и др., 1990). Испытуемые определяли степень субъективного различия попарно предъявляемых 15 эмоциональных терминов: спокойствие, печаль, горе, волевое усилие, страх, ужас, отчаяние, восторг, гнев, радость, отвращение, тревога, растерянность, уверенность, тоска.
Групповые семантические эмоциональные пространства для разных выборок взрослых испытуемых (по 30—40 человек каждая) представляют трехмерные сферы с вариативностью радиуса около 10%. Коэффициент корреляции трехмерной модели с матрицами исходных различий превосходит 0,9.
Первая ось такого пространства интерпретируется как шкала знаков. Две другие оси группового пространства связаны с разными типами активации. Вторая ось наиболее часто представлена «эмоциональной активацией» (ЭА), на одном полюсе которой состояние «спокойствие», на другом — наиболее интенсивные эмоции как с отрицательным, так и с положительным знаком (отвращение, гнев, а также восторг, радость и др.). Третья ось интерпретируется как шкала «неэмоциональной активации» (НЭА) или «готовности к действию». Состояния «уверенность» — «растерянность» образуют ее полюса (Данилова Н.Н. и др., 1990). Данная ось
217
представляет активацию, вклад которой положительно коррелирует с эффективностью деятельности.
На существование двух базисных факторов активации указывал и Р. Тейер (Thayer R.E.). В его опытах испытуемые ранжировали по четырехбалльной системе собственные переживания в соответствии с предложенным списком прилагательных, характеризующих различные состояния человека в диапазоне от напряженного бодрствования до спокойствия. Все состояния с ярко выраженными эмоциями намеренно исключались. Методом факторного анализа было выделено два генеральных фактора, характеризующих функциональное состояние. Фактор I был интерпретирован как «общая активация — дезактивация, переходящая в сон», или как шкала переживаний от бодрствования до сна. На одном его полюсе — ощущение мощи, энергии, живости, на другом — чувство сонливости, усталости. Фактор II («высокая активация — общая дезактивация») представлял шкалу переживаний от напряженности до спокойствия. Измерение субъективной активации по I фактору (по шкале бодрствования) хорошо коррелировало с параметрами температуры тела в цикле сон — бодрствование. Физические упражнения увеличивали значения субъективной активации по этому фактору. Усиление тревожности сопровождалось ростом субъективной активации по II фактору и уменьшением по I фактору. Были выявлены реципрокные изменения двух типов активаций по отношению к циркадному ритму.
Две субсистемы активации методом семантического дифференциала выделены В.И. Викторовым, исследовавшим их взаимоотношение с успешностью обучения в вузе. Фактор А, представлявший континуум состояний от спокойствия до волевого усилия, связан с успешностью обучения куполообразной зависимостью. Фактор Р, соответствовавший шкале переживаний от печали до радости, и эффективность обучения коррелировали отрицательно.
Две субсистемы активации можно видеть и в семантическом пространстве «аффективных значений» Ч. Осгуда. Ведущие факторы пространства, полученные методом семантического дифференциала, интерпретированы им как оценка (1), сила (потенция) (2) и активность (3). Фактор активности Ч. Осгуда соответствует шкале эмоциональности (II фактору) Р. Тейера, а фактор силы — шкале бодрствования (I фактору). Фактор оценки представляет шкалу приятных — неприятных переживаний (шкалу знаков). Существенной особенностью пространства аффективных значений Ч. Осгуда является его независимость от культуры, возраста, уровня интеллектуального развития, языка. Это указывает на то, что пространство аффективных значений, по-видимому, отражает не
218
Рис. 45. Групповое семантическое пространство эмоций у лиц с высокими
значениями экстраверсии и силы процесса возбуждения. I — шкала знаков; 11 — шкала неэмоциональной активации; 111 — шкала эмоциональной активации.
когнитивные процессы, а некоторые общие физиологические закономерности работы мозга, имеющие отношение к механизмам регуляции эмоций и функциональных состояний человека.
