– И сколько же?
– Штук пятьдесят!
Девушка, шокированная, замолчала.
– Не удивляйся. Нам французы все время деньги за продукцию задерживают, денег на налоги вечно не хватает. А отчеты– то сдаются! Месяц прошел – и привет, счет за неуплату арестован. Мы быстренько новый открываем. Открыли – месяц поработали, с поставщиками худо-бедно расплатились и опять, будьте любезны – новый. Уже во всех банках понаоткрывали, причем в нескольких городах.
– Супер!
«Час от часу не легче!»
– Мы никак не можем понять в принципе, есть у нас прибыль или нет. А как поймешь? Вся выручка прошлый год шла через одно место. Фирм, как собак нерезаных! Сколько тратим – непонятно. Куча цехов, там остатки, сям остатки, тут – незавершенка. Поселок отапливаем – тоже целиком на нас. Наши фирмы друг другу должны, по каким ценам друг другу что выставляем? Соседям должны – что– то правда, что-то нет. Путаница во всем. Короче, «черт ногу сломит». Не удивляйся. У тебя такой сейчас вид! Словно палку проглотила! А главное – у нас долгов масса, тем же «Стройсистемам».
– Да, ты говорил.
– Я по этому вопросу созванивался. Вот только сверку сделал, а до этого – даже суммы задолженности не совпадали. У них – одна, у нас – другая. Главный бухгалтер по «Стройсистемам», кстати, сказала, что им москвичи замечание на счет долгов сделали. Порекомендовали срочно гаситься, иначе – проблема с налоговой инспекцией. Признавать такие суммы убытками – нереально!
– Аудиторы?
– Да. Вот только ушли. Обещали на днях отчет по электронке сбросить.
– Нехорошо, если проблемы на одном заводе по цепочке потянут проблемы на другом. Учитывая, что второй трогать совсем не желательно.
– Конечно.
– Нина Константиновна тоже что-то говорила по поводу долгов.
– Она про эти долги знала с самого начала. Я еще полгода назад, когда только начал работать, тогда еще ее спрашивал, а толку – ноль. Все заняты. Чем-то другим. Сверку – и то только что завершили.
– Не знаю. Столько геморроев и я одна!
– Не одна, не вздыхай, – ласково потрепал ее по хрупкому плечу программист, – чем смогу – помогу.
– Ты да я да мы с тобой! Ладно. Ловлю на слове.
Проводив собеседника, Вика устало вздохнула. Дима прав! Нужно ехать на завод. Ну что можно сделать здесь в гордом одиночестве не зная ничего? Просто для того, чтобы вникнуть в дела и то время надо! Как она без этого сможет что-то наладить? И чем там занимается местная бухгалтерия, если, как говорит Дима, защищая их, «там черт ногу сломит»? Тут же набрала сообщение шефу: «Нужно съездить на завод. На пару дней». Получасовое ожидание не принесло никакого результата. Ответа не последовало. «Согласен», – решила она для себя и стала искать визитку с телефоном Жука.
Глава 61
Через несколько дней весть о том, что она назначена на должность финансового директора одного из предприятий группы и теперь отвечает еще и за деревообрабатывающий завод, разнеслась если не по всем отделам их компании, то уж по всей бухгалтерии точно. Многие, поглядывая с любопытством на Вику, обсуждали между собой эту новость. Девушка не собиралась ничего скрывать и откровенно отвечала на частые вопросы, но ее не покидало чувство легкого раздражения, которое к концу дня становилось все сильнее. «Не рано ли поздравлять-то? Сначала дело надо сделать, а потом уже праздновать». Предстоящее ей испытание вызывало нервозность и все больше и больше тревоги. А получится ли? Там столько всего! Как сказал Димка – «черт ногу сломит!» Если она не справится, сколько кирпичей незамедлительно полетит ей в спину! Сколько охотников до сплетен развяжут свои языки! И кстати, Вадим ничего не сказал про оплату. Не собирается же он снова провернуть свежий воз обязанностей как еще одно из ее факультативных заданий, как в прошлый раз? Причем, бесплатных? На него не похоже. Хотя…
Дождавшись вечера, чтобы побеседовать на животрепещущую тему без посторонних глаз, она собралась с духом и неторопливо приблизилась к начальнице, одиноко сидевшей у окна и освещаемой лишь голубоватым лучом настольной лампы. «Не сладко тоже ей, наверное. Все одна, да одна. Пообщаться и то некогда, да и особо не с кем. Судя по всему, я единственная, кто подбадривает ее и поддерживает», – легкие мысли непроизвольно пронеслись шелестящим листву ласковым ветром.
