Словинец шагнул назад со всей прыти, не то оказался бы распластан, как л
ещ перед копчением.
Ц Ах, вот вы как!
Новый удар.
Еще один!
Яким не баловал противника разнообразием атакующих приемов, зато пораж
ал завидной в его возрасте силой и напором.
Ц И я так! И я так!
Хрипло выдыхая на слове «так», он вновь попытался разрубить рыцаря, кото
рый не успел подхватить с пола меч и теперь метался по избе, стараясь хоть
как-то уцелеть. Ну, спрашивается, должен этот старый пенек умаяться? Или о
ни до бесконечности будут играть в «кошки-мышки»? А тут еще лужа на полу, д
ва тела, опрокинутая лавка… Хвала Господу, что Аделия с появлением Якима
поступала единственно правильно Ц не помогала, но и не мешала. Забилась
за печку и сидела там, испуганно выглядывая.
Вот зря он отвлекся на королевну!
Стоило только скосить глаза в сторону от дедка-убийцы, как тот ловко сокр
атил расстояние и зацепил Годимира по плечу. Вскользь, самым кончиком ле
звия, но очень чувствительно.
Зашипев от боли, рыцарь попытался поднырнуть под вооруженную руку, но Як
им легко разгадал его маневр, полоснул на уровне живота Ц своего живота,
само собой, Ц и едва не обрезал усы. Вместе с носом.
Ц Старый ты козел! Ц позабыв о приличиях и чести странствующего рыцаря
, ругнулся Годимир, обходя стол. Хоть мебелью отгородиться на время и пере
вести дыхание.
Ц Все сдохнете! Ц Яким, не раздумывая, саданул ногой по столешнице сниз
у. Нет, ну разве так должен драться пожилой человек, пусть даже и самой раз
бойничьей натуры? И силища-то, силища… Молодым был, небось, медведей ломал
голыми руками.
Стол подскочил, как живой, ударил рыцаря в живот, отбросил к стене и подмял
упавшего, придавив немалым весом. Тоже ладили на совесть Ц из дуба или бу
ка.
Под торжествующий рев старика, Годимир попытался выползти из-под стола.
Крутился ужом или, по меткому выражению кметей из Чечевичей, как гадюка н
а вилах.
Ц Врешь, не уйдешь! Ц орал Яким, норовя пнуть сапогом по судорожно дерга
ющимся ногам рыцаря. К счастью, не попал ни разу. Схватился свободной руко
й за ножку. Крякнул, дернул!
Пальцы Годимира вдруг поймали что-то продолговато-округлое, до боли пох
ожее на рукоять меча.
Ц Ага!
Словинец коротким тычком снизу-вверх встретил прыжок размахнувшегося
ножом деда…
Яким ухнул филином и застыл. Его туловище с двух сторон под мышками обхва
тили рога здоровущего ухвата. Не иначе, Якуня из печи те казаны тягала, что
сейчас на кольях во дворе сушатся Ц десяток воинов накормить, не меньше.
Зачем двум старикам такие в хозяйстве? Рукоятка ухвата упиралась в опече
к Ц чем больше дед давил, тем надежнее его держало.
Несколько ударов сердца потребовались Годимиру, чтобы сообразить Ц вм
есто меча ему под руку попался вот этот самый король кухонной утвари. Яки
м это же время потратил с меньшей пользой Ц хрипел и вращал налитыми кро
вью глазами. Потом вдруг зарычал (и в голосе его уже не было ничего человеч
еского Ц одна лишь слепая ярость) и взмахнул секачом.
Ц Ручки коротки! Ц язвительно бросил рыцарь, не отпуская тем не менее д
ержака. На Господа надейся, а коня привязывай сам.
Яким рыкнул оголодавшим медведем и попытался пнуть словинца ногой.
Ц Ну-ну… Ц Годимир легко избежал встречи с вражьим чоботом. Просто согн
ул ноги. А потом с наслаждением саданул деду под колено. Раз! А чтоб доходч
ивей Ц повторил. Повторение, как говорится, мать учения.
