Мне бы не хотелось, чтобы меня тут схватили.
– Нам бы перехватить пару часиков сна, – сказал Даб, заворачиваясь в свой плед. – А там мы пришпорим своих коней и скроемся.
Успокоенная, что беда миновала, Роберта укутала своим плащом Смучеса и легла вместе с ним, прижавшись к теплому боку мужа. Слишком усталая, чтобы беспокоиться о приличиях, она закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон без сновидений…
– Просыпайся, ангел.
Почувствовав, как чья-то рука трясет ее за плечо, Роберта открыла глаза и увидела лицо мужа. Совсем не выспавшаяся, она застонала, словно от боли. Два часа пролетели незаметно, как две минуты.
– Давай, давай, поднимайся, – торопил ее Гордон. – Этой ночью ты будешь спать уже в настоящей постели, – пообещал он.
Роберта зевнула и сладко потянулась.
– А где мой песик? – спросила она.
– Смучес уже готов, и ему не терпится пуститься в путь.
Заметив щенка, она сонно улыбнулась. Ее муж уже позаботился о том, чтобы подложить ему чистый подгузник и надеть на него попонку. Повесив на грудь кожаную сумку, Роберта завернула щенка в плед и сунула его внутрь.
Поскакав на северо-запад, они миновали Костволд-Хиллз с его лесистыми долинами и спокойными потоками и с наступлением темноты въехали в Стратфорд-на-Эйвоне. Переезжая по Клоптонскому мосту, Роберта загляделась на кружащиеся воды реки. Под мостом грациозно плыли два лебедя – белый и черный.
Они остановили лошадей перед первой попавшейся гостиницей, как нарочно называющейся «Черный лебедь». Сидя в заполненной народом обшей комнате, Роберта спрятала свою обезображенную руку на коленях, пока ела, а Смучес уютно устроился на руках ее мужа.
Покончив с ужином и предвкушая горячую ванну, которая ждала их в каждой из двух комнат, которые они сняли на ночь, все четверо шотландцев поднялись по лестнице наверх. Даб и Мунго разместились в одной комнате, а они с Гордоном – в другой. Роберта предпочла бы разделить свою комнату с братом, но не сомневалась, что муж не согласится.
– Я думаю, стоит оставить Смучеса в подгузнике, – сказал Гордон, садясь на край постели – единственное место в комнате, где можно было сесть. – А вот и твоя ванна, ангел.
Занятая доставанием из сумки своей ночной сорочки, Роберта резко вскинула голову в удивлении.
– Милорд, я не могу принимать ванну в одной комнате с вами.
Гордон улыбнулся ей озорной обезоруживающей улыбкой:
– Я не буду подглядывать.
Проведя в седле почти сутки, Роберта была слишком измучена, чтобы спорить. Девушка взглянула на ванну, из которой поднимался пар: все манило свежестью и теплом. Она сгорала от желания погрузить усталое тело в горячую воду.
Гордон положил на край постели полотенце и демонстративно повернулся спиной, всем своим видом показывая, что не обращает на нее внимания.
– Я что-то не слышу плеска воды, – сказал он после долгой тишины. – Если ты не полезешь в ванну прямо сейчас, я сделаю это первым.
Роберта торопливо разделась, потом залезла в деревянную лохань и быстро села в воду. Мысль о том, что Гордону придется втиснуть сюда свое мощное тело, заставила ее улыбнуться.
Слишком нервничая из-за его присутствия в комнате, чтобы тщательно, не торопясь, вымыться, Роберта быстро намылилась и ополоснулась. И снова почувствовала себя уверенно.
Она встала и повернулась, чтобы взять полотенце, лежащее на краю кровати, но застыла в удивлении и замешательстве от того, что увидела. Скрестив на груди руки, ее муж развалился на постели и в упор ее разглядывал.
Глаза их встретились. Откровенное желание в его напряженном взгляде заставило ее почувствовать себя уязвимой.
Роберта быстро набросила на себя полотенце, чтобы прикрыть наготу, и укоризненно сказала:
– Ты же обещал, что не будешь подглядывать.
– Я солгал, – признался Гордон с улыбкой, в которой не было и тени раскаяния. – Я скрестил пальцы, когда говорил, и это обещание было не настоящим. А ты и не заметила, – засмеялся он.
Роберта хотела сказать что-нибудь обидное, чтобы побольней задеть его, но так ничего и не придумала. Она вышла из ванны, осторожно придерживая полотенце, и попыталась натянуть через голову ночную сорочку.
– Тебе помочь? – спросил Гордон.
