Земля — единая страна, и все человечество — граждане ее».
Единство человечества, считал Баха-Улла, есть лейтмотив зарождающейся сейчас новой эры, то мерило, с которым надлежит соизмерять каждое предложение об усовершенствовании человеческого общества. Впервые в своей истории, пусть смутно, человечество осознало собственное единство, и то, что Земля — его единое отечество. Это пробуждение открывает возможность новой взаимосвязи между Богом и человечеством, результатом которого должно стать возникновение «новой расы людей», строящих единую мировую цивилизацию.
Учение Баха-Уллы вскоре нашло последователей в некоторых мусульманских странах.
Прежде других приняли его бабиды, многие из которых стали бахай. К 1868 г. бахаитские общины появились на Кавказе, в Сирии, Иране, Турции и Египте. В том же году под нажимом иранских властей Бах-Улла был сначала перевезен из Стамбула в Эдирне, а спустя короткое время под конвоем доставлен в палестинский город- крепость Акку. В то время она служила колонией, куда ссылали преступников со всех концов Османской империи. Из-за сырого климата, дефицита воды в Эдирне было трудно жить. Однако здесь Баха-Уллу суждено было провести остаток своей жизни.
Поначалу его заключение было достаточно суровым. Согласно султанскому указу, он должен был постоянно находиться под домашним арестом, общаясь исключительно с членами своей семьи. Его поместили в пустующие солдатские казармы и содержали очень строго. Но постепенно, по мере распространения его учения (в самой Турции почитателями бахаизма стали многие чиновники, офицеры и деятели культуры), контроль за ним смягчался. В 1870 г. Баха-Аллаха переселили в один из городских домов. В июне 1877 г. ему позволили переехать в Мазраи — небольшую усадьбу в нескольких километрах к северу от города, а в 1879 г. он перебрался в Бахджи — большой особняк, окруженный садами, который снял для него сын Абдул-Баха. Здесь он умер в мае 1892 г.
Последние годы Баха-Улла посвятил работе над своими сочинениями и приему многочисленных паломников. В 1873 г. был окончен его главный труд — «Священнейшая книга», сделавшийся «библией» всех бахай. К этому времени бахаизм уже проник во многие мусульманские страны. Последователями новой религии становились не только мусульмане, но также многие иудеи, парсы и буддисты.
Общины бахай возникли в Индии, Бирме и Средней Азии. Баха-Улла написал подробный свод законов для руководства жизнью своих последователей. Власть в каждой общине принадлежала собраниям, демократическим путем избираемым всеми членами общины.
Все решения должны были приниматься только коллективно. Никакого профессионального священства не предусматривалось. Трудолюбие было возведено в ранг богослужения. «О люди Баха, — писал Баха-Улла, — каждому из вас обязательно занятие каким-либо делом или ремеслом, или промышленным и тому подобным. В этих ваших занятиях мы видим суть служения Богу-Истине». Многие бахай по призыву своего вероучителя занялись торговлей и разбогатели. Каждый из них должен был отдавать 19 % общего дохода в пользу общины. Поэтому, по мере роста благосостояния отдельных бахай, быстро стало расти богатство их церкви.
После смерти Баха-Уллы, движение возглавил его сын Абдул-Баха. Он также подвергался репрессиям со стороны турецких властей и был освобожден по амнистии только в 1910 г. Дополняя учение отца, Абдул-Баха упразднил для бахай многоженство, введя строгую моногамию. Ему наследовал внук Аббас-Эфенди, который перед смертью не назначил себе преемника, считая, что время единоличного руководства церковью прошло. В настоящее время последователи бахаизма живут демократическими общинами, управляемыми Советами верующих. Кроме единого Бога бахай поклоняются девяти Его величайшим пророкам (в их числе Иисус Христос, Будда, Кришна). В каждом их храме девять входов — по числу пророков. Обрядность в бахаизме сведена к минимуму и включает в себя моление, медитацию, чтение священных книг бахаизма и других религий. Священников в храмах (Домах преклонения) нет, ежедневная молитва творится в одиночестве. Нет также учения о дьяволе и других темных силах. Бахаизм — единственная религия, признающая условную истинность своих догматов. Вечность души понимается бахай как вечное движение к непостижимой тайне Бога, Рай — как символ восходящего послесмертия, приближения к Богу, Ад — как символ послесмертия нисходящего, удаления от Бога.
