совместное с женой опекунство над детьми – сыном Джулианом и дочерьми Ариэлой и Джессикой.
При мысли о своих маленьких внучках суровое лицо Рональда смягчилось. Вот если бы была жива Элен! Это было бы для нее таким счастьем. Но жена умерла восемь лет назад. Он так и не примирился с ее смертью, и, когда в 1976 году с легкой руки Гарольда Уилсона ему был пожалован титул пэра Англии, радость его была неполной – с ним не было Элен.
Эта редкостная честь была для Рональда совершенной неожиданностью. Он никогда не стремился заполучить почетный титул, не пытался купить его миллионами, отданными на благотворительность. Хотя благотворительностью занимался, и серьезно. У него даже были для этого излюбленные сферы. Он щедро поддерживал исследования в области медицины и культуры, но делал это без лишней шумихи, не привлекая ненужного внимания.
Попасть в почетный список премьер-министра было лестно, но все понимали, что Рональд заслужил титул. «Каллински индастриз» – один из крупнейших и процветающих в Англии концернов – не только обеспечивал работой множество людей, но и экспортировал английские товары за границу. Рональд Каллински посвятил всю жизнь тому, чтобы компания добилась нынешнего своего положения, и немало гордился своими достижениями. Страна также гордилась ими, свидетельством чему и стала оказанная сэру Рональду честь.
Он чрезвычайно дорожил своим титулом. Конечно, он не был единственным евреем из Йоркшира, который был его удостоен. Взять хоть Монтегю Бертона или Рудольфа Лайонза. И все равно ему было приятно – словно он был первым, особенно если принять во внимание историю его семьи. Его дед Абрам бежал в прошлом веке от погромов из России, осел в Лидсе в гетто, потом открыл пошивочное ателье на Северной улице. Эта маленькая мастерская, которая поставляла свою продукцию компании Джона Бэррона, стала первым в Лидсе ателье готовой одежды после того, как Зингер придумал свою швейную машину. Из этого зернышка и выросла впоследствии гигантская финансовая империя.
Так что в тот торжественный день единственным поводом для огорчения было то, что Элен, дед Абрам, отец, Эмма и Блэки уже не могли разделить его радость и триумф. Эти четверо как никто другой могли бы оценить значимость церемонии в Букингемском дворце, измерить путь, который прошла семья с тех пор, как Абрам, юный эмигрант из Киева, впервые ступил в 1880 году на английскую землю в Гуле.
«Роллс-ройс» остановился у Карлос-плейс.
Сэр Рональд встряхнул головой, отгоняя нахлынувшие мысли, нагнулся к шоферу и сказал:
– Возвращайтесь за мной около половины третьего, Пирсон.
Швейцар в униформе подошел к автомобилю, открыл дверцу и помог Рональду выйти.
Он шел к ресторану, отвечая на многочисленные приветствия. Добравшись до заказанного сыном столика, сэр Рональд улыбнулся. Пять лет назад он и представить себе не мог, что когда-нибудь привыкнет к этому обращению – «сэр Рональд». Но привык – и довольно быстро.
Заказав бокал сухого шерри, он отпил воды из стакана, который поставил перед ним официант, откинулся на спинку стула и стал ждать Полу и Майкла.
Сэр Рональд заметил их не сразу.
Пола и сын направлялись к нему через зал, и она так сильно напомнила ему Эмму в этом возрасте, что у него дух перехватило.
Когда Пола приблизилась, Рональд заметил, что у нее новая прическа, это лишь подчеркивало сходство. Темные блестящие волосы были коротко подстрижены. Вполне современно. Однако Рональду стрижка напомнила тридцатые годы, кинозвезд времен его молодости и великолепную Эмму, которой он восхищался еще мальчиком.
Он встал, бережно пожал протянутую руку Полы, от души улыбнулся и поцеловал ее в щеку. Они уселись рядом и сразу же пустились в оживленный разговор.
Майкл устроился напротив, помахал официанту. Заказав аперитив для Полы и себя, он спросил меню, а потом, повернувшись к Поле, сказал:
– Ты всегда так торопишься, так что давай сразу сделаем заказ и немного расслабимся.
– Почему бы нет? – рассмеялась она и взяла меню.
Официант указал, на что сегодня стоит обратить особенное внимание, и они, бегло проглядев меню, решили последовать его совету. Все трое заказали отварную осетрину и салат из огурцов. Майкл велел принести бутылку «Сансер».
Появились аперитивы, и как только официант удалился, сэр Рональд поднял бокал.
– В память твоей бабушки.
– За Эмму, – присоединился Майкл.
