Ей нужно было время, чтобы прийти в себя и успокоиться. Она пыталась понять, почему ее тело так непривычно и странно отреагировало на прикосновения незнакомого мужчины. И пыталась убедить себя, что не хочет, чтобы он снова дотрагивался до нее. Но ей не удалось обмануть себя – она жаждала его новых прикосновений.
– Куда он пошел, ма? – спросил Адам. Все это время он ни на шаг не отходил от матери.
– Он хочет найти опунции. Хотя для меня остается загадкой, что он собирается с ними делать.
На самом деле Лорел нисколько не интересовала эта загадка. Она была полностью поглощена раздумьями куда более важными: почему его прикосновения оказали такое сильное влияние на нее. Ласки Карлина, ее мужа, никогда не доставляли такого удовольствия, не доставляли даже тогда, когда она еще была дико и слепо влюблена в него и свято верила в его любовь. Странно, но близость мужа не приносила радости. Но, о чудо, стоило незнакомцу дотронуться до нее, как тело мучительно заныло, желая новых прикосновений, кожа запылала, а чувства обострились.
Возможно, причиной столь странной реакции послужило пережитое накануне потрясение и грубость Дэмьена. Потребуется несколько дней, прежде чем она сможет прийти в себя.
– А за мной может еще кто-нибудь приехать? – осторожно спросил Адам. Мальчик выглядел сильно напуганным.
Лорел всегда боялась, что наступит день, когда на пороге ее дома появятся Блакторны, чтобы забрать сына. Она знала, что рано или поздно это произойдет. И все же появление Дэмьена сегодня было жестоким ударом.
– Возможно, – отозвалась Лорел. – Но в следующий раз мы подготовимся к встрече.
Сегодня Лорел не была готова. И если бы не помощь этого странного человека, Адам находился бы уже далеко. Конечно, шериф, защищая ее сына, лишь исполнял свои обязанности, но Лорел никогда не встречала мужчину, хотя бы отдаленно похожего на него.
– Он возвращается, – поспешил предупредить Адам.
– Подержите, – Хен высыпал плоды опунции на колени Лорел. Затем достал из кармана нож, взял один грушевидный фрукт и, разрезав пополам, выдавил сок. – У вас найдется кусок марли?
– Конечно.
– Остальные разрежьте так же, протрите соком кровоподтеки и приложите к лицу марлю. Вот увидите, раны заживут вдвое быстрее.
– Но с этой марлей на лице я буду выглядеть так, словно готовлюсь к захоронению, – возразила Лорел. Затем, пристально посмотрев на шерифа, спросила: – А зачем вы приехали сюда?
– Я собирался попросить вас выстирать мою одежду, – он оглянулся вокруг. – Я оставил сумку с вещами где-то неподалеку.
– Я принесу ее сейчас, – сорвавшись с места, прокричал Адам. Мальчик уже успокоился.
– Даже не знаю, когда смогу сделать это, – робко произнесла Лорел. – У меня сейчас очень много работы. – Она понимала, что должна хотя бы из чувства благодарности выстирать его одежду в первую очередь. Но чувство разочарования, чувство безудержного раздражения подавили, вытеснили все остальные чувства. Каждой клеточкой она ощущала, что рядом находится мужчина. Но Хен, в свою очередь, оставался, казалось, равнодушным к тому, что она была женщиной.
– Сегодня вам вообще не следует браться за работу.
– Нужно лишь приложить к телу плоды опунции и сидеть, да?
– Совершенно верно.
Ей показалось, что на губах шерифа появилась слабая улыбка, а глаза засверкали, играя солнечным светом. Лорел улыбнулась в ответ.
– В таком случае, людей, недовольных тем, что их белье не готово в срок, я буду направлять к вам.
– Думаю, лучше всего будет посоветовать им, обратиться за объяснениями к Дэмьену.
Шутливый настрой мгновенно покинул женщину.
– Боюсь, это не поможет. Блакторны никогда не считались с желаниями других людей.
– И, тем не менее, рано или поздно вам придется тоже встретиться с Блакторнами и попытаться решить проблему. Если мальчик окажется между вами и семьей вашего мужа, боюсь, это не принесет ему ничего хорошего.
– Вы просто ничего не знаете, – холодно отозвалась Лорел.
– Верно. Но я знаю одно: вы не можете выбрать сыну другого отца. Об этом думать уже поздно.
– Но я могу воспитать его так, чтобы он, когда станет взрослым, не думал, что ему все позволено лишь потому, что он умеет пользоваться ружьем лучше другого.
