Если подождете минуту, я дам вам письмо для лорда Робина, которое все объяснит и, надеюсь, позволит ему увидеть вас в новом свете.
Последнее заявление было подчеркнуто ироническим надломом бровей.
Лайонел молча наклонил голову и поставил бокал на стол. Посол быстро набросал несколько фраз, запечатал послание и отдал ему.
– Спасибо, – буркнул Лайонел, сунув пергамент в карман. – В таком случае я направлюсь в Тейм. Пока что испанцы уверены, что Пиппа живет в моем доме, в обществе моей воспитанницы и ее дуэньи. Так что у нас есть выигрыш во времени.
– Я постараюсь, чтобы все знали только это и ничего больше, – заверил посол. – Да пребудет с вами Бог, мистер Аштон.
– Обойдусь и удачей, – отозвался Лайонел. – С богами любого рода я стараюсь не связываться… Слишком много зла делается с их именами на устах.
Малколм был человеком терпеливым. И долго стоял на солнышке у лавки серебряных дел мастера, держа под уздцы лошадей, глазея на прохожих и не думая о времени. Он знал, как любят женщины заниматься покупками, ходить по магазинам и рассматривать товары, а донья Луиза к тому же почти не бывает в городе. И если у нее уйдет полчаса на выбор наперстка, он ничуть не возражает.
Наконец, однако, и до него дошло, что она очень уж задерживается. Малколм привязал уздечки к железному кольцу, ввернутому в стену лавки, и ступил через порог. Хозяин, услышав шаги, немедленно выскочил из задней комнаты.
– Ах, вы вернулись, миледи! Я…
Приветливый голос замер при виде посетителя, ничем не напоминавшего молодую даму, просившую показать наперстки.
– О, прошу прощения. Я думал, что вы…
– Где та леди, которая недавно входила сюда? – осведомился Малколм, оглядывая пустую лавку и замирая от дурного предчувствия.
– Она просила принести все наперстки, что у меня есть. Пообещала вернуться через пять минут. А прошло уже с полчаса.
– Ад и дьявол! – пробормотал Малколм. Донья Луиза по какой-то причине решила ускользнуть от него. Как он мог позволить одурачить себя этой невинной улыбке?!
Малколм подскочил к задней двери и вышел в переулок. Двое полуголых чумазых пострелят возились в грязной луже.
– Здесь проходила леди? – спросил он. Малыши уставились на него широко раскрытыми непонимающими глазенками. Малколм снова выругался и бросился назад.
– Значит, она возвращается, сэр? – обрадовался хозяин, перед этим безутешно перебиравший наперстки на подносе.
– Сомневаюсь, – отмахнулся Малколм и направился к передней двери, возле которой оставил лошадей. Вскочив на своего коня, он подхватил уздечку Кримы, объехал лавку и снова оказался в переулке.
Она что-то говорила про Олдгейт. Значит, стремилась именно туда и нашла обходной путь.
Женщина, которая развешивала белье, сказала Малколму, что видела даму с закрытым лицом, пробежавшую мимо ее домишка.
– Уж больно она спешила, эта особа, – заметила женщина, расправляя рубашки. – Так мне сразу и сдалось, что неспроста это. Такие расфуфыренные барышни здесь не ходят.
Малколм поблагодарил ее и стал пробираться к Олдгейту, где с отчаянием принялся рассматривать толпу: вопящих разносчиков, уличных торговцев, путников, бродяг…
Обстановка была оживленной и могла удовлетворить любую потребность в разнообразии, но доньи Луизы и след простыл. Он заглянул в три таверны, хотя не мог представить, что столь нежное создание может очутиться в вонючей пивной. Потом спросил бездельника-сторожа, не проходила ли через ворота молодая женщина в черной вуали. Тот покачал головой и сплюнул соломинку, которую все это время жевал.
– Не-а, не было здесь никакой леди. По крайней мере пешком она не шла.
– Верхом ехала?
– Нс-а. В экипаже.
– И давно?
Сторож вынул из-за уха очередную соломинку и сунул в рот.
– Стало быть, с полчаса, а то и больше. Да еще и жентельмен рядом ехал,
– Опиши его.
Сторож пожал плечами:
– Да я вроде и не разглядывал его. Жентельмен как жентельмен. В зеленом плаще. И на вороном мерине.
