Северн выпрыгнул из коляски, держа вожжи в руках. Он привязал лошадей и только тогда предложил помощь Мерседес.Игнорируя его протянутую руку, она ступила на узкую подножку, а затем на землю. К охотничьему домику вела короткая дорожка из каменных плит. Северн знаком предложил ей следовать за ним. Она не торопилась повиноваться.— Я не могу пока понять, почему изменились ваши планы, Северн, но вы должны знать, что из этого не выйдет ничего, кроме неприятностей. Одно меня радует — значит, ваш отец не умирает.Северн снова показал на дверь домика. Жест был нетерпеливым.— Я не мог придумать другого предлога, который заставил бы вас уехать со мной.— Вы правы, — сказала она и двинулась по тропинке к дому. — Вы знали, что мой муж уехал из поместья?Северн поджал губы. И хотя было ясно, что Мерседес намеренно дразнит его, специально упоминая Колина, все равно он был уязвлен. Он с трудом удержался, чтобы не пустить в ход руки. Ничего, он еще доставит себе это удовольствие. А теперь ему хотелось подольше посмаковать миг мести.— Да, я знал, — сказал он. — Я спросил у вашего садовника.— А если бы он был дома?— Я бы подождал до следующего дня.То, как он это сказал, заставило Мерседес заподозрить, что он сидел в засаде уже давно. Исчезновение Сильвии сыграло ему на руку.Северн открыл дверь и ввел Мерседес внутрь. Два человека, сидевшие в креслах перед камином, немедленно встали. Оба они одновременно повернулись к двери.— Вы, конечно же, узнаете своего дядю, — сказал Северн, представляя одного из них. — Другой джентльмен — мистер Пайн, и сейчас он кое-что вам расскажет.И тут Мерседес поняла, что значит онеметь. Она все слышала, видела и осязала, но не могла произнести ни слова. Она смотрела то на одного, то на другого, и ноги ее вдруг начали отказывать ей. Будто откуда-то издалека оба человека начали медленно приближаться к ней. В глазах потемнело, и сознание стало уплывать. Рука Северна, которую она почувствовала под своим локтем, вернула ее к действительности.Отшатнувшись от его прикосновения, Мерседес натолкнулась сзади на перила. Справа она увидела открытую дверь. Не показав своего намерения ни взглядом, ни движением, она вдруг подняла юбки и бросилась бежать со всех ног по вымощенной каменными плитами дорожке.— Она, похоже, совсем не рада видеть меня, — сухо сказал Уоллас Лейден. — Другая бы обрадовалась хотя бы возможности снять траур. По-моему, он совсем ей не идет. А вы как думаете? — обратился он к своему молчаливому спутнику, ожидая от него не столько ответа на вопрос, сколько поддержки. — Мистер Пайн, не будете ли вы так любезны вернуть ее?— Это сделаю я, — живо вмешался Северн.— Я помогу вам, — сказал мистер Пайн. Его помощь не была ни принята, ни отвергнута. Северн уже бросился в погоню за своей добычей. Мистер Пайн поспешил за ним. Ему послышалось, что граф за его спиной захихикал. И в который раз мистер Пайн подивился, как это его угораздило влипнуть в такое дело.Чертополох и низкий кустарник мешали Мерседес бежать. Она была легка на ногу, но, конечно же, не могла сравниться с Северном силой и выносливостью. Даже не оглядываясь, Мерседес чувствовала, что он ее догоняет. И то, что он споткнулся о поваленное дерево, которое она легко перепрыгнула, не дало ей большого выигрыша во времени. Исход был ясен.Северн схватил ее сзади за платье, и Мерседес упала на мягкую лесную подстилку из листьев и валежника. Кусочки глины прилипли к лифу и юбке ее черного платья. Ленты шляпки развязались, и она едва держалась на затылке. Мерседес пыталась подняться, но Северн навалился на нее всей тяжестью тела, и она, тяжело дыша, осталась на месте и закрыла глаза.— Отпустите ее, — сказал мистер Пайн. Он похлопал Северна по плечу. — Леди совсем запыхалась.Северн поднялся, переместив тяжесть тела на колени, готовый в любую секунду снова навалиться на нее.— Не вмешивайтесь, Пайн. Вы приятель Лейдена, а не мой.Северн сорвал с Мерседес шляпку, потом повернул ее на спину. И хоть она перестала сопротивляться, он наклонился над ней и крепко ухватил ее за запястья.— Вам не стоило бежать, Мерседес, — спокойно сказал он. — И вообще пора перестать убегать от меня. Никуда вам от меня не деться.