Неприятный разговор прервало появление Адама. Он был довольно крупным для своего возраста мальчиком, поэтому легко справился с тяжелой сумкой.
– Как много белья вы привезли, – проговорила Лорел, кинув быстрый взгляд на увесистый саквояж.
– Я уже давно покинул дом.
– Может, вы еще надумаете вернуться обратно?
Ни один человек не был так внимателен к ней, поэтому Лорел решила отплатить за добро добром, хотя хладнокровие Хена и злило ее. Но она от души желала ему добра. И не хотела, чтобы его убили.
– С таким же успехом вы можете изменить свое решение и позволить своему сыну встречаться иногда с дядюшками!
Лорел бросила на Хена колючий взгляд. Желание быть доброй мгновенно исчезло.
– Это не ваше дело!
– Куда я направляюсь или собираюсь направиться – то лее не ваше дело!
– Вы, между прочим, находитесь сейчас на моей земле, – выпалила она в ответ. – Я выстираю ваше белье. А сейчас поторопитесь убраться из моих владений!
– Советую вам приложить парочку разрезанных кактусов к лицу и немного полежать. Завтра вам станет намного лучше.
– Уходите немедленно! – почти закричала разгневанная женщина. – И забирайте свои вещи!
– Завтра я навещу вас, – спокойно произнес Хен.
– У меня есть пистолет!
– Хорошо. Женщина, живущая одна, должна уметь защищаться. – Хен повернулся к Адаму. – Приглядывай за мамой, сынок. В таком состоянии она способна наброситься на кого угодно. Даже на пантеру. Бедная кошка не успеет пикнуть, как окажется растерзанной на мелкие кусочки. И вскоре весь ваш двор покроется шкурами несчастных животных. А тебе, малыш, придется с утра до ночи только и делать, что выбивать из них пыль.
Лорел усилием воли сдержала еще один порыв гнева.
– Я была бы вам крайне благодарна, если бы вы как можно скорее покинули нас, прежде чем успеете опорочить меня в глазах сына.
– Вот видите, значит, вы умеете разговаривать вежливо, когда захотите, – заметил Хен. В его глазах не было и тени иронии. – Приятно было познакомиться с вами.
Хен подошел к Дэмьену и развязал пленнику ноги. Затем грубо забросил последнего в седло. Надвинув на глаза шляпу, шериф направился прочь, уводя за поводья лошадь со связанным седоком.
– Вы забыли одежду, – крикнул Адам в спину удаляющемуся шерифу.
Хен безразлично махнул рукой, даже не удосужившись оглянуться.
– Ма, но он забыл…
– Не забыл, – поправила сына Лорел. – Просто он не собирался возвращаться обратно с ворохом грязного белья.
– И что ты собираешься с ним делать? Она тяжело вздохнула.
– Стирать…
– Но ты же сказала, что не будешь делать это.
– Сказала, но, похоже, господин шериф не расслышал моих слов.
– Его зовут мистер Рандольф. Я запомнил, он сам сказал.
– Знаю. Хен Рандольф. Что за причудливое имя для взрослого мужчины. Хен. Сразу представляешь что-то, покрытое перьями, ковыряющееся в грязи в поисках зерен и червей. Единственным достоинством этого кудахтающего «что-то» является количество яиц, снесенных в кустах.
Адам захихикал.
– Но у него нет перьев, ма. И он не кудах-чивает.
– Кудахчет, – поправила его Лорел. – Да, не кудахчет, зато говорит слишком много глупостей.
– А мне он понравился. И он здорово разделался с этим дядькой.
– Да, это получилось у шерифа неплохо, – вынуждена была согласиться Лорел. Вспомнив короткую схватку, она невольно вздрогнула: насилие пугало ее, Хен был жесток и беспощаден с Дэмьеном.
– Как ты думаешь, он вернется?
Лорел устремила взор к месту, где несколько мгновений назад Хен, спускаясь, вниз по ущелью, исчез из вида.
– Сомневаюсь, что мы когда-нибудь увидим его еще.
– Мне очень не понравился этот человек. Если бы у меня было ружье, я бы застрелил его, как только он появился бы здесь снова.
– А-а, ты говоришь о Дэмьене, – вздохнула Лорел, медленно возвращаясь к реальности. – Боюсь, он вернется, хотим мы этого или нет. Но ты не будешь стрелять ни в кого. А теперь, ступай принеси воды и собери дров. Мне придется заняться бельем мистера Рандольфа.
– Но он сказал, что тебе нужно лежать.
