Потом плюнула и велела и выпуск и продажу фанеры делать общей кучей, без всякого деления.
– И чего?
– В куче не видно ничего, общая сумма в конце месяца формируется и все. Налоговая приходила – ничего не сказала.
– Понятно. А ты сам не смотрел? Должно же быть какое-то объяснение, как?
– Не знаю. Давно уж дело было.
– Я тут в библиотеке книжек по деревообработке книжек набрала, но там только про лущильные станки, да пилорамы. Надо будет еще в «Консультант» залезть, почитать. Вдруг с Советских времен что-то осталось?
В офисе они оказались к четырем часам вечера, удачно миновав пробки. Вика сразу же отправилась в кабинет Мухина, там бросила свою сумку в угол комнаты и присела на стул, вытянув ноги.
– Как добрались? – спросила хмурая и непривычно бледная Ирина.
– Нормально. Ты чего какая?
– Да, ну, жара замучила. У меня давление пониженное, чуть что – сразу голова кружится, такое ощущение…
– Как жаба Пипа?
– Чего?
– Это такая жаба, плоская, как блин, у нее на коже сверху кармашки и в этих кармашках – детки.
– О-па, ты откуда это взяла?
– Да, маленькая была, книжки читала, как ненормальная. Про зверей тоже. «Под пологом пьяного леса» знаешь? А где Мухин прячется?
– Где-где? Этажом ниже, в спортзале.
– Бегает?
– Ага. Выгонял меня тут из кабинета. Соски брил. Говорит, опять соски в кровь стер. Теперь ходит, пластырь на них клеит.
– А зачем брил?
– Так пластырь потом отдирать придется вместе с волосами. Парень он мохнатый, как оказалось. Когда первый раз отдирать стал – стонал тут.
– А что ж ты не помогла?
– Ага, конечно! Я за дверью слушала.
– Слушала под дверью, как он стонал? Мило! А ты уверена, что он именно пластырь в тот момент отдирал, когда ты за дверью стояла?
– Да хватит тебе!
– У вас тут прям садо-мазо какое-то! Он в тебе не те наклонности развивает. Надо его отругать! Пригрозить вмешательством «бабы Нины».
– Только попробуй! Он и так стесняется, краснеет.
– Не, так прикольно! У тебя, кстати, ничего вкусненького нет? Так есть хочется!
– Есть, – Ирина тут же достала из ящика стола полбатона колбасы, батон и банку сметаны.
– Какие у тебя стратегические запасы!
– Да, вон, полчаса назад вниз в магазин спускалась.
– Понятненько. Я мчусь с другого конца света, жую дорожную пыль, а они тут сидят в тишине-покое, да еще успевают все свои дела переделать!
– Жуй, давай! – отмахнулась Ирина и улыбнулась, видя, что Вика развеселилась не на шутку. – «В тишине и покое»! Нам тут Ворон с утра такой разгон устроил!
– Он здесь?
– Да, вроде не уезжал.
– А попить есть чего?
– Нормально, вообще! Я тебе что тут – ресторан? Вон, можешь у Михаила Федотовича в шкафу полазить.
– Он сок сегодня делал?
– Нет, перешел на газировку «Байкал».
– Тоже неплохо!
Взяв без всякого стеснения бутылку воды, купленную шефом, Вика налила себе полный бокал и наступила тишина, прерываемая чавкающими звуками, стуком ножа о стол и вновь наливаемой воды.
Дверь в кабинет открылась, и на пороге появился красный, потный Мухин в майке и кротких спортивных штанах.
– Викусик! Приехала? – Потом, заметив стоящую рядом с подчиненной открытую бутылку, присвистнул. – Нормально! Я, значит, себе купил пару бутылочек, чтобы выпить после тренировки, а тут Виктория Алексеевна в мое отсутствие все уничтожила!
– Много газировки – вредно! Я забочусь о Вашем здоровье. И потом, мне полагается усиленное питание – я на вредном производстве!
– Молоко за вредность тебе полагается, а не моя газировка! Осталось хоть чуть-чуть?
– Осталось.
– Нальешь?
– Легко!
– Ну, ладно, – подобрел директор, получив от Вики бокал. – Ты чего какая довольная?
– А Вы нас сейчас с Иркой выгонять из кабинета будете?
– Чего?
– Ничего, просто спросила.
– Я не понимаю, ты что ржешь?
– Вы переодеваться будете? Мы за дверью постоим. – Девушка многозначительно шевельнула бровями.
– Пойдем уже, совсем засмущала мужика! – Ирина взяла за локоть хохочущую Вику и вывела ее из кабинета.
