Хендрик, похоже, ничего не заметил и спокойно прошел мимо Дезмонда, входя в комнату.
— Квентин. — Он отвесил грациозный поклон и обеспокоенно взглянул на Бранди. — С вами все в порядке, моя дорогая? Дезмонд рассказал мне об ужасном несчастье, которое случилось с вами вчера.
— Со мной все в порядке, благодарю вас, мистер Хендрик. Я уже почти оправилась.
Слова Бранди, видимо, дошли до Дезмонда, охваченного молчаливой яростью.
— Брандис… — Он поспешил подойти к ней и взять за руку. — Как только могло такое случиться?
— Мы и собрались здесь, чтобы обсудить это, — сдержанно вступил в разговор Квентин. — Почему бы вам обоим не присесть? Миссис Коллинз приготовила завтрак на целую армию. Быть может, не откажетесь чего-нибудь съесть? — Квентин строго взглянул в сторону Дезмонда. — Или выпить?
— Ни то ни другое, спасибо. — Хендрик опередил Дезмонда с ответом.. — Мы плотно поели в Колвертоне меньше чем час назад.
— Значит, вы прибыли в Котсуолд вчера ночью?
— Да, очень поздно вечером. — Хендрик опустился в кресло. — И сразу отправились спать, чтобы сегодня утром выехать пораньше. — Он вопросительно наклонил голову, глядя на Квентина. — Надеюсь, мы не слишком рано? Дезмонд уверил меня, что вы оба встаете с петухами.
— Так оно и есть. — Квентин прошел по комнате и сел на диван. — Я рад, что вы приехали так быстро. У меня накопилось очень много нерешенных вопросов… и поводов для беспокойства. Чем скорее мы займемся ими, тем лучше.
Дезмонд продолжал стоять, не сводя взгляда с Бранди. В конце концов он неловко прокашлялся:
— Брандис, если у тебя нет возражений, я бы хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Я понимаю, ты теперь взрослая, но твой отец назначил меня официальным опекуном. И как твой опекун, я ужасно встревожен тем, что случилось с тобой вчера. Я хочу услышать абсолютно все подробности и выяснить, как мы можем обеспечить твою безопасность. Ты согласна?
Бранди от удивления раскрыла глаза, настолько непривычно ей было, что Дезмонд спрашивает ее одобрения и, если на то пошло, вообще обращается с ней как со взрослой. Она медленно кивнула:
— Конечно, согласна. У меня тоже есть дело, которое я хотела бы с тобой обсудить.
— Хорошо. Тогда пройдем в библиотеку?
— Прекрасно. — Бранди взглянула на Квентина и кивнула в знак того, что все в порядке. — Мы скоро вернемся, джентльмены.
Она улыбнулась Бентли, выходя в коридор, и подавила желание громко рассмеяться, когда Дезмонд с недовольной миной протискивался мимо дворецкого в дверях.
— Если понадоблюсь, я буду на своем посту, милорд, — сообщил Квентину Бентли с невозмутимым выражением лица. — И можете не опасаться. Вход в дом в два раза шире. — Он указал на дверной проем гостиной. — Поэтому прибывающие гости не рискуют задеть на пороге мою персону. Однако если я замечу, что оскорбил хотя бы еще одного посетителя, я отложу свой утренний отдых ради омовения. А теперь прошу простить меня, сэр…
Он вышел из комнаты, гордо неся голову, и направился прочь от Дезмонда и Бранди по направлению к входной двери. Квентин замотал головой, его плечи тряслись от смеха. Хендрик изумленно заморгал.
— Ваш Бентли не перестает удивлять меня, — дипломатично заметил он, — хотя должен сказать, я не припомню, чтобы он проявлял такую… прямолинейность, когда был жив ваш отец.
— Отец ему нравился, — ответил Квентин, пожав плечами, — а Дезмонд — нет.
— Я вижу. — Хендрик прокашлялся, осознав, что попал на зыбкую почву, а потому должен ступать очень осторожно. — Дезмонд неуравновешенный, сложный человек. Кроме того, титул для него внове, он чувствует гнет ответственности. Я уверен, со временем он успокоится.
— Успокоится — да. Изменится — нет. Хендрик замялся.
— Ну да. А что касается его волнения из-за Брандис, то думаю, оно искренно. А потому оправданно. Даже меня крайне испугала новость о вчерашней стрельбе.
— Как и нас всех. — Квентин наклонился вперед и крепко обхватил руками колени. — Буду прям, Эллард. Я хочу выяснить, прозвучал ли этот выстрел случайно или это было самое настоящее покушение на жизнь Бранди.