Старик-разбойник головы не потерял, несмотря на показное буйство. Быстр
енько отодвинул ноги за пределы досягаемости пяток рыцаря. Стоять ему, п
равда, в такой позиции оказалось неудобно. Раскоряка раскорякой. А потом
у Яким замер, опасаясь пошевелиться.
Ц Влип, старый боров? Ц Годимир, не выпуская из виду опасного старичка, т
ихонько сел на корточки, потом, взявшись за самый кончик ухватной рукоят
и, осторожно выпрямился. Яким заворочался, почувствовав, что опора уже не
столь крепка, но рыцарь с силой налег на ухват, выталкивая врага в сени. Ц
Пошли, что ли, пенек трухлявый?
Вот так они и выбрались на подворье Ц держась за противоположные концы
ухвата.
Тени удлинились, но до сумерек было еще далеко.
На окровавленной траве валялись мертвые кони. Вспоротые животы глядят в
небо. Копыта отрублены. Длинные желтые зубы скалятся в последней усмешке
.
Ц Ты… Ц задохнулся Годимир. Ц Козел душной! Что ж ты наделал?
Вместо ответа Яким налег на ухват так, что держак согнулся дугой.
Ц Сдохнешь!
Старик широко размахнулся ножом, но по Годимиру не попал Ц оставил глуб
окую зарубку на рукоятке ухвата.
Ц Сам сдохнешь! Ц Рыцарь уперся изо всех сил, намереваясь с разгона уда
рить деда спиной о бревенчатую стену.
Да не тут-то было! Яким сопротивлялся изо всех сил и, следует признаться, в
есьма успешно. Крякнул, расставил пошире слегка косолапые ступни и попер
навстречу.
Так они и крутились, вытаптывая траву, валяя колья с казанами и непонятно
для чего расставленные там и сям буковые чурки. При этом дед, брызжа слюно
й, рубил изо всех сил черенок ухвата. Крепкая, отполированная ладонями за
долгие годы использования, деревяшка поддавалась с трудом, но вода камен
ь точит Ц щепки летели все чаще.
Вот сейчас хрустнет!
Годимир еще раз попытался опрокинуть упрямого деда, толкнув его на непри
метную в зарослях белоуса жердь, но держак вдруг сломался с сухим, мерзки
м звуком.
Ц Ага!!! Ц заорал Яким, бросаясь вперед.
Даже не задумываясь, что он делает, рыцарь ударил его слева по ребрам слом
анной рукояткой ухвата. По всем правилам боя с длинным мечом. Ни один учит
ель-мечник не придерется.
Старик ойкнул и скособочился.
А Годимир без всякой жалости саданул его по уху, потом по плечу.
Потом, когда седой разбойник согнулся крючком, по загривку.
Яким рухнул на колени, но ножа не бросил, а потому рыцарь отступил на два ш
ага, удерживая палку, словно меч, в «Быке», и внимательно следил за каждым
его движением.
Не спускал глаз, а все же чуть не прозевал.
Яким прыгнул с четырех ног, как кот, стараясь ошеломить и опередить проти
вника. Острие ноже он нацелил снизу вверх, под пряжку ремня. Если бы получи
лось, внутренности рыцаря вывалились бы на траву в один миг.
Годимир ударил без какой бы то ни было жалости. Можно сказать, с наслажден
ием ударил.
Яким крякнул, застонал.
Упал под ноги тесак. Перебитое запястье безвольно повисло.
Злобно задрожал, взвыл расколотый вдоль держак. Крепкий, крепкий, а не выд
ержал.
Годимир тяжело дышал и с трудом сдерживался, чтобы не добить мерзкого ст
арикашку, поправшего законы гостеприимства. А что? Даже палкой можно. Три-
четыре раза хорошенько по голове… А если не получится, то и за мечом сбега
ть не грех. Но дед скулил, стоя на коленях и баюкал сломанную руку, жалкий и
отталкивающий одновременно. Ярость и ненависть в душе постепенно уступ
али место презрительному омерзению.