На структуру семантического эмоционального пространства влияют индивидуальные различия. Экстраверсия/и нтроверсия и сила процессов возбуждения определяют соотношение весов осей ЭА и НЭА. У лиц с высокими значениями экстраверсии (по Айзенку) и сильными процессами возбуждения (по Стреляу) шкала НЭА имеет больший вес, чем ЭА. Из рис. 45 видно, что у данной группы субъектов к полюсу шкалы НЭА — «уверенность» — сдвинуты эмоции, характеризующие активные формы поведения, — гнев, отвращение, а также волевое усилие, восторг. У противоположного полюса — «растерянность» — расположены эмоции, связанные с поведением более низкого энергетического уровня (тоска, горе, страх).
У лиц с низким значением экстраверсии (интровертов по Айзенку) и одновременно со слабой нервной системой (низкими значениями силы процесса возбуждения по Стреляу) соотношение весов двух шкал активации меняется на противоположный (рис. 46). На втором месте после оси знаков (левый полюс — отрицательные эмоции, правый — положительные) находится шкала ЭА. На одном ее полюсе — «спокойствие», на другом — «гнев», «восторг». Третья шкала представлена НЭА с полюсами «растерянность» — «уверенность». Отрицательные эмоции с признаками пас-
219
II III
- 4 Ф . 4
J Растерянность
Гнев Волевое •Ужас усилие^ • Ф Восторг Тревога Страх • Ужас ф« «тоска
Страх Растерянность. Радость Гор? Отч^ние
-Отчаяние 4 * .4 Печаль 4 J
* • Тревога
-4 * Отвращение . ...... , ._^...,._ Гнев Радость
• Горе * Тоска • Уверенность • * Волевое . Отвращение усилие* Спокойствие Вост°Рг
• Печаль
--4 -4- • Уверенность
Рис. 46. Групповое семантическое эмоциональное пространство у лиц с низкими значениями экстраверсии и слабыми процессами возбуждения.
I — шкала знаков; II — шкала эмоциональной активации; III — шкала неэмоциональной активации.
сивности сдвинуты к полюсу «растерянность». Эмоциональные состояния, тяготеющие к полюсу «уверенность», — это волевое усилие, а также эмоции, связанные с активными формами поведения, — отвращение, гнев.
Фактором, влияющим на структуру семантического пространства эмоций, является реальное состояние человека, на фоне которого выполняется процедура ранжирования терминов, обозначающих эмоции. Зависимость семантического эмоционального пространства от функционального состояния человека продемонстрирована в опытах, в которых сравнивались результаты ранжирования названий эмоций в спокойном темпе и в режиме дефицита времени, когда интервал на вынесение суждения о различии сокращался до 4 с.
Режим дефицита времени вызывал сокращение среднего времени двигательной реакции и менял состояние человека, что проявлялось в росте ЧСС и редукции дыхательной модуляции — снижении уровня парасимпатических влияний, а в некоторых случаях и в усилении вклада метаболических модуляций в спектре мощности ритмограммы СР. С изменением функционального состояния происходила трансформация структуры семантического эмоционального пространства. Выделено два эффекта: увеличение мерности пространства с появлением дополнительных шкал, которые вытесняли базовые шкалы, и изменение соотношения положи -
220
тельных и отрицательных эмоций по их проекции на шкалу знаков. При коэффициенте корреляции матрицы исходных различий с выбранной многомерной моделью, равном 0,9, мерность пространства у разных испытуемых увеличивалась с 3 до 4 или 5. Дополнительные шкалы представляли более дифференцированные оценки положительных или отрицательных эмоций. Наиболее часто возникала шкала стенических и астенических отрицательных эмоций (гнев — горе, печаль), шкалы с полюсами отвращение — отчаяние, волевое усилие — спокойствие. Кроме того, можно было наблюдать появление шкалы с полюсами восторг — радость, по-видимому, характеризующей игровое состояние субъекта. Перераспределение приоритетов шкал распространялось и на три основные, базовые шкалы. Особенно чувствительны к изменению состояния шкалы, связанные с активацией: ЭА и НЭА. Соотношение их вкладов у разных субъектов могло меняться как в одну, так и в другую сторону. Рост психической напряженности изменял величину проекций положительных и отрицательных эмоций на шкалу знаков, что указывает на изменение гедонического тона, на усиление положительных или отрицательных эмоций.