Мерседес не слушала его. Слова Северна проходили мимо нее, не затрагивая сознания. Не отрываясь, она изум-ленно смотрела на мистера Пайна. Красавчик — приятель ее дяди склонился к Северну, но его голубые глаза были устремлены на нее. Он приложил палец к губам и подмигнул ей.Голубой Глаз! Понтий Пайн!Карманник распрямился. Он нацелил на голову Северна единственное имеющееся у него оружие — свой кулак. Прямой удар вывел бы Северна из строя. Тот отшатнулся.— Ага, ты нашел ее, — сказал подоспевший Уэйборн спокойным, невозмутимым тоном, с некоторым оттенком поздравления. — Она убежала гораздо дальше, чем я мог предположить.Понтий Пайн потряс рукой, будто просто хотел расправить рукав пиджака. И только позже раскрылось, что таилось за этим жестом. Он заметил, что Уэйборн остался совершенно бесстрастным. Выражение резко очерченного лица графа было непроницаемо.— Отпусти же ее, Северн, — сказал граф с ноткой раздражения. — Я знаю, что ты давно уже спишь и видишь, как бы добиться ее благосклонности, но на людях этого делать не стоит.Северн, прищурившись, смотрел на запрокинутое лицо Мерседес. Он все сильнее сжимал пальцами ее запястья, пока она не поморщилась от боли. На первый раз достаточно. Не поднимаясь с колен, он распрямился и стал отряхивать свою куртку. На платье Мерседес градом посыпались мелкие камешки и сухие листья. Потом он не торопясь поднялся и предложил ей руку.Мерседес даже не посмотрела на него и, сделав усилие, села. Понтий Пайн протянул руку и помог ей встать.Уэйборн улыбнулся одними губами.— Похоже, что у тебя, Северн, появился новый соперник. Пойдемте. Мы должны вернуться в дом. Не знаю, как вам, а мне необходимо выпить.Домоправительница Розфилда занимала эту должность вот уже четверть века. И когда Колин спросил ее, уверена ли она, что графа и его сына нет дома, она была явно оскорблена. Она прямо-таки содрогнулась от одного лишь предположения, что она может чего-то не знать в этом доме, и неодобрительно поджала тонкие губы.— Совершенно точно, — сказала она. — Граф находится в Лондоне вот уже больше месяца.— А как его здоровье? — осторожно осведомился Колин.— Он чувствует себя так же прекрасно, как и месяц назад, — сказала она. — Других вестей в Розфилд не поступало.— А что виконт Филдинг?Домоправительница пожалела, что позволила Колину пройти в просторный холл замка Розфилд. Он несколько раз вскидывал глаза на главную лестницу, будто хотел самолично обследовать комнаты наверху.— Его светлость недавно приехал из-за границы, — сказала она. — Но вчера вернулся в Лондон и пока еще там.— Вы ждете его сегодня?Домоправительница решительно сложила руки под грудью. При этом косточки пальцев у нее побелели.— Я не посвящена в планы его светлости, — сказала она.Похоже, это было ее больным местом.— По каким делам он поехал в Лондон?— Этого я уж точно не знаю, — ответила домоправи-тельница. — Прибыл посыльный, и его светлость срочно уехал.Ей было явно неуютно под градом его вопросов, но она, видимо, считала, что обязана ответить на них.— А сообщение, которое доставил посыльный, не относилось ли оно к здоровью графа?— Я уверена, что нет. Такие новости обязательно дошли бы до меня, потому что в этом случае я должна все подготовить к его приезду. Если бы граф заболел, он сделал бы все возможное, чтобы вернуться в Розфилд. В этом отношении он всегда совершенно непреклонен.Колин понял это так, что граф намерен умереть непременно в Розфилде.— Больше того, — продолжала домоправительница, — я думаю, что граф вообще не знал о возвращении сына из-за границы. — Руки ее вдруг бессильно упали, будто она поняла, что сказала что-то лишнее. — Ну, если это все… — Она с надеждой посмотрела на дверь.— Еще один маленький вопрос, — сказал Колин. — Я прошу вас дать мне лондонские адреса графа и его сына.Домоправительница колебалась недолго. Молчание Колина побудило ее действовать быстрее, чем если бы он принялся упрашивать и умолять ее. Она долго извинялась за свой почерк, но в конце концов с готовностью отдала записку Колину.Тот бегло взглянул на листочек и сунул его в карман куртки.— Если Северн вернется, обязательно скажите ему, что я был здесь. А еще скажите, что я обязательно его найду.