Роберта лишь бросила на него испепеляющий взгляд. С трудом натянув девственно-белую сорочку с оборочками и глухим воротом, она швырнула ему полотенце.
– Теперь ваша очередь, милорд.
Повернувшись к нему спиной, она села на край постели и взяла на колени Смучеса. Послышался шорох снимаемой одежды, а потом плеск воды, когда Гордон ступил в лохань.
– Черт возьми, да она годится только для, карликов, – раздалось его ворчанье.
Роберта с трудом подавила в себе желание рассмеяться. Она украдкой взглянула через плечо на своего мужа: он сидел в неудобной позе, подтянув ноги и высоко подняв колени.
Однако это его, казалось, не беспокоило. Он сидел в этой крошечной лохани, намыливался и ополаскивался, и мурлыкал что-то себе под нос.
Роберта позволила своему взгляду скользнуть по его крутым широким плечам и мускулистой спине. Господи боже, ведь ее муж воплощал в себе мечту каждой девушки!
И он принадлежал ей. Эти мысли заставили ее улыбнуться. Интересно, его ягодицы и бедра такие же красивые, как и все остальное? А что, если он встанет и повернется? Что ей делать, если она увидит у него «то самое»?
– Не подглядывай, – бросил ей Гордон через плечо.
Роберта в смущении быстро отвернулась: он заметил, что и она наблюдает за ним. Она услышала, как он встал под плеск стекающейся с его тела воды, и шорох полотенца, когда он начал вытираться.
– Ты что, собираешься сидеть так всю ночь или, может, немного вздремнем? – услышала она за спиной.
Роберта сердито повернулась, намереваясь высказать все, что она о нем думает, но онемела от того, что увидела. С полотенцем, обернутым вокруг бедер, ее муж стоял и улыбался ей. Грудь его была так же великолепно вылеплена, как и спина.
– Что ты делаешь! – вскричала она, когда Гордон откинул с кровати одеяло.
– Собираюсь лечь спать.
– Прямо так?
– А что? Я забыл взять свою ночную рубашку. Может, одолжишь мне запасную? – насмешливо сказал он.
Роберта с вызовом взглянула на него:
– Я не нахожу в этом ничего смешного, милорд. И если вы думаете, что я буду спать с вами в одной постели, то вы ошибаетесь.
– Послушай, ангел, я слишком устал, чтобы преодолевать препятствия, – довольно холодно заявил он.
– Какие препятствия?
– Те, которые охраняют твою девственность. Так ты будешь спать или нет?
Помедлив, Роберта едва заметно кивнула: ее изнеможение победило скромность. Она крепко прижала к себе щенка и легла на спину в постель.
– А собака что, будет спать с нами?
– Между нами, – поправила она.
По недовольному выражению на лице Гордона Роберта поняла, что он намерен положить всему этому конец, как только они доберутся до замка Инверэри. Она крепко зажмурила глаза, когда он задвигался, чтобы снять полотенце и поудобнее устроиться рядом с ней. Смучес высвободился из ее объятий и свернулся калачиком у него на груди.
– Предатель ты, дворняжка, – проворчала Роберта и повернулась спиной к ним обоим. Последовало долгое молчание.
– Ангел, я уже говорил тебе, что ты становишься очень соблазнительной, когда сердишься? – спросил Гордон, и в его голосе сквозило веселье.
Ответа не последовало.
Подождав еще немного, Гордон взял шенка на руки и придвинулся ближе к ней. Но усталость уже сморила Роберту. Она ровно дышала, она спала.
– Доброй ночи, ангел. Сладких тебе снов, – прошептал он, киснувшись легким поцелуем ее щеки.
На рассвете следующего дня для Роберты началась самая изнурительная и беспокойная неделя за всю ее восемнадцатилетнюю жизнь. Они повернули лошадей на северо-восток и, проехав через Ковентри, вступили в графство Лестершир с его плавными ландшафтами, столетними коренастыми раскидистыми дубами и деревенскими каменными домами. Усталость мешала Роберте замечать эту своеобразную красоту Лестершира. Дорога все больше выматывала ее.
После скачки с рассвета до заката четверо шотландцев устраивались на ночь обычно где-нибудь в глухом лесу прямо под звездами. Роберта засыпала, уютно прижавшись к мужу, чувствуя себя рядом с ним в безопасности. Несмотря на то что его улыбчивая самонадеянность раздражала ее, она нисколько не сомневалась, что, даже рискуя своей жизнью, Гордон в случае опасности обязательно защитит ее.
