Освободил другу запястья и сунул ему в руки сумку, потом опять выскочил в коридор. Девица тем временем попыталась улизнуть. Ян нагнал ее в два прыжка.
– Сюда, красотка! – сказал он, схватив ее за руку, и, не обращая внимания на всхлипывания, грубо втолкнул в свою комнату.
Из трех разбойников невредимым остался один-единственный, тот, кто первым проник в комнату Яна.
Появился растерянный Бриджмен. Переполошенные криками и грохотом, сбежались и слуги, и хозяева гостиницы. За ними, бормоча проклятия, притащился еще какой-то постоялец.
– Господа, – торжественно объявил человек со шпагой, приняв воинственный вид и явно не сознавая, что, несмотря на шпагу в руке, оставался в ночной рубашке и колпаке, – я королевский офицер, возглавляю сбор налогов в Аквитании, а этих негодяев ждет виселица или галеры. Мадам, – обратился он к хозяйке, – прошу принести веревки.
– Этот человек ранен, – сказал Ян, указывая на вора с простреленной ногой. – Христианское милосердие требует оказать ему помощь, прежде чем судить.
– Вы правы, мой мальчик, – сказал сборщик налогов. – Он будет повешен, когда выздоровеет. Пусть позовут цирюльника.
«Опять та же сцена, что тогда у Бриджмена, – подумал Ян, пораженный сходством, – с той только разницей, что теперь на одно действующее лицо больше».
– Господа, я Обер дез Эньян, состою на королевской службе, – представился офицер.
– Соломон Бриджмен, лондонский банкир.
– Ян Хендрикс, торговец драгоценными камнями.
Они пожали друг другу руки. От прикосновения Яна дез Эньян вздрогнул.
– Черт побери, господин Хендрикс, вы носите в себе молнию!
Ян сделал вид, будто смеется. Хозяева гостиницы принесли веревки. Злоумышленников связали.
– Этот малый, – объявил дез Эньян Бриджмену, показав на Яна, – достоин быть королевским мушкетером.
Прибыл цирюльник со своими инструментами и попросил, чтобы раненого спустили на первый этаж и положили на стол.
– Пойду передохну, – сказал Ян.
– Я тоже, – кивнул Бриджмен, совершенно разбитый.
Ян, держа сумку в руке, закрыл за собой дверь и тут заметил за пологом кровати какое-то шевеление. Девица! Он и забыл о ней. Среди всеобщей суеты никто ее не хватился. Она, должно быть, спряталась, когда хозяева принесли веревки, чтобы вязать воров. Ян подошел к кровати и бесцеремонно вытащил ее из убежища.
– Пощадите… – взмолилась девушка.
Он иронично рассмотрел ее. Рыжая, смазливая, с пышным и тяжелым узлом волос, с молочно-белой кожей.
– Ты хотела что-нибудь на память, – сказал он насмешливо.
Девушка смотрела на него со страхом, по-прежнему прижимая к груди бутылку. Ян взял вино из ее рук.
– Это в придачу к нашим удовольствиям, верно?
Откупорив бутылку, Ян налил вина в стакан и протянул ей.
– Сперва ты, принцесса.
Казалось, это испугало ее еще больше.
– Что такое? Разве тебя не мучает жажда после стольких волнений? – спросил он, поднося стакан к ее губам.
– Нет, – пролепетала она, объятая ужасом.
– Ты права, отравленное вино жажду не утоляет. А оно ведь отравлено, верно?
Девица задрожала.
– И поутру нашли бы только мой труп, не так ли, красавица? – спросил Ян, вплотную приблизив к ней лицо.
– Это они… Они меня заставили… Они…
Это было похоже на правду. Возможно, девица даже не знала, ради чего мерзавцы затеяли покушение. Она была чуть жива от страха. Ян поставил бутылку на одноногий столик, вытащил из-за пояса кинжал, попробовал остроту лезвия пальцем и посмотрел на девушку.
– Нет… я вас умоляю…
Ян направил острие в ее сторону.
– Нет! – крикнула она.
Резким движением он вспорол корсаж ее платья снизу вверх и обнажил грудь.
– Приятное зрелище, – сказал Ян, кивая.
Затем опустил лезвие к юбке и разрезал пояс. Юбка упала. Девица осталась нагой.
– Сними чулки, – приказал он.
Она подчинилась. Ян опять кивнул и положил руку ей на грудь. Девушка сдержала крик. Он толкнул ее к постели. Красавица не сводила с него глаз, даже не моргала.
– Да, смотри хорошенько, ты ведь сама хотела что-нибудь на память.
