Он представил себе удивленное лицо миссис Брадуэлл, когда та увидит его на пороге своего дома. Нет, будет лучше, если вместо неожиданного визита в их дом он пошлет им приглашение на ужин. Для того чтобы у Брадуэллов была возможность отказаться, если они того пожелают.
Строя новые планы, Кристиан немного оживился. Хотя он понимал, что занимается самообманом, пытаясь заботами о делах отвлечь себя от мыслей о Леоне. Кристиан все больше и больше убеждался в том, что радость, жившая у него в сердце всю эту неделю, которую он провел с Леоной, померкла.
Тем не менее Кристиан решил на некоторое время остаться в своем поместье. Прежде чем вернуться в холодную зиму своего лондонского дома, Кристиану хотелось немного понежиться среди теплой весны, которая окружала его в Эйлсбери-Эбби благодаря тому, что воспоминания о пребывании здесь Леоны были еще свежи в его памяти.
Находясь у себя в спальне, Леона услышала доносившийся из коридора разговор Изабеллы и Тун Вэя. Говорили они по-китайски, однако Леона догадалась, что речь шла о ней.
Но Леону это сейчас не волновало. Впрочем, как и все остальное. Сейчас ей хотелось поскорее забыться сном.
Однако сон не шел к ней. Мысли, одна печальнее другой, не давали ей расслабиться. Как могла она поверить Кристиану? Леона винила в этом только себя. Она обманулась в Кристиане, потому что сама хотела быть обманутой. Сердце у нее осталось девичьим, оно не хотело взрослеть. Оно сделало Леону легковерной и мечтательной. Леоне хотелось поверить в то, что красивый и загадочный молодой человек появился в Макао, в доме ее отца, случайно, что это судьба.
Однако факты свидетельствовали, что все было как раз наоборот. С самого начала их знакомства. После того как они снова встретились в Лондоне, их отношения развивались стремительно. В первый день их встречи в Лондоне Истербрук расспрашивал Леону о цели ее приезда. Он следил за ней, не спускал с нее глаз, всячески отвлекал Леону от дела. Истербрук соблазнил Леону. Он был готов на все, только бы она не узнала правду.
Когда Леона читала те строчки дневника, где высказывались подозрения о причастности Истербрука к тому, что расследовал ее отец, ее сердце обливалось кровью. Как же глупа она была, доверившись Истербруку!
Отец Леоны выразил предположение – почти уверенность, – что среди владельцев тайной компании, которая занималась контрабандой опиума, был лорд Истербрук. К сожалению, в дневнике отец не объяснял, какие факты подтолкнули его к такому выводу. Однако одних этих записей было достаточно, чтобы понять, что лорд Истербрук был замешан и в других темных делах.
Отец описывал схему, по которой происходила контрабанда чая и предметов роскоши в Англию и в английские колонии. Если это так, то, значит, имело место не только нарушение предписаний китайского императора, но и английских законов.
Леона недоумевала, почему, несмотря на столь серьезные обвинения, которые выдвигал против Истербрука отец Леоны, Кристиан отважился отдать ей дневник. Может быть, он счел это своим долгом, после того как Леона напомнила ему о данном им обещании?
Наверняка столь широкий жест с его стороны был прощальным подарком очередной любовнице.
Леона старалась не думать об Истербруке, но его образ снова и снова вставал у нее перед глазами. Ей хотелось позабыть об их вчерашней ссоре. Но даже теперь, когда Леона узнала о том, какой этот человек на самом деле, ее сердце по-прежнему трепетало, когда она думала о нем. Леона ни о чем не жалела, но тяжелые мысли не оставляли ее ни на минуту: Кристиан с самого начала ухаживал за ней, преследуя собственные, корыстные цели.
Кто-то легонько тронул ее за плечо, и Леона, вздрогнув, очнулась от тяжелых размышлений. Открыв глаза, она увидела у своей кровати Изабеллу и Тун Вэя. Тун Вэй держал тарелку с куриным бульоном.
Изабелла придвинула стул к постели и вышла из комнаты. Тун Вэй сел на стул и сказал:
– А сейчас вам нужно поесть.
– Не хочу.
Тун Вэй поднес к ее рту ложку бульона. Леона села и взяла у Тун Вэя тарелку.
– Не надо ухаживать за мной, я не больна. Я и сама могу поесть.
Чтобы Тун Вэй снова не стал кормить ее с ложечки, Леоне пришлось доесть бульон.