Ц Ты мне одно скажи Ц зачем? Ц сухим горлом прохрипел Годимир.
Ц А-а-а!!!
Крик старика не содержал более ничего человеческого. Раненый зверь, и вс
е тут…
Яким покатился словинцу под ноги взъерошенным, окровавленным колобком.
В левой руке блеснул подхваченный на лету нож.
Годимир подпрыгнул, отмахнулся остатками ухвата. Расщепленный конец пр
очертил через морщинистое, перекошенное лицо длинную багровую полосу.

Рыцарь приземлился, ударил хлестко, с оттягом, опять-таки поперек ощерен
ного в крике Якимового рта. Осколками брызнули остатки зубов.
Еще удар! Кажется, нос сломал… А поделом!
И несмотря ни на что старик продолжал тыкать клинком Ц хоть ногу, а зацеп
лю!
Получи!
Заостренная деревяшка Ц не сталь, но в руках разъяренного бойца разит н
е хуже. Тычок сверху пришелся Якиму чуть пониже грудины, пробил и фартук, и
мышцы, но завяз в требухе. Почувствовав смерть, старик-разбойник взвыл, н
о успел все же достать голень рыцаря ножом. А Годимир, навалившись всем ве
сом, медленно вдавил ухватный черен, пока он не заскрипел, входя в землю.
Яким корчился, скреб землю толстыми пальцами с широкими желтыми ногтями
, вырывал пучки травы, пускал кровавую слюну на бороду.
Ц Похоже, мне наконец-то весело, рыцарь Годимир… Ц промурлыкал знакомы
й голос.
Словинец от неожиданности дернулся. Вскинул голову.
На поленнице, потягиваясь, словно ухоженная кошечка, восседала навья. Из
одежды по-прежнему одни лишь волосы. Но лицо довольное, сытое.
Сытое? Ну, еще бы! Как там она говорила Ц «ненависть это мясо, страх Ц хлеб
», а тут и того, и другого изрядно намешано. Годимир сам до конца не понял, он
больше боялся опасного старика или все-таки ненавидел?
Ц Что ж тут веселого? Ц пожав плечами, довольно грубо спросил рыцарь.
Ц А ты жестокий человек, рыцарь Годимир. Ц Навья решила, что отвечать на
вопросы ниже ее достоинства.
Ц Я?! Жестокий?
Ц Еще бы… Убивать черенком от ухвата… Почему ты не взял меч?
Ц Не успел.
Ц А ухват успел?
Годимир вздохнул:
Ц Долго объяснять. Ц Просто, чтобы перехватить инициативу в разговоре,
снова спросил: Ц Что-то давно тебя не видел. Хорошо развлекалась?
Она улыбнулась, оскалив зубки:
Ц Рыцарь Годимир скучал?
Молодой человек обвел рукой залитый кровью двор:
Ц Сама видишь, иногда я нуждаюсь в твоей помощи…
Ц Плохое место, Ц принюхалась зеленокожая. Ц Слишком много крови. Све
жей. Ц Она еще потянула воздух ноздрями, передернулась. Ц И старой… Тут
везде смерть…
Ц Я думал, ты равнодушна к смертям, раз уж…
Ц Раз уж неживая?
Ц Ну да.
Ц Я не люблю смерть, рыцарь Годимир. Я не люблю свою жизнь Ц не жизнь. Я не
люблю убивать. Без особой нужды. Ц Последняя фраза прозвучала как скрыт
ая угроза.
Их разговор прервало появление на крыльце испуганной и взъерошенной, сл
овно воробей после грозы, королевны.
Ц Пан Годимир! Они никак! Ц Взгляд ее зацепился за непринужденно помахи
вающую ногой навью, остановился. Рыцарь подумал, что Аделия сейчас лишит
ся чувств в лучших традициях придворных панночек, но королевна оказалас
ь крепче, чем он предполагал. Только ойкнула и застыла.
Ц Там мои друзья, Ц пояснил словинец. Ц Похоже, зачарованные.