– Может, на балкон сходим?
– Пошли!
Выйдя наружу, девушка успокоилась. Наклонившись вниз, стала рассматривать сквозь стекло плавающих этажом ниже мужчин, но в ее поле зрения попадал лишь край бассейна. Ирина закурила.
– Ты чего так развеселилась?
– Сама не знаю. Я с Мухиным не слишком переборщила?
– Это еще че! Ты не знаешь, как его Любка в краску вводит! Так что он парень приученный.
– Любка?
– Да. Все свои женские секреты рассказывает.
– В смысле?
– Сначала по телефону все подружкам расскажет про свои подозрения на беременность, как все получилось, потом мне. Парню своему позвонит. Первое время она Михаила Федотовича стеснялась, а поговорить то хочется! Сидим втроем целый день. А сейчас говорит, все что есть, с подробностями. Повернется ко мне и давай! Словно Мухина и нет совсем.
– А он что?
– Привык. Хотя она иногда бывает, такое выдаст! Хоть стой, хоть падай! Он уж бедный, и плечами поводит и ерзать на стуле начинает. Красный! Но молчит. Потом подходит ко мне, когда ее нет, спрашивает, – видимо, переживает за девчонку, – ну как она? Что тест показал?
Женщины рассмеялись. Вика пошарила рукой, нащупала в кармане зашевелился телефон.
– Михаил Федотович?
– Заходи к шефу. Я сейчас тоже подтянусь.
Набрав в легкие больше воздуха, девушка с шумом выдохнула и, цокая каблуками, направилась в кабинет своего босса.
– Виктория Алексеевна! – поприветствовал ее Вадим, радостно улыбаясь. – Присаживайся!
В кабинете, кроме них, находился программист с неизменной чашкой кофе в руках.
Девушка села за стол, искоса поглядывая на Вадима – чего ждать? Да нет, сегодня бури не предвидится. Видимо, утром пронеслась. Она уже привыкла к принятой в холдинге манере внимательно оценивать настроение хозяина. Вслед за ней в кабинет вошел Мухин, закрыл дверь и присел рядом.
Наступила пауза, во время которой патрон глазами пожирал свою подчиненную.
– Звездочка моя, – ласково пропел Ворон.
Дима хмыкнул себе под нос.
– Кому-то – «звездочка», а мне одни пистоны в задницу, – недовольно пробурчал Мухин, приглаживая пухлой пятерней влажные волосы. – Сегодня целый день издевался!
Вика, улыбаясь, опустила глаза вниз.
– Мне ответ на мыло аудиторы скинули. Давай, посмотрим.
Вадим вернулся к своему столу, распечатал с компьютера текст и присел напротив нее.
Финансовый директор внимательно начала изучать то, что ей пододвинули. Опять двадцать пять! Многое, что предлагалось по плану, московские специалисты нашли корректным, но часть долга посоветовали оплатить деньгами и начать не с «Стройсистем», а с налогов и прочих кредиторов. Впрочем, этого и следовало ожидать.
– У нас столько денег нет, – прокомментировала она. – Если только взять у кого-то взаймы.
– А нам сколько клиенты денег должны?
– Много, но этого не хватит и растянется на долгое время. Срок оплаты по договорам еще не наступил.
Дима подтверждающее кивнул и перевел взгляд на Вику.
– Понятно. Эй, хватит тут свои кобелиные способности демонстрировать! Что ты на нее уставился? Виктория Алексеевна, ты мне можешь сказать, сколько тебе на все денег надо? Примерно прикинуть?
Она задумалась. В этот момент Ворон поднялся со своего стула, подошел к ней и наклонился так, что почти прижался губами к ее губам. Ее зрачки от удивления расширились. Он что, с ума сошел? Ошарашено посмотрев на Мухина и не найдя там поддержки или хоть какой-то реакции, отстранилась. Взяла свои записи, посчитала: векселя, зарплата, налоги, еще добавится, часть вернется, но когда – тоже неизвестно. Назвала сумму и пояснила: «Это примерно».
– Ты тогда уточни, а я потом в Москву скатаюсь, договариваться буду по поводу займа.
– Хорошо. А можно, я москвичам еще по поводу учета на заводе вопрос отправлю?
– Конечно. Только укажи, что это мое предприятие тоже.
Растерянная, она вышла из кабинета, прихватив с собой ответ аудиторов.