Домоправительница кивнула и лишь потом поняла, о чем ее просят. И когда Колин уже ускакал, до нее наконец дошло, что она передала сведения, которые будут стоить кому-то жизни.Мерседес смотрела, как ее дядя наливает себе вино. Она поняла, что именно он зачинщик всех событий, которые произошли сегодня утром, а может быть, и вчера вечером. Он действовал очень осмотрительно, во всех движениях просматривалась осторожность, будто он боялся оказаться одураченным, но тем не менее был, как всегда, сильно навеселе.Когда все вернулись в охотничий домик, Мерседес было приказано сесть в одно из кресел перед камином. Она поняла, что Маркус не случайно посадил ее спиной к окну.Если бы она могла смотреть в окно, у нее оставалась хотя бы какая-то надежда. Но он постарался лишить ее и этого.Присутствие вора-карманника было для нее загадкой. Он совершенно непринужденно общался с ее дядей и почти так же с Северном, хотя оба они относились к мистеру Пайну с легким презрением. Мерседес была уверена, что он хочет помочь ей, но сейчас ей казалось, что он с ними заодно. Она пыталась заглянуть ему в глаза, но он всячески избегал ее взгляда.— Не думай, что тебе удастся снова убежать, — сказал ей Северн. Он ненадолго вышел из комнаты и вернулся с шелковым шарфом. Он смочил его водой из стоявшего на буфете графина, расправил его и подошел к Мерседес.Она услышала приглушенный смех дяди и непроизвольно закрыла руками горло.— Да нет, племянница, его сейчас не интересует твое горло, — сказал Уэйборн, поднося стакан ко рту. — Пока нет. Давай свои руки.Мерседес повернула голову и медленно подставила Северну запястья.Мокрый шелк холодил кожу. Северн обмотал шарф восьмеркой и туго затянул. Потом завязал на два узла, и Мерседес подумала, что, когда шелк высохнет, повязка станет еще туже. Но Северн меньше всего заботился о ее удобствах. Похоже, ему, как и ее дяде, было приятно мучить ее. Мерседес приложила все силы, чтобы лицо ее осталось спокойным.Удовлетворенный своими действиями, Северн хотел сесть, но обнаружил, что кресло напротив Мерседес было уже занято. И когда неотесанный приятель Уэйборна не стронулся с места, несмотря на выразительный взгляд Северна, он, холодно усмехнувшись, уселся на длинный диван.Видя, что Северн взбешен, Уэйборн развеселился.— Маркус, ты должен извинить мистера Пайна. Он не привык относиться с почтением к вышестоящим лицам. Конечно, это может в конце концов надоесть, но сейчас мне это кажется страшно забавным. — Он не стал искать себе места, а предпочел подпирать буфет, потягивая спиртное. — Как, Мерседес? Ты ничего не хочешь сказать? Твое молчание меня просто удивляет. Неужели замужество довело тебя до немоты? — Уголком глаза он увидел, как Северн весь передернулся. Маркус не мог терпеть, когда при нем упоминали, что Мерседес замужем. — Или ты считаешь нас недостойными собеседниками?Мерседес посмотрела на свои связанные руки и ничего не ответила.Северн начал терять терпение. Его ладонь резко разрубила воздух.— Хватит. Уэйборн, скажите ей то, о чем вы рассказывали мне, когда вызвали меня в Лондон.Граф удивленно поднял брови.— Вызвал? — спросил он. — Не слишком ли сильное выражение? Мне казалось, я просто напомнил, что жив и здоров и вернулся в эти прекрасные места. Я, кажется, просто назвал адрес, где жил, но я совсем не вызывал тебя туда.Он допил из стакана свой напиток. Его легкая улыбка говорила о том, что он наслаждается закипающей злостью Северна.— Не волнуйся так, Маркус. Или уж по крайней мере не показывай вида. Я думаю, впереди еще несколько часов, прежде чем капитан найдет нас здесь. В конце концов это ведь была твоя идея — запутать следы. Иначе он мог догадаться, что это ловушка, так ведь?Мерседес на мгновение закрыла глаза. Шелковый шарф сильно сжимал ее руки, но это нельзя было сравнить с тем, как сжалось ее сердце. Колин ведь не знает, что ее дядя жив. Если даже ему удастся найти ее, он не будет и подозревать, что его встретит не один Северн. Глаза Северна излучали холод.— Расскажите ей, — повторил он.— Хорошо, хорошо. — Уэйборн снова плеснул себе в стакан янтарной жидкости. — Мерседес, когда мы говорили с тобой в последний раз, я сказал, что собираюсь уехать за границу. Так я и сделал. Могу сказать тебе, что в Бостоне нет ничего привлекательного. Несмотря на то что народ там напускает на себя важность, это, в сущности, очень провинциальный город.