Кто еще, кроме сестер Стэйпл, способен перебегать улицу перед четверкой лошадей?
Александра гневно воззрилась на виконта. Как она его всегда презирала! Ну, не то чтобы всегда — но ей очень хотелось забыть их первую встречу. Тогда она не знала, кто он такой, и никогда больше не позволяла себе вспоминать о его поцелуе и том наслаждении, которое испытала в его объятиях. Нет, Александра и сейчас не станет вспоминать об этом — ни на одну минуту!
— Не будем говорить о моих сестрах, милорд. — Она с удовольствием выговорила это обращение тем презрительным тоном, от которого в глазах Лонстона появлялся опасный блеск. — А если бы это были дети, которых всегда много на улицах маленького городка? Что, если бы на вашем пути оказался ребенок? Что бы случилось тогда? Он погиб бы под копытами ваших лошадей!
Виконт, похоже, слегка опешил.
— Полагаю, порядочные родители не позволяют детям играть на дороге.
— О да, разумеется! — насмешливо отозвалась девушка. — Я совсем забыла, что все должны расступаться перед вами. Как же, едет сам лорд Лонстон! Какая же я глупая!
Ноздри его раздулись, карие глаза вспыхнули. Схватив ее за руку выше локтя, он довольно бесцеремонно увлек ее в сторону от кареты и сидевшего на козлах человека, в котором Александра узнала лучшего друга виконта, достопочтенного мистера Джорджа Тринера.
— Как вы смеете! — прошептал Лонстон. — Как вы смеете постоянно говорить со мной таким надменным, дерзким тоном, леди Александра! Хотелось бы мне хоть раз — один только раз! — увидеть вас настоящей женщиной — с добрым сердцем и мягкой речью, как в тот день, когда я впервые встретил вас! И позвольте дать вам совет, мисс: вы рискуете окончить свои дни старой девой. В вашей самодовольной самоуверенности, когда вы начинаете читать нотации, очень мало привлекательного!
Александра взглянула в его загоревшиеся глаза. Никогда ни один мужчина не говорил с ней так. Она попыталась отнять руку, но виконт держал ее крепко. Девушка открыла рот, чтобы сказать что-то, но не нашла слов. Замечание Лонстона сильно задело ее — и к тому были основания. Она всегда презирала самодовольных, тщеславных людей. Неужели и в ней самой есть эти черты? В смятении Александра могла только вернуться к главному волновавшему ее вопросу.
— Речь не о моих недостатках. Потрудитесь только взглянуть на детей на лугу, и вы поймете причину моей озабоченности.
Виконт не последовал ее совету, но все так же гневно смотрел ей в глаза, не отпуская руку. Александра поняла, что он ее не слышит: мысли его заняты чем-то другим.
У нее внезапно перехватило дыхание. Забыв его раздражение и упреки, она подумала, что куда легче было бы иметь дело с этим человеком, не будь он так хорош собой. Александра испытывала неловкость, позволяя себе вглядываться в его черты, но никак не могла удержаться от искушения. Светлые волосы виконта местами выгорели после многих лет пребывания под жарким солнцем Индии. Карие миндалевидные глаза казались темными в полумраке и зеленовато-серыми при солнечном свете. Легкие морщинки вокруг глаз напоминали о годах, проведенных вне берегов Англии. В античном профиле его чудилось нечто хищное, а округлый, почти женственный подбородок говорил тем не менее о твердости нрава. Низкие, по моде, воротнички, темно-красный шарф и темный плащ выгодно подчеркивали его светлые волосы, карие глаза и смуглую кожу. Александра изумленно поняла, что, если бы не ее презрение к виконту, она бы нашла его в высшей степени привлекательным. При этой мысли девушку охватила паника, и лишь сейчас она осознала, что сильная рука виконта все так же крепко стискивает ее руку.
— Отпустите меня! — прошептала она, собравшись с духом.
Лонстон наклонился к ней. В его потемневших от гнева глазах мелькнула тень иного чувства. Александра не знала, о чем он думает, но что-то изменилось в нем, и эта перемена пугала и в то же время волновала ее. Голова у нее закружилась, как тогда, в тот раз, когда Лонстон… Неужели он снова посмеет?..
— Нет! — шепнула Александра. Как странно! Ей казалось, что в эту минуту она близка и к раю, и к аду. — Отпустите меня, — повторила она, вновь пытаясь освободиться. — Мне больно!
Взгляд виконта затуманился. Он шагнул ближе.