Присев рядом и опершись подбородком на ладонь, без околичностей, Колесникова спросила:
– Вы не знаете сколько за учет на заводе получала Света?
Нина Константиновна приподняла машинально уголки рта, ненадолго задумалась, припоминая, потом уверенно заявила:
– Тысяч шестьдесят – не меньше! И это только Света, без мужа. В пересчете на сегодняшний день все восемьдесят.
«Ничего себе! А я сейчас получаю лишь тридцать! Хорошо меня Вадим ценит!»
Обратив внимание на то, как в изумлении и некоторой растерянности вытянулось лицо подчиненной, женщина не преминула с снисходительной ноткой выразить ответную мысль:
– А Вы что думали? Света с мужем на свою зарплату уже через полгода смогли трехкомнатную квартиру в хорошем районе приобрести. Правда, цены тогда на жилье были гораздо дешевле. Ее муж Петр и сейчас очень неплохо зарабатывает. В принципе, те, кто работает на заводе, (я имею в виду тех, кто ездит туда из города и живет там до выходных) – все получают на руки хорошие деньги. И Вы меньше не просите. Но потребовать свое нужно обязательно. Без этого не дадут. Вадим Сергеевич – мужчина очень солидный, серьезный бизнесмен, никогда не даст, если хорошо не попросят. «Просящему дается!»
Слова Строгой привели Вику в состояние легкого шока. Ничего, оказывается, не знает! Именно это, наверняка, имел в виду «император», когда на собеседовании говорил о том, что у руководства здесь «другой уровень зарплат»? Получается, она до сих пор подползающая? Несмотря на то, что пришла сюда уже и с образованием, и с опытом, и с рекомендациями. И многое уже успела сделать! И опыта у нее в два раза больше, чем у той же Светы. И сколько подползать будет – непонятно. Доказывать, что она на что-то способна и годна. Может, Вадиму просто выгодно такое положение вещей? «Просящему дается!» А если бы она не пошла просить? И почему, собственно, нужно просить? Опять в глаза заглядывать? Выклянчивать, словно милостыню? Добиваться персональной аудиенции. Да-а! Мило! Розовые очки, как мутная пелена медленно спадали с глаз, стекали мыльной раздражающей нежную кожу водой. Чувство возмущения, детской обиды на несправедливость этого мира заползали в душу… Неожиданно вспомнив о том, что нужно сообщить обязательно, она прервала повисшую в воздухе паузу:
– Может так случиться, что завтра уеду на завод. Не знаю точно когда, но если получится-то ближе к вечеру.
Нина Константиновна с мягкой улыбкой потрепала ее руку и пожелала удачи.
Запасшись парой теплых вещей и сменой белья, финансовый директор ожидала, когда же за ней приедет обещанная машина. Успев привычно набросать свой «план добрых дел» и уложив документы в большую спортивную сумку возле стола. Может, позвонить аудитору? Нет! Зачем? Какой смысл? Все, что у того было – это те данные, которые она сама ему и высылала. И еще обида на нее. Судя по всему – очень сильная.
– Докажите им, – прогремела над ухом Валентина Александровна, когда Вика, кряхтя, вынырнула из под стола, – что Вы это можете! Наладьте там учет. А то… – она скривилась туда, где совсем недавно сидела возглавлявшая их отдел Света. Затем понизила голос до шепота, положила свою огромную грудь на стол, приблизившись тем самым к Вике, и продолжила, – тут некоторые пользуются авторитетом. Непонятно почему! Куда ни глянь – одни сплошные ошибки. Нина Константиновна – да! Специалист! Не то, что эта выскочка!
– Да я не собираюсь никому ничего доказывать. Неблагодарное это занятие. Если только себе!
Но внутри все же что-то шевельнулось и пропело: «Еще как собираешься! Себе-то что толку врать?» И заметила, что возмущенная ее равнодушно– спокойной репликой собеседница, сердито взглянув, больше не проронила ни слова.
«А ты рассчитывала, я начну вместе с тобой сейчас Светке кости перемывать?» Не испытывая особой любви, она также не испытывала к находящейся в декрете сослуживице и ненависти. И не понимала, отчего так злится Валентина Александровна. «Бог с ними. Сами разберутся», – решила про себя девушка. Мышь быстро щелкнула и экран погас, за ним настольная лампа. С визгом болонки из под стола выпрыгнула тяжелая сумка с вещами, и Вика устремилась к выходу – туда, где ее уже ждал переминающийся от нетерпения с ноги на ногу Жук.
