Внутри был зал, пустой и холодный, хотя стены и были украшены разноцветными металлами и великолепной эмалью. Одну стену занимало панно — мужчины и женщины в воздушных одеждах ухаживают за цветами в ярком солнечном саду.«Прекрасно, — подумал Юлан Дор, — Но это не место для отражения нападения.» По обе стороны зала открывались гулкие пустые коридоры, впереди — небольшая комнатка с блестящим полом, который, казалось, излучает свет.Он вошёл туда — и поднялся в воздух, поплыл легче пушинки. Элаи у него на руках ничего не весила. Он невольно испустил хриплый крик и безуспешно попытался опуститься на пол.Он плыл в воздухе, как лист, гонимый ветром. Юлан Дор приготовился к болезненному падению, когда волшебство кончится. Но этажи пролетали мимо.«Удивительное колдовство, — мрачно подумал Юлан Дор, — лишить человека опоры. Оно прекратится, и мы упадём с такой высоты. Не спастись.»— Протяни руку, — слабым голосом произнесла Элаи, — возьмись за поручни.Он ухватился за перила, полет замедлился, и, не веря своей безопасности, Юлан Дор вышел на этаж. Перед ним открылось несколько помещений. Груды обломков и пыли — все, что осталось от мебели.Он опустил Элаи на мягкий пол; девушка поднесла руку к лицу и слабо улыбнулась.— Больно.Юлан Дор смотрел на неё со странным ощущением бессилия.Элаи сказала:— Не знаю, куда теперь идти. У меня больше нет дома. Мы умрём с голоду, потому что никто не даст нам пищи.Юлан Дор горько рассмеялся.— Пока в зелёных лавках не видят человека в сером, у нас никогда не будет недостатка в пище… Но есть более важные вещи — дощечки Рогола Домедонфорса. Похоже, они недоступны.Она серьёзно ответила:— Тебя убьют. Человек в красном должен сражаться со всеми — ты видел это сегодня. Даже если ты и доберёшься до храма Паншу, там множество ловушек, отравленные стрелы и призраки на страже.— Призраки? Ерунда. Это люди, точно такие же, как вы, серые. Только они одеты в зеленую одежду… Я слышал о таких вещах, о мозговых блоках…Она оскорблённо сказала:— Ни один серый их не видит. Может, у тебя галлюцинации.— Может быть, — с сухой улыбкой согласился Юлан Дор. Некоторое время они сидели в пыльной тишине старой башни. Потом Юлан Дор, хлопнув себя по коленям, нахмурился. Бездеятельность — предвестник поражения. — Подумаем, как пробраться в храм Паншу.— Тебя убьют, — просто повторила она.Юлан Дор, настроение которого улучшилась, ответил:— Нужно смотреть на мир оптимистичнее… Где найти другую воздушную лодку?— Ты сошёл с ума.Юлан Дор встал.— Где её искать?Она покачала головой.— Ты решил умереть, так или иначе. — И тоже встала. — Мы поднимемся в колодце без веса на самый верхний этаж башни.Без всяких колебаний ступила она в пустоту, и Юлан Дор неохотно последовал за ней. Они поплыли на головокружительную высоту. На самом верхнем этаже они остановились, вышли на террасу, открытую ветрам. Они стояли выше, чем на вершине горы, и улицы Ампридатвира превратились в тонкие серые ниточки внизу. Гавань казалась бассейном, а море в серой дымке уходило за горизонт.Три воздушные лодки стояли на террасе; они ярко блестели, стекло их было прозрачно, а эмалевые покрытия сияли, будто лодки только что опустились.Подойдя к ближайшей, Юлан Дор нажал кнопку, убиравшую верх, и прозрачный купол с негромким лязгом скользнул назад.Внутренность оказалась такой же, как и у первой лодки, — длинное мягкое сидение, шар, укреплённый на стержне, множество переключателей. Ткань сидения затрещала, когда Юлан Дор потрогал её, а воздух внутри кабины был затхлым. Он вошёл в лодку, и Элаи последовала за ним.— Я пойду с тобой: гибель в падении быстрее голодной смерти и менее болезненна…— Надеюсь, мы не упадём и не умрём с голоду, — ответил Юлан Дор. Он осторожно касался переключателей, готовый при малейшей опасности вернуть их в прежнее положение.