Следующие несколько дней Колесникова посвятила тому, что усердно изучала то, что москвичи посчитали рискованным, внесла в связи с этим новые изменения в схему и начала поиски литературы по расчету себестоимости фанеры. Потратив не один час, нашла лишь «Отраслевые особенности состава затрат» действительно еще Советских времен. Себестоимость, согласно этих рекомендаций, распределялась с учетом «коэффициента сортности по шпону». Прочитав несколько раз документ, она получила для себя много полезной информации, но как рассчитывать вышеупомянутый коэффициент так понять и не смогла. Потом залезла в Интернет – там хоть что-то должно быть; поисковая система не раз выручала ее в трудную минуту. Все, что она нашла – это определение коэффициента сортности, которое никак не стыковалось с тем, о чем говорилось в документе. Коэффициент сортности рассчитывался как соотношение оптовых цен, принятых на тот момент на рынке. Решив подключить тяжелую артиллерию, она отправила запрос по поводу этого московским аудиторам, а также позвонила своей хорошей знакомой – в налоговую. Пускай тоже голову поломает. Самое главное – ей нужно поговорить с Ниной Константиновной по поводу нового главного бухгалтера на завод.
Как она и думала, предложение было тут же одобрено. Строгая заметила, что, конечно, работать ей со знакомым человеком будет проще, но тогда она останется без главного бухгалтера здесь, в городе.
– На место Светланы Викторовны человека найти намного проще, чем на место Дмитрия. И Вы сами понимаете, что он – лишь временная замена.
– Ну, да. Тогда ищите нового человека сюда. Я не против. В любом случае ответственность за оба эти предприятия на Вас.
Согласовав кандидатуру нового бухгалтера с Вячеславом, и предупредив Вадима, Вика, наконец, обрадовала свою подопечную:
– Все хорошо. Ищем на Ваше место человека, а Вы переезжаете на завод. Пока замены нет, доделывайте все «хвосты». Если есть кто на примете, с интеллектом и с рекомендациями – замечательно! А то мне сейчас особо искать некогда. Женщина весело кивнула. Потом, оставшись наедине, шепнула ей на ухо: «Вик, ты мне как дочка прям! Дай, я тебя поцелую».
Глава 72
Следующие две недели пронеслись, как один день. Оценщики с визитом появились на заводе, стали известны суммы оценки, открылась новая фирма, куда планировалось перевести все имущество и производство, имущество завода передали в ее уставный капитал, переделали все договора. Пришел человек с рекомендациями на место Светланы Викторовны – смешливая и спокойная ее ровесница Лена. Состоялось согласование кандидатуры со Строгой, несколько утомительных встреч с Вадимом по поводу стройки и по поводу завода.
К тому же, всех работников завода из старых фирм нужно переводить в новую, и, в связи с этим, хозяин резко и категорично заявил: «Я не собираюсь столько денег платить на зарплату. Где это видано, чтобы третья часть всей выручки шла рабочим? Там и так одни убытки! Сократить расходы на оплату труда и налоги с нее вдвое! Иначе всех на х… уволю!» Переглянувшись, Вика с Жуком вздохнули и отправились думать, как это воплотить в реальность.
– У меня и так народу впритык, – поделился директор. – Если построить новую котельную и отгородить то, что работает, – то реально, конечно. Но это нереально. Третья часть рабочих – охрана, потом до черта в котельной и третья часть – на производстве. Я не могу оставить завод без котельной или без охраны – упрут все, растащат по кирпичику.
– Давай, ты подумаешь, кого реально можно уволить, – ответила та. – А я посчитаю, сколько нам нужно людей убрать и как сократить налоги.
Прикинув несколько вариантов, она позвонила:
– Ну, как, что получается?
– Ни хрена не получается! Убрал человек десять, но это – капля в море. Мы решили убрать премию тридцать процентов, но у нас тут такой шум поднялся! Ты не представляешь!
– По моим подсчетам убирать надо процентов пятьдесят.
– Отлично! Ты видела, вообще, какие тут смешные зарплаты? Если я их так урежу, у меня все разбегутся.
– А если часть «в черную» пропустить? И людей увольнять столько не придется, и зарплату сохраним.
– Можно, только найдется потом какой-нибудь умник, который доложит об этом куда следует. Тут из-за них крутишься, ночами не спишь, чтобы рабочие места сохранить, а они всегда готовы подножку подставить. Неужели ничего нельзя другого придумать?
– Можно. Можно большую часть на упрощенку перевести. Или подождать, когда другие важные моменты утрясутся. И так все запутано и запущено донельзя.
