Я помотал головой.
– Хотя в первый раз ты проиграл, – холодно заметил Дэцин. Я ничего не ответил. Может быть, и проиграл… Только я был не один, в том-то и дело. И друзья встали рядом со мной. И то, что у меня эти друзья есть… теперь есть… может быть, это более существенно, чем моя собственная слабость.
– Вы думаете… – начал я, но Дэцин жестом остановил меня и заговорил сам.
Он говорил долго, пристально глядя при этом на меня.
По его словам выходило, что я не первый и, наверное, не последний, кто сталкивается с такой проблемой. Многие на моем месте выбирают спокойную жизнь на Квирине и это, конечно, правильно. Потому что на самом деле никакой человеческой силы никогда не хватит, чтобы справиться с сагоном, и никто в себе не может быть уверен. И однако бороться-то с сагонами все равно нужно, а сверхлюдей пока еще никто не придумал… нет, есть, конечно, всякие там легенды о разных кнасторах, рыцарях Кольца, но это не более, чем легенды. Поэтому встречаться с сагонами приходится все равно самым обычным людям.
Но раз уж так получилось, то никакого смысла нет в том, чтобы просто продолжать летать как ско и ждать, пока в самый ответственный момент какой-нибудь сагон меня не поймает и не сорвет все планы. Надо идти сагону навстречу и постараться его – именно моего любимого Цхарна – обезвредить. Так что это и в моих интересах тоже.
На Квирине давно уже существует, на самом деле, служба, занимающаяся непосредственно противосагонской деятельностью. Только она – Дозорная служба – засекречена. Ну, конечно, относительно, на самом деле многие знают о ее существовании, но – весьма смутно. (Я лично слышал о ней в первый раз). Все ее работники числятся в каких-нибудь других службах, иногда вовсе наземных, «А сам я уже на пенсии» – добавил Дэцин. Служба эта не военная, не дипломатическая, и к СКОНу она имеет весьма левое отношение. Однако работники ее выполняют как шпионские миссии – поиск следов сагонского влияния на разных планетах – так и военные, и полицейские, и восстановительные, и спасательные, словом – универсалы. Ско в эту службу берут особенно охотно. Но как правило, стараются брать тех людей, кто уже каким-то образом сам связался с сагонами.
Потому что обычных людей – жалко.
А тем, кого сагон уже «взял», терять нечего. У них два выбора – жить наземником, или, если уж летать, то все равно придется сталкиваться со своим «наставником». Поэтому…
– Все, что я рассказываю тебе – в общем, не секретно, – добавил Дэцин, – хотя болтать не рекомендую. Если ты в принципе согласен…
Согласен… я был ошеломлен.
– Но Дэцин… я же… вы считаете, что я не виноват в случившемся?
– Виноват, – жестко сказал Дэцин.
– И вы предлагаете мне…
– Милый ско… ты, кажется, решил, что я собрался выписать тебе награду? Пойми, Дозорная служба – это скорее уж, наказание.
Я пожал плечами. Пока что по его словам так не выходило. Наоборот, Дозорники – элита, можно сказать… универсалы… лучшие бойцы Космоса. Никто другой с сагонами ведь справиться не в состоянии, а они берутся. За что мне, убогому, такая честь?
Это все равно что мне бы в спецназ – команду Ноль – предложили поступить.
– Ландзо, это очень тяжелое бремя. Это война, понимаешь? Всю жизнь война. Хорошо, ты скажешь, ты сам выбрал СКОН. Но обычный ско летает четыре месяца, и столько же отдыхает. Никто не даст тебе такой гарантии, если ты будешь в Дозорной службе. Иногда мы работаем годами. Без отдыха и отпуска. Иногда мы переселяемся на планеты вроде вашей Анзоры – чтобы вести наблюдение. Заметь, смертельно опасное наблюдение…
Дэцин выжидательно посмотрел на меня. Я пожал плечами.
– Кроме того, с оплатой тоже сложности. Ну время от времени нас поддерживают, конечно. Премии смогу выбивать. А так… мы числимся в Милитарии, но…
– Ну и что же, я не против.
Странный какой-то этот Дэцин. Уж с деньгами-то на Квирине проблем не бывает. Не за премии же мы летаем, в конце-то концов… Я бы и бесплатно летал, лишь бы кормили и обеспечивали по минимуму.
– Возможно, мы будем проводить операцию на Анзоре. Мы часто используем местных уроженцев, как тебя, например. Придется убивать своих соотечественников. Мы можем рассчитывать на твою верность?
Я подумал. Вспомнил Пати. Единственный человек, кто был мне дорог на Анзоре.
– Я квиринец, Дэцин. Можете рассчитывать.
– Я должен тебя предупредить еще об одном, – сказал Дэцин, – никто не знает, чем закончится твоя следующая встреча с сагоном. Если ты станешь эммендаром, повернешь оружие против нас… а такое бывает.
– Вы меня убьете, – я кивнул.
– Бывает и хуже. Необратимый распад психики…
– Да. Я понимаю. Но судя по тому, что вы сказали, мне это грозит в любом случае.
– Только в случае, если ты не оставишь карьеру эстарга.
Я опустил глаза.
В самом деле, почему бы мне не жить спокойно на Квирине? Ну почему?
Не объяснить это никак логически. Просто нельзя птицу держать в клетке. А я, видно, от природы птица. Не орел, конечно, куда там. Так… ворон какой-нибудь. Синий.
Я мысленно взмахнул крыльями. И улыбнулся.
– Дэцин, вы правда меня возьмете? Я готов.
– Сумасшедший. – Дэцин покачал головой, прищурив глаза.
– Ага, – легко согласился я.
– И не боишься?
– Боюсь, – сказал я, – а что же делать?
– Что верно, то верно… сагонов бояться – в космос не летать. Ну что же, ско… учиться будешь у меня. Когда сможем начать?
Я подумал.
– Я бы хотел… когда Герт немного поправится. Я должен быть с ним, понимаете? В его семье никто не может.
– Неделю, две? – уточнил Дэцин, – ладно, даю тебе две недели. Потом позвонишь вот по этому номеру… дай сюда серв.
Я протянул ему руку с браслетом, и он что-то туда вкачал со своего, поднеся отверстие излучателя прямо к моему циферблату.
Краем глаза я заметил, как на сцену вышла женщина. Красивая. В длинном темно-красном платье. Она положила руку на плечо одного из гитаристов и начала петь тонким сопрано. Дэцин вдруг замолчал и прислушался.

