но ничего не прояснила и даже не извинилась за фотографии, которые принесли Мауре столько горя.
Маура долго сидела неподвижно. Не только Изабел поступила дурно. Александр вел себя не лучше. Но к выходкам Александра Маура уже привыкла, а от Изабел такого никак не ожидала.
С тяжелым сердцем Маура достала лист чистой бумаги и взяла перо. Она успела написать только одну фразу: «Дорогая Изабел», – когда Гейнс деликатно привлек к себе ее внимание.
– Прошу прощения, мадам. У дверей молодая девушка, она чем-то очень расстроена. С ней племянник мистера Каролиса.
Маура опустила перо. Это могла быть только Сашина няня. Даже Гейнс не назвал бы Ариадну «молодой девушкой».
– Проводите ее сюда, Гейнс.
– Слушаюсь, мадам.
Маура почувствовала, как учащенно забилось у нее сердце. Что нужно Сашиной няне? Почему она взяла мальчика с собой? Она же знает, что Александр никогда не приводит Сашу в этот дом. Интересно, как Саша выглядит? На фотографиях в «Глоб» он стоит боком, и она разглядела только, что он крепыш с темными волосами.
Лакей открыл дверь.
– Мисс Милкбэнк, мадам, – доложил он и скрылся.
В комнату вошла молодая светловолосая девушка с ребенком на руках. Мальчик был завернут в одеяльце.
– Он заболел, миссис Каролис, – сказала она без всякого вступления. – Заболел серьезно, я не могу его вылечить сама, а мистер Каролис сейчас плавает на яхте…
– Но если мальчик болен, почему он не в постели? – спросила Маура, в ужасе поднимаясь из-за стола. – Зачем вы привели его сюда? Можно было прислать записку…
– Хозяин гостиницы сказал, что, пока Саша болен, ему я оставаться в гостинице, что он должен думать о других ильцах и… – Девушка качнулась под тяжестью ноши.
– Положите его на диван, – распорядилась Маура, спеша на помощь.
Из одеяльца доносились жалобные всхлипы. Они вдвоем осторожно опустили Сашу на диван. Когда откинули одеяло, Маура поняла, что мальчик в беспамятстве, весь горит и мокрый от пота.
– Да у него жар! – в ужасе воскликнула Маура. – доктор смотрел его? Что он сказал? – Доктор сказал, это просто легкая простуда, надо чаще давать ему пить и хорошенько закутать, чтобы пропотел.
Лаура внимательно посмотрела на сына Александра. На и на руках мальчика виднелись небольшие розовые пяттышки – Маура поняла, что это сыпь.
– Это не простуда, – уверенно сказала она, – это ветрянка.
– Я знаю, когда он заразился, – с огорчением, но твердила мисс Милкбэнк. – Это произошло в день гонок. На пристани собралась толпа зевак. Когда мы сошли на берег, пришлось пробиваться через них к карете. Саша чуть не потерялся в толпе. Если бы не леди Дэлзил, страшно подумать, что могло случиться. Но леди Дэлзил приказала лакею взять Сашу на руки и освободить для нас проход. Какой-то молодой человек с язвами на лице поднял Сашу и передал лакею. Эти язвы у него от ветрянки, я уверена.
– Очень похоже, – согласилась Маура, тревожась еще больше. Если Саша заразился именно так, как говорит девушка, Феликс тоже мог заразиться. И все из-за того, что Изабел безответственно пошла на поводу у Александра и отпустила детей туда, где им нечего было делать.
– Я не могу ухаживать за ним сама, – призналась мисс Милкбэнк беспомощно. – А куда еще было нести его?
– Он останется здесь, – решительно сказала Маура. Глядя на Сашу, она понимала, что выбора у нее нет. Даже если бы и было где оставить мальчика, он слишком плох сейчас, чтобы двигаться.
Маура позвонила. Необходимо послать за доктором Бриджесом, приготовить отдельную комнату. Выхаживать мальчика придется Кейтлин или Бриджит.