На рис. 47 показано преобразование индивидуального семантического пространства эмоций у исп. М.С., вызванное режимом работы с дефицитом времени и сопровождавшееся ростом симпатической активации: увеличением ЧСС и редукцией дыхательной (парасимпатической) модуляции сердечного ритма. При ранжировании в спокойном темпе (I серия) семантическое пространство эмоций трехмерно. Первая ось пространства — ось знаков (отчаяние, ужас, тоска — радость, восторг). Вторая по значимости ось представлена ЭА (спокойствие — отвращение) с преобладанием отрицательных эмоций над положительными. Третья ось — НЭА с полюсами уверенность — растерянность. Выполнение задания в дефиците времени (II серия) увеличивает мерность пространства с 3 до 4. Первая ось сохраняет свою интерпретацию как ось знаков при расширении зоны проекций положительных эмоциональных состояний, которые смещаются влево, вытесняя отрицательные эмоции. Вторая ось представлена новой шкалой, дополнительно характеризующей положительные эмоции, с полюсами радость — восторг. Дополнительной шкалой представлена и третья ось (шкала уровня волевого усилия), на одном полюсе которой — волевое усилие, на другом — спокойствие с уверенностью.
У тех субъектов, которые реагировали на работу с дефицитом времени большим напряжением, на что указывало увеличение ЧСС, а также отключение парасимпатического контроля (редукция дыхательной аритмии) и усиление метаболической модуляции сер-
221
II . 4 Спокойствие • 111 . 4
(•Уверенность
Отчаяние /Ужас/"?!;* • _ • Печаль 1*1*1 1 4 1 Гнев -4. «, —————— __ .Печаль Спокойствие • Ужас * 4 ,.
"^ Растерянное™ Тоска * • Страх .Тревога ф Гнев Волевое ^С**^^^ - усилие <Ра^>> <СВрстор?> Уверенность. • • Тревога Отвращение Волевое ч'снлие ф .^.Страх» Госка <^рстопр> »^ • • Горе Отчаяние
Отвращение «^адост^ )• Растерянность
--4 -4
3 ' ;» <^т> 5 - III
. Волевое
Тревога * усилие
Горе •
/ Волевое /вОтчаяние усилие - Уверенность .^**v. Растеря н ность_ " Отчаяние <хч^Д°^т>'>
, •, • Печаль , ——— 1 —— i —— ( —— i —— k Т i*^^ i i i • « 11
-5 \ Растерянность Страх . 4 Спокойствие -5 Отвращение-* Гнев * Страх 5 - фГоре
Гнев • Тоска Тоска Ужас
Отвращение • фТревога
• • Уверенность
Ф Печаль
- . Спокойствие
-5 • -5-
б
Рис. 47. Изменение индивидуального семантического пространства эмоций под влиянием работы в режиме дефицита времени.
а — спокойный темп (I серия); б — режим дефицита времени (II серия) (по Н.Н. Даниловой и др., 1990).
дечного ритма, возникал другой тип преобразования семантического эмоционального пространства. За счет сужения зоны положительных состояний увеличивалась зона проекции отрицательных эмоций на шкалу знаков. Оси ЭА и НЭА, выявлявшиеся в спокойном состоянии, вытеснялись дополнительными шкалами, характеризующими различные аспекты отрицательных эмоциональных переживаний: шкалой отрицательных стенических — астеничес-
222
ких эмоций (печаль, горе — гнев, страх), шкалой, полюса кото-^ рой представлены эмоциями отвращения и отчаяния.
Таким образом, изменение функционального состояния вызывает трансформацию семантического эмоционального пространства. Выделено два типа его преобразований, связанных с изменением гедонического тона в противоположных направлениях. С увеличением зоны проекции положительных эмоций на шкалу знаков увеличивается вклад шкалы НЭА и появляются дополнительные шкалы, характеризующие различные аспекты положительных эмоций (шкала радости — восторга). Противоположный тип изменений выражается в усилении отрицательного эмоционального тона — расширении зоны проекции отрицательных эмоций на шкалу знаков, в предпочтении шкалы ЭА, а не НЭА и использовании дополнительных шкал, характеризующих различные аспекты отрицательных эмоций.
