Если бы с тобой что-то случилось… — Она запнулась, не в силах продолжать, парализованная собственным предположением.
— Бранди… — Квентин замолчал, не найдя слов.
Да и что он мог сказать? Никакие фальшива утешения здесь не годились, тем более когда на него смотрели эти строгие глаза. А кроме того, как бы он сумел развеять ее страхи, которые еще были в ней живы?
Словно прочитав его мысли, Бранди покачала головой, на длинных ресницах блеснули слезы.
— Не надо, — мягко проговорила она. — Ничего не говори. Только, пожалуйста, никогда больше не уезжай. — У нее перехватило горло. — Никогда-никогда.
Подхватив юбки, она помчалась к домику.
Глава 3
Квентин был в очень мрачном настроении, когда на следующий день входил в контору Хендрика. Ночью он не сомкнул глаз — мысль о безвозвратной утрате не давала ему покоя, а перед глазами стояла одна картина: Бранди, сломленная горем, убегает от него, как было вчера.
И он ничего не мог поделать ни с той, ни с другой болью, потому что мертвых не воскресить, да и в Англию он вернулся не навсегда.
Будь оно все проклято!
Он чувствовал себя чертовски беспомощным, словно лист, подхваченный ветром. До недавнего времени от него зависели тысячи жизней, а теперь он беспомощно барахтался в руках непредсказуемой судьбы.
Резко выдохнув, Квентин захлопнул за собой дверь и собрался с силами перед предстоящим испытанием. Меньше чем через час будут вскрыты завещания его родителей, и тогда уже действительно придется смириться с их уходом.
— Лорд Квентин? — К нему подскочил юркий клерк с озабоченным видом. — С вами все в порядке? Квентин заморгал.
— А, Питере! Со мной все хорошо, насколько возможно. Питере сочувственно закивал:
— Понимаю, милорд. Мне ужасно жаль, что ваш приезд домой был ускорен такой трагедией. Пожалуйста, присядьте. Мистер Хендрик скоро выйдет к вам.
— Ладно. — Квентин повернулся к предложенному стулу и вздрогнул, увидев Бранди, сидевшую тут же. — Бранди?
Она подняла голову:
— Здравствуй, Квентин.
— Почему ты здесь одна? Мне казалось, Дезмонд собирался присоединиться к тебе за завтраком, а потом отвезти тебя в Лондон.
— Он так и сделал. Но ему понадобилось поговорить с мистером Хендриком наедине несколько минут, прежде чем вскроют завещания. Поэтому я и жду здесь.
Квентин озадаченно нахмурился:
— Так срочно? Зачем, интересно, это нужно?..
— Квентин. — Из кабинета появился Эллард Хендрик, выглядел он подобающе сурово, — С возвращением, хотя нет нужды говорить, как бы я желал, чтобы оно произошло при других обстоятельствах. Прими мои соболезнования в связи с трагической потерей.
— Спасибо, Эллард, — вежливо кивнул Квентин. — Вы уже закончили с Дезмондом свое дело?
— Да, все в порядке, — откликнулся Дезмонд из кабинета. Поднявшись с кресла возле стола Хендрика, он неторопливо вышел в приемную. — Хендрик подготовил по просьбе отца несколько документов, и ему нужно было мое одобрение, чтобы завершить работу над ними. К счастью, не возникло никаких неожиданных сложностей, и все пойдет своим чередом, как желал отец.
— Какие документы? — поинтересовался Квентин. — Они относятся к завещаниям?
— Ни в малейшей степени. — На лице Дезмонда не дрогнул ни один мускул. — Речь идет о сделке, которую мы с отцом должны были скоро осуществить. Я хотел удостовериться, что Эллард действует по плану, который разработал отец.
— Все его распоряжения будут выполнены в точности. — Хендрик по-деловому завершил обсуждение этого вопроса и посмотрел за плечо Квентина, туда, где сидела Бранди. — Брандис? Вы уверены, что сможете выдержать все это, моя дорогая?
— Уверена. — Бранди поднялась, такая маленькая и потерянная, что Квентина сразу пронзило яркое и живое воспоминание о развитой не по годам шестилетней девчушке, лившей слезы ему на рукав в тот день, когда засохла ее первая герань.
Квентин подошел к ней и осторожно приподнял ее подбородок.
— Точно, солнышко? Если нужно, мы можем все отложить.
— Нет. — Бранди устало покачала головой. — Ждать еще хуже. Давайте покончим с этим делом.
— Очень хорошо, — ответил Хендрик. — Рассаживайтесь в кабинете, и мы начнем.