Джентльмен в зеленом плаще и на вороном мерине приезжал в дом Аштона сегодня утром, и донья Луиза, как показалось Малколму, необычайно обрадовалась гостю. Малколм собственными ушами слышал восторженное восклицание. Правда, девушка немедленно осеклась, но все же…
Он мог бы сам отправиться за беглецами, но не знал, по какой дороге они поехали, а если упустит их или погонится не за той парочкой, драгоценное время будет потеряно зря. Кроме того, ее могли похитить по пути к Олдгейту, когда она вышла из лавки серебряных дел мастера, хотя Малколм так не считал. Домик видевшей Луизу женщины находился как раз на том месте, где дорожка подходила к Олдгейту.
Нет. Малколм уже все понял. Донья Луиза сбежала по собственной воле, так что непосредственная опасность ей не грозит. Пусть мистер Аштон решит, что делать. Ему придется предотвратить скандал, а если Малколм устроит сцену на большой дороге, скандала не избежать. Кроме того, Аштон, вероятно, знает о лорде Робине много такого, что неизвестно Малколму. Поэтому сейчас следует торопиться. Каждая минута дорога.
Он пустил коня в галоп и, ведя за собой Криму, стал пробираться сквозь толпу.
Глава 20
– Мне кажется, что их слишком долго нет, дон Аштон, – объявила Бернардина. – Прошло больше часа.
– Не такой уж это большой срок, – возразил Лайонел, опиравшийся на лестничные перила. Дуэнья перехватила его по пути наверх, за необходимыми для поездки вещами, и теперь он сгорал от нетерпения. – Вы чересчур беспокоитесь, мадам. Пока она с Малколмом, бояться нечего.
Бернардина уже открыла рот, чтобы возразить, как входная дверь с грохотом распахнулась и на пороге возник Малколм. Дуэнья громко ахнула:
– Матерь Божья! Где она?! Где мое дитя?
Малколм не понимал испанского, но смысл слов был совершенно ясен. Однако он отстранил женщину и обратился к Лайонелу.
– Она сбежала от меня, – без обиняков пояснил он. – Сказала, что хочет зайти в лавку серебряных дел мастера за наперстком для дуэньи, а сама выскользнула через заднюю дверь.
– Что?! – рявкнул Лайонел, неверяще уставясь на него. – Луиза?!
– Да, сэр. Об этом я и пытаюсь сказать. Она уговорила меня ехать к Олдгейту, но теперь я думаю, что там у нее было назначено свидание. Сторож видел даму в экипаже, проезжавшую через ворота.
– Да через ворота наверняка проехало не меньше дюжины дам!
– Да, сэр, но, судя по его описанию, джентльмен, скакавший рядом с экипажем, очень похож на лорда Робина из Бокера, – упрямо настаивал на своем Малколм.
Донья Бернардина, не разобравшая ни слова, все же уловила имя и, тихо взвизгнув, рухнула на стоявшую у стены скамью.
– Я так и знала, – простонала она. – Еще когда они пришли на ужин, знала, что теперь жди беды!
– Вы это о чем? – удивился Лайонел. – Раньше Луиза никогда не встречала этого человека. И вообще не знакома ни с кем из посторонних.
– Я говорила… предупреждала, – всхлипывала Бернардина. – Что скажет ее дорогая матушка? Недаром было что-то подозрительное в том, как она удирала из дома всякий раз, стоило мне заснуть! Чуяла я, что все дело в мужчине!
Лайонел задумчиво хмурился.
– Прошу меня простить, сэр, – продолжал Малколм. – У нее ничего с собой не было… я имею в виду, для путешествия. И настроение казалось обычным. Веселым. Немного оживленна… как всегда, когда мы едем на прогулку.
– Мне следовало бы найти какой-то выход для этой оживленности, – едко усмехнулся Лайонел. – Она одурачила меня, Малколм. Так что у тебя нет причин чувствовать себя виноватым.
Но Малколм явно не чувствовал себя прощенным.
– Я не знал, стоит ли мчаться за ними, сэр, но на всякий случай не хотел терять времени.
– Нет, ты правильно поступил, что сразу пришел ко мне. Что за злосчастная маленькая плутовка!
Хозяин был раздосадован, но и только. Ни ярости, ни гнева, которых ожидал Малколм.
– И что теперь? – взорвалась Бернардина. – Вы знаете, где она?
– Думаю, что знаю, мадам, – кивнул Лайонел, постучав рукой по блестящему шарику, венчавшему балясину перил. У него и без того немало хлопот. Не хватало еще волноваться за Луизу.
Что, во имя Господа, нашло на девчонку? Если он прав, она сейчас с Пиппой и Робином. Ему нужно переправить Пиппу во Францию. Вернее, плыть с ней на одном корабле. Он не оставит ее, пока не устроит в безопасном, заранее приготовленном месте. А теперь придется еще и о Луизе думать. Вряд ли он сможет отослать ее домой одну и, уж конечно, не в сопровождении Бокера. Но сейчас прежде всего следует отделаться от Бернардины.
