Может, Пиппа будет в безопасности во Франции, у зятя. Оуэн д'Арси умеет прятать людей. Впрочем, и находить тоже. Как только Пиппа будет вне досягаемости испанцев, те, вполне возможно, не станут будить спящую собаку и поднимать шум, хотя риск все же остается. Репутация Филиппа как человека порочного, способного на любую мерзость, была настолько общеизвестна, что, если даже Пиппа расскажет о насилии над ней, никто особенно не удивится.
Будет ли она молчать ради ребенка? Земли, находившиеся под владычеством Испании, были буквально населены бастардами Филиппа, но этот получит имя Стюарта Нилсона. Правду о его истинном происхождении легко скрыть, и дитя не будет носить клейма незаконнорожденного изгоя. Но Пиппа не сможет вернуться в Англию, пока жива Мария. Только если Елизавета унаследует корону, Пиппе ничто не будет грозить.
А вот как сама она станет относиться к ребенку? Вопрос был столь серьезен, что Робин даже не смел думать о нем, по крайней мере сейчас. Еще есть время поразмыслить, когда Пиппа будет спасена.
Пиппа вернулась назад, бледная, но собранная, и, заметив мрачное лицо Робина и тени, затуманившие его глаза, коснулась плеча, чтобы немного утешить. Абсурд, конечно… у нее просто нет сил, чтобы кого-то утешить, не говоря уже о каких-то чувствах…
– Я готова пуститься в путь, Робин, – просто сказала она.
Брат кивнул.
– Мы остановимся в Хай-Уайкомбе, немного поедим… или стоит провести там весь остаток дня?
Пиппа энергично затрясла головой:
– Нет… нужно ехать не останавливаясь. И как только ты завершишь дела в Тейме и Вудстоке, отправимся дальше, на побережье.
– Отправляемся в путешествие? – справилась Луиза.
– Во всяком случае, не ты, – коротко констатировал Робин. – Когда я посажу на корабль Пиппу, Джем проводит тебя в Лондон.
Луиза молча поднялась в карету, забилась в угол и тревожно посмотрела на Пиппу.
– Вам лучше?
– Да, спасибо.
Пиппа опустила ресницы, решив, что если удастся немного поспать, короткий отдых придаст ей сил.
Луиза последовала ее примеру. Так спокойнее думается. Сама она собиралась предложить, чтобы Джем отвез опекуну письмо, в котором она заверяла, что ее репутации ничто не грозит в обществе леди Нилсон, нуждающейся в компаньонке на время поездки.
Вполне возможно, однако, что дон Аштон не придерживается ее точки зрения. Мало того, более чем вероятно, он уже ищет ее. Только не знает, откуда начать, поскольку не подозревает о ее дружбе с Робином. Пока он считает, что ее похитили прямо на улице. Дон Аштон и Бернардина будут отчаянно волноваться, и за это она попросит прощения.
В одном Луиза была уверена: она еще увидит конец этого таинственного приключения. Мысль о том, чтобы вернуться к прежнему существованию, была невыносима.
Лайонел и Малколм мчались так, словно сами дьяволы гнались за ними по пятам. К концу дня они добрались до деревни и там разделились, чтобы осмотреть три городские гостиницы: самое подходящее место для путешественников, желавших пообедать и размять затекшие ноги. Поэтому Лайонел не удивился, когда Малколм доложил, что хозяин «Белого оленя» обслужил джентльмена и его пажа и послал прохладительное двум дамам, все время находившимся в карете, если не считать пятиминутной прогулки.
Лайонел выпил кружку эля подле гостиницы и стал думать, что делать дальше. Робину придется передать уже ненужное послание лорду Уильяму, но он не может рисковать, взяв с собой Пиппу. Шпионы Филиппа и Марии так и кишат повсюду и с особенным пылом выискивают верных сторонников Елизаветы. Дам придется пока оставить в гостинице.
Лайонел предположил, что они пробудут здесь какое-то время. Робин скорее всего планирует отправиться в Тейм сегодня ночью, а утром ехать в Вудсток, пока его спутницы скрываются в «Белом олене». Один и свободный как ветер, он сможет мчаться во весь опор, так что следует перехватить его сегодня, прежде чем он доберется до лорда Уильяма.
Лайонел задумчиво нахмурился. Иллюзиями он не тешился: самым трудным будет убедить Робина из Бокера доверить ему сестру. Задача почти невыполнимая. Но он предъявит Робину инструкции француза, где говорится, чтобы тот отменил все поездки и принял Лайонела как достойного доверия союзника, преданного их общему делу. Но будет ли этого достаточно для Бокера? Послушает ли тот Лайонела, несмотря на то что знает о его роли в том, что было сделано с Пиппой?