Его ласки сделались нескромными. Она начала коротко вскрикивать. Он повалил ее на постель и стал гладить груди; соски немедленно отвердели, и девица тяжело задышала, вытаращив глаза. Когда Ян скользнул рукой по ее лобку, эффект удивил его самого.
– Кто вы? – вскричала она, совсем потеряв голову. – Колдун?
Тем не менее Ян не прекращал свои ласки. При каждом его прикосновении девицу сотрясала дрожь. Ян овладел ею. Она замерла, потом стала неистово извиваться, словно большая змея. Он по-прежнему был в ней. Наконец девушка обняла его за шею и прошептала:
– Я знаю, что вы мне не поверите. Но я вас люблю. Вы колдун… Я вас люблю больше, чем самого Господа…
С последним толчком он излил в нее семя. Она расплакалась.
– Почему ты плачешь?
– Потому что я никого не буду любить так, как вас… Никогда.
Ян не торопился выходить из нее, смакуя это странное пребывание в чужом теле, потом, наконец отстранившись, посмотрел, как девушка лежит на постели, словно принесенная в жертву.
– Теперь уходи, – сказал он, протянув ей пять ливров. – Немедленно покинь квартал и даже Париж, чтобы стража тебя не нашла.
Вернувшись к действительности, девушка села, бросила на него жалобный и растерянный взгляд, потом попыталась закутаться в то, что осталось от ее одежды. Ян стоял нагой, напустив на себя суровость.
– Вы меня даже не поцеловали ни разу, – сказала она у двери с упреком.
– Я ведь не первый из твоих любовников. У них и проси поцелуев. Ты мне готовила смерть, я тебе подарил две жизни. Если это будет девочка, назови ее Севериной.
– А если мальчик?
– Исмаэлем.
– Никогда не забывайте, что я вас люблю.
Ян пожал плечами и надел халат.
Потом открыл дверь, вытолкнул девицу наружу и опять лег в постель. Спать оставалось мало. Скоро рассвет.
В самом деле, странно, что все любившие его вели себя как враги.
15. ДУХИ, БАНКИ И ЛЮБОВЬ
Лейтенант дез Эньян не любил проволочек. Когда Бриджмен и Ян, умывшиеся и одетые, хоть и разбитые, спустились вниз выпить кофе, там уже присутствовали четверо полицейских с их лейтенантом. Они слушали рассказ офицера налоговой службы, второго по рангу после главного откупщика. Его авторитета и корпоративной солидарности вполне хватило для протокола.
Признания воров, лежавших в углу зала со скрученными за спиной руками, среди которых был еще и раненый с перевязанной ногой, довершили дело. Злоумышленники были молоды, но даже если это и внушало кому-то наивное сочувствие, приходилось всерьез опасаться, что их жизни вскоре будут изрядно укорочены виселицей.
Лейтенант полиции записал имена и адреса иностранцев. Бриджмен взял слово:
– Мы хотим знать, кто был зачинщиком этого заговора.
Злоумышленников допросили. Терять им было уже нечего, и они признались: первый подмастерье Шаленшона.
– Арестуйте его, – сказал Бриджмен, бросив взгляд на свои нюрнбергские часы-луковицу. – Шаленшон открывает мастерскую через несколько минут.
Двое полицейских ускакали верхом.
– Значит, план отравления принадлежал подмастерью? – спросил Ян грабителей.
Те закивали.
– Мы зашли к вашему другу в поисках сумки, а когда ее там не оказалось, отправились к вам.
– Девице было поручено соблазнить моего друга?
– Нет, она хотела вас.
– Когда в дверь постучали, – объяснил Бриджмен, – девица сказала, что принесла мне кувшин с водой. Я поверил, потому что мой и в самом деле был почти пуст. Тут они набросились на меня втроем, я даже крикнуть не успел. Потом сразу же связали и обыскали комнату.
– Где эта девица? – спросил дез Эньян.
– Я думал, вы ее схватили, – удивленно поднял брови Ян.
– Проклятье! Сбежала!
– Мы и без нее знаем достаточно, – вмешался лейтенант полиции. – Отыщем потом.
– Подождите! – воскликнул Ян.
Он поднялся в свою комнату за бутылкой с отравленным вином и вручил ее полицейским.
– Вы ведь называете это «кладбищенской росой», лейтенант?
Тот расхохотался, вслед за ним и остальные.
– Девица хотела опоить меня этим вином, чтобы отметить нашу встречу.
Хозяева гостиницы слушали с испугом.
– Никому больше нельзя доверять, – пробормотала жена.
