Взгляд остановился на светло-сером ковролине, устилавшем весь этаж, затем на собственных туфлях. Капли воды на каблуках, оставшиеся после помывки в туалете, еще не высохли. Девушка несколько раз тщательно провезла туфлями по полу, уничтожая остатки воды – «в знак протеста!» и шкодливо хихикнула про себя. На память пришел рассказ про бабушкина кота, который вечно вытирал свой зад, ездя по дорожкам на передних лапах, подгребая под себя задние.
Неожиданно струящийся поток мыслей прервался – мимо нее в стеклянный кабинет проследовала, тихонько стуча каблуками, модельной походкой, так похожей на ее, женщина лет сорока. Вика даже приоткрыла рот, глядя ей вслед. Вот это женщина! Прямо Женщина! Она такой стать только мечтала! Девушка до мельчайших деталей вбирала ее образ. Понравилось все: и интересное ухоженное лицо, тело, интеллигентность, интеллект, благородство и тонкость черт, качество, приятная улыбка, лучистые глаза с прекрасным макияжем, модная, эффектная стрижка, придающая головке изящество и стиль, безупречно сидящий костюм, деловой, одновременно очень женственный и сексуальный. Красивый, элегантный темно-синий жакет, подчеркивающий фигуру и легкие, струящиеся брюки со стрелками, чуть светлее, прозрачные, сквозь которые хорошо видны идеальные ноги. В коридоре остался легкий шлейф дорогих изысканных духов.
А ведь они очень похожи! Только та постарше. Но все же что-то в этой женщине есть такое, чего нет у нее. Что же? Она быстро стала соображать – что же не так? В чем разница? Потом поняла. У нее не было той львиной доли аристократической плавности и лени, ухоженности и гордости от сознания того, что она – женщина. Эта незнакомка привыкла к ресторанам, хорошим машинам, хорошему сервису, вниманию мужчин, неторопливой беседе, проводила много времени в салонах, ухаживая за собой. Не мчалась сломя голову с утра на работу, забыв посмотреть на себя в зеркало, одев что попало под руку, и думая лишь о том, что и из чего сготовить и когда успеть погладить. Ритм жизни этой женщины другой. Главное – иная самооценка. А ее, Викина жизнь больше похожа на жизнь обычной средне-статистической бабы рабоче-крестьянского класса с небольшими излишествами. «Эта бы не стала возить грязной тряпкой по грязным подоконникам в первую неделю работы и стоять раком, разбирая коробки! И во вторую тоже. Защищена сильным мужем, его вниманием, наверняка, его деньгами, своими тоже, любит себя. Голубая мечта! Я тоже хочу такую же упаковку! Хочу мужчину, качественного, который будет видеть во мне не рабочую лошадь, а Женщину! Хочу быть Женщиной!».
Потихоньку волнение, овладевшее ею, исчезло, спуская с небес на землю, оставляя в душе приятно-тоскливый осадок. На пороге показался Вадим:
– Поехали!
Вика поднялась с насиженного гнезда и хвостом метнулась за ним. Как ей подвести разговор к налоговой инспекции? Может, хоть это удастся?
– Как сходили?
– Да, дерьмо одно. Сами ничего не знают! Разложили несколько вариантов, что можно сделать и ни один не подходит. Все слишком рискованное. Да они и сами свои варианты не советуют.
«А меня так и не позвал!»
– Теперь придется думать, что делать дальше с налогами? – спросила она, спускаясь по лестнице вслед за Вадимом.
– Да. Всю голову уже сломал!
– А почему бы Вам кому-нибудь другому не поручить голову ломать? Мне же Мухин сказал тогда, когда я еще только устраивалась и были проблемы с налогом на прибыль, – «думай, на то тебе и голова». И я все сделала – без помощи аудиторов и прочих затрат.
Хозяин, услышав это, остановился, как вкопанный, чуть не ударив ее входной дверью. Поймав дверь в последний момент, пропустил вперед и недоверчиво, свысока посмотрел:
– А то это было сложно?! Рассказывай!
Дав всем своим видом понять, что эту тему обсуждать больше не стоит, двинулся вперед.
Колесникова от обиды онемела. Затем, осознав, что спорить бесполезно, печально поплелась к машине. Не сложно! Как же! Заплатили бы миллион и все, а то и больше! Ни один не предложил ничего путного. Махнули рукой, спихнув все на нее. А если бы и она махнула рукой? Не сложно!! Вот скотина! Она так старалась, а он ее даже выслушать не захотел!
