Уберите руки, мне нужно идти дальше!Первый бродяга захохотал:— Хо! Хо! Ищешь любви и красоты? Ну, кое-что ты уже нашла, девушка, — конечно, мы не красавцы: Тагман покрыт коростой, у Лазарда не хватает зубов и ушей, но у нас скопилось много неистраченной любви, верно, парни? Мы дадим тебе столько любви, сколько захочешь! Эй, парни!И они потащили кричащую Т'саис по болоту к каменной хижине.Когда вошли, один разжёг огонь, остальные двое тем временем отобрали у Т'саис меч и швырнули его в угол. Большим железным ключом заперли дверь и освободили Т'саис. Она прыгнула к своему оружию, но грубый толчок отправил её на грязный пол.— Успокойся, кошка! — выдохнул Тагман. — Ты будешь довольна, — и они возобновили свои насмешки. — Конечно, мы не красавцы, но дадим тебе столько любви, сколько захочешь.Т'саис скорчилась в углу.— Я не знаю, что такое любовь, — сказала она. — Но я не хочу вашей!— Как можно? — насмехались они. — Неужели ты девственница?.. — Т'саис с горящими глазами слушала, как они расписывают своё грязное представление о любви.Т'саис выскочила из своего угла в ярости, пинаясь, кусаясь, колотя кулаками болотных людей, и когда её, полумёртвую, избитую, в синяках и царапинах, снова швырнули в угол, мужчины вытащили большую фляжку с мёдом, чтобы подкрепиться перед удовольствием.Потом они бросили жребий, кому первому доставить удовольствие девушке.Жребий был брошен, и началась ссора: проигравшие утверждали, что выигравший мошенничал. Раздались гневные выкрики, и под взглядами Т'саис, находившейся в таком ужасе, какого не выдержать обыкновенному мозгу, бродяги начали драться, как лоси в период гона. Т'саис подползла к своему мечу и, как только дотронулась до него, тот прыгнул в воздух, как птица и бросился в бой, таща за собой Т'саис. Трое хрипло закричали, сверкнула сталь — вперёд, назад, быстрее глаза. Крики, стоны — и на земляном полу уже лежат три трупа с разинутыми ртами. Т'саис отыскала ключ, открыла дверь и без памяти побежала в ночь.Она бежала по тёмному болоту, не замечая дороги, упала в канаву, выползла на холодную грязную обочину и опустилась на колени… И это Земля! Она вспомнила Эмбелион, где самыми злыми созданиями были цветы и бабочки. Какую они вызывали в ней ненависть!Эмбелион утрачен, отвергнут. И Т'саис заплакала.Её насторожило шуршание в вереске. Испуганная, она подняла голову, прислушалась. Что за новая напасть? Снова зловещие звуки, осторожные шаги.Она в ужасе всматривалась в тьму.Из темноты появилась тёмная фигура, осторожно крадущаяся вдоль канавы.При свете светляков она увидела, что это деоданд, вышедший из леса, безволосое человекоподобное существо, с угольно-чёрной кожей и прекрасным лицом, которое портили два клыка, длинных и острых, которые торчали над нижней губой. Деоданд был одет в кожаные доспехи, и его раскосые глаза голодно устремились к Т'саис. С возбуждённым криком он прыгнул на девушку.Т'саис вырвалась, упала, вскочила на ноги. С криком побежала она по болоту, не обращая внимания на царапины и ушибы. Деоданд с дикими воплями бежал следом.Они бежали по болоту, по лугу, по лесистым холмам, по кустарникам и через ручьи. Девушка бежала, широко раскрыв глаза и почти ничего не видя вокруг, преследователь продолжал испускать жалобные стоны.Впереди показался свет в чьём-то окне. Т'саис с рыданиями взбежала на крыльцо. Дверь милосердно подалась. Т'саис упала внутрь, захлопнув дверь и задвинув засов. Деоданд всем своим весом ударился в дверь.Дверь оказалась крепкой, окна — маленькими и забранными решётками. Она в безопасности. Т'саис опустилась на колени — дыхание разрывало ей горло — и немедленно потеряла сознание…Хозяин дома встал из своего глубокого кресла у огня, высокий, широкоплечий мужчина, движущийся с необычной медлительностью. Возможно, он был молод, но судить об этом было затруднительно, так как его лицо и голову закрывал чёрный капюшон. В разрезах капюшона виднелись спокойные голубые глаза.Человек постоял над Т'саис, которая, как кукла, лежала на красном кирпичном полу. Наклонился, поднял её и перенёс на широкую удобную скамью у огня. Снял с неё сандалии, возбуждённо дрожащий меч, грязный плащ. Принёс мазь и смазал царапины и кровоподтёки на её теле. Потом завернул её в мягкое фланелевое одеяло, подсунул под голову подушку и, убедившись, что ей удобно лежать, снова сел у огня.Все это сквозь забранные решётками окна видел деоданд. Он постучал в дверь.— Кто там? — спросил человек в чёрном капюшоне, поворачиваясь.— Мне нужна та, что вошла. Я жажду её плоти, — произнёс деоданд мягким голосом.Человек в капюшоне резко ответил:— Уходи, или я сожгу тебя заклинанием. Уходи и никогда не возвращайся!— Ухожу, — ответил деоданд, который очень боялся магии, и растворился в ночи.А человек отвернулся от окна и стал смотреть в огонь.