Но даже если он уговорит Робина, как вернуть доверие Пиппы? Как Лайонел ни старался, он не смог найти ответа.
Он осушил кружку и обратился к конюху:
– Пойдем, Малколм. Нужно расспросить в деревне, видели ли их. Уверен, что, приближаясь к Тейму, они отклонятся от прямого пути.
– Уж это точно, сэр.
Они проследили маршрут путников до деревушки Принсис-Рисборо и там узнали у местного жителя, что джентльмен, сопровождавший экипаж,, спрашивал название ближайшей гостиницы.
– Ну, я ему и сказал, что «Черный петух» – лучший постоялый двор в этих местах, – добавил старик, опираясь на вилы, которыми перекидывал огромную кучу навоза. – Для важных господ не слишком роскошный, но приличнее во всей округе не найти.
«Мы их поймали», – решил Лайонел, внешне такой же спокойный и отрешенный, как всегда, хотя предчувствие неприятным комом ворочалось в животе, а сердце сжимала боль. Как убедить Пиппу, что только он способен спасти ее? Как убедить ее терпеть его общество до тех пор, пока она благополучно не окажется на французской земле? Он вынесет любое унижение, пожертвует последней каплей гордости, лишь бы этого добиться. И поклянется ей, что, как только она будет в безопасности, навсегда уйдет из ее жизни.
Но он не знал, как этого добиться.
Он повернул коня в направлении, указанном фермером, и они молча поскакали под последними розовыми лучами заходящего солнца, освещавшими западный горизонт.
Пиппа, морщась, оглядела маленькую комнатку в «Черном петухе».
– Я предпочла бы спать на улице, в шатре. Какая грязь! Уверена, что здесь полно блох.
Робин поднял сальную свечу, выделенную их неприветливым хозяином, и с таким же несчастным видом огляделся. В гостинице была всего одна комната для гостей, и всем четверым пришлось расположиться в ней.
– Что же, придется довольствоваться тем, что есть, – решительно объявила Пиппа, понимая, что если эта жалкая дыра – самое худшее, что случится с ними во время бегства, они могут считать себя счастливчиками. – Мы с Луизой займем кровать, – повелительно распорядилась она. – Робин, тебе придется довольствоваться топчаном, а Джему, боюсь, остается тюфяк на полу. – Она одарила пажа извиняющейся улыбкой. – Мы найдем для тебя одеяло.
Луиза попыталась скрыть ужас, охвативший ее при виде неопрятной постели, мутного окна и грязной соломы на полу. В нос бил запах сырости и плесени. Спокойствие Пиппы, смирившейся с обстоятельствами, поразило девушку. Но ей никогда не приходилось терпеть тяготы путешествия в отличие от Пиппы, которая в детстве проехала вместе с отрядом солдат много миль от Дербишира до Лондона, когда лорд Хью из Бокера, отец Робина, арестовал ее мать и повез на суд короля Генриха VIII и его страшной Звездной палаты.
Робин поставил свечу на полку над холодным очагом и, заметив смятение Луизы, тяжело вздохнул.
– Тебе следовало остаться дома.
Луиза гневно вспыхнула.
– Все это чепуха, – буркнула она, – и я привыкну. Главное, что Пиппа нуждается в моей помощи, особенно в подобных условиях.
Пиппа благодарно улыбнулась.
– Ты очень добра, Луиза, и я уверена, мы сумеем сделать эту берлогу немного уютнее. Сейчас пойду поговорю с хозяином, мистером Брауном. Пусть выметет эту солому и заменит свежей. Огонь прогонит сырость. А матрас нужно посыпать пахучими травами, чтобы истребить блох.
Какое счастье иметь возможность делать что-то! Нельзя постоянно думать о несчастьях: это лишает сил и сводит с ума.
Робин вышел за ней в узкий коридорчик.
– Пиппа, я должен оставить тебя здесь, – сообщил он, прикрывая за собой дверь, чтобы Луиза не могла их услышать.
– Знаю, – кивнула Пиппа. – Ты вернешься ночью?
– Да, конечно. Поездка много времени не займет.
Пиппа попыталась скрыть облегчение. Слава Богу, им не придется коротать ночь одним!
– Тогда поезжай, милый. У меня достаточно забот: нужно сделать это место пригодным для обитания и к тому же найти что-то съедобное на ужин.
– Джем побудет с тобой.
– Да, это мудро. Мы и ему найдем работу. Понимаю, Джем – это плохая замена, но должен же кто-то из мужчин охранять нас.
Джем был так счастлив своим повышением в статусе, что забыл обиду и, получив разрешение хозяина, с готовностью вернулся к Луизе.
