Не ваше. Чужое. И подумал, а не попробовать и нам? Лю
ди же так делают... Меня зовут Николай... Иванов... Очень приятно...
Это его «очень приятно» ни к селу ни к городу заставило атлета удивленно
вскинуть брови и посмотреть на Вадика. Хватило одного взгляда.
Ц Какие объявления? Что он мелет? Вадим, кто это? Зачем он тут?
Ц Вы не поняли. Меня зовут Иванов...
Ц Это я понял.
Ц Николай...
И тут Иванов остро ощутил всю нелепость ситуации. Он врывается на чужую д
ачу с предложениями, от которых у этих людей может произойти ссора. Кто он
такой? Случайный партнер. Да за такие случайности можно и по сусалам схло
потать. Вон Вадика как трясет. Но отступать уже некуда, надо как-то догова
риваться.
Не зная, что сказать, к какой терминологии прибегать и вообще не ведая тер
минологии, Иванов попытался собрать мысли в кулак и выражаться предельн
о ясно.
Ц Это вопрос щекотливый. Я новичок в нем и, может быть, оскорблю ваши чувс
тва, а их я, поверьте, глубоко уважаю, но со мной такое впервые. Понимаете, вс
ю жизнь не мог уразуметь, почему женщины меня почти не интересуют в физио
логическом смысле слова, почему я не интересую женщин в этом же смысле, и т
олько после встречи с вашим другом... с подругой... понял, так дальше продолж
аться не может. Я тут объявления читал...
Ц Да не давал я никаких объявлений! Ц взревел атлет.
Ц Не давали, Ц согласился Иванов. Ц Но ведь люди живут же так... Втроем...
Ц Втроем?! Вадька, сучок корявый, ты мне что обещал, гад?! Я же тебя к психоан
алитику водил... Я за тебя тыщами зеленые клал, а ты опять! Ц побагровел поч
ти до инсульта атлет и двинулся вниз по ступеням.
Ц Он ни в чем не виноват... Это все я, Ц попытался защитить свою подругу Ни
колай.
Ц Ты?..
Бульдозер развернулся в его сторону.
Ц Зверь! Ц завопил Иванов, чудом уворачиваясь от просвистевшего около
лица кулака.
Коричневая туша с легкостью акробата на подкидной доске взвилась в возд
ух и перелетела забор одним махом. Второй прыжок закончился на плечах ат
лета, который, несмотря на собственный вес, грохнулся наземь. Если бы не на
мордник со стальным каркасом, можно было смело заказывать место на кладб
ище.
Вадик по-бабьи заверещал и вцепился в локоть Иванова.
Ц Это же мой брат... Что ты делаешь?.. Спаси!.. Иванов, сам не ожидавший такого
эффекта, бросился к собаке и ухватился за жесткий ошейник. Он тянул Зверя
вверх и молил Бога, чтобы кожа выдержала, а внутренние шипы подействовал
и. Зверь успокоился секунд через десять. Иванов успокоился только на тро
пинке. Близость станции обозначилась пронзительным свистком электричк
и, который, собственно, и заставил мозги Иванова вновь заработать. Мастиф
вышагивал рядом, всем своим видом показывая, что ничего страшного не про
изошло. Рядовая драка. Никто и никуда не будет заявлять, а потому беспокои
ться решительно нечего.
Человек так быстро совладать со своими чувствами не мог. Как только увид
ел будку строителей, будто током пронзило. Вот сволочи. Перед ним прямо на
землю сгружали грузовик асфальта. На кой хрен в лесу асфальт? Сейчас как т
равану собакой... Небось побежите, пятки салом смазавши.
Но не траванул. Прошел мимо. Вторая мысль Ц «что потом будет» Ц останови
ла. Но так и не успокоившись, вошел в тамбур, искренне желая, чтобы снова по
явились контролеры. Контролеров не было весь путь до Москвы, зато стояли
двое. Он и Она. Молодые. Лет по четырнадцать. Они и любить-то как следует не
умели. Просто стояли и получали удовольствие от случайного прикосновен
ия друг к другу, когда электричка уходила на очередной вираж. Просто прит
ягивались друг к другу. Иванов посмотрел на собаку. Собаке было все равно.
Она тоже увидела пару. Но, в отличие от хозяина, подумала другое.
Наконец пошли ближние пригороды с гаражами и кучами мусора. Он вышел на с
воей платформе и побрел к дому. Впереди лежал пустырь, нагло раскинувший
ся во всей своей неприглядности. В Америке тоже есть пустыри, но они не так
ие, подумал Иванов.