Купол над их головами закрылся, реле, ожидавшие тысячи лет, ожили, эксцентрики зашевелились, рукояти заняли нужное положение. Воздушная лодка дёрнулась и поднялась в темно-синее небо. Юлан Дор схватил шар, разобрался, как поворачивать лодку, как поднимать и опускать её нос. Его охватила чистейшая радость полёта в воздухе. Все оказалось легче, чем можно было себе представить. Легче, чем идти пешком. Он по очереди проверил все ручки и переключатели, узнал, как повисать в воздухе, как опускаться, тормозить. Нашёл ручку управления скоростью, передвинул её, и за стенами лодки засвистел ветер. Они улетели далеко в море, и остров превратился в синюю туманную полоску на горизонте. Ниже, выше, над самыми верхушками волн и сквозь багровые клочья облаков.Элаи сидела, неподвижная, расслабленная, возбуждённая и пела. Теперь она казалась ближе к Юлану Дору, чем к Ампридатвиру; прервалась какая-то тонкая нить.— Давай полетим дальше, — сказала она. — Все дальше и дальше, по всему миру, над лесами…Юлан Дор искоса взглянул на неё. Она прекрасна — чище, красивее, сильнее женщин, которых он знал в Кайне. Он с сожалением ответил:— Тогда-то мы уж точно умрём с голоду — никто из нас не выживет в дикой местности. И мне нужно отыскать дощечки…Она вздохнула.— Хорошо. Нас убьют, но какая разница? Вся Земля умирает…Наступил вечер, и они повернули к Ампридатвиру.— Вон там, — махнула рукой Элаи, — храм Газдала, а здесь — храм Паншу.Юлан Дор завис в лодке над храмом Паншу.— А где вход?— За аркой. Там множество опасностей.— Но мы ведь полетим, — напомнил ей Юлан Дор.Он опустил лодку до десяти футов над поверхностью и скользнул под арку.Держа курс на слабый свет впереди, Юлан Дор провёл лодку по тёмному проходу, потом ещё через одну арку, и они оказались в нефе храма.Возвышение, на котором хранилась дощечка, напоминало крепость, ограждённую стенами. Первое препятствие — широкий ров, заполненный стеклянистой водой. Затем канава с жидкостью цвета серы, а за ней, на открытой площадке, — пятеро стражников. Юлан Дор, укрываясь в тени под потолком, незаметно провёл лодку и повис над самым возвышением.— Приготовься, — сказал он и опустил лодку. Блестящая дощечка оказалась в пределах досягаемости. Он убрал прозрачный колпак, Элаи протянула руку и схватила дощечку. Пятеро стражников, испустив гневный рёв, бросились вперёд.— Назад! — закричал Юлан Дор, мечом отразив брошенное копьё. Элаи села с дощечкой в руках. Юлан Дор захлопнул верх. Стражники прыгнули на лодку, хватая её за гладкий металл, колотя по нему кулаками. Корабль поднялся в воздух, один за другим стражники отцеплялись и с криками падали на пол.Лодка пролетела под аркой, по длинному проходу, через выход и в тёмное небо. Позади слышались крики, трубил тревожно рог.Юлан Дор осмотрел добычу — овальную полоску прозрачного материала с какими-то бессмысленными чёрточками.— Мы выиграли! — восторженно воскликнула Элаи. — Ты повелитель Ампридатвира!— Ровно наполовину! — Усмехнулся Юлан Дор. — Вторая дощечка в храме Газдала.— Но… Это безумие. Ты ведь уже…— Добывать только одну дощечку — бессмысленно. Две — или ни одной.Возражения девушки стихли только когда они повисли перед входом в храм Газдала.Когда лодка входила под арку, она задела за нить, которая уронила с покатого настила груду камней. Некоторые из камней ударились о корпус лодки и отскочили. Юлан Дор выругался. Теперь охранники будут настороже.Он двигался под самым потолком, прячась во тьме. Вскоре появились два стражника с факелами — пришли проверить, чем вызван шум. Они прошли прямо под лодкой, и Юлан Дор заторопился вперёд, через арку и в неф. Как и в храме Паншу, дощечка блестела посреди крепости.Стражники были настороже, они нервно посматривали в сторону входа.— Теперь смелее! — сказал Юлан Дор и провёл лодку вдоль стен, над ямами, рвом с кипящей жидкостью, посадил рядом с возвышением, откинул верх и, выскочив, схватил дощечку под крики бегущих с копьями стражников. Передний метнул копьё; Юлан Дор отразил его и бросил дощечку в лодку.Но враги уже были рядом; его проткнут, если он попытается забраться в лодку. Он, прыгнув вперёд, отбил копьё. В обратном движении разрубил плечо одному из стражников, схватил за древко копьё третьего и подтащил его в пределы досягаемости своего меча. Стражник упал с криками о помощи. Юлан Дор прыгнул в лодку, стражник — за ним. Юлан Дор встретил его остриём меча. Хлынула кровь, и стражник упал. Юлан Дор щёлкнул переключателем; лодка высоко поднялась и направилась к выходу.Вскоре тревожный рог храма Газдала добавил свой звук к панике, охватившей весь город.