Офицеры, с которыми ей приходилось иметь дело, были раздражены и нетерпеливы, поэтому у нее не было надежды, что они хоть что-то сделают для выполнения ее просьбы.
Лайза находилась в подавленном состоянии со времени своего прибытия, и не столько из-за того, что начала терять надежду на успешный результат, сколько угнетала окружающая обстановка: выйдя в первый день в яблоневый сад, находящийся за таверной, она с любопытством осмотрелась и обнаружила, что британцы приспособили его под военный склад. Солдат в красной форме небрежно подошел к ней, показав на стоящее рядом дерево.
– Прошла только неделя, как мы повесили на вот этом дереве шпиона мятежников, – сообщил он почти дружелюбным тоном. – А тело сняли и похоронили три или четыре дня тому назад. Парня звали Хейл.
– Шпиона мятежников? – Лайза вздрогнула. – Американца?
– Естественно, – ответил солдат весело. Лайза вернулась в свою крошечную комнатку в «Голубке» и больше не выходила в сад.
На третий день после ужина она приняла решение: завтра снова пойдет в штаб-квартиру после завтрака и станет изводить офицеров, как сделала бы это бабушка Микэ, и будет надоедать до тех пор, пока им не захочется избавиться от нее, а это значит выполнить ее просьбу. Если это не удастся, на следующий день они отправятся назад, в Грейс-Холл.
Вечером она и служанка сидели вместе и шили, когда в дверь постучался владелец таверны.
– К вам капитан Холлоуэй, мадам, – обратился он к Лайзе, когда Тилли открыла дверь.
Лайза, отложив шитье, пригладила юбку и поправила шляпку дрожащими руками.
– Пойти с вами, мисс Лайза?
– Не надо, Тилли. – Ее сердце отчаянно стучало, пока она спускалась вниз за хозяином. Оказывается, ему присвоили чин капитана, так что половина взятки уже ему не нужна… но, может быть, согласится на большее количество денег… или на чин майора. Ей ничего не остается делать, как предложить другой вариант.
С высоко поднятой головой Лайза вошла в очень маленькую гостиную, на которую указал хозяин.
Офицер, сидевший за круглым дубовым столом и потягивающий эль из высокой кружки, вскочил, как только она вошла в комнату. Они стояли и смотрели друг на друга с одинаковым удивлением.
Его взору предстала девушка с осиной талией и потрясающе женственной фигурой, зелено-голубыми глазами, восхитительным цветом лица и золотистыми распущенными волосами.
Лайза догадалась, что это не Джеймс Холлоуэй, высокий, со светлыми волосами и красноватой кожей англичанина, а темноглазый, темноволосый, темнокожий незнакомец, ошеломленно смотревший на нее в течение нескольких минут, прежде чем заговорил.
– Капитан Торн Холлоуэй. К вашим услугам, мисс Ван Гулик.
Она чуть не расплакалась от досады и разочарования.
– Но я оставляла послания лейтенанту Джеймсу Холлоуэю.
– Они были вручены мне, мадам. Извините, что вам пришлось так долго ждать. Джеймс – мой брат.
– Любезно было с вашей стороны прийти, – Лайзе стоило многих сил говорить обычным голосом. – Мне не нужен никто, кроме Джеймса. – Девушка проглотила слюну, и он увидел мелькнувшие в ее удивительных глазах слезы, но она успела распрямить плечи и гордо поднять голову. – Это личный вопрос.
– Личный и срочный, как сказано в послании, возможно, выгодный для него.
– Все это верно, но, повторяю, обсуждать его буду только с Джеймсом.
– Сожалею, но это невозможно. Нужно было сразу же сказать вам, мисс Ван Гулик, что, к несчастью, Джеймс, мой младший брат, убит в прошлом месяце в битве на Лонг-Айленде.
На его глазах румянец исчез с ее лица, широкий рот трогательно приоткрылся, было ясно – это сообщение явилось ударом для нее, но ему нравилось наблюдать, как она овладела собой, чтобы выразить свои чувства.
– Весьма сожалею, капитан Холлоуэй. Примите мое глубочайшее сочувствие по случаю такой потери.
– А не является ли это также и вашей потерей, мисс Ван Гулик? Были ли вы и Джеймс?..
Она отрицательно покачала головой.
– Нет, не были помолвлены. – Доля неприязни прозвучала в ее голосе. – Даже не были друзьями.
Войдя в комнату, Лайза прислонилась к закрытой двери, но тотчас отошла, намереваясь взяться за ручку и выйти.
– Спасибо, что пришли, сэр, – поблагодарила она и в следующую секунду уже собиралась выйти, когда он рванулся, удерживая ее.