Боль твоя станет росою
На весенней траве.
День твой будет спокоен
И в сердце – свет.

Лучший жребий назначен,
Хоть вслепую игра.
Будет тебе удача,
Словно сестра.

Ввысь улетит птица,
В небе тревоги нет.
Будут добрые лица
Глядеть ей вслед. О. Мареичева



Я допил свое вино, и стал тихонько приканчивать креветки. Дэцин последовал моему примеру.
– Когда у тебя следующий патруль? – спросил он.
– Когда Валтэн восстановится. Сказали, не раньше, чем через четыре месяца.
Дэцин озабоченно посмотрел на меня.
– Ты ведь уйдешь из СКОНа. Как твой напарник на это посмотрит?
– Думаю, нормально. Но как я должен объяснить это ему?
Дэцин подумал.
– Я сам с ним поговорю. Ты можешь сказать ему о Дозорной службе, само ее существование не является тайной.
Сопрано рвало застывший, прохладный воздух, как завесу. И тихо слушали сидящие в зале эстарги, только что вернувшиеся, и собирающиеся в очередной рейс, и просто так – отдыхающие. Я вдруг подумал, что нашел своих. Теперь уже нашел. Ошибся ты, Цхарн. Никакой я не король. Я просто самый обыкновенный ско. Обычный солдат и самый простой квиринец, такой же, как все. Я не могу менять судьбы народов. Только и тебе меня уже не изменить, и я это знаю точно, я в этом уверен. В этом нельзя быть уверенным, говорит Дэцин, потому что и самые сильные люди ломались… но ведь нельзя и жить, не будучи уверенным в себе, в своей силе, в своей правоте, нельзя сдаваться заранее.

В небе птицы-надежды
Гнезда свои совьют.
Да не покинет нежность
Любовь мою!