Факт преобразования семантического пространства эмоций вследствие изменения функционального состояния согласуется с данными М. Мандела (Mandal M.K., 1987) о влиянии реактивной депрессии на пространство лицевой экспрессии эмоций. Двухфак-торное пространство больных, так же как и лиц контрольной группы, содержало шкалу знаков эмоций и шкалу уровня активации. Однако пациентов отличала относительно большая зона проекции отрицательных эмоций на шкалу знаков, а также то, что полюс отрицательных эмоций представлен эмоцией печали. Автор объясняет особенности эмоционального пространства лиц с реактивной депрессией их установкой в жизни на негативные переживания, что обусловливает их способность более тонко дифференцировать отрицательные эмоции.
Детекторная теория эмоций предполагает, что возникновение специфической эмоции связано с избирательным возбуждением нейрона — детектора специфической эмоции, подобно тому как это имеет место при восприятии цвета. В роли предетекторов, определяющих размерность пространства эмоций, выступают нейроны, реагирующие на разные комбинации биологически активных веществ. Изменения в соотношении биологически активных веществ (медиаторов, гормонов, пептидов), представляющих на биохимическом уровне различные эмоции, ведут к перераспределению активности предетекторов и смещению фокуса возбуждения с одного детектора эмоций на другой.
Детекторы эмоций связаны с группами элементов образной и семантической памяти. Группа элементов семантической памяти имеет элемент, выполняющий функцию символа этой группы. Символ связан с командными нейронами речевой системы. Последние
223
возбуждают органы артикуляции и обеспечивают называние аффективного стимула. Между перцептивным и семантическим уровнями обработки информации существуют двусторонние связи. С одной стороны, возбуждение на перцептивном детекторном экране актуализирует соответствующее возбуждение на мнемическом и семантическом экранах. С другой стороны, при процедуре ранжирования терминов, обозначающих различные эмоции, их названия стимулируют образную эмоциональную память и активируют соответствующие группы ее элементов (векторы возбуждения). При предъявлении другого названия возбуждается другой ансамбль элементов декларативной памяти, образующий другой вектор возбуждения. Разность их векторов возбуждения и определяет семантическое различие стимулов — названий эмоций.
Изменения в функциональном состоянии избирательно влияют на актуализированные следы образной памяти. Благодаря механизму взаимодействия между мнемической и семантической системами временные изменения в образной памяти переносятся на семантический уровень, что вносит соответствующие изменения в семантические различия.
Выявленный принцип изоморфизма между семантическими и перцептивными пространствами цвета, а также зависимость структуры семантического пространства эмоций от реального состояния человека позволяют рассматривать его шкалы в качестве основных характеристик предетекторов эмоционального анализатора. Эмоциональный анализатор по аналогии с цветовым должен обладать сравнительно небольшим количеством предетекторов, реагирующих на основные биохимические переменные и их комбинации.
Какие мозговые системы могли бы быть связаны с функцией предетекторов эмоционального анализатора? Чтобы ответить на этот вопрос, следует обратиться к тем концептуальным моделям эмоций, которые, рассматривая происхождение эмоций, ориентированы на малое число мозговых систем.
Оригинальная концепция эмоций принадлежит Дж. Грею (Gray J.A.) — ученику Г. Айзенка. Дж. Грей — известный психофизиолог, длительное время руководивший лабораторией на факультете психологии в Оксфордском университете (Великобритания). В настоящее время он возглавляет отделение психологии Института психиатрии в Лондоне, заменив на этом посту Г. Айзенка.