Ц А это кто? Ц прошипела зеленокожая, напрягаясь, словно для прыжка.
Ц Эй, полегче! Ц предупредил ее рыцарь.
Ц Скучал, говоришь? А девку завел…
Ц Это не девка! Ц твердо проговорил Годимир. Ц Это королевна!
Ц Да ну?
Ц Святым Хоробром клянусь! Мы ее к отцу-королю, в Ошмяны, везем.
Ц В Ош-ш-шмяны… Ц Вот только что навья была на поленнице, а уже напряженн
о застыла рядом с Годимиром.
Аделия, сообразив, что дело неладно, юркнула в избу, захлопнув дверь.
Ц Иш-ш-шь ты… Ц прошипела неживая. Ц Прячетс-с-ся.
Она не побежала, как можно было бы предположить, а пошла к избушке легким и
, на первый взгляд, неспешным шагом, но Годимиру потребовалось немало пры
ти, чтобы сравняться с нею.
Ц Погоди!
Зеленокожая обратила внимания на человека не больше, чем на докучливую м
уху.
Ц Постой! Ц Рыцарь без грубости, но настойчиво попытался схватить ее за
плечо.
Небрежным, незаметным движением навья выскользнула из его ладони.
Ц Девчонка лиш-ш-шняя… Ц высказалась она, не поворачивая головы. Ц Кор
олевна не нужна!
Ц Ты погоди! Погоди! Как не нужна? Кто обещал мне помогать? Ц Годимир забе
жал вперед и, раскинув руки, перегородил неживой дорогу. Ц Постой. Послуш
ай… Да послушай же!
Ц Что ещ-щ-ще? Ц Зеленокожая застыла с протянутой рукой. Острые ногти-к
оготки подрагивали в вершке от горла рыцаря.
Ц Ты обещала мне помочь?
Молчание. Сопение.
Ц Я обещал привезти королевну в Ошмяны. Живой и невредимой. Мне это нужно
.
Навья прищурилась:
Ц Зачем?
Ц Меня посвятят в рыцари.
Острый коготок коснулся кадыка словинца. Осторожно прошел вниз, до ключи
цы, вонзился. Задержался так.
Ц Посвятят в рыцари благодаря этой взъерошенной утке?
Ц Это Ц королевна Аделия.
Ц Это. Взъерошенная. Утка.
Ц Это Ц королевна. Поверь, ей многое довелось пережить. И совсем недавно
она спасла мне жизнь.
Ц Она?! Ц Навья едва не подпрыгнула.
Ц Да. Она, Ц твердо отвечал Годимир.
Ц А я?
Ц Ты тоже, Ц кивнул рыцарь и про себя добавил: «Ну как маленькая, а утверж
дает, что несколько сот лет…»
Ц Послушай, рыцарь Годимир. Ц Навья холодно прищурилась и оскалила клы
ки. Ц Послушай и запомни, кто тебе больше нужен. Сюда идут горные людоеды
…
Ц Откуда…
Ц Не перебивай! Мохнопятик сказал. Мы с ним общаемся мысленно.
Ц Помоги разбудить Яроша! Ц воскликнул Годимир. Ц Мы будем сражаться!

Ц Не перебивай! Против дюжины? Вы умрете!
Теперь настал черед словинца рычать. Рычать от бессилия и безысходности
. Горные людоеды (они же Ц горные великаны) Ц твари еще те. Каждый на две го
ловы выше самого высокого человека, в плечах Ц аршина по два, руки с легко
стью выкорчевывают молодые дубы. Правда, не слишком сообразительны и не
отличаются разнообразием боевых навыков. Главное, к чему стремится горн
ый великан в схватке, Ц сграбастать врага огромными лапищами и раздави
ть в лепешку. Ну, или расплющить дубиной. Или запустить камешком размером
эдак в полскалы. В общем, враг опасный и победа над ним почетна. Один на оди
н Годимир, может быть, и попробовал бы потягаться с людоедом. А так… Против
дюжины и вправду никакой надежды выжить, не то что победить. Ярош Ц еще п
омощник, куда ни шло. Навья и без оружия стоит троих вооруженных мужчин. Но
Олешек и королевна только обуза. Не совладать…
Ц Ты расстроен, рыцарь Годимир? Ц ядовито осведомилась зеленокожая. Ах
, да! Она же чувствует страх. Страх, растерянность, сожаление…
Ц Я расстроен, Ц согласился рыцарь. Ц Их слишком много, и сражаться я не
смогу.