– Я знаю, что он сказал. Но что бы он ни говорил, уверена, он будет ждать чистую одежду к завтрашнему дню.
Адам живо подхватил деревянную бадью и направился к ручью. Наблюдая за сыном, Лорел думала: «Неужели Хен на самом деле будет забирать завтра чистое белье?» Она испытывала противоречивые чувства и не понимала этого человека. Все мужчины, которых ей доводилось встречать прежде, за исключением отца (но она его едва помнила!), считали, что женщины существуют лишь для того, чтобы создавать уют в доме и доставлять удовольствие мужу.
Да, Адам действительно нуждался в мужской руке. Когда Хен говорил об этом, он ничем не отличался от всех остальных мужчин. Но когда он обрабатывал раны, его неясные прикосновения давали повод думать, что он все же не такой, как все.
Тут Лорел вспомнила безудержную ярость, вспыхнувшую в его глазах, когда он избил Дэмьена до полусмерти. Она невольно вздрогнула. Также жестоко, до потери сознания, когда-то ее избивал отчим. Лорел до сих пор помнила град ударов и чувство беспомощности. И тогда она поклялась, что никогда в жизни никому не позволит поднять на нее руку. Да, Хен жестоко расправился с Дэмьеном. Но Лорел была уверена, что он никогда не ударит женщину.
– Мне понадобится еще вода, – сказала она, когда Адам вылил из первой бадьи воду в котел. – Уму непостижимо, как много белья оставил шериф.
Лорел любовалась сыном, который послушно шел к речке. Она испытывала чувство гордости: Адам рос хорошим мальчиком. Пусть Хен Рандольф думает что угодно! Она сделает все возможное, чтобы он не попал в руки Блакторнов. И даже не побоится воспользоваться ружьем, которое спрятала под кроватью.
Хен говорил о необходимости мужского влияния на Адама, но ведь он не одобрял Блакторнов! Хотя, кто знает, что скрывается за привлекательной внешностью, способной заставить сердце женщины затрепетать от волнения?
Лорел вспомнила светлые, выгоревшие почти добела пряди волос, видневшиеся из-под шляпы. Перед глазами вдруг возникло смуглое худощавое лицо Хена, скрытое под беспристрастной маской равнодушия… и высокая могучая фигура, одним ударом уложившая Дэмьена Блакторна на землю.
Но самым поразительным в его облике были, пожалуй, небесно-голубые глаза, в которых не отражалось ни человеческой теплоты, ни заинтересованности, ни печали. Ничего! Даже защищая ее, заботясь о ее ранах, Хен выглядел совершенно холодным и бесчувственным. Неужели он действительно такой, каким кажется? Ведь он рисковал жизнью из-за нее!
«Прекрати заниматься глупостями, – остановила она себя. – Все эти размышления не более чем чепуха! Если бы в свое время у тебя хватило ума задуматься хоть немного о подобных вещах, прежде чем выскочить замуж; за Карлина, ты бы не оказалась сейчас в таком бедственном положении».
Выбросив мысли о бывшем музее из головы, Лорел подняла саквояж: с земли и поставила на стул. Но от малейшего движения кровь приливала к лицу, вызывая ноющую боль. Тихо застонав, женщина оперлась рукой о спинку стула. Она была слишком слаба, чтобы работать сегодня.
Однако выбора не было – в доме не оставалось ни гроша. Да и горожане вряд ли согласятся платить, если их вещи не будут выстираны вовремя.
– Жалко, что речка так далеко, – пожаловался Адам, выливая воду в котел. Он принес уже три бадьи воды.
– Да, но если бы ручей протекал ближе, то каждый раз в сезон дождей он бы затапливал наш дом. – Адам и сам знал это. Лорел с жалостью подумала о сыне: он терпеливо переносил все превратности судьбы и очень редко жаловался.
Лорел открыла саквояж и начала одну за другой доставать рубашки. Вот это да: как много! Но качество материи, из которой они были сшиты, поразило женщину еще сильнее. Такой великолепной ткани Лорел давно не видела. Тщательно осмотрев швы, она убедилась, что и шитье было выше всяких похвал. Ни один житель Сикамор Флате не имел таких дорогих вещей.
Когда саквояж: наконец опустел, Лорел насчитала двадцать две рубашки. Нижнее белье, брюки и носки были тоже превосходного качества. Имелся даже накрахмаленный воротничок! Должно быть, в его гардеробе есть и фрак…
Этот человек раньше не был шерифом. А если и был, то очень недолго. Ведь положение шерифа обязывает человека быть расчетливым и осторожным. И прислушиваться к мнению людей, обладающих властью. Чего нельзя сказать о Хене – он производил впечатление человека, привыкшего считаться со своими желаниями и не задумывающегося о последствиях.