Они проехали Дерби, а затем пересекли болотистые торфяные низины и вересковые равнины Йоркшира, минуя города Лидс, Шеффилд и Уэйкфилд. Вконец измученная всем этим, Роберта механически делала, что скажут, не споря и даже не думая ни о чем. Однако она глаз не спускала со своего звездного рубина. Этот магический камень оставался темнее, чем голубиная кровь, несмотря на все возраставшее расстояние между нею и Лондоном.
Разглядывая звездный рубин на восьмое утро их путешествия, Роберта поняла, что попала в совершенно безвыходную ситуацию. Опасность следовала за ней из Англии по пятам, но опасность ожидала ее и в Шотландии. Как сможет она уцелеть, как ей жить между двумя злыми силами?
– Смотрите! – воскликнул вдруг Даб, указывая вперед.
Роберта резко вскинула голову и посмотрела в том направлении.
Далеко впереди поднимались холмы Чевиот Хиллз. Из-за густого тумана у подножия гор они казались очень высокими.
При виде родных гор Гордон и Даб остановили коней, вынудив Роберту и Мунго сделать то же самое. Даб глубоко вдохнул и задержал в груди воздух, словно здесь он был слаще, чем в Англии.
– Какая красота! – восхитился он.
– Шотландия, – равнодушно сказал Мунго, явно равнодушный к виду родной земли.
– Ты видишь Шотландию, а я вижу рай, – заметил Гордон.
Глядя прямо вперед на эти встающие из тумана горы, Роберта почувствовала, как в груди ее поднимается паника. Она не знала, что больше страшит ее: встреча с королевской стражей или со множеством горцев, осеняющих себя крестом при виде ее.
– Для одних это рай, – звенящим от горечи голосом сказала Роберта, – а для других – ад. – И, почувствовав на себе удивленный взгляд мужа, спросила: – Ну что, мы собираемся торчать тут целый день, любуясь пейзажем, или поедем вперед?
Вечно оспариваемый Англией и Шотландией кусок земли, главная Чевиотская дорога, по которой они скакали, связывала Ридсдейл в английском графстве Нортумберленд и шотландскую деревню Джед. То округлые, то пересеченные глубокими лощинами, горы были пустынны, если не считать редкие пастушеские хижины, изредка попадавшиеся им на пути.
Внезапно в отдалении показались два человека верхом на лошадях. Они резко остановили коней, словно удивленные, что видят путников на дороге, а потом поскакали навстречу.
– Вид у них явно недружелюбный, так что будьте готовы к неприятностям, – предупредил Гордон, жестом приказывая всем остановиться.
Всадники уже, поскакав во весь опор, приближались. Наконец стал различим и цвет их пледов. Два здоровых молодца принадлежали к клану графа Босуэла. Они резко натянули поводья, остановив лошадей в нескольких футах от четырех путников, и воззрились на них в долгом напряженном молчании.
– И кто они такие, как ты думаешь? – с дерзкой улыбкой спросил у своего приятеля один из них.
– Паломники, наверное, – предположил второй.
– На том человеке плед Кэмпбела, – возразил первый. – А всем в Шотландии известно, что среди Кэмпбелов святош нет.
– Что верно, то верно, – с улыбкой сказал Гордон. – А вы, я вижу, из клана Босуэла?
– А ты кто такой? – требовательно спросил первый.
– Гордон Кэмпбел, маркиз Инверэри, наследник герцога Арджила.
– А я Даб Макартур, сын графа Данриджа.
– И Мунго Маккинон, наследник графа Ская.
– А кто этот юноша? – спросил второй всадник. – Английский заложник?
Гордон протянул руку и снял с головы Роберты шляпу – ее черные волосы каскадом упали на спину.
– Моя жена, маркиза Инверэри.
– И к тому же моя сестра, – ради убедительности добавил Даб. Кем бы эти люди ни были, а связываться сразу с кланами и Макартуров, и Кэмпбелов вряд ли они захотят.
– Понятно. И что мы можем сделать для вас? – спросил первый.
– Если Босуэл в своем замке в Хермитедже, мы бы хотели воспользоваться его гостеприимством на эту ночь, – ответил Гордон. – Моей жене не повредит выспаться, имея крышу над головой.
– Да, мы уже больше недели не слезали с коней, – добавил Мунго.
– За вами кто-то гонится? – спросил второй всадник.
– Английские свиньи, – выпалил Мунго, несмотря на предупреждающий жест Гордона. Потом показал на Роберту и добавил: – Эта глупышка имела неосторожность поднять кинжал на приближенного королевы.
Оба всадника разразились смехом и склонили головы перед ней. В их глазах она прочла восхищение.