Ц Я могла бы тебя спрятать.
Ц Спрятать? Где? То есть… Я хотел сказать: ты спрячешь нас всех? Ц Годимир
подумал немного и добавил: Ц Пожалуйста.
Ц Всех? И облезлую курицу?
Ц Ну, во имя Господа! Почему курицу?
Ц Потому что мне так хочется.
Ц Так ты спрячешь нас? Где?
Ц Тут пещера неподалеку. Если двигаться быстро… Ц Она мельком взгляну
ла на солнце. Ц Если двигаться быстро, заполночь будем там.
Ц Пещера? Не в ней ли живет дракон?
Ц Дракон? Ц Навья сморщила носик, свела брови к переносице. Ц Это такой
, с хвостом и крыльями? Ц И, видя замешательство Годимира, звонко рассмея
лась. Ц Я знаю, кто такой дракон… Сам увидишь.
А пока рыцарь обдумывал ее последнюю фразу, дернула его за рынграф:
Ц Показывай, где твои музыкант и разбойник.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
ПЕЩЕРА

Долгий путь по гребню холма Годимир запомнил мало. Попросту некогда было
глазеть по сторонам, впитывать ощущения вместе с напоенным хвойным аром
атом воздухом, наслаждаться красотой близких гор. А нужно всего-то навсе
го: поднять ногу, перенести вперед, поставить ногу, поднять другую, перене
сти вперед, поставить… И так до бесконечности. А легкие горят огнем, а серд
це увеличилось, похоже, втрое и бьется о ребра, стараясь освободиться, выр
ваться на приволье. Икры сводит судорогой, а в левом сапоге хлюпает кровь
Ц остановиться, перевязать бы, да нельзя, некогда.
Когда они с навьей вошли в избушку, Якуня сидела, привязанная к печи, враща
ла глазами и ругалась такими черными, подсердечными словами, каких Годим
ир и в войске от наемников не слышал, и когда в обозе раненый лежал. Любой к
меть, угодивший молотком вместо гвоздя по пальцу, одним-двумя крепкими с
ловами ограничится и все, выдохся. Но благообразная старушка выдавала та
кое! Аделия стояла над ней со сковородником в руке и, кажется, серьезно при
кидывала Ц стукнуть или не стукнуть?
Увидев Годимира, бабка взвыла и разразилась особо громкой тирадой. Были
бы кони живы, убежали бы в лес. Уж лучше от волков смерть принять…
Но тут она разглядела навью. Поперхнулась очередным ругательством, заме
рла с распахнутым ртом. А потом тихонечко завыла от ужаса. Попыталась вжа
ться в печь, заскребла опорками по полу.
Зеленокожая огляделась, втянула ноздрями воздух… Оскалилась:
Ц Грубо… Как грубо…
Легко провела ладонями перед бессмысленными глазами шпильмана и Бирюк
а.
Ц Ох, сука старая… Ц Ярош тут же зажал кровоточащее ухо. Как и предполаг
ал рыцарь, Якуня срезала ему серьгу, особо не задумываясь Ц будет ли куда
мужику повесить новую. Ц Убью! Удавлю голыми руками…
Олешек, как полоумный, пополз по полу, схватил цистру, прижал ее к груди и л
ишь после этого поднял голову:
Ц Какой игре судьбы я обязан обществу столь прекрасной панны, одно прис
утствие которой наполняет мне… наполняет меня… Ц Он обворожительно ул
ыбнулся навье, которая ответила ему не менее лучезарной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33