По теории Дж. Грея, следует выделять три мозговые системы, определяющие появление трех основных групп эмоций: тревожности, радости — счастья и ужаса — гнева. Система мозговых структур, имеющих отношение к генерации тревожности, получила название системы поведенческого торможения (Behaviour Inhibition
224
System, или BIS). Стимулы, на которые она отвечает, — это условные сигналы наказания или сигналы отмены положительного подкрепления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Групповые семантические эмоциональные пространства для разных выборок взрослых испытуемых (по 30—40 человек каждая) представляют трехмерные сферы с вариативностью радиуса около 10%. Коэффициент корреляции трехмерной модели с матрицами исходных различий превосходит 0,9.
Первая ось такого пространства интерпретируется как шкала знаков. Две другие оси группового пространства связаны с разными типами активации. Вторая ось наиболее часто представлена «эмоциональной активацией» (ЭА), на одном полюсе которой состояние «спокойствие», на другом — наиболее интенсивные эмоции как с отрицательным, так и с положительным знаком (отвращение, гнев, а также восторг, радость и др.). Третья ось интерпретируется как шкала «неэмоциональной активации» (НЭА) или «готовности к действию». Состояния «уверенность» — «растерянность» образуют ее полюса (Данилова Н.Н. и др., 1990). Данная ось
217
представляет активацию, вклад которой положительно коррелирует с эффективностью деятельности.
На существование двух базисных факторов активации указывал и Р. Тейер (Thayer R.E.). В его опытах испытуемые ранжировали по четырехбалльной системе собственные переживания в соответствии с предложенным списком прилагательных, характеризующих различные состояния человека в диапазоне от напряженного бодрствования до спокойствия. Все состояния с ярко выраженными эмоциями намеренно исключались. Методом факторного анализа было выделено два генеральных фактора, характеризующих функциональное состояние. Фактор I был интерпретирован как «общая активация — дезактивация, переходящая в сон», или как шкала переживаний от бодрствования до сна. На одном его полюсе — ощущение мощи, энергии, живости, на другом — чувство сонливости, усталости. Фактор II («высокая активация — общая дезактивация») представлял шкалу переживаний от напряженности до спокойствия. Измерение субъективной активации по I фактору (по шкале бодрствования) хорошо коррелировало с параметрами температуры тела в цикле сон — бодрствование. Физические упражнения увеличивали значения субъективной активации по этому фактору. Усиление тревожности сопровождалось ростом субъективной активации по II фактору и уменьшением по I фактору. Были выявлены реципрокные изменения двух типов активаций по отношению к циркадному ритму.
Две субсистемы активации методом семантического дифференциала выделены В.И. Викторовым, исследовавшим их взаимоотношение с успешностью обучения в вузе. Фактор А, представлявший континуум состояний от спокойствия до волевого усилия, связан с успешностью обучения куполообразной зависимостью. Фактор Р, соответствовавший шкале переживаний от печали до радости, и эффективность обучения коррелировали отрицательно.
Две субсистемы активации можно видеть и в семантическом пространстве «аффективных значений» Ч. Осгуда. Ведущие факторы пространства, полученные методом семантического дифференциала, интерпретированы им как оценка (1), сила (потенция) (2) и активность (3). Фактор активности Ч. Осгуда соответствует шкале эмоциональности (II фактору) Р. Тейера, а фактор силы — шкале бодрствования (I фактору). Фактор оценки представляет шкалу приятных — неприятных переживаний (шкалу знаков). Существенной особенностью пространства аффективных значений Ч. Осгуда является его независимость от культуры, возраста, уровня интеллектуального развития, языка. Это указывает на то, что пространство аффективных значений, по-видимому, отражает не
218
Рис. 45. Групповое семантическое пространство эмоций у лиц с высокими
значениями экстраверсии и силы процесса возбуждения. I — шкала знаков; 11 — шкала неэмоциональной активации; 111 — шкала эмоциональной активации.
когнитивные процессы, а некоторые общие физиологические закономерности работы мозга, имеющие отношение к механизмам регуляции эмоций и функциональных состояний человека.
