– Мисс Невилл пострадала от пули, которая предназначалась вам, – заявил Джошуа. – Я бы на вашем месте приложил все силы к тому, чтобы найти злоумышленника.– Найти? Я уверен, что это был ваш приспешник. Вы велели ему выстрелить в меня из засады, в случае если вы промахнетесь.Сдерживая ярость, Джошуа поставил ногу на табуретку.– А я-то надеялся, что вы назовете его имя.– Я? – удивленно воскликнул Панкхерст.– Да. Кому вы рассказывали про дуэль?– Никому.– Однако мисс Невилл знала.– Его слуга приходил ко мне за парой дуэльных пистолетов, – объяснила Анна. – Я заставила его объяснить, зачем они понадобились Дэвиду.– Ну, вот видите, – обратился Джошуа к Панкхерсту. – Точно так же о дуэли мог узнать кто-то еще. Кто-то, крайне заинтересованный в вашей смерти.– Вздор! Вы просто пытаетесь отвести от себя подозрение.– У многих людей есть свои секреты, – настаивал лорд. – Мне хотелось бы знать, что скрываете вы.Панкхерст отвел глаза. В наступившей тишине было слышно, как тикают маленькие часы, стоявшие на прикроватном столике. Когда они отмерили три секунды, Панкхерст дернул свой галстук.– Разрешите вам напомнить, что я не на суде.– Я тоже. И все же я уверен, что вы поможете мне найти таинственного стрелка.– Оставьте Дэвида в покое! – с чувством сказала Анна. Она стояла, привалившись спиной к столбику кровати, бледная и беззащитная. Ее хрупкая фигура тонула в полумраке зашторенной спальни. В руках она сжимала одеяло так сильно, что побелели костяшки пальцев, – Мы с ним дружим уже пять лет. Уверяю вас, у него нет от меня никаких секретов.Джошуа насмешливо фыркнул.– Тогда объясните, как получилось, что охотник выстрелил в тот же самый момент, что и мы с вами, И почему на нем был черный плащ с капюшоном.– Возможно, это был браконьер.– Браконьеры не ездят на хороших скакунах и не охотятся в одиночку, тем более так близко к берегу. Нет, это было умышленное покушение на убийство. Кто-то знал, что сегодня утром я встречаюсь с Панкхерстом. – Он обернулся к рассерженному юноше. – Остается только выяснить кто.Панкхерст упрямо молчал.– Вероятно, вчера кто-то из слуг подслушал, как вы, поддавшись глупому порыву, вызвали меня на дуэль, – размышлял лорд. – Эта новость в мгновение ока разлетелась по округе.– Может быть, ваши слуги и сплетничают, но мои – нет. Я всегда могу рассчитывать на их преданность.– Дэвид и его отец ведут тихую сельскую жизнь, – добавила Анна. – У них мало слуг, но те, что есть, много лет работают у лорда Тимберлейка.– Если вы полагаете, что они не сплетничают, – сказал Джошуа, – значит, плохо знаете человеческую натуру.– Я знаю больше, чем вы!– Тогда согласитесь, что желание поделиться новостями – мощный стимул. Вы сами сказали, что услышали про дуэль от слуги Панкхерста.– Только потому, что я близкая подруга Дэвида.Лорд понял, что спорить бесполезно.– Тогда позвольте мне высказать другое предположение. Возможно, стрелок знал, что вместо Панкхерста на дуэль придете вы.Панкхерст ощетинился:– Послушайте, Кеньон, вы зашли слишком далеко!На этот раз Анна оставила его реплику без внимания и взглянула на Джошуа, в ужасе округлив глаза.– Вы думаете… он хотел убить меня?– Мы не должны сбрасывать со счетов такую вероятность.– Но это же просто нелепо! Кто мог желать мне зла? Молочник – за то, что я не выставила на крыльцо пустые молочные бутылки? Или зеленщик – за то, что я помяла его яблоко? – Она щелкнула пальцами. – Нет, это, наверное, викарий. Он ополчился на меня за то, что я не пришла в церковь в прошлое воскресенье, когда заболела мама.Джошуа прочистил горло, чтобы скрыть усмешку. Не тронутое косметикой лицо Анны похорошело от возмущения, но он не стал расточать комплименты, понимая, что они сейчас не слишком уместны. В глубине души он сомневался в том, что Анна была объектом убийства: едва ли такая бесхитростная девушка могла вести тайную жизнь.– Есть и другая вероятность, – заметила Анна. – Может быть, таинственный злоумышленник целился в вас, милорд.Джошуа уже думал над этим вариантом и счел его несостоятельным. Солдаты, которыми он командовал, испытывали к нему добрые чувства за то, что он благополучно привел их домой. К тому же Кеньон вернулся в Англию всего несколько дней назад и еще не успел нажить себе смертельных врагов. Если не считать Панкхерста.