Полокучи . Любезный князь, ведите меня.
Князь . С княгиней бы все-таки проститься…
Полокучи . Видите, государыня перчаткой играет: она раздражена. Лучше удалимся скорее. А с княгиней проститесь, садясь в мою карету.
Князь . Ладно. Служить – так служить.

Полокучи и князь уходят.

Екатерина (княгине). Подойди.

Княгиня торопливо подходит.

Покажись . Вытри глаза. Подними их к небу. Да… (Отвернулась.) Ты глупа – вот твое извинение. Разрешаю тебе клясть свою судьбу. Утешишься скоро, – на зиму приедешь в Петербург, там утешители найдутся. Разрешаю считать меня тиранкой.
Княгиня . О, ваше величество…
Екатерина . Молчи. Мне лгать не смей. Ведь я одним дыханием могла испепелить тебя. Но сие было бы подобно гневу на мошку, попавшую в глаз, то есть смешно. Зимою в Петербурге снова увидишь меня приветливой. Запрещаю тебе одно: полагать, что сегодняшние мои поступки руководились страстью стареющей женщины. Гляди мне в глаза. Так. Свет полон низостей. Люди низменны. И лицо женщины в пятьдесят лет окружено сиянием неземной красоты, если она – расточительница земных благ. Я удержала твоего возлюбленного от глупостей. О, как бы он жалел впоследствии, что за один поцелуй твоего кукольного ротика отдал всю удачу жизни. Он глуп так же, как и ты, но он красив, смел, – зачем губить его? Видишь, я уже не такое чудовище. Князя твоего беру в Крым. Ты спросишь – зачем? Никогда не будь смешной, – вот закон света. Через неделю весь мой двор будет знать о приключениях в этой злосчастной усадьбе. Так пусть смеются над твоим князем, а не хихикают в носовые платки над любовными неудачами женщины, имеющей одну лишь неудачу – время, проклятое время за плечами. Прощай. Все же вам всем, общими усилиями, не удалось мне испортить сегодняшнего дня… Взгляни еще раз мне в глаза… Я счастлива…

Входит Завалишин.

Завалишин . Карета подана.
Екатерина . Проститесь с княгиней. Когда мы расстаемся с человеком, благоразумнее думать, что расстаемся навсегда.
Княгиня . Навсегда?
Завалишин . Простите…
Екатерина (княгине). Прощай. (Завалишину.) Идите же, мой друг, становитесь на запятки.

Екатерина, Завалишин и княгиня уходят. Слышно пение девушек:


Это разве не беда, не беда –
Уродилась лебеда, лебеда…
Не берет ее ни град, ни мороз,
Накосили лебеды целый воз.
Вся деревня весела, весела,
Наварила киселя, киселя…


Появляются девушки, Никита и Санька.

Никита.

Уехали господа, господа,–
Это разве не беда, не беда…

Наташа . Девоньки, на столе-то у них, на столе, глядите, навалено – и пряники, и изюм, и орехи, и бобы турецкие.
Санька . Не дам растаскивать барское добро!
Никита. Мы – лесные – нам все можно.

Все со смехом выносят из столовой сласти и вино.

Санька . Скажу, ей-богу скажу, нажалуюсь…
Наташа . Изюм, девочки…
Никита . Бобы турецкие…
Девушки.

Уехали господа, господа,–
Это разве не беда, не беда…


Входит заплаканная княгиня.

Санька . Ваше сиятельство, нинфы без спросу добро растаскивают…
Княгиня . Пусть делают что хотят… Подай мне книжку… Он на прощанье мне шепнул: «С кручи в воду брось эту книжку». (Идет к беседке и бросает книжку под обрыв.) Прощай, прелестный вымысел, прощайте, забавы счастливые, прощай любовь – книга золотая… (Саньке.) Царица села в карету – злая, щеки трясутся… А он, а он!.. (Рыдает.) Влез, голубчик, на запятки, как побитый, головушка висит, и на меня ему стыдно взглянуть. Лошади как рванулись, карета как загремела, красные колеса как завертелись… Пыль поднялась, и он, голубчик, скрылся за пылью, – скрылось мое счастье… (Рыдает.)
Никита . Девочки, давай, что ли, повеселей чего-нибудь…
Девушки.