Хендрик кивнул:
— В точности мои мысли.
— Давай опустим начало, ладно? Бранди все мне рассказала: и о записной книжке отца, и о своем визите в твою контору, и о встрече, которую ты помогаешь устроить.
— Разумеется, Я предполагал, что она так поступит.
— Я хотел узнать о письмах… Ты разослал их, как обещал? Сразу после ухода Бранди?
— Через час после ее отъезда, да. Вначале я просмотрел документы всех джентльменов, упомянутых в книжке Денерли.
— И что-нибудь нашел?
— Нет. Если судить по моим записям, все их убытки не противоречат цифрам Ардсли. Однако ты должен понять, моя роль в этих деловых операциях сводится лишь к тому, чтобы узаконить первоначальное партнерство и обеспечить периодические отчеты о доходах и потерях, исходя из тех цифр, которые мне сообщают.
— А это значит, что если одна из сторон проявит нечестность в делах, то у тебя нет возможности об этом узнать.
— Совершенно точно.
— Ты объяснил это Бранди?
— Говоря откровенно, Квентин, Брандис вознамерилась во что бы то ни стало устроить эту встречу. Никакие мои убеждения не могли бы свернуть ее с намеченного пути.
— Узнаю свою целеустремленную Бранди, — мрачно согласился Квентин. — Очень хорошо. Значит, ты просмотрел их документы и не нашел ничего подозрительного. А потом отослал письма?
— Да. Большинство адресатов получили послания в тот же вечер.
— Ты говоришь — большинство?
— Трое из джентльменов находятся за границей, а потому скорее всего получат письма сегодня днем.
— Верно. — Квентин махнул рукой. — И даже если твой расчет времени оказался безукоризненным и корабль доставил почту в Европу вчера, все равно никому из этих людей не хватило бы времени приплыть в Англию, доехать до Котсуолда и выстрелить в Бранди.
— Поэтому троих можно исключить из числа подозреваемых, — задумчиво объявил Хендрик. — Тем не менее из двенадцати человек, перечисленных в книжке Денерли, у девяти была возможность нанести удар. Не говоря уже о том, что есть десятки предпринимателей, которых финансировали мои клиенты.
— Похоже, мы с тобой оба думаем одинаково.
— Надеюсь, что так. Если кто-то из этих людей убийца, то Бранди подвергает себя серьезной опасности, настаивая на собрании.
— Ты считаешь, что нам следует отменить его. — Квентин сделал вывод, а не задал вопрос.
Тем не менее Хендрик ответил на него:
— Абсолютно верно. Если один из этих людей действительно убил Ардсли — а вместе с ним и твоих родителей, — тогда вполне вероятно, он выстрелил вчера в Брандис не просто затем, чтобы попугать, а затем, чтобы убить. В таком случае я бы рекомендовал держать ее от этого расследования как можно дальше.
Квентин задумчиво прищурился:
— А может, лучше нам все-таки устроить эту встречу… только пойдет на нее не Бранди, пойду я.
— Я бы не советовал, Квентин, — авторитетно заявил Хендрик. — Помни, на это собрание съедутся лишь с десяток джентльменов, которые являются моими клиентами, а все прочие лица, участвующие в делах, встревожатся, получив пищу для подозрений. Попытка загнать в угол опасного преступника таким примитивным и прямолинейным способом была бы глупым шагом и для тебя, и для Брандис.
— А у тебя есть другое предложение?
— Я как-то не думал об этом. Впрочем, есть, — решительно ответил Хендрик. — Что, если я проведу собственное тонкое и в то же время тщательное расследование? У меня гораздо больше связей, по крайней мере в высшем свете, чем у представителей с Боу-стрит или местного магистрата. У моих клиентов полно семейных тайн — даже больше, чем ты можешь представить. Меня хорошо принимают в «Уайтсе», «Бруксе» и по крайней мере еще в трех клубах на Сент-Джеймс-стрит. Короче говоря, я могу общаться с людьми, осторожно расспрашивать их и с большой вероятностью соберу и скомпоную множество фактов, не вызвав подозрений ни у самих клиентов, ни у множества деловых людей, с которыми они связаны.
— Очень благородно с твоей стороны, Эллард. Но я не могу позволить, чтобы ты подвергал себя опасности. Ты не разрешишь мне ознакомиться с твоими документами, чтобы я мог исследовать вопрос по твоим каналам?