Очутившись через долгие часы в гостинице, Колесникова с трудом, вслед за своим новым директором, поднялась по лестнице на второй этаж. В холле темно, хоть глаз выколи. Сделав шаг вперед, она обо что-то больно ударилась и жалобно вскрикнула.
– Осторожно! Сюда! – где– то совсем рядом раздался мужской голос.
Слава, как кошка ориентируясь в темноте, прошел в свою комнату, включил приглушенный свет, потом вернулся обратно, бросил сумку с ее вещами на пол возле одной из дверей, и зашептал:
– Тихонько. Все, наверное, спят уже. Вон твоя комната.
– Хорошо. Спокойной ночи, – донесся в ответ такой же шепот, затем раздался звук запираемой на ключ двери.
Чувствуя, как кружится голова после постоянной тряски, Колесникова, не умываясь, мгновенно стащила с себя всю одежду, кинула ее на кресло рядом с кроватью и, в чем мать родила, прыгнула в чистую постель. Вытянувшись в полный рост, она решила для себя, что счастье все-таки есть. И тут же исчезла в другом, полном сновидений мире.
Глава 62
Трагедию в жизни Володи долго ничего не предвещало. Все произошло слишком скоропалительно, неожиданно для всех. Родственники с изумлением узнали, что его жена Татьяна имеет продолжительные отношения не только с ним, но и с еще одним мужчиной. У того тоже семья. За долгое время их отношений дети выросли, как у Татьяны, так и у ее любовника. Наконец, появился шанс быть вместе. На предложения любовника уйти от мужа и создать семью с ним, женщина долго отказывалась, боясь остаться у разбитого корыта. Не зная, что ей делать, обратилась за помощью к ясновидящей Светлане.
Было предсказано, что ее судьба – остаться вскоре вдовой. И что муж ее будет похоронен за казенный счет. Татьяна не поняла, о котором из мужчин идет речь – с обоими ее связывали крепкие отношения. «Я на тебе не женюсь», – со смехом отреагировал любовник на этот неправдоподобный рассказ. «Мало ли чего, вдруг – правда!»
До Володи иногда доходили слухи о том, что жена возвращается домой поздно ночью, кто-то видел, как ее подвозили на машине, но только отмахивался от «доброжелательных» соседей, списывая пересуды и слухи на зависть. Он всегда гордился своей семьей, детьми. Но последнее время в поведении жены его стало что-то настораживать. Татьяна явно отдалилась от него, избегала встреч. Заявила, что независимо от его желания поедет с подругой отдыхать на теплоходе. Владимир сопротивляться не стал, но проводить до теплохода решил сам, оставаясь при этом незамеченным. Проследив за женой, увидел, что его Татьяна поднялась с чемоданом на палубу, а подруга осталась на берегу. Внутри все перевернулось, похолодело, от подозрений в измене словно парализовало, но он решил все выяснить до конца. Проследовав на подвернувшемся такси до следующей остановки теплохода, увидел на палубе свою жену. С другим. После этого обманутый муж вернулся домой, послав предварительно телеграмму о том, чтобы жена немедленно возвращалась – у нее на работе ЧП и стал ждать возвращения. Весь мир перевернулся: предательство супруги ранило его больше, значительнее, чем он когда– либо мог предположить. Все потеряло смысл. Володя понял, что его жизнь проходила в розовых очках. Он, который всегда был рад с издевкой пошутить о предполагаемых походах «налево» чужих жен с их мужьями и об их рогах, немало наслаждаясь замешательством и растерянностью, сам оказался рогоносцем.