Ян воздержался от замечания, что, если бы она увидела содержимое сумки, он бы и за ее честность не поручился. Потом велел подать служивым кофе и вина. Через час вернулись двое полицейских с подмастерьем. Им оказался тот самый толстяк, все такой же розовый, несмотря на свой растерянный вид. Он шел понурив голову.
– Узнаете вы этого человека? – спросил лейтенант, предъявив его бандитам.
– Это он!
– Как вы нашли наш адрес? – спросил Ян у подмастерья.
– Как-то вечером, когда вы ушли, я проследил за каретой.
– А яд – ваша затея?
Подмастерье пробормотал что-то неразборчивое.
– Говорите громче, чтобы вас слышали!
– Такому хлыщу еще и такое богатство! – зло крикнул подмастерье.
– Заберите всех четверых, – приказал лейтенант, раздраженный его наглостью. – Господин главный сборщик, господа, мое почтение.
Он надел шляпу. Четырех злоумышленников вытолкали в двери, потом запихали в поджидавший на улице фургон.
Разумеется, почтовую карету на Брюссель Ян с Бриджменом упустили. Выехать теперь они могли только на следующий день. Так что они устроились в зале гостиницы, попивая кофе и грызя орехи. Хозяин, который не знал, как заслужить прощение за ночной скандал, окружил их особым вниманием.
– На нас нападают уже пару раз, – заметил Ян по-французски.
– Нет, всего лишь во второй раз, – поправил его Бриджмен.
– Какая разница?
Англичанин, достаточно знавший французский язык, объяснил, что «пара» ограничивается только двумя, а после «второго» могут быть и другие.
– На нас будут нападать всякий раз, как только увидят богатства в наших руках. И я не уверен, сможете ли вы опять спасти нас. Да и сейчас ума не приложу, как бы вы обошлись без вмешательства господина дез Эньяна, – сказал Бриджмен.
– Каково же решение?
– Перевозить только то, что не обидно потерять. Ведь банк – это и есть средство сохранить богатство, не подвергая себя опасности. По этому поводу возвращаюсь к вашему замыслу основать банк в Амстердаме. Во-первых, вы испытаете там гораздо больше трудностей, чем в Лондоне, где я был в некотором роде вашим ходатаем в закрытых кругах. А система голландских гильдий еще более неприступна, чем банкирское сообщество Лондона. Далее, вам вовсе незачем основывать банки повсюду. Это потребует служащих, которым вы бы доверяли, ведь я не могу быть в двух городах одновременно. К тому же придется платить им жалованье, что сократит ваш доход.
Ян кивнул.
– Ваши деньги вполне могут приносить плоды, – продолжил Бриджмен, – если поместить их в уже существующий надежный банк. Ведь я не вечен, Ян, и, когда меня не станет, вам придется руководить не только лондонским банком, но и амстердамским, если предположить, что удастся открыть его.
Ян обдумал эти советы.
– Что вы называете надежным банком за пределами Лондона?
– Например, Прусский и Шведский банки. Париж я вам не советую. Французы еще не оправились от последствий инфляции, устроенной Джоном Лоу.
Он объяснил своему собеседнику, как образовался огромный мыльный пузырь из необеспеченных ассигнаций и как он лопнул, когда они обесценились. Ян был поражен.
– Неужели власти не могли положить этому конец?
– Мой дорогой Ян, власти, как вы говорите, были первыми зачинщиками. Услышав ваши вчерашние слова, я подумал, что вы уже знаете об этом. Легкие деньги – все равно что излишек вина: те, кто в них больше всего нуждается, государи и прочие власть имущие, опьяняются ими гораздо сильнее, чем мелкий люд, привыкший к умеренности. Эта слабость встречается повсеместно, и даже голландцы, у которых, однако, репутация людей осторожных, несколько десятилетий назад разоряли себя, помешавшись на тюльпанах. Дошли до того, что покупали луковицы этих цветов на вес золота и даже дороже.
Ян засмеялся.
– Луковицы тюльпанов?
– А куда подевалась девица? – спросил вдруг Бриджмен чуть насмешливо.
Вместо ответа Ян невозмутимо посмотрел на него.
– Не притворяйтесь, будто не знаете, Ян. Я слышал, как она плакала в коридоре сегодня ночью, незадолго до рассвета.
– Вот как? Тогда вы уже обо всем догадались. Она хотела от меня что-нибудь на память, – признался наконец Ян как можно небрежнее. – Думаю, она получила то, чего ей надолго хватит.
– Насколько я понял, она хотела также отравить вас, – напомнил Бриджмен.
– Я оставил ей жизнь и подарил еще одну. Взамен взял слово покинуть Париж.