– Немедленно пошлите за доктором Бриджесом, – приказала Маура появившемуся лакею. – Пусть Кейтлин или Бриджит спустятся сюда ко мне, и проследите, чтобы подготовили отдельную комнату для больного ребенка.
Мисс Милкбэнк обрадовалась, что Маура взяла дело в свои руки.
– Все в порядке, мисс Милкбэнк, я позабочусь о мальчике, ни о чем не беспокойтесь. Я сама объясню мистеру Каролису, что произошло.
– Благодарю вас, мадам, благодарю.
Девушка ушла, а Маура задумалась. Она вовсе не была уверена, что Александр правильно поймет ее. Он, конечно, скажет, что она должна была настоять, чтобы Сашу оставили в гостинице, даже если бы ради этого пришлось выселить остальных постояльцев. Она допускала, что Александр вполне способен заявить, что Сашу надо было отправить к Ариадне. Одно несомненно – благодарить ее он не будет. Он никогда не приводил Сашу к ним в дом на Пятой авеню и вряд ли будет доволен, когда узнает, что Саша находится там, не важно по какой причине.
Пока Маура ожидала Кейтлин, Бриджит и доктора Бриджеса, она рассматривала ребенка, который, сам того не ведая, принес ей столько страданий. Из-за этого ребенка они с Александром опять отдалились друг от друга. Александр уже не любил Феликса, как прежде, и Тарна никогда не будет принадлежать ее детям и внукам. Этот мальчик – причина всех ее несчастий. Маура ждала, что вот-вот почувствует обиду, смешанную с ревностью, которую она так часто испытывала в прошлом. Но ничего похожего не произошло. Перед ней лежал больной малыш, который нуждался в ее заботе. Когда Кейтлин и Бриджит вошли, Маура сказала:
– Одной из вас придется ухаживать за больным ребенком. Та, которая этим займется, не должна больше входить в детскую, чтобы не заразить Феликса и Натали.
– Я займусь этим, мадам, – сразу же отозвалась Кейтлин.
– Хорошо. Мальчика надо немедленно уложить в теплую постель. Доктор Бриджес придет с минуты на минуту.
Когда они вошли в комнату, срочно приготовленную для Саши, Маура попросила одну из горничных принести детскую ночную рубашку, грелку и сделать побольше свежего лимонада.
Лакей, который нес Сашу, бережно положил его на кровать. Мальчуган опять захныкал, испугавшись незнакомых лиц вокруг. Маура быстро наклонилась к нему, успокаивая:
– Ну-ну, малыш, не плачь, все будет хорошо. Тебя принесли сюда, потому что ты нездоров. Меня зовут Маура, а эту девушку – Кейтлин. Ты побудешь здесь немножко и быстро поправишься, вот увидишь.
Мальчик перестал плакать и посмотрел на нее. У Мауры сжалось сердце. Саша не походил на Александра, как Феликс. Его волосы вблизи оказались не такими темными, как на фотографии в газете, и глаза у него были голубые, а не серые. И все же он так напоминал Александра, что Маура чуть не заплакала.
Она крепко прижала его к себе, и горячие маленькие ручонки тотчас же благодарно обвили ей шею. Она так и держала его, тихонько покачивая, пока горничная не принесла ночную рубашку, грелку и лимонад.
Через десять минут он уже лежал в постели, все еще держась своей пухлой ручкой за руку Мауры. Минут через пятнадцать пришел доктор Бриджес.
– Как долго держится температура? – спросил он, снимая цилиндр и опускаясь на стул.
– Не знаю. Его принесли сюда только что. Няня считает, что он заразился десять дней назад.
Доктор Бриджес был высокий, интересный мужчина, не любивший праздной болтовни. Он подошел к кроватке, откинул одеяло и внимательно посмотрел на мальчика.
– Мне кажется, у него ветрянка, – с тревогой предположила Маура. – Его няня сказала, что какой-то больной юноша с язвами на лице поднял его на руки в толпе на пристани в день гонок.