Хендрик покачал головой:
— Ты же знаешь, Квентин, я не могу так поступить. Это было бы непростительным нарушением этики, даже учитывая такие серьезные обстоятельства. Кроме того, мне не так опасно проводить это расследование, как было бы тебе. Кентон и Памела твои родители, поэтому, задав первый вопрос, ты сразу бы раскрыл свои намерения. А вот я как раз незаинтересованная сторона, меня не связывает родство ни с одним из убитых. Никто не заподозрит, что мои очень осторожные расспросы нечто большее, чем невинный светский разговор. Со мной будет все в порядке, уверяю тебя.
— Не знаю, что сказать, — ответил Квентин. — Очень тебе признателен. — Он протянул руку. — Само собой разумеется, ты получишь щедрую компенсацию.
Хендрик отмахнулся:
— Я делаю это по-дружески — не только ради тебя и Дезмонда, но и ради Ардсли, Кентона и Памелы. Если мне удастся обнаружить негодяя, убившего их, это и будет моей компенсацией. — Он пожал руку Квентина и поморщился.
— Что-нибудь болит? — поинтересовался Квентин, нахмурившись.
— Ревматизм замучил, — с грустной улыбкой ответил Хендрик. — Наверное, я старею.
— Ерунда. — Квентин поднялся с места. — Ты слишком любишь жизнь, чтобы стареть.
Он бросил задумчивый взгляд на дверь.
— Пусть они поговорят, Квентин, — мягко посоветовал Хендрик. — Возможно, Дезмонду удастся найти способ, как убедить Брандис отказаться от идеи устроить собрание.
— Возможно, — неуверенно пробормотал Квентин. — Но зная, как Бранди не выносит диктаторства Дезмонда, я сильно сомневаюсь. Хотя, поверь мне, Эллард, на этот раз я надеюсь, что ошибся.
В другой комнате по коридору, в библиотеке, Дезмонд надеялся на то же самое.
Он беспокойно метался по комнате, время от времени бросая тоскливые взгляды на бутылку с коньяком, которая манила его к себе с сервировочного столика.
— Не нужно, Дезмонд, — сказала Бранди, вставая с дивана. — В последнее время ты слишком много пьешь.
Он резко обернулся к ней:
— Не думал, что тебя это касается.
— Конечно, касается. Ты мой друг, и тебе плохо. Но пьянство не вернет Кентона.
— Да, — согласился он, — не вернет. — Дезмонд пересек комнату и остановился перед ней. — Брандис, Хендрик рассказал мне о записной книжке Ардсли. И о собрании, которое ты намерена устроить. Я хочу, чтобы ты отменила его.
— Не могу. Я должна знать, нет ли убийцы отца среди этих людей. — Она вопросительно посмотрела на своего опекуна. — Дезмонд, а ты знал об этой книжке? В конце концов, ты ведь так много работал с папой и был с ним настолько близок, что он назначил тебя распорядителем всех своих дел. Он должен был доверить тебе секрет о существовании этих записей.
Дезмонд потупил взор, заранее готовый к этому вопросу.
— Брандис, попытаюсь проявить честность, которую ты так расхваливаешь. Да, Ардсли рассказал мне о записной книжке, а также о прочих бумагах, которые хранил в той папке. Он даже показал мне потайной ящичек в своем столе. Но с тех пор, как разбилась карета отца, я потерял способность ясно мыслить. Поэтому, честно говоря, я совершенно забыл и о тайнике, и о книжке.
Бранди сочувственно кивнула:
— Спасибо за откровенность. Мистер Хендрик рассказал тебе, что мы узнали из этой книжки?
— Рассказал.
— И это тебя не удивило?
Тяжело вздохнув, Дезмонд отвернулся, явно борясь со своей совестью.
— Нет, Брандис, не удивило.
Девушка вцепилась ему в руку:
— Если ты знаешь что-то, скажи мне. Прошу тебя, Дезмонд, ведь мы говорим о моем отце.
— Хорошо. — Он снова повернулся к ней и мрачно посмотрел ей в глаза. — Говорить об этом мне очень трудно. Я поклялся Ардсли, что не позволю тебе узнать правду. Он был гордый человек, непреклонный в своих убеждениях. И не хотел, чтобы у тебя был повод стыдиться его.
— Стыдиться? Я бы ни за что не устыдилась его.