– Будь проклята эта девчонка! – пробормотал он. – И нечего падать в обморок, мадам, у нее есть компаньонка, так что никаких неприятностей от этого путешествия ждать не приходится. И никто о нем не узнает, а если возникнут вопросы, следует просто отвечать, что она отправилась полюбоваться окрестностями в компании леди Нилсон и ее брата.
– Она сбежала! – трагически провозгласила Бернардина. – Ее мать этого не переживет!
– Никуда она не сбежала. Бокер не такой дурак. Мало того, я сильно подозреваю, что он понятия не имел о ее планах. И мать ничего не узнает, если вы не проговоритесь, – резко бросил Лайонел. – Поднимитесь к ней и упакуйте самое необходимое. Мал кол м утверждает, что она ничего с собой не взяла. Ей могут понадобиться какие-то вещи.
– Вы едете за ней?
– Разумеется. Я догоню их еще до вечера. Малколм, ты отправишься со мной. Вели оседлать гнедого, он успел отдохнуть.
С этими словами Лайонел помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Подумать, до чего же не везет! Безопасность Пиппы – для него вопрос жизни и смерти. Ради нее он пожертвовал своим прикрытием и никогда не сможет выполнять прежние обязанности. Антуан де Ноай уведомит своих хозяев об истинном лице Лайонела Аштона, и испанские шпионы немедленно донесут об этом Филиппу. За ним сразу же начнется охота: он знает слишком мною их грязных секретов.
И пока он не сумеет отослать Луизу вместе с Малколмом, на его шее мельничным жерновом повиснет восторженная восемнадцатилетняя особа.
Лайонел открыл запертый ящик комода и поднял дно. В тайнике лежали секретные документы. Он взял все, спрятал в потайной карман дорожного мешка и придавил сверху двумя аккуратными мешочками с дублонами и шкатулкой со скарабеем. Потом сложил туда чистое белье, шоссы и рубашки. Еще один кошель с деньгами лег во внутренний карман камзола, где уже покоилось письмо французского посла лорду Робину. Лайонел действовал быстро и четко. Нужно спешить, но время еще есть. Он знал, куда направляется Бокер со своей маленькой компанией, и мог легко перехватить их по дороге в Тейм. Карета задержит их продвижение, зато скроет Пиппу от любопытных глаз.
Малколм, все еще чувствовавший себя не в своей тарелке, ждал его внизу.
– Кони готовы, сэр.
– Прекрасно. Привяжи это к моему седлу, – велел Лайонел, вручая ему мешок. – А, вот и вы, донья Бернардина. Это вещи Луизы?
– Да, дон Аштон.
Бернардина, ухитрившаяся принять одновременно величественный и неодобрительный вид, вручила ему вышитую сумку.
– Думаю, мне стоит вас сопровождать.
– Я взял бы вас, если бы мог, уж поверьте, – с искренним чистосердечием ответил он. – Но вы за нами просто не угонитесь.
Бернардина, признавая его правоту, тяжело вздохнула.
– Я чувствую, что это моя вина.
– Тут нет ничьей вины, кроме моей, – возразил Лайонел. – Но вы не успеете оглянуться, как она уже будет здесь.
Бернардина перекрестилась и принялась нервно перебирать четки. Лайонел, поколебавшись, качнул головой и вышел из дома. Малколм последовал за ним.
– О, до чего же я ненавижу кареты! – пожаловалась Пиппа, ерзая на жестком деревянном сиденье и подпрыгивая каждый раз, когда железное колесо попадало в выбоину на неровной дороге. – Насколько проще ехать верхом!
– Вы совершенно правы, – согласилась Луиза, с любопытством посматривая на соседку. – Так по какой же причине, леди Нилсон, вы предпочли экипаж?
– Думаю, нам пора отбросить все формальности, Луиза. Знакомые и друзья зовут меня Пиппой.
– В таком случае, если позволите, я тоже буду вас так называть, – застенчиво улыбнулась Луиза. – В Испании очень строго соблюдается этикет. Трудно сразу привыкнуть к вашей английской непринужденности.
Пиппа подняла брови:
– Только не говори, что с Робином ты держишься сухо и официально.
– Нет… не совсем, – вспыхнув, пробормотала Луиза. – Но мы пережили вместе немало приключений.
Пиппа пришла в восторг от такой восхитительной новости. Робин берет с собой невинную девушку на поиски приключений? Поразительно!
– Я носом чую правду! – воскликнула она, скрывая улыбку и поднимая кусок кожи, прикрывавший окно. – Здесь слишком душно. Придется терпеть пыль.