– Вы не спросили меня, как обстоят дела у брата леди Линсуэрт, – заметил он. – Вы оторвали меня от моих прямых обязанностей и отослали из Лондона, тем самым подвергая себя опасности. А сейчас даже не поинтересовались, выживет молодой человек или нет.
– Ну и как? Он выживет?
– Нет.
– Леди Линсуэрт подумала, что с ее братом все будет хорошо.
– Сейчас он свободен от пагубной привычки. Он снова стал похож на того человека, которым был когда-то. Однако этот юноша слаб духом. По-моему, леди Линсуэрт ошиблась, и свобода ему не так нужна, как кажется его сестре. Рано или поздно он все равно сорвется и снова пристрастится к опиуму.
– Очень печально это слышать.
– Вы знали, чем это может кончиться.
– Были случаи, что ты ошибался в своих прогнозах. – Может быть, и на этот раз Тун Вэй слишком поспешно вынес свой приговор? Леоне очень хотелось, чтобы у брата леди Линсуэрт все было хорошо.
– Вы что, сохнете по нему?
– Сохну? О Господи, где ты нахватался таких слов, Тун Вэй?
– Вычитал в одной книге. По-моему англичане только и делают, что сохнут по кому-нибудь и чахнут. Хотя точного значения этих слов я не знаю, мне кажется, с вами происходит именно то, что они значат.
– Я не из тех женщин, которые сохнут по мужчинам.
– И не из тех, которые валяются в постели, хотя и не больны. Вот как сейчас.
Ну да, в этом он прав.
– Просто я запуталась, Тун Вэй.
– Изабелла сказала, что вы потеряли расположение маркиза.
– Он тоже потерял мое расположение. Полностью. Самое ужасное – мне кажется, что теперь Истербрук откажется мне помогать. – На самом деле, говоря, что это самое ужасное, Леона покривила душой. Она не желала признаваться в этом даже самой себе. Как будто надеялась, что, отрицая очевидное, будет меньше страдать.
– Как бы то ни было, Истербрук до сих пор продолжает нам помогать. Несмотря на то что никто его об этом не просил. В доме все время находятся его люди. Здесь их полным-полно. Они вооружены. Я велел им уйти, но они меня не послушали.
– Пусть даже Истербрук прислал охрану, мы с ним больше не увидимся. Он обещал представить меня влиятельным коммерсантам, но, поссорившись с маркизом, я упустила шанс с ними встретиться.
Тун Вэй задумался. В этот момент в комнату вошла Изабелла и раздвинула шторы на окнах.
– Если Истербрук не организует для вас эти встречи, вы сами должны их организовать, – сказал наконец Тун Вэй. – Если вам известны имена этих коммерсантов, ради вашего брата вы должны найти какую-нибудь лазейку, чтобы поговорить с ними.
Их имена Леона узнала. Однажды в Эйлсбери-Эбби она как бы невзначай завела об этом разговор, и Истербрук назвал ей имена нужных людей.
– А вдруг они меня не примут?
– Вы можете сослаться на маркиза, упомянув, что это он рекомендовал вам обратиться к ним. Ведь это правда.
Да, это не ложь, но и правдой это нельзя назвать. Однако Тун Вэй прав. По крайней мере надо попытать счастья. Пока она не попытается, они не уедут отсюда.
– У меня есть причины полагать, что один из этих людей был знаком с моим отцом. С него, пожалуй, и начну. – Леона лишь недавно узнала об этом. На фамилию этого грузоотправителя она наткнулась, читая записи в дневнике отца.
– Я приготовлю вам ванну, – сказала Изабелла. Тун Вэй вышел из комнаты. Леона заставила себя встать с постели. Сейчас не время «сохнуть и чахнуть». Еще успеет, ведь впереди целая жизнь.
Глава 21
Дэниел Сент-Джон не каждый день появлялся в своей конторе, расположенной в центре Лондона. Леона поняла это, когда на стук в дверь его приемной никто не откликался.
Так продолжалось три дня, на четвертый день служащий открыл дверь, впустил в приемную Леону, а с ней – Тун Вэя и трех лакеев, которых прислал Истербрук. Леона вручила секретарю свою визитную карточку, и он удалился, чтобы отнести ее своему начальнику.
Сидя в приемной, Леона репетировала про себя свою полуправду-полуложь. Дело выгорит, если только мистер Сент-Джон не станет расспрашивать ее чересчур подробно.