В сознании сразу всплыло все, все мельчайшие детали, все еле уловимые сигналы; как, когда его жена отлучалась из дома, ее правдоподобные объяснения, задержки у подруг, нежелание сидеть дома, дорогие подарки. Он сходил с ума от ревности и бессилия изменить почти прожитую жизнь. Избив до полусмерти вернувшуюся супругу, выместил на ней всю свою ярость, сжигаемую его изнутри боль и растоптанное самолюбие. Татьяна, попав после побоев в больницу, домой возвращаться опасалась. Пожив какое-то время на чужих дачах, переехала в квартиру, купленную для нее любовником. Из дома ушла без самого необходимого, возвращаться туда даже за вещами было страшно. Дочери рассказали, что отец начал пить так, что на него нельзя без ужаса смотреть, а приезжавшие для поддержки родственники ничем помочь не могут, только лишний раз бередят его раненую гордость. За полгода крепкий, самолюбивый и уверенный в себе мужчина деградировал с устрашающей быстротой; он сильно похудел, подурнел, перестал следить за собой, его здоровье резко пошатнулось. Младшая дочь по ночам тревожно прислушивалась к его тяжелому и прерывистому дыханью: жив ли? Владимир превратился в дерево, срубленное под корень. Создавать новую полноценную семью, как он чувствовал, у него уже не было ни сил, ни желания; от детей он не видел ничего, кроме потребительского отношения. Не может не видеть, не ощущать того, что стал им в тягость, что родные дети с ним вынуждены жить и терпят его только ради денег. И как жгучая кислота, изнутри разъедала ядовитая мысль о том, что он – рогоносец, что все знают об этом. Смириться, забыть невозможно. Стало безразлично все, что с ним происходит. Каждый вечер, когда не было смен, он до потери сознания топил горе в бутылке, ненадолго забываясь, перебирая в памяти приятные и мучительные мгновения прошлого. Всплывали то жена, то маленькие дети. Очнувшись, он опять погружался в мрачную реальность. Его неожиданная, случайная смерть стала логическим концом, завершением, словно само Провидение вмешалось и позволило Владимиру уйти в другой, более светлый мир. Освободиться от страданий.
Как– то вечером, возвращаясь с работы, Володя встретил своего приятеля и разговорился. Вдруг, их обоих, остановившихся на перекрестке, сбила милицейская «Волга» с пьяным полковником за рулем. И обоих насмерть. Благодаря имеющимся в карманах документам, родственников нашли быстро, быстро же был опознан труп погибшего, быстро, с помощью того же полковника прошли похороны. Так Татьяна, как и было предсказано, стала вдовой. Шуточки, слышимые ранее между ней и Викиной мамой по этому поводу, прекратились.
Глава 63
В дверь постучали. Вика с трудом открыла слипшиеся от слез и не смытой туши глаза. Ее лицо яростно требовало срочного применения воды, куска мыла и крема. Да и вообще, не мешало бы принять душ. Она поднесла запястье к глазам: половина седьмого! Все, наверное, уже завтракают! И как она в таком виде пройдет мимо кучки мужчин в ванную, спрашивается? Какого черта не завела будильник пораньше?
Девушка перекатилась на один бок, достала из сумки халат. Поджав губы, оценила степень его мятости. Да, утюг тут был бы кстати! Одевшись, посмотрела на себя в зеркало, стянула волосы в высокий хвост и выглянула в приоткрытое окно. Хорошо то как!
В это ранее утро природа еще только просыпалась. Придавая всему сущему размытые, неясные очертания, из-за горизонта показался край солнца. Роса бархатной влагой нежно укутала окрестности: крыши домов, еще сонные, не тронутые уснувшим ветром деревья, согнувшуюся под непосильной тяжестью сочную зелень, придавала этому утру дивный, ни с чем не сравнимый по своей прелести вид. Все замерло. Не слышно ни души. Только тяжелые капли, отскакивая от погруженных в теплую желтоватую дымку окон, да несмелые, едва различимые жужжания пчел и шорох мотыльков, нарушали звенящую тишину. Воздух, наполненный благоуханиями полевых цветов, недавно скошенной травы, легкой свежести, дрожал, добавляя всему этому великолепию трепетную ноту. Первые солнечные лучи потянулись из– за перистого облака, будто сотканного из лепестков роз и серебряных нитей. Коснулись сонной земли. И в это неуловимое мгновенье, словно по взмаху волшебной палочки, все проснулось и ярким фейерверком вспыхнуло! Хоровые птичьи трели, тявканье собак, жужжанье пчел и верещанье прозрачных стрекоз – все слилось в один нарастающий гул. Природа очнулась и бойко занялась своими привычными делами. Вика еще шире открыла окно и глубоко вздохнула: благодать-то какая!
Из коридора донесся негромкий приглушенный мужской разговор, поскрипывающие и постанывающие звуки половиц, разбуженных чьими-то шагами и отодвигаемыми стульями. Пора! Чувствуя себя, словно заново рожденной, она подскочила к двери, мелькнула в холле, оставив за собой ухом «доброе утро» и скрылась в ванной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74