— Клянусь богом, если бы мы были сейчас в другом месте… одни… я бы…
— Лонстон! — звонко перебила Джулия, заглядывая ему в лицо. — Отпустите же Аликс! Вы должны извинить ее, ведь она старшая и всегда считает себя вправе читать всем наставления. Скажите нам только, это правда?
— Да, скажите нам, это вы купили замок? — добавила Виктория, подходя с другой стороны.
Александра ощутила, что стальные пальцы виконта разжались. Он опять в упор глянул на нее, и от этого взгляда у нее постыдно захватило дух. По счастью, когда Александра попятилась, эти странные чары слегка ослабли. Сестры между тем увивались вокруг виконта, вне себя от восторга и обожания.
— О да! — воскликнула Джулия, широко раскрыв глаза. — Как мы были бы счастливы, милорд, если б вы и вправду поселились в Ситвелле!
— Скажите нам, что это правда! — не унималась Виктория.
Подхватив Лонстона с обеих сторон под руки, девицы не сводили с него влюбленных глаз.
Александра ничего не могла понять. Что — правда? О чем они говорят?
— Насколько я понимаю, — снисходительно улыбаясь, проговорил виконт, — речь идет о моем недавнем приобретении.
— Так это верно! — У Джулии даже слезы брызнули из глаз от восторга. — Значит, нам уже больше не угрожает скука!
Виктория возбужденно схватила старшую сестру за руку.
— Поэтому-то, Аликс, мы и выскочили как угорелые на мостовую! Мы только что узнали, что Лонстон — новый хозяин замка Перт! Ну не чудесно ли!
— Не может быть! — Александру точно громом поразило. — Это невозможно! Роузленд уже никогда не будет прежним.
Сердце у нее болезненно сжалось, словно в самый разгар сражения враг нанес ей жестокий и предательский удар. Теперь битва бесповоротно проиграна. Александра молчала, не зная, что и думать.
Лонстон — новый хозяин замка Перт!
Капля дождя упала на ее капор, за ней другая, третья… Александра подняла глаза и столкнулась с торжествующим взглядом виконта.
— Погода выражает мое отношение к вашему приезду в Ситвелл, — сказала она. — В отличие от моих сестер, я не в восторге от вашего нового приобретения. Искренне надеюсь, что вы проникнитесь таким отвращением к погоде, к этому городу, к морю и замку, что через несколько недель вас здесь не будет.
— Александра! — в один голос с упреком воскликнули сестры.
— Как мило с вашей стороны приветствовать меня таким образом, леди Александра! Я просто поражен вашей учтивостью. Но должен сказать, что ваши надежды едва ли оправдаются, поскольку я уже нашел в Ситвелле много интересного.
Воспользовавшись тем, что сестры в этот момент уставились на Александру, Лонстон медленно окинул ее дерзким взглядом, особенно задержавшись на ее губах.
Александра вышла из себя.
— Мне все равно, убирайтесь хоть к черту! — воскликнула она, даже не заметив в раздражении, что у нее сорвалось с языка такое вульгарное выражение.
— Александра! — снова воззвали к ней сестры. Не обращая на них внимания, девушка сделала виконту чопорный реверанс и перешла на другую сторону улицы. Вслед ей раздался смех лорда Лонстона. О, до чего же она ненавидит этого человека!
Александра все еще никак не могла поверить до конца, что Лонстон будет жить рядом с Роузлендом!
Сначала ей показалось, что она сходит с ума, а теперь Лонстон поселился в замке Перт. Ну и денек!
2
Поднявшись на козлы, Лонстон подхватил вожжи из рук своего приятеля мистера Тринера и, взмахнув кнутом, тронул свою великолепную четверку.
— Черт побери эту женщину! — воскликнул он, снова щелкнув кнутом над ухом коренника. Пронзивший воздух резкий звук в точности отражал его настроение.
Булыжную городскую мостовую скоро сменил щебень проселочной дороги.
Зарядил мелкий дождь. Мистер Тринер, длиннолицый, с сонными глазами и невозмутимым видом, застегнул доверху свой плащ и надвинул на глаза шапку.
— Быть может, черт уже об этом позаботился, — лениво предположил он.