— Я надеялся, что ты это скажешь. Потому что при данных обстоятельствах тебе необходимо выслушать правду. — Дезмонд набрал в легкие побольше воздуха и с шумом выдохнул. — Насколько я знаю, цифры потерь, указанные в этой книжке, точны. — Увидев сомнение в глазах Бранди, он поспешил продолжить отрепетированное объяснение: — Как тебе рассказал Хендрик, последние несколько месяцев дела Ардсли шли далеко не в гору. Просто не везло, деловая хватка здесь ни при чем — мы с Хендриком пытались убедить в этом Ардсли. Я напоминал ему, что у каждого предпринимателя наступают временами периоды, когда судьба кажется благосклонной ко всем, кроме него. К несчастью, твой отец отказывался смириться с этим фактом. Он начал изучать все возможные проекты, чтобы выбрать из них те, которые принесут огромные прибыли. Однако провидению было угодно сделать так, чтобы черная полоса в делах Ардсли совпала с моей светлой. Поэтому я предложил сделать несколько капиталовложений за него. Он согласился. Я тщательно отобрал проекты. Прибыль подскочила. Мы собрали столько, что смогли компенсировать другие потери. Это отражено в записях, ты сама видела. Поэтому все, что тебе говорил Хендрик, соответствует истине — я подтверждаю его слова, основываясь на сведениях, полученных из первых уст — от твоего отца. Соответственно я убежден: все цифры, приведенные в записях Ардсли, верны, и ты можешь, таким образом, спокойно отказаться от идеи, что кто-то из его партнеров — убийца.
— Значит, твое предложение отменить встречу рождено вовсе не беспокойством о моем благополучии? — поинтересовалась Бранди, стараясь понять мотивы, которые им движут.
— О, меня очень волнует твое благополучие. В тебя стреляли, и я намерен выяснить, кто это сделал. Но мое беспокойство по этому поводу не имеет никакого отношения к тому, что ты обнаружила в записях отца. Я предлагаю отменить собрание только потому, что это будет пустой тратой времени — твоего, моего и Элларда. — Дезмонд с любопытством огляделся по сторонам. — Кстати, где эта книжка?
— Что? — Бранди задумалась, пытаясь найти основания для такой уверенности Дезмонда. — А, она надежно спрятана. Не волнуйся, никто никогда не узнает о папиных трудностях. — Она нахмурилась. — Прости меня, Дезмонд, но я все же не понимаю, почему ты так безоговорочно веришь, что в папиной книжке в точности зафиксированы его потери, как и не разделяю твоего убеждения, будто это собрание ничего не даст, кроме ненужных хлопот.
— Ты хочешь сказать, что я лгу тебе?
— Разумеется, нет, — нетерпеливо возразила Бранди. — Я только хочу сказать, ты просто повторил то, что я уже знаю: папа, да и ты, если на то пошло, считали, будто его сделки приносили одни убытки. А что, если он ошибался? Что, если кто-то ввел его в заблуждение… или, еще хуже, обворовывал его? Если так, то ни мистер Хендрик, ни папа не могли бы дознаться. Папе никогда бы не пришло в голову потребовать подтверждения данных, которые ему сообщали. Соблюдая безукоризненную честность в делах, он ни за что бы не заподозрил кого-нибудь из своих партнеров.
— У него и не было бы на то причин, — строго заметил Дезмонд. — Я знаком со всеми этими джентльменами, Брандис. Все они безупречны.
— Отдавая им должное, все же хочу убедиться в этом сама. — Бранди упрямо выпятила подбородок. — Нет, Дезмонд, чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что единственный способ получить ответы на все вопросы — это устроить собрание. Если джентльмены, с которыми имел дело папа, придерживаются твердых принципов, как ты говоришь, тогда они поймут мои намерения и не посчитают себя оскорбленными.
— Не посчитают себя оскорбленными? — повторил Дезмонд, зло усмехнувшись. — Не могу с тобой согласиться. Ты неизвестно зачем хочешь поставить в неловкое положение двенадцать чрезвычайно влиятельных, известных аристократов.
— Так вот в чем истинная причина твоего недовольства! Ты боишься, что я, обратившись к твоим знакомым за помощью в розыске убийцы отца, тем самым нанесу им обиду? Прости меня, Дезмонд, но я не могу с тобой согласиться. Как и не могу отменить встречу. На карту поставлено гораздо больше, чем стыд.
— В этом случае, боюсь, мне придется запретить тебе что-либо предпринимать.
Щеки Бранди покрылись красными пятнами.
— Ты хочешь запретить мне? Я не ребенок. И ты не сможешь мне приказать не делать того, что я считаю нужным. Только мне, и никому больше, решать — созывать это собрание или нет.
Дезмонд плотно сжал губы, явно стараясь взять себя в руки.