— Пошли, Брандис. — Дезмонд в одну секунду оказался рядом с девушкой и предложил ей руку. — Испытание близится к концу. Как только мы разберемся с завещаниями, то сразу сможем позабыть об этом кошмаре и думать только о будущем.
Бранди задумчиво оперлась на руку Дезмонда, как бы принимая часть его силы.
— Спасибо, Дезмонд.
Квентин мрачно последовал за ними, слушая вполуха предварительные замечания Хендрика. Его взволновало не только состояние девушки, ходившей как в тумане, но и собственное внезапное недовольство при виде того, как близки стали Дезмонд и Бранди. Квентин просто не мог не обратить на это внимание.
Нахмурившись, он опустился на стул по правую руку Бранди и бросил взгляд поверх блестящей головки на четкий профиль Дезмонда, сидевшего слева от нее. Что же произошло между этими двумя людьми, пока он был в отъезде?
— Последняя воля Кентона Джеймса Стала, — произнес Хендрик, разворачивая первый документ. — «Моей возлюбленной жене Памеле…»
По щекам Бранди скатились две слезинки, и Квентин заметил, как Дезмонд нежно вложил ей в руку носовой платок.
— «… и все мое имущество моему сыну Дезмонду, который, приняв титул герцога Колвертона, принимает и все обязанности, вытекающие из этого, а именно…»
Квентин закрыл глаза, внезапно переполненный болью потери. Бранди тут же потянулась к нему и крепко обхватила его пальцы своей маленькой ручкой, затянутой в перчатку.
— «…Моему сыну Квентину я оставляю сумму в миллион фунтов стерлингов и взамен прошу лишь об одном одолжении: позаботься о своей матери вместо меня. Боюсь, моя смерть окажется слишком большим для нее испытанием. Никогда прежде я не просил тебя пожертвовать своей военной карьерой. А теперь прошу. Если Памела будет нуждаться в тебе, молю, будь рядом с ней. Только ты и Бранди сможете вернуть ей силы и желание выстоять. Я знаю, ты не подведешь меня, Квентин, и за это я тебе благодарен».
Квентин склонил голову, чувствуя, как непролитые слезы обжигают ему веки.
— «… В случае смерти Памелы я также завещаю моему сыну Квентину то, что значит для него очень многое, как значило для его матери и меня, то, что, надеюсь, сохранит нас живыми в его мыслях и сердце: Изумрудный домик. Наша с Памелой самая заветная мечта, чтобы Изумрудный сад однажды наполнился смехом наших внуков».
Бранди сдавленно всхлипнула, и Квентин крепче сжал ее пальцы.
— На этом завершается завещание герцога. — Хендрик бросил озабоченный взгляд на Бранди. — Сделаем паузу между документами?
— Нет, — решительно покачала головой Бранди. — Только не ради меня. Я бы предпочла, чтобы вы продолжали.
Хендрик перевел взгляд на Дезмонда, и тот согласно кивнул. Адвокат без дальнейших проволочек вернулся к своему делу и разгладил листки с завещанием Памелы.
— Так как все имущество герцогини было юридически записано на мужа, ее завещание содержит лишь одно особое условие. С твоего разрешения, — обратился он к Квентину, — я перейду прямо к нему. Ты, разумеется, сможешь подробно ознакомиться со всем документом по завершении нашей встречи.
— Согласен, — ответил Квентин.
— В завещании сказано следующее: «Моей дорогой Брандис я завещаю все, что оставила бы дочери: шкатулку с драгоценностями и украшениями, серебро и, самое главное, мою любовь. Вещи ты сможешь передать своим детям, а любовь сохранить для себя. Не проливай слез, Бранди, потому что в глубине сердца я знаю, ты никогда не будешь одна».
Хендрик прокашлялся и положил документ на стол.
— Остальное традиционно.
— Можешь не читать, Эллард, — вмешался Квентин, остро чувствуя отчаянные попытки Бранди сохранить самообладание. Он поглаживал мизинцем ее трясущиеся пальцы, осязая напряжение, которое излучала ее рука. — Давайте по возможности ускорим процедуру.
— Согласен, — сказал Дезмонд, ерзая на стуле. — Огласи завещание Ардсли, и покончим с этим.
— Очень хорошо. — Хендрик обратился к последнему документу. — Передо мной последнее волеизъявление Ардсли Эдварда Таунзенда.
Поверенный монотонно загудел, объявляя, что все имущество Ардсли переходит к Бранди, потом к ее детям, управление всем имуществом семьи Таунзенд доверяется Кентону, а после его смерти — Дезмонду.