– Я что хочу сказать. У нас завтра зарплата. Народ волнуется. А Дима сказал, что еще ничего не готово и как посчитать, чтобы на всех угодить, он не знает. Я думаю, тебе нужно приехать. Приедешь – пропускай что хочешь и куда хочешь.
Голос нового руководителя был жестким и не терпящим возражений.
«Сегодня четверг, – взволнованно подумала Вика, – мне нужно хотя бы несколько дней». Она обратила внимание, что Римма Александровна, как всегда, откровенно слушает ее телефонные переговоры. Поймав последние негативные интонации, та самодовольно ухмыльнулась.
Колесникова отвернулась и чуть тише произнесла:
– Ты можешь отложить выплату до понедельника?
Наступила томительная пауза.
– А ты приедешь?
– Да, сегодня, если пришлешь машину. Только мне нужно, чтобы вы оба были в выходные на месте.
– Хорошо. Можешь собираться – машина с водителем сейчас в городе.
Предупредив Нину Константиновну, что нужно срочно отбыть в командировку, она, не заезжая домой, отправилась на далекий завод.
Прибыв поздно вечером, заглянула в бухгалтерию: Дмитрий был там. Как всегда, уравновешенный и спокойный. Завидев ее, усталую, но с упрямой решительностью на лице, развел руками. Сообщил:
– Ничего не получается!
– А в чем проблема?
– Не могу посчитать зарплату.
– Раньше вроде считал! Что сейчас случилось?
– Мне нужно из шести фирм сотрудников перевести в одну.
– И что? Переводи.
– Там столько изменений!
– Мы же ничего не меняли.
– Ага. Посмотри. Каждый работник числится в двух, а кто и в трех фирмах. Везде разные оклады, разные премии, разные системы оплат, даже должности и то разные. А на руки я им должен дать столько же!
– А если посчитать?
– Так там их больше пятисот человек! Я пробовал – по трем разобрался и три часа потратил. А нужно еще их по подразделениям раскидать правильно, по счетам. Да еще под ту сумму, которую Вадим сказал, подогнать!
«Вот черт! И правда – геморрой», – Вика почувствовала болезненный укол совести и тяжело вздохнула. Как она сама этого не учла?
– Ты можешь из баз каждой организации данные по сотрудникам скинуть в одну общую таблицу?
– Попробую. Только за последний месяц – за июль. Учти, что все суммы там не разбиты по видам выплат – отпускные, зарплата, больничные – все вместе.
– Час от часу не легче! Придется по каждому человеку сравнивать зарплату с предыдущими месяцами! А разбить подробно нельзя?
– Если только в новой организации. Здесь уже не получится.
– Разбивай в новой. Мне эти «могучие кучки» вот уже где!
Подготовив все таблицы для работы на завтра, они, миновав проходную, у дверей которой на цепи сидел, глодая огромную белую кость, здоровый мохнатый пес, пешком отправились в гостиницу.
Вытоптанная, с небольшими рытвинами дорога уходила вправо. Вика непроизвольно отметила, что земля здесь – сплошной песок, да глина. Как быстро время летит! Уже, наверное, грибы пошли. Лета и не видела! Хотя и в деревне торчит! Взгляд скользнул по зарослям горькой полыни, перемежевывавшейся с островками высокого крепкого репейника с синими коробочками, украшенными розоватой каймой. Дима резво наклонился, чтобы отодрать от своих штанин один из репьев и спросил:
– Когда твой главный бухгалтер приедет то?
– Недели через три, не раньше. Человек, который придет на ее место, сейчас отрабатывает две недели, потом дела еще надо передать.
– Понятно. А то я обрадовался, что скоро с меня всю эту мороку снимете!
– Не надейся! Налаживать все равно нам с тобой придется. Тебе – если не как главному бухгалтеру, то как программисту точно. А Светлана Викторовна подъедет – ей тоже много, что объяснять придется.
– Весело!
– Не переживай. К этому времени уже многое я сама ей смогу рассказать.
– А что по поводу этого коэффициента сортности твои специалисты говорят?
– Ты не поверишь! И аудиторы и налоговики сказали, что не знают. Я им документы высылала – так ничего вразумительного ответить и не смогли. Правда, в налоговой инспекции ответили, причем письменно, что та методика, которую мы примем, вполне приемлема, только нужно ее в учетной политике закрепить. Показывала то определение коэффициента, которое с Интернета скачала.
– И что?
– Значит, будем распределять себестоимость пропорционально оптовым ценам. Возьмем у Петьки цены, прайсы, сочиним приказ директора – рассчитывать коэффициент от таких-то цен, цены пересматривать в случае резких колебаний и приложим его к учетной политике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– И чего?