Не плачь, не плачь, нимфа милая,
Ветер слезы высушит,
Счастье переменчиво,
Милый друг вернется…
Взгляни, взгляни, нимфа милая,
На цветы лазоревы,–
Солнце встанет ясное,
Милый друг вернется…



Занавес



Петр Первый
Пьеса в десяти картинах


Действующие лица

Петр.
Екатерина.
Царевич Алексей.
Меншиков.
Екатерина } дочери Петра.
Елизавета .
Князь Буйносов.
Авдотья – жена Буйносова.
Блек , купец.
Ольга } дочери Буйносова.
Антонида .
Мишка , сын Буйносова.
Абдурахман , калмычонок.
Василий Поспелов , драгун.
Толстой Петр Андреевич .
Шереметев , фельдмаршал. Шереметев Б. П. (1652–1719) – генерал-фельдмаршал. Во время Северной войны командовал корпусом в Прибалтике и Померании.


Апраксин , адмирал.
Ромодановский , князь-кесарь. Ромодановский Ф. Ю. (ок. 1640–1717) – правитель страны (князь-кесарь) в отсутствие Петра I в столице.


Шафиров.
Ягужинский.
Фон Липпе.
Никита Зотов , князь-папа. Зотов Н. М. (ок. 1644–1718) – учитель Петра I, думный дьяк, «всешутейший патриарх».


Поп Битка.
Таратутин.
Вяземский.
Еварлаков , приказный.
Юродивый.
Поп Филька .
Федька , солдат.
Жемов , кузнец.
Свешников , купец.
Фроська.
Зендеман , шкипер.
Президент Бурмистерской палаты. Бурмистерская палата – центральный финансовый орган в России до 1709 г., управляла московским посадом.


Степан.
Старик , рабочий.
Князь Мышецкий.
Князь Ростовский.
Князь Мосальский.
Князь Волконский.
Князь Щербатов.
Оська , приказчик Буйносова.
Преображенец.
Первый глашатай.
Второй глашатай.
Старик.
Первая немка.
Вторая немка.
Первый сенатор.
Второй сенатор.
Подрядчик.
Иеромонах.

Картина первая

Воронеж. Верфи со строящимися кораблями и кузницы на берегу реки. Склады материалов, бунты леса. Василий Поспелов в драгунском мундире – на часах, на охране. Появляется князь Буйносов в старорусском облачении, Авдотья, Ольга, Антонида, Мишка и калмычонок с ворохом одежды.

Буйносов . Послушай, кавалер…
Поспелов . Куда прешь? Ну, куда прешь?
Буйносов . Мы из Москвы по царскому указу… По дороге-то мук натерпелись, – не приведи бог. Дороги непроезжие… Овраги неперелазные… реки полноводные, – ни мостов, ни броду… Одними молитвами и живы остались… Ну – приехали с божьей помощью. А тут у вас в Воронеже дворов свободных нет… Куда нам приткнуться?.. А ведь у меня на руках две девки нежные… Рассуди, кавалер… Не на реке же на Вороне, на влажном берегу им ночевать, – тучами укрывшись, дождем умывшись…
Ольга . Да чего, батюшка, вы с ним зря-то разговариваете? Он вас и не слушает.
Антонида . Простые люди, а такие невежи.
Авдотья . Ба-а-атюшки… Заехали в грязищу, тут нам и конец пришел.
Буйносов . Не вой, дура стоеросовая. (Поспелову.) Кавалер, как бы нам государя Петра Алексеевича повидать? Ведь мы не малые родом.
Авдотья . Князья Буйносовы.
Буйносов . Где царь?
Поспелов (указывая на кузницу). А вон там.
Буйносов . Куда ты перстом указываешь? Это же кузница.
Поспелов . Ну, вот тебе царь и на кузнице.
Буйносов . Не видано, не слыхано… Да врешь ты, кавалер… Да ты не смеешься ли над нами? (Глядит на него и – вдруг.) Авдотья, взгляни на него.
Авдотья . Батюшки, – он!
Ольга . Я спервоначала его признала.
Антонида . Он!
Буйносов . Ты это?
Поспелов . Ну, я.
Буйносов . Васька Поспелов?
Поспелов . Ну да, протри глаза-то.
Буйносов . Холоп! (Хватает его.) Стража! Хватайте беглого человека.
Поспелов . Отпусти… Не трожь царский мундир.
Буйносов . Ах ты сукин сын!
Поспелов . Царского драгуна – сукиным сыном… Стража! Возьмите боярина, он мундир на мне рвал.
Буйносов . Зови, зови! Я тебе кандалы набью, вор!
Поспелов . Стража!