Интересно, какой стала бы жизнь, если бы она вышла замуж не за Карлина, а за такого человека, как Хен?
Этот мужчина, определенно, был не из тех, кто обращается с женщинами, как с дешевыми шлюхами, или которых убивают за кражу быка. Будь на месте Карлина Хен, он бы обязательно устроил торжественную брачную церемонию в церкви, вместо того чтобы среди ночи силой вытаскивать никому неизвестного священника. Этого злосчастного священника она не может отыскать уже почти семь лет! И уж, конечно, Хен не бросил бы жену на произвол судьбы. И не оставил бы без средств к существованию с младенцем на руках.
Но, увы, ей, видимо, не суждено выйти замуж за такого мужчину, как Хен. Ее мужем был Карлин Блакторн. Поэтому вот уже шесть лет Лорел воспитывала сына одна. Ради Адама, чтобы он не умер с голода, она стирала белье жителям города. Ради сына она была готова на все.
Хорошо, она выстирает одежду шерифа. Ведь он заплатит! И она сможет купить немного еды.
Глава 2
Хен был далеко не так спокоен, как показалось Лорел! В его душе кипел гнев, огонь которого разожгло недостойное поведение Дэмьена. Этот сукин сын заслуживал смерти! Если он хоть раз еще дотронется до Лорел, он получит по заслугам! Хен помнил, что он теперь шериф – представитель закона. И это сдерживало его. Но пока он шериф, ни один человек не посмеет бить женщину.
Проклятье! Не следовало так сильно избивать Дэмьена. Достаточно было ударить его один раз. Хен искал оправдания своей жестокости, но не находил.
Он не привык сдерживаться. Они с Монти всегда вершили суд согласно своим собственным представлениям о справедливости. И быстро пускали в ход кулаки и ружья. Не так легко теперь отказаться от своих привычек.
И зачем он, черт побери, согласился стать шерифом?!
Только глупец мог согласиться на такую работу, да еще за каких-то двести пятьдесят долларов в месяц. Три предыдущих шерифа покоятся в могиле. Может, лучше послать всех к черту и отправиться восвояси, предоставив жителям самим думать о своей безопасности?
Можно проклинать ненавистную работу, можно проклинать тот час, когда ночь спустилась на землю Сикамор Флате, но он не привык отступать. Он обязан сдержать данное обещание и очистить округу от грабителей. И пока городу все еще угрожает опасность, ему придется выполнять свои обязанности: сохранять мир и покой, соблюдать закон и защищать горожан.
К числу жителей города принадлежал и Дэмьен Блакторн, и… Лорел.
Хен никак не мог выбросить ее из головы. Женщина вызвала смятение в душе. На первый взгляд, она казалась вполне заурядной особой с острым, как лезвие, языком и вспыльчивым нравом. Что еще можно ожидать от женщины, брошенной с малолетним ребенком на произвол судьбы и вынужденной зарабатывать на жизнь стиркой! Но, с другой стороны, Лорел с бесстрашием рыси бросилась на Дэмьена Блакторна, защищая свое дитя. Она не издала ни стона, когда он обрабатывал ее раны. Да, Лорел была далеко не ординарной женщиной.
Лорел Блакторн была действительно красивой женщиной. Даже с синяками и ссадинами. Она напомнила Хену одну цыганку, которую он когда-то знал: те же густые, черные волосы и огромные карие глаза, та же бархатистая кожа цвета лунного света. Она была неестественно худощава – вероятно, ей приходилось отдавать лучший кусок сыну. Но это не портило ее. Возможно, грациозные движения делали ее столь соблазнительной. Но в облике женщины не было ни капли кокетства. Напротив, она с вызовом смотрела прямо ему в глаза.
Пожалуй, она была немного напугана. Нет, скорее, неуверенна и озабочена. Хен не представлял, чтобы Лорел Блакторн могла бояться кого-нибудь. Возможно, в юности она и испытывала страх, но когда они были моложе, люди были совсем другими.
И он, Хен, тоже был другим. Сейчас же он заставлял себя не думать, не вспоминать о том времени.