— «И последнее, — завершил чтение Хендрик, — что касается благополучия моей любимой дочери Брандис, чье счастье для меня дороже собственного. В случае моей смерти я назначаю Кентона Стила ее опекуном, чтобы он занимался ее делами, пока она не выйдет замуж, когда заботы о ней лягут на плечи ее мужа. В случае смерти Кентона я назначаю преемником-опекуном его сына Дезмонда, чтобы он действовал, как предписано выше».
Услышав последнее условие Ардсли, Квентин почувствовал, как в его душе внезапно поднялось негодование. Значит, Дезмонду предстоит отвечать за Бранди?
Квентин искоса посмотрел на Бранди, пытаясь понять, как она относится к тому, что ее судьба доверена человеку, которого она когда-то назвала ископаемым. По ее лицу ничего нельзя было понять — оно оставалось бесстрастным, глаза отрешенно смотрели куда-то вдаль. Или до нее не дошел смысл сказанного, или ее отношения с Дезмондом за последние годы так резко изменились, что распоряжение Ардсли явилось не только логичным, но и желанным.
— На этом оглашение завещаний закончено, — объявил Хендрик, вставая из-за стола. — Если, конечно, нет никаких вопросов.
— Мне кажется, будет лучше, если мы отложим вопросы и обсуждение до другого раза, — тут же вмешался Дезмонд, многозначительно кивнув в сторону Бранди. Он нежно помог ей подняться. — Сегодняшний день исчерпал последние крохи наших душевных сил.
— Хорошо понимаю. — Хендрик повернулся к Квентину. — Ты не станешь возражать?
— Ни в коем случае. — Квентин тоже поднялся. — Кроме того, я не вижу необходимости в каких-либо разъяснениях. Условия завещаний предельно ясны.
— Брандис? — вкрадчиво спросил Хендрик.
— Я бы хотела сейчас уехать домой, — прошептала Бранди.
— Пойдем, малышка. — Дезмонд ухватил ее за локоть. — Я провожу тебя до Изумрудного домика.
Бранди сделала было два шага, но, услышав слова Дезмонда, остановилась, сраженная новой тревогой. Она медленно повернулась лицом к Квентину.
— Изумрудный домик, — повторила она, уставившись на Квентина холодным туманным взглядом, от которого сердце его разрывалось. — Я не знаю, каковы твои планы, как ты хочешь, чтобы я поступила. Может, мне упаковать вещи и отправить их в Таунзбурн сегодня же вечером?
Квентин нахмурился:
— С чего вдруг?
— И потерпишь поражение… с пистолетом наготове… как четыре года назад, — попыталась пошутить Бранди.
Уступив просьбе Квентина, она пошла к Дезмонду, который ждал ее в дверях.
Квентин хмыкнул, ему стало гораздо легче оттого, что Бранди попробовала пошутить, пусть даже совсем немного. Он перевел взгляд на Дезмонда и чуть не вздрогнул, заметив в глазах брата злость и осуждение.
— Ты готова, Брандис? — резко спросил новый герцог. Бранди как будто ничего не заметила.
— Да. — Она помолчала и обратилась к Хендрику: — Благодарю вас. Вы проявили терпение и сострадание, которые мне так были нужны.
— Не стоит благодарить меня, дорогая, — ответил он. — Ваше горе вполне понятно — слишком велика потеря. Я распоряжусь, чтобы в Изумрудный домик немедленно отослали шкатулку Памелы и серебро. А пока, если возникнут какие-нибудь вопросы, когда вы придете в себя…
— Если у Брандис появятся вопросы, то с тобой свяжусь я, — перебил его Дезмонд. — Всего доброго, Эллард. — Он холодно посмотрел на Квентина. — Ты поедешь прямо в Колвертон?
— Да.
— Отлично. Там увидимся.
Не произнеся больше ни слова, Дезмонд увел Бранди.
Когда Квентин переступил порог дома в тот вечер, то обнаружил, что Колвертон против обыкновения холоден и мрачен — а может, ему так показалось из-за плохого расположения духа. День выдался на редкость трудный, что было понятно. Квентин чувствовал себя разбитым, опустошенным и почему-то неуверенным, в чем ему предстояло еще разобраться.
Хотя не много требовалось прозорливости, чтобы понять: причиной его беспокойства была Бранди. И ее загадочные отношения с его сводным братом. Он знал Дезмонда как недалекого, завистливого человека, слишком погруженного в себя, чтобы чувствовать чужую боль, если только он не мог извлечь пользу.
Когда-то Бранди презирала этого человека, а теперь отзывалась о нем как о твердом и надежном: «воплощение силы», если быть точным. Видимо, Дезмонд здорово переменился за последние четыре года. Или нет?