Доктор Бриджес укрыл горячего и потного мальчика одеялом.
– Это не ветрянка, – коротко сказал он. – Ребенка надо срочно отправить в больницу.
– Нет, – не раздумывая, возразила Маура. Она хорошо знала, что в больницах условия мало чем отличаются от условий в доходных домах. Александр не допустил бы, чтобы его сына увезли в больницу. Да она и сама этого не хотела.
– Боюсь, у вас нет выбора, миссис Каролис, – серьезно сказал доктор Бриджес. – У мальчика не ветрянка, а оспа.
– Оспа?! – Мауре показалось, что она сейчас потеряет сознание. – Почему вы так думаете? Откуда вы знаете?
– При ветрянке сыпь начинается на теле и только потом переходит на лицо и руки. Это оспа, миссис Каролис. У меня нет ни малейшего сомнения.
– Боже правый! – вырвалось у Мауры, она побелела. Феликс тоже был там, вместе с Сашей, в той же толпе. – Мой сын Феликс был с Сашей в тот день, когда он заразился, – сказала она в волнении, – пожалуйста, осмотрите его, доктор.
– Обязательно, но я бы предпочел сделать это без вас, миссис Каролис. Все, кто побывал в контакте с больным ребенком, не должны общаться ни с кем несколько дней.
– Да-да, конечно, – ответила Маура, чуть живая от страха, – горничная проводит вас в детскую.
Когда доктор вышел, Ксйтлин в ужасе посмотрела на Мауру. Маура знала, о чем подумала девушка. От оспы умирают, оспа дает тяжелые осложнения, лишает зрения, уродует внешность. Они обе прикасались к Сашиному одеяльцу, его одежде, брали мальчика на руки, гладили его по головке, пытаясь успокоить. Болезнь может навсегда обезобразить их, но это еще не самое худшее. Если Феликс заразился, его жизни тоже угрожает опасность.
Следующие пять минут стали самыми длинными в се жизни.
– О двух других детях можно не беспокоиться, – уверенно сказал доктор Бриджес, вернувшись в Сашину комнату. – Что касается этого ребенка, я сейчас же распоряжусь, чтобы его приняли в больницу.
Маура покачала головой. Когда доктор сказал, что Феликс вне опасности, у нее отлегло от сердца. Что касается Саши, Маура решила ни за что не отпускать его в больницу.
– Нет, – повторила она, – Кейтлин, я и лакей, который принес Сашу сюда, наверх, были с ним в контакте. Я распоряжусь, чтобы этот лакей и Кейтлин ни с кем не общались столько, сколько вы скажете. Я сама буду ухаживать за Сашей. Бриджит сейчас же увезет Феликса и Натали в Тарну. Слуг отправлю в отпуск, оставлю только нескольких.
– Если вы возьмете на себя уход за мальчиком, будет велика опасность заражения, – нахмурившись, сказал доктор Бриджес.
– Но если я этого не сделаю и Сашу заберут а больницу, будет очень высока вероятность его смерти. Доктор Бриджес даже не попытался оспорить сказанное и переубедить ее – Маура была права.
– Я мало чем смогу помочь вам, миссис Каролис, – предупредил он. – Я не смогу приходить к вам и потом навещать других больных. Вы ведь знаете, оспа очень заразна.
– Только скажите, что я должна делать. – Конечно, – кивнул доктор. – Не могу не признать, ваше предложение наиболее отвечает интересам ребенка. Лучше родственников никто ему не поможет…
– Я ему не родственница.
– Простите, – доктор удивленно посмотрел на Мауру. – Я решил… поскольку опасность очень велика… «Интересно, что он сказал бы, если бы узнал, что Саша – незаконнорожденный сын Александра», – подумала Маура, но вслух сказала: – Только скажите, что мне делать, доктор Бриджес. Скажите, как спасти его. Кейтлин категорически отказалась от карантина. – Вы не сможете ухаживать за мальчиком двадцать четыре часа в сутки без помощи, мадам, – отметила она практично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54