Устроившись поудобнее, она закинула голову, чтобы немного размять затекшую шею.
– Расскажите же мне все! Это немного нас развлечет.
Луиза принялась описывать свои прогулки с Робином.
Пиппа с недоверчивым изумлением ей внимала.
Разумеется, девушка, заметив, как жизнь возвращается в глаза Пиппы, как розовеют щеки, принялась без стеснения преувеличивать тайные похождения. Она не знала, что случилось, почему они трясутся в этом неудобном экипаже и даже куда едут, но всякому, у кого имелась хоть капля соображения, было ясно, что произошло какое-то несчастье. Кроме того, Луиза твердо считала, что Пиппа в ней нуждается.
До этой минуты в ней никто и никогда не нуждался. Девушку баловали, держали взаперти, окружая людьми, для которых главным были ее удобства и желания и, сознание того, что теперь ее очередь дать другой утешение и любовь, привлекало своей новизной.
Пиппа громко рассмеялась, выслушав рассказ об игре в кости, которую Луиза вела в облике служанки, и о том, как она, к досаде партнеров-мужчин, поднялась из-за стола, унося их денежки.
Робин заглянул в окно кареты.
– Что это вас так рассмешило?
– Я слушаю, как ты сбиваешь бедную девочку с пути истинного, – объявила Пиппа. – Подумать только! Подначиваешь ее разыгрывать из себя шлюху!
– Ничего с ней не случилось, – оправдывался Робин, ухмыляясь.
– Вот именно! – подтвердила Луиза.
– Сомневаюсь, что ты была бы сейчас здесь, не успей вовремя расправить крылышки, – заключила Пиппа.
Я здесь, потому что случилось неладное и мне хочется вам помочь, – возразила Луиза, сверкая глазами. – Правда, я хотела только немного позабавиться. Проверить, сумею ли ускользнуть из-под надзора Малколма, и сделать Робину сюрприз. Но оказалось, что вы во мне нуждаетесь. – Она перевела взгляд с брата на сестру. Теперь в нем светился вызов.
Пиппа мгновенно сникла. Минутный подъем духа был забыт. Сознание собственного несчастья вернулось с удвоенной силой и свинцовым грузом легло на сердце.
– Я рада твоему обществу, Луиза, – уныло выговорила она. – Робин, давай немного отдохнем. Хотя бы с полчаса. Я ужасно устала, и все тело – сплошной синяк.
– Хай-Уайкомб. Так называется следующая деревня. Только не показывайтесь с открытыми лицами.
– Мог бы и не читать нотаций! – вспылила Пиппа, рассердившись на Робина. Он что, за дурочку ее принимает?
Но она тут же прикусила губу, стараясь сдержаться. Брат так старается сделать все как следует. Спасти ее. Не его вина, что ее мир перевернулся и никогда уже не станет прежним.
– Почему вас нельзя видеть? – осведомилась Луиза.
– Не могу сказать, – покачала головой Пиппа. – Такое знание опасно.
– Понимаю, – кивнула Луиза. – И не стану задавать вопросов.
Пиппа снова закрыла глаза. Хотя присутствие Луизы немного успокаивало и отвлекало, все же совершенно непонятно, что делать дальше с девушкой. Лайонел перевернет всю страну, стараясь отыскать подопечную. И как только поймет, что сама Пиппа тоже упорхнула, начнет еще разыскивать и потаскуху испанского короля.
Во рту возник отвратительно знакомый металлический вкус, и к горлу подкатила нестерпимая тошнота, не беспокоившая ее вот уже два дня. Пиппа поспешно высунулась в окно.
– Остановите карету!
Колеса еще вертелись, когда она буквально вывалилась на землю. Луиза пошла следом и придерживала ее капюшон с вуалью, пока Пиппу рвало в придорожные кусты.
– Мою мать постоянно тошнило. Потому что она все время ходила беременной, – пояснила девушка.
Пиппа медленно выпрямилась, твердя себе, что когда-нибудь это прекратится.
– В моем мешке есть лавандовая вода и мята. Пожалуйста, принеси, хорошо? Я немного побуду на воздухе.
Робин стоял в нескольких футах поодаль, пытаясь сделать вид, будто ничего не замечает. Но на лице его была написана тревога за сестру.
Как скоро ее исчезновение обнаружат?
Он молился, чтобы их план сработал и у них появилось хотя бы два дня форы, прежде чем по их следам пустят погоню. А погоня обязательно будет. Им, конечно, нужен ребенок, но Пиппа слишком много знала, чтобы ее оставили в покое. Ей скорее всего позволят жить только до родов или пока Мария не произведет на свет здорового наследника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Последнее заявление было подчеркнуто ироническим надломом бровей.