— Добрый вечер, мастер Квентин. — Навстречу хозяину поспешил дворецкий Бентли, в его лице угадывалось беспокойство. — День был тяжелый, как вы и предполагали?
— Да, Бентли. — Квентин потер виски. — Ты не нальешь мне чего-нибудь? Нужно как-то подкрепить силы.
— В гостиной вас уже ждет рюмка коньяка, — сообщил Бентли, принимая у Квентина плащ и перчатки. Увидев, что хозяин явно удивлен, он в ответ изогнул бровь. — Когда я увидел вашу карету, то взял на себя смелость приготовить не только напитки, но и легкую закуску. Не сомневаюсь, что после завтрака у вас крошки во рту не было.
Квентин усмехнулся:
— Я и забыл, как хорошо ты меня знаешь.
Дворецкий хмыкнул:
— Вы с двухлетнего возраста одинаково переживаете неприятности — отказываетесь от еды.
— Недостаток, с которым ты постоянно боролся.
— И буду бороться впредь, если смогу. — Бентли жестом указал на гостиную. — Ужин ждет вас, если вы готовы.
Квентин уставился в глубину плохо освещенного коридора, испытывая нерешительность.
— А знаете, — небрежно заметил Бентли, — так удачно получилось: я переделал все дела на сегодняшний день и как раз собирался немного отдохнуть. Вы не хотите, чтобы кто-нибудь составил вам компанию?
Квентин почувствовал огромное облегчение.
— На самом деле хочу, Бентли. — Он бросил на дворецкого понимающий взгляд. — Ты не смог бы выбрать для отдыха лучшее время — при известной доле удачи, разумеется.
— Разумеется. — По лицу Бентли скользнула тень улыбки. — После вас, сэр.
Теплая гостиная, приветливо освещенная, приятно отличалась от мрачного холла. Холодный барашек под мятным соусом источал вкусный аромат, рядом с тарелкой стояла корзинка с глазированными булочками и, само собой, долгожданная рюмка коньяка.
Подойдя к сервировочному столику, Квентин оглядел комнату, замечая все заботливые старания Бентли вплоть до уютно мерцавшего огня в камине.
— Спасибо, друг мой, — просто сказал Квентин, поднимая рюмку в его честь.
— Не за что, сэр. — Бентли прокашлялся, сцепив руки за спиной. — А мастер Дезмонд вернется сегодня? Квентин сделал глоток.
— В ближайший час или два — нет. Он отвозит Бранди в Изумрудный домик.
— Но он будет и дальше жить в Колвертоне? Квентин замер, поднеся рюмку ко рту.
— Странный вопрос. Конечно, он и дальше будет жить в Колвертоне. Где же еще ему жить? В конце концов его только что объявили герцогом.
На лице вышколенного Бентли промелькнуло удивление.
— Вы сказали, сэр, он новый герцог?
— Да, — вздохнул Квентин. — Я знаю, придется к этому привыкать, Бентли, но отца больше нет. Чем раньше мы смиримся с этой мыслью, тем лучше.
— Мистер Хендрик огласил сегодня завещания или нет?
— Огласил, — кивнул Квентин. — Документы не содержали никаких сюрпризов. Дезмонд примет титул отца и ведение всех дел, с которыми, я уверен, он справится превосходно. — Повернувшись, чтобы наполнить рюмку, Квентин пропустил изумленный взгляд Бентли. — Он также будет присматривать за делами Ардсли и… — Квентин запнулся. — Я неправильно выразился, Бентли. Один сюрприз все-таки был. Отныне Дезмонду предстоит нести ответственность не только за дела Ардсли, но и за его дочь.
— Мисс Бранди?
— Да. Отец был назначен ее опекуном, а его преемником — Дезмонд. Вот и получилось, что теперь он будет присматривать за Бранди.
— Понятно. — Бентли задумчиво сжал губы. — А как мисс Бранди отнеслась к этой новости?
— Точно не скажу. Она чрезвычайно тяжело переживает все три смерти и пока не пришла в себя. По правде говоря, я даже не уверен, поняла ли она, о чем говорил Хендрик.
— А как же Изумрудный домик? Герцог и герцогиня оставили его мисс Бранди?
— Нет, они завещали его мне. Но при данных обстоятельствах я бы хотел, чтобы там и дальше жила Бранди. Ты же видел, в каком она душевном состоянии. Выселить ее из домика было бы более чем жестоко. К тому же куда ей идти — обратно в Таунзбурн? Там ее ждет только боль и пустота.
— Согласен, сэр. Но где будете жить вы?
— В общем-то мой дом здесь, в Колвертоне. Здесь я и останусь, пока буду в Англии.
— Вы планируете вернуться на континент?
— Да, когда понадоблюсь.
