Если бы кто-нибудь сумел...
– Ну это ясно, – перебила Дейдра. – Однако сейчас важнее другое: как поведут себя адепты Нергала, когда узнают о разрушении Тропы. Кстати, сколько времени уже прошло?
– С того момента, как мы покинули Вавилон, – ответила Софи, – чуть больше четырех минут Основного Потока.
Я в очередной раз поразился Безвременью. Мы тут совещаемся невесть как долго, я даже успел вдоволь выспаться, а в материальном мире не прошло и пяти минут. Да и то все они были потрачены, чтобы вызвать сюда сначала Артура, затем Януса, после них Хранителя Хаоса (чей визит я благополучно проспал) и, наконец, Дейдру. Если бы не это, мы не потеряли бы ни мгновения Основного Потока. Вернее, потеряли бы только одно-единственное мгновение – планковский квант времени. А это, как известно, исчезающе малая величина.
– Значит, о нападении Агнцев уже оповещены главы всех Домов, – сказала Дейдра. – Или их вот-вот оповестят. А максимум через час об этом узнает все колдовское сообщество.
– Думаю, раньше, – заметила Фиона. – Новость-то очень горячая. Многие решат, что Порядок надумал развязать очередной Рагнарёк. И объект для первого удара подходящий – общеизвестно, что Вавилон всегда склонялся к Хаосу.
Что верно, то верно. Хотя во время последней битвы Стихий Вавилон, единственный из колдовских Домов придерживался нейтралитета и потому избежал неприятных для себя последствий, но никто не обманывался насчет истинных симпатий вавилонян. По завершении Рагнарёка мой покойный прадед Утер, король Света, рьяный поборник Порядка, настаивал на том, что Babylonius esse delendam Вавилон должен быть разрушен (лат.). Перефразировка известного изречения Катона Старшего: «Карфаген должен быть разрушен».
, поскольку в нем нашли пристанище немало колдунов и ведьм, которые сражались на стороне Хаоса и потеряли в этой войне родные Дома. Однако инициатива Утера широкой поддержки не нашла – отчасти по той причине, что Вавилон был слаб и ни для кого угрозы не представлял, но в первую очередь потому, что он олицетворял собой десятки тысячелетий истории колдовской цивилизации и множество людей из самых разных Домов воспринимали как кощунство даже саму мысль о его возможном разрушении.
– Прямо отсюда, – произнесла Софи, – Янус и Артур отправились на встречу с царем Валтасаром. Они обрисуют ему ситуацию – не во всех деталях, но в самом главном. Ссылаясь на меня, сообщат, что Агнцы уничтожили оплот крайне опасной оккультной секты, практиковавшей человеческие жертвоприношения. И заверят, что Хаос не расценивает происшедшее как агрессию, более того – целиком одобряет действия Порядка. А если Валтасар станет сомневаться, они вызовут Мирддина, и тот подтвердит все сказанное. Так что в течение ближайшего часа конфликт будет улажен.
– Вот и хорошо, – сказала Дейдра. – Но речь не о том. Я думаю, что многие нергальцы, услышав о разрушении Безымянного храма, немедленно прибегут, чтобы увидеть это собственными глазами.
– Да, – согласилась Софи, – Вероятно, так и будет.
– Тогда их можно вычислить. С помощью твоих близняшек.
– Они уже в курсе и перед твоим приходом отправились в Вавилон. – (Ага! Выходит, я проспал не только визит Мирддина...) – А вы с Фионой сейчас присоединитесь к ним и будете работать двумя парами, займете наблюдательные посты у Нефритовых Врат и возле развалин храма. Надеюсь, хоть одного вам удастся поймать.
– А ты?
– Сейчас мне нежелательно появляться в Вавилоне. Я останусь с Фебом – у нас есть одно дело.
Дейдра понимающе кивнула. Я тоже догадался, что это за дело, и почувствовал неприятное стеснение в груди. Нет, я вовсе не испугался, ведь последние несколько лет ждал этого момента и готовился к нему. Но был очень взволнован – отрицать бессмысленно.
Дейдра поднялась с травы и одернула примятую юбку.
– Тогда мы уходим, – сказала она. – Желаю удачи, Феб.
– Спасибо, – ответил я.
Фиона придвинулась ко мне и поцеловала в щеку.
– Все будет хорошо. Держись. – Затем встала, подошла к Дейдре и взяла ее за руку. – Ну поехали.
Но Дейдра еще ненадолго задержалась.