– Да, за бабушку, – улыбнулась Пола.
Они чокнулись и пригубили вино.
– Я так и думала, что вы не забудете, какой сегодня день, дядя Ронни, – помолчав, сказала Пола.
– Мы оба помним! – воскликнул Майкл. – Ну как можно забыть день кончины такой замечательной женщины, – заметил сэр Рональд. – Как бы она гордилась тобой, дорогая. Ты никогда ее не подводила, ты воплотила ее мечту.
– Надеюсь, это так, дядя Ронни. Я всегда старалась сохранить построенное ею и укрепить.
– И тебе это удалось, – ласково произнес сэр Рональд. – В коммерции ты такой же гений, как Эмма. Все эти годы ты проявляла потрясающую фантазию и проницательность, и тому, что ты сделала с магазинами, можно только позавидовать.
– Спасибо, дядя Ронни. – Пола явно была довольна такой похвалой.
– Полностью присоединяюсь ко всему, что сказал папа, – подхватил Майкл. Сделав глоток «Чинзано», он подмигнул ей сквозь очки.
В голубых глазах Полы заплясали смешинки.
– Ты необъективен, Майкл. Да и вы, дядя Ронни, тоже.
Сэр Рональд откинулся на стуле и почти заговорщически произнес:
– Одна из причин, почему я навязал вам свое общество, состоит в том, что мне нужен твой совет, дорогая.
Пола с любопытством посмотрела на него.
– Мой совет? Вам? Как это вообще возможно? Ведь умнее вас, дядя Ронни, на свете никого нет.
Сэр Рональд пропустил это замечание мимо ушей, словно его и не было. Ненадолго задумался. Потом отпил шерри и посмотрел на Полу любящим взглядом.
– И все-таки мне нужен твой совет, дорогая. Или, скорее, я хочу знать твое мнение. Речь идет об Александре. Как ты думаешь, Сэнди продаст нам компанию «Леди Гамильтон»?
Такое Пола ожидала услышать меньше всего. Пораженная, она какое-то время молча смотрела на сэра Рональда, затем ответила:
– Уверена, что нет. Эти магазины дамской одежды играют слишком большую роль во всей системе «Харт Энтерпрайзиз».
– Да, я знаю, что Сэнди и ты дорожите этими магазинами, ведь они были спроектированы специально для «Харт», – сказал сэр Рональд.
– А ты не допускаешь, Пола, – вмешался в разговор Майкл, – что Сэнди хочется от них избавиться, разумеется, нужно, чтобы цена была хорошая и покупатели – надежные люди. Давай посмотрим правде в глаза. Сэнди туго пришлось после этого семейного скандала, когда он прогнал Сару и Джонатана. У них с Эмили после этого было хлопот невпроворот, и трудились они не покладая рук, чтобы удержать на плаву «Харт Энтерпрайзиз».
– Ну, не знаю, – быстро вставила Пола – По-моему, они вполне справляются со своим делом.
– Так или иначе, мы готовы хорошо заплатить за эту компанию, – сказал Майкл, ставя все точки над i.
– Не сомневаюсь, – спокойно откликнулась Пола. – Но не сомневаюсь и в том, что Сэнди даже рассматривать ваше предложение не будет, сколько бы вы ему ни предложили. – Она с интересом перевела взгляд с младшего Каллински на старшего.
– А зачем вам понадобилась «Леди Гамильтон», дядя Ронни?
– Нам нужна собственная фирма по производству дамского платья, – пояснил сэр Рональд. – И еще. Мы могли бы поставлять в ваши магазины женскую одежду, как поставляем сейчас мужскую, а также производить товары для ваших галантерейных магазинов в гостиницах. И наконец нам хотелось бы увеличить экспорт.
– Понятно, – медленно кивнула Пола.
– Естественно, мы бы не стали торговать в тех странах, где находятся твои магазины, – заметил Майкл. – Мы думаем только о странах Общего рынка…
– За вычетом Франции, – перебил сына сэр Рональд, – поскольку в Париже у тебя магазин есть.
– Я прекрасно понимаю, что вы не собираетесь причинять мне вред, – заметила Пола. – И я понимаю, почему вы хотите затеять это дело, дядя Ронни. Идея д ействительно хорошая.
Она посмотрела на Майкла.
– Но вы ведь знаете, какой Сэнди консерватор. Именно поэтому бабушка и поставила его во главе «Харт Энтерпрайзиз». Она знала, что в его руках делу ничто не грозит, потому что он не предпримет ничего, что могло бы подорвать структуру компании. Например, никогда не продаст очень прибыльное отделение, – сухо закончила она, но тут же ее губы дрогнули в улыбке.