Озадаченный этим загадочным замечанием, Лонстон подозрительно взглянул на него. Он слишком хорошо знал своего друга и потому заподозрил, что за этим высказыванием скрывалась не только критика характера леди Александры. Джордж Тринер был высок и худощав, с ясными голубыми глазами, длинным носом и тонкими губами, которые обычно слегка подергивались, прежде чем растянуться в улыбке. Он отличался не только остроумием, но и прекрасным пониманием своих ближних. Тринер отлично разбирался в людях, и ему редко когда не удавалось проникнуть в суть самой запутанной и сложной ситуации.
Лонстон подозревал, что и сейчас Тринер пытается на что-то намекнуть.
— А под чертом, полагаю, ты имеешь в виду меня, — спросил он.
Губы мистера Тринера дрогнули.
Лонстон расхохотался:
— Я поцеловал ее как-то раз — еще до того, как с ней хорошенько познакомился. Ни одна женщина меня так не задевала за живое. При одном взгляде на нее мне становится не по себе, у нее язык острее змеиного жала и вместо сердца гнездо гадюк.
— Однако леди Александра дьявольски хороша собой, — заметил Тринер.
— Этого у нее не отнимешь, — вздохнул Лонстон. Несмотря на все свое раздражение, он не мог отрицать, что никогда не встречал женщины, равной по красоте этой злючке. Ее дивные темные волосы, которые ему случилось видеть вольно рассыпавшимися по плечам, были густы и пышны. Глаза, голубые, как и у ее сестер, были опушены длинными ресницами, кожа нежная, восхитительной белизны. Прямой аристократический нос, безупречный овал лица, прелестный рот… Одушевленное страстью лицо ее становилось невыразимо, почти нестерпимо чувственным.
— Хороша, не спорю, — добавил он. — Зато нравом не вышла.
— Ты злишься, потому что наконец нашел себе пару и не знаешь, что теперь делать.
— Пapy! — язвительно усмехнулся Лонс-тон. — Тут ты ошибся, Тринер.
— Разве? Быть может, я неточно выразился. Скажем так, леди Александра — единственная женщина, чьим сердцем тебе никогда не завладеть, и ты это знаешь.
— Мне не завладеть ее сердцем, потому что у нее его нет!
— Не знаю. Говорят, она давно уже влюблена в Майлора Грэмпаунда, и дело идет к свадьбе.
— Майлор Грэмпаунд! — удивился Лонстон. — Да ты шутишь! Он настолько кроткого нрава, что эта гарпия съест его еще за свадебным завтраком. Кто-то должен предупредить беднягу об опасности!
— Может быть, тебе и следует это сделать. — Мистер Тринер чуть заметно зевнул. — Недурные места вокруг, ты не находишь? Морем пахнет.
Лонстон буркнул что-то в ответ. Мысли его были еще заняты леди Александрой Стэйпл. Он смотрел на дорогу прямо перед собой. Все еще взбешенный их столкновением, он гадал, могла ли такая женщина быть ему «парой», как выразился Тринер… и с презрением отверг такую возможность. Нет, леди Александра не для него. Он не потерпел бы такой холодности, надменности, резкости. Уж если он и женится — то на пылкой, страстной женщине, чья речь будет медом струиться с нежных уст.
Лонстон подхлестнул лошадей. С чего он взял, что сможет поселиться в замке Перт и избежать при этом соседства с семьей лорда Брэндрейта? Как было глупо упустить из виду, что Роузленд — любимая резиденция леди Брэндрейт! Ему, Лонстону, это было отлично известно. Каждый раз, беседуя с маркизой, он слышал от нее о Роузленде и какие она там собирается осуществить нововведения. Сам он наговорил, что интересуется замком Перт, так как не хотел подавать надежды леди Джулии и леди Виктории. Виконт знал, что сестры Александры увлечены им, и поощрял это увлечение единственно потому, что при виде его под руку с одной из ее сестер Снежная королева буквально из себя выходила от злости. Губы ее сжимались, синие глаза опасно темнели, белые зубки явственно скрежетали от бешенства.
Лонстон не мог сдержать улыбки. Ему всегда легко удавалось вывести леди Александру из себя. Именно это делало их отношения не только терпимыми, но даже приятными. Когда сегодня хорошенькая злючка послала его к черту, виконт пришел в неописуемый восторг. Она так редко теряла свой благопристойный вид, что стоило, право, вытерпеть неприятный разговор, только бы лишить ее самообладания.
Но можно ли сказать, что леди Александра — пара ему?
В эту минуту Лонстон взглянул вправо и увидел замок — свой замок. Все его сомнения относительно этой покупки окончательно улетучились. Вид гранитных башен пробуждал в душе его чувство, какое виконту не дано было испытать ни в каком другом месте, — чувство, что он наконец вернулся домой.