– Хермитедж в десяти милях отсюда, – сказал один.
– Следуйте за нами, – добавил другой, поворачивая своего коня. – Мы вас проводим туда.
Самая большая и мощная пограничная крепость, этот замок стоял на реке Хермитедж между двумя ее рукавами. Выстроенный в тринадцатом веке, он переходил из рук в руки много раз, пока наконец не достался Фрэнсису Хепберну-Стюарту, побочному внуку Якова Пятого и кузену Якова Шестого.
Когда отряд из шести человек добрался до замка Хермитедж, были уже сумерки и начинал моросить мелкий дождь. Проехав сквозь крепостные ворота с подъемным мостом и железной решеткой, они попали в безлюдный внутренний двор.
Едва они спешились, как несколько мальчиков-конюхов, взявшихся неведомо откуда, увели, подхватив под уздцы, их коней. Вместе с дюжими провожатыми четверо путников вошли в замок и по лестнице поднялись на второй этаж.
В противоположность пустому двору, зал, куда они вошли, гудел, как растревоженный улей. Вооруженные люди Босуэла и замковые слуги заполнили его до отказа.
Соблазнительный запах тушеного мяса витал в воздухе, и Роберта сразу ощутила, как ее желудок ответил на него недостойным леди голодным ворчанием. Тщетно она надеялась, что этого никто не услышит.
– Скоро мы поедим, – шепнул Гордон, наклонившись поближе.
Роберта вспыхнула и стала упорно смотреть только вперед, отказываясь встретиться с ним взглядом. Почему ей не удавалось что-либо утаить от своего мужа? Ничего более унизительного, чем это бегство на север, она не испытывала за всю жизнь. Слишком тяжелое наказание за то, что она потеряла выдержку и так несвоевременно обнаружила свое присутствие в кабинете дяди.
Навстречу им через зал шел высокий, крепко сложенный человек; на губах его играла приветливая, хоть и несколько недоуменная улыбка. Как только Фрэнсис Хепберн-Стюарт, граф Босуэл, красивый мужчина с каштановыми волосами, коротко подстриженной бородой и проницательными голубыми глазами приблизился к гостям, двое сопровождающих исчезли в толпе.
– Добро пожаловать в мой дом, – приветствовал их граф Босуэл.
– Я Гордон Кэмпбел, – представился Гордон, – а это моя жена Роберта Макартур-Кэмпбел. Мой родственник Даб Макартур и мой друг Мунго Маккинон.
Граф пожал руки мужчинам и приветливо обратился к Роберте:
– Насколько я могу судить по вашему виду, путешествие было долгим и трудным, – произнес он, склонившись над ее рукой в перчатке. – Желает ли миледи перекусить, а потом принять ванну?
– Да, милорд, – с благодарной улыбкой ответила Роберта. – Буду очень признательна вам.
– А что это за создание вы держите? – поинтересовался Босуэл.
– Это Смучес, мой щенок.
Граф протянул руку, чтобы погладить щенка. В ответ Смучес лизнул его руку.
Босуэл улыбнулся и проводил их через зал к главному столу. По знаку хозяина две прислуживающие женщины тут же подали виски для мужчин и подогретое вино с пряностями для Роберты.
– Вы довольно далеко от Арджила, – заметил Босуэл.
– Да, мы были в Англии, – ответил Гордон. – Роберта и Даб – племянники графа Басилдона.
– Английского Мидаса? – кивнул Босуэл. – Его называют еще денежным мешком английской королевы.
– Да, – вставил Мунго, – но за этой девушкой гонятся ее слуги.
– Что вы хотите этим сказать?
– Он хочет сказать, что моя сестра имела дерзость поднять кинжал на Уолсингема, – объяснил ему Даб. – По этой причине мы и ударились в бега.
Граф Босуэл разразился громким смехом и одобрительно кивнул ей.
– Ага, вот и ужин, – перестав смеяться, сказал он.
Несколько слуг поставили на стол перед ним хлеб, закуски и блюда с дымящейся тушеной бараниной. Потом принесли кубки с элем для мужчин и снова налили вина с пряностями Роберте.
Подумав, она сняла свои перчатки для верховой езды. Сидеть в них за столом было невежливо, хотя именно это ей и хотелось сделать.
Скормив несколько кусочков щенку, который сидел у нее на коленях, она принялась за еду.
– У вас прекрасный повар, – сказала она хозяину. – Все изумительно вкусно.