– В куче не видно ничего, общая сумма в конце месяца формируется и все. Налоговая приходила – ничего не сказала.
– Понятно. А ты сам не смотрел? Должно же быть какое-то объяснение, как?
– Не знаю. Давно уж дело было.
– Я тут в библиотеке книжек по деревообработке книжек набрала, но там только про лущильные станки, да пилорамы. Надо будет еще в «Консультант» залезть, почитать. Вдруг с Советских времен что-то осталось?
В офисе они оказались к четырем часам вечера, удачно миновав пробки. Вика сразу же отправилась в кабинет Мухина, там бросила свою сумку в угол комнаты и присела на стул, вытянув ноги.
– Как добрались? – спросила хмурая и непривычно бледная Ирина.
– Нормально. Ты чего какая?
– Да, ну, жара замучила. У меня давление пониженное, чуть что – сразу голова кружится, такое ощущение…
– Как жаба Пипа?
– Чего?
– Это такая жаба, плоская, как блин, у нее на коже сверху кармашки и в этих кармашках – детки.
– О-па, ты откуда это взяла?
– Да, маленькая была, книжки читала, как ненормальная. Про зверей тоже. «Под пологом пьяного леса» знаешь? А где Мухин прячется?
– Где-где? Этажом ниже, в спортзале.
– Бегает?
– Ага. Выгонял меня тут из кабинета. Соски брил. Говорит, опять соски в кровь стер. Теперь ходит, пластырь на них клеит.
– А зачем брил?
– Так пластырь потом отдирать придется вместе с волосами. Парень он мохнатый, как оказалось. Когда первый раз отдирать стал – стонал тут.
– А что ж ты не помогла?
– Ага, конечно! Я за дверью слушала.
– Слушала под дверью, как он стонал? Мило! А ты уверена, что он именно пластырь в тот момент отдирал, когда ты за дверью стояла?
– Да хватит тебе!
– У вас тут прям садо-мазо какое-то! Он в тебе не те наклонности развивает. Надо его отругать! Пригрозить вмешательством «бабы Нины».
– Только попробуй! Он и так стесняется, краснеет.
– Не, так прикольно! У тебя, кстати, ничего вкусненького нет? Так есть хочется!
– Есть, – Ирина тут же достала из ящика стола полбатона колбасы, батон и банку сметаны.
– Какие у тебя стратегические запасы!
– Да, вон, полчаса назад вниз в магазин спускалась.
– Понятненько. Я мчусь с другого конца света, жую дорожную пыль, а они тут сидят в тишине-покое, да еще успевают все свои дела переделать!
– Жуй, давай! – отмахнулась Ирина и улыбнулась, видя, что Вика развеселилась не на шутку. – «В тишине и покое»! Нам тут Ворон с утра такой разгон устроил!
– Он здесь?
– Да, вроде не уезжал.
– А попить есть чего?
– Нормально, вообще! Я тебе что тут – ресторан? Вон, можешь у Михаила Федотовича в шкафу полазить.
– Он сок сегодня делал?
– Нет, перешел на газировку «Байкал».
– Тоже неплохо!
Взяв без всякого стеснения бутылку воды, купленную шефом, Вика налила себе полный бокал и наступила тишина, прерываемая чавкающими звуками, стуком ножа о стол и вновь наливаемой воды.
Дверь в кабинет открылась, и на пороге появился красный, потный Мухин в майке и кротких спортивных штанах.
– Викусик! Приехала? – Потом, заметив стоящую рядом с подчиненной открытую бутылку, присвистнул. – Нормально! Я, значит, себе купил пару бутылочек, чтобы выпить после тренировки, а тут Виктория Алексеевна в мое отсутствие все уничтожила!
– Много газировки – вредно! Я забочусь о Вашем здоровье. И потом, мне полагается усиленное питание – я на вредном производстве!
– Молоко за вредность тебе полагается, а не моя газировка! Осталось хоть чуть-чуть?
– Осталось.
– Нальешь?
– Легко!
– Ну, ладно, – подобрел директор, получив от Вики бокал. – Ты чего какая довольная?
– А Вы нас сейчас с Иркой выгонять из кабинета будете?
– Чего?
– Ничего, просто спросила.
– Я не понимаю, ты что ржешь?
– Вы переодеваться будете? Мы за дверью постоим. – Девушка многозначительно шевельнула бровями.
– Пойдем уже, совсем засмущала мужика! – Ирина взяла за локоть хохочущую Вику и вывела ее из кабинета.