Лайонел молча наклонил голову и поставил бокал на стол. Посол быстро набросал несколько фраз, запечатал послание и отдал ему.
– Спасибо, – буркнул Лайонел, сунув пергамент в карман. – В таком случае я направлюсь в Тейм. Пока что испанцы уверены, что Пиппа живет в моем доме, в обществе моей воспитанницы и ее дуэньи. Так что у нас есть выигрыш во времени.
– Я постараюсь, чтобы все знали только это и ничего больше, – заверил посол. – Да пребудет с вами Бог, мистер Аштон.
– Обойдусь и удачей, – отозвался Лайонел. – С богами любого рода я стараюсь не связываться… Слишком много зла делается с их именами на устах.
Малколм был человеком терпеливым. И долго стоял на солнышке у лавки серебряных дел мастера, держа под уздцы лошадей, глазея на прохожих и не думая о времени. Он знал, как любят женщины заниматься покупками, ходить по магазинам и рассматривать товары, а донья Луиза к тому же почти не бывает в городе. И если у нее уйдет полчаса на выбор наперстка, он ничуть не возражает.
Наконец, однако, и до него дошло, что она очень уж задерживается. Малколм привязал уздечки к железному кольцу, ввернутому в стену лавки, и ступил через порог. Хозяин, услышав шаги, немедленно выскочил из задней комнаты.
– Ах, вы вернулись, миледи! Я…
Приветливый голос замер при виде посетителя, ничем не напоминавшего молодую даму, просившую показать наперстки.
– О, прошу прощения. Я думал, что вы…
– Где та леди, которая недавно входила сюда? – осведомился Малколм, оглядывая пустую лавку и замирая от дурного предчувствия.
– Она просила принести все наперстки, что у меня есть. Пообещала вернуться через пять минут. А прошло уже с полчаса.
– Ад и дьявол! – пробормотал Малколм. Донья Луиза по какой-то причине решила ускользнуть от него. Как он мог позволить одурачить себя этой невинной улыбке?!
Малколм подскочил к задней двери и вышел в переулок. Двое полуголых чумазых пострелят возились в грязной луже.
– Здесь проходила леди? – спросил он. Малыши уставились на него широко раскрытыми непонимающими глазенками. Малколм снова выругался и бросился назад.
– Значит, она возвращается, сэр? – обрадовался хозяин, перед этим безутешно перебиравший наперстки на подносе.
– Сомневаюсь, – отмахнулся Малколм и направился к передней двери, возле которой оставил лошадей. Вскочив на своего коня, он подхватил уздечку Кримы, объехал лавку и снова оказался в переулке.
Она что-то говорила про Олдгейт. Значит, стремилась именно туда и нашла обходной путь.
Женщина, которая развешивала белье, сказала Малколму, что видела даму с закрытым лицом, пробежавшую мимо ее домишка.
– Уж больно она спешила, эта особа, – заметила женщина, расправляя рубашки. – Так мне сразу и сдалось, что неспроста это. Такие расфуфыренные барышни здесь не ходят.
Малколм поблагодарил ее и стал пробираться к Олдгейту, где с отчаянием принялся рассматривать толпу: вопящих разносчиков, уличных торговцев, путников, бродяг…
Обстановка была оживленной и могла удовлетворить любую потребность в разнообразии, но доньи Луизы и след простыл. Он заглянул в три таверны, хотя не мог представить, что столь нежное создание может очутиться в вонючей пивной. Потом спросил бездельника-сторожа, не проходила ли через ворота молодая женщина в черной вуали. Тот покачал головой и сплюнул соломинку, которую все это время жевал.
– Не-а, не было здесь никакой леди. По крайней мере пешком она не шла.
– Верхом ехала?
– Нс-а. В экипаже.
– И давно?
Сторож вынул из-за уха очередную соломинку и сунул в рот.
– Стало быть, с полчаса, а то и больше. Да еще и жентельмен рядом ехал,
– Опиши его.
Сторож пожал плечами:
– Да я вроде и не разглядывал его. Жентельмен как жентельмен. В зеленом плаще. И на вороном мерине.
Джентльмен в зеленом плаще и на вороном мерине приезжал в дом Аштона сегодня утром, и донья Луиза, как показалось Малколму, необычайно обрадовалась гостю. Малколм собственными ушами слышал восторженное восклицание. Правда, девушка немедленно осеклась, но все же…
Он мог бы сам отправиться за беглецами, но не знал, по какой дороге они поехали, а если упустит их или погонится не за той парочкой, драгоценное время будет потеряно зря. Кроме того, ее могли похитить по пути к Олдгейту, когда она вышла из лавки серебряных дел мастера, хотя Малколм так не считал. Домик видевшей Луизу женщины находился как раз на том месте, где дорожка подходила к Олдгейту.