Мужчины рассмеялись.
– Туше, – признал сэр Рональд.
– Да, я хорошо знаю, что Сэнди за человек, – сказал Майкл, ерзая на стуле. – Поэтому и предложил папе сначала выслушать твое мнение.
В этот момент появился официант, и Майкл переменил тему. Началась ни к чему не обязывающая болтовня. Пока один официант расставлял блюда на столе, другой налил Майклу холодного белого вина. Попробовав, Майкл с одобрением кивнул.
– Отличное вино, – бросил он официанту, и тот наполнил все три бокала.
Сэр Рональд и Пола пригубили вино и тоже похвалили его тонкий аромат и легкость. После чего сэр Рональд поставил бокал на стол и, пожелав всем приятного аппетита, принялся за осетрину.
– Приятного аппетита, – почти в унисон откликнулись Пола и Майкл.
Какое-то время за столом царило молчание, потом Пола, с любопытством посмотрев на обоих Каллински, спросила:
– Дядя Ронни, Майкл, а почему бы вам самим не открыть подобную фабрику? Ведь у вас, разумеется, все для этого есть.
– Мы думали о такой возможности, дорогая, – сказал сэр Рональд. – Но, откровенно говоря, предпочли бы купить уже налаженное дело. Это намного проще. И сберегло бы нам массу времени, да и денег тоже – не пришлось бы тратиться на рекламу и продвижение новых товаров на рынок.
– Но ведь существует такое множество производителей, которые будут рады наладить сотрудничество с «Каллински индастриз», – воскликнула Пола.
– Что верно, то верно. – Сэр Рональд пристально посмотрел на нее. – Но меня интересует именно «Леди Гамильтон». Начало ей много лет назад положили Эмма и мой отец. И, продав акции Эмме, он долго еще тосковал по своей любимице. Ну а я унаследовал это чувство. – Сэр Рональд слегка улыбнулся. – Как видишь, становлюсь сентиментален.
Пола положила тонкую, шелковистую ладонь на руку сэра Рональда и крепко сжала ее.
– Но у Александра нет причин продавать эту компанию, или, по крайней мере, мне они неизвестны. Его сестра вот уже много лет вполне успешно ведет дело. – Пола сдвинула темные брови. – Что же ей останется делать, если Сэнди продаст «Леди Гамильтон»? Он не может об этом не думать. Вы ведь знаете, как он относится к Аманде.
– Аманде совершенно незачем уходить с работы, – быстро ответил Майкл. – Она действительно превосходно справляется с делом. Так что и при нас она вполне может возглавлять компанию.
Пола промолчала. Она подумала, что если когда-нибудь «Леди Гамильтон» и впрямь будет выставлена на торги, Сэнди должен продать ее Каллински. В некотором роде они имеют на это право.
Сэр Рональд вытер губы салфеткой и осторожно сказал:
– Можно задать тебе один вопрос, дорогая?
– Разумеется, – Пола с любопытством посмотрела на сэра Рональда, гадая, что еще у него на уме.
– Предположим, Александр решил продать «Леди Гамильтон» и даже очень хочет избавиться от нее. Сможет он сделать это? Или ему понадобится получить согласие других акционеров?
– Нет-нет. Ведь помимо него акции есть только у Эмили, а она сделает все, что захочет брат. Вы же сами знаете, так всегда было.
В глазах сэра Рональда мелькнуло удивление. Он откинулся на стуле и задумчиво посмотрел на Полу.
– Только у Эмили… Но ведь я точно помню, как несколько лет назад ты мне сама говорила, что акции есть и у Сары с Джонатаном, хоть их и вышибли из компании из-за скверного поведения.
– Так оно и есть. Они получают дивиденды, им высылают балансовые отчеты и так далее. Но никакой власти они не имеют. Впрочем, повторяю, как и Эмили.
Сэр Рональд был явно растерян. Заметив это, Пола сказала:
– Позвольте мне пояснить вам, как обстоят дела.
Отец и сын согласно кивнули.
– Сделай одолжение, дорогая, – сказал сэр Рональд.
– Бабушка оставила Сэнди пятьдесят два процента акций «Харт Энтерпрайзиз». Остальные сорок восемь были разделены на три равные части между Эмили, Джонатаном и Сарой. То есть каждый получил по шестнадцать процентов. Как председатель правления и держатель самого крупного пакета акций Сэнди волен делать в компании – да и с компанией, если уж на то пошло, – все что пожелает. Именно этого бабушка и хотела. Пусть доход получают все четверо, но абсолютная власть должна быть в руках Сэнди, потому что он единственный, кто способен предотвратить раздоры среди четверых кузенов. Она считала, что Сэнди заслужил самую большую долю в ее компании, и передала дела ему, поскольку была уверена, что он всегда будет действовать в соответствии с ее желаниями.