– Может, на балкон сходим?
– Пошли!
Выйдя наружу, девушка успокоилась. Наклонившись вниз, стала рассматривать сквозь стекло плавающих этажом ниже мужчин, но в ее поле зрения попадал лишь край бассейна. Ирина закурила.
– Ты чего так развеселилась?
– Сама не знаю. Я с Мухиным не слишком переборщила?
– Это еще че! Ты не знаешь, как его Любка в краску вводит! Так что он парень приученный.
– Любка?
– Да. Все свои женские секреты рассказывает.
– В смысле?
– Сначала по телефону все подружкам расскажет про свои подозрения на беременность, как все получилось, потом мне. Парню своему позвонит. Первое время она Михаила Федотовича стеснялась, а поговорить то хочется! Сидим втроем целый день. А сейчас говорит, все что есть, с подробностями. Повернется ко мне и давай! Словно Мухина и нет совсем.
– А он что?
– Привык. Хотя она иногда бывает, такое выдаст! Хоть стой, хоть падай! Он уж бедный, и плечами поводит и ерзать на стуле начинает. Красный! Но молчит. Потом подходит ко мне, когда ее нет, спрашивает, – видимо, переживает за девчонку, – ну как она? Что тест показал?
Женщины рассмеялись. Вика пошарила рукой, нащупала в кармане зашевелился телефон.
– Михаил Федотович?
– Заходи к шефу. Я сейчас тоже подтянусь.
Набрав в легкие больше воздуха, девушка с шумом выдохнула и, цокая каблуками, направилась в кабинет своего босса.
– Виктория Алексеевна! – поприветствовал ее Вадим, радостно улыбаясь. – Присаживайся!
В кабинете, кроме них, находился программист с неизменной чашкой кофе в руках.
Девушка села за стол, искоса поглядывая на Вадима – чего ждать? Да нет, сегодня бури не предвидится. Видимо, утром пронеслась. Она уже привыкла к принятой в холдинге манере внимательно оценивать настроение хозяина. Вслед за ней в кабинет вошел Мухин, закрыл дверь и присел рядом.
Наступила пауза, во время которой патрон глазами пожирал свою подчиненную.
– Звездочка моя, – ласково пропел Ворон.
Дима хмыкнул себе под нос.
– Кому-то – «звездочка», а мне одни пистоны в задницу, – недовольно пробурчал Мухин, приглаживая пухлой пятерней влажные волосы. – Сегодня целый день издевался!
Вика, улыбаясь, опустила глаза вниз.
– Мне ответ на мыло аудиторы скинули. Давай, посмотрим.
Вадим вернулся к своему столу, распечатал с компьютера текст и присел напротив нее.
Финансовый директор внимательно начала изучать то, что ей пододвинули. Опять двадцать пять! Многое, что предлагалось по плану, московские специалисты нашли корректным, но часть долга посоветовали оплатить деньгами и начать не с «Стройсистем», а с налогов и прочих кредиторов. Впрочем, этого и следовало ожидать.
– У нас столько денег нет, – прокомментировала она. – Если только взять у кого-то взаймы.
– А нам сколько клиенты денег должны?
– Много, но этого не хватит и растянется на долгое время. Срок оплаты по договорам еще не наступил.
Дима подтверждающее кивнул и перевел взгляд на Вику.
– Понятно. Эй, хватит тут свои кобелиные способности демонстрировать! Что ты на нее уставился? Виктория Алексеевна, ты мне можешь сказать, сколько тебе на все денег надо? Примерно прикинуть?
Она задумалась. В этот момент Ворон поднялся со своего стула, подошел к ней и наклонился так, что почти прижался губами к ее губам. Ее зрачки от удивления расширились. Он что, с ума сошел? Ошарашено посмотрев на Мухина и не найдя там поддержки или хоть какой-то реакции, отстранилась. Взяла свои записи, посчитала: векселя, зарплата, налоги, еще добавится, часть вернется, но когда – тоже неизвестно. Назвала сумму и пояснила: «Это примерно».
– Ты тогда уточни, а я потом в Москву скатаюсь, договариваться буду по поводу займа.
– Хорошо. А можно, я москвичам еще по поводу учета на заводе вопрос отправлю?
– Конечно. Только укажи, что это мое предприятие тоже.
Растерянная, она вышла из кабинета, прихватив с собой ответ аудиторов.