– Одну минуточку, если позволите. Хотелось бы узнать о вашем деле к брату.
– Ничего, что касалось бы вас, капитан Холлоуэй, – сказала она сдержанно. – Ничего, что могло бы помочь мне… сейчас, – добавила она с горечью.
– Не совсем так, мадам. Его обязательства стали моими обязательствами, – медленно проговорил капитан Торн Холлоуэй. И снова вспышка неприязни прошла между ними.
– Но только не это.
– Вы ожидаете ребенка от брата? – осторожно спросил он.
Лайза, сделав три шага вперед, схватилась за деревянную спинку ближайшего к ней стула, пожав плечами, обреченно ответила:
– Да.
– Он обещал жениться?
– Ни в коем случае. – Странная улыбка искривила губы Лайзы.
– Но вы искали его, тем не менее – поправьте, если ошибаюсь, – в надежде на женитьбу?
– Надежда – не то слово, которое я здесь употребила бы. – Лайза снова криво усмехнулась. – На самом деле собиралась купить замужество.
– Купить?!
– Ваш брат часто жаловался на бедность, сэр, и я подумала, что могу сделать ему предложение, от которого он вряд ли откажется, – оплату патента капитана, пятьсот фунтов стерлингов золотом и всех расходов по расторжению брака либо здесь, либо по возвращении в Англию.
– Расторжению?
– Конечно, расторжению. – Она посмотрела на его ошеломленное лицо и насмешливо сказала: – Все, что нужно было от него, – имя для моего ребенка. Вы же не думаете, что мне хотелось иметь Джеймса моим мужем?
– А почему бы и нет?
– Неудобно причинять вам боль, сэр, тем более, что ваш брат так недавно умер, – ответила Лайза, тщательно подбирая слова. – Я бы скорее… извините, скорее стала бы жить с дьяволом, чем с Джеймсом Холлоуэем.
– И тем не менее ждете от него ребенка, – иронично заметил он.
– Ваш брат изнасиловал меня!
В гневе Лайза бросила в него эти слова, как перчатку, и вдруг раскаялась, увидев, что его лицо стало белым как бумага; минутой позже он вернулся в прежнее состояние, сказав холодно:
– Мой брат, какой бы ни была его вина, – английский джентльмен. Не верю вам.
– Правильно ли я вас понимаю, – так же холодно заговорила Лайза, – что вы не хотите поверить мне? Скажите, капитан Холлоуэй, как, по вашему мнению, этот джентльмен относился к провинциальным американским девушкам? Считал за леди в полном понимании этого слова? Как к равным? Заслуживающим уважение? Ваш брат не считал, что я леди, и не видел ничего страшного в том зле, которое причинил мне.
Увидев боль и сомнение в его темных глазах, она безжалостно продолжала:
– В самом деле, не воспользуйся я его шпагой, вряд ли сумела бы отбиться от него, так как он собирался проделать это во второй раз, «для меня», как любезно изволил выразиться.
– Его шпаги действительно не было рядом с ним на поле боя, когда… нашли тело… Я думал, что его ограбили…
– Она лежит наверху в моем сундуке, – сообщила Лайза ровным голосом. – Я вернула бы ее, если бы он согласился жениться. В тот день, когда это случилось, я пригрозила, что пожалуюсь полковнику, если он попытается отобрать ее.
– Шпага принадлежала отцу – мы оба берегли ее; я отдал ее Джеймсу, потому что он первым пошел в армию, хотя отец завещал ее мне. Не представляю себе, как можно отказаться от нее по какой бы то ни было причине.
– Кроме, возможно, военного трибунала, – бесстрастно заметила Лайза. – Если подождете, я принесу шпагу – она по праву принадлежит вам.
Легко взбежав по лестнице, она ушла и вернулась через пять минут, держа в одной руке шпагу, а в другой – первое письмо Крейг, отправленное Лайзе после ее отъезда из Грин-Гейтс.
– Была бы благодарна вам, капитан Холлоуэй, если бы вы, справедливости ради, прочитали это письмо, – предложила она официально. – В нем нет прямых доказательств, но есть косвенное подтверждение тому, что вы слышали. И, надеюсь, лейтенант Форбс, – она увидела, как изменилось его лицо при упоминании этого имени, – не погиб тоже, сэр?
– Легкое пулевое ранение. Ничего больше.
– Я рада. Он был там в тот день, и хотя не думаю, что ваш брат поделился с ним, верю, он подтвердит то, что обсуждается в этом письме. Ему тоже вздумалось попытаться сделать то же самое с моей подругой, но она сопротивлялась более успешно.