Наверное, в молодости Лорел не могла быть красивее, чем сейчас. Она принадлежала к числу женщин, которые расцветали с возрастом. Их красота не зависела от тщательно выбранного наряда и обилия драгоценностей. Рядом с такими женщинами, когда они достигали рубежа тридцатилетия, молодые девушки выглядели безликими простушками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Куда он пошел, ма? – спросил Адам. Все это время он ни на шаг не отходил от матери.
– Он хочет найти опунции. Хотя для меня остается загадкой, что он собирается с ними делать.
На самом деле Лорел нисколько не интересовала эта загадка. Она была полностью поглощена раздумьями куда более важными: почему его прикосновения оказали такое сильное влияние на нее. Ласки Карлина, ее мужа, никогда не доставляли такого удовольствия, не доставляли даже тогда, когда она еще была дико и слепо влюблена в него и свято верила в его любовь. Странно, но близость мужа не приносила радости. Но, о чудо, стоило незнакомцу дотронуться до нее, как тело мучительно заныло, желая новых прикосновений, кожа запылала, а чувства обострились.
Возможно, причиной столь странной реакции послужило пережитое накануне потрясение и грубость Дэмьена. Потребуется несколько дней, прежде чем она сможет прийти в себя.
– А за мной может еще кто-нибудь приехать? – осторожно спросил Адам. Мальчик выглядел сильно напуганным.
Лорел всегда боялась, что наступит день, когда на пороге ее дома появятся Блакторны, чтобы забрать сына. Она знала, что рано или поздно это произойдет. И все же появление Дэмьена сегодня было жестоким ударом.
– Возможно, – отозвалась Лорел. – Но в следующий раз мы подготовимся к встрече.
Сегодня Лорел не была готова. И если бы не помощь этого странного человека, Адам находился бы уже далеко. Конечно, шериф, защищая ее сына, лишь исполнял свои обязанности, но Лорел никогда не встречала мужчину, хотя бы отдаленно похожего на него.
– Он возвращается, – поспешил предупредить Адам.
– Подержите, – Хен высыпал плоды опунции на колени Лорел. Затем достал из кармана нож, взял один грушевидный фрукт и, разрезав пополам, выдавил сок. – У вас найдется кусок марли?
– Конечно.
– Остальные разрежьте так же, протрите соком кровоподтеки и приложите к лицу марлю. Вот увидите, раны заживут вдвое быстрее.
– Но с этой марлей на лице я буду выглядеть так, словно готовлюсь к захоронению, – возразила Лорел. Затем, пристально посмотрев на шерифа, спросила: – А зачем вы приехали сюда?
– Я собирался попросить вас выстирать мою одежду, – он оглянулся вокруг. – Я оставил сумку с вещами где-то неподалеку.
– Я принесу ее сейчас, – сорвавшись с места, прокричал Адам. Мальчик уже успокоился.
– Даже не знаю, когда смогу сделать это, – робко произнесла Лорел. – У меня сейчас очень много работы. – Она понимала, что должна хотя бы из чувства благодарности выстирать его одежду в первую очередь. Но чувство разочарования, чувство безудержного раздражения подавили, вытеснили все остальные чувства. Каждой клеточкой она ощущала, что рядом находится мужчина. Но Хен, в свою очередь, оставался, казалось, равнодушным к тому, что она была женщиной.
– Сегодня вам вообще не следует браться за работу.
– Нужно лишь приложить к телу плоды опунции и сидеть, да?
– Совершенно верно.
Ей показалось, что на губах шерифа появилась слабая улыбка, а глаза засверкали, играя солнечным светом. Лорел улыбнулась в ответ.
– В таком случае, людей, недовольных тем, что их белье не готово в срок, я буду направлять к вам.
– Думаю, лучше всего будет посоветовать им, обратиться за объяснениями к Дэмьену.
Шутливый настрой мгновенно покинул женщину.
– Боюсь, это не поможет. Блакторны никогда не считались с желаниями других людей.
– И, тем не менее, рано или поздно вам придется тоже встретиться с Блакторнами и попытаться решить проблему. Если мальчик окажется между вами и семьей вашего мужа, боюсь, это не принесет ему ничего хорошего.
– Вы просто ничего не знаете, – холодно отозвалась Лорел.
– Верно. Но я знаю одно: вы не можете выбрать сыну другого отца. Об этом думать уже поздно.
– Но я могу воспитать его так, чтобы он, когда станет взрослым, не думал, что ему все позволено лишь потому, что он умеет пользоваться ружьем лучше другого.
Неприятный разговор прервало появление Адама. Он был довольно крупным для своего возраста мальчиком, поэтому легко справился с тяжелой сумкой.