Последователи бахаизма выступают за одинаковые права для мужчин и женщин, за отмену границ, за единое мировое правительство, единообразные и обязательные обучение и воспитание, против национальных культур и языков. Сами они используют английский язык (первоначально роль международного языка предназначалась эсперанто, который длительное время преподавался в бахаистских школах и служил языком переписки между бахай разных стран).
Начало широкому распространению бахаизма положил Аббас-Эфенди. Он проехал по всем странам мира и организационно оформил международную проповедь бахаизма. Сейчас практически невозможно найти ни одного района мира, где не начал бы укореняться образ жизни, которому учил Баха-Улла. Его учение имеет около 4 миллионов последователей в 166 государствах. Штаб-квартира бахаитов и главный храм (Всемирный Дом Справедливости) находятся в городе Хайфа (Израиль) На нужды церкви работают 25 крупных издательств, публикующих религиозную литературу более чем на 800 языках и диалектах. Храмы бахай построены во многих крупных городах планеты, но в некоторых мусульманских странах (например, в Иране) их церковь под запретом. В Европе и США учение бахай достаточно популярно среди творческой интеллигенции и молодежи.
Шри Рамакришна

Великий индуистский святой Шри Рамакришна родился 20 февраля 1833 г. в небольшой деревеньке Камаркапур, в 32 милях от Бурдвана. Его отец, человек очень бедный, принадлежал к касте брахманов и свято соблюдал все положенные ритуалы и обычаи.
В детстве Рамакришна был очень привлекательным ребенком, и родители в нем души не чаяли. К тому же он с ранних лет отличался удивительными способностями.
Память его была такова, что он с первого раза запоминал целые куски драматических религиозных представлений вместе с музыкой и словами. Он имел прекрасный музыкальный слух и очень любил музыку, а кроме того, хорошо рисовал и лепил изображения богов. Шести лет от роду Рамакришна был уже очень хорошо начитан в Пуранах, а также в «Рамаяне», «Махабхарате» и «Шримад-Бхагаватаме».
Отец Рамакришны умер, когда мальчику было семь лет. Семья, оставшаяся без средств, пережила тяжелые годы. Тогда старший брат Рамкумар переселился в Калькутту и открыл там школу. Одна богатая женщина построила неподалеку от города, в Дакшинесваре, большой храм в честь Великой Матери богини Кали.
Рамкумар несколько лет был в нем храмовым жрецом, но потом по болезни должен был отказаться от этой должности. В 1853 г. юный Рамакришна заступил на его место. С этого времени началась его яркая, очень насыщенная религиозная жизнь. Индийская традиция знает множество путей богопознания, но все они могут быть сведены к двум основным: к пути бхакти и пути джайнинов. Первый путь — путь любви — через любовный экстаз (садхану) ведет к слиянию с личным Божеством. Второй путь — путь сурового аскетизма и глубокой внутренней сосредоточенности — через отсечение всего внешнего и иллюзорного ведет к постижению безличного Абсолюта (Брахмана).
Рамакришна был одним из немногих, сумевших освоить оба пути. Однако опыт богообщения пришел к нему далеко не сразу и эта наука едва не стоила ему рассудка.
Сделавшись жрецом в Дакшинесваре, он вскоре стал горячим почитателем Кали и проводил подле ее изображения целые часы в совершении обрядов, пении гимнов и молитвах. Даже ночью он находился в постоянном общении с любимой Матерью. Ее изображение он воспринимал как живое существо. Позднее Рамакришна описывал, как это было: «Я прикладывал ладонь к ее ноздрям и чувствовал, что она дышит. Я внимательно всматривался, но по ночам, когда горел светильник, и не мог увидеть ее тень на храмовой стене. Из моей комнаты я слышал, как Мать взбегает по лестнице, по-детски весело звеня браслетами на ногах…» Случалось, он впадал в такое исступление, что заливался горькими безудержными слезами. Вся его жизнь проходила среди грез и видений. «Я… не заботился о сохранении своего тела, — вспоминал он позже, — мои волосы вырастали настолько, что можно было заплетать в них косы, и я ничего не знал об этом. Племянник мой, Хридайя, приносил мне каждый день пищу, но иногда ему удавалось заставить меня проглотить несколько глотков, а иногда нет, и я не имел об этом никакого представления. Иногда я шел в отхожее место для прислуги и вычищал там все своими руками и молился: «О, Мать, разрушь во мне всякое представление о том, что я велик, что я брамин, что они низкой касты, что они парии, ибо кто они, как не ты, в другой только форме?»… Все это время я чувствовал в теле какое-то жгучее ощущение. Я целый день стоял погруженным в Ганг по самое горло и с мокрым полотенцем на голове, так как ощущение это было невыносимо».