– Нет необходимости читать письмо. – Он оттолкнул протянутую руку. – Простите, если мои сомнения или слова оскорбили вас. В тот момент, когда вы заговорили о шпаге… когда увидел ее…
– Извините, если запятнала память вашего брата, – сказала она, отдавая шпагу, – но считаю, что мне пришлось вынести больше, чем вам.
– Согласен, и поэтому, мисс Ван Гулик, – он осторожно положил на стол шпагу между ними, – предлагаю вам принять имя Холлоуэй от меня вместо моего брата.
– Ч-что?
– Вы достигнете цели, если выйдете замуж за меня, как если бы вышли за брата, не так ли? – холодно уточнил он. – Ведь вам нужно только имя?
– Н-но вы уже капитан! – глупо вырвалось у нее, и Лайза впервые увидела улыбку капитана Торна Холлоуэя, преобразившую его серьезное лицо, – сверкающие белые зубы на фоне темной кожи придали то особое обаяние, которое прежде скрывалось.
– Вы говорили о чем-то еще, кроме оплаты патента, – напомнил он настойчиво, сразу вернув ее неприязнь к нему, как и до улыбки.
– Пятьсот фунтов стерлингов золотом, – сказала она тоном, полным презрения. – Вы это имели в виду?
– Найдутся такие, которые сочтут это слишком маленькой суммой, – сказал он немного задумчиво.
– Тысяча, раз уже не надо оплачивать патент. Но ни пенни больше – даже за ваше имя.
– Договорились, – громко подытожил он, и теперь они стояли, глядя друг на друга с одинаковым удивлением, не в состоянии поверить, что, будучи незнакомыми какие-то четверть часа назад, сейчас собираются пожениться.
Капитан Холлоуэй первым пришел в себя, поднял шпагу и направился к ней.
Лайза неосознанно отступила назад, он подошел ближе, остановился в нескольких шагах от нее и произнес торжественно:
– Приму все необходимые меры так быстро, как только возможно. Полагаю, скорость имеет значение?
– Я беременна уже около двух месяцев, сэр, – откровенно ответила она, – если именно это вы хотите узнать.
Снова его зубы блеснули – он не смог удержаться от смеха.
– Именно это я и хотел узнать, мисс Ван Гулик. А что, все американские леди такие… такие…
– Искренние? – насмешливо подсказала она.
– Прямолинейные. Вот слово, которое я искал, но согласен и на «искренние». – Когда капитан улыбался, а улыбка у него была мимолетной, он, несомненно, становился красивым. – Также приму меры, чтобы после сегодняшней ночи вы здесь больше не оставались. Эта таверна, – он пренебрежительно оглянулся вокруг, – не совсем подходящее место для вас.
– Более чем согласна, – ответила она с таким же презрением. – Но поскольку британцы заняли все дома в Манхэттене, не нашлось другого места, где можно было бы преклонить голову.
– Сочувствую вам. Жаль, конечно, что так называемые патриоты сожгли половину Нью-Йорка на прошлой неделе.
– Не было бы никакой необходимости, капитан, если бы британцы находились дома, где им и положено быть, – вспыхнула Лайза.
Он протянул ей шпагу.
– Не хотите ли взять назад свое оружие, мисс Ван Гулик?
Лайза сначала побледнела, затем покраснела, глаза наполнились злыми слезами; повернувшись спиной, чтобы не так было заметно, девушка сказала приглушенным голосом:
– Нет. Чего бы мне хотелось, так это никогда не видеть ее снова, и никогда не встречаться ни с одним человеком по имени Холлоуэй.
Она не видела выражения его лица, но поняла его состояние, почувствовав руку на своем плече и услышав искреннее раскаяние в голосе.
– Дорогая мисс Ван Гулик, пожалуйста, простите меня, – сказал он ласково. – Беспечно забыл о боли, которую вызывают в вас воспоминания.
– Не имеет значения. – Лайза повернулась, глаза ее блестели, но слез уже не было.
– Имеет, и большое, – поправил он ее еще более ласково. – Не хотелось бы причинять боль жене еще до того, как даны обеты. Спокойной ночи, дорогая.
Она стояла в гостиной, глядя ему вслед, а затем посмотрела на свои руки, которые все еще хранили тепло и слегка дрожали после его легкого, успокаивающего поцелуя.
ГЛАВА 10
На следующее утро Хайрам отвез Лайзу в Манхэттен проконсультироваться с нью-йоркским поверенным бабушки Микэ. Покончив с делами, мистер Филдз пригласил ее на завтрак в Мерчант-Кофе-Хайз, где ей очень понравилось.