– Мне не хочется покидать тебя, – неуверенно проговорил Робин.
– Чем скорее отправишься, тем скорее вернешься, – ответила Пиппа, направляясь к лестнице.
– Это может излечить Луизу от любви к приключениям, – со вздохом заметил Робин, когда они спустились вниз.
– А ты хочешь, чтобы она излечилась? – осведомилась сестра, чуть прищурив глаза.
– Она подопечная Аштона. И ничего для меня не значит, – бросил он с внезапной резкостью.
Прилив энергии покинул ее так же быстро, как появился.
– Она не в ответе за деяния опекуна. Я вижу в ней одну доброту, – тихо и горько пробормотала она, отводя глаза, чтобы Робин не разглядел таившейся в них боли. Но он вес равно ее почувствовал.
– Пиппа, я…
– Нет, не нужно ничего говорить. Да и что тут скажешь? Я справлюсь, – заверила она, касаясь его руки. – Поезжай, Робин. У нас всего два дня, прежде чем они обнаружат мой побег.
Он снова поколебался, но на этот раз она спокойно встретила его взгляд.
– Поезжай.
Робин кивнул и растворился в сумерках.
Пиппа немного постояла, сражаясь с болью, угрожавшей полностью лишить ее решимости. Не нужно считать себя жертвой, иначе не будет смысла продолжать жить. Зло коснулось ее черным крылом. Только тела. Не души. Придется довольствоваться этим.
Пиппа с легкой улыбкой направилась к кухне, готовясь к сражению с хозяином Брауном и его неряхой женой. Но не успела сделать двух шагов, как услышала доносившийся со двора голос Лайонела. Пиппа неподвижно стояла в тени коридора, оледенев от ужаса. Он увезет ее обратно!
Нет, она не поедет. Скорее умрет.
Послышался гневный, встревоженный голос Робина, заглушавший более размеренную речь Лайонела. Пиппа забилась в угол, словно это каким-то образом могло уберечь ее. За кем он пришел? За Луизой? Или за ней? Впрочем, не важно. Стоит ему увидеть ее, как все пропало.
Наконец она шевельнулась, вынуждая себя подойти к двери, ведущей во двор. Ну нет! Она не станет дрожать от страха!
Лайонел и какой-то незнакомец стояли лицом к лицу с Робином, державшимся за рукоять шпаги.
– Не стоит набрасываться на меня, Бокер, – предупредил Лайонел. – Я не стану драться, и никому не принесет пользы, если вы проткнете меня. У меня есть кое-что от французского посла. Может, посмотрите? Тогда вам многое станет ясно.
Он сунул руку за борт камзола. Робин не убирал ладони с рукояти шпаги, но и не пытался напасть на Аштона. Только протянул свободную руку и взял документ. Знакомая печать… если только Аштон не украл ее или не имел доступа к точной копии.
Сомнения обуревали Робина, пока он читал послание. Он знал почерк посла и сейчас был уверен, что сам де Ноай писал это.
– Все это прекрасно, Аштон, – пренебрежительно выговорил он, отдавая письмо обратно, – но ваши истинные воззрения меня мало интересуют. Ваша подопечная сейчас на втором этаже. А вот сестра – моя забота, и теперь я могу быстрее справиться со своей задачей, поскольку моя миссия оказалась ненужной.
– Нет, боюсь, что вашей сестре нужна именно моя помощь, – возразил Лайонел, пряча письмо в карман. – Простите меня, но только я могу надежно ее спрятать. Куда надежнее, чем вы, Бокер.
– Ну да, после того, как вы ее использовали, – процедил Робин. – Простите меня, Аштон, но я не доверил бы вам сестру, даже находясь на смертном одре.
– Пусть решает Пиппа. Ее жизнь поставлена на карту, – тихо возразил Лайонел. – Я уверен, что смогу спасти ее. В отличие от вас.
Пиппа пыталась понять, о чем они спорят.
«Что он говорит? И какие истинные воззрения имеет в виду Робин?»
Вид Лайонела наполнил ее такой яростью и скорбью, что она едва не задохнулась. Она мечтала никогда больше не видеть этого человека и оказалась совершенно неподготовленной к тому воздействию, которое возымело на нее его появление. И теперь не могла думать связно. Понять, что происходит.
Она услышала свист выхватываемой шпаги и вдруг поняла, что, хотя Робин и хороший фехтовальщик, с Лайонелом ему не сравниться. Поэтому поспешно выбежала во двор, и в предвечерних сумерках разнесся ее отчаянный голос:
– Нет… нет, Робин, спрячь шпагу!