– Знаете, – проговорила она задумчиво, – на протяжении тысячелетий человечество упорно ищет Бога. А также дьявола как его антипода. Божественность приписывали отдельным выдающимся людям, природным явлениям, мировым Стихиям. Но рано или поздно оказывалось, что они недотягивают до уровня Бога. Иных объявляли олицетворением абсолютного зла – и опять же необоснованно. Бог и дьявол так и оставались обезличенными абстракциями. А вот сейчас обнаружилась сущность, которая по всем признакам претендует на роль настоящего дьявола – или хотя бы его составляющей части. Но где же тогда Бог?..
22
Когда Дейдра с Фионой отбыли в Вавилон, Софи повернулась ко мне-и спросила:
– Ты уже понял, что дальше?
– Да, – кивнул я. – Источник.
– Хозяйка ушла не только потому, что я на нее накричала. Мы еще раньше договорились, что твое посвящение проведу я.
– Будет что-то особенное?
– Только одно: тебе не понадобится Отворяющий. Хозяйка решила освободить тебя от ритуала с камнями. И правильно сделала – ведь твоя ситуация не совсем обычная. Она похожа на ту, что была у меня.
– Не так уж и похожа, – возразил я. – Ты собрала Силы всех трех Стихий, а мне когда-нибудь придется отказаться от Источника, чтобы принять Ян.
– Только при условии, что ты сам этого захочешь, – уточнила Софи. – А Источник станет дополнительным гарантом свободы твоего выбора. Обладая его Силой, ты будешь защищен от происков Хаоса, а Порядок не сможет диктовать тебе свою волю. Но самое главное вот что: ты никак не сможешь отречься от Источника, пока не будешь стопроцентно уверен, что твое предназначение – в Порядке.
– Предназначение? – переспросил я. – Ты же не веришь в судьбу.
– Конечно, не верю. Однако не путай предназначение с предначертанием. Если второе – это фатум, то первое – осознанный долг.
Софи легко вскочила на ноги. По мановению ее руки скатерть с угощениями исчезла.
– Так что, пойдем?
– Пойдем, – сказал я, вставая.
Мы не спеша направились к Источнику. По мере нашего приближения он бурлил все сильнее, мелкая рябь на его поверхности превратилась в довольно крупные волны, а бьющий из центра водоема фонтан искр поднимался все выше и выше. Источник готовился принять меня, а я, если честно, даже не знал, хочу ли этого. Именно сейчас, в данный момент...
– Ну вот, – несколько нервно произнесла Софи, когда мы остановились возле мраморного парапета высотой мне по пояс. – Наверное, не будем говорить никаких речей, пусть все произойдет спокойно и буднично. По крайней мере, так было со мной. Хозяйка просто предложила мне раздеться и нырнуть... Ах да, еще предупредила, чтобы я не боялась захлебнуться и утонуть. Но для тебя это лишнее, ты и так знаешь.
– Да, знаю, – кивнул я. – И это... ты не могла бы отвернуться?
– Конечно, – улыбнулась Софи, отворачиваясь от меня.
Я быстро снял одежду, аккуратно сложил ее на траве и взобрался на парапет. Посмотрел вниз: даром что Источник был заметно взволнован, вода в нем оставалась чистой и прозрачной, и я видел бездну, из которой исходил голубой свет. У меня перехватило дыхание, закружилась голова, мне отчаянно захотелось отступить, под каким-нибудь предлогом отложить посвящение... Но я знал, что не отступлю.
– Ладно, – произнес я. – Пожелай мне удачи.
– Удачи, Феб, – сказала Софи.
Я глубоко вдохнул и прыгнул в Источник. Как только вода сомкнулась над головой, меня подхватило внутреннее течение и стремительно понесло вниз. Все тело словно пронзили тысячи крохотных молний – это было не больно, а скорее щекотно. Меня обволокла Сила Источника, и я впитывал ее в себя.
Минуту спустя я почувствовал жжение в груди и выдохнул воздух. Затем пришлось приложить серьезные усилия, чтобы заставить себя вдохнуть – все мои инстинкты протестовали против этого; гнездившийся в подсознании страх захлебнуться не хотел отступать перед доводами разума. Наконец я сделал вдох, вода Источника заполнила легкие и стала снабжать их кислородом. Больше в дыхании я не нуждался.
Запрокинув голову, я посмотрел вверх и увидел далеко над собой крохотное светлое пятнышко, в которое превратилась поверхность водоема. Оказывается, я погружался еще быстрее, чем думал, и это было только начало. Я едва лишь вступил на Путь Посвящения, а впереди меня ожидал еще и Круг Адептов.