Таким образом, она только в середине дня вернулась в «Голубку» и увидела там капитана Торна Холлоуэя, стоявшего в дверном проеме, выделяясь среди окружающих широкими плечами и худощавым, стройным телом. С испуганным и сердитым выражением лица он каждый раз выглядывал, когда какой-нибудь экипаж с грохотом вкатывался во двор.
Опередив Хайрама, он, протянув руку, помог ей спуститься с кареты, увлекая в гостиницу, как только ее ноги коснулись земли. Не дождавшись, пока они останутся одни, Холлоуэй принялся распекать ее еще по пути в маленькую гостиную.
– Где вы соизволили пропадать большую часть дня, мадам? Уже несколько часов дожидаюсь Вашу Светлость. Что вынудило вас выйти из гостиницы, если знали, что я обещал возвратиться сегодня? Вы заставили меня изрядно поволноваться.
Лайза наклонила голову, и послышавшиеся ему странные звуки немного смягчили его.
– Не надо плакать, – сердито попросил он, вводя ее в гостиную и помогая снять плащ.
Лайза подняла голову, и его взору предстали ее глаза, выдающие озорство, но никак не слезы. А звуки, принятые им за плач, оказались едва сдерживаемым смехом.
– Вы смеетесь, – уточнил Торн Холлоуэй без всякой учтивости. – Смеетесь! – повторил недоверчиво.
– Не могу сдержаться, – задыхаясь от смеха, призналась Лайза. – Вы говорите, как… как законный муж.
Осознав комичность ситуации, он расхохотался тоже, а после этого уже не смог вернуться в сердитое состояние.
– Так-то лучше, – согласилась Лайза, правильно оценив перемену его настроения. – Было бы глупо начать снова бранить меня после того, как я вас рассмешила.
– Может быть, и глупо, но, смею заверить, необходимо, – возразил он непреклонно.
– А вот и нет, – послышался как никогда дерзкий ответ, – я улаживала дела для вашей же пользы.
– Моей?!
– Конечно. Встречалась с моим поверенным, чтобы договориться о передаче вам денег.
– Денег, – повторил он, как попугай, и Лайза нетерпеливо вздохнула. Что происходит с ним, если как эхо, повторяет все, что она бы ни сказала?
– Да, денег. – Она посмотрела на него с внезапно возникшим подозрением. – Вы потому и пришли так рано? Но вы же не думали, что я вручу их, поверив… вот просто так, – поправилась она.
– Поверив на слово, хотели сказать? – уточнил он обманчиво спокойным голосом, заставив ее занять странную оборонительную позицию.
– Ну а если бы и хотела, что вы имеете против? – спросила она довольно грубо. – Никогда не встречала вас до вчерашнего дня. Почему я должна верить?
– Я же поверил вам.
– Не мне, а шпаге.
– Не будьте глупым ребенком, – посоветовал он грубо. – Даже если я и сказал лишнее, поверил не из-за шпаги. Мне хотелось дать вам возможность сочинить более убедительную историю, чем та, которую вы рассказали, но все напрасно. Кто мешал утверждать, что Джеймс был обручен с вами и обещал жениться? Вместо этого, отвергнув все эти возможные варианты, вы высказали всю неприязнь. Конечно, не хотелось верить, что брат мог так поступить. И до того, как появилась шпага, мне пришлось бороться с собой, пытаясь заставить ничему не верить.
Лайза так же, как и он вчерашним вечером, слегка дотронулась до его плеча.
– Извините, капитан Холлоуэй.
– Дорогое дитя, с какой стати вам извиняться передо мной?
– Я не извиняюсь, а успокаиваю! – рассердилась она. – И, чтобы знали, сэр, я не ребенок. Мне уже больше восемнадцати.
– Очень солидный возраст для девушки, осмелюсь возразить, но не для мужчины тридцати лет.
– Вам действительно уже тридцать?
– Будет через шесть месяцев, – сухо подтвердил он. – Утешайте себя тем, что в день свадьбы мне все еще будет двадцать девять.
– Звучит лучше. – Лайза нахально улыбнулась. – Никогда не собиралась выходить замуж за такого старого мужчину, – обезоруживающе произнесла она и тут же вновь заставила его насторожиться. – Мистер Филдз, мой поверенный, настаивает, чтобы деньги были переданы в… в… ну, понимаете, в день бракосочетания, не раньше. Ему нужно подготовить документы, которые мы оба должны подписать. Извините, если хотели получить деньги сегодня, но это совет поверенного, а бабушка настоятельно рекомендовала мне слушаться его во всем.