Нет. Малколм уже все понял. Донья Луиза сбежала по собственной воле, так что непосредственная опасность ей не грозит. Пусть мистер Аштон решит, что делать. Ему придется предотвратить скандал, а если Малколм устроит сцену на большой дороге, скандала не избежать. Кроме того, Аштон, вероятно, знает о лорде Робине много такого, что неизвестно Малколму. Поэтому сейчас следует торопиться. Каждая минута дорога.
Он пустил коня в галоп и, ведя за собой Криму, стал пробираться сквозь толпу.
Глава 20
– Мне кажется, что их слишком долго нет, дон Аштон, – объявила Бернардина. – Прошло больше часа.
– Не такой уж это большой срок, – возразил Лайонел, опиравшийся на лестничные перила. Дуэнья перехватила его по пути наверх, за необходимыми для поездки вещами, и теперь он сгорал от нетерпения. – Вы чересчур беспокоитесь, мадам. Пока она с Малколмом, бояться нечего.
Бернардина уже открыла рот, чтобы возразить, как входная дверь с грохотом распахнулась и на пороге возник Малколм. Дуэнья громко ахнула:
– Матерь Божья! Где она?! Где мое дитя?
Малколм не понимал испанского, но смысл слов был совершенно ясен. Однако он отстранил женщину и обратился к Лайонелу.
– Она сбежала от меня, – без обиняков пояснил он. – Сказала, что хочет зайти в лавку серебряных дел мастера за наперстком для дуэньи, а сама выскользнула через заднюю дверь.
– Что?! – рявкнул Лайонел, неверяще уставясь на него. – Луиза?!
– Да, сэр. Об этом я и пытаюсь сказать. Она уговорила меня ехать к Олдгейту, но теперь я думаю, что там у нее было назначено свидание. Сторож видел даму в экипаже, проезжавшую через ворота.
– Да через ворота наверняка проехало не меньше дюжины дам!
– Да, сэр, но, судя по его описанию, джентльмен, скакавший рядом с экипажем, очень похож на лорда Робина из Бокера, – упрямо настаивал на своем Малколм.
Донья Бернардина, не разобравшая ни слова, все же уловила имя и, тихо взвизгнув, рухнула на стоявшую у стены скамью.
– Я так и знала, – простонала она. – Еще когда они пришли на ужин, знала, что теперь жди беды!
– Вы это о чем? – удивился Лайонел. – Раньше Луиза никогда не встречала этого человека. И вообще не знакома ни с кем из посторонних.
– Я говорила… предупреждала, – всхлипывала Бернардина. – Что скажет ее дорогая матушка? Недаром было что-то подозрительное в том, как она удирала из дома всякий раз, стоило мне заснуть! Чуяла я, что все дело в мужчине!
Лайонел задумчиво хмурился.
– Прошу меня простить, сэр, – продолжал Малколм. – У нее ничего с собой не было… я имею в виду, для путешествия. И настроение казалось обычным. Веселым. Немного оживленна… как всегда, когда мы едем на прогулку.
– Мне следовало бы найти какой-то выход для этой оживленности, – едко усмехнулся Лайонел. – Она одурачила меня, Малколм. Так что у тебя нет причин чувствовать себя виноватым.
Но Малколм явно не чувствовал себя прощенным.
– Я не знал, стоит ли мчаться за ними, сэр, но на всякий случай не хотел терять времени.
– Нет, ты правильно поступил, что сразу пришел ко мне. Что за злосчастная маленькая плутовка!
Хозяин был раздосадован, но и только. Ни ярости, ни гнева, которых ожидал Малколм.
– И что теперь? – взорвалась Бернардина. – Вы знаете, где она?
– Думаю, что знаю, мадам, – кивнул Лайонел, постучав рукой по блестящему шарику, венчавшему балясину перил. У него и без того немало хлопот. Не хватало еще волноваться за Луизу.
Что, во имя Господа, нашло на девчонку? Если он прав, она сейчас с Пиппой и Робином. Ему нужно переправить Пиппу во Францию. Вернее, плыть с ней на одном корабле. Он не оставит ее, пока не устроит в безопасном, заранее приготовленном месте. А теперь придется еще и о Луизе думать. Вряд ли он сможет отослать ее домой одну и, уж конечно, не в сопровождении Бокера. Но сейчас прежде всего следует отделаться от Бернардины.