В комнате повисло напряженное молчание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Бранди… — Квентин замолчал, не найдя слов.
Да и что он мог сказать? Никакие фальшива утешения здесь не годились, тем более когда на него смотрели эти строгие глаза. А кроме того, как бы он сумел развеять ее страхи, которые еще были в ней живы?
Словно прочитав его мысли, Бранди покачала головой, на длинных ресницах блеснули слезы.
— Не надо, — мягко проговорила она. — Ничего не говори. Только, пожалуйста, никогда больше не уезжай. — У нее перехватило горло. — Никогда-никогда.
Подхватив юбки, она помчалась к домику.
Глава 3
Квентин был в очень мрачном настроении, когда на следующий день входил в контору Хендрика. Ночью он не сомкнул глаз — мысль о безвозвратной утрате не давала ему покоя, а перед глазами стояла одна картина: Бранди, сломленная горем, убегает от него, как было вчера.
И он ничего не мог поделать ни с той, ни с другой болью, потому что мертвых не воскресить, да и в Англию он вернулся не навсегда.
Будь оно все проклято!
Он чувствовал себя чертовски беспомощным, словно лист, подхваченный ветром. До недавнего времени от него зависели тысячи жизней, а теперь он беспомощно барахтался в руках непредсказуемой судьбы.
Резко выдохнув, Квентин захлопнул за собой дверь и собрался с силами перед предстоящим испытанием. Меньше чем через час будут вскрыты завещания его родителей, и тогда уже действительно придется смириться с их уходом.
— Лорд Квентин? — К нему подскочил юркий клерк с озабоченным видом. — С вами все в порядке? Квентин заморгал.
— А, Питере! Со мной все хорошо, насколько возможно. Питере сочувственно закивал:
— Понимаю, милорд. Мне ужасно жаль, что ваш приезд домой был ускорен такой трагедией. Пожалуйста, присядьте. Мистер Хендрик скоро выйдет к вам.
— Ладно. — Квентин повернулся к предложенному стулу и вздрогнул, увидев Бранди, сидевшую тут же. — Бранди?
Она подняла голову:
— Здравствуй, Квентин.
— Почему ты здесь одна? Мне казалось, Дезмонд собирался присоединиться к тебе за завтраком, а потом отвезти тебя в Лондон.
— Он так и сделал. Но ему понадобилось поговорить с мистером Хендриком наедине несколько минут, прежде чем вскроют завещания. Поэтому я и жду здесь.
Квентин озадаченно нахмурился:
— Так срочно? Зачем, интересно, это нужно?..
— Квентин. — Из кабинета появился Эллард Хендрик, выглядел он подобающе сурово, — С возвращением, хотя нет нужды говорить, как бы я желал, чтобы оно произошло при других обстоятельствах. Прими мои соболезнования в связи с трагической потерей.
— Спасибо, Эллард, — вежливо кивнул Квентин. — Вы уже закончили с Дезмондом свое дело?
— Да, все в порядке, — откликнулся Дезмонд из кабинета. Поднявшись с кресла возле стола Хендрика, он неторопливо вышел в приемную. — Хендрик подготовил по просьбе отца несколько документов, и ему нужно было мое одобрение, чтобы завершить работу над ними. К счастью, не возникло никаких неожиданных сложностей, и все пойдет своим чередом, как желал отец.
— Какие документы? — поинтересовался Квентин. — Они относятся к завещаниям?
— Ни в малейшей степени. — На лице Дезмонда не дрогнул ни один мускул. — Речь идет о сделке, которую мы с отцом должны были скоро осуществить. Я хотел удостовериться, что Эллард действует по плану, который разработал отец.
— Все его распоряжения будут выполнены в точности. — Хендрик по-деловому завершил обсуждение этого вопроса и посмотрел за плечо Квентина, туда, где сидела Бранди. — Брандис? Вы уверены, что сможете выдержать все это, моя дорогая?
— Уверена. — Бранди поднялась, такая маленькая и потерянная, что Квентина сразу пронзило яркое и живое воспоминание о развитой не по годам шестилетней девчушке, лившей слезы ему на рукав в тот день, когда засохла ее первая герань.
Квентин подошел к ней и осторожно приподнял ее подбородок.
— Точно, солнышко? Если нужно, мы можем все отложить.
— Нет. — Бранди устало покачала головой. — Ждать еще хуже. Давайте покончим с этим делом.
— Очень хорошо, — ответил Хендрик. — Рассаживайтесь в кабинете, и мы начнем.
— Пошли, Брандис. — Дезмонд в одну секунду оказался рядом с девушкой и предложил ей руку. — Испытание близится к концу. Как только мы разберемся с завещаниями, то сразу сможем позабыть об этом кошмаре и думать только о будущем.