Гордон наклонился к ней и шепнул на ухо:
– У Кэмпбелов и простая похлебка вкуснее, ангел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Нам бы перехватить пару часиков сна, – сказал Даб, заворачиваясь в свой плед. – А там мы пришпорим своих коней и скроемся.
Успокоенная, что беда миновала, Роберта укутала своим плащом Смучеса и легла вместе с ним, прижавшись к теплому боку мужа. Слишком усталая, чтобы беспокоиться о приличиях, она закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон без сновидений…
– Просыпайся, ангел.
Почувствовав, как чья-то рука трясет ее за плечо, Роберта открыла глаза и увидела лицо мужа. Совсем не выспавшаяся, она застонала, словно от боли. Два часа пролетели незаметно, как две минуты.
– Давай, давай, поднимайся, – торопил ее Гордон. – Этой ночью ты будешь спать уже в настоящей постели, – пообещал он.
Роберта зевнула и сладко потянулась.
– А где мой песик? – спросила она.
– Смучес уже готов, и ему не терпится пуститься в путь.
Заметив щенка, она сонно улыбнулась. Ее муж уже позаботился о том, чтобы подложить ему чистый подгузник и надеть на него попонку. Повесив на грудь кожаную сумку, Роберта завернула щенка в плед и сунула его внутрь.
Поскакав на северо-запад, они миновали Костволд-Хиллз с его лесистыми долинами и спокойными потоками и с наступлением темноты въехали в Стратфорд-на-Эйвоне. Переезжая по Клоптонскому мосту, Роберта загляделась на кружащиеся воды реки. Под мостом грациозно плыли два лебедя – белый и черный.
Они остановили лошадей перед первой попавшейся гостиницей, как нарочно называющейся «Черный лебедь». Сидя в заполненной народом обшей комнате, Роберта спрятала свою обезображенную руку на коленях, пока ела, а Смучес уютно устроился на руках ее мужа.
Покончив с ужином и предвкушая горячую ванну, которая ждала их в каждой из двух комнат, которые они сняли на ночь, все четверо шотландцев поднялись по лестнице наверх. Даб и Мунго разместились в одной комнате, а они с Гордоном – в другой. Роберта предпочла бы разделить свою комнату с братом, но не сомневалась, что муж не согласится.
– Я думаю, стоит оставить Смучеса в подгузнике, – сказал Гордон, садясь на край постели – единственное место в комнате, где можно было сесть. – А вот и твоя ванна, ангел.
Занятая доставанием из сумки своей ночной сорочки, Роберта резко вскинула голову в удивлении.
– Милорд, я не могу принимать ванну в одной комнате с вами.
Гордон улыбнулся ей озорной обезоруживающей улыбкой:
– Я не буду подглядывать.
Проведя в седле почти сутки, Роберта была слишком измучена, чтобы спорить. Девушка взглянула на ванну, из которой поднимался пар: все манило свежестью и теплом. Она сгорала от желания погрузить усталое тело в горячую воду.
Гордон положил на край постели полотенце и демонстративно повернулся спиной, всем своим видом показывая, что не обращает на нее внимания.
– Я что-то не слышу плеска воды, – сказал он после долгой тишины. – Если ты не полезешь в ванну прямо сейчас, я сделаю это первым.
Роберта торопливо разделась, потом залезла в деревянную лохань и быстро села в воду. Мысль о том, что Гордону придется втиснуть сюда свое мощное тело, заставила ее улыбнуться.
Слишком нервничая из-за его присутствия в комнате, чтобы тщательно, не торопясь, вымыться, Роберта быстро намылилась и ополоснулась. И снова почувствовала себя уверенно.
Она встала и повернулась, чтобы взять полотенце, лежащее на краю кровати, но застыла в удивлении и замешательстве от того, что увидела. Скрестив на груди руки, ее муж развалился на постели и в упор ее разглядывал.
Глаза их встретились. Откровенное желание в его напряженном взгляде заставило ее почувствовать себя уязвимой.
Роберта быстро набросила на себя полотенце, чтобы прикрыть наготу, и укоризненно сказала:
– Ты же обещал, что не будешь подглядывать.
– Я солгал, – признался Гордон с улыбкой, в которой не было и тени раскаяния. – Я скрестил пальцы, когда говорил, и это обещание было не настоящим. А ты и не заметила, – засмеялся он.
Роберта хотела сказать что-нибудь обидное, чтобы побольней задеть его, но так ничего и не придумала. Она вышла из ванны, осторожно придерживая полотенце, и попыталась натянуть через голову ночную сорочку.
– Тебе помочь? – спросил Гордон.