Страстное религиозное чувство Рамакришны оказалось таким сильным, что быстро разрушало его рассудок и тело. Он уже был близок к сумасшествию, когда богиня в одном из видений сообщила, что посылает в Дакшинесвар женщину, которая поможет ему достичь совершенства. И действительно, около 1858 г. на берег Ганга, в место, где совершал свои подвиги Рамакришна, пришла прекрасная женщина. Никто не знал, как ее зовут, но все, кто вступал с нею в общение, бывали поражены ее необычайными познаниями. Она была очень начитана в философии и мифологии Индии и могла цитировать наизусть целые книги. У нее был прекрасный голос и она очень хорошо знала музыку. Но более всего она была искусна в йоге. Явившись в храм, она заявила, что ищет человека, отмеченного Богом, о существовании которого ей известно от божественного Духа: на нее возложена миссия его просвещения.
Рамакришна отдался в ее власть, и она приступила к его религиозному образованию.
Первым делом незнакомка излечила молодого жреца от снедавшего его внутреннего жара. «Она покрыло мое тело пастой сандального дерева, — вспоминал он, — и возложила гирлянду на мою шею, и боль прошла в три дня». Затем, хорошо знакомая с трудным и опасным делом богопознания, сама проделавшая все требуемые религиозные упражнения, она систематически, по правилам, предписываемым священными книгами, повела его по всем путям садханы. С ее помощью Рамакришна освоил множество аскетических упражнений, которые делают человека господином своего тела, подчиняют его страсти разуму и производят полное и глубокое сосредоточение его мысли. Когда он овладел всеми способами слияния с Богом через любовь, авторитетные теологи, созванные его наставницей в Дакшинесваре, признали в Рамакришне нового аватара — воплощение Божества. После этого его популярность стала быстро расти. Все стремившиеся к Богу тем или иным путем — монахи, аскеты, ученые — приходили к нему за советом и вдохновением.
Когда это обучение завершилось, у Рамакришны в 1864 г. появился другой наставник — Тота-пури («Нагой человек»). Суровый джайн, всю жизнь предававшийся аскетизму, великий знаток Веданты, он заинтересовался Рамакришной и остановился на несколько месяцев в Дакшинесваре, что бы объяснить ему сущность Брахмана, единого и неделимого. Тота-пури поведал Рамакришне про путь самадхи, состоящий в полном отключении сознания и погружении в свое «я», ради осуществления слияния с Брахманом. Обычно самадхи достигали после многолетней упорной тренировки, но Рамакришна сумел прийти к ней уже через несколько дней. Потом он так рассказывал о 489 своем первом опыте самадхи: «Тота-пури приказал мне отвлечь мой ум от предметов и погрузиться в лоно Ат-мана. Но, несмотря на все мои усилия, я не мог миновать царство имен и форм и привести свой дух в состояние «безусловности». Мне не стоило никакого труда отвлечь свой ум от всех предметов, за исключением одного: это был слишком близкий мне образ моей лучезарной возлюбленной Матери (Кали), сосредоточие чистого познания, являвшийся мне как живая реальность. Он преграждал мне дорогу к потустороннему. В отчаянии я сказал Тота-пури: «Это невозможно. Мне не удается поднять свой дух до состояния «безусловности», чтобы оказаться с глазу на глаз с Атманом. Он строго возразил мне: «Как ты не можешь? Ты должен». Оглядевшись вокруг себя, он нашел кусок стекла, взял его и вонзил кончик мне в переносицу и сказал: «Сосредоточь свой ум на этом острие». Я напряг все мои мысленные способности, и лишь только передо мной возник прелестный образ божественной Матери, я воспользовался способностью размышления и, действуя как мечом, рассек этот образ надвое. Тогда исчезло последнее препятствие, и мой ум тотчас же вознесся за пределы «условных» вещей. Я растворился в самадхе… Вселенная померкла. Исчезло само пространство. Вначале мысли-тени колыхались на темных волнах сознания. Только слабое осознание моего «я» повторялось с монотонным однообразием… Вскоре и это прекратилось. Осталось одно лишь Существование. Душа потонула в своем «я». Всякая действительность исчезла. Пространство конечное и пространство бесконечное слились в одно. За пределами слова, за пределами мысли я достиг Брахмана…»