Они увидели его одновременно. Ротвейлер. Он стоял и любезничал с ничего н
е значащей шавкой. Даже щеки у Зверя опустились ниже, чем обычно. «О чем эт
о они?.. Какие такие общие интересы?» Зверю вдруг захотелось подбежать к па
рочке и по-простецки спросить: «О чем?» Но рядом шагал хозяин, и потому Зве
рь поднял морду.
Ц Что? А не задать ли тебе им трепку? «Да что же такое он говорит? Ц подума
л пес. Ц Стоят и стоят, никого не трогают, может, давно дружат...»
Ц Куси... Куси... Ц ещё сам не зная, как отдавать такую команду, прошипел Ива
нов.
Ц Это кого куси? Кого куси? Ц нависло над Николаем тело Валерия. Ц Ты зд
есь кто такой?
Ц С электрички, Ц сказал правду Иванов. Ц А вам-то что за резон?
Ц А резон мой вот какой...
И Иванову был показан кулак. ]
«Идиоты они, что ли, Ц подумал Зверь, но на всякий случай подобрался, Ц то
лько бы эти двое не вмешались», Ц мелькнуло у него запоздало.
А Геркулес размышлять не стал. Собрав свои семьдесят килограммов в одну
несокрушимую пружину, он кинулся на помощь хозяину с одной надеждой Ц с
бить сразу, без промедления и сантиментов. Боковым зрением Зверь уловил
опасность и подставил под удар плечо. Ротвейлер перекинулся через Зверя
, прокатился несколько метров и, не поняв ошибки, вскочил на лапы для второ
й атаки. Но драгоценные секунды были проиграны. Теперь его встретили гру
дь в грудь, а хватка мастифа оказалась крепче. Сомкнутые на холке клыки де
ржали мертво.
«Что же я делаю», Ц подумал Зверь.
«Откуда ты такой выискался», Ц мелькнуло у Геркулеса.
И они покатились в грязь.
Не было ни визга, ни рычания. Оба дрались, не зная, за что и почему. К ним нель
зя было подойти. Иванов испугался до икоты, но, когда понял, что Зверь одол
евает, внутренне отпустило. Появился даже азарт.
«Вот какой гад, всего второй раз на площадке, а туда же», Ц промелькнуло у
Геркулеса.
«Всего второй раз, и надо же, влип в свару», кольнуло Зверя.
Ц Задушит же!.. Ц крикнул Валерий и, не обращая внимания на габариты маст
ифа, бросился разнимать собак голыми руками.
Ц Не задушит... Не таковский... Теперь они тащили их в разные стороны и не мо
гли разорвать. Ни команды, ни удары на собак не действовали. Сработал рефл
екс. Теперь обе боялись отпустить друг друга.
Спасение пришло неожиданно и неописуемо смешно.
Ц Брысь, вашу мать!..
Багровый от возмущения и выпитого, непьющий подполковник с дрыном в рука
х хрястнул по клубку собак, не разбирая ни силы, ни правоты. Он рисковал то
лько собой. Собственным горлом, ибо разъяренные псы могли тут же покончи
ть с разногласиями и объединиться против него.
Ц Брось дрын! Ц успел крикнуть Валерий и загородил собой подполковник
а.
Непонятно как, но Иванов понял, что надо делать, Ц встал рядом.
Ц Вот это собака, Ц совершенно не испытывая страха, выговорил Бубнов,
Ц настоящий вожак.

Глава 24

Тот вечер не предвещал никаких экстремальных ситуаций или событий, суще
ственно влияющих на жизнь дома. Первый теплый, по-настоящему весенний ве
чер. На небе ни облачка, ни птицы. Вороны уже угомонились, голуби попрятали
сь по вентиляционным дыркам под плоскими крышами, а стрижи ещё не прилет
ели из жарких стран. Стрижам в московском небе ещё нечего было делать.
Зато у Бабкома время весенних сумерек Ц самый жаркий и плодотворный час
дня. Час Бабкома. Одновременно его можно было бы назвать преддверием или
увертюрой к собачьему часу, так как пройдет совсем немного времени, и вер
нувшиеся с работы владельцы четвероногих друзей поведут своих питомце
в на прогулку.
Сегодня пищи для разговоров хватало. Обсуждали зверское убийство подпо
лковничьего шпица, покупку Чубом машины, нападение на переводчицу из чет
вертого подъезда. Словом, было о чем. Но особенной темой стало появление н
ового собаковладельца. Собственно, не такой уж и новый. Можно даже сказат
ь, старожил. Но до сих пор о его существовании имелись весьма скудные свед
ения. Скучный человек. Теперь Бабком напрягал десятки мозгов, серое веще
ство некоторых, пораженное склерозом, отказывалось реагировать на элек
трические импульсы эмоций, и тогда старческие и не совсем старческие лиц
а сжимались в мучительную гримасу обиды и боли от бессилия вспомнить что
-либо значительное. Выходит утром в девять. Жена в девять тридцать. Детей
нет. Выписывает «МК». В нетрезвом состоянии замечен не был. Здоровается.