Я знал, что каждый, кто окунался в Источник, воспринимал его по-своему. Как правило, пребывание в нем сопровождалось разного рода иллюзиями, калейдоскопом событий и образов, возникающих из самых неожиданных закоулков памяти. Самые старшие из адептов рассказывали, что раньше, до обретения Источником истинной Хозяйки, все видения в нем были весьма абстрактными и бессмысленными, больше похожими на горячечный бред, но потом они начали становиться все более четкими и содержательными, пока не превратились в некое подобие виртуальной реальности с высочайшей степенью достоверности. Правда, мой отец (если верить его собственным словам) никаких иллюзий ни разу не переживал, а просто плавал в Источнике, общаясь с его Силой. Поначалу я решил, что пошел по отцовским стопам, и даже слегка расстроился. Ведь его «приземленное» восприятие Источника я был склонен объяснять недостатком воображения, а оказалось, что и у меня, музыканта, человека творческого, с этим тоже негусто...
Впрочем, огорчался я преждевременно. Интенсивность воздействия Силы все возрастала и наконец достигла того предела, когда я начал испытывать физическую боль, а мозг уже не успевал обрабатывать поток информации, которую я получал в процессе формирования Образа – отпечатка Источника во мне, или, по терминологии тетушки Бренды, интерфейса управления Силой. В этот момент сработал защитный механизм, и мой разум отключился от реальности.
Краем сознания я продолжал воспринимать себя несущимся в недра Источника, меня по-прежнему пропитывала Сила, и продолжал формироваться Образ. Но все это было как во сне, а действительность предстала передо мной совершенно другая: я стоял в мрачном ущелье, прислонившись спиной к отвесной скале, в правой руке держал обнаженный клинок, а с трех сторон на меня надвигались церберы с горящими злобой глазами. Тварей было не меньше двух дюжин, они хищно рычали, протяжно завывали и лающими голосами сулили мне скорую смерть.
«Ну спасибочко тебе, Источник! – мелькнуло в голове. – Лучше бы я, как отец, просто плыл и общался с Силой...»
Дальше я уже ни о чем не думал, поскольку церберы всей стаей набросились на меня, и пришлось полностью сосредоточиться на отражении их массированной атаки. Это был жаркий бой, и он существенно отличался от схватки с цербером-одиночкой, которая состоялась в реальности. Не только количеством противников, но также и тем, что сейчас я мог использовать Силу Источника – вернее, те немногие ее проявления, которые были уже доступны мне. Но даже с таким небольшим пополнением колдовского арсенала я стал многократно сильнее и успешно противостоял натиску церберов. Да, конечно, это была иллюзия, но иллюзия высшего порядка, максимально приближенная к действительности, и Источник ни в малейшей мере не собирался упрощать мне задачу. Кроме одного-единственного: я знал, что в случае поражения не погибну, а просто проиграю – ведь это была всего лишь игра. Однако проигрывать я не собирался.
Я истребил уже более половины тварей, когда закончился Путь Посвящения и схватка с церберами досрочно прервалась. Я-реальный завис неподвижно в Источнике для передышки, а я-иллюзорный вознесся из мрачного ущелья в светлое поднебесье. Я легко парил в вышине, купаясь в мягких лучах утреннего солнца, а внизу клубились тучи, которые так и просились, чтобы согнать их вместе и устроить роскошную грозу. Сущий рай для Громовержца.
Но насладиться покоем и тишиной мне было не дано. Позади вдруг раздался густой, чем-то похожий на отдаленные громовые раскаты голос:
– Хороши тучки, да?
Я развернулся и увидел перед собой широкоплечего мужчину с курчавой бородой, одетого в белый с золотой окантовкой хитон древнего фасона. Я сразу узнал его по многочисленным портретам и скульптурам в Сумерках.
– Ты призрак? Или плод моего воображения?
– И то и другое, – ответил он. – Отчасти я порожден твоим подсознанием, отчасти – коллективным разумом Источника.
– Разве ты был его адептом?
– Нет. Но Источник много знает обо мне. В основном эти сведения почерпнуты из памяти Януса.
– Понятно. Значит, ты – конструкт из чужих воспоминаний. Ты не Зевс – в том смысле, что не обладаешь его личностью.
– Согласен. Я не настоящий Зевс, а только модель Зевса. Возможно, очень близкая к оригиналу – ведь Янус отлично разбирается в людях. А он знал меня почти тысячу лет.