Роберта лишь бросила на него испепеляющий взгляд. С трудом натянув девственно-белую сорочку с оборочками и глухим воротом, она швырнула ему полотенце.
– Теперь ваша очередь, милорд.
Повернувшись к нему спиной, она села на край постели и взяла на колени Смучеса. Послышался шорох снимаемой одежды, а потом плеск воды, когда Гордон ступил в лохань.
– Черт возьми, да она годится только для, карликов, – раздалось его ворчанье.
Роберта с трудом подавила в себе желание рассмеяться. Она украдкой взглянула через плечо на своего мужа: он сидел в неудобной позе, подтянув ноги и высоко подняв колени.
Однако это его, казалось, не беспокоило. Он сидел в этой крошечной лохани, намыливался и ополаскивался, и мурлыкал что-то себе под нос.
Роберта позволила своему взгляду скользнуть по его крутым широким плечам и мускулистой спине. Господи боже, ведь ее муж воплощал в себе мечту каждой девушки!
И он принадлежал ей. Эти мысли заставили ее улыбнуться. Интересно, его ягодицы и бедра такие же красивые, как и все остальное? А что, если он встанет и повернется? Что ей делать, если она увидит у него «то самое»?
– Не подглядывай, – бросил ей Гордон через плечо.
Роберта в смущении быстро отвернулась: он заметил, что и она наблюдает за ним. Она услышала, как он встал под плеск стекающейся с его тела воды, и шорох полотенца, когда он начал вытираться.
– Ты что, собираешься сидеть так всю ночь или, может, немного вздремнем? – услышала она за спиной.
Роберта сердито повернулась, намереваясь высказать все, что она о нем думает, но онемела от того, что увидела. С полотенцем, обернутым вокруг бедер, ее муж стоял и улыбался ей. Грудь его была так же великолепно вылеплена, как и спина.
– Что ты делаешь! – вскричала она, когда Гордон откинул с кровати одеяло.
– Собираюсь лечь спать.
– Прямо так?
– А что? Я забыл взять свою ночную рубашку. Может, одолжишь мне запасную? – насмешливо сказал он.
Роберта с вызовом взглянула на него:
– Я не нахожу в этом ничего смешного, милорд. И если вы думаете, что я буду спать с вами в одной постели, то вы ошибаетесь.
– Послушай, ангел, я слишком устал, чтобы преодолевать препятствия, – довольно холодно заявил он.
– Какие препятствия?
– Те, которые охраняют твою девственность. Так ты будешь спать или нет?
Помедлив, Роберта едва заметно кивнула: ее изнеможение победило скромность. Она крепко прижала к себе щенка и легла на спину в постель.
– А собака что, будет спать с нами?
– Между нами, – поправила она.
По недовольному выражению на лице Гордона Роберта поняла, что он намерен положить всему этому конец, как только они доберутся до замка Инверэри. Она крепко зажмурила глаза, когда он задвигался, чтобы снять полотенце и поудобнее устроиться рядом с ней. Смучес высвободился из ее объятий и свернулся калачиком у него на груди.
– Предатель ты, дворняжка, – проворчала Роберта и повернулась спиной к ним обоим. Последовало долгое молчание.
– Ангел, я уже говорил тебе, что ты становишься очень соблазнительной, когда сердишься? – спросил Гордон, и в его голосе сквозило веселье.
Ответа не последовало.
Подождав еще немного, Гордон взял шенка на руки и придвинулся ближе к ней. Но усталость уже сморила Роберту. Она ровно дышала, она спала.
– Доброй ночи, ангел. Сладких тебе снов, – прошептал он, киснувшись легким поцелуем ее щеки.
На рассвете следующего дня для Роберты началась самая изнурительная и беспокойная неделя за всю ее восемнадцатилетнюю жизнь. Они повернули лошадей на северо-восток и, проехав через Ковентри, вступили в графство Лестершир с его плавными ландшафтами, столетними коренастыми раскидистыми дубами и деревенскими каменными домами. Усталость мешала Роберте замечать эту своеобразную красоту Лестершира. Дорога все больше выматывала ее.
После скачки с рассвета до заката четверо шотландцев устраивались на ночь обычно где-нибудь в глухом лесу прямо под звездами. Роберта засыпала, уютно прижавшись к мужу, чувствуя себя рядом с ним в безопасности. Несмотря на то что его улыбчивая самонадеянность раздражала ее, она нисколько не сомневалась, что, даже рискуя своей жизнью, Гордон в случае опасности обязательно защитит ее.