Мимо Бабкома прошли последние работающие жители дома. Настал черед выво
дки. Теперь пошли на выход те, кто вернулся раньше. Именно в это время на уз
кую площадку внутреннего двора вкатился грузовичок-полуторка. В кабине
сидели трое: два пассажира, сопровождавших груз, и шофер. Они медленно еха
ли по двору и внимательно разглядывали таблички у входных дверей. Наконе
ц остановились.
Ц Слушай, мать, где тут «Ариэл» распалагаетца? Скажи, да... Ц высунув голо
ву наружу, спросил один. Ц Падвал нада... Склад...
Бабком шевельнулся. Словно вечерний ветерок прошел над болотцем, кивнув
черными стручками камыша.
Ц Туда, туда, вокруг.
Ц Там дороги нет... Там пусто...
Ц Во-во, вкруг пустыря. Там дорожка асфальтовая. Вкруг и прямо сюда с той с
тороны. Иначе никак...
Ц Долго жить, бабушка, будешь...
И «бычок» поехал, набирая скорость вкруговую.
Ц С ума сошла, там же недостроено. Засядут.
Ц А и черт с ними, с грачами, надоели... Гур-гур-гур, гур-гур-гур, утром самый
сон, а эти давай ящики кидать. Как тараканы в Москву налезли. Нет, раньше та
кого не было...
Ц Так ты сама смоленская...
Ц И что? Я с войны здеся. А все равно такого не было.
Надо сказать, что ещё лет десятьЦ пятнадцать назад ни за что не соврали б
ы. Ко всем кавказцам относились так же, как к грузинам или армянам, благода
ря общим врожденным качествам Ц радушию и хлебосольству. Теперь нет. Те
перь все запутаннее и сложнее. Сегодня, говорят, смирный, а завтра, глядишь
, людей в заложники возьмет. Трудно Бабкому разобраться в государственно
й политике. Разобраться бы в своем доме.
«Бычок» скрылся за поворотом, чтобы вырваться на вечерние просторы пуст
ыря. Там водитель включил фары и, вспарывая двумя никогда не моргающими г
ляделками темноту, двинулся по узкой асфальтированной дорожке вкругов
ую. Точно. После поворота дорожка сворачивала обратно и вела к дому с друг
ой стороны.
К тому моменту Бабком давно забыл о содеянном и переключился на Машу, про
давщицу местного магазина. Но сначала на её собаку, великолепную немецку
ю овчарку: прямая спина без горбинки или малейшего прогиба, мощная, разви
тая грудь, лоснящаяся шерсть Ц волосок к волоску, и вообще...
Ц Встречать пришла...
Ц Рута, Руточка...
Но овчарка, скользнув по старухам у подъезда равнодушным взглядом, для п
орядка шевельнула хвостом туда-сюда и побежала дальше к соседнему подъе
зду, где располагался магазин и где её уже дожидалась стоящая на ступеня
х Маша. Маша попрощалась со всеми, как это делала всегда, и ушла по тому же м
аршруту, что и «бычок».
А кавказцам не повезло. То есть так и должно было случиться. Асфальт внеза
пно кончился, когда До цели оставалось каких-нибудь триста метров. Heподсо
хшая после снежной зимы земля с вожделением приняла в свои коричнево-тв
орожные объятия колеса автомобиля. Грузовичок, досадно крякнув, решил вы
простаться из объятий одним махом, но засел по самые ступицы и с каждым ры
вком оседал все больше и больше.
Конечно, они вылезли. Конечно, матерились, обвиняя шофера, а шофер сопрово
ждающих Ц один вел, другие справлялись о дороге, Ц метнулись по грязи, р
азыскивая подходящий материал под колеса, и ничего не нашли. Полумрак на
д пустырем огласился гортанным матом. Прогуливающие мелких собак отпря
нули подальше от центра, поближе к краю, к цивилизации.
А вот Маша шла напрямки. По дорожке. Дорожку проложили в то далекое время,
когда в стране дули «ветры перемен», редакции всех СМИ соревновались, кт
о больше этих ветров выдует в своих статьях и дикторских текстах. И котло
ван под бассейн тогда же вырыли. И деревья стали сажать, потому что дешевл
е, а на бассейн не хватило. Но не хватило и на деревья. Не хватило и на киломе
тровую дорожку для бега трусцой. Вот почему она кончилась, поперхнувшись
за триста метров до дома.