Достижение самадхи позволило Рамакришне обобщить и углубить свой религиозный опыт. Соприкоснувшись с безликим Абсолютом, он не отверг Матери и всего того конкретного мира, который стоял за ней. Для Тота-пури окружающий мир являлся не более чем иллюзией — майей, то есть пустотой, ложью, которую достаточно раскрыть, чтобы избавиться от нее навсегда. Он не понимал, что любовь также может быть одним из путей, ведущих к Богу, презирал громкие молитвы, внешние проявления благочестия, музыку, пение, религиозные танцы. Но Рамакришне чувственный мир природы не казался иллюзией, он также был Богом, ибо Бог, в его понимании, был всем. Он осознал, что Мать Кали есть то же самое, что Брахман, тот же Абсолют, но только входящий в соприкосновение с людьми, безличное, которое становится личным Божеством. Она — начало всех воплощений, божественная посредница между бесконечным и конечным. Он объяснял после своим последователям: «Кали есть первоначальная энергия. Когда она бездеятельна, мы называем ее Брахманом. Но когда она проявляет себя в созидающей, сохраняющей, разрушающей деятельности, мы называем ее Шакти (или Майя) или Кали… Брахман и Кали нисколько не отличны друг от друга, так же как огонь не от горения. Когда думаешь об одном, нельзя не думать о другом. Принять Кали — значит принять Брахмана. Принять Брахмана — значит принять Кали, Брахман и его власть тождественны». В конце концов Тота-пури согласился с этой точкой зрения.
Он покинул Дакшинесвар в конце 1865 г., а Рамакришна полностью отдался самадхе. «Целые полгода, — вспоминал он позже, — я оставался в этом совершенном состоянии, которого люди редко достигают, а если иногда и достигают, то они не могут уже потом вернуться к своему индивидуальному сознанию. В те дни я совершенно не осознавал внешнего мира. Мое тело умерло бы от недостатка пищи, если бы не саду — религиозный аскет, достигший высоких степеней совершенства, который в те дни пришел ко мне… Он… позаботился сохранять мое тело в то время, как я даже не сознавал самого существования этого тела. Он имел обыкновение приносить мне пищу каждый день и, когда видел, что все его способности возвратить меня к сознанию не достигают цели, он даже бил меня тяжелой палкой, чтобы боль привела меня в себя. Иногда ему удавалось пробудить во мне нечто вроде частичного сознания и он старался поскорее воспользоваться этими короткими мгновениями, чтобы заставить сделать несколько глотков пищи…
Однажды, несмотря на сильные удары палкой, ему не удалось совсем пробудить меня, и он был он очень огорчен».
После шести месяцев такой жизни тело, наконец, не выдержало, и Рамакришна тяжело заболел дизентерией. Эта болезнь, вспоминал он, помогла ему постепенно, в течение одного или двух месяцев, возвратиться к полному сознанию. Но он не жалел, что подверг себя такому испытанию. Полугодовая самадха принесла ему осознание, что все люди — дети одной матери, что надо любить Бога во всем разнообразии созданных им людей, во всех формах мысли, а прежде всего надо любить людей во всех их богах. Именно тогда он понял, что все религии различными путями ведут к одному и тому же Богу, и решил исследовать все эти пути. Первая религия, к которой он обратился тотчас после выздоровления, был ислам. Рамакришна начал изучать его в конце 1866 г. Его обращение в мусульманство было полным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104