— Я прошу простить меня, Брандис, — наконец удалось ему произнести. — Я не хотел, чтобы мои слова показались тебе суровыми. В мои намерения не входит что-то диктовать тебе, я думал лишь направлять тебя. — Вымученно улыбнувшись, он схватил ее за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Квентин. — Он отвесил грациозный поклон и обеспокоенно взглянул на Бранди. — С вами все в порядке, моя дорогая? Дезмонд рассказал мне об ужасном несчастье, которое случилось с вами вчера.
— Со мной все в порядке, благодарю вас, мистер Хендрик. Я уже почти оправилась.
Слова Бранди, видимо, дошли до Дезмонда, охваченного молчаливой яростью.
— Брандис… — Он поспешил подойти к ней и взять за руку. — Как только могло такое случиться?
— Мы и собрались здесь, чтобы обсудить это, — сдержанно вступил в разговор Квентин. — Почему бы вам обоим не присесть? Миссис Коллинз приготовила завтрак на целую армию. Быть может, не откажетесь чего-нибудь съесть? — Квентин строго взглянул в сторону Дезмонда. — Или выпить?
— Ни то ни другое, спасибо. — Хендрик опередил Дезмонда с ответом.. — Мы плотно поели в Колвертоне меньше чем час назад.
— Значит, вы прибыли в Котсуолд вчера ночью?
— Да, очень поздно вечером. — Хендрик опустился в кресло. — И сразу отправились спать, чтобы сегодня утром выехать пораньше. — Он вопросительно наклонил голову, глядя на Квентина. — Надеюсь, мы не слишком рано? Дезмонд уверил меня, что вы оба встаете с петухами.
— Так оно и есть. — Квентин прошел по комнате и сел на диван. — Я рад, что вы приехали так быстро. У меня накопилось очень много нерешенных вопросов… и поводов для беспокойства. Чем скорее мы займемся ими, тем лучше.
Дезмонд продолжал стоять, не сводя взгляда с Бранди. В конце концов он неловко прокашлялся:
— Брандис, если у тебя нет возражений, я бы хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Я понимаю, ты теперь взрослая, но твой отец назначил меня официальным опекуном. И как твой опекун, я ужасно встревожен тем, что случилось с тобой вчера. Я хочу услышать абсолютно все подробности и выяснить, как мы можем обеспечить твою безопасность. Ты согласна?
Бранди от удивления раскрыла глаза, настолько непривычно ей было, что Дезмонд спрашивает ее одобрения и, если на то пошло, вообще обращается с ней как со взрослой. Она медленно кивнула:
— Конечно, согласна. У меня тоже есть дело, которое я хотела бы с тобой обсудить.
— Хорошо. Тогда пройдем в библиотеку?
— Прекрасно. — Бранди взглянула на Квентина и кивнула в знак того, что все в порядке. — Мы скоро вернемся, джентльмены.
Она улыбнулась Бентли, выходя в коридор, и подавила желание громко рассмеяться, когда Дезмонд с недовольной миной протискивался мимо дворецкого в дверях.
— Если понадоблюсь, я буду на своем посту, милорд, — сообщил Квентину Бентли с невозмутимым выражением лица. — И можете не опасаться. Вход в дом в два раза шире. — Он указал на дверной проем гостиной. — Поэтому прибывающие гости не рискуют задеть на пороге мою персону. Однако если я замечу, что оскорбил хотя бы еще одного посетителя, я отложу свой утренний отдых ради омовения. А теперь прошу простить меня, сэр…
Он вышел из комнаты, гордо неся голову, и направился прочь от Дезмонда и Бранди по направлению к входной двери. Квентин замотал головой, его плечи тряслись от смеха. Хендрик изумленно заморгал.
— Ваш Бентли не перестает удивлять меня, — дипломатично заметил он, — хотя должен сказать, я не припомню, чтобы он проявлял такую… прямолинейность, когда был жив ваш отец.
— Отец ему нравился, — ответил Квентин, пожав плечами, — а Дезмонд — нет.
— Я вижу. — Хендрик прокашлялся, осознав, что попал на зыбкую почву, а потому должен ступать очень осторожно. — Дезмонд неуравновешенный, сложный человек. Кроме того, титул для него внове, он чувствует гнет ответственности. Я уверен, со временем он успокоится.
— Успокоится — да. Изменится — нет. Хендрик замялся.
— Ну да. А что касается его волнения из-за Брандис, то думаю, оно искренно. А потому оправданно. Даже меня крайне испугала новость о вчерашней стрельбе.
— Как и нас всех. — Квентин наклонился вперед и крепко обхватил руками колени. — Буду прям, Эллард. Я хочу выяснить, прозвучал ли этот выстрел случайно или это было самое настоящее покушение на жизнь Бранди.
Хендрик кивнул:
— В точности мои мысли.