Т'саис почувствовала во рту тёплую ароматную жидкость и открыла глаза.Рядом с ней на коленях стоял высокий человек в чёрном капюшоне. Одной рукой он поддерживал её за плечи и голову, другой — подносил серебряную ложку ко рту.Т'саис отпрянула.— Тише, — сказал человек. — Тебе нечего бояться.Медленно, недоверчиво она расслабилась и лежала неподвижно.В окна струились солнечные лучи, в доме было тепло. Стены покрыты панелями из золотистого дерева, вдоль потолка деревянная резьба, раскрашенная красным, синим и коричневым. Человек принёс ещё похлёбки, достал из ящика хлеб и поставил перед ней. После недолгого колебания Т'саис поела.Неожиданно на неё нахлынули воспоминания; она задрожала и испуганно оглянулась. Человек заметил её напряжённое лицо. Он наклонился и положил руку ей на голову. Т'саис лежала спокойно, как загипнотизированная.— Ты здесь в безопасности, — сказал человек. — Ничего не бойся.Сонливость навалилась на Т'саис. Веки её отяжелели. Она уснула.Когда она проснулась, дом был пуст. Темно-бордовые солнечные лучи лились из окна. Девушка потянулась и, заложив руки за голову, лежала, размышляя. Человек в чёрном капюшоне, кто он? Злой ли он? Все остальное на Земле недоступно её разуму. Но незнакомец не сделал ей ничего плохого…Она увидела на полу свою одежду. Встала со скамьи и оделась. Подошла к двери и отворила её. Перед ней к далёкому горизонту тянулась болотистая равнина. Слева выдавался скалистый утёс красного камня, покрытый тёмными тенями. Справа чернел край леса.Прекрасно ли это? Т'саис задумалась. Её поражённый мозг видел только унылость в линии болот, в резких изломах утёса и монотонности леса — ужас.И это красота? В недоумении она повернула голову, сощурилась. Услышала шаги, вздрогнула, напряглась с широко открытыми глазами, ожидая чего угодно. Но это был человек в чёрном капюшоне, и Т'саис прислонилась к дверной раме.Он остановился около неё.— Есть хочешь?Она на мгновение задумалась.— Да.— Сейчас поедим.Он вошёл в дом, разжёг огонь и поджарил мясо. Т'саис неуверенно стояла поблизости. До сих пор она всегда сама готовила себе пищу.Вскоре вкусно запахло пищей, и они сели за стол есть.— Расскажи мне о себе, — немного погодя сказал незнакомец. И Т'саис, которая так и не научилась не быть простодушной, поведала ему свою историю в следующих словах:— Я Т'саис. Я пришла на Землю из Эмбелиона, где меня создал волшебник Панделум.— Эмбелион? А где это? И кто такой Панделум?— Где Эмбелион? — удивлённо повторила она. — Не знаю. Это место, которое не на Земле. Не очень большое, и свет с неба многоцветный. В Эмбелионе живёт Панделум. Он величайший из живущих волшебников — так он сам мне говорил.— Ага, — сказал человек. — Возможно, я понимаю…— Панделум создал меня, — продолжала Т'саис, — но при сотворении была допущена ошибка. — Т'саис посмотрела в огонь. — Я вижу мир только как место отчаяния и ужаса, все звуки кажутся мне резкими, все живые существа — в разной степени отвратительными и внутренне грязными. В начале своей жизни я думала только о том, чтобы уничтожать, разрушать, топтать.Я не знала ничего, кроме ненависти. Потом я встретила сестру-близнеца, которая во всем подобна мне, но лишена моего порока. Она рассказала мне о любви, о красоте и о счастье. В поисках всего этого я явилась на Землю.Серьёзные голубые глаза изучали её.— И ты нашла то, что искала?— Пока, — рассеянно ответила Т'саис, — я встретила только такое зло, которое не встречала даже в кошмарах. — Неторопливо она рассказала ему о своих приключениях.— Бедняжка, — сказал он, продолжая рассматривать её.