– Да, твоя бабушка была предусмотрительна во всем! – Сэр Рональд не уставал восхищаться продуманной стратегией Эммы Харт – И в этом деле она тоже, должен признать, поступила умно. Сэнди действительно в последние годы, когда у «Харт Энтерпрайзиз» возникли немалые трудности, отлично вел корабль.
– Слушай, Пола, – быстро проговорил Майкл, – я вижу, что ты твердо уверена, что Сэнди не хочет продавать «Леди Гамильтон». И возможно, ты права. По крайней мере сейчас. Но не исключено ведь, что в будущем он передумает и захочет освободиться от «Леди Гамильтон». – Майкл помолчал, задумавшись. – Полагаешь, это невозможно? – спросил он. Видя его упорство, Пола не могла удержаться от улыбки.
– Словом, ты так или иначе собираешься встретиться с ним и сказать, что, если он решит когда-нибудь избавиться от «Леди Гамильтон», «Каллински индастриз» начеку? Ты это имеешь в виду? – со смехом спросила она.
Майкл кивнул.
– Именно это. А ты не будешь против, если папа перекинется с ним парой слов?
– Ну, разумеется, нет. По-моему, ничего дурного не будет, если Александр узнает, что его фирмой интересуются. – Пола повернулась к сэру Рональду. – Вы на уик-энд едете в Йоркшир, дядя Ронни?
– Да, дорогая.
– Так отчего бы вам по пути не заехать в Наттон-Прайори и не потолковать с Сэнди? Когда он в деревне, с ним легче иметь дело.
– Пожалуй, так я и поступлю, – сказал сэр Рональд. – И спасибо тебе большое, Пола, ты очень помогла нам.
– Да-да, спасибо огромное, мы действительно благодарны тебе за помощь. – Майкл послал ей одну из своих обворожительных улыбок, отпил вина. Затем, помолчав немного, спросил: – Слушай, Пола, а что, Capa Лаудер все еще замужем за своим художником-французом? Ты ничего о ней не слышала в последнее время? Спрашиваю из чистого любопытства, имей в виду.
– Нет, почему же, до меня доходили сведения о ней, но только окольными путями, потому что я больше не считаю их с Джонатаном членами семьи. – Пола нахмурилась. – В одном французском журнале, по-моему, в «Пари-матч», я полгода назад читала статью об Иве Паскале. Там была фотография: он, Capa и их пятилетняя дочь Хлоя. Похоже, они живут где-то в Приморских Альпах. У них старая ферма. Ив оборудовал там себе студию. У него репутация «enfant terrible» французской живописи, и его картины имеют потрясающий успех.
– Он действительно отличный художник, хотя и не в моем вкусе, – заметил Майкл. – Я воспитан на образцах французского импрессионизма, и все эти ультрасовременные штучки оставляют меня совершенно равнодушным. А вот Моне, Мане, Сислеем и Ван Гогом я всегда готов любоваться.
– Ты прав, – согласилась Пола.
– Коль скоро уж мы заговорили о Саре, что слышно о ее сообщнике, Джонатане Эйнсли? Все еще скрывается где-то на Дальнем Востоке?
– Вроде да, хотя даже Сэнди точно не знает. – Голос Полы звучал ровно и отчужденно. – Друзья Эмили говорили, что видели его в Гонконге, потом в Сингапуре. Дивиденды и балансовый отчет Джонатану пересылают через одну посредническую фирму, здесь в Лондоне, которая, по-видимому, ведет его дела. – Пола поморщилась, как от боли. – Впрочем, пока он не появляется в Англии, меня это мало интересует. Как любила говорить Эмма, баба с воза – кобыле легче.
– Вот именно. – Майкл удивленно покачал головой. – Никогда не мог понять, почему он так поступил. Это надо же свалять такого дурака. Ведь у него все было – и он сам все разрушил.
– Может, он думал, что не попадется, – вступил в разговор сэр Рональд. – Но в таком случае он недооценил тебя. – Уголком глаза он взглянул на Полу, погладил ее по руке и усмехнулся. – В тебе он встретил достойного соперника, это уж точно.
Пола тоже было улыбнулась, но улыбка получилась вымученной. Какое-то время она не могла говорить. Ей было противно само упоминание имени кузена, Джонатана Эйнсли, ее злейшего многолетнего врага.
