- Наверное, Богиня, таким образом, воплотилась на Земле, - заключил
Фалкир таким скептическим тоном, какого я прежде не наблюдала ни у одного
жителя Южной земли, - в каждом поколении?
- Как живое существо, как человек, - пылко ответила Телук. - В иные
времена она знает, кто она в действительности, однако часто она не
осознает это и живет среди нас, как обычный человек. Она так же может быть
ремондцем, как и имирианцем, женщиной из Касабаарде или мужчиной из
городов Радуги.
У меня не было ни малейшего желания участвовать в религиозных
диспутах, но тут Фалкир взглянул на меня самодовольной улыбкой.
- Полагаю, что Она, если Она находится среди нас, - сказал он, - с
тем же успехом могла бы предстать и в образе обитательницы другого мира?
Арад шумно задышал. Я молча проклинала Фалкира. Это был его способ
злить хранителя источника, но мне не нравилось, что делалось это за мой
счет. Этому нужно было немедленно положить конец, пока дело не зашло
далеко.
- Но это было бы, конечно, очень невероятно? - сказала я.
- Но возможно. - Он дразнил Телук. - Вы сказали, что Она не всегда
осознает свою сущность.
- Это тот вопрос, ответ на который должна дать церковь, - резко
сказала Арад. - И я согласен с послом. Во всяком случае, ответ на данный
вопрос может быть получен лишь через несколько поколений.
- Вы можете ответить мне на один вопрос, не ожидая на протяжении
жизни нескольких поколений. - Рурик привлекла к себе внимание и вызывала
их раздражение. - Трущобы на месте слияния рек - восемь лет назад их еще
не было, там было лишь несколько безземельных мужчин и женщин, которые
жили вблизи лодочных причалов. А сейчас стоят бараки от Беруфала до
Берута! Как это могло случиться?
Телук вызывающе смотрела на Арада, и я заметила, как Фалкир наблюдал
за этим, прикрыв глаза. Ховис явно не придавал всему этому спору никакого
значения.
- По той же самой причине, Т'Ан командующая. Безземелье. - Арад
говорил так же резко, как и Рурик. - Все мошенники и негодяи покинули свои
телестре и пришли в Корбек, одни перебираются из города на побережье,
другие остаются и окончательно опускаются. Что мне, по вашему мнению,
сделать, Т'Ан, изгнать их, угрожая мечом?
- Если телестре не могут позаботиться о своих людях, то, по крайней
мере, должны присматривать за ними. Во всяком случае, церковь обязана
была...
- И она выполнила эту обязанность, - вмешался хранитель Источника.
- Они все безземельные? - спросила Рурик, использовав особое
выражение, обозначавшее как Богиню, так и Землю. Я знала, что она думала
об аширен.
- Если мужчина или женщина покидают свое телестре, то для этого
должна быть причина. - Арад все еще говорил с ораторским пылом. - Мы не
подбираем в навозной куче тех, кто слишком испорчен даже для своих
собственных телестре.
Он посмотрел по сторонам, требуя одобрения. Люди избегали его
взгляда. У Телук был такой вид, будто она хотела что-то сказать, но она
опустила голову.
- Люди должны оставаться в своих телестре. - Взгляд Арада скользнул
мимо меня туда, где Марик наливал вино. - Когда я был молод, не принято
было воспитывать аширен за сотни зери от дома. Нас не готовили к тому,
чтобы стать л'ри-анами в чужих хозяйствах. Мы оставались на земле, к
которой принадлежали, и врастали в тесную связь с Богиней.
Сегодня же эти оторванные от родных мест бродяги приходят в Корбек и
ожидают, что мы примем их. Нет! Пусть пропадают, где придется!
Рурик обратилась к Ховису:
- Согласился бы с этим Колтин?
С законченной вежливостью Ховис ответил:
- Боюсь, что не могу дискутировать о политике т'Ана в его отсутствие.
Вскоре после этого зал начал пустеть. Марик шепнул мне, что хочет
остаться и помочь в уборке помещения, и я согласилась. Рурик ушла в
сопровождении Телук, а Ховис - для меня не было удивительным это видеть -
долго умиротворяюще говорил с хранителем Источника.
- Лицемерные безземельные амари! - тихо прошептал Фалкир. Потом он
увидел, что я услышала это и закрыл глаза. Не переводя дыхания, он сказал:
- Поедемте завтра со мной. Я знаю город. Тогда вы могли бы ответить на мои
вопросы точно так же, как и на их.