Маша шла напрямки. Рута, натура свободолюбивая, никогда не бежала рядом, п
редпочитала рыскать в темноте по кустам и появлялась около хозяйки врем
я от времени. Однако такое поведение отнюдь не означало манкирования соб
акой своих прямых обязанностей по охране Маши. Просто так было заведено.

Ее заметили метров за сто.
Ц Какой овец к нам торопится... Ц спустя некоторое время, когда женщина п
оявилась в свете фар, высказался один из кавказцев.
Работы по вызволению колес из вязкого плена прекратились. Теперь наблюд
али все трое, включая шофера. Расстояние сокращалось.
Стояли.
Смотрели.
Ждали.
Маша, ослепленная светом фар, шла прямо по асфальтовой дорожке к поворот
у. Уже нужно было взять правее на тропинку, но она миновала её, подобно зай
цу или сайгаку, бегущему в свете фар перед машиной, не в силах выйти из све
тящегося коридора.
Внезапно впереди выросла человеческая фигура. Женщина даже не перепуга
лась, так как не могла толком рассмотреть препятствие, просто попыталась
обойти, но её схватили за руку выше локтя. Ни один собачник не позволил бы
себе подобного движения Ц её все знали. Все знали о существовании Руты. Э
ти не знали.
Ц Куда гуляешь, красавица?
При звуках человеческого голоса Маша как бы проснулась и попыталась выд
ернуть руку из цепких пальцев кавказца.
Ц Закричу, Ц пообещала она севшим голосом. Шофер газанул и переключил п
ередачу. Колеса с визгом выбросили из-под себя подложенную доску. В возду
хе запахло паленой резиной.
Ц Зачем кричу? Ми ещё ничего тебе ни сделал. Пасматри, застрял, да... Видишь,
да? Нада помочь. Снимай плащ.
Одним неуловимо быстрым и ловким движением кавказец вытряхнул продавщ
ицу из плаща и бросил его под колеса. Маша отпрянула назад, но ткнулась спи
ной во второго.
Мамочки, пронеслось у неё в голове, надо что-то делать, крикнуть хотя бы... Ж
енщина совершенно забыла, что где-то рядом бегает по своим делам сторож и
охранник Рута. Вышибло.
Между тем задний обхватил её за запястье одной рукой, а второй зажал рот, т
аким образом обе руки оказались захваченными как в тиски, у кавказцев же
была полная свобода действий. Когда продавщицу довольно осторожно для н
асильников валили на землю, она вдруг увидела звездное небо и полную лун
у с грязными пятнами рельефа. Потом чужие руки задрали юбку и аккуратно п
отянули трусики.
Ц Рута, ко мне!.. Ц успела хрипло выкрикнуть она.
Овчарка была далеко. У собаки приключились свои дела с кобелем неопредел
енной масти и породы, но слух у животного оказался в полном порядке. Она мг
новенно покинула изумленного кавалера и, не разбирая дороги, через кочки
и кусты, через кучи мусора и лужи понеслась на зов. Вот он, тот момент, ради
которого существует дружба человека и животного.
Нападение было стремительным, внезапным для кавказцев и удивительным п
о свирепости.
Кавказец заорал так, что его услышали все, чьи окна выходили на пустырь. Вт
орой, ещё не совсем оправившийся после удара в живот, попробовал прийти н
а помощь товарищу, но в этот момент на освещенный пятачок выскочил запых
авшийся кобель неопределенной масти и породы. Кавалер Руты наконец догн
ал даму своего собачьего сердца.
Хлопнула дверца «бычка». Шофер закрылся со своей стороны и лихорадочно к
рутил ручку стеклоподъемника. Увидев перед собой совсем не крупного, но
взъерошенного, рычащего пса, второй кавказец распрямился, превозмогая б
оль, и бросился к машине. Какая помощь соплеменнику? Какая схватка с диким
и животными? Спасение только в одном Ц машина. И он, сколько можно быстрее
, устремился туда, яростно облаиваемый и постоянно хватаемый за ноги вто
рым псом.
Маша поднялась на ноги и сразу же чуть не упала. Мешали стянутые до щиколо
ток трусы и колготы. Она вышагнула из них и впервые увидела свою Руту пове
рх кавказца, с сомкнутыми на шее последнего клыками. Быть может, часть вор
отника и капюшон, прикрывавшие шею сзади, ещё спасали ему жизнь.
В горле сухо и жарко, как в устье русской печи, и все-таки она, уже не осозна
вая, что делает, делала все правильно, как когда-то учили: отдала команду, к
огда та не подействовала, подобрала лежащую, на счастье, палку и. Затолкав
между зубами и шеей, принялась разжимать челюсти. Только после применени
я этого приема собака отпустила кавказца. Тот или находился в глубоком о
бмороке, или сдох. Во всяком случае, ноги были неподвижны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32