Бранди задумчиво оперлась на руку Дезмонда, как бы принимая часть его силы.
— Спасибо, Дезмонд.
Квентин мрачно последовал за ними, слушая вполуха предварительные замечания Хендрика. Его взволновало не только состояние девушки, ходившей как в тумане, но и собственное внезапное недовольство при виде того, как близки стали Дезмонд и Бранди. Квентин просто не мог не обратить на это внимание.
Нахмурившись, он опустился на стул по правую руку Бранди и бросил взгляд поверх блестящей головки на четкий профиль Дезмонда, сидевшего слева от нее. Что же произошло между этими двумя людьми, пока он был в отъезде?
— Последняя воля Кентона Джеймса Стала, — произнес Хендрик, разворачивая первый документ. — «Моей возлюбленной жене Памеле…»
По щекам Бранди скатились две слезинки, и Квентин заметил, как Дезмонд нежно вложил ей в руку носовой платок.
— «… и все мое имущество моему сыну Дезмонду, который, приняв титул герцога Колвертона, принимает и все обязанности, вытекающие из этого, а именно…»
Квентин закрыл глаза, внезапно переполненный болью потери. Бранди тут же потянулась к нему и крепко обхватила его пальцы своей маленькой ручкой, затянутой в перчатку.
— «…Моему сыну Квентину я оставляю сумму в миллион фунтов стерлингов и взамен прошу лишь об одном одолжении: позаботься о своей матери вместо меня. Боюсь, моя смерть окажется слишком большим для нее испытанием. Никогда прежде я не просил тебя пожертвовать своей военной карьерой. А теперь прошу. Если Памела будет нуждаться в тебе, молю, будь рядом с ней. Только ты и Бранди сможете вернуть ей силы и желание выстоять. Я знаю, ты не подведешь меня, Квентин, и за это я тебе благодарен».
Квентин склонил голову, чувствуя, как непролитые слезы обжигают ему веки.
— «… В случае смерти Памелы я также завещаю моему сыну Квентину то, что значит для него очень многое, как значило для его матери и меня, то, что, надеюсь, сохранит нас живыми в его мыслях и сердце: Изумрудный домик. Наша с Памелой самая заветная мечта, чтобы Изумрудный сад однажды наполнился смехом наших внуков».
Бранди сдавленно всхлипнула, и Квентин крепче сжал ее пальцы.
— На этом завершается завещание герцога. — Хендрик бросил озабоченный взгляд на Бранди. — Сделаем паузу между документами?
— Нет, — решительно покачала головой Бранди. — Только не ради меня. Я бы предпочла, чтобы вы продолжали.
Хендрик перевел взгляд на Дезмонда, и тот согласно кивнул. Адвокат без дальнейших проволочек вернулся к своему делу и разгладил листки с завещанием Памелы.
— Так как все имущество герцогини было юридически записано на мужа, ее завещание содержит лишь одно особое условие. С твоего разрешения, — обратился он к Квентину, — я перейду прямо к нему. Ты, разумеется, сможешь подробно ознакомиться со всем документом по завершении нашей встречи.
— Согласен, — ответил Квентин.
— В завещании сказано следующее: «Моей дорогой Брандис я завещаю все, что оставила бы дочери: шкатулку с драгоценностями и украшениями, серебро и, самое главное, мою любовь. Вещи ты сможешь передать своим детям, а любовь сохранить для себя. Не проливай слез, Бранди, потому что в глубине сердца я знаю, ты никогда не будешь одна».
Хендрик прокашлялся и положил документ на стол.
— Остальное традиционно.
— Можешь не читать, Эллард, — вмешался Квентин, остро чувствуя отчаянные попытки Бранди сохранить самообладание. Он поглаживал мизинцем ее трясущиеся пальцы, осязая напряжение, которое излучала ее рука. — Давайте по возможности ускорим процедуру.
— Согласен, — сказал Дезмонд, ерзая на стуле. — Огласи завещание Ардсли, и покончим с этим.
— Очень хорошо. — Хендрик обратился к последнему документу. — Передо мной последнее волеизъявление Ардсли Эдварда Таунзенда.
Поверенный монотонно загудел, объявляя, что все имущество Ардсли переходит к Бранди, потом к ее детям, управление всем имуществом семьи Таунзенд доверяется Кентону, а после его смерти — Дезмонду.