В ее глазах, обращенных на Лайонела, стыл такой холод, что ему показалось, будто она способна одним взглядом обратить его в камень.
– Мистер Аштон, нужно ли понимать так, что ваши тайные игры велись во имя правого дела? И я должна быть благодарна за то, что вы спасете мне жизнь. Как же нам повезло иметь такого человека на нашей стороне! – Ее губы искривились в сардоническом подобии усмешки. – Надеюсь, вы поймете, если я предпочту рискнуть и остаться с братом? А вот Луиза действительно наверху. Вам будет приятно узнать что она в полной безопасности и репутация ее осталась незапятнанной.
– Я ни минуты в этом не сомневался, – кивнул он, зная, что не должен дрогнуть, позволить Пиппе оттолкнуть его, сколько бы ледяного презрения она ни вылила на его голову. – Луиза вернется с Малколмом, как только рассветет. Но ты должна выслушать меня, Пиппа. Бокер не сумеет сделать для тебя того, что смогу я. Как по-вашему, Бокер? Вы ведь не будете это оспаривать, верно?
Робин промолчал, только плотнее сжал губы. Лицо на глазах осунулось.
– Может, это и так, – решительно ответила Пиппа, – но я все же рискну остаться с братом.
– Тебе следует выслушать его, – с очевидным трудом произнес Робин. Ничего не поделаешь, некоторые факты отрицать невозможно. При всем своем опыте ему далеко до Лайонела Аштона. – Он положил руку на плечо сестры.
Слишком много стоит на кону, дорогая. Выслушай его, прошу. А потом решишь.
Здравый смысл подсказывал Пиппе принять совет брата, но пилюля была горькой.
Ни словом, ни жестом не дав знать о своих намерениях, она повернула к гостинице.
Робин в унылом молчании озирал Лайонела. Тот наклонил голову в знак того, что понял вес, недосказанное Бокером, и последовал за Пиппой.
Глава 21
Они поднялись наверх. Пиппа все так же равнодушно распахнула дверь и вошла в комнату. Правда, не захлопнула дверь перед носом Лайонела.
Луиза тихо охнула при виде опекуна и сжалась с видом загнанного зайца.
– Откуда вы знали, как меня найти? – пролепетала она.
– Не слишком умно с твоей стороны недооценивать Малколма, – сухо ответил он. – Я потолкую с тобой позже, а пока у меня есть дело к леди Нилсон и ее брату. Ступай вниз и останься с Малколмом, пока я не приду за тобой.
Луиза, не зная, что делать, посмотрела на Пиппу и инстинктивно подвинулась ближе. Пиппа легонько коснулась ее руки.
– Пойми, Луиза, положение крайне запутанно, но тебе бояться нечего.
Она перевела взгляд на Робина, который стоял в дверях, ощетинившись, как драчливый терьер. Необходимость остаться наедине с Лайонелом отнюдь не радовала Пиппу.
– Робин, ты отведешь Луизу вниз? Позаботься о том, Чтобы здесь развели огонь, сменили солому и приготовили для нас ужин.
– Но мне следует знать, что скажет тебе Аштон, – хмурясь, возразил Робин. – Разве ты не хочешь, чтобы я остался?
Пиппа покачала головой:
– Нет. Это касается только нас двоих.
– Так и быть, – поколебавшись, нерешительно сказал Робин. – Но я буду внизу. Если понадоблюсь, только позови.
– Сомневаюсь, что мистер Аштон способен причинить мне больше зла, чем уже сделал, – язвительно заметила Пиппа.
При этом Лайонел поморщился, но ничего не ответил. Просто подождал, пока Робин, Луиза и заинтригованный Джем оставят их одних.
– Что за гнусный свинарник, – заметил он, оглядывая комнату.
– Вряд ли ты явился сюда, чтобы мило побеседовать на ничего не значащие темы, – отрезала Пиппа, прижимая ладони к юбкам. Не стоит, чтобы он видел, как у нее дрожат пальцы. Но она твердила себе, что не будет бояться этого человека. Он уже сделал с ней немыслимое, и остается лишь одно опасение – что его поступки или речи лишат ее воли Аштон всегда умел тронуть ее, как никто другой, привлечь к себе. Ей следует быть во всеоружии.
– Нет, – согласился он, глядя на нее. – Мне необходимо поведать тебе то, чего я никогда не рассказывал ни одному человеку. Я хочу, чтобы ты все знала, не потому, что пытаюсь найти себе оправдание. Просто потому, что все это было со мной и на самом деле. Ты выслушаешь меня?
Пиппа впервые заметила боль в прозрачных глубинах его глаз, уловила скрытое внешним спокойствием отчаяние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42