– А при чем здесь, черт возьми, бабушка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Лайза находилась в подавленном состоянии со времени своего прибытия, и не столько из-за того, что начала терять надежду на успешный результат, сколько угнетала окружающая обстановка: выйдя в первый день в яблоневый сад, находящийся за таверной, она с любопытством осмотрелась и обнаружила, что британцы приспособили его под военный склад. Солдат в красной форме небрежно подошел к ней, показав на стоящее рядом дерево.
– Прошла только неделя, как мы повесили на вот этом дереве шпиона мятежников, – сообщил он почти дружелюбным тоном. – А тело сняли и похоронили три или четыре дня тому назад. Парня звали Хейл.
– Шпиона мятежников? – Лайза вздрогнула. – Американца?
– Естественно, – ответил солдат весело. Лайза вернулась в свою крошечную комнатку в «Голубке» и больше не выходила в сад.
На третий день после ужина она приняла решение: завтра снова пойдет в штаб-квартиру после завтрака и станет изводить офицеров, как сделала бы это бабушка Микэ, и будет надоедать до тех пор, пока им не захочется избавиться от нее, а это значит выполнить ее просьбу. Если это не удастся, на следующий день они отправятся назад, в Грейс-Холл.
Вечером она и служанка сидели вместе и шили, когда в дверь постучался владелец таверны.
– К вам капитан Холлоуэй, мадам, – обратился он к Лайзе, когда Тилли открыла дверь.
Лайза, отложив шитье, пригладила юбку и поправила шляпку дрожащими руками.
– Пойти с вами, мисс Лайза?
– Не надо, Тилли. – Ее сердце отчаянно стучало, пока она спускалась вниз за хозяином. Оказывается, ему присвоили чин капитана, так что половина взятки уже ему не нужна… но, может быть, согласится на большее количество денег… или на чин майора. Ей ничего не остается делать, как предложить другой вариант.
С высоко поднятой головой Лайза вошла в очень маленькую гостиную, на которую указал хозяин.
Офицер, сидевший за круглым дубовым столом и потягивающий эль из высокой кружки, вскочил, как только она вошла в комнату. Они стояли и смотрели друг на друга с одинаковым удивлением.
Его взору предстала девушка с осиной талией и потрясающе женственной фигурой, зелено-голубыми глазами, восхитительным цветом лица и золотистыми распущенными волосами.
Лайза догадалась, что это не Джеймс Холлоуэй, высокий, со светлыми волосами и красноватой кожей англичанина, а темноглазый, темноволосый, темнокожий незнакомец, ошеломленно смотревший на нее в течение нескольких минут, прежде чем заговорил.
– Капитан Торн Холлоуэй. К вашим услугам, мисс Ван Гулик.
Она чуть не расплакалась от досады и разочарования.
– Но я оставляла послания лейтенанту Джеймсу Холлоуэю.
– Они были вручены мне, мадам. Извините, что вам пришлось так долго ждать. Джеймс – мой брат.
– Любезно было с вашей стороны прийти, – Лайзе стоило многих сил говорить обычным голосом. – Мне не нужен никто, кроме Джеймса. – Девушка проглотила слюну, и он увидел мелькнувшие в ее удивительных глазах слезы, но она успела распрямить плечи и гордо поднять голову. – Это личный вопрос.
– Личный и срочный, как сказано в послании, возможно, выгодный для него.
– Все это верно, но, повторяю, обсуждать его буду только с Джеймсом.
– Сожалею, но это невозможно. Нужно было сразу же сказать вам, мисс Ван Гулик, что, к несчастью, Джеймс, мой младший брат, убит в прошлом месяце в битве на Лонг-Айленде.
На его глазах румянец исчез с ее лица, широкий рот трогательно приоткрылся, было ясно – это сообщение явилось ударом для нее, но ему нравилось наблюдать, как она овладела собой, чтобы выразить свои чувства.
– Весьма сожалею, капитан Холлоуэй. Примите мое глубочайшее сочувствие по случаю такой потери.
– А не является ли это также и вашей потерей, мисс Ван Гулик? Были ли вы и Джеймс?..
Она отрицательно покачала головой.
– Нет, не были помолвлены. – Доля неприязни прозвучала в ее голосе. – Даже не были друзьями.
Войдя в комнату, Лайза прислонилась к закрытой двери, но тотчас отошла, намереваясь взяться за ручку и выйти.
– Спасибо, что пришли, сэр, – поблагодарила она и в следующую секунду уже собиралась выйти, когда он рванулся, удерживая ее.