Лодка медленно двигалась по небу.— Смотри! — сказала Элаи, схватив его за руку. На улицах при свете факелов толпились мужчины и женщины — серые и зеленые, поднятые тревожным рёвом рогов.Элаи закричала:— Юлан Дор! Я вижу! Вижу! Там люди в зеленом! Оказывается, они существуют… Неужели они были всегда…— Мозговой блок разрушен, — сказал Юлан Дор, — и не только у тебя. Те, внизу, тоже увидели друг друга…Впервые в жизни серые и зеленые смотрели друг на друга. Лица их дёргались в испуге. В свете факелов Юлан Дор видел, как они с отвращением отшатываются друг от друга, слышал беспорядочные крики:— Демон!.. Демон!.. Серый призрак!.. Злой зелёный демон!Тысячи одержимых глядели друг на друга, кричали в ненависти и страхе.«Они все сошли с ума, — подумал Юлан Дор, — у всех повреждён мозг…»Как по какому-то сигналу, началась схватка. От криков ненависти кровь Юлана Дора заледенела. Элаи с плачем отвернулась. Ужасное происходило внизу — с мужчинами, с женщинами, с детьми: неважно, кто был жертвой, если он был в одежде другого цвета.На краю толпы послышался более громкий, ревущий звук — появилось несколько волочащих ноги гаунов. Они, возвышаясь над серыми и зелёными, хватали, рвали, и безумная ненависть уступила место страху. Зеленые и серые разделились и побежали по домам, а улицы остались во власти гаумов.Юлан Дор оторвал взгляд и схватился за голову.— И это все я наделал?.. Это все из-за меня?..— Рано или поздно это должно было случиться, — тупо сказала Элаи. — Если только Земля не умерла бы раньше…Юлан Дор поднял дощечки.— Вот то, что я искал, — дощечки Рогола Домедонфорса. Они привели меня за тысячи лиг через Мелантин. Теперь они у меня в руках, эти бесполезные куски стекла…Лодка поднялась высоко в небо, и Ампридатвир превратился в груду бледных кристаллов в звёздном свете. При свете инструментальной панели Юлан Дор сложил дощечки. Чёрточки на них слились, стали буквами, и Юлан Дор прочёл то, что было написано древним волшебником:
«Неверные дети, Рогол Домедонфорс умирает и остаётся навечно в Ампридатвире, который любил и которому служил.Когда разум и добрая воля восстановят порядок в городе или когда кровь и сталь научат сдерживать жестокость и страсти, погубив всех, кроме самых сильных, — тогда будут прочитаны эти таблички. И тому, кто их читает, я говорю: отправляйся в башню Судьбы с жёлтым куполом, поднимись на верхний этаж, покажи красное левому глазу Рогола Домедонфорса, жёлтое — правому глазу, затем синее обоим глазам; сделай это, говорю я, и раздели власть с Роголом Домедонфорсом.»
Юлан Дор спросил:— Где башня Судьбы?Элаи покачала головой.— Есть башня Родейла, Красная башня, башня Кричащих Призраков, башня Птиц, башня Гаумов — но я не знаю башни Судьбы.— Но у какой башни жёлтый купол?— Не знаю.— Утром поищем.— Утром, — повторила она, сонно прислонившись к нему.Когда встало старое красное солнце, они полетели над гордом и увидели, что жители Ампридатвира все ещё заняты убийствами.Схватки и убийства были не такими яростными, как накануне. Это были сознательные убийства. Группы мужчин прятались в засадах или врывались в дома, истребляя женщин и детей.Юлан Дор пробормотал:— Скоро в Ампридатвире не останется никого, к кому смог бы Рогол Домедонфорс применить свою власть. — Он повернулся к Элаи. — У тебя нет отца или матери, за судьбу которых ты боишься?Она покачала головой.— Всю жизнь я жила с тупым тираном-дядей.Юлан Дор повернулся. Он увидел жёлтый купол. Вот она, башня Судьбы.— Туда, — сказал он, поворачивая нос лодки.Приземлившись на одном из верхних этажей, они прошли по пыльным коридорам, прыгнули в антигравитационный лифт и поднялись на самый верх. Здесь была маленькая комната, украшенная яркими фресками с изображением двора древнего Ампридатвира. Мужчины и женщины в разноцветных шёлковых одеяниях беседовали и пировали, а на центральной фреске — преклонялись перед правителем с тяжёлым блестящих глаз и белой бородой. Он был одет в пурпурно-чёрную одежду и сидел на резном стуле.