В больницу я вернулся уже вечером. У Герта было много друзей и родственников… Днем было кому меня заменить. А вот ночью…
Я уже возвращался в эту палату, как домой. Привык за последние дни. Мы, эстарги, вообще легко привыкаем к новым помещениям. Герт уже поужинал без меня. Я настроил ему аппарат волнового массажа. Сел в кресло у изголовья, ожидая, когда процедура кончится. Герт лежал полузакрыв глаза. Это приятный такой массаж, я знаю… Рядом с Гертом на тумбочке лежала настоящая бумажная книга в обложке из черной кожи. Раритет. Я покосился на раненого – но ни спросить, ни взять книгу без спроса не решился. Только прочел название, вытисненное золотыми буквами. Библия. Мне сразу вспомнилось Евангелие, которое я читал в Беши. Надо же… а ведь книга поначалу действительно потрясает, жаль, что ее нельзя так буквально воспринимать. Впрочем, это сказал Иль-Бадраг, а ему доверять нельзя… мало ли что он наговорит. Лучше уж Герта спросить. Я и забыл, что Герт, как и его жена Сэйн – та самая, с ней я знаком с первого дня пребывания на Квирине – принадлежат к христианской церкви. Хотя и крестик у него все время на шее висит, простой такой серебряный крестик на цепочке. Аппарат пискнул. Пора выключать. Я снял подушечки излучателя с груди Герта. Раненый открыл глаза, улыбнулся.
– Вот кайф… жаль даже, что мало.
– Увы, – сказал я, – больше нельзя. Ты чего-нибудь хочешь?
– Попить, – попросил Герт. Я напоил его.
Мне показалось, что сегодня он лучше выглядит. Может быть, и не будет ночью этих приступов. Должно же это пройти…
Мне вдруг захотелось рассказать Герту о том, что меня берут в Дозорную службу. Мы с Гертом обычно много болтали, с ним было как-то легко… Но рассказывать, конечно, было нельзя. Во-первых, просто нельзя. Во-вторых, стыдно. Ведь я так ошибся на Анзоре… Меня на выстрел не то, что к Дозорной службе, даже к СКОНу подпускать нельзя. Дурак я… И вот как ему теперь сказать, что у меня даже вроде как повышение по службе намечается.
Если это, конечно, считать повышением.
Вместо этого я вдруг сказал. Неожиданно для себя самого.
– Слушай, Герт… Я давно тебе хотел сказать. Ты прости меня. Сможешь простить?
Герт глянул удивленно из-под белой псевдокожи, стянувшей лоб.
– Ты о чем, Ланс?
– Ну… об Анзоре… Ведь это ты из-за меня… я себя вел как дурак.
– А… – Герт вздохнул, – да брось ты. Все мы бываем в таких ситуациях. Меня самого пару раз из таких переделок вытаскивали. Один раз напарник, другой – спасатели. Ну, если я еще раз влипну куда-нибудь, может, ты меня вытащишь, кто знает?
– Так ведь по-разному можно влипнуть, – сказал я задумчиво. Герт понял.
– Можно и ошибиться, Ланс. Это тоже со всяким может случиться.
Он помолчал.
– Не дергайся, Ланс, все будет нормально. Знаешь, как у нас говорят? Я прощаю, и Бог простит.
– Спасибо, – сказал я с чувством. И вспомнил про Библию, – можно посмотреть?
– Конечно, – обрадовался Герт. Я взял книгу, полистал…
Давно не держал в руках нормальной книги. Собственно – с Анзоры. Здесь-то старинные книги только у чокнутых коллекционеров. Ну, вообще-то я слышал, что Библию тоже принято печатать на бумаге. Традиция.
– А я ведь видел эту книгу в Бешиоре…
– Серьезно? – удивился Герт, -я не думал, что у них есть что-то похожее.
Я начал рассказывать ему про бешиорскую систему. Герт молча выслушал, а потом сказал.
– Да ведь это ерунда полная.
– Что – ерунда?
– Ну, про Евангелие… про Христа…
– А как же? – спросил я глупо. Герт улыбнулся.
– Да как есть, вот так и надо читать. Прямо как там написано.
Я открыл книгу. Посмотрел на Герта.
– Так это что… это на самом деле было, что ли?
– Ну да, это было. На Терре. Поэтому мы и считаем, что Терра – прародина человечества. Это самое весомое доказательство – где еще Бог пожелал бы стать человеком? Только на Прародине.
– А почему же так много планет, Герт? Зачем Бог создал все эти планеты?
– Зачем в Галактике так много одинаковых, очень похожих планет биогенного типа? С благодатным климатом, растениями и животными, с почти одинаковым радиусом орбиты и скоростью обращения, и массой… Действительно – зачем? – ответил Герт вопросом, тем самым, на который никто ответа не знал. Я посмотрел в книгу… и внезапно в глаза мне бросилась фраза, которую я прочел вслух.
– «В доме Отца Моего обителей много, а если бы не так, Я приготовил бы вам».
– Вот именно, – сказал Герт, – но Терра – все же прародина. Там был Эдем, оттуда люди расселились по всей Галактике… возможно, до Потопа еще, ты читал в Библии про Потоп? И там же Господь явился людям.
– Я бы хотел когда-нибудь побывать на Терре.
– И я тоже, – согласился Герт, – может, и удастся…
Может быть, подумал я, на Терре можно ощутить что-то совсем особое. Необычное. Присутствие… чье присутствие?
Я посмотрел на лицо Герта, еще пересеченное тонкими полосками шрамов. Вдруг подумал, что сегодня в его глазах нет страха перед ночью.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я, – мне кажется, сегодня лучше.
– Да, – согласился Герт, – надеюсь, сегодня ночью ты хоть сможешь поспать по-человечески.