– Одну минуточку, если позволите. Хотелось бы узнать о вашем деле к брату.
– Ничего, что касалось бы вас, капитан Холлоуэй, – сказала она сдержанно. – Ничего, что могло бы помочь мне… сейчас, – добавила она с горечью.
– Не совсем так, мадам. Его обязательства стали моими обязательствами, – медленно проговорил капитан Торн Холлоуэй. И снова вспышка неприязни прошла между ними.
– Но только не это.
– Вы ожидаете ребенка от брата? – осторожно спросил он.
Лайза, сделав три шага вперед, схватилась за деревянную спинку ближайшего к ней стула, пожав плечами, обреченно ответила:
– Да.
– Он обещал жениться?
– Ни в коем случае. – Странная улыбка искривила губы Лайзы.
– Но вы искали его, тем не менее – поправьте, если ошибаюсь, – в надежде на женитьбу?
– Надежда – не то слово, которое я здесь употребила бы. – Лайза снова криво усмехнулась. – На самом деле собиралась купить замужество.
– Купить?!
– Ваш брат часто жаловался на бедность, сэр, и я подумала, что могу сделать ему предложение, от которого он вряд ли откажется, – оплату патента капитана, пятьсот фунтов стерлингов золотом и всех расходов по расторжению брака либо здесь, либо по возвращении в Англию.
– Расторжению?
– Конечно, расторжению. – Она посмотрела на его ошеломленное лицо и насмешливо сказала: – Все, что нужно было от него, – имя для моего ребенка. Вы же не думаете, что мне хотелось иметь Джеймса моим мужем?
– А почему бы и нет?
– Неудобно причинять вам боль, сэр, тем более, что ваш брат так недавно умер, – ответила Лайза, тщательно подбирая слова. – Я бы скорее… извините, скорее стала бы жить с дьяволом, чем с Джеймсом Холлоуэем.
– И тем не менее ждете от него ребенка, – иронично заметил он.
– Ваш брат изнасиловал меня!
В гневе Лайза бросила в него эти слова, как перчатку, и вдруг раскаялась, увидев, что его лицо стало белым как бумага; минутой позже он вернулся в прежнее состояние, сказав холодно:
– Мой брат, какой бы ни была его вина, – английский джентльмен. Не верю вам.
– Правильно ли я вас понимаю, – так же холодно заговорила Лайза, – что вы не хотите поверить мне? Скажите, капитан Холлоуэй, как, по вашему мнению, этот джентльмен относился к провинциальным американским девушкам? Считал за леди в полном понимании этого слова? Как к равным? Заслуживающим уважение? Ваш брат не считал, что я леди, и не видел ничего страшного в том зле, которое причинил мне.
Увидев боль и сомнение в его темных глазах, она безжалостно продолжала:
– В самом деле, не воспользуйся я его шпагой, вряд ли сумела бы отбиться от него, так как он собирался проделать это во второй раз, «для меня», как любезно изволил выразиться.
– Его шпаги действительно не было рядом с ним на поле боя, когда… нашли тело… Я думал, что его ограбили…
– Она лежит наверху в моем сундуке, – сообщила Лайза ровным голосом. – Я вернула бы ее, если бы он согласился жениться. В тот день, когда это случилось, я пригрозила, что пожалуюсь полковнику, если он попытается отобрать ее.
– Шпага принадлежала отцу – мы оба берегли ее; я отдал ее Джеймсу, потому что он первым пошел в армию, хотя отец завещал ее мне. Не представляю себе, как можно отказаться от нее по какой бы то ни было причине.
– Кроме, возможно, военного трибунала, – бесстрастно заметила Лайза. – Если подождете, я принесу шпагу – она по праву принадлежит вам.
Легко взбежав по лестнице, она ушла и вернулась через пять минут, держа в одной руке шпагу, а в другой – первое письмо Крейг, отправленное Лайзе после ее отъезда из Грин-Гейтс.
– Была бы благодарна вам, капитан Холлоуэй, если бы вы, справедливости ради, прочитали это письмо, – предложила она официально. – В нем нет прямых доказательств, но есть косвенное подтверждение тому, что вы слышали. И, надеюсь, лейтенант Форбс, – она увидела, как изменилось его лицо при упоминании этого имени, – не погиб тоже, сэр?
– Легкое пулевое ранение. Ничего больше.
– Я рада. Он был там в тот день, и хотя не думаю, что ваш брат поделился с ним, верю, он подтвердит то, что обсуждается в этом письме. Ему тоже вздумалось попытаться сделать то же самое с моей подругой, но она сопротивлялась более успешно.