Следующие несколько дней Колесникова посвятила тому, что усердно изучала то, что москвичи посчитали рискованным, внесла в связи с этим новые изменения в схему и начала поиски литературы по расчету себестоимости фанеры. Потратив не один час, нашла лишь «Отраслевые особенности состава затрат» действительно еще Советских времен. Себестоимость, согласно этих рекомендаций, распределялась с учетом «коэффициента сортности по шпону». Прочитав несколько раз документ, она получила для себя много полезной информации, но как рассчитывать вышеупомянутый коэффициент так понять и не смогла. Потом залезла в Интернет – там хоть что-то должно быть; поисковая система не раз выручала ее в трудную минуту. Все, что она нашла – это определение коэффициента сортности, которое никак не стыковалось с тем, о чем говорилось в документе. Коэффициент сортности рассчитывался как соотношение оптовых цен, принятых на тот момент на рынке. Решив подключить тяжелую артиллерию, она отправила запрос по поводу этого московским аудиторам, а также позвонила своей хорошей знакомой – в налоговую. Пускай тоже голову поломает. Самое главное – ей нужно поговорить с Ниной Константиновной по поводу нового главного бухгалтера на завод.
Как она и думала, предложение было тут же одобрено. Строгая заметила, что, конечно, работать ей со знакомым человеком будет проще, но тогда она останется без главного бухгалтера здесь, в городе.
– На место Светланы Викторовны человека найти намного проще, чем на место Дмитрия. И Вы сами понимаете, что он – лишь временная замена.
– Ну, да. Тогда ищите нового человека сюда. Я не против. В любом случае ответственность за оба эти предприятия на Вас.
Согласовав кандидатуру нового бухгалтера с Вячеславом, и предупредив Вадима, Вика, наконец, обрадовала свою подопечную:
– Все хорошо. Ищем на Ваше место человека, а Вы переезжаете на завод. Пока замены нет, доделывайте все «хвосты». Если есть кто на примете, с интеллектом и с рекомендациями – замечательно! А то мне сейчас особо искать некогда. Женщина весело кивнула. Потом, оставшись наедине, шепнула ей на ухо: «Вик, ты мне как дочка прям! Дай, я тебя поцелую».
Глава 72
Следующие две недели пронеслись, как один день. Оценщики с визитом появились на заводе, стали известны суммы оценки, открылась новая фирма, куда планировалось перевести все имущество и производство, имущество завода передали в ее уставный капитал, переделали все договора. Пришел человек с рекомендациями на место Светланы Викторовны – смешливая и спокойная ее ровесница Лена. Состоялось согласование кандидатуры со Строгой, несколько утомительных встреч с Вадимом по поводу стройки и по поводу завода.
К тому же, всех работников завода из старых фирм нужно переводить в новую, и, в связи с этим, хозяин резко и категорично заявил: «Я не собираюсь столько денег платить на зарплату. Где это видано, чтобы третья часть всей выручки шла рабочим? Там и так одни убытки! Сократить расходы на оплату труда и налоги с нее вдвое! Иначе всех на х… уволю!» Переглянувшись, Вика с Жуком вздохнули и отправились думать, как это воплотить в реальность.
– У меня и так народу впритык, – поделился директор. – Если построить новую котельную и отгородить то, что работает, – то реально, конечно. Но это нереально. Третья часть рабочих – охрана, потом до черта в котельной и третья часть – на производстве. Я не могу оставить завод без котельной или без охраны – упрут все, растащат по кирпичику.
– Давай, ты подумаешь, кого реально можно уволить, – ответила та. – А я посчитаю, сколько нам нужно людей убрать и как сократить налоги.
Прикинув несколько вариантов, она позвонила:
– Ну, как, что получается?
– Ни хрена не получается! Убрал человек десять, но это – капля в море. Мы решили убрать премию тридцать процентов, но у нас тут такой шум поднялся! Ты не представляешь!
– По моим подсчетам убирать надо процентов пятьдесят.
– Отлично! Ты видела, вообще, какие тут смешные зарплаты? Если я их так урежу, у меня все разбегутся.
– А если часть «в черную» пропустить? И людей увольнять столько не придется, и зарплату сохраним.
– Можно, только найдется потом какой-нибудь умник, который доложит об этом куда следует. Тут из-за них крутишься, ночами не спишь, чтобы рабочие места сохранить, а они всегда готовы подножку подставить. Неужели ничего нельзя другого придумать?
– Можно. Можно большую часть на упрощенку перевести. Или подождать, когда другие важные моменты утрясутся. И так все запутано и запущено донельзя.
– Я что хочу сказать. У нас завтра зарплата. Народ волнуется. А Дима сказал, что еще ничего не готово и как посчитать, чтобы на всех угодить, он не знает. Я думаю, тебе нужно приехать. Приедешь – пропускай что хочешь и куда хочешь.