— Давай опустим начало, ладно? Бранди все мне рассказала: и о записной книжке отца, и о своем визите в твою контору, и о встрече, которую ты помогаешь устроить.
— Разумеется, Я предполагал, что она так поступит.
— Я хотел узнать о письмах… Ты разослал их, как обещал? Сразу после ухода Бранди?
— Через час после ее отъезда, да. Вначале я просмотрел документы всех джентльменов, упомянутых в книжке Денерли.
— И что-нибудь нашел?
— Нет. Если судить по моим записям, все их убытки не противоречат цифрам Ардсли. Однако ты должен понять, моя роль в этих деловых операциях сводится лишь к тому, чтобы узаконить первоначальное партнерство и обеспечить периодические отчеты о доходах и потерях, исходя из тех цифр, которые мне сообщают.
— А это значит, что если одна из сторон проявит нечестность в делах, то у тебя нет возможности об этом узнать.
— Совершенно точно.
— Ты объяснил это Бранди?
— Говоря откровенно, Квентин, Брандис вознамерилась во что бы то ни стало устроить эту встречу. Никакие мои убеждения не могли бы свернуть ее с намеченного пути.
— Узнаю свою целеустремленную Бранди, — мрачно согласился Квентин. — Очень хорошо. Значит, ты просмотрел их документы и не нашел ничего подозрительного. А потом отослал письма?
— Да. Большинство адресатов получили послания в тот же вечер.
— Ты говоришь — большинство?
— Трое из джентльменов находятся за границей, а потому скорее всего получат письма сегодня днем.
— Верно. — Квентин махнул рукой. — И даже если твой расчет времени оказался безукоризненным и корабль доставил почту в Европу вчера, все равно никому из этих людей не хватило бы времени приплыть в Англию, доехать до Котсуолда и выстрелить в Бранди.
— Поэтому троих можно исключить из числа подозреваемых, — задумчиво объявил Хендрик. — Тем не менее из двенадцати человек, перечисленных в книжке Денерли, у девяти была возможность нанести удар. Не говоря уже о том, что есть десятки предпринимателей, которых финансировали мои клиенты.
— Похоже, мы с тобой оба думаем одинаково.
— Надеюсь, что так. Если кто-то из этих людей убийца, то Бранди подвергает себя серьезной опасности, настаивая на собрании.
— Ты считаешь, что нам следует отменить его. — Квентин сделал вывод, а не задал вопрос.
Тем не менее Хендрик ответил на него:
— Абсолютно верно. Если один из этих людей действительно убил Ардсли — а вместе с ним и твоих родителей, — тогда вполне вероятно, он выстрелил вчера в Брандис не просто затем, чтобы попугать, а затем, чтобы убить. В таком случае я бы рекомендовал держать ее от этого расследования как можно дальше.
Квентин задумчиво прищурился:
— А может, лучше нам все-таки устроить эту встречу… только пойдет на нее не Бранди, пойду я.
— Я бы не советовал, Квентин, — авторитетно заявил Хендрик. — Помни, на это собрание съедутся лишь с десяток джентльменов, которые являются моими клиентами, а все прочие лица, участвующие в делах, встревожатся, получив пищу для подозрений. Попытка загнать в угол опасного преступника таким примитивным и прямолинейным способом была бы глупым шагом и для тебя, и для Брандис.
— А у тебя есть другое предложение?
— Я как-то не думал об этом. Впрочем, есть, — решительно ответил Хендрик. — Что, если я проведу собственное тонкое и в то же время тщательное расследование? У меня гораздо больше связей, по крайней мере в высшем свете, чем у представителей с Боу-стрит или местного магистрата. У моих клиентов полно семейных тайн — даже больше, чем ты можешь представить. Меня хорошо принимают в «Уайтсе», «Бруксе» и по крайней мере еще в трех клубах на Сент-Джеймс-стрит. Короче говоря, я могу общаться с людьми, осторожно расспрашивать их и с большой вероятностью соберу и скомпоную множество фактов, не вызвав подозрений ни у самих клиентов, ни у множества деловых людей, с которыми они связаны.
— Очень благородно с твоей стороны, Эллард. Но я не могу позволить, чтобы ты подвергал себя опасности. Ты не разрешишь мне ознакомиться с твоими документами, чтобы я мог исследовать вопрос по твоим каналам?