В дверях кузницы показывается Петр, в кожаном фартуке, – он вышел взглянуть на шум.

Петр . Из-за чего шум?
Буйносов (становится на колени). Государь милостивый, царь Петр Алексеевич, смилуйся…
Авдотья (валится на колени). Смилуйся…
Ольга (быстро – сестре). Тонька, на колени не становись, делай французский политес. Французский политес – тончайшее соблюдение правил учтивости.



Кланяются.

Петр (глядит на них, взгляд его пронизывающий, впитывающий, – взгляд человека, никогда не привыкающего к новизне впечатлений; перевел глаза на Поспелова). Ну?
Поспелов . Почему, не знаю – пришел этот человек, стал рвать на мне мундир, оторвал пуговицу. По регламенту – должен его отправить на рогатку.
Петр (Буйносову). Встань! Ну?
Буйносов . Врет он, врет, государь… Пуговица у него сама отлетела…
Авдотья . Сама, сама отлетела…
Буйносов . Он мужик – мой кабальный. Когда от тебя, государь, приезжали брать у нас на военное ополчение людишек, – этого мужика я не отдал… Пусть, вор проклятый, сначала вернет мне должок. За ним не малые деньги: семь рублев с полтиной… Ну, как его отдам в ополчение, а его на войне убьют? А он, вор, с правежа Правеж – взыскание долга путем истязания.

от побоев моих убежал. Где такой закон? Вели с него мундир снять.
Петр (Поспелову). Под стражу его берешь?
Поспелов . Точно так, по регламенту.
Петр . Отпусти его, я сам разберу. (Буйносову.) Что ты послушался и с чадами приехал к нашему двору, на радости я тебе прощу, князь Роман Борисович, но заплатить придется.
Буйносов . Не бесчести нас, государь.
Петр . За бесчестие и побои часового драгуна – заплатишь десять рублев, за порванный мундир – особо. (Быстро Ольге.) Танцевать умеете?
Ольга . Тайно от тятеньки учимся контердансу, минувету и немецкой польке.
Антонида . Еще не научились.
Петр . Здесь живо научим. Живем весело. И вино пьете?
Ольга . И кофей пьем и вино.
Петр . Отлично. Нам такие красавицы нужны.
Жемов (показывается в дверях кузницы). Молотобоец!
Петр . Здесь!.. (Ольге и Антониде.) Подождите меня. (Быстро уходит в кузницу.)
Ольга . Какой кавалер, Тонька!
Антонида . Только что руки чумазые.
Ольга . Какой обходительный!
Буйносов . Царь… От византийских императоров… Взглянуть бывало страшно, как на бога. Этот – в саже вымазан… Мама, сон мне, что ли, снится?
Авдотья . Тебя же обидели, отец, с тебя же десять рублев.
Буйносов . Встань, ворона, – боярскими коленами грязь вытираешь… (Дочерям.) А вы уж перед ним и растопырились, так и защелкали языками.
Ольга . Досыта намолчались в ваших теремах, государь нам нынче говорить приказал.
Антонида . И танцевать велел.
Ольга . И вино пить велено.
Буйносов. Замолчите, кобылищи! И ведь ничего не сказал: идти нам или стоять, как служить, где голову приклонить?