– Но какой в этом смысл? – спросил я. – Зачем Источник прислал тебя?
– Спроси самого себя. Источник лишь откликнулся на твое желание – осознанное или бессознательное. Видно, ты хотел поговорить со мной.
– Не с тобой, – уточнил я, – а с настоящим Зевсом. Я хотел бы задать ему много вопросов, но ты на них не ответишь. Вернее, ответишь не так, как ответил бы настоящий Зевс. Твои ответы будут компиляцией моих собственных мыслей и мнения Януса.
– Порой и это полезно – разобраться в своих мыслях, сравнить их с тем, что думают другие люди.
– Только не в твоем случае. Я хочу знать, что думал сам Зевс о своем даре Громовержца, как он воспринимал поклонение ему со стороны других людей.
– Ты ошибаешься, Феб, – произнес псевдо-Зевс, и его фигура начала тускнеть. – Тебя не интересуют мои... ну ладно, мысли и чувства настоящего Зевса. Ты хочешь понять, что думаешь и чувствуешь сам. Хочешь решить, какое из двух зол меньшее – жребий нового Громовержца или предназначение Стража Порядка. Что ж, решай, но не взывай к предкам. Только ты способен найти ответы на свои вопросы. Никто другой тебе не поможет.
Он стал прозрачным, а спустя секунду и вовсе исчез. Мой отдых закончился, и я перешел на первый уровень Круга Адептов. А в иллюзии – снова вернулся в ущелье, чтобы продолжить битву. Теперь игра усложнилась: церберов стало больше, а к ним присоединились мантикоры – уродливые крылатые твари с ядовитыми зубами и длинными, покрытыми шипами хвостами. Но и я стал более могучим, а по мере дальнейшего прохождения Источника мои силы все возрастали. Эта игра, при всей своей агрессивности и кровавости, оказалась весьма полезной. Обретая новые способности, я сразу же испытывал их в деле – пусть пока только для боевых целей.
На этот раз я успел расправиться со всеми тварями и в самый последний момент, уже дойдя до конца первого уровня, догнал и сразил последнюю мантикору. Никаких торжественных фанфар за сим не последовало, не было и таблички с надписью «ТЫ ПОБЕДИЛ!» – но ущелье я покинул с чувством выполненного долга.
Я снова вознесся в небо, купаясь в солнечном свете, и снова меня окликнули, не дав побыть в одиночестве. Издали донесся голос – звонкий, девичий и хорошо знакомый:
– Молодец, Феб! Мощно идешь.
Я спикировал вниз, к ближайшему облаку, над которым парила Фиона в алой с золотым шитьем тунике. Ветер игриво трепал ее белокурые волосы и раз за разом подхватывал нижний край одеяния. Косые лучи высвечивали сквозь тонкую ткань ее изящную фигурку.
– Здравствуй, Фи, рад тебя видеть.
Я решил не разрушать иллюзию и вести себя так, словно передо мной настоящая Фиона, а не фантом, созданный Источником в моем воображении. В конце концов она была его адептом, и он знал ее непосредственно, знал ее как личность, а не просто располагал информацией о ней, почерпнутой из памяти других адептов.
– Приветик, Феб, – пленительно улыбнулась Фиона. – Наконец-то ты в Источнике. Поздравляю.
– Спасибо, – ответил я. – А ты почему здесь?
– По твоему желанию, разумеется. Хотя мне немного досадно, что сперва ты решил встретиться с Зевсом, а не со мной.
– Неправда, – возразил я. – Источник что-то напутал. Прежде всего я хотел увидеть тебя, мою любимую сестренку.
– Приятно слышать. Только ответь честно: какое из двух слов главнее – «любимая» или «сестренка»?
– Безусловно, первое, – сказал я. – Оно главнее и важнее для меня.
Сейчас я мог говорить откровенно, чего не позволил бы себе в присутствии настоящей Фионы. Я давно мечтал о такой возможности, и Источник мне ее предоставил. Поэтому я не стал упускать случая и, собравшись с духом, продолжил:
– Я люблю тебя, Фи. Уже много лет. Фактически с тех пор, как себя помню.
– Я тоже люблю тебя, – сказала она грустно. – И тоже давно... Жаль, что мы родственники.
– Не такие уж близкие, – заметил я нерешительно. – Только троюродные.
– Условно троюродные, а на самом деле... Да что и говорить, Феб, ты сам хорошо знаешь.