Хендрик покачал головой:
— Ты же знаешь, Квентин, я не могу так поступить. Это было бы непростительным нарушением этики, даже учитывая такие серьезные обстоятельства. Кроме того, мне не так опасно проводить это расследование, как было бы тебе. Кентон и Памела твои родители, поэтому, задав первый вопрос, ты сразу бы раскрыл свои намерения. А вот я как раз незаинтересованная сторона, меня не связывает родство ни с одним из убитых. Никто не заподозрит, что мои очень осторожные расспросы нечто большее, чем невинный светский разговор. Со мной будет все в порядке, уверяю тебя.
— Не знаю, что сказать, — ответил Квентин. — Очень тебе признателен. — Он протянул руку. — Само собой разумеется, ты получишь щедрую компенсацию.
Хендрик отмахнулся:
— Я делаю это по-дружески — не только ради тебя и Дезмонда, но и ради Ардсли, Кентона и Памелы. Если мне удастся обнаружить негодяя, убившего их, это и будет моей компенсацией. — Он пожал руку Квентина и поморщился.
— Что-нибудь болит? — поинтересовался Квентин, нахмурившись.
— Ревматизм замучил, — с грустной улыбкой ответил Хендрик. — Наверное, я старею.
— Ерунда. — Квентин поднялся с места. — Ты слишком любишь жизнь, чтобы стареть.
Он бросил задумчивый взгляд на дверь.
— Пусть они поговорят, Квентин, — мягко посоветовал Хендрик. — Возможно, Дезмонду удастся найти способ, как убедить Брандис отказаться от идеи устроить собрание.
— Возможно, — неуверенно пробормотал Квентин. — Но зная, как Бранди не выносит диктаторства Дезмонда, я сильно сомневаюсь. Хотя, поверь мне, Эллард, на этот раз я надеюсь, что ошибся.
В другой комнате по коридору, в библиотеке, Дезмонд надеялся на то же самое.
Он беспокойно метался по комнате, время от времени бросая тоскливые взгляды на бутылку с коньяком, которая манила его к себе с сервировочного столика.
— Не нужно, Дезмонд, — сказала Бранди, вставая с дивана. — В последнее время ты слишком много пьешь.
Он резко обернулся к ней:
— Не думал, что тебя это касается.
— Конечно, касается. Ты мой друг, и тебе плохо. Но пьянство не вернет Кентона.
— Да, — согласился он, — не вернет. — Дезмонд пересек комнату и остановился перед ней. — Брандис, Хендрик рассказал мне о записной книжке Ардсли. И о собрании, которое ты намерена устроить. Я хочу, чтобы ты отменила его.
— Не могу. Я должна знать, нет ли убийцы отца среди этих людей. — Она вопросительно посмотрела на своего опекуна. — Дезмонд, а ты знал об этой книжке? В конце концов, ты ведь так много работал с папой и был с ним настолько близок, что он назначил тебя распорядителем всех своих дел. Он должен был доверить тебе секрет о существовании этих записей.
Дезмонд потупил взор, заранее готовый к этому вопросу.
— Брандис, попытаюсь проявить честность, которую ты так расхваливаешь. Да, Ардсли рассказал мне о записной книжке, а также о прочих бумагах, которые хранил в той папке. Он даже показал мне потайной ящичек в своем столе. Но с тех пор, как разбилась карета отца, я потерял способность ясно мыслить. Поэтому, честно говоря, я совершенно забыл и о тайнике, и о книжке.
Бранди сочувственно кивнула:
— Спасибо за откровенность. Мистер Хендрик рассказал тебе, что мы узнали из этой книжки?
— Рассказал.
— И это тебя не удивило?
Тяжело вздохнув, Дезмонд отвернулся, явно борясь со своей совестью.
— Нет, Брандис, не удивило.
Девушка вцепилась ему в руку:
— Если ты знаешь что-то, скажи мне. Прошу тебя, Дезмонд, ведь мы говорим о моем отце.
— Хорошо. — Он снова повернулся к ней и мрачно посмотрел ей в глаза. — Говорить об этом мне очень трудно. Я поклялся Ардсли, что не позволю тебе узнать правду. Он был гордый человек, непреклонный в своих убеждениях. И не хотел, чтобы у тебя был повод стыдиться его.
— Стыдиться? Я бы ни за что не устыдилась его.