— Я думаю, мне нужно убить себя, — продолжала Т'саис все тем же рассеянным тоном, — то, что я ищу, навсегда потеряно. — И человек, наблюдая, увидел, как солнечные лучи превратили её кожу в медь, заметил её распущенные чёрные волосы, большие задумчивые глаза.— Нет! — резко сказал он. Т'саис удивлённо посмотрела на него. Ведь жизнь принадлежит только живущему, и он может сам распоряжаться ею.— Неужели ты ничего не нашла на Земле, — спросил он, — что тебе жаль было бы оставить?Т'саис сморщила лоб.— Не могу ничего припомнить — кроме этого мирного дома.Человек рассмеялся.— Пусть он будет твоим, пока ты этого хочешь, а я постараюсь показать тебе, что в мире есть и хорошее, хотя по правде говоря, — голос его изменился, — сам я в этом не уверен.— Скажи мне, как тебя зовут? И почему ты носишь этот капюшон?— Как меня зовут? Этарр, — слегка охрипшим голосом ответил он. — Достаточно этого имени. А маску я ношу из-за самой злобной женщины Асколайса — да что Асколайса — Олмери, Каучика — всего мира. Она сделала моё лицо таким, что я сам не переношу его вида.Он успокоился и сухо усмехнулся.— Сердиться нет смысла.— Она жива, эта женщина?— Да, жива и, несомненно, все ещё приносит зло каждому встречному. — Он сидел, глядя в огонь. — Когда-то я об этом ничего не знал. Она была молода, прекрасна, украшена тысячью ароматов и шаловливой игривостью. Я жил на берегу океана — в белой вилле среди тополей. Над заливом Тенеброза выступает в океан мыс Печальных Воспоминаний, и когда солнце окрашивает небо в красный цвет, а горы в чёрный, мыс, кажется, спит на воде, как древний земной бог… Всю свою жизнь я провёл здесь и был доволен, как только можно быть довольным в эти дни, когда Земля описывает последние витки вокруг умирающего Солнца.Однажды утром я оторвался от своих звёздных карт и увидел идущую через портал Джаванну. Она была прекрасна и стройна, как ты. Волосы — удивительного рыжего цвета, и пряди их падали ей на плечи. Она была прекрасна и — в своём белом платье — чиста и невинна.Я полюбил её, и она говорила, что любит меня. И дала мне полоску чёрного металла, чтобы я носил её. В своей слепоте я надел полоску на запястье, не зная, что на ней злая руна. Прошли недели величайшей радости. Но вскоре я узнал тёмные побуждения Джаванны, которые не могла подавить никакая любовь. Однажды ночью я застал её в объятиях обнажённого чёрного демона, и это зрелище чуть не свело меня с ума.Я стоял в дверях ошеломлённый. Она меня не заметила, и я медленно ушёл.Утром она прибежала на террасу, смеющаяся и счастливая, как ребёнок.«Уходи, — сказал я ей. — Ты безгранично зла». — Она произнесла заклинание, и руна на моей руке поработила меня. Мозг оставался моим, но тело с той минуты принадлежало только ей и должно было ей повиноваться.Она заставляла меня рассказывать все, что я видел, насмехалась и наслаждалась. Она подвергла меня грязным унижениям, созвала сотни мерзких существ из Калу, из Фаувуна, из Джелдреда, чтобы издеваться надо мной и осквернять моё тело. Заставила меня смотреть, как сама она играет с этими существами, а когда я указал на самое отвратительное существо, она при помощи магии дала мне его лицо, и это лицо стало моим.— Может ли такая женщина существовать? — удивилась Т'саис.— Сам удивляюсь. — Серьёзные голубые глаза внимательно изучали её. — …Наконец, однажды ночью, когда демоны таскали меня по утёсам за холмами, острый край камня случайно разрезал полоску с руной на моей руке. Я освободился, произнёс заклинание, которое отправило этих существ далеко в небо, вернулся на виллу, и встретил рыжеволосую Джаванну в большом зале, и глаза у неё были холодными и невинными. Я извлёк нож, чтобы ударить её в горло, но она сказала: «Подожди! Если ты убьёшь меня, ты вечно будешь носить демонское обличье, потому что только я знаю, как его с тебя снять». И она беспечно убежала из виллы, а я, неспособный переносить вид этого места, ушёл жить на болота. Теперь я всюду ищу её, чтобы вернуть себе своё лицо.— А где она сейчас? — спросила Т'саис, чьи беды казались ничтожными рядом с несчастьем Этарра.— Я знаю, где она будет завтра ночью — ночью Чёрного Шабаша. С детства Земли ночь посвящена злым силам.— И ты отправишься на шабаш?