Обеспокоенный тем, как бы Уэйборн не пустился в длинное рассуждение о городе, Северн прервал его:— Хватит читать лекции, Уоллас. Расскажите ей то, что она должна узнать.Уоллас вздохнул.— Ты должна извинить Северна, — сказал он, обращаясь к Мерседес. — Он вбил себе в голову, что, как только ты услышишь мою историю, ты тут же изменишь к нему свое отношение в лучшую сторону. Я говорил ему, что даже фейерверк из тысячи римских свечей, взмывших в небо над его головой, не сможет представить его перед тобой в новом свете, но бедный мальчик все надеется. — Он пожал плечами и беспечно улыбнулся. — Любовь. Она не признает никакой арифметики.Мерседес вздрогнула, увидев, что Северн встал с дивана. Он поднялся во весь рост, дрожа от возбуждения. И это сдерживаемое возбуждение казалось ей еще более страшным. Если бы оно было открыто направлено на нее, ее просто передернуло бы от отвращения. Но она не ожидала, что ее дядя испытает то же самое. Глядя на каплю спиртного, упавшую на тыльную часть руки Уэйборна, она в первый раз подумала, что ее дядя совсем не питает дружеских чувств к Северну. И вообще была ли она когда-нибудь, эта дружба?Северн медленно сел на свое место. Ему не было нужды говорить какие-то слова.Уэйборн поставил свой стакан на буфетную стойку и вынул из кармана носовой платок. Не торопясь он промокнул каплю на руке. Несмотря на молчаливую угрозу Северна, он не спешил с продолжением разговора.— Целью моей поездки в Бостон было, конечно, найти кого-нибудь, кто сказал бы правду о последнем плавании капитана Торна на «Таинственном». Я очень быстро узнал, что капитан там известен как своего рода местная достопримечательность. Но не так просто было отыскать человека, готового показать что-нибудь против него.— Вы имеете в виду — чтобы солгать, — сказала Мерседес.Уэйборн пожал плечами:— Как выяснилось, этого не понадобилось вовсе. Нашелся мистер Пайн, готовый развенчать победу твоего супруга. Он как раз был участником этого плавания на «Таинственном».Мерседес метнула взгляд на Понтия Наина. Она знала, что это совершенно невозможно. Если верить в тюремные откровения Понтия, то он добывал драгоценности из спален в Бате примерно в это же время. Она чуть не сказала об этом вслух, но взгляд Понтия ее остановил.— Подозрительно, что вы смогли отыскать только одного человека, который бы показал против моего мужа, — сказала она. — Может быть, у мистера Пайна есть причина лгать, о которой вы не знаете. Правда, мистер Пайн? Как я понимаю, команда «Таинственного» получила большое вознаграждение за рекордное плавание. Вас как-нибудь ущемили в этом отношении?Понтий Пайн был на самом деле не так расслаблен, как можно было подумать, глядя на его позу. Он сидел откинувшись в большом кресле, слегка склонив голову, руки небрежно покоились на темно-бордовых кожаных подлокотниках, а ноги были скрещены. В его голубых глазах снова появилась определенная сдержанность — взгляд его был то ли задумчивый, то ли просто скучающий.— Ущемили? — сказал он наконец. — Нет. Не сказал бы, что я был ущемлен. Обманут, так это да. Я пришел на борт «Таинственного» в Лондоне. Думал, что поступлю на работу, доберусь до Бостона, а там уйду с корабля и останусь в Америке. Не сказал ни одной живой душе, что я задумал. Я вообще мало кому доверяю.Мерседес слушала, стараясь не выдать своего волнения. Она чувствовала нетерпение, с каким Северн слушал рассказ Понтия, и почти поверила, что карманник специально затягивает его.— Дело вот в чем, — продолжал Понтий. — «Таинственный» никогда не ходил до Бостона. Я не могу сказать, где мы точно были. Я ничего не понимаю ни в широте, ни в долготе, но люди сказали мне, что в нескольких днях пути от порта капитан договорился с другим кораблем. Он шел из Бостона и остановился бок о бок с нами. Совещание было недолгим. Я тогда подумал, что они уже обсудили все заранее. За несколько часов две команды успели обменяться грузами. «Таинственный» развернулся, солнце оказалось позади нас, и я понял, что мы возвращаемся в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48