В дверях кузницы у наковальни показывается Ж е м о в с молотком, стучит по наковальне.

Жемов . Живей, живей, подхватывай. Навались! Разом – пошел, пошел…

На наковальню плывет якорь, поднятый на блоке.

Петр Алексеич, что же ты, давай лапу…
Петр . Есть…
Жемов . Подводи. Опускай. Наклоняй. Клади. Осторожнее! Петр Лексеевич, что же ты? Лапу?
Петр . Есть… (Появляется, неся в клещах раскаленную якорную лапу. Хочет положить ее на наковальню, промахивается, роняет.)
Жемов . Черт безрукий!
Петр . Есть… (Кладет лапу.)
Жемов (прилаживая лапу). Ну, молодцы… Раз-два-три… Раз-два-три…

Петр и двое молотобойцев начинают ковать молотами.

Живей, живей, раз-го-варивай!..
Буйносов . Не знаю, в какую сторону глаза отвести от стыда-то… Уйти, что ли, отсюда.
Ольга . Государь ждать приказал.
Буйносов . Чего?
Поспелов . Не толпитесь около кузни, сядьте вон там, на бревнах.

Все семейство Буйносовых идет к бревнам. Якорь продолжают ковать.

Буйносов . На бревнах, Авдотья, думному боярину. Конец это, что ли?
Авдотья . Юродивые давно кричат: скоро конец всему, антихрист народится.
Буйносов . Тише, ворона, знаешь – за такие слова…
Авдотья . Сбывается, батюшка.
Буйносов (калмычонку). Абдурахман, клади нам мягкое под зад. (Усаживается.)
Мишка . Тонька, Ольга, дайте семечек.
Ольга . Обойдешься.

В кузнице кончили ковать. Петр в кадке моет руки.

Петр (Жемову). Это кто же – черт безрукий?
Жемов . Не серчай, Петр Алексеевич, меня ведь тоже били за такие дела.
Петр . Я не виноват, клещи были неподходящие, видишь, как руку-то ссадил.
Жемов . Клещи были подходящие, Петр Алексеевич.
Петр . Помолчи все-таки…
Жемов . Можно помолчать.

Издали голоса часовых: «Смирна!»

Поспелов . Смирна! На караул!
Петр (вытирая руки). Кто идет?
Поспелов . Фельдмаршал Шереметев, адмирал Апраксин, третьего не знаю, четвертый – денщик Меншиков.
Антонида . Ольга, какие пышные кавалеры!
Ольга . Это государевы министры.

Меншиков быстро входит, подходит к Петру.

Меншиков . Петр Андреевич Толстой прибыл.
Петр. Давай, давай его сюда.

Входит Толстой, Шереметев и Апраксин.

Здорово, Толстой, здорово, господин фельдмаршал, здорово господин адмирал…

Министры кланяются, сняв шляпы и метя перьями.

Мишка (тихо). Глядите, перьями по земле метут, умора.
Ольга (тихо). Молчи, дурак великовозрастный. Петр. Какие вести из Константинополя? Толстой. Дурные, государь.

Петр пронзительно взглянул на него, отходит в сторону. Толстой отходит вместе с ним.