– Так что же, никто в семье не знает, на что он живет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
При мысли о своих маленьких внучках суровое лицо Рональда смягчилось. Вот если бы была жива Элен! Это было бы для нее таким счастьем. Но жена умерла восемь лет назад. Он так и не примирился с ее смертью, и, когда в 1976 году с легкой руки Гарольда Уилсона ему был пожалован титул пэра Англии, радость его была неполной – с ним не было Элен.
Эта редкостная честь была для Рональда совершенной неожиданностью. Он никогда не стремился заполучить почетный титул, не пытался купить его миллионами, отданными на благотворительность. Хотя благотворительностью занимался, и серьезно. У него даже были для этого излюбленные сферы. Он щедро поддерживал исследования в области медицины и культуры, но делал это без лишней шумихи, не привлекая ненужного внимания.
Попасть в почетный список премьер-министра было лестно, но все понимали, что Рональд заслужил титул. «Каллински индастриз» – один из крупнейших и процветающих в Англии концернов – не только обеспечивал работой множество людей, но и экспортировал английские товары за границу. Рональд Каллински посвятил всю жизнь тому, чтобы компания добилась нынешнего своего положения, и немало гордился своими достижениями. Страна также гордилась ими, свидетельством чему и стала оказанная сэру Рональду честь.
Он чрезвычайно дорожил своим титулом. Конечно, он не был единственным евреем из Йоркшира, который был его удостоен. Взять хоть Монтегю Бертона или Рудольфа Лайонза. И все равно ему было приятно – словно он был первым, особенно если принять во внимание историю его семьи. Его дед Абрам бежал в прошлом веке от погромов из России, осел в Лидсе в гетто, потом открыл пошивочное ателье на Северной улице. Эта маленькая мастерская, которая поставляла свою продукцию компании Джона Бэррона, стала первым в Лидсе ателье готовой одежды после того, как Зингер придумал свою швейную машину. Из этого зернышка и выросла впоследствии гигантская финансовая империя.
Так что в тот торжественный день единственным поводом для огорчения было то, что Элен, дед Абрам, отец, Эмма и Блэки уже не могли разделить его радость и триумф. Эти четверо как никто другой могли бы оценить значимость церемонии в Букингемском дворце, измерить путь, который прошла семья с тех пор, как Абрам, юный эмигрант из Киева, впервые ступил в 1880 году на английскую землю в Гуле.
«Роллс-ройс» остановился у Карлос-плейс.
Сэр Рональд встряхнул головой, отгоняя нахлынувшие мысли, нагнулся к шоферу и сказал:
– Возвращайтесь за мной около половины третьего, Пирсон.
Швейцар в униформе подошел к автомобилю, открыл дверцу и помог Рональду выйти.
Он шел к ресторану, отвечая на многочисленные приветствия. Добравшись до заказанного сыном столика, сэр Рональд улыбнулся. Пять лет назад он и представить себе не мог, что когда-нибудь привыкнет к этому обращению – «сэр Рональд». Но привык – и довольно быстро.
Заказав бокал сухого шерри, он отпил воды из стакана, который поставил перед ним официант, откинулся на спинку стула и стал ждать Полу и Майкла.
Сэр Рональд заметил их не сразу.
Пола и сын направлялись к нему через зал, и она так сильно напомнила ему Эмму в этом возрасте, что у него дух перехватило.
Когда Пола приблизилась, Рональд заметил, что у нее новая прическа, это лишь подчеркивало сходство. Темные блестящие волосы были коротко подстрижены. Вполне современно. Однако Рональду стрижка напомнила тридцатые годы, кинозвезд времен его молодости и великолепную Эмму, которой он восхищался еще мальчиком.
Он встал, бережно пожал протянутую руку Полы, от души улыбнулся и поцеловал ее в щеку. Они уселись рядом и сразу же пустились в оживленный разговор.
Майкл устроился напротив, помахал официанту. Заказав аперитив для Полы и себя, он спросил меню, а потом, повернувшись к Поле, сказал:
– Ты всегда так торопишься, так что давай сразу сделаем заказ и немного расслабимся.
– Почему бы нет? – рассмеялась она и взяла меню.
Официант указал, на что сегодня стоит обратить особенное внимание, и они, бегло проглядев меню, решили последовать его совету. Все трое заказали отварную осетрину и салат из огурцов. Майкл велел принести бутылку «Сансер».
Появились аперитивы, и как только официант удалился, сэр Рональд поднял бокал.
– В память твоей бабушки.
– За Эмму, – присоединился Майкл.
– Да, за бабушку, – улыбнулась Пола.