- Тут вы правы, - ответила я с надеждой.

- Я думала, что вы уже уехали, - сказала я. - Ваш отряд уже выступил.
- Я догоню их на дороге, - сказала Рурик. - Я послала на юг
Хо-Телерит, - добавила она, - мне нужно уладить еще кое-какие дела, прежде
чем я покину Корбек.
- Марик принес мне ваше сообщение. - Я оглянулась по сторонам. Аширен
держал за поводья Гера и Ору, а Фалкир слезал с мархаца.
- Не беспокойтесь насчет Сетин Фалкира, он послужит нам свидетелем.
Она повернулась и пошла впереди по грязной дороге. На ней была
голубая бекамиловая накидка, перекинутая через левое плечо, расположение
складок которой скрывало свернутый рукав на обрубке ее правой руки. С
первого взгляда можно было бы не узнать т'Ан командующую.
- Вы говорили с кир?
- О л'ри-анах? Да. - В последнюю ночь Марик пришел домой поздно и был
очень встревожен. Он говорит, что они чего-то боятся, но он не знает,
чего.
- Быть л'ри-аном В Корбеке - в этом есть какой-то горький привкус, и
я не знаю, почему.
Рурик остановилась на том месте, где белая стена кончалась перед
украшенными воротами, и подождала, когда нас догонит молодой человек.
- Т'Ан командующая, - Фалкир был сдержан и, казалось, не спешил.
Железные ворота поднялись, и в тени арки ворот я увидела Телук. Она
смотрела в светлое от звезд осеннее небо, полуприкрыв глаза.
- Самое время.
- Мы готовы. - Рурик поймала вызывающий взгляд Фалкира, пригнулась и
заставила нас войти в ворота перед нею. Мы пересекли крошечный двор, и
Телук открыла тяжелую деревянную дверь.
- Для дома-источника этот дом невелик, - заметил Фалкир, - но более
знакомый, пожалуй, не очень вам понравился?
- Здешний хранитель Источника, Урут, мой друг, - сказала Телук.
- Поэтому он и позволяет вам воспользоваться домом-источником. Для
этого и существуют друзья, - сказал он ироничным тоном, наблюдая при этом
за Рурик.
Помещение было небольшим, с куполом вверху, его каменные стены были
побелены. Отверстие в куполе пропускало внутрь утренний свет.
В центре чернела шахта колодца круглой формы. Мы стояли в полумраке,
прорезаемого полосой солнечного света, падавшего на пыль, лежавшую на
полу, и на часть побеленной стены.
- Кто предстает перед Богиней? - торжественно произнесла Телук.
- Линн де Лайл Кристи, - ответила Рурик.
- Кто ее сопровождает?
- Т'Ан командующая Рурик Орландис.
- Кто здесь свидетель?
Рурик взглянула на него.
- Это видит сын Сетин.
- Я подтверждаю это, - с неудовольствием сказал Фалкир. - Если уж вы
привели меня сюда, чтобы я был свидетелем ваших наивных трюков, я не стану
отрицать, что разгадал их.
- Не знаю, что вы делаете, - сказала я, - но вы уверены, что это
получится и при обитательнице другого мира?
- Если это получается при тех, кто приходит из-за пределов Южной
земли, то получится и при вас. И, возможно, придет время, когда вы
ответите "да", если вас спросят, признала ли вас Богиня.
Я не могла этого избежать. Во взгляде Рурик была та безусловная
решимость, которая означала, что она была готова к любым случайностям.
- Пора, - сказала Телук, подходя к колодцу. Черная поверхность воды
была неподвижной.
- Тут последовала беззвучная вспышка света. Я подняла руку, чтобы
прикрыть глаза от слепящего света, а когда снова опустила ее, помещение
было наполнено искрами всех цветов радуги. Из города донесся колокольный
звон. Полуденное солнце светило через отверстие в куполе, падало на воду
колодца и слепило нас своим сиянием.
- Здесь Твоя дочь из далекого... - Телук помедлила, - ...далекого
мира. Услышь ее имя.
Рурик положила мне руку на спину и слегка подтолкнула меня вперед.
Телук наклонилась, окунула в колодец руку и снова вынула ее. С нее капал
светлый огонь. Мокрыми пальцами она прикоснулась к моему лбу и обоим
глазам. И я тут же почувствовала через кончики пальцев ее сердцебиение и
непохожесть ее рук на наши.