На структуру семантического эмоционального пространства влияют индивидуальные различия. Экстраверсия/и нтроверсия и сила процессов возбуждения определяют соотношение весов осей ЭА и НЭА. У лиц с высокими значениями экстраверсии (по Айзенку) и сильными процессами возбуждения (по Стреляу) шкала НЭА имеет больший вес, чем ЭА. Из рис. 45 видно, что у данной группы субъектов к полюсу шкалы НЭА — «уверенность» — сдвинуты эмоции, характеризующие активные формы поведения, — гнев, отвращение, а также волевое усилие, восторг. У противоположного полюса — «растерянность» — расположены эмоции, связанные с поведением более низкого энергетического уровня (тоска, горе, страх).
У лиц с низким значением экстраверсии (интровертов по Айзенку) и одновременно со слабой нервной системой (низкими значениями силы процесса возбуждения по Стреляу) соотношение весов двух шкал активации меняется на противоположный (рис. 46). На втором месте после оси знаков (левый полюс — отрицательные эмоции, правый — положительные) находится шкала ЭА. На одном ее полюсе — «спокойствие», на другом — «гнев», «восторг». Третья шкала представлена НЭА с полюсами «растерянность» — «уверенность». Отрицательные эмоции с признаками пас-
219
II III
- 4 Ф . 4
J Растерянность
Гнев Волевое •Ужас усилие^ • Ф Восторг Тревога Страх • Ужас ф« «тоска
Страх Растерянность. Радость Гор? Отч^ние
-Отчаяние 4 * .4 Печаль 4 J
* • Тревога
-4 * Отвращение . ...... , ._^...,._ Гнев Радость
• Горе * Тоска • Уверенность • * Волевое . Отвращение усилие* Спокойствие Вост°Рг
• Печаль
--4 -4- • Уверенность
Рис. 46. Групповое семантическое эмоциональное пространство у лиц с низкими значениями экстраверсии и слабыми процессами возбуждения.
I — шкала знаков; II — шкала эмоциональной активации; III — шкала неэмоциональной активации.
сивности сдвинуты к полюсу «растерянность». Эмоциональные состояния, тяготеющие к полюсу «уверенность», — это волевое усилие, а также эмоции, связанные с активными формами поведения, — отвращение, гнев.
Фактором, влияющим на структуру семантического пространства эмоций, является реальное состояние человека, на фоне которого выполняется процедура ранжирования терминов, обозначающих эмоции. Зависимость семантического эмоционального пространства от функционального состояния человека продемонстрирована в опытах, в которых сравнивались результаты ранжирования названий эмоций в спокойном темпе и в режиме дефицита времени, когда интервал на вынесение суждения о различии сокращался до 4 с.
Режим дефицита времени вызывал сокращение среднего времени двигательной реакции и менял состояние человека, что проявлялось в росте ЧСС и редукции дыхательной модуляции — снижении уровня парасимпатических влияний, а в некоторых случаях и в усилении вклада метаболических модуляций в спектре мощности ритмограммы СР. С изменением функционального состояния происходила трансформация структуры семантического эмоционального пространства. Выделено два эффекта: увеличение мерности пространства с появлением дополнительных шкал, которые вытесняли базовые шкалы, и изменение соотношения положи -
220
тельных и отрицательных эмоций по их проекции на шкалу знаков. При коэффициенте корреляции матрицы исходных различий с выбранной многомерной моделью, равном 0,9, мерность пространства у разных испытуемых увеличивалась с 3 до 4 или 5. Дополнительные шкалы представляли более дифференцированные оценки положительных или отрицательных эмоций. Наиболее часто возникала шкала стенических и астенических отрицательных эмоций (гнев — горе, печаль), шкалы с полюсами отвращение — отчаяние, волевое усилие — спокойствие. Кроме того, можно было наблюдать появление шкалы с полюсами восторг — радость, по-видимому, характеризующей игровое состояние субъекта. Перераспределение приоритетов шкал распространялось и на три основные, базовые шкалы. Особенно чувствительны к изменению состояния шкалы, связанные с активацией: ЭА и НЭА. Соотношение их вкладов у разных субъектов могло меняться как в одну, так и в другую сторону. Рост психической напряженности изменял величину проекций положительных и отрицательных эмоций на шкалу знаков, что указывает на изменение гедонического тона, на усиление положительных или отрицательных эмоций.