– Как много белья вы привезли, – проговорила Лорел, кинув быстрый взгляд на увесистый саквояж.
– Я уже давно покинул дом.
– Может, вы еще надумаете вернуться обратно?
Ни один человек не был так внимателен к ней, поэтому Лорел решила отплатить за добро добром, хотя хладнокровие Хена и злило ее. Но она от души желала ему добра. И не хотела, чтобы его убили.
– С таким же успехом вы можете изменить свое решение и позволить своему сыну встречаться иногда с дядюшками!
Лорел бросила на Хена колючий взгляд. Желание быть доброй мгновенно исчезло.
– Это не ваше дело!
– Куда я направляюсь или собираюсь направиться – то лее не ваше дело!
– Вы, между прочим, находитесь сейчас на моей земле, – выпалила она в ответ. – Я выстираю ваше белье. А сейчас поторопитесь убраться из моих владений!
– Советую вам приложить парочку разрезанных кактусов к лицу и немного полежать. Завтра вам станет намного лучше.
– Уходите немедленно! – почти закричала разгневанная женщина. – И забирайте свои вещи!
– Завтра я навещу вас, – спокойно произнес Хен.
– У меня есть пистолет!
– Хорошо. Женщина, живущая одна, должна уметь защищаться. – Хен повернулся к Адаму. – Приглядывай за мамой, сынок. В таком состоянии она способна наброситься на кого угодно. Даже на пантеру. Бедная кошка не успеет пикнуть, как окажется растерзанной на мелкие кусочки. И вскоре весь ваш двор покроется шкурами несчастных животных. А тебе, малыш, придется с утра до ночи только и делать, что выбивать из них пыль.
Лорел усилием воли сдержала еще один порыв гнева.
– Я была бы вам крайне благодарна, если бы вы как можно скорее покинули нас, прежде чем успеете опорочить меня в глазах сына.
– Вот видите, значит, вы умеете разговаривать вежливо, когда захотите, – заметил Хен. В его глазах не было и тени иронии. – Приятно было познакомиться с вами.
Хен подошел к Дэмьену и развязал пленнику ноги. Затем грубо забросил последнего в седло. Надвинув на глаза шляпу, шериф направился прочь, уводя за поводья лошадь со связанным седоком.
– Вы забыли одежду, – крикнул Адам в спину удаляющемуся шерифу.
Хен безразлично махнул рукой, даже не удосужившись оглянуться.
– Ма, но он забыл…
– Не забыл, – поправила сына Лорел. – Просто он не собирался возвращаться обратно с ворохом грязного белья.
– И что ты собираешься с ним делать? Она тяжело вздохнула.
– Стирать…
– Но ты же сказала, что не будешь делать это.
– Сказала, но, похоже, господин шериф не расслышал моих слов.
– Его зовут мистер Рандольф. Я запомнил, он сам сказал.
– Знаю. Хен Рандольф. Что за причудливое имя для взрослого мужчины. Хен. Сразу представляешь что-то, покрытое перьями, ковыряющееся в грязи в поисках зерен и червей. Единственным достоинством этого кудахтающего «что-то» является количество яиц, снесенных в кустах.
Адам захихикал.
– Но у него нет перьев, ма. И он не кудах-чивает.
– Кудахчет, – поправила его Лорел. – Да, не кудахчет, зато говорит слишком много глупостей.
– А мне он понравился. И он здорово разделался с этим дядькой.
– Да, это получилось у шерифа неплохо, – вынуждена была согласиться Лорел. Вспомнив короткую схватку, она невольно вздрогнула: насилие пугало ее, Хен был жесток и беспощаден с Дэмьеном.
– Как ты думаешь, он вернется?
Лорел устремила взор к месту, где несколько мгновений назад Хен, спускаясь, вниз по ущелью, исчез из вида.
– Сомневаюсь, что мы когда-нибудь увидим его еще.
– Мне очень не понравился этот человек. Если бы у меня было ружье, я бы застрелил его, как только он появился бы здесь снова.
– А-а, ты говоришь о Дэмьене, – вздохнула Лорел, медленно возвращаясь к реальности. – Боюсь, он вернется, хотим мы этого или нет. Но ты не будешь стрелять ни в кого. А теперь, ступай принеси воды и собери дров. Мне придется заняться бельем мистера Рандольфа.
– Но он сказал, что тебе нужно лежать.
– Я знаю, что он сказал. Но что бы он ни говорил, уверена, он будет ждать чистую одежду к завтрашнему дню.