Голос нового руководителя был жестким и не терпящим возражений.
«Сегодня четверг, – взволнованно подумала Вика, – мне нужно хотя бы несколько дней». Она обратила внимание, что Римма Александровна, как всегда, откровенно слушает ее телефонные переговоры. Поймав последние негативные интонации, та самодовольно ухмыльнулась.
Колесникова отвернулась и чуть тише произнесла:
– Ты можешь отложить выплату до понедельника?
Наступила томительная пауза.
– А ты приедешь?
– Да, сегодня, если пришлешь машину. Только мне нужно, чтобы вы оба были в выходные на месте.
– Хорошо. Можешь собираться – машина с водителем сейчас в городе.
Предупредив Нину Константиновну, что нужно срочно отбыть в командировку, она, не заезжая домой, отправилась на далекий завод.
Прибыв поздно вечером, заглянула в бухгалтерию: Дмитрий был там. Как всегда, уравновешенный и спокойный. Завидев ее, усталую, но с упрямой решительностью на лице, развел руками. Сообщил:
– Ничего не получается!
– А в чем проблема?
– Не могу посчитать зарплату.
– Раньше вроде считал! Что сейчас случилось?
– Мне нужно из шести фирм сотрудников перевести в одну.
– И что? Переводи.
– Там столько изменений!
– Мы же ничего не меняли.
– Ага. Посмотри. Каждый работник числится в двух, а кто и в трех фирмах. Везде разные оклады, разные премии, разные системы оплат, даже должности и то разные. А на руки я им должен дать столько же!
– А если посчитать?
– Так там их больше пятисот человек! Я пробовал – по трем разобрался и три часа потратил. А нужно еще их по подразделениям раскидать правильно, по счетам. Да еще под ту сумму, которую Вадим сказал, подогнать!
«Вот черт! И правда – геморрой», – Вика почувствовала болезненный укол совести и тяжело вздохнула. Как она сама этого не учла?
– Ты можешь из баз каждой организации данные по сотрудникам скинуть в одну общую таблицу?
– Попробую. Только за последний месяц – за июль. Учти, что все суммы там не разбиты по видам выплат – отпускные, зарплата, больничные – все вместе.
– Час от часу не легче! Придется по каждому человеку сравнивать зарплату с предыдущими месяцами! А разбить подробно нельзя?
– Если только в новой организации. Здесь уже не получится.
– Разбивай в новой. Мне эти «могучие кучки» вот уже где!
Подготовив все таблицы для работы на завтра, они, миновав проходную, у дверей которой на цепи сидел, глодая огромную белую кость, здоровый мохнатый пес, пешком отправились в гостиницу.
Вытоптанная, с небольшими рытвинами дорога уходила вправо. Вика непроизвольно отметила, что земля здесь – сплошной песок, да глина. Как быстро время летит! Уже, наверное, грибы пошли. Лета и не видела! Хотя и в деревне торчит! Взгляд скользнул по зарослям горькой полыни, перемежевывавшейся с островками высокого крепкого репейника с синими коробочками, украшенными розоватой каймой. Дима резво наклонился, чтобы отодрать от своих штанин один из репьев и спросил:
– Когда твой главный бухгалтер приедет то?
– Недели через три, не раньше. Человек, который придет на ее место, сейчас отрабатывает две недели, потом дела еще надо передать.
– Понятно. А то я обрадовался, что скоро с меня всю эту мороку снимете!
– Не надейся! Налаживать все равно нам с тобой придется. Тебе – если не как главному бухгалтеру, то как программисту точно. А Светлана Викторовна подъедет – ей тоже много, что объяснять придется.
– Весело!
– Не переживай. К этому времени уже многое я сама ей смогу рассказать.
– А что по поводу этого коэффициента сортности твои специалисты говорят?
– Ты не поверишь! И аудиторы и налоговики сказали, что не знают. Я им документы высылала – так ничего вразумительного ответить и не смогли. Правда, в налоговой инспекции ответили, причем письменно, что та методика, которую мы примем, вполне приемлема, только нужно ее в учетной политике закрепить. Показывала то определение коэффициента, которое с Интернета скачала.
– И что?
– Значит, будем распределять себестоимость пропорционально оптовым ценам. Возьмем у Петьки цены, прайсы, сочиним приказ директора – рассчитывать коэффициент от таких-то цен, цены пересматривать в случае резких колебаний и приложим его к учетной политике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74