Да, я знал. Мы были родственниками не по одной линии, а сразу по нескольким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Ну это ясно, – перебила Дейдра. – Однако сейчас важнее другое: как поведут себя адепты Нергала, когда узнают о разрушении Тропы. Кстати, сколько времени уже прошло?
– С того момента, как мы покинули Вавилон, – ответила Софи, – чуть больше четырех минут Основного Потока.
Я в очередной раз поразился Безвременью. Мы тут совещаемся невесть как долго, я даже успел вдоволь выспаться, а в материальном мире не прошло и пяти минут. Да и то все они были потрачены, чтобы вызвать сюда сначала Артура, затем Януса, после них Хранителя Хаоса (чей визит я благополучно проспал) и, наконец, Дейдру. Если бы не это, мы не потеряли бы ни мгновения Основного Потока. Вернее, потеряли бы только одно-единственное мгновение – планковский квант времени. А это, как известно, исчезающе малая величина.
– Значит, о нападении Агнцев уже оповещены главы всех Домов, – сказала Дейдра. – Или их вот-вот оповестят. А максимум через час об этом узнает все колдовское сообщество.
– Думаю, раньше, – заметила Фиона. – Новость-то очень горячая. Многие решат, что Порядок надумал развязать очередной Рагнарёк. И объект для первого удара подходящий – общеизвестно, что Вавилон всегда склонялся к Хаосу.
Что верно, то верно. Хотя во время последней битвы Стихий Вавилон, единственный из колдовских Домов придерживался нейтралитета и потому избежал неприятных для себя последствий, но никто не обманывался насчет истинных симпатий вавилонян. По завершении Рагнарёка мой покойный прадед Утер, король Света, рьяный поборник Порядка, настаивал на том, что Babylonius esse delendam Вавилон должен быть разрушен (лат.). Перефразировка известного изречения Катона Старшего: «Карфаген должен быть разрушен».
, поскольку в нем нашли пристанище немало колдунов и ведьм, которые сражались на стороне Хаоса и потеряли в этой войне родные Дома. Однако инициатива Утера широкой поддержки не нашла – отчасти по той причине, что Вавилон был слаб и ни для кого угрозы не представлял, но в первую очередь потому, что он олицетворял собой десятки тысячелетий истории колдовской цивилизации и множество людей из самых разных Домов воспринимали как кощунство даже саму мысль о его возможном разрушении.
– Прямо отсюда, – произнесла Софи, – Янус и Артур отправились на встречу с царем Валтасаром. Они обрисуют ему ситуацию – не во всех деталях, но в самом главном. Ссылаясь на меня, сообщат, что Агнцы уничтожили оплот крайне опасной оккультной секты, практиковавшей человеческие жертвоприношения. И заверят, что Хаос не расценивает происшедшее как агрессию, более того – целиком одобряет действия Порядка. А если Валтасар станет сомневаться, они вызовут Мирддина, и тот подтвердит все сказанное. Так что в течение ближайшего часа конфликт будет улажен.
– Вот и хорошо, – сказала Дейдра. – Но речь не о том. Я думаю, что многие нергальцы, услышав о разрушении Безымянного храма, немедленно прибегут, чтобы увидеть это собственными глазами.
– Да, – согласилась Софи, – Вероятно, так и будет.
– Тогда их можно вычислить. С помощью твоих близняшек.
– Они уже в курсе и перед твоим приходом отправились в Вавилон. – (Ага! Выходит, я проспал не только визит Мирддина...) – А вы с Фионой сейчас присоединитесь к ним и будете работать двумя парами, займете наблюдательные посты у Нефритовых Врат и возле развалин храма. Надеюсь, хоть одного вам удастся поймать.
– А ты?
– Сейчас мне нежелательно появляться в Вавилоне. Я останусь с Фебом – у нас есть одно дело.
Дейдра понимающе кивнула. Я тоже догадался, что это за дело, и почувствовал неприятное стеснение в груди. Нет, я вовсе не испугался, ведь последние несколько лет ждал этого момента и готовился к нему. Но был очень взволнован – отрицать бессмысленно.
Дейдра поднялась с травы и одернула примятую юбку.
– Тогда мы уходим, – сказала она. – Желаю удачи, Феб.
– Спасибо, – ответил я.
Фиона придвинулась ко мне и поцеловала в щеку.
– Все будет хорошо. Держись. – Затем встала, подошла к Дейдре и взяла ее за руку. – Ну поехали.
Но Дейдра еще ненадолго задержалась.