Адам живо подхватил деревянную бадью и направился к ручью. Наблюдая за сыном, Лорел думала: «Неужели Хен на самом деле будет забирать завтра чистое белье?» Она испытывала противоречивые чувства и не понимала этого человека. Все мужчины, которых ей доводилось встречать прежде, за исключением отца (но она его едва помнила!), считали, что женщины существуют лишь для того, чтобы создавать уют в доме и доставлять удовольствие мужу.
Да, Адам действительно нуждался в мужской руке. Когда Хен говорил об этом, он ничем не отличался от всех остальных мужчин. Но когда он обрабатывал раны, его неясные прикосновения давали повод думать, что он все же не такой, как все.
Тут Лорел вспомнила безудержную ярость, вспыхнувшую в его глазах, когда он избил Дэмьена до полусмерти. Она невольно вздрогнула. Также жестоко, до потери сознания, когда-то ее избивал отчим. Лорел до сих пор помнила град ударов и чувство беспомощности. И тогда она поклялась, что никогда в жизни никому не позволит поднять на нее руку. Да, Хен жестоко расправился с Дэмьеном. Но Лорел была уверена, что он никогда не ударит женщину.
– Мне понадобится еще вода, – сказала она, когда Адам вылил из первой бадьи воду в котел. – Уму непостижимо, как много белья оставил шериф.
Лорел любовалась сыном, который послушно шел к речке. Она испытывала чувство гордости: Адам рос хорошим мальчиком. Пусть Хен Рандольф думает что угодно! Она сделает все возможное, чтобы он не попал в руки Блакторнов. И даже не побоится воспользоваться ружьем, которое спрятала под кроватью.
Хен говорил о необходимости мужского влияния на Адама, но ведь он не одобрял Блакторнов! Хотя, кто знает, что скрывается за привлекательной внешностью, способной заставить сердце женщины затрепетать от волнения?
Лорел вспомнила светлые, выгоревшие почти добела пряди волос, видневшиеся из-под шляпы. Перед глазами вдруг возникло смуглое худощавое лицо Хена, скрытое под беспристрастной маской равнодушия… и высокая могучая фигура, одним ударом уложившая Дэмьена Блакторна на землю.
Но самым поразительным в его облике были, пожалуй, небесно-голубые глаза, в которых не отражалось ни человеческой теплоты, ни заинтересованности, ни печали. Ничего! Даже защищая ее, заботясь о ее ранах, Хен выглядел совершенно холодным и бесчувственным. Неужели он действительно такой, каким кажется? Ведь он рисковал жизнью из-за нее!
«Прекрати заниматься глупостями, – остановила она себя. – Все эти размышления не более чем чепуха! Если бы в свое время у тебя хватило ума задуматься хоть немного о подобных вещах, прежде чем выскочить замуж; за Карлина, ты бы не оказалась сейчас в таком бедственном положении».
Выбросив мысли о бывшем музее из головы, Лорел подняла саквояж: с земли и поставила на стул. Но от малейшего движения кровь приливала к лицу, вызывая ноющую боль. Тихо застонав, женщина оперлась рукой о спинку стула. Она была слишком слаба, чтобы работать сегодня.
Однако выбора не было – в доме не оставалось ни гроша. Да и горожане вряд ли согласятся платить, если их вещи не будут выстираны вовремя.
– Жалко, что речка так далеко, – пожаловался Адам, выливая воду в котел. Он принес уже три бадьи воды.
– Да, но если бы ручей протекал ближе, то каждый раз в сезон дождей он бы затапливал наш дом. – Адам и сам знал это. Лорел с жалостью подумала о сыне: он терпеливо переносил все превратности судьбы и очень редко жаловался.
Лорел открыла саквояж и начала одну за другой доставать рубашки. Вот это да: как много! Но качество материи, из которой они были сшиты, поразило женщину еще сильнее. Такой великолепной ткани Лорел давно не видела. Тщательно осмотрев швы, она убедилась, что и шитье было выше всяких похвал. Ни один житель Сикамор Флате не имел таких дорогих вещей.
Когда саквояж: наконец опустел, Лорел насчитала двадцать две рубашки. Нижнее белье, брюки и носки были тоже превосходного качества. Имелся даже накрахмаленный воротничок! Должно быть, в его гардеробе есть и фрак…
Этот человек раньше не был шерифом. А если и был, то очень недолго. Ведь положение шерифа обязывает человека быть расчетливым и осторожным. И прислушиваться к мнению людей, обладающих властью. Чего нельзя сказать о Хене – он производил впечатление человека, привыкшего считаться со своими желаниями и не задумывающегося о последствиях.