– Ваш хладнокровный аскетизм отнюдь не предвещал подобного поворота, – заметил Бриджмен, явно забавляясь.
– Захотелось попробовать, каково это, когда никто не навязывает.
– И что вы об этом думаете?
– При условии, что все происходит само собой, это даже приятно.
В течение всей поездки Бриджмен раздумывал о поведении своего компаньона. Избыток сострадания, которое он со времени их первой встречи изливал на юношу, принятого им за бедную, заблудшую душу, иссякал. Изменение его отношения к этому малому удивило его самого.
«Дикая кошка, которая может превратиться в тигра, если ей угрожают, – думал Соломон. – Убийство его не пугает. И это сравнение применимо не только в духовном плане, но и в физическом. Его ловкость и выносливость удивительны. Идти полуголым в разгар зимы по карнизу в тридцати футах над землей – это же надо!»
Они были в почтовой карете одни, поскольку погода и близость Рождества не побуждали людей к путешествиям. Временами лошади, надежно укрытые попонами, скользили на обледенелой дороге и карету опасно заносило, так что кучер замедлял ход. Пар, оседавший инеем на внутренней стороне стекол, затуманивал черно-белый пейзаж за окошками. Пассажиры кутались в шубы.
– На чем ваш друг Ньютон основывал свои поиски эликсира бессмертия? – спросил Ян между двумя толчками.
– Затрудняюсь вам сказать: перед смертью он сжег те свои бумаги, секрет которых не пожелал раскрыть. Они хранились в большом сундуке. Я знаю это, потому что сам их видел, когда он открывал этот сундук несколько раз в моем присутствии. Там было много, очень много рукописей, посвященных магии и алхимии.
Бриджмен наклонился, чтобы вытащить из своей дорожной сумки бутылку коньяку, и отхлебнул глоток. В самом деле, холод в почтовой карете был пронизывающий. Ян же достал из своей сумки бутылку виски. Он оценил этот шотландский напиток с тех пор, как узнал его, и у него еще оставались две бутылки из запаса, взятого с собой из Лондона месяц назад.
– Почему он сжег свои рукописи? – спросил молодой человек. – Раз он их написал, значит, придавал им какую-то ценность.
– Он мне сказал однажды: «Не будет большего бедствия, чем высшая тайна, ставшая достоянием низкой души».
– Что вы понимаете под «магией»? Что такое магия?
– Занятие ею внушает опасение духовным властям и может навлечь позор, а то и привести в тюрьму, – ответил Бриджмен. – Исаак накупил на континенте, и особенно в Амстердаме, куда мы направляемся, немало редких произведений о магии и оккультизме.
– Что он оттуда извлек?
– Не знаю, – ответил Бриджмен со смехом, запахнув поплотнее полы своей шубы, – потому что проникнуть в тайны его мозга я не мог, а сам он неохотно говорил на эти темы. Но я присутствовал у него на сеансе спиритизма. Это было волнующе.
– Что это такое? – заинтересовался Ян.
– Вызов духов.
Юноша был поражен.
– Душ мертвых, вы хотите сказать? Значит, их можно вызывать?
– Исаак мне говорил, что они окружают нас и что, если соблюдать некоторые определенные правила, они проявляют себя. В тот раз над столом появился какой-то белый силуэт и остановился перед Дюйе.
– Эти духи говорят?
– Нет, они ощутимы только для зрения. Или же они входят в тело некоторых присутствующих людей и выражаются при их посредстве. Что и случилось с Дюйе. Он тогда объявил Ньютону совершенно неузнаваемым голосом, что тот потеряет рассудок, если тайна, которую он ищет, будет ему открыта. После того сеанса Дюйе, который был человеком искренне верующим, покинул Ньютона.
– Известно, кому принадлежал вызванный дух?
– Не знаю.
– Зачем ваш друг вызывал духов? – продолжал Ян.
– Среди прочего, чтобы узнать от них секрет эликсира.
– Но существует ли в самом деле этот секрет? Или же вы считаете меня низкой душой, недостойной его узнать?
– Я считаю вас необычайным молодым человеком, я вам уже говорил, Ян. Мое скромное знание в вашем распоряжении. Но я без всякого притворства считаю его скромным. Думаю, я знаю, что искал Исаак Ньютон, и я вам это уже сказал. Но не знаю, что он нашел. По моему мнению, эликсир вечной жизни – это некая бессмертная субстанция, благодаря которой, например, мертвый пепел способен породить живой цветок.
– Вы видели в его руках что-нибудь подобное?
– Знаю только, что видел однажды в атаноре, который вы купили, какую-то удивительную красную жидкость, пламеневшую в стеклянном сосуде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44