На рис. 47 показано преобразование индивидуального семантического пространства эмоций у исп. М.С., вызванное режимом работы с дефицитом времени и сопровождавшееся ростом симпатической активации: увеличением ЧСС и редукцией дыхательной (парасимпатической) модуляции сердечного ритма. При ранжировании в спокойном темпе (I серия) семантическое пространство эмоций трехмерно. Первая ось пространства — ось знаков (отчаяние, ужас, тоска — радость, восторг). Вторая по значимости ось представлена ЭА (спокойствие — отвращение) с преобладанием отрицательных эмоций над положительными. Третья ось — НЭА с полюсами уверенность — растерянность. Выполнение задания в дефиците времени (II серия) увеличивает мерность пространства с 3 до 4. Первая ось сохраняет свою интерпретацию как ось знаков при расширении зоны проекций положительных эмоциональных состояний, которые смещаются влево, вытесняя отрицательные эмоции. Вторая ось представлена новой шкалой, дополнительно характеризующей положительные эмоции, с полюсами радость — восторг. Дополнительной шкалой представлена и третья ось (шкала уровня волевого усилия), на одном полюсе которой — волевое усилие, на другом — спокойствие с уверенностью.
У тех субъектов, которые реагировали на работу с дефицитом времени большим напряжением, на что указывало увеличение ЧСС, а также отключение парасимпатического контроля (редукция дыхательной аритмии) и усиление метаболической модуляции сер-
221
II . 4 Спокойствие • 111 . 4
(•Уверенность
Отчаяние /Ужас/"?!;* • _ • Печаль 1*1*1 1 4 1 Гнев -4. «, —————— __ .Печаль Спокойствие • Ужас * 4 ,.
"^ Растерянное™ Тоска * • Страх .Тревога ф Гнев Волевое ^С**^^^ - усилие <Ра^>> <СВрстор?> Уверенность. • • Тревога Отвращение Волевое ч'снлие ф .^.Страх» Госка <^рстопр> »^ • • Горе Отчаяние
Отвращение «^адост^ )• Растерянность
--4 -4
3 ' ;» <^т> 5 - III
. Волевое
Тревога * усилие
Горе •
/ Волевое /вОтчаяние усилие - Уверенность .^**v. Растеря н ность_ " Отчаяние <хч^Д°^т>'>
, •, • Печаль , ——— 1 —— i —— ( —— i —— k Т i*^^ i i i • « 11
-5 \ Растерянность Страх . 4 Спокойствие -5 Отвращение-* Гнев * Страх 5 - фГоре
Гнев • Тоска Тоска Ужас
Отвращение • фТревога
• • Уверенность
Ф Печаль
- . Спокойствие
-5 •
б
Рис. 47. Изменение индивидуального семантического пространства эмоций под влиянием работы в режиме дефицита времени.
а — спокойный темп (I серия); б — режим дефицита времени (II серия) (по Н.Н. Даниловой и др., 1990).
дечного ритма, возникал другой тип преобразования семантического эмоционального пространства. За счет сужения зоны положительных состояний увеличивалась зона проекции отрицательных эмоций на шкалу знаков. Оси ЭА и НЭА, выявлявшиеся в спокойном состоянии, вытеснялись дополнительными шкалами, характеризующими различные аспекты отрицательных эмоциональных переживаний: шкалой отрицательных стенических — астеничес-
222
ких эмоций (печаль, горе — гнев, страх), шкалой, полюса кото-^ рой представлены эмоциями отвращения и отчаяния.
Таким образом, изменение функционального состояния вызывает трансформацию семантического эмоционального пространства. Выделено два типа его преобразований, связанных с изменением гедонического тона в противоположных направлениях. С увеличением зоны проекции положительных эмоций на шкалу знаков увеличивается вклад шкалы НЭА и появляются дополнительные шкалы, характеризующие различные аспекты положительных эмоций (шкала радости — восторга). Противоположный тип изменений выражается в усилении отрицательного эмоционального тона — расширении зоны проекции отрицательных эмоций на шкалу знаков, в предпочтении шкалы ЭА, а не НЭА и использовании дополнительных шкал, характеризующих различные аспекты отрицательных эмоций.