Интересно, какой стала бы жизнь, если бы она вышла замуж не за Карлина, а за такого человека, как Хен?
Этот мужчина, определенно, был не из тех, кто обращается с женщинами, как с дешевыми шлюхами, или которых убивают за кражу быка. Будь на месте Карлина Хен, он бы обязательно устроил торжественную брачную церемонию в церкви, вместо того чтобы среди ночи силой вытаскивать никому неизвестного священника. Этого злосчастного священника она не может отыскать уже почти семь лет! И уж, конечно, Хен не бросил бы жену на произвол судьбы. И не оставил бы без средств к существованию с младенцем на руках.
Но, увы, ей, видимо, не суждено выйти замуж за такого мужчину, как Хен. Ее мужем был Карлин Блакторн. Поэтому вот уже шесть лет Лорел воспитывала сына одна. Ради Адама, чтобы он не умер с голода, она стирала белье жителям города. Ради сына она была готова на все.
Хорошо, она выстирает одежду шерифа. Ведь он заплатит! И она сможет купить немного еды.
Глава 2
Хен был далеко не так спокоен, как показалось Лорел! В его душе кипел гнев, огонь которого разожгло недостойное поведение Дэмьена. Этот сукин сын заслуживал смерти! Если он хоть раз еще дотронется до Лорел, он получит по заслугам! Хен помнил, что он теперь шериф – представитель закона. И это сдерживало его. Но пока он шериф, ни один человек не посмеет бить женщину.
Проклятье! Не следовало так сильно избивать Дэмьена. Достаточно было ударить его один раз. Хен искал оправдания своей жестокости, но не находил.
Он не привык сдерживаться. Они с Монти всегда вершили суд согласно своим собственным представлениям о справедливости. И быстро пускали в ход кулаки и ружья. Не так легко теперь отказаться от своих привычек.
И зачем он, черт побери, согласился стать шерифом?!
Только глупец мог согласиться на такую работу, да еще за каких-то двести пятьдесят долларов в месяц. Три предыдущих шерифа покоятся в могиле. Может, лучше послать всех к черту и отправиться восвояси, предоставив жителям самим думать о своей безопасности?
Можно проклинать ненавистную работу, можно проклинать тот час, когда ночь спустилась на землю Сикамор Флате, но он не привык отступать. Он обязан сдержать данное обещание и очистить округу от грабителей. И пока городу все еще угрожает опасность, ему придется выполнять свои обязанности: сохранять мир и покой, соблюдать закон и защищать горожан.
К числу жителей города принадлежал и Дэмьен Блакторн, и… Лорел.
Хен никак не мог выбросить ее из головы. Женщина вызвала смятение в душе. На первый взгляд, она казалась вполне заурядной особой с острым, как лезвие, языком и вспыльчивым нравом. Что еще можно ожидать от женщины, брошенной с малолетним ребенком на произвол судьбы и вынужденной зарабатывать на жизнь стиркой! Но, с другой стороны, Лорел с бесстрашием рыси бросилась на Дэмьена Блакторна, защищая свое дитя. Она не издала ни стона, когда он обрабатывал ее раны. Да, Лорел была далеко не ординарной женщиной.
Лорел Блакторн была действительно красивой женщиной. Даже с синяками и ссадинами. Она напомнила Хену одну цыганку, которую он когда-то знал: те же густые, черные волосы и огромные карие глаза, та же бархатистая кожа цвета лунного света. Она была неестественно худощава – вероятно, ей приходилось отдавать лучший кусок сыну. Но это не портило ее. Возможно, грациозные движения делали ее столь соблазнительной. Но в облике женщины не было ни капли кокетства. Напротив, она с вызовом смотрела прямо ему в глаза.
Пожалуй, она была немного напугана. Нет, скорее, неуверенна и озабочена. Хен не представлял, чтобы Лорел Блакторн могла бояться кого-нибудь. Возможно, в юности она и испытывала страх, но когда они были моложе, люди были совсем другими.
И он, Хен, тоже был другим. Сейчас же он заставлял себя не думать, не вспоминать о том времени.
Наверное, в молодости Лорел не могла быть красивее, чем сейчас. Она принадлежала к числу женщин, которые расцветали с возрастом. Их красота не зависела от тщательно выбранного наряда и обилия драгоценностей. Рядом с такими женщинами, когда они достигали рубежа тридцатилетия, молодые девушки выглядели безликими простушками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40