– Знаете, – проговорила она задумчиво, – на протяжении тысячелетий человечество упорно ищет Бога. А также дьявола как его антипода. Божественность приписывали отдельным выдающимся людям, природным явлениям, мировым Стихиям. Но рано или поздно оказывалось, что они недотягивают до уровня Бога. Иных объявляли олицетворением абсолютного зла – и опять же необоснованно. Бог и дьявол так и оставались обезличенными абстракциями. А вот сейчас обнаружилась сущность, которая по всем признакам претендует на роль настоящего дьявола – или хотя бы его составляющей части. Но где же тогда Бог?..
22
Когда Дейдра с Фионой отбыли в Вавилон, Софи повернулась ко мне-и спросила:
– Ты уже понял, что дальше?
– Да, – кивнул я. – Источник.
– Хозяйка ушла не только потому, что я на нее накричала. Мы еще раньше договорились, что твое посвящение проведу я.
– Будет что-то особенное?
– Только одно: тебе не понадобится Отворяющий. Хозяйка решила освободить тебя от ритуала с камнями. И правильно сделала – ведь твоя ситуация не совсем обычная. Она похожа на ту, что была у меня.
– Не так уж и похожа, – возразил я. – Ты собрала Силы всех трех Стихий, а мне когда-нибудь придется отказаться от Источника, чтобы принять Ян.
– Только при условии, что ты сам этого захочешь, – уточнила Софи. – А Источник станет дополнительным гарантом свободы твоего выбора. Обладая его Силой, ты будешь защищен от происков Хаоса, а Порядок не сможет диктовать тебе свою волю. Но самое главное вот что: ты никак не сможешь отречься от Источника, пока не будешь стопроцентно уверен, что твое предназначение – в Порядке.
– Предназначение? – переспросил я. – Ты же не веришь в судьбу.
– Конечно, не верю. Однако не путай предназначение с предначертанием. Если второе – это фатум, то первое – осознанный долг.
Софи легко вскочила на ноги. По мановению ее руки скатерть с угощениями исчезла.
– Так что, пойдем?
– Пойдем, – сказал я, вставая.
Мы не спеша направились к Источнику. По мере нашего приближения он бурлил все сильнее, мелкая рябь на его поверхности превратилась в довольно крупные волны, а бьющий из центра водоема фонтан искр поднимался все выше и выше. Источник готовился принять меня, а я, если честно, даже не знал, хочу ли этого. Именно сейчас, в данный момент...
– Ну вот, – несколько нервно произнесла Софи, когда мы остановились возле мраморного парапета высотой мне по пояс. – Наверное, не будем говорить никаких речей, пусть все произойдет спокойно и буднично. По крайней мере, так было со мной. Хозяйка просто предложила мне раздеться и нырнуть... Ах да, еще предупредила, чтобы я не боялась захлебнуться и утонуть. Но для тебя это лишнее, ты и так знаешь.
– Да, знаю, – кивнул я. – И это... ты не могла бы отвернуться?
– Конечно, – улыбнулась Софи, отворачиваясь от меня.
Я быстро снял одежду, аккуратно сложил ее на траве и взобрался на парапет. Посмотрел вниз: даром что Источник был заметно взволнован, вода в нем оставалась чистой и прозрачной, и я видел бездну, из которой исходил голубой свет. У меня перехватило дыхание, закружилась голова, мне отчаянно захотелось отступить, под каким-нибудь предлогом отложить посвящение... Но я знал, что не отступлю.
– Ладно, – произнес я. – Пожелай мне удачи.
– Удачи, Феб, – сказала Софи.
Я глубоко вдохнул и прыгнул в Источник. Как только вода сомкнулась над головой, меня подхватило внутреннее течение и стремительно понесло вниз. Все тело словно пронзили тысячи крохотных молний – это было не больно, а скорее щекотно. Меня обволокла Сила Источника, и я впитывал ее в себя.
Минуту спустя я почувствовал жжение в груди и выдохнул воздух. Затем пришлось приложить серьезные усилия, чтобы заставить себя вдохнуть – все мои инстинкты протестовали против этого; гнездившийся в подсознании страх захлебнуться не хотел отступать перед доводами разума. Наконец я сделал вдох, вода Источника заполнила легкие и стала снабжать их кислородом. Больше в дыхании я не нуждался.
Запрокинув голову, я посмотрел вверх и увидел далеко над собой крохотное светлое пятнышко, в которое превратилась поверхность водоема. Оказывается, я погружался еще быстрее, чем думал, и это было только начало. Я едва лишь вступил на Путь Посвящения, а впереди меня ожидал еще и Круг Адептов.