– Нет необходимости читать письмо. – Он оттолкнул протянутую руку. – Простите, если мои сомнения или слова оскорбили вас. В тот момент, когда вы заговорили о шпаге… когда увидел ее…
– Извините, если запятнала память вашего брата, – сказала она, отдавая шпагу, – но считаю, что мне пришлось вынести больше, чем вам.
– Согласен, и поэтому, мисс Ван Гулик, – он осторожно положил на стол шпагу между ними, – предлагаю вам принять имя Холлоуэй от меня вместо моего брата.
– Ч-что?
– Вы достигнете цели, если выйдете замуж за меня, как если бы вышли за брата, не так ли? – холодно уточнил он. – Ведь вам нужно только имя?
– Н-но вы уже капитан! – глупо вырвалось у нее, и Лайза впервые увидела улыбку капитана Торна Холлоуэя, преобразившую его серьезное лицо, – сверкающие белые зубы на фоне темной кожи придали то особое обаяние, которое прежде скрывалось.
– Вы говорили о чем-то еще, кроме оплаты патента, – напомнил он настойчиво, сразу вернув ее неприязнь к нему, как и до улыбки.
– Пятьсот фунтов стерлингов золотом, – сказала она тоном, полным презрения. – Вы это имели в виду?
– Найдутся такие, которые сочтут это слишком маленькой суммой, – сказал он немного задумчиво.
– Тысяча, раз уже не надо оплачивать патент. Но ни пенни больше – даже за ваше имя.
– Договорились, – громко подытожил он, и теперь они стояли, глядя друг на друга с одинаковым удивлением, не в состоянии поверить, что, будучи незнакомыми какие-то четверть часа назад, сейчас собираются пожениться.
Капитан Холлоуэй первым пришел в себя, поднял шпагу и направился к ней.
Лайза неосознанно отступила назад, он подошел ближе, остановился в нескольких шагах от нее и произнес торжественно:
– Приму все необходимые меры так быстро, как только возможно. Полагаю, скорость имеет значение?
– Я беременна уже около двух месяцев, сэр, – откровенно ответила она, – если именно это вы хотите узнать.
Снова его зубы блеснули – он не смог удержаться от смеха.
– Именно это я и хотел узнать, мисс Ван Гулик. А что, все американские леди такие… такие…
– Искренние? – насмешливо подсказала она.
– Прямолинейные. Вот слово, которое я искал, но согласен и на «искренние». – Когда капитан улыбался, а улыбка у него была мимолетной, он, несомненно, становился красивым. – Также приму меры, чтобы после сегодняшней ночи вы здесь больше не оставались. Эта таверна, – он пренебрежительно оглянулся вокруг, – не совсем подходящее место для вас.
– Более чем согласна, – ответила она с таким же презрением. – Но поскольку британцы заняли все дома в Манхэттене, не нашлось другого места, где можно было бы преклонить голову.
– Сочувствую вам. Жаль, конечно, что так называемые патриоты сожгли половину Нью-Йорка на прошлой неделе.
– Не было бы никакой необходимости, капитан, если бы британцы находились дома, где им и положено быть, – вспыхнула Лайза.
Он протянул ей шпагу.
– Не хотите ли взять назад свое оружие, мисс Ван Гулик?
Лайза сначала побледнела, затем покраснела, глаза наполнились злыми слезами; повернувшись спиной, чтобы не так было заметно, девушка сказала приглушенным голосом:
– Нет. Чего бы мне хотелось, так это никогда не видеть ее снова, и никогда не встречаться ни с одним человеком по имени Холлоуэй.
Она не видела выражения его лица, но поняла его состояние, почувствовав руку на своем плече и услышав искреннее раскаяние в голосе.
– Дорогая мисс Ван Гулик, пожалуйста, простите меня, – сказал он ласково. – Беспечно забыл о боли, которую вызывают в вас воспоминания.
– Не имеет значения. – Лайза повернулась, глаза ее блестели, но слез уже не было.
– Имеет, и большое, – поправил он ее еще более ласково. – Не хотелось бы причинять боль жене еще до того, как даны обеты. Спокойной ночи, дорогая.
Она стояла в гостиной, глядя ему вслед, а затем посмотрела на свои руки, которые все еще хранили тепло и слегка дрожали после его легкого, успокаивающего поцелуя.
ГЛАВА 10
На следующее утро Хайрам отвез Лайзу в Манхэттен проконсультироваться с нью-йоркским поверенным бабушки Микэ. Покончив с делами, мистер Филдз пригласил ее на завтрак в Мерчант-Кофе-Хайз, где ей очень понравилось.