– Пуля попала в вас, мисс Невилл. А вы были переодеты в мужчину и играли роль Дэвида.Панкхерст стянул с руки перчатку и угрожающе приблизился к Джошуа.– Я знаю, чего вы добиваетесь, Кеньон. Вы надеетесь, что я забуду, как жестоко вы обошлись с Лили. Но я все помню и требую сатисфакции – опять. Встретимся завтра на рассвете.Он поднял руку, как будто собирался хлестнуть перчаткой по щеке Джошуа. Но тот схватил запястье противника и больно стиснул его в кулаке.– Полегче, приятель!– Прекратите, оба! – Анна вскочила на ноги, – Дэвид, я не позволю тебе рисковать жизнью…Она стояла, пошатываясь, и прижимала руку к своему забинтованному лбу.Джошуа оттолкнул Панкхерста и быстро пересек комнату, подхватил Анну под руки, заметив при этом, какая она высокая.– Вы сегодня достаточно понервничали. Лягте.– Больше… никаких… дуэлей.– Как скажете.Анна поморгала.– Вы серьезно?Он заглянул в ее взволнованные фиалковые глаза, блестевшие на бледном лице.– Да. Этот кретин может хоть целый день лупить меня по щекам. Я не стану с ним драться.Джошуа чувствовал, что девушка ему не верит. Ее враждебность интриговала. Он никогда не испытывал недостатка в женском внимании, и это делало его мишенью для непристойных шуточек в кавалерии. Он бесстыдно пользовался своей красивой внешностью и безупречной родословной, однако Кеньону приходилось упорным трудом завоевывать уважение подчиненных. Сейчас им владело неодолимое желание покорить неприступную Анну Невилл.– Отпусти ее, хам! – воскликнул Панкхерст.К удивлению Джошуа, она отмахнулась от своего приятеля.– Все в порядке, Дэвид. Он врач.Панкхерст презрительно фыркнул.– Он убийца!Не обращая на него внимания, Джошуа подвел Анну к кровати.– Лягте и не вставайте. Это приказ.Она легла на край матраца и повторила:– Хорошо, но вы должны пообещать мне, что больше не будете устраивать дуэлей. Дай мне слово, Дэвид.– Ну, вот еще! Кеньон бросил Лили. Он разбил ей сердце и отправил ее в могилу.– Я помню об этом, – сказала Анна, осуждающе взглянув на Джошуа. – Но дуэль уже состоялась. Давайте поставим на этом точку.– Лили умерла, а он жив. Это несправедливо!– Усмири свою жажду мести! Как ты не понимаешь? Я не переживу, если с тобой что-то случится.– Проклятие, – проворчал Панкхерст. – Я не могу дать тебе такого обещания.Она потянулась к нему, но Джошуа перехватил ее руку. Ему было противно смотреть, как сильная, уверенная в себе женщина приноравливается к гонору Панкхерста.Прижав большой палец к нежной коже ее запястья, Кеньон достал из кармана часы, откинул золотую крышечку и принялся считать.– Делай, как она говорит, Панкхерст, – наконец сказал он. – У нее слишком частый пульс.Анна отдернула руку и хмуро посмотрела на Джошуа.– Надеюсь, вашему слову можно доверять, сэр?– Мне бы хотелось потратить время на поиски нашего таинственного стрелка, – отозвался Джошуа, закрывая часы и убирая их в карман, – но если хотите, я повторю свое обещание.Анна внимательно вгляделась в лицо Кеньона, потом кивнула.– Теперь ты, Дэвид. Прошу тебя! – взмолилась она, понизив голос.Надо отдать должное Панкхерсту, на него подействовала столь искренняя просьба. Он опустил голову и шумно выдохнул.– Хорошо. Я воздержусь от новой дуэли, но только ради твоего здоровья.Лицо Анны озарилось счастливой улыбкой.– Спасибо.Джошуа ощутил невольный прилив нежности и сочувствия. Бедняжка мечтает о невозможном! Ей невдомек, что ее чувства никогда не будут взаимными. Он мог бы открыть ей глаза, но знал, что не имеет на это права.– М-милорд? – осторожно позвали с порога. Обернувшись, Джошуа увидел Пег, одетую в неряшливое коричневое платье и широкий белый фартук, который делал ее похожей на гигантскую репу. Нервно заламывая свои пухлые короткие пальчики, служанка присела в реверансе. – Пожалуйста, сэр, спуститесь в кухню. Вернулся ваш слуга, мистер Харрингтон. Он хочет вам что-то сказать.Лорд оживился. Может быть, Гарри повезло, и он узнал, кто стрелял в Анну?