Я знал, что каждый, кто окунался в Источник, воспринимал его по-своему. Как правило, пребывание в нем сопровождалось разного рода иллюзиями, калейдоскопом событий и образов, возникающих из самых неожиданных закоулков памяти. Самые старшие из адептов рассказывали, что раньше, до обретения Источником истинной Хозяйки, все видения в нем были весьма абстрактными и бессмысленными, больше похожими на горячечный бред, но потом они начали становиться все более четкими и содержательными, пока не превратились в некое подобие виртуальной реальности с высочайшей степенью достоверности. Правда, мой отец (если верить его собственным словам) никаких иллюзий ни разу не переживал, а просто плавал в Источнике, общаясь с его Силой. Поначалу я решил, что пошел по отцовским стопам, и даже слегка расстроился. Ведь его «приземленное» восприятие Источника я был склонен объяснять недостатком воображения, а оказалось, что и у меня, музыканта, человека творческого, с этим тоже негусто...
Впрочем, огорчался я преждевременно. Интенсивность воздействия Силы все возрастала и наконец достигла того предела, когда я начал испытывать физическую боль, а мозг уже не успевал обрабатывать поток информации, которую я получал в процессе формирования Образа – отпечатка Источника во мне, или, по терминологии тетушки Бренды, интерфейса управления Силой. В этот момент сработал защитный механизм, и мой разум отключился от реальности.
Краем сознания я продолжал воспринимать себя несущимся в недра Источника, меня по-прежнему пропитывала Сила, и продолжал формироваться Образ. Но все это было как во сне, а действительность предстала передо мной совершенно другая: я стоял в мрачном ущелье, прислонившись спиной к отвесной скале, в правой руке держал обнаженный клинок, а с трех сторон на меня надвигались церберы с горящими злобой глазами. Тварей было не меньше двух дюжин, они хищно рычали, протяжно завывали и лающими голосами сулили мне скорую смерть.
«Ну спасибочко тебе, Источник! – мелькнуло в голове. – Лучше бы я, как отец, просто плыл и общался с Силой...»
Дальше я уже ни о чем не думал, поскольку церберы всей стаей набросились на меня, и пришлось полностью сосредоточиться на отражении их массированной атаки. Это был жаркий бой, и он существенно отличался от схватки с цербером-одиночкой, которая состоялась в реальности. Не только количеством противников, но также и тем, что сейчас я мог использовать Силу Источника – вернее, те немногие ее проявления, которые были уже доступны мне. Но даже с таким небольшим пополнением колдовского арсенала я стал многократно сильнее и успешно противостоял натиску церберов. Да, конечно, это была иллюзия, но иллюзия высшего порядка, максимально приближенная к действительности, и Источник ни в малейшей мере не собирался упрощать мне задачу. Кроме одного-единственного: я знал, что в случае поражения не погибну, а просто проиграю – ведь это была всего лишь игра. Однако проигрывать я не собирался.
Я истребил уже более половины тварей, когда закончился Путь Посвящения и схватка с церберами досрочно прервалась. Я-реальный завис неподвижно в Источнике для передышки, а я-иллюзорный вознесся из мрачного ущелья в светлое поднебесье. Я легко парил в вышине, купаясь в мягких лучах утреннего солнца, а внизу клубились тучи, которые так и просились, чтобы согнать их вместе и устроить роскошную грозу. Сущий рай для Громовержца.
Но насладиться покоем и тишиной мне было не дано. Позади вдруг раздался густой, чем-то похожий на отдаленные громовые раскаты голос:
– Хороши тучки, да?
Я развернулся и увидел перед собой широкоплечего мужчину с курчавой бородой, одетого в белый с золотой окантовкой хитон древнего фасона. Я сразу узнал его по многочисленным портретам и скульптурам в Сумерках.
– Ты призрак? Или плод моего воображения?
– И то и другое, – ответил он. – Отчасти я порожден твоим подсознанием, отчасти – коллективным разумом Источника.
– Разве ты был его адептом?
– Нет. Но Источник много знает обо мне. В основном эти сведения почерпнуты из памяти Януса.
– Понятно. Значит, ты – конструкт из чужих воспоминаний. Ты не Зевс – в том смысле, что не обладаешь его личностью.
– Согласен. Я не настоящий Зевс, а только модель Зевса. Возможно, очень близкая к оригиналу – ведь Янус отлично разбирается в людях. А он знал меня почти тысячу лет.