— «И последнее, — завершил чтение Хендрик, — что касается благополучия моей любимой дочери Брандис, чье счастье для меня дороже собственного. В случае моей смерти я назначаю Кентона Стила ее опекуном, чтобы он занимался ее делами, пока она не выйдет замуж, когда заботы о ней лягут на плечи ее мужа. В случае смерти Кентона я назначаю преемником-опекуном его сына Дезмонда, чтобы он действовал, как предписано выше».
Услышав последнее условие Ардсли, Квентин почувствовал, как в его душе внезапно поднялось негодование. Значит, Дезмонду предстоит отвечать за Бранди?
Квентин искоса посмотрел на Бранди, пытаясь понять, как она относится к тому, что ее судьба доверена человеку, которого она когда-то назвала ископаемым. По ее лицу ничего нельзя было понять — оно оставалось бесстрастным, глаза отрешенно смотрели куда-то вдаль. Или до нее не дошел смысл сказанного, или ее отношения с Дезмондом за последние годы так резко изменились, что распоряжение Ардсли явилось не только логичным, но и желанным.
— На этом оглашение завещаний закончено, — объявил Хендрик, вставая из-за стола. — Если, конечно, нет никаких вопросов.
— Мне кажется, будет лучше, если мы отложим вопросы и обсуждение до другого раза, — тут же вмешался Дезмонд, многозначительно кивнув в сторону Бранди. Он нежно помог ей подняться. — Сегодняшний день исчерпал последние крохи наших душевных сил.
— Хорошо понимаю. — Хендрик повернулся к Квентину. — Ты не станешь возражать?
— Ни в коем случае. — Квентин тоже поднялся. — Кроме того, я не вижу необходимости в каких-либо разъяснениях. Условия завещаний предельно ясны.
— Брандис? — вкрадчиво спросил Хендрик.
— Я бы хотела сейчас уехать домой, — прошептала Бранди.
— Пойдем, малышка. — Дезмонд ухватил ее за локоть. — Я провожу тебя до Изумрудного домика.
Бранди сделала было два шага, но, услышав слова Дезмонда, остановилась, сраженная новой тревогой. Она медленно повернулась лицом к Квентину.
— Изумрудный домик, — повторила она, уставившись на Квентина холодным туманным взглядом, от которого сердце его разрывалось. — Я не знаю, каковы твои планы, как ты хочешь, чтобы я поступила. Может, мне упаковать вещи и отправить их в Таунзбурн сегодня же вечером?
Квентин нахмурился:
— С чего вдруг?
— И потерпишь поражение… с пистолетом наготове… как четыре года назад, — попыталась пошутить Бранди.
Уступив просьбе Квентина, она пошла к Дезмонду, который ждал ее в дверях.
Квентин хмыкнул, ему стало гораздо легче оттого, что Бранди попробовала пошутить, пусть даже совсем немного. Он перевел взгляд на Дезмонда и чуть не вздрогнул, заметив в глазах брата злость и осуждение.
— Ты готова, Брандис? — резко спросил новый герцог. Бранди как будто ничего не заметила.
— Да. — Она помолчала и обратилась к Хендрику: — Благодарю вас. Вы проявили терпение и сострадание, которые мне так были нужны.
— Не стоит благодарить меня, дорогая, — ответил он. — Ваше горе вполне понятно — слишком велика потеря. Я распоряжусь, чтобы в Изумрудный домик немедленно отослали шкатулку Памелы и серебро. А пока, если возникнут какие-нибудь вопросы, когда вы придете в себя…
— Если у Брандис появятся вопросы, то с тобой свяжусь я, — перебил его Дезмонд. — Всего доброго, Эллард. — Он холодно посмотрел на Квентина. — Ты поедешь прямо в Колвертон?
— Да.
— Отлично. Там увидимся.
Не произнеся больше ни слова, Дезмонд увел Бранди.
Когда Квентин переступил порог дома в тот вечер, то обнаружил, что Колвертон против обыкновения холоден и мрачен — а может, ему так показалось из-за плохого расположения духа. День выдался на редкость трудный, что было понятно. Квентин чувствовал себя разбитым, опустошенным и почему-то неуверенным, в чем ему предстояло еще разобраться.
Хотя не много требовалось прозорливости, чтобы понять: причиной его беспокойства была Бранди. И ее загадочные отношения с его сводным братом. Он знал Дезмонда как недалекого, завистливого человека, слишком погруженного в себя, чтобы чувствовать чужую боль, если только он не мог извлечь пользу.
Когда-то Бранди презирала этого человека, а теперь отзывалась о нем как о твердом и надежном: «воплощение силы», если быть точным. Видимо, Дезмонд здорово переменился за последние четыре года. Или нет?
— Добрый вечер, мастер Квентин. — Навстречу хозяину поспешил дворецкий Бентли, в его лице угадывалось беспокойство. — День был тяжелый, как вы и предполагали?