Тун Вэй занял свой наблюдательный пост у окна, чтобы узнать, не следят ли за ними, как бывало раньше. Несмотря на то что и дом, где жила Леона, и сад вокруг были полны охранников, Тун Вэй ни на минуту не терял бдительности.
– Ну как? – шепотом спросила Леона.
– Он по-прежнему следует за нами по пятам, – ответил китаец. – Тот самый мужчина верхом на гнедой лошади. Теперь он следит за нами почти в открытую.
Леона посмотрела в окно. Возле перекрестка, всего в сорока ярдах от их экипажа, она увидела всадника, о котором они говорили, в шляпе, надвинутой на глаза.
– Этот человек ведет себя так, словно хочет, чтобы я его увидела и испугалась.
Тун Вэй согласился с Леоной.
– Чует мое сердце, добром все это не кончится. В конце концов кому-то придется умереть. И мой долг – сделать все, чтобы это были не вы. Поскорее завершайте свои дела в Лондоне, чтобы я мог отвезти вас в Макао, к вашему брату.
В этот момент вернулся служащий конторы и проводил Леону в кабинет.
Мистер Сент-Джон вежливо поздоровался с Леоной. Это был мужчина с удивительно красивым, но суровым лицом и властными манерами.
Он предложил Леоне сесть в кресло и сам устроился рядом. Несмотря на вкрадчивую вежливость мистера Сент-Джона, Леона чувствовала неловкость в его присутствии.
– Как вы нашли меня? – сухо спросил он.
– Мне посоветовал с вами встретиться маркиз Истербрук.
Сент-Джон натянуто улыбнулся:
– Возможно, он вам это посоветовал, но бьюсь об заклад: этот адрес вы узнали не от него. Я недавно сюда переехал, и этот адрес ему пока не известен.
О Боже, она чуть не выдала себя!
– Я ходила на Королевскую биржу и спросила, где вас можно найти. Служащий в конторе Ллойда назвал мне этот адрес.
– Это было неблагоразумно с его стороны.
– Не держите на него зла. Признаюсь вам, мне пришлось долго его уговаривать.
– Подозреваю, что мало кто из мужчин может устоять, когда вы просите их о чем-то, – холодно заметил Сент-Джон, эти слова не были похожи на комплимент. Он словно ставил Леону в известность, что сам Сент-Джон не относит себя к числу таких простаков, если она имела глупость на это рассчитывать. – Что вам от меня понадобилось, мисс Монтгомери?
– Когда лорд Истербрук вскользь упомянул ваше имя, мне оно показалось знакомым. Разумеется, вас знают в Азии. Услышав ваше имя, я сразу же заинтересовалась. Узнав, что вы сейчас в Лондоне, я решила встретиться с вами.
– Мисс Монтгомери, вы уже дважды за последние несколько минут произнесли имя Истербрука. С тем чтобы у меня сложилось впечатление, что это он вас ко мне направил. Уверен, что он этого не делал.
– Уверены?
– Ко мне обращался его брат. Я согласился с вами встретиться, но высказал пожелание перед этим поговорить с Истербруком – с глазу на глаз. Но наша встреча не состоялась.
– Вы разоблачили меня, сэр. Лорд Истербрук меняя больше не поддерживает, я сама пробиваю себе дорогу. Прошу вас выслушать меня. В память о моем отце. Вы, кажется, его старый знакомый, не правда ли?
Сент-Джон удивился, узнав, что Леоне об этом известно.
– Не думал, что вы так хорошо осведомлены о наших с ним отношениях.
– Я недавно просматривала кое-какие записи, которые остались после его смерти. В них он рассказывал о контрабанде опиумом и привел список капитанов торговых судов и грузоотправителей, которые были с этим связаны. Рядом с вашей фамилией отец сделал пометку: «Никогда в жизни. Я его знаю, этого просто не может быть». Признаюсь, именно по этой причине я решила обратиться именно к вам.
– Может быть, вы все-таки объясните мне, чего вы от меня хотите?
Леона рассказала о своем желании заключить деловые союзы, которые позволят ее брату расширить сферу влияния и помогут укрепить положение его фирмы. Леона предложила Сент-Джону заключить с ней договор на использование кораблей Монтгомери и Таварса. Это позволило бы и самому Сент-Джону расширить свой бизнес.
– Мисс Монтгомери, в данный момент мне это невыгодно. Лет через пять я бы согласился.
– Мы не можем так долго ждать, – сказала Леона. Их предприятие просто не продержится. – Почему сотрудничество с нашей фирмой будет вам выгодно только через пять лет?