— Не как участник — хотя по правде говоря, — печально сказал Этарр, — без капюшона я сошёл бы за одно из страшилищ и на меня там никто не обратил бы внимания.Т'саис задрожала и прижалась к стене. Этарр увидел этот жест и вздохнул.Т'саис пришла в голову другая мысль.— После всего, что ты испытал, ты все ещё можешь находить в этом мире прекрасное?— Конечно, — ответил Этарр. — Посмотри, как широко и привольно расстилаются эти болота, как прекрасен их цвет. Посмотри, как великолепно возвышаются утёсы — хребет нашего мира. А ты, — он посмотрел ей в лицо, — ты прекраснее всего в этом мире.— Прекраснее Джаванны? — спросила Т'саис и удивлённо посмотрела на засмеявшегося Этарра.— Прекраснее Джаванны, — заверил он её.А Т'саис продолжала размышлять.— Ты хочешь отомстить Джаванне?— Нет, — ответил Этарр, глядя на болота. — Что такое месть? Меня она не интересует. Скоро, когда солнце погаснет, люди увидят вечную ночь и умрут, а Земля понесёт свои руины, свои горы, стёршиеся до корней, в бесконечную тьму. К чему месть?Скоро они вышли из дома и пошли по болотам, Этарр старался показать ей красоту — медленную реку Скаум, текущую среди зелёных тростников, облака, греющиеся на тусклом солнце над утёсами, птицу, парящую на широких крыльях, широкие туманные просторы Модавна Мура. Т'саис напрягалась, стараясь увидеть в этом красоту, и ей, как всегда, это не удавалось. Но она научилась сдерживать дикий гнев, который вызывал в ней окружающий мир, её желание убивать уменьшилось, а лицо стало менее напряжённым.Так бродили они, погруженные каждый в свои мысли, наблюдали печальное великолепие заката, и видели, как на небе расцветают безмолвные белые звезды.— Разве звезды не прекрасны? — шептал Этарр из-под своего чёрного капюшона.А Т'саис, находившая в солнечном закате только тоску и видевшая в звёздах лишь бессмысленный узор маленьких искорок, ничего не могла ему ответить.— Двух более несчастных людей нет на свете, — вздыхала она.Этарр ничего не отвечал. Они шли молча. Неожиданно он схватил её за руку и потянул в заросли утесника. Три большие тени, хлопая крыльями, пронеслись по небу.— Пелгрейны!Твари пролетели над самой головой — химеры с крыльями, скрипящими, как ржавые оконные петли. Т'саис мельком увидела жёсткое кожистое тело, большой клюв в форме топора, жестокие глаза на сморщенной морде. Она прижалась к Этарру. Пелгрейны скрылись в лесу.Этарр хрипло рассмеялся.— Тебя испугал вид пелгрейнов. Но моя внешность заставила бы самих пелгрейнов бежать.На следующее утро он опять повёл её в лес, и она нашла деревья, напомнившие ей Эмбелион. Они рано вернулись домой, и Этарр занялся своими книгами.— Я не волшебник, — с сожалением сказал он ей. — Я знаю лишь несколько простейших заклинаний. Но иногда я использую магию, и она поможет мне спастись от опасности сегодня ночью.— Сегодня ночью? — рассеянно переспросила.— Сегодня ночь Чёрного Шабаша, и я должен отыскать Джаванну.— Я пойду с тобой, — сказала Т'саис. — Хочу увидеть Чёрный Шабаш и Джаванну.Этарр уверял, что вид и звуки Шабаша ужаснут её и приведут в смятение её мозг. Но Т'саис настаивала, и в конце концов Этарр согласился взять её с собой, когда через два часа после захода солнца он направился в сторону утёсов.Через заросли вереска, через скальные выступы отыскивал Этарр путь во тьме, и стройная тень Т'саис следовала за ним. Крутой откос лежал у них на пути. Через чёрную щель они вышли на длинную каменную лестницу, вырубленную в скалах в незапамятные времена; по этой лестнице они поднялись на верх утёса, и Модавна Мур остался лежать внизу чёрным океаном.Этарр жестом призвал Т'саис к тишине. Они бесшумно прокрались между двумя скалами, рассматривая собравшихся внизу.Они стояли над амфитеатром, освещённым двумя большими кострами. В центре возвышался каменный помост. У костров вокруг помоста раскачивались два десятка фигур, одетых в серые монашеские рясы. Лица их скрывали капюшоны.Т'саис стало холодно. Она взглянула на Этарра.— Даже в этом есть красота, — прошептал он. — Дикая и причудливая, но способная околдовать мозг. — Т'саис со смутным пониманием снова посмотрела вниз.Все больше и больше одетых в рясы фигур раскачивалось у костров;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16