– Будь проклята эта девчонка! – пробормотал он. – И нечего падать в обморок, мадам, у нее есть компаньонка, так что никаких неприятностей от этого путешествия ждать не приходится. И никто о нем не узнает, а если возникнут вопросы, следует просто отвечать, что она отправилась полюбоваться окрестностями в компании леди Нилсон и ее брата.
– Она сбежала! – трагически провозгласила Бернардина. – Ее мать этого не переживет!
– Никуда она не сбежала. Бокер не такой дурак. Мало того, я сильно подозреваю, что он понятия не имел о ее планах. И мать ничего не узнает, если вы не проговоритесь, – резко бросил Лайонел. – Поднимитесь к ней и упакуйте самое необходимое. Мал кол м утверждает, что она ничего с собой не взяла. Ей могут понадобиться какие-то вещи.
– Вы едете за ней?
– Разумеется. Я догоню их еще до вечера. Малколм, ты отправишься со мной. Вели оседлать гнедого, он успел отдохнуть.
С этими словами Лайонел помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Подумать, до чего же не везет! Безопасность Пиппы – для него вопрос жизни и смерти. Ради нее он пожертвовал своим прикрытием и никогда не сможет выполнять прежние обязанности. Антуан де Ноай уведомит своих хозяев об истинном лице Лайонела Аштона, и испанские шпионы немедленно донесут об этом Филиппу. За ним сразу же начнется охота: он знает слишком мною их грязных секретов.
И пока он не сумеет отослать Луизу вместе с Малколмом, на его шее мельничным жерновом повиснет восторженная восемнадцатилетняя особа.
Лайонел открыл запертый ящик комода и поднял дно. В тайнике лежали секретные документы. Он взял все, спрятал в потайной карман дорожного мешка и придавил сверху двумя аккуратными мешочками с дублонами и шкатулкой со скарабеем. Потом сложил туда чистое белье, шоссы и рубашки. Еще один кошель с деньгами лег во внутренний карман камзола, где уже покоилось письмо французского посла лорду Робину. Лайонел действовал быстро и четко. Нужно спешить, но время еще есть. Он знал, куда направляется Бокер со своей маленькой компанией, и мог легко перехватить их по дороге в Тейм. Карета задержит их продвижение, зато скроет Пиппу от любопытных глаз.
Малколм, все еще чувствовавший себя не в своей тарелке, ждал его внизу.
– Кони готовы, сэр.
– Прекрасно. Привяжи это к моему седлу, – велел Лайонел, вручая ему мешок. – А, вот и вы, донья Бернардина. Это вещи Луизы?
– Да, дон Аштон.
Бернардина, ухитрившаяся принять одновременно величественный и неодобрительный вид, вручила ему вышитую сумку.
– Думаю, мне стоит вас сопровождать.
– Я взял бы вас, если бы мог, уж поверьте, – с искренним чистосердечием ответил он. – Но вы за нами просто не угонитесь.
Бернардина, признавая его правоту, тяжело вздохнула.
– Я чувствую, что это моя вина.
– Тут нет ничьей вины, кроме моей, – возразил Лайонел. – Но вы не успеете оглянуться, как она уже будет здесь.
Бернардина перекрестилась и принялась нервно перебирать четки. Лайонел, поколебавшись, качнул головой и вышел из дома. Малколм последовал за ним.
– О, до чего же я ненавижу кареты! – пожаловалась Пиппа, ерзая на жестком деревянном сиденье и подпрыгивая каждый раз, когда железное колесо попадало в выбоину на неровной дороге. – Насколько проще ехать верхом!
– Вы совершенно правы, – согласилась Луиза, с любопытством посматривая на соседку. – Так по какой же причине, леди Нилсон, вы предпочли экипаж?
– Думаю, нам пора отбросить все формальности, Луиза. Знакомые и друзья зовут меня Пиппой.
– В таком случае, если позволите, я тоже буду вас так называть, – застенчиво улыбнулась Луиза. – В Испании очень строго соблюдается этикет. Трудно сразу привыкнуть к вашей английской непринужденности.
Пиппа подняла брови:
– Только не говори, что с Робином ты держишься сухо и официально.
– Нет… не совсем, – вспыхнув, пробормотала Луиза. – Но мы пережили вместе немало приключений.
Пиппа пришла в восторг от такой восхитительной новости. Робин берет с собой невинную девушку на поиски приключений? Поразительно!
– Я носом чую правду! – воскликнула она, скрывая улыбку и поднимая кусок кожи, прикрывавший окно. – Здесь слишком душно. Придется терпеть пыль.