- Теперь Богиня знает тебя, - сказала она. - Линн де Лайл Кристи.
- Я подтверждаю это, - сказала Рурик.
- Я также, - неохотно сказал Фалкир.
Снаружи, во дворе, я все еще стояла, затаив дыхание и в полном
смущении.
- Если я вам понадоблюсь, т'ан, хранитель колодца будет знать, где я,
- смущенно сказала мне Телук. Она взяла руку Рурик, потом поспешила
закрыть за нами железные ворота.
- Вы думаете, что это имеет практическое значение? - с вызовом
спросил Фалкир Рурик.
- Важно лишь то, что это произошло, и я рада этому. - Я не совсем
была уверена, почему, но ее намерение было необъяснимо.
Она улыбнулась, прикрыв свои желтые глаза.
- Итак, до четвертой недели торверна, - сказала она. - Можете,
однако, в любое время послать мне сообщение в крепость. Хотя это не
потребуется, насколько я вас знаю.
Мы пошли к Марику, державшему мархацев.

Под копытами Гера разлеталась в стороны грязь, когда мы ехали вдоль
Беруфала. Один из редких осенних ливней вызвал наводнение в речной долине,
и сегодня мы впервые выехали из города.
Дорога представляла собой сплошную грязь. Она была усеяна лужами,
омывавшими деревянные хижины с дощатыми крышами. Некоторые были уже
старыми и разительно отличались от других. В иных местах стояли более
новые, круглые, с пристроенными помещениями из дощатых перегородок в два
или три этажа, соединенными друг с другом лестницами. На веревках,
натянутых между деревянными конструкциями, висела сохнувшая одежда.
К начисто вымытому дождем солнечному свету поднимался дым. В грязи
ворочались похожие на свиней сторожевые животные, куру. Там же играли или
сидели на лестницах и смотрели на нас, проезжавших мимо, своими чистыми
глазами одетые в лохмотья аширен.
- Можно подумать, что они уедут, - сказала я. Ни одна из построек не
была новой. - Почему они остаются?
Фалкир пожал плечами.
- Такого нет в Таткаэре. - Это было единственное другое место, на
которое я могла сослаться.
- Они не принадлежат ни к чему.
- Ни к одной телестре?
- Ни к чему и ни к кому.
Я уже достаточно долго находилась в Южной земле, чтобы сделать вывод
о том, насколько это было нетипично.
- Разве они не могут вернуться в свои телестре?
Впервые с того дня, когда я с ним познакомилась, от Фалкира не
прозвучало ни циничного высказывания, ни ядовитого ответа.
- Наверняка от церкви поступят новые распоряжения. Вы слышали Арада.
Мы не покидаем наши телестре без весомых причин. - Он не смотрел мне в
глаза. - Немыслимо представить себе иную причину кроме той, что для них
стало более невозможным там жить - и они не могут вернуться назад. И никто
не придерживается традиции, не принимает их в качестве н'ри н'сут или
л'ри-ан.
- Потому что боятся их? - спросила я.
- Если бы только об этом сказал Арад или только Т'Ан... - Он поднял
голову и выпрямился. - Не хочу быть несправедлив к моему дяде: многим
людям живется лучше по той причине, что они находятся в своих телестре и
могут там работать; это лучше для Ремонде.
- Но некоторые платят за это цену.
Он прикрыл глаза и улыбнулся.
- Цена всегда есть, т'ан. Берусь утверждать, что даже чудеса в вашем
мире имеют свою цену.
Он снова был официален, непочтителен и ироничен, но я заглянула в
душу несчастного мужчины. Он сказал: они покидают свои телестре ни по
какой-либо причине кроме той, что не могут там больше жить...
Разве невозможно было жить с Ховисом, с Сетин, с больным стариком? Я
не спрашивала об этом. В отношении своей телестре проявляется лояльность.
Он бы на это не ответил...
Был шестой день первой недели торверна, день, в который я
возвращалась в дом Т'Ана Ремонде, чтобы встретить там нового гостя. Худую,
белогривую женщину, на которую я смотрела в течение некоторого времени,
прежде чем узнала ее по нашей единственной предыдущей встрече: Сулис н'ри
н'сут СуБаннасен, Т'Ан Мелкати.