— Рогол Домедонфорс! — прошептала Элаи, и оба они затаили дыхание. Они чувствовали, как их дыхание шевелит давно неподвижный воздух, а нарисованные глаза заглядывают им глубоко в мозг…Юлан Дор задумчиво сказал:— Красное к левому глазу, жёлтое к правому, затем синее к обоим. Ну, что ж… вот синие черепицы, а на мне красный плащ.Они нашли синие и жёлтые плитки, и Юлан Дор отрезал от своего плаща полоску.Красное к левому глазу, жёлтое к правому. Затем синее к обоим. Щелчок, скрежет, гудение, как от сотни пчёл.Стена открылась, обнажив лестничный пролёт. Юлан Дор вошёл и, чувствуя за собой дыхание Элаи, поднялся по ступеням.Они оказались непосредственно под куполом, в потоках дневного света. В центре на возвышении стоял сверкающий чёрный цилиндр, похожий на стеклянный.Гудение перешло в резкий вой. Цилиндр задрожал, осел, стал полупрозрачным. В центре его стала видна бесформенная белая масса — мозг?Цилиндр ожил.Он отрастил псевдоподии, которые повисли в воздухе. Юлан Дор и Элаи смотрели, застыв, прижавшись друг к другу. Одно чёрное щупальце вырастило на конце глаз, другое образовало рот. Глаз внимательно осмотрел их.Рот весело произнёс:— Приветствую, приветствую вас через время. Наконец-то вы пришли разбудить старого Рогола Домедонфорса от его снов. Я спал долго и крепко… кажется мне, что слишком долго. Сколько же я спал? Двадцать лет? Пятьдесят? Сейчас посмотрим.Глаз повернулся к трубке на стене, на четверть заполненной серым порошком.Голос удивлённо воскликнул:— Энергия почти вся рассеялась! Сколько же я спал? Период полураспада 1200 лет — значит, больше пяти тысяч лет! — глаз снова повернулся к Юлану Дору и Элаи. — Кто же вы? Где мои враждующие подданные, приверженцы Паншу и Газдала? Перебили друг друга давным давно?— Нет, — со слабой улыбкой ответил Юлан Дор. — Они все ещё сражаются на улицах.Щупальце с глазом вытянулось к окну и посмотрело сверху на город. Желеобразный мозг задрожал, засветился оранжевым светом. Снова послышался голос, теперь в нем звучала резкая хрипота. По коже Юлана Дора поползли мурашки, он почувствовал, как Элаи лихорадочно сжала его руку.— Пять тысяч лет! — воскликнул голос. — Пять тысяч лет, а эти несчастные все ещё враждуют! Время не научило их мудрости? Тогда следует использовать более сильные средства. Рогол Домедонфорс научит их мудрости. Смотрите!Снизу послышался громовой звук, сотни мощных ударов. Юлан Дор и Элаи заторопились к окну и посмотрели вниз. Потрясающее зрелище увидели они на улицах.Десятифутовые павильоны, ведущие в подземелья города, распахнулись. Из каждого выползло по большому щупальцу из чёрного прозрачного желе, похожего на вещество движущихся дорог.Щупальца поднялись в воздух и выпустили сотни отростков, которые начали преследовать бегущих в панике жителей Ампридатвира. Щупальца хватали людей, срывали с них одежду, серую и зеленую, проносили по воздуху и швыряли на центральную площадь. В холодном утреннем воздухе население Ампридатвира предстало совершенно обнажённым, и ни один человек не мог отличить серых от зелёных.— У Рогола Домедонфорса теперь большие сильные руки, — воскликнул громовой голос, — крепкие, как сталь, вездесущие, как воздух.Голос доносился отовсюду и ниоткуда.— Я Рогол Домедонфорс, последний правитель Ампридатвира. До какого же состояния вы пали! Жители лачуг, пожиратели грязи! Смотрите — я мгновенно восстановлю все разрушенное за пять тысяч лет!Щупальца отрастили тысячи дополнительных приспособлений — жёсткие роговые резаки, жерла, изрыгавшие голубое пламя, огромные черпаки, и на каждом из них вырос на стебельке глаз. Они метались по городу, и везде, где что-то обрушилось или виднелись другие следы времени, щупальца копали, резали, жгли, плавили, доставляли новые материалы. После них оставались новые сверкающие поверхности.Многорукие щупальца собирали обломки веков; нагруженные, они проносились высоко в воздухе чудовищной катапультой, выбрасывавшей мусор далеко в море. И везде, где была серая или зелёная краска, щупальца меняли их на новые яркие цвета.По всем улицам катилась многоликая волна, устремлялась в каждую башню, в каждый дом, на каждую площадь и в каждый парк — уничтожая, разбирая, строя, чиня, восстанавливая. Рогол Домедонфорс схватил Ампридатвир и овладел им, как дерево хватает корнями землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16