Петр (отрывисто). Говори.
Толстой . Когда шведский король учинил нам жестокую конфузию под Нарвой, цезарский посол и английский посол в Константинополе делали великому визирю приятный визит с немалыми подарками. Турки тогда едва не склонились на войну с нами.
Петр (нетерпеливо). Короче, не тяни.
Толстой . Слушаю… Когда же король Карл нежданно повернул от Новгорода на Варшаву и на Дрезден и учинил конфузию польскому королю и саксонскому курфюрсту, цезарский посол и английский посол в Константинополе делали мне визит и спрашивали про твое, государь, здоровье. Нынче же, когда ты, государь, начал славно бить в Ингерманландии Ингерманландия – шведское название Ижорской земли, территории, входящей ныне в состав Ленинградской области. Более ста лет находилась под оккупацией Швеции, возвращена России в 1702–1703 году.

шведские войска, цезарский посол и английский посол делали великому визирю приятный визит и дали ему ж сорок тысяч червонцев и склонили нарушить мирные договоры с нами и грозить нам войной.
Петр . Что ты пустое мелешь, старая лиса!
Толстой . Таков великий европейский политик – не допускать Российское государство к Балтийскому и Черному морям.
Петр . Хороши привез вести! Для чего ж я тебя в Константинополь посылал?
Толстой . В европейский политик с пустыми руками лезть напрасно, государь. Против цезарского и английского посла мы у великого визиря только под носом сорока соболями помахали, да и соболя-то были молью траченные. Оные послы не только у визиря – у самого султана сидят на диване, кушают шербет, а нас дальше сеней и пускать не хотят.
Петр . Денег у меня нет.
Меншиков . У нас другое имеется – покрепче – для европейский политик.
Петр . Молчи, не моги встревать. (Указывая на строящиеся корабли.) Вот мой политик.
Меншиков . По сорока пушек – каждый.
Петр . На этой неделе оснастим «Нептуна», на нем и поплывешь в Константинополь – разговаривать с великим визирем. (Пальцем Толстому в лоб.) Не была бы твоя голова умна, давно бы слетела на плахе, это ты хорошо знаешь… Добудь мне мир с турками… Черт с ними, хотя бы на десять, на пять лет.
Толстой . Постараемся, коли бог поможет.
Петр . А не поможет бог – все равно сделаешь. (Берет у Апраксина бумагу.)
Меншиков (Толстому). Сорока соболями помахал! Сорока пушками надо, – это другой разговор.
Толстой (предлагая табакерку). Угощайтесь, господин денщик.
Меншиков . Данке зер.
Петр . По старинке думаете, господин адмирал, по старинке работаете… Матрозов мне нужно – худо-худо – две тысячи ребят, привыкших к морю.
Апраксин . Откуда же их взять, Петр Алексеич, – народ наш сухопутный…
Петр . Пошли на Белое море, к поморам, они волну и ветер любят.
Апраксин . Слушаю… Будет сделано.
Петр (Шереметеву). Господин фельдмаршал, сегодня ты едешь к войску?
Шереметев . Сегодня, Петр Алексеевич.
Петр . В Москве – проездом – захвати сына Алексея… Довольно ему по церквам да монастырям шататься, про антихриста с юродивыми гнусавить. Пускай в твоем шатре поживет, на бранном поле.
Шереметев . Слушаю. Будет сделано, Петр Алексеевич.
Петр . Алексашка!
Меншиков . Здесь, мин херц. Мое сердце (от голл. Mijn и от нем. Herz).


Петр . Обедаем у тебя… Кланяйся, проси гостей… Девок проси, княжон Буйносовых. (Рассматривает бумаги, поданные Шереметевым.)
Меншиков (подходя к семье Буйносовых, начинает раскланиваться). Боярышням Буйносовым гутен морген… Доброе утро ( нем. guten Morgen).

Прошу пожаловать ко мне, прелестные девы, эсен, Есть ( нем. essen).

водка тринкен, Пить ( нем. trinken).

чем бог послал…
Ольга . С удовольствием, прелестный кавалер.
Антонида . Ваши гости, прелестный кавалер.
Буйносов (подходя). Постой, постой, ты сначала скажи – кто ты таков, объявись.
Меншиков (кланяясь ему и Авдотье).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61