Они чокнулись и пригубили вино.
– Я так и думала, что вы не забудете, какой сегодня день, дядя Ронни, – помолчав, сказала Пола.
– Мы оба помним! – воскликнул Майкл. – Ну как можно забыть день кончины такой замечательной женщины, – заметил сэр Рональд. – Как бы она гордилась тобой, дорогая. Ты никогда ее не подводила, ты воплотила ее мечту.
– Надеюсь, это так, дядя Ронни. Я всегда старалась сохранить построенное ею и укрепить.
– И тебе это удалось, – ласково произнес сэр Рональд. – В коммерции ты такой же гений, как Эмма. Все эти годы ты проявляла потрясающую фантазию и проницательность, и тому, что ты сделала с магазинами, можно только позавидовать.
– Спасибо, дядя Ронни. – Пола явно была довольна такой похвалой.
– Полностью присоединяюсь ко всему, что сказал папа, – подхватил Майкл. Сделав глоток «Чинзано», он подмигнул ей сквозь очки.
В голубых глазах Полы заплясали смешинки.
– Ты необъективен, Майкл. Да и вы, дядя Ронни, тоже.
Сэр Рональд откинулся на стуле и почти заговорщически произнес:
– Одна из причин, почему я навязал вам свое общество, состоит в том, что мне нужен твой совет, дорогая.
Пола с любопытством посмотрела на него.
– Мой совет? Вам? Как это вообще возможно? Ведь умнее вас, дядя Ронни, на свете никого нет.
Сэр Рональд пропустил это замечание мимо ушей, словно его и не было. Ненадолго задумался. Потом отпил шерри и посмотрел на Полу любящим взглядом.
– И все-таки мне нужен твой совет, дорогая. Или, скорее, я хочу знать твое мнение. Речь идет об Александре. Как ты думаешь, Сэнди продаст нам компанию «Леди Гамильтон»?
Такое Пола ожидала услышать меньше всего. Пораженная, она какое-то время молча смотрела на сэра Рональда, затем ответила:
– Уверена, что нет. Эти магазины дамской одежды играют слишком большую роль во всей системе «Харт Энтерпрайзиз».
– Да, я знаю, что Сэнди и ты дорожите этими магазинами, ведь они были спроектированы специально для «Харт», – сказал сэр Рональд.
– А ты не допускаешь, Пола, – вмешался в разговор Майкл, – что Сэнди хочется от них избавиться, разумеется, нужно, чтобы цена была хорошая и покупатели – надежные люди. Давай посмотрим правде в глаза. Сэнди туго пришлось после этого семейного скандала, когда он прогнал Сару и Джонатана. У них с Эмили после этого было хлопот невпроворот, и трудились они не покладая рук, чтобы удержать на плаву «Харт Энтерпрайзиз».
– Ну, не знаю, – быстро вставила Пола – По-моему, они вполне справляются со своим делом.
– Так или иначе, мы готовы хорошо заплатить за эту компанию, – сказал Майкл, ставя все точки над i.
– Не сомневаюсь, – спокойно откликнулась Пола. – Но не сомневаюсь и в том, что Сэнди даже рассматривать ваше предложение не будет, сколько бы вы ему ни предложили. – Она с интересом перевела взгляд с младшего Каллински на старшего.
– А зачем вам понадобилась «Леди Гамильтон», дядя Ронни?
– Нам нужна собственная фирма по производству дамского платья, – пояснил сэр Рональд. – И еще. Мы могли бы поставлять в ваши магазины женскую одежду, как поставляем сейчас мужскую, а также производить товары для ваших галантерейных магазинов в гостиницах. И наконец нам хотелось бы увеличить экспорт.
– Понятно, – медленно кивнула Пола.
– Естественно, мы бы не стали торговать в тех странах, где находятся твои магазины, – заметил Майкл. – Мы думаем только о странах Общего рынка…
– За вычетом Франции, – перебил сына сэр Рональд, – поскольку в Париже у тебя магазин есть.
– Я прекрасно понимаю, что вы не собираетесь причинять мне вред, – заметила Пола. – И я понимаю, почему вы хотите затеять это дело, дядя Ронни. Идея д ействительно хорошая.
Она посмотрела на Майкла.
– Но вы ведь знаете, какой Сэнди консерватор. Именно поэтому бабушка и поставила его во главе «Харт Энтерпрайзиз». Она знала, что в его руках делу ничто не грозит, потому что он не предпримет ничего, что могло бы подорвать структуру компании. Например, никогда не продаст очень прибыльное отделение, – сухо закончила она, но тут же ее губы дрогнули в улыбке.