Еще с детства Лонстон мечтал приобрести замок, принадлежавший некогда его дальнему родственнику, Кайнэну Рэдфуту. Он побывал в этом разоренном полуразвалившемся жилище семнадцать лет назад, в тот же год, когда маркиз Брэндрейт купил Роузленд. В то время Лонстону едва сравнялось тринадцать, но мир его детства рухнул — полугодом раньше его родители умерли от дифтерита, именуемого в просторечии злокачественной горловой лихорадкой. Отец, второй сын шестого виконта Лонстона, с трудом содержал свою семью на скромное жалованье приходского священника. После его смерти пятерых детей распределили между собой родственники, а Ньюлина, старшего из них, послали учиться в Итон, откуда он семнадцати лет ушел юнгой в море.
Когда дядя, седьмой виконт, отправлял его навестить кузена, достопочтенного Кайнэна Рэдфута, он рассчитывал, что мистер Рэдфут возьмет старшего сына преподобного Юстина Сент-Ива под свое покровительство. Однако мистер Рэдфут, живший затворником, был не в восторге от появления под своей крышей непослушного юнца. При расставании, по поводу которого обе стороны не выразили ни малейшего сожаления, было решено: мистер Рэдфут будет платить за обучение Ньюлина Сент-Ива в Итоне, а Ньюлин Сент-Ив оставит мистера Рэдфута в покое.
Обе стороны выполнили условия соглашения, и на этом оборвались все связи не только между Ньюлином и его покровителем, но и между Ньюлином и остальным семейством — до тех самых пор, пока два с половиной года назад он не вернулся в Англию из Индии. Хотя Лонстон и не пытался возобновить знакомство с мистером Рэдфутом, он восстановил связь со своими тремя сестрами и братом. Все они обзавелись к этому времени потомством, достойным доброго викария и его супруги. Вся родня убеждала Лонстона жениться и завести семью.
Он и сам этого желал. Ему всегда хотелось иметь большую семью. Возвратившись из дальних странствий, он приобрел состояние и титул, поскольку седьмой виконт Лонстон, который сломал себе шею, не справившись с лошадьми по дороге в Котсволд, не оставил наследников мужского пола. Богатство и знатность прибавили Ньюлину достоинств в глазах маменек. Он знал, что считается самым выгодным женихом на ярмарке невест. И все же сейчас, глядя сквозь моросящий дождь на темный силуэт замка, Ньюлин Сент-Ив испытывал странное чувство, что его будущее издавна связано с этими древними руинами.
Он припомнил, как гостил в замке семнадцать лет назад. Мальчик провел тогда в полном одиночестве три недели. Кузен уехал, предоставив Лонстона самому себе. За эти три недели он осмотрел каждый угол огромного старинного замка. Там скрывалась бездна сокровищ — узкие винтовые лестницы, ведущие в потайные комнаты, чердаки, битком набитые старинным оружием, книгами, картами, самая разнообразная мебель, оставшаяся от разных веков. Быть может, самое сильное впечатление произвела на мальчика эта преемственность столетий, жизнь, которая веками текла в неприступных стенах из серого гранита.
Замок был выстроен в форме подковы и надежно укреплен. Сильнее всего разрушительному воздействию времени подверглась юго-западная башня, где помещалась спальня Ньюлина. Под ней находилась прекрасная часовня с тремя окнами, высотой в десять футов каждое. Деревянные скамьи и кафедра давно уже истлели, а в углу зияла дыра. Южная стена часовни осыпалась почти до основания окон.
Тринадцатилетний Лонстон проводил здесь долгие часы днем, а нередко и ночью — под звездным небом, заменявшим своды часовни. Он сидел на развалинах стены, размышляя о своем будущем, тоскуя по родным и терзаясь сердечной болью.
Однажды ночью, когда одиночество стало совсем нестерпимым, мальчик спрятался в самом темном углу часовни.
Никогда еще в жизни он не был так одинок! Неужели это навсегда и прошлое счастье невозвратимо?
В этот миг отчаяния в часовне впервые появились призраки. Казалось, мальчик должен был испугаться — но этого не случилось. Наоборот, явление призраков пробудило в нем надежду и обратило его мысли к будущему.
Он увидел женщину с сыном, и эта пара оживленно обсуждала довольно сомнительный план — избавить семью от неугодной женщине невестки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27