Они проехали Дерби, а затем пересекли болотистые торфяные низины и вересковые равнины Йоркшира, минуя города Лидс, Шеффилд и Уэйкфилд. Вконец измученная всем этим, Роберта механически делала, что скажут, не споря и даже не думая ни о чем. Однако она глаз не спускала со своего звездного рубина. Этот магический камень оставался темнее, чем голубиная кровь, несмотря на все возраставшее расстояние между нею и Лондоном.
Разглядывая звездный рубин на восьмое утро их путешествия, Роберта поняла, что попала в совершенно безвыходную ситуацию. Опасность следовала за ней из Англии по пятам, но опасность ожидала ее и в Шотландии. Как сможет она уцелеть, как ей жить между двумя злыми силами?
– Смотрите! – воскликнул вдруг Даб, указывая вперед.
Роберта резко вскинула голову и посмотрела в том направлении.
Далеко впереди поднимались холмы Чевиот Хиллз. Из-за густого тумана у подножия гор они казались очень высокими.
При виде родных гор Гордон и Даб остановили коней, вынудив Роберту и Мунго сделать то же самое. Даб глубоко вдохнул и задержал в груди воздух, словно здесь он был слаще, чем в Англии.
– Какая красота! – восхитился он.
– Шотландия, – равнодушно сказал Мунго, явно равнодушный к виду родной земли.
– Ты видишь Шотландию, а я вижу рай, – заметил Гордон.
Глядя прямо вперед на эти встающие из тумана горы, Роберта почувствовала, как в груди ее поднимается паника. Она не знала, что больше страшит ее: встреча с королевской стражей или со множеством горцев, осеняющих себя крестом при виде ее.
– Для одних это рай, – звенящим от горечи голосом сказала Роберта, – а для других – ад. – И, почувствовав на себе удивленный взгляд мужа, спросила: – Ну что, мы собираемся торчать тут целый день, любуясь пейзажем, или поедем вперед?
Вечно оспариваемый Англией и Шотландией кусок земли, главная Чевиотская дорога, по которой они скакали, связывала Ридсдейл в английском графстве Нортумберленд и шотландскую деревню Джед. То округлые, то пересеченные глубокими лощинами, горы были пустынны, если не считать редкие пастушеские хижины, изредка попадавшиеся им на пути.
Внезапно в отдалении показались два человека верхом на лошадях. Они резко остановили коней, словно удивленные, что видят путников на дороге, а потом поскакали навстречу.
– Вид у них явно недружелюбный, так что будьте готовы к неприятностям, – предупредил Гордон, жестом приказывая всем остановиться.
Всадники уже, поскакав во весь опор, приближались. Наконец стал различим и цвет их пледов. Два здоровых молодца принадлежали к клану графа Босуэла. Они резко натянули поводья, остановив лошадей в нескольких футах от четырех путников, и воззрились на них в долгом напряженном молчании.
– И кто они такие, как ты думаешь? – с дерзкой улыбкой спросил у своего приятеля один из них.
– Паломники, наверное, – предположил второй.
– На том человеке плед Кэмпбела, – возразил первый. – А всем в Шотландии известно, что среди Кэмпбелов святош нет.
– Что верно, то верно, – с улыбкой сказал Гордон. – А вы, я вижу, из клана Босуэла?
– А ты кто такой? – требовательно спросил первый.
– Гордон Кэмпбел, маркиз Инверэри, наследник герцога Арджила.
– А я Даб Макартур, сын графа Данриджа.
– И Мунго Маккинон, наследник графа Ская.
– А кто этот юноша? – спросил второй всадник. – Английский заложник?
Гордон протянул руку и снял с головы Роберты шляпу – ее черные волосы каскадом упали на спину.
– Моя жена, маркиза Инверэри.
– И к тому же моя сестра, – ради убедительности добавил Даб. Кем бы эти люди ни были, а связываться сразу с кланами и Макартуров, и Кэмпбелов вряд ли они захотят.
– Понятно. И что мы можем сделать для вас? – спросил первый.
– Если Босуэл в своем замке в Хермитедже, мы бы хотели воспользоваться его гостеприимством на эту ночь, – ответил Гордон. – Моей жене не повредит выспаться, имея крышу над головой.
– Да, мы уже больше недели не слезали с коней, – добавил Мунго.
– За вами кто-то гонится? – спросил второй всадник.
– Английские свиньи, – выпалил Мунго, несмотря на предупреждающий жест Гордона. Потом показал на Роберту и добавил: – Эта глупышка имела неосторожность поднять кинжал на приближенного королевы.
Оба всадника разразились смехом и склонили головы перед ней. В их глазах она прочла восхищение.