Мужчины рассмеялись.
– Туше, – признал сэр Рональд.
– Да, я хорошо знаю, что Сэнди за человек, – сказал Майкл, ерзая на стуле. – Поэтому и предложил папе сначала выслушать твое мнение.
В этот момент появился официант, и Майкл переменил тему. Началась ни к чему не обязывающая болтовня. Пока один официант расставлял блюда на столе, другой налил Майклу холодного белого вина. Попробовав, Майкл с одобрением кивнул.
– Отличное вино, – бросил он официанту, и тот наполнил все три бокала.
Сэр Рональд и Пола пригубили вино и тоже похвалили его тонкий аромат и легкость. После чего сэр Рональд поставил бокал на стол и, пожелав всем приятного аппетита, принялся за осетрину.
– Приятного аппетита, – почти в унисон откликнулись Пола и Майкл.
Какое-то время за столом царило молчание, потом Пола, с любопытством посмотрев на обоих Каллински, спросила:
– Дядя Ронни, Майкл, а почему бы вам самим не открыть подобную фабрику? Ведь у вас, разумеется, все для этого есть.
– Мы думали о такой возможности, дорогая, – сказал сэр Рональд. – Но, откровенно говоря, предпочли бы купить уже налаженное дело. Это намного проще. И сберегло бы нам массу времени, да и денег тоже – не пришлось бы тратиться на рекламу и продвижение новых товаров на рынок.
– Но ведь существует такое множество производителей, которые будут рады наладить сотрудничество с «Каллински индастриз», – воскликнула Пола.
– Что верно, то верно. – Сэр Рональд пристально посмотрел на нее. – Но меня интересует именно «Леди Гамильтон». Начало ей много лет назад положили Эмма и мой отец. И, продав акции Эмме, он долго еще тосковал по своей любимице. Ну а я унаследовал это чувство. – Сэр Рональд слегка улыбнулся. – Как видишь, становлюсь сентиментален.
Пола положила тонкую, шелковистую ладонь на руку сэра Рональда и крепко сжала ее.
– Но у Александра нет причин продавать эту компанию, или, по крайней мере, мне они неизвестны. Его сестра вот уже много лет вполне успешно ведет дело. – Пола сдвинула темные брови. – Что же ей останется делать, если Сэнди продаст «Леди Гамильтон»? Он не может об этом не думать. Вы ведь знаете, как он относится к Аманде.
– Аманде совершенно незачем уходить с работы, – быстро ответил Майкл. – Она действительно превосходно справляется с делом. Так что и при нас она вполне может возглавлять компанию.
Пола промолчала. Она подумала, что если когда-нибудь «Леди Гамильтон» и впрямь будет выставлена на торги, Сэнди должен продать ее Каллински. В некотором роде они имеют на это право.
Сэр Рональд вытер губы салфеткой и осторожно сказал:
– Можно задать тебе один вопрос, дорогая?
– Разумеется, – Пола с любопытством посмотрела на сэра Рональда, гадая, что еще у него на уме.
– Предположим, Александр решил продать «Леди Гамильтон» и даже очень хочет избавиться от нее. Сможет он сделать это? Или ему понадобится получить согласие других акционеров?
– Нет-нет. Ведь помимо него акции есть только у Эмили, а она сделает все, что захочет брат. Вы же сами знаете, так всегда было.
В глазах сэра Рональда мелькнуло удивление. Он откинулся на стуле и задумчиво посмотрел на Полу.
– Только у Эмили… Но ведь я точно помню, как несколько лет назад ты мне сама говорила, что акции есть и у Сары с Джонатаном, хоть их и вышибли из компании из-за скверного поведения.
– Так оно и есть. Они получают дивиденды, им высылают балансовые отчеты и так далее. Но никакой власти они не имеют. Впрочем, повторяю, как и Эмили.
Сэр Рональд был явно растерян. Заметив это, Пола сказала:
– Позвольте мне пояснить вам, как обстоят дела.
Отец и сын согласно кивнули.
– Сделай одолжение, дорогая, – сказал сэр Рональд.
– Бабушка оставила Сэнди пятьдесят два процента акций «Харт Энтерпрайзиз». Остальные сорок восемь были разделены на три равные части между Эмили, Джонатаном и Сарой. То есть каждый получил по шестнадцать процентов. Как председатель правления и держатель самого крупного пакета акций Сэнди волен делать в компании – да и с компанией, если уж на то пошло, – все что пожелает. Именно этого бабушка и хотела. Пусть доход получают все четверо, но абсолютная власть должна быть в руках Сэнди, потому что он единственный, кто способен предотвратить раздоры среди четверых кузенов. Она считала, что Сэнди заслужил самую большую долю в ее компании, и передала дела ему, поскольку была уверена, что он всегда будет действовать в соответствии с ее желаниями.