– Ост-Индской компании не удастся сохранить свою монополию. А когда все граждане Англии получат право вести свободную торговлю с Азией, связи в Гуанчжоу, которыми располагает ваша семья, могут мне пригодиться. Как и товарищество, которое мы с вами можем организовать, слив наши капиталы.
Последнее предложение обескуражило Леону. Она совсем не так представляла себе будущее их предприятия.
– Товарищество? Я не предлагала вам организовать с нами товарищество.
– Все остальное меня не интересует. Кроме того, я, само собой разумеется, буду требовать предоставить мне контрольный пакет акций для осуществления контроля за деятельностью этой вновь образованной компании. Думаю, текущее положение ваших дел гарантирует мне именно такой расклад и такой принцип участия в совместном капитале.
– Если уж речь зашла о совместном бизнесе, мне кажется, он должен основываться на равных условиях. Так было бы более справедливо.
– Ваш капитал едва ли составляет одну десятую часть моего. Не говоря уже о том, что есть другие обстоятельства, которые осложняют ваше положение и нарушают равновесие в нашем будущем альянсе.
– Наша с братом фирма расположена в Гуанчжоу. Разве сам этот факт не должен перевесить чашу весов в нашу пользу?
Сент-Джон покачал головой:
– В Гуанчжоу находится фирма вашего брата, а не ваша. Он пока новичок в предпринимательстве, а вам, как любой женщине, запрещено заниматься бизнесом. Я знаю, насколько велико ваше влияние в делах фирмы вашего брата. Вы заслуживаете всяческих похвал за те успехи, которых вам удалось достичь. Однако тот факт, что вы женщина, ограничивает ваши возможности. Отказ вашего отца закрыть глаза на контрабанду опиума поставил под удар ваш бизнес, и ваши торговые корабли до сих пор остаются под ударом. Вы чересчур уязвимы. Ваше положение слишком шатко. Если же я все же пойду на риск и заключу с вами соглашение сейчас, а не через пять лет, то, учитывая сложившиеся обстоятельства, вы должны предоставить мне полную свободу действий во всем, что касается ведения дел на вашем предприятии. Чтобы спасти его от банкротства, которое может грозить ему в самое ближайшее время.
Мистер Сент-Джон был хорошо осведомлен и прекрасно знал слабые места компании «Монтгомери – Таварс».
– На сегодняшний день фирма принадлежит моему брату. Без его одобрения я не могу дать согласие на эту сделку.
– В Индии у меня есть доверенное лицо. Когда вы поедете домой, я передам вам для него письмо. Если ваш брат согласится, отдайте письмо моему человеку в Калькутте. В письме я проинструктирую его о том, что необходимо предпринять.
При существующем раскладе сил мистер Сент-Джон не видел другого варианта, чем тот, который он предложил. Ему было известно о платежеспособности «Монтгомери – Таварс». Леона рассчитывала заключить неофициальные договоренности, которые смогли бы хоть как-то обезопасить их фирму, но оказалось, что грузоотправитель и слышать ничего не хотел ни о чем, кроме слияния.
– А мой брат? Что мне сказать брату о его будущем положении в этом неравноправном товариществе?
– Раз лицензия на ведение торговли находится у него, его участие будет необходимо до тех пор, пока будет существовать текущая система. Если он хорошо зарекомендует себя и если выяснится, что его деловая хватка не уступает вашей, для него всегда найдется местечко. В противном случае он может рассчитывать на прибыль, но решения принимать будет не он. Но как только мы ударим по рукам, мне нужно, чтобы рядом с ним в Гуанчжоу был один из моих представителей.
– Тут есть над чем подумать. Я даже не знаю, смогу ли убедить брата согласиться на эти драконовские условия. У меня язык не повернется предложить ему столь неравный альянс.
– Подумайте хорошенько и решайте. А потом сообщите брату все, что необходимо. Пока монополию Ост-Индской компании на торговлю с Азией никто не отменял. А как я уже сказал, это слияние мне в настоящее время невыгодно.
Зато фирме «Монтгомери – Таварс» слияние могло бы помочь улучшить дела. Спасти предприятие от неминуемого банкротства. Если Сент-Джону предоставить свободу действий, пираты поостерегутся нападать на их корабли, а чиновники в портах станут намного сговорчивее при оформлении таможенных документов.
Леона поднялась с места, собираясь уходить. Сент-Джон проводил ее до двери.
– Могу я спросить у вас, мистер Сент-Джон, при каких обстоятельствах произошло ваше знакомство с моим отцом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31