– Но какой в этом смысл? – спросил я. – Зачем Источник прислал тебя?
– Спроси самого себя. Источник лишь откликнулся на твое желание – осознанное или бессознательное. Видно, ты хотел поговорить со мной.
– Не с тобой, – уточнил я, – а с настоящим Зевсом. Я хотел бы задать ему много вопросов, но ты на них не ответишь. Вернее, ответишь не так, как ответил бы настоящий Зевс. Твои ответы будут компиляцией моих собственных мыслей и мнения Януса.
– Порой и это полезно – разобраться в своих мыслях, сравнить их с тем, что думают другие люди.
– Только не в твоем случае. Я хочу знать, что думал сам Зевс о своем даре Громовержца, как он воспринимал поклонение ему со стороны других людей.
– Ты ошибаешься, Феб, – произнес псевдо-Зевс, и его фигура начала тускнеть. – Тебя не интересуют мои... ну ладно, мысли и чувства настоящего Зевса. Ты хочешь понять, что думаешь и чувствуешь сам. Хочешь решить, какое из двух зол меньшее – жребий нового Громовержца или предназначение Стража Порядка. Что ж, решай, но не взывай к предкам. Только ты способен найти ответы на свои вопросы. Никто другой тебе не поможет.
Он стал прозрачным, а спустя секунду и вовсе исчез. Мой отдых закончился, и я перешел на первый уровень Круга Адептов. А в иллюзии – снова вернулся в ущелье, чтобы продолжить битву. Теперь игра усложнилась: церберов стало больше, а к ним присоединились мантикоры – уродливые крылатые твари с ядовитыми зубами и длинными, покрытыми шипами хвостами. Но и я стал более могучим, а по мере дальнейшего прохождения Источника мои силы все возрастали. Эта игра, при всей своей агрессивности и кровавости, оказалась весьма полезной. Обретая новые способности, я сразу же испытывал их в деле – пусть пока только для боевых целей.
На этот раз я успел расправиться со всеми тварями и в самый последний момент, уже дойдя до конца первого уровня, догнал и сразил последнюю мантикору. Никаких торжественных фанфар за сим не последовало, не было и таблички с надписью «ТЫ ПОБЕДИЛ!» – но ущелье я покинул с чувством выполненного долга.
Я снова вознесся в небо, купаясь в солнечном свете, и снова меня окликнули, не дав побыть в одиночестве. Издали донесся голос – звонкий, девичий и хорошо знакомый:
– Молодец, Феб! Мощно идешь.
Я спикировал вниз, к ближайшему облаку, над которым парила Фиона в алой с золотым шитьем тунике. Ветер игриво трепал ее белокурые волосы и раз за разом подхватывал нижний край одеяния. Косые лучи высвечивали сквозь тонкую ткань ее изящную фигурку.
– Здравствуй, Фи, рад тебя видеть.
Я решил не разрушать иллюзию и вести себя так, словно передо мной настоящая Фиона, а не фантом, созданный Источником в моем воображении. В конце концов она была его адептом, и он знал ее непосредственно, знал ее как личность, а не просто располагал информацией о ней, почерпнутой из памяти других адептов.
– Приветик, Феб, – пленительно улыбнулась Фиона. – Наконец-то ты в Источнике. Поздравляю.
– Спасибо, – ответил я. – А ты почему здесь?
– По твоему желанию, разумеется. Хотя мне немного досадно, что сперва ты решил встретиться с Зевсом, а не со мной.
– Неправда, – возразил я. – Источник что-то напутал. Прежде всего я хотел увидеть тебя, мою любимую сестренку.
– Приятно слышать. Только ответь честно: какое из двух слов главнее – «любимая» или «сестренка»?
– Безусловно, первое, – сказал я. – Оно главнее и важнее для меня.
Сейчас я мог говорить откровенно, чего не позволил бы себе в присутствии настоящей Фионы. Я давно мечтал о такой возможности, и Источник мне ее предоставил. Поэтому я не стал упускать случая и, собравшись с духом, продолжил:
– Я люблю тебя, Фи. Уже много лет. Фактически с тех пор, как себя помню.
– Я тоже люблю тебя, – сказала она грустно. – И тоже давно... Жаль, что мы родственники.
– Не такие уж близкие, – заметил я нерешительно. – Только троюродные.
– Условно троюродные, а на самом деле... Да что и говорить, Феб, ты сам хорошо знаешь.
Да, я знал. Мы были родственниками не по одной линии, а сразу по нескольким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37