10. АРИКЕЙ
СуБаннасен сидела на стуле с высокой спинкой, к подлокотнику которого
была прислонена украшенная серебряной рукояткой палка. Сетин наблюдала за
ней через небольшой столик, а у окна сидела молодая женщина и кормила
грудью ребенка.
- Извините меня, - сказала я - я ищу т'ана Фалкира. Мне жаль, что я
помешала.
- Нет, не уходите, входите же, - попросила Сулис н'ри н'сут
СуБаннасен.
- Я как раз хотела уходить, - заметила Сетин. Лицо ее побледнело,
когда она вставала. - Вы извините меня, Сулис, если я не стану завершать
нашу игру.
- Да, конечно, - сдавленным голосом ответила старуха.
- И без того детям уже пора отправляться спать... Якан, - позвала
Сетин молодую женщину.
Окно этой комнаты в башне выходило на север через амфитеатр у
подножия скалы, оно находилось достаточно высоко, так что можно было
видеть весь город и дальше, где в холодной дымке исчезали равнины. Для
Южной земли подобный вид из окна является нетипичным. Толстые,
освинцованные оконные стекла задерживали холод.
СуБаннасен посмотрела вслед уходящим Сетин и женщине, потом наморщила
лоб и покачала головой.
- Какая жалость, - сказала она, обращаясь более к себе самой, а ведь
она такая хорошая женщина. Не присядете ли, т'ан Кристи? Вы играете?
На столе лежала шестиугольная доска для игр охмир. Это вечная игра
Южной земли, в которую на двухстах шестнадцати треугольных полях играют
одним и тем же количеством двусторонних фишек.
В противоположность многим нашим играм она основана не на владении, а
на манипуляциях. Фишки являются двусторонними (традиционная их расцветка -
синее на белом и белое на синем), имеется три их вида: феррорн, турин и
леремок. В ходе игры они не глядя вынимаются из мешочка. Цель игры -
достижение ее может потребовать поразительно много времени - заключается в
том, чтобы все фишки имели один цвет, выбранный игроком.
Чтобы получить право перевернуть фишку, требуется достичь
преобладания своего цвета в одном из малых шестиугольников, каждый из
которых образуется шестью треугольными полями. Фишки проигрывающего после
этого переворачиваются и показывают, таким образом, цвет обратной стороны.
В дополнение к сказанному следует также иметь в виду, что феррорн
может быть положен только один раз и после этого его нельзя передвигать,
турин, напротив, кладется на доску и после этого может перемещаться по
установленным правилам, а редкие леремок можно передвигать как угодно.
Кроме того, следует помнить, что - как показывает недолгое
размышление - расположение малых шестиугольников на доске постоянно
изменяется, что они перекрывают друг друга и что то, что с верхней стороны
является феррорном, не обязательно является таковым и с обратной стороны,
но может оказаться турин или даже леремок...
Начинаешь понимать, что охмир - это запутанная и безгранично сложная
игра. Здесь важна подвижность, а не застывший порядок, ловкое
манипулирование, а не захват территории; темам обоюдной зависимости и
контроля в мышлении обитателей Южной земли придается главное значение.
Я достаточно знала об игре охмир, чтобы увидеть, что Сулис была
намерена выиграть оставленную партию.
- Благодарю, нет, - отклонила я предложение. - Я еще не особенно
хорошо разбираюсь в этой игре.
- Иногда я думаю, что можно было бы всю свою жизнь потратить на то,
чтобы овладеть всеми приемами и ходами. - Она улыбнулась, когда я села
напротив ее. - Я услышала, что вы здесь, и надеялась встретить вас, прежде
чем уехать.
- Вы приехали из... - мне опять вспомнилось название ее города в
Мелкати, - ...Алес-Кадарета?
- Мне удалось попасть на корабль, который регулярно плавает вдоль
восточного побережья, а оттуда я поднялась вверх по реке на лодке. Я
несколько стара для неудобных поездок по дорогам Ремонде, да и, как мне
сказали, поездки по стране небезопасны. К тому же, по морю получается
быстрее. - В ее полуприкрытых глазах угадывалась веселость.
- Да, езда верхом на мархаце утомляет, - Я подумала, что мне тоже
нужно было бы плыть на корабле и что тогда бы не пришлось остаться
навсегда кривоногой.
- Но я хотела увидеть вас, - повторила она. Ее руки, похожие на когти
птицы, обхватили набалдашник тростниковой палки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67