Факт преобразования семантического пространства эмоций вследствие изменения функционального состояния согласуется с данными М. Мандела (Mandal M.K., 1987) о влиянии реактивной депрессии на пространство лицевой экспрессии эмоций. Двухфак-торное пространство больных, так же как и лиц контрольной группы, содержало шкалу знаков эмоций и шкалу уровня активации. Однако пациентов отличала относительно большая зона проекции отрицательных эмоций на шкалу знаков, а также то, что полюс отрицательных эмоций представлен эмоцией печали. Автор объясняет особенности эмоционального пространства лиц с реактивной депрессией их установкой в жизни на негативные переживания, что обусловливает их способность более тонко дифференцировать отрицательные эмоции.
Детекторная теория эмоций предполагает, что возникновение специфической эмоции связано с избирательным возбуждением нейрона — детектора специфической эмоции, подобно тому как это имеет место при восприятии цвета. В роли предетекторов, определяющих размерность пространства эмоций, выступают нейроны, реагирующие на разные комбинации биологически активных веществ. Изменения в соотношении биологически активных веществ (медиаторов, гормонов, пептидов), представляющих на биохимическом уровне различные эмоции, ведут к перераспределению активности предетекторов и смещению фокуса возбуждения с одного детектора эмоций на другой.
Детекторы эмоций связаны с группами элементов образной и семантической памяти. Группа элементов семантической памяти имеет элемент, выполняющий функцию символа этой группы. Символ связан с командными нейронами речевой системы. Последние
223
возбуждают органы артикуляции и обеспечивают называние аффективного стимула. Между перцептивным и семантическим уровнями обработки информации существуют двусторонние связи. С одной стороны, возбуждение на перцептивном детекторном экране актуализирует соответствующее возбуждение на мнемическом и семантическом экранах. С другой стороны, при процедуре ранжирования терминов, обозначающих различные эмоции, их названия стимулируют образную эмоциональную память и активируют соответствующие группы ее элементов (векторы возбуждения). При предъявлении другого названия возбуждается другой ансамбль элементов декларативной памяти, образующий другой вектор возбуждения. Разность их векторов возбуждения и определяет семантическое различие стимулов — названий эмоций.
Изменения в функциональном состоянии избирательно влияют на актуализированные следы образной памяти. Благодаря механизму взаимодействия между мнемической и семантической системами временные изменения в образной памяти переносятся на семантический уровень, что вносит соответствующие изменения в семантические различия.
Выявленный принцип изоморфизма между семантическими и перцептивными пространствами цвета, а также зависимость структуры семантического пространства эмоций от реального состояния человека позволяют рассматривать его шкалы в качестве основных характеристик предетекторов эмоционального анализатора. Эмоциональный анализатор по аналогии с цветовым должен обладать сравнительно небольшим количеством предетекторов, реагирующих на основные биохимические переменные и их комбинации.
Какие мозговые системы могли бы быть связаны с функцией предетекторов эмоционального анализатора? Чтобы ответить на этот вопрос, следует обратиться к тем концептуальным моделям эмоций, которые, рассматривая происхождение эмоций, ориентированы на малое число мозговых систем.
Оригинальная концепция эмоций принадлежит Дж. Грею (Gray J.A.) — ученику Г. Айзенка. Дж. Грей — известный психофизиолог, длительное время руководивший лабораторией на факультете психологии в Оксфордском университете (Великобритания). В настоящее время он возглавляет отделение психологии Института психиатрии в Лондоне, заменив на этом посту Г. Айзенка.
По теории Дж. Грея, следует выделять три мозговые системы, определяющие появление трех основных групп эмоций: тревожности, радости — счастья и ужаса — гнева. Система мозговых структур, имеющих отношение к генерации тревожности, получила название системы поведенческого торможения (Behaviour Inhibition
224
System, или BIS). Стимулы, на которые она отвечает, — это условные сигналы наказания или сигналы отмены положительного подкрепления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50