Устроившись поудобнее, она закинула голову, чтобы немного размять затекшую шею.
– Расскажите же мне все! Это немного нас развлечет.
Луиза принялась описывать свои прогулки с Робином.
Пиппа с недоверчивым изумлением ей внимала.
Разумеется, девушка, заметив, как жизнь возвращается в глаза Пиппы, как розовеют щеки, принялась без стеснения преувеличивать тайные похождения. Она не знала, что случилось, почему они трясутся в этом неудобном экипаже и даже куда едут, но всякому, у кого имелась хоть капля соображения, было ясно, что произошло какое-то несчастье. Кроме того, Луиза твердо считала, что Пиппа в ней нуждается.
До этой минуты в ней никто и никогда не нуждался. Девушку баловали, держали взаперти, окружая людьми, для которых главным были ее удобства и желания и, сознание того, что теперь ее очередь дать другой утешение и любовь, привлекало своей новизной.
Пиппа громко рассмеялась, выслушав рассказ об игре в кости, которую Луиза вела в облике служанки, и о том, как она, к досаде партнеров-мужчин, поднялась из-за стола, унося их денежки.
Робин заглянул в окно кареты.
– Что это вас так рассмешило?
– Я слушаю, как ты сбиваешь бедную девочку с пути истинного, – объявила Пиппа. – Подумать только! Подначиваешь ее разыгрывать из себя шлюху!
– Ничего с ней не случилось, – оправдывался Робин, ухмыляясь.
– Вот именно! – подтвердила Луиза.
– Сомневаюсь, что ты была бы сейчас здесь, не успей вовремя расправить крылышки, – заключила Пиппа.
Я здесь, потому что случилось неладное и мне хочется вам помочь, – возразила Луиза, сверкая глазами. – Правда, я хотела только немного позабавиться. Проверить, сумею ли ускользнуть из-под надзора Малколма, и сделать Робину сюрприз. Но оказалось, что вы во мне нуждаетесь. – Она перевела взгляд с брата на сестру. Теперь в нем светился вызов.
Пиппа мгновенно сникла. Минутный подъем духа был забыт. Сознание собственного несчастья вернулось с удвоенной силой и свинцовым грузом легло на сердце.
– Я рада твоему обществу, Луиза, – уныло выговорила она. – Робин, давай немного отдохнем. Хотя бы с полчаса. Я ужасно устала, и все тело – сплошной синяк.
– Хай-Уайкомб. Так называется следующая деревня. Только не показывайтесь с открытыми лицами.
– Мог бы и не читать нотаций! – вспылила Пиппа, рассердившись на Робина. Он что, за дурочку ее принимает?
Но она тут же прикусила губу, стараясь сдержаться. Брат так старается сделать все как следует. Спасти ее. Не его вина, что ее мир перевернулся и никогда уже не станет прежним.
– Почему вас нельзя видеть? – осведомилась Луиза.
– Не могу сказать, – покачала головой Пиппа. – Такое знание опасно.
– Понимаю, – кивнула Луиза. – И не стану задавать вопросов.
Пиппа снова закрыла глаза. Хотя присутствие Луизы немного успокаивало и отвлекало, все же совершенно непонятно, что делать дальше с девушкой. Лайонел перевернет всю страну, стараясь отыскать подопечную. И как только поймет, что сама Пиппа тоже упорхнула, начнет еще разыскивать и потаскуху испанского короля.
Во рту возник отвратительно знакомый металлический вкус, и к горлу подкатила нестерпимая тошнота, не беспокоившая ее вот уже два дня. Пиппа поспешно высунулась в окно.
– Остановите карету!
Колеса еще вертелись, когда она буквально вывалилась на землю. Луиза пошла следом и придерживала ее капюшон с вуалью, пока Пиппу рвало в придорожные кусты.
– Мою мать постоянно тошнило. Потому что она все время ходила беременной, – пояснила девушка.
Пиппа медленно выпрямилась, твердя себе, что когда-нибудь это прекратится.
– В моем мешке есть лавандовая вода и мята. Пожалуйста, принеси, хорошо? Я немного побуду на воздухе.
Робин стоял в нескольких футах поодаль, пытаясь сделать вид, будто ничего не замечает. Но на лице его была написана тревога за сестру.
Как скоро ее исчезновение обнаружат?
Он молился, чтобы их план сработал и у них появилось хотя бы два дня форы, прежде чем по их следам пустят погоню. А погоня обязательно будет. Им, конечно, нужен ребенок, но Пиппа слишком много знала, чтобы ее оставили в покое. Ей скорее всего позволят жить только до родов или пока Мария не произведет на свет здорового наследника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42