– Хермитедж в десяти милях отсюда, – сказал один.
– Следуйте за нами, – добавил другой, поворачивая своего коня. – Мы вас проводим туда.
Самая большая и мощная пограничная крепость, этот замок стоял на реке Хермитедж между двумя ее рукавами. Выстроенный в тринадцатом веке, он переходил из рук в руки много раз, пока наконец не достался Фрэнсису Хепберну-Стюарту, побочному внуку Якова Пятого и кузену Якова Шестого.
Когда отряд из шести человек добрался до замка Хермитедж, были уже сумерки и начинал моросить мелкий дождь. Проехав сквозь крепостные ворота с подъемным мостом и железной решеткой, они попали в безлюдный внутренний двор.
Едва они спешились, как несколько мальчиков-конюхов, взявшихся неведомо откуда, увели, подхватив под уздцы, их коней. Вместе с дюжими провожатыми четверо путников вошли в замок и по лестнице поднялись на второй этаж.
В противоположность пустому двору, зал, куда они вошли, гудел, как растревоженный улей. Вооруженные люди Босуэла и замковые слуги заполнили его до отказа.
Соблазнительный запах тушеного мяса витал в воздухе, и Роберта сразу ощутила, как ее желудок ответил на него недостойным леди голодным ворчанием. Тщетно она надеялась, что этого никто не услышит.
– Скоро мы поедим, – шепнул Гордон, наклонившись поближе.
Роберта вспыхнула и стала упорно смотреть только вперед, отказываясь встретиться с ним взглядом. Почему ей не удавалось что-либо утаить от своего мужа? Ничего более унизительного, чем это бегство на север, она не испытывала за всю жизнь. Слишком тяжелое наказание за то, что она потеряла выдержку и так несвоевременно обнаружила свое присутствие в кабинете дяди.
Навстречу им через зал шел высокий, крепко сложенный человек; на губах его играла приветливая, хоть и несколько недоуменная улыбка. Как только Фрэнсис Хепберн-Стюарт, граф Босуэл, красивый мужчина с каштановыми волосами, коротко подстриженной бородой и проницательными голубыми глазами приблизился к гостям, двое сопровождающих исчезли в толпе.
– Добро пожаловать в мой дом, – приветствовал их граф Босуэл.
– Я Гордон Кэмпбел, – представился Гордон, – а это моя жена Роберта Макартур-Кэмпбел. Мой родственник Даб Макартур и мой друг Мунго Маккинон.
Граф пожал руки мужчинам и приветливо обратился к Роберте:
– Насколько я могу судить по вашему виду, путешествие было долгим и трудным, – произнес он, склонившись над ее рукой в перчатке. – Желает ли миледи перекусить, а потом принять ванну?
– Да, милорд, – с благодарной улыбкой ответила Роберта. – Буду очень признательна вам.
– А что это за создание вы держите? – поинтересовался Босуэл.
– Это Смучес, мой щенок.
Граф протянул руку, чтобы погладить щенка. В ответ Смучес лизнул его руку.
Босуэл улыбнулся и проводил их через зал к главному столу. По знаку хозяина две прислуживающие женщины тут же подали виски для мужчин и подогретое вино с пряностями для Роберты.
– Вы довольно далеко от Арджила, – заметил Босуэл.
– Да, мы были в Англии, – ответил Гордон. – Роберта и Даб – племянники графа Басилдона.
– Английского Мидаса? – кивнул Босуэл. – Его называют еще денежным мешком английской королевы.
– Да, – вставил Мунго, – но за этой девушкой гонятся ее слуги.
– Что вы хотите этим сказать?
– Он хочет сказать, что моя сестра имела дерзость поднять кинжал на Уолсингема, – объяснил ему Даб. – По этой причине мы и ударились в бега.
Граф Босуэл разразился громким смехом и одобрительно кивнул ей.
– Ага, вот и ужин, – перестав смеяться, сказал он.
Несколько слуг поставили на стол перед ним хлеб, закуски и блюда с дымящейся тушеной бараниной. Потом принесли кубки с элем для мужчин и снова налили вина с пряностями Роберте.
Подумав, она сняла свои перчатки для верховой езды. Сидеть в них за столом было невежливо, хотя именно это ей и хотелось сделать.
Скормив несколько кусочков щенку, который сидел у нее на коленях, она принялась за еду.
– У вас прекрасный повар, – сказала она хозяину. – Все изумительно вкусно.
Гордон наклонился к ней и шепнул на ухо:
– У Кэмпбелов и простая похлебка вкуснее, ангел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39