– У вас есть пять минут, – строго сказал он Дэвиду Панкхерсту. – По истечении этого времени вы должны покинуть спальню. Моей пациентке нужен покой. Глава 5Ультиматум Лорд Джошуа размашистым шагом вышел из комнаты. Анна смотрела ему вслед, охваченная любопытством, которое было сильнее гнева. Интересно, поймал ли его слуга таинственного стрелка? Ей хотелось встать, пойти за лордом и выяснить все подробности, но у девушки раскалывалась голова, и она боялась, как бы не случился новый приступ тошноты.– Нахальная скотина! – Дэвид хватил кулаком по ладони. – Распоряжается как у себя дома!– Вообще-то он действительно какое-то время будет здесь жить, – призналась Анна.Дэвид выпучил глаза и лишь через пару секунд обрел дар речи.– Что ты сказала?– Мама предложила ему остаться до тех пор, пока я не поправлюсь.– Проклятие! Ты не сказала ей, что он подлец?– Она не стала бы слушать. Ты же знаешь, как моя мама любит аристократов.– Кеньон – полное ничтожество. Сейчас я с ней поговорю.Развернувшись на каблуках, Панкхерст пошел к двери.– Не надо, прошу тебя! – воскликнула Анна. Панкхерст оглянулся, хмуро сдвинув брови. – Мама наверняка уже раструбила о своем госте соседям. Я не хочу ее разочаровывать.– Она должна знать правду! Приличным женщинам опасно иметь дело с Кеньоном.– Он поживет здесь всего несколько дней, а потом уедет навсегда.По глазам Дэвида Анна поняла, что, он в ней разочарован, и почувствовала себя виноватой.– Мне невыносимо его присутствие. Ты не разрешила бы ему остаться, если бы знала, что он сделал с моей семьей.– Я знаю! И возмущена не меньше тебя.Дэвид продолжил, пропустив эту реплику мимо ушей:– Ты не видела, как этот негодяй обращался с Лили. Он клялся ей в вечной любви, ухаживал за ней, завоевал ее сердце, а потом…– А потом бросил, – закончила Анна, которая уже много раз слышала эту историю. – Он расторг помолвку накануне свадьбы. Крайне возмутительный поступок!– Вот именно, – согласился Дэвид, ухватившись за край ветхого письменного стола, за которым Анна разбирала счета и вела мамину корреспонденцию. – Я застал мою сестру рыдающей в спальне. Дрожа от пережитого потрясения, она сказала, что Кеньон разбил ее сердце и поставил ее в постыдное положение отвергнутой невесты.В душе Анны шевельнулось сочувствие, смешанное с гневом. Если бы она была там, возможно, помогла бы Лили пережить горе. Но трагедия случилась в Лондоне семь лет назад – до того как Дэвид с семьей переехал в Брайтон. Анна познакомилась с Дэвидом в церкви. Выяснилось, что они оба любят петь в хоре, собирать на берегу морские ракушки, и кататься верхом по сельским дорогам.– Да, лорд Джошуа – бесчувственный человек, – начала Анна.– Бесчувственный! Да если бы он застрелил Лили из пистолета, это было бы не так жестоко.Анна видела, как возбужден Дэвид, и это ее тревожило. Если сегодня утром лорд выстрелил в воздух, это еще не значило, что он будет так же милосерден на следующей дуэли. Она передернулась, представив себе Дэвида, лежащего на холодной туманной поляне. Его белая рубашка залита кровью, красивые голубые глаза навсегда закрыты…– Прошу тебя, Дэвид, перестань растравлять себя. Он скоро уедет отсюда и больше никогда нас не побеспокоит.Дэвид сердито вышагивал по комнате.– Я не могу так легко забыть его подлый поступок, – процедил он сквозь зубы. – Ты еще не все знаешь. Есть одна вещь, которую я тебе не рассказывал. Это касается Кеньона и моей сестры.– Так расскажи, я слушаю.– Хорошо. Ты должна понять, какой он подлец. Он грязно приставал к моей сестре. Когда она ему отказала, он принялся соблазнять компаньонку Лили, ее ближайшую подругу Кэтрин.Анна тихо охнула.– Ты хочешь сказать…– Да. Моя сестра застала их вдвоем за день до свадьбы. Он имел наглость обвинить в случившемся Лили. Ему не понравилось, что она отказала ему в близости до того, как стала его законной женой.У Анны засосало под ложечкой. Лорд Джошуа пытался обесчестить свою невесту! Потерпев неудачу, он затащил в постель лучшую подругу Лили. Подумать только, какое бесстыдство! И это накануне собственной свадьбы!Вспомнив, как он схватил ее за грудь, Анна покраснела до корней волос. Да, этот человек способен на все.Дэвид продолжал взволнованно ходить по комнате.– Я тебя шокировал, – сказал он. – Подобные истории не для дамских ушей. Но я хотел убедить тебя в низости Кеньона.