— Я надеялся, что ты это скажешь. Потому что при данных обстоятельствах тебе необходимо выслушать правду. — Дезмонд набрал в легкие побольше воздуха и с шумом выдохнул. — Насколько я знаю, цифры потерь, указанные в этой книжке, точны. — Увидев сомнение в глазах Бранди, он поспешил продолжить отрепетированное объяснение: — Как тебе рассказал Хендрик, последние несколько месяцев дела Ардсли шли далеко не в гору. Просто не везло, деловая хватка здесь ни при чем — мы с Хендриком пытались убедить в этом Ардсли. Я напоминал ему, что у каждого предпринимателя наступают временами периоды, когда судьба кажется благосклонной ко всем, кроме него. К несчастью, твой отец отказывался смириться с этим фактом. Он начал изучать все возможные проекты, чтобы выбрать из них те, которые принесут огромные прибыли. Однако провидению было угодно сделать так, чтобы черная полоса в делах Ардсли совпала с моей светлой. Поэтому я предложил сделать несколько капиталовложений за него. Он согласился. Я тщательно отобрал проекты. Прибыль подскочила. Мы собрали столько, что смогли компенсировать другие потери. Это отражено в записях, ты сама видела. Поэтому все, что тебе говорил Хендрик, соответствует истине — я подтверждаю его слова, основываясь на сведениях, полученных из первых уст — от твоего отца. Соответственно я убежден: все цифры, приведенные в записях Ардсли, верны, и ты можешь, таким образом, спокойно отказаться от идеи, что кто-то из его партнеров — убийца.
— Значит, твое предложение отменить встречу рождено вовсе не беспокойством о моем благополучии? — поинтересовалась Бранди, стараясь понять мотивы, которые им движут.
— О, меня очень волнует твое благополучие. В тебя стреляли, и я намерен выяснить, кто это сделал. Но мое беспокойство по этому поводу не имеет никакого отношения к тому, что ты обнаружила в записях отца. Я предлагаю отменить собрание только потому, что это будет пустой тратой времени — твоего, моего и Элларда. — Дезмонд с любопытством огляделся по сторонам. — Кстати, где эта книжка?
— Что? — Бранди задумалась, пытаясь найти основания для такой уверенности Дезмонда. — А, она надежно спрятана. Не волнуйся, никто никогда не узнает о папиных трудностях. — Она нахмурилась. — Прости меня, Дезмонд, но я все же не понимаю, почему ты так безоговорочно веришь, что в папиной книжке в точности зафиксированы его потери, как и не разделяю твоего убеждения, будто это собрание ничего не даст, кроме ненужных хлопот.
— Ты хочешь сказать, что я лгу тебе?
— Разумеется, нет, — нетерпеливо возразила Бранди. — Я только хочу сказать, ты просто повторил то, что я уже знаю: папа, да и ты, если на то пошло, считали, будто его сделки приносили одни убытки. А что, если он ошибался? Что, если кто-то ввел его в заблуждение… или, еще хуже, обворовывал его? Если так, то ни мистер Хендрик, ни папа не могли бы дознаться. Папе никогда бы не пришло в голову потребовать подтверждения данных, которые ему сообщали. Соблюдая безукоризненную честность в делах, он ни за что бы не заподозрил кого-нибудь из своих партнеров.
— У него и не было бы на то причин, — строго заметил Дезмонд. — Я знаком со всеми этими джентльменами, Брандис. Все они безупречны.
— Отдавая им должное, все же хочу убедиться в этом сама. — Бранди упрямо выпятила подбородок. — Нет, Дезмонд, чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что единственный способ получить ответы на все вопросы — это устроить собрание. Если джентльмены, с которыми имел дело папа, придерживаются твердых принципов, как ты говоришь, тогда они поймут мои намерения и не посчитают себя оскорбленными.
— Не посчитают себя оскорбленными? — повторил Дезмонд, зло усмехнувшись. — Не могу с тобой согласиться. Ты неизвестно зачем хочешь поставить в неловкое положение двенадцать чрезвычайно влиятельных, известных аристократов.
— Так вот в чем истинная причина твоего недовольства! Ты боишься, что я, обратившись к твоим знакомым за помощью в розыске убийцы отца, тем самым нанесу им обиду? Прости меня, Дезмонд, но я не могу с тобой согласиться. Как и не могу отменить встречу. На карту поставлено гораздо больше, чем стыд.
— В этом случае, боюсь, мне придется запретить тебе что-либо предпринимать.
Щеки Бранди покрылись красными пятнами.
— Ты хочешь запретить мне? Я не ребенок. И ты не сможешь мне приказать не делать того, что я считаю нужным. Только мне, и никому больше, решать — созывать это собрание или нет.
Дезмонд плотно сжал губы, явно стараясь взять себя в руки.
— Я прошу простить меня, Брандис, — наконец удалось ему произнести. — Я не хотел, чтобы мои слова показались тебе суровыми. В мои намерения не входит что-то диктовать тебе, я думал лишь направлять тебя. — Вымученно улыбнувшись, он схватил ее за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42