— Да, Бентли. — Квентин потер виски. — Ты не нальешь мне чего-нибудь? Нужно как-то подкрепить силы.
— В гостиной вас уже ждет рюмка коньяка, — сообщил Бентли, принимая у Квентина плащ и перчатки. Увидев, что хозяин явно удивлен, он в ответ изогнул бровь. — Когда я увидел вашу карету, то взял на себя смелость приготовить не только напитки, но и легкую закуску. Не сомневаюсь, что после завтрака у вас крошки во рту не было.
Квентин усмехнулся:
— Я и забыл, как хорошо ты меня знаешь.
Дворецкий хмыкнул:
— Вы с двухлетнего возраста одинаково переживаете неприятности — отказываетесь от еды.
— Недостаток, с которым ты постоянно боролся.
— И буду бороться впредь, если смогу. — Бентли жестом указал на гостиную. — Ужин ждет вас, если вы готовы.
Квентин уставился в глубину плохо освещенного коридора, испытывая нерешительность.
— А знаете, — небрежно заметил Бентли, — так удачно получилось: я переделал все дела на сегодняшний день и как раз собирался немного отдохнуть. Вы не хотите, чтобы кто-нибудь составил вам компанию?
Квентин почувствовал огромное облегчение.
— На самом деле хочу, Бентли. — Он бросил на дворецкого понимающий взгляд. — Ты не смог бы выбрать для отдыха лучшее время — при известной доле удачи, разумеется.
— Разумеется. — По лицу Бентли скользнула тень улыбки. — После вас, сэр.
Теплая гостиная, приветливо освещенная, приятно отличалась от мрачного холла. Холодный барашек под мятным соусом источал вкусный аромат, рядом с тарелкой стояла корзинка с глазированными булочками и, само собой, долгожданная рюмка коньяка.
Подойдя к сервировочному столику, Квентин оглядел комнату, замечая все заботливые старания Бентли вплоть до уютно мерцавшего огня в камине.
— Спасибо, друг мой, — просто сказал Квентин, поднимая рюмку в его честь.
— Не за что, сэр. — Бентли прокашлялся, сцепив руки за спиной. — А мастер Дезмонд вернется сегодня? Квентин сделал глоток.
— В ближайший час или два — нет. Он отвозит Бранди в Изумрудный домик.
— Но он будет и дальше жить в Колвертоне? Квентин замер, поднеся рюмку ко рту.
— Странный вопрос. Конечно, он и дальше будет жить в Колвертоне. Где же еще ему жить? В конце концов его только что объявили герцогом.
На лице вышколенного Бентли промелькнуло удивление.
— Вы сказали, сэр, он новый герцог?
— Да, — вздохнул Квентин. — Я знаю, придется к этому привыкать, Бентли, но отца больше нет. Чем раньше мы смиримся с этой мыслью, тем лучше.
— Мистер Хендрик огласил сегодня завещания или нет?
— Огласил, — кивнул Квентин. — Документы не содержали никаких сюрпризов. Дезмонд примет титул отца и ведение всех дел, с которыми, я уверен, он справится превосходно. — Повернувшись, чтобы наполнить рюмку, Квентин пропустил изумленный взгляд Бентли. — Он также будет присматривать за делами Ардсли и… — Квентин запнулся. — Я неправильно выразился, Бентли. Один сюрприз все-таки был. Отныне Дезмонду предстоит нести ответственность не только за дела Ардсли, но и за его дочь.
— Мисс Бранди?
— Да. Отец был назначен ее опекуном, а его преемником — Дезмонд. Вот и получилось, что теперь он будет присматривать за Бранди.
— Понятно. — Бентли задумчиво сжал губы. — А как мисс Бранди отнеслась к этой новости?
— Точно не скажу. Она чрезвычайно тяжело переживает все три смерти и пока не пришла в себя. По правде говоря, я даже не уверен, поняла ли она, о чем говорил Хендрик.
— А как же Изумрудный домик? Герцог и герцогиня оставили его мисс Бранди?
— Нет, они завещали его мне. Но при данных обстоятельствах я бы хотел, чтобы там и дальше жила Бранди. Ты же видел, в каком она душевном состоянии. Выселить ее из домика было бы более чем жестоко. К тому же куда ей идти — обратно в Таунзбурн? Там ее ждет только боль и пустота.
— Согласен, сэр. Но где будете жить вы?
— В общем-то мой дом здесь, в Колвертоне. Здесь я и останусь, пока буду в Англии.
— Вы планируете вернуться на континент?
— Да, когда понадоблюсь.
В комнате повисло напряженное молчание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42