Сразу после того, как Герт вышел из больницы, я решил навестить моих стариков.
Я уже давно про себя называл их так – мои старики. А как же еще?
Дома оказалась только Ирна, хотя я и позвонил заранее. Зато так вкусно пахло домашним печеньем. Ирна схватила меня за руку и потащила в гостиную.
– Ну, Ланс… ты стал такой серьезный, суровый мужчина. Как я вспомню, как ты пришел к нам в первый раз – настоящий цыпленок. Худенький, испуганный. А теперь и не узнать. Садись, и вот тебе кофе.
Я сидел за круглым деревянным столом. Все было как раньше. Печенье хрустящее, тающее во рту, необыкновенно вкусное. Кофе крепкий и ароматный. Солнечные лучи, пробивающиеся через жалюзи, тени решеточкой на полу. За стеклянной перегородкой за циллосом в кресле сидела девочка, пушистый светлый шар волос временами слегка покачивался – одуванчик. Лилль… ей уже одиннадцать. И в отличие от своих беспутных братцев, она занимается физикой всерьез. Ирна проследила направление моего взгляда и пожаловалась.
– Оттаскивать приходится от циллоса… это же ужас, ужас! Девочка ничем не интересуется, кроме подпространства. Ну, там математика еще… ну, элементарные частицы, там, космогония… Но пойти погулять – это мы ее просто выгоняем. Пришлось установить порядок – четыре часа за экраном, два на улице.
– Может быть, она гений, – предположил я. Ирна кивнула.
– Это точно. Я думаю, она решит проблему нуль-транспортировки.
Я улыбнулся.
– Тогда мы сможем разобраться с сагонами.
– Не думаю, – вздохнула Ирна, – до их уровня нам еще очень и очень далеко. Ну, построим мы нуль-станции… хотя и это нереально. А они-то транспортируются усилием воли. Это же не люди, Ланс, это сверхлюди… Ну ладно, что мы все про сагонов…
– А где Ларс? И Лисс? – спросил я.
– Шибаги? Они сейчас живут в школьном общежитии. Решили стать самостоятельными, – пояснила бабушка, – оба готовятся к сдаче минимума. Собираются пойти в навигаторы, причем синхронно. Это что-то поразительное, они ближе друг к другу, чем близнецы. Хотя всего лишь погодки… Навигаторы… Это бандиты, не то, что Лилль. Целыми днями на ландерах гоняют… Боюсь, они себе шеи посворачивают, еще до первой практики. И откуда у интеллектуальных родителей такие дети?
– Да уж, – сказал я скромно. Я и сам не интеллектуал, что тут сделаешь. Всего лишь ско…
– А Кей в рейсе, – сказала Ирна, – вернется через месяц. Родители в длительной экспедиции. Я эту гениальную даму воспитываю…
Я кивнул. Кей стал военным, в какой-то степени его работа тоже была научной, но все же более прикладной – разработка и испытание космического оружия. Кей всегда был серьезным мальчиком…
В комнату из сада вбежал крупный рыжий песик, виляя всей задней частью туловища. Положил голову мне на колени. Я машинально погладил собаку.
– Ты кушай печенье, Ланс… – Ирна подвинула мне вазочку, – ну рассказывай. Я слышала, ты побывал на Анзоре.
Я уставился на нее.
– Слухом земля полнится, – пояснила бабушка. – Дэн, не попрошайничай…
Пес смущенно наклонил голову, но не ушел. Я незаметно сунул ему кусочек печенья.
– Да, побывал, – признался неохотно, – ничего хорошего там нет.
– Вот и я так думаю, – согласилась Ирна, – ну что, досталось там тебе?
– Да уж, – я кивнул, – на полную катушку. Только и я дураком оказался. Еле выбрался.
– Больше не полетишь туда?
Я подумал.
– Только если пошлют.
– Ну да, ты у нас ско, прикажут, и пойдешь, деваться некуда. Но хоть ностальгия прошла?
– Не знаю, Ирна… не знаю, трудно сказать.
Я задумался. В самом деле… я не хочу больше на Анзору. Ни совсем переселяться, ни даже в гости – хватит, налетался. Но… вот как вспомнишь тропинку эту в лесу, или серые корпуса зданий – так снова защемит. Нет, это неизлечимо. И любого лервенца я все же понимаю лучше, чем квиринца. И это, наверное, останется до конца жизни. Эта боль не проходит. Ну что же, это не самое страшное, это можно перетерпеть.
В коридоре вдруг послышался шум, пес выскочил из-под стола, глухо гавкнул и побежал навстречу входящим. Ирна сказала «а, это, наверное, Гер», и встала, но на лице ее возникло некоторое удивление… И действительно, в комнату вошел Геррин, а за ним еще какой-то высокий старик… смутно знакомый. Геррин сразу же облапил меня, поприветствовал, а я пытался вспомнить, где же я видел этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51