Таким образом, она только в середине дня вернулась в «Голубку» и увидела там капитана Торна Холлоуэя, стоявшего в дверном проеме, выделяясь среди окружающих широкими плечами и худощавым, стройным телом. С испуганным и сердитым выражением лица он каждый раз выглядывал, когда какой-нибудь экипаж с грохотом вкатывался во двор.
Опередив Хайрама, он, протянув руку, помог ей спуститься с кареты, увлекая в гостиницу, как только ее ноги коснулись земли. Не дождавшись, пока они останутся одни, Холлоуэй принялся распекать ее еще по пути в маленькую гостиную.
– Где вы соизволили пропадать большую часть дня, мадам? Уже несколько часов дожидаюсь Вашу Светлость. Что вынудило вас выйти из гостиницы, если знали, что я обещал возвратиться сегодня? Вы заставили меня изрядно поволноваться.
Лайза наклонила голову, и послышавшиеся ему странные звуки немного смягчили его.
– Не надо плакать, – сердито попросил он, вводя ее в гостиную и помогая снять плащ.
Лайза подняла голову, и его взору предстали ее глаза, выдающие озорство, но никак не слезы. А звуки, принятые им за плач, оказались едва сдерживаемым смехом.
– Вы смеетесь, – уточнил Торн Холлоуэй без всякой учтивости. – Смеетесь! – повторил недоверчиво.
– Не могу сдержаться, – задыхаясь от смеха, призналась Лайза. – Вы говорите, как… как законный муж.
Осознав комичность ситуации, он расхохотался тоже, а после этого уже не смог вернуться в сердитое состояние.
– Так-то лучше, – согласилась Лайза, правильно оценив перемену его настроения. – Было бы глупо начать снова бранить меня после того, как я вас рассмешила.
– Может быть, и глупо, но, смею заверить, необходимо, – возразил он непреклонно.
– А вот и нет, – послышался как никогда дерзкий ответ, – я улаживала дела для вашей же пользы.
– Моей?!
– Конечно. Встречалась с моим поверенным, чтобы договориться о передаче вам денег.
– Денег, – повторил он, как попугай, и Лайза нетерпеливо вздохнула. Что происходит с ним, если как эхо, повторяет все, что она бы ни сказала?
– Да, денег. – Она посмотрела на него с внезапно возникшим подозрением. – Вы потому и пришли так рано? Но вы же не думали, что я вручу их, поверив… вот просто так, – поправилась она.
– Поверив на слово, хотели сказать? – уточнил он обманчиво спокойным голосом, заставив ее занять странную оборонительную позицию.
– Ну а если бы и хотела, что вы имеете против? – спросила она довольно грубо. – Никогда не встречала вас до вчерашнего дня. Почему я должна верить?
– Я же поверил вам.
– Не мне, а шпаге.
– Не будьте глупым ребенком, – посоветовал он грубо. – Даже если я и сказал лишнее, поверил не из-за шпаги. Мне хотелось дать вам возможность сочинить более убедительную историю, чем та, которую вы рассказали, но все напрасно. Кто мешал утверждать, что Джеймс был обручен с вами и обещал жениться? Вместо этого, отвергнув все эти возможные варианты, вы высказали всю неприязнь. Конечно, не хотелось верить, что брат мог так поступить. И до того, как появилась шпага, мне пришлось бороться с собой, пытаясь заставить ничему не верить.
Лайза так же, как и он вчерашним вечером, слегка дотронулась до его плеча.
– Извините, капитан Холлоуэй.
– Дорогое дитя, с какой стати вам извиняться передо мной?
– Я не извиняюсь, а успокаиваю! – рассердилась она. – И, чтобы знали, сэр, я не ребенок. Мне уже больше восемнадцати.
– Очень солидный возраст для девушки, осмелюсь возразить, но не для мужчины тридцати лет.
– Вам действительно уже тридцать?
– Будет через шесть месяцев, – сухо подтвердил он. – Утешайте себя тем, что в день свадьбы мне все еще будет двадцать девять.
– Звучит лучше. – Лайза нахально улыбнулась. – Никогда не собиралась выходить замуж за такого старого мужчину, – обезоруживающе произнесла она и тут же вновь заставила его насторожиться. – Мистер Филдз, мой поверенный, настаивает, чтобы деньги были переданы в… в… ну, понимаете, в день бракосочетания, не раньше. Ему нужно подготовить документы, которые мы оба должны подписать. Извините, если хотели получить деньги сегодня, но это совет поверенного, а бабушка настоятельно рекомендовала мне слушаться его во всем.
– А при чем здесь, черт возьми, бабушка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41