Когда Дэвид вызвал лорда Джошуа на дуэль, Анна сочла этот поступок глупым и безрассудным. Однако теперь она понимала, почему он жаждал крови.– Я не виню тебя за то, что ты сердишься.– Сержусь? Да я вне себя от гнева! – Сжав руки в кулаки, он совершил еще один круг по тускло освещенной спальне. – Кеньон уехал на континент, оставив Лили опозоренной. Люди шептались за ее спиной, называя отвергнутой невестой. Он нарушил свою клятву, сделав мою сестру несчастной.Анна была возмущена подлостью лорда.– Лили не стоило горевать о таком презренном человеке. Она должна была жить дальше с гордо поднятой головой.– Она была не такая, как ты, – вздохнул Дэвид, остановившись возле камина и уставившись в холодный очаг. – Ей недоставало силы и мужества, чтобы справиться со своей бедой. Она была нежной и хрупкой, как цветок, от названия которого произошло ее имя.– Идеальная женщина, – пробормотала Анна и тут же закусила губу, испугавшись собственного сарказма. «Что это на меня нашло?» – удивилась она.Но Дэвид был с головой погружен в горестные воспоминания и не заметил язвительной нотки в ее голосе. Анна ощутила невольный укол зависти. Ей тоже хотелось быть нежной и хрупкой. Почему Бог сделал ее высокой, острой на язычок и прагматичной? Впрочем, проведя детство в окружении девяти непослушных братьев, каждый из которых превосходил ее в физической силе, она волей-неволей приобрела способность твердо стоять на ногах и улаживать любые неприятности.Если бы она знала, как стать более мягкой! Может быть, тогда смогла бы заинтересовать Дэвида как женщина, а не просто как подруга.Отогнав эгоистичные мысли, Анна с пониманием взглянула на Панкхерста.– Я представляю, какие страдания пришлось пережить Лили. И как тяжело было тебе.– Моя сестра стала чахнуть у меня на глазах. Она не ела и не спала. Черт возьми! Если бы ты ее видела…Анна закрыла глаза: у нее кружилась голова от его мельтешения. Но Панкхерсту надо было высказаться, и она поощрительно заметила:– Она слабела от тоски.– Да, – согласился Дэвид, подойдя к занавешенному окну. – Она сделалась апатичной и жутко исхудала – кости просвечивали сквозь кожу. Ее не интересовали ни вечеринки, ни светское общество Лондона. Наконец я понял, что надо принимать решительные меры, и уговорил отца купить поместье Грейстоун, надеясь, что морской воздух вернет ее к жизни.– Грейстоун – действительно красивое место, – заметила Анна.Не открывая глаз, она представила себе дубовую рощу, в тени которой одиноко стоял величавый дом. Этот зеленый уголок казался оазисом на пустынном берегу.– Нам повезло; мы приобрели настоящее сокровище. У Лили было все, что нужно для счастья. – Дэвид протяжно вздохнул. – Но это не помогло.Анна испытала неожиданный прилив раздражения оттого, что Дэвид никак не мог преодолеть свою скорбь. Пряча неуместные чувства, она сказала:– Ты скрасил ее последние дни. Ведь ты сам говорил, что твоей сестре нравились дом и участок, она любила слушать прибой.– Да. На какое-то время ей стало лучше. В теплые дни она часто сидела на веранде. Иногда я выносил ее на вершину холма, откуда открывается вид на парк.– Ваше поместье расположено в очень живописном месте. Близость океана придает ему особое очарование.– Лили тоже так считала. Однако силы ее стремительно убывали. Она едва могла поднимать голову и улыбаться. Когда все кончилось… – его голос стал хриплым от волнения, – мы с отцом похоронили ее на том самом холме.Анна сглотнула комок в горле и открыла глаза. Дэвид стоял в темном углу, опустив голову и плечи. Как ей хотелось откинуть назад белокурый локон, упавший на его высокий лоб! Как ей хотелось очутиться в его объятиях и утешить его ласковыми прикосновениями! Но в ее распоряжении были только слова.– Ты сделал все, что мог, – проговорила она. – Твоя сестра ушла туда, где нет боли. Она обрела вечный покой и вечную любовь. Не растравляй себя напрасными мыслями.Дэвид отвернулся и судорожно вздохнул.– Ты права. Я не должен был так сердиться.Анна молчала, понимая, что ему нужно время, чтобы прийти в себя; голова её нещадно трещала, но эта физическая боль не шла ни в какое сравнение с теми душевными муками, которые испытывал Дэвид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35