– Да, твоя бабушка была предусмотрительна во всем! – Сэр Рональд не уставал восхищаться продуманной стратегией Эммы Харт – И в этом деле она тоже, должен признать, поступила умно. Сэнди действительно в последние годы, когда у «Харт Энтерпрайзиз» возникли немалые трудности, отлично вел корабль.
– Слушай, Пола, – быстро проговорил Майкл, – я вижу, что ты твердо уверена, что Сэнди не хочет продавать «Леди Гамильтон». И возможно, ты права. По крайней мере сейчас. Но не исключено ведь, что в будущем он передумает и захочет освободиться от «Леди Гамильтон». – Майкл помолчал, задумавшись. – Полагаешь, это невозможно? – спросил он. Видя его упорство, Пола не могла удержаться от улыбки.
– Словом, ты так или иначе собираешься встретиться с ним и сказать, что, если он решит когда-нибудь избавиться от «Леди Гамильтон», «Каллински индастриз» начеку? Ты это имеешь в виду? – со смехом спросила она.
Майкл кивнул.
– Именно это. А ты не будешь против, если папа перекинется с ним парой слов?
– Ну, разумеется, нет. По-моему, ничего дурного не будет, если Александр узнает, что его фирмой интересуются. – Пола повернулась к сэру Рональду. – Вы на уик-энд едете в Йоркшир, дядя Ронни?
– Да, дорогая.
– Так отчего бы вам по пути не заехать в Наттон-Прайори и не потолковать с Сэнди? Когда он в деревне, с ним легче иметь дело.
– Пожалуй, так я и поступлю, – сказал сэр Рональд. – И спасибо тебе большое, Пола, ты очень помогла нам.
– Да-да, спасибо огромное, мы действительно благодарны тебе за помощь. – Майкл послал ей одну из своих обворожительных улыбок, отпил вина. Затем, помолчав немного, спросил: – Слушай, Пола, а что, Capa Лаудер все еще замужем за своим художником-французом? Ты ничего о ней не слышала в последнее время? Спрашиваю из чистого любопытства, имей в виду.
– Нет, почему же, до меня доходили сведения о ней, но только окольными путями, потому что я больше не считаю их с Джонатаном членами семьи. – Пола нахмурилась. – В одном французском журнале, по-моему, в «Пари-матч», я полгода назад читала статью об Иве Паскале. Там была фотография: он, Capa и их пятилетняя дочь Хлоя. Похоже, они живут где-то в Приморских Альпах. У них старая ферма. Ив оборудовал там себе студию. У него репутация «enfant terrible» французской живописи, и его картины имеют потрясающий успех.
– Он действительно отличный художник, хотя и не в моем вкусе, – заметил Майкл. – Я воспитан на образцах французского импрессионизма, и все эти ультрасовременные штучки оставляют меня совершенно равнодушным. А вот Моне, Мане, Сислеем и Ван Гогом я всегда готов любоваться.
– Ты прав, – согласилась Пола.
– Коль скоро уж мы заговорили о Саре, что слышно о ее сообщнике, Джонатане Эйнсли? Все еще скрывается где-то на Дальнем Востоке?
– Вроде да, хотя даже Сэнди точно не знает. – Голос Полы звучал ровно и отчужденно. – Друзья Эмили говорили, что видели его в Гонконге, потом в Сингапуре. Дивиденды и балансовый отчет Джонатану пересылают через одну посредническую фирму, здесь в Лондоне, которая, по-видимому, ведет его дела. – Пола поморщилась, как от боли. – Впрочем, пока он не появляется в Англии, меня это мало интересует. Как любила говорить Эмма, баба с воза – кобыле легче.
– Вот именно. – Майкл удивленно покачал головой. – Никогда не мог понять, почему он так поступил. Это надо же свалять такого дурака. Ведь у него все было – и он сам все разрушил.
– Может, он думал, что не попадется, – вступил в разговор сэр Рональд. – Но в таком случае он недооценил тебя. – Уголком глаза он взглянул на Полу, погладил ее по руке и усмехнулся. – В тебе он встретил достойного соперника, это уж точно.
Пола тоже было улыбнулась, но улыбка получилась вымученной. Какое-то время она не могла говорить. Ей было противно само упоминание имени кузена, Джонатана Эйнсли, ее злейшего многолетнего врага.
– Так что же, никто в семье не знает, на что он живет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45