Как здорово, что нет заторов! Даже странно! Наступили вечерние сумерки, к пестревшей рекламе добавился свет фонарей, ресторанных вывесок, казино, фар машин. Мегаполис ощутимо менялся. Солнечный день большого утопающего в зелени города превращался в город великанов, гигантов, живущих в ярко-желтых светящихся небоскребах, чьи черные тени отражались в зеркальных пирамидах и кубах. По светящимся магистралям неслись дорогие глянцевые автомобили, соревнуясь в дороговизне и скорости. Дух захватывало от масштабов человеческой мысли и ее воплощений.
«Насколько Москва отличается от того же Питера! Или родной Казани! Дорогая и провинциальная одновременно. Статная, горделивая аристократка, которая приобрела свой аристократизм совсем недавно, заменив деньгами все, что было уродливо. Коммерсантка, наслаждающаяся своим недавно доставшимся богатством и не знающая, куда еще кинуть свой взор и что сделать такого, чтобы удивить всех», – созерцала мелькающие за стеклом красоты Вика.
Они проезжали мимо Москвы – реки, когда Вадим с интересом вывалился в окно – на воде, словно старинный деревянный корабль викингов с вырезанной головой, пастью дракона впереди, отпугивающий злых духов и устрашающий врагов, красовался дебаркадер. Просто поразительные размеры! Красотища! Заметив интерес шефа, Стас притормозил, позволяя лучше рассмотреть, насладиться увиденным. В его взоре читалось неподдельное уважение. «Сейчас насмотрится, потом и дома что-нибудь такое же грандиозное создаст», – прочитала она мысли водителя. Через несколько минут Ворон скомандовал:
– Заворачивай, поехали ужинать!
«Правильно! С утра маковой росинки не было!» В течение всего дня девушка терпеливо ждала, когда же Ворон вспомнит о том, что ничего не ели. «Уверена, будь у него назначена еще одна встреча, мы бы еще часа три голодали! Что его любовницы находят в совместных поездках? Или с ними он ведет себя как-то по-другому? Вряд ли!»
За все время поездки Вадим даже близко не походил на нежного и ранимого человека, который отвез ее домой после той ночи на дебаркадере. Или ей это все приснилось? Почудилось? Ведь только за этим, по сути, она сюда и поехала – побыть с ним вместе, еще раз услышать нежные слова, увидеть жгучую страсть в его глазах и желание. Понежиться в чувственности. Пока одна лишь грубость, нецензурной брань и гримасы.
Они подъехали к высокому зданию и шумной толпой протолкнулись в дверь, над которой залихватски улыбалась и подмигивала большая усатая рыба. «Наверное, рыбный ресторан», – предположила Вика и осмотрелась. Какой интерьер! Она всегда увлекалась дизайном и многое повидала, но такое! «Отлично!» – выдала она через несколько мгновений свое резюме. Ресторан обставлен со вкусом, радующим глаз и создающий гармонию в душе. Красиво и изыскано все, все продумано до мелочей, без вычурности и броских акцентов, но с изяществом и благородством линий. Девушка от избытка чувств вздохнула, чувствуя, как от этой красоты на ее спине появляются крылья, и со ступенек, ведущих о двери, плавно слетела в большой уютный зал, выполненный в испанском стиле. Вместо обычных перегородок для уединения посетителей стояли старинные, невысокие извивистые стены, напоминая древний город, его улочки. Прислоненные к ним скамейки с витыми ножками усыпаны мягкими пухлыми подушками, низкие стеклянные столы также поддерживаются ажурными завитками, от теплых розовато – желтых стен мягко отражается свет свечей, старинных канделябров, помещенных в изящно вырезанные ниши. Мягкость, грация, комфорт и дорогая старина неуловимо сочетались, вызывая чувство восторга.
Их компания сразу расположились на двух диванах, отгороженных с нескольких сторон, и радостно, предвкушая долгожданный ужин, глазела по сторонам. Вадим устало поинтересовался:
– Ты что будешь?
– Не знаю. А меню есть?
Официант принес несколько книжек в темном кожаном переплете. Вика, откинувшись на подушки и вытянув расслабленно ноги, развернула одну из них. «Вот, блин! Ничего не понятно!» Названия ни на испанском, ни на русском не вызывали никаких проблесков сознания, объясняющего что же это! «Эх, я и ворона! Ничегошеньки не знаю! Провинциальная мамзель, ничего не скажешь», – в глазах промелькнуло расстройство. У Вадима зазвонил сотовый.
– Да? Да, подъезжайте. Места есть.
– Кто-то еще будет?
– Да, наши турецкие братья сейчас подтянутся, – кивнул он, и казалось, стал не таким жестким, более расслабленным, но, одновременно с этим, чем-то недовольным.
– Подождем?
– Да, сказали, что приедут минуты через две. Видимо, где-то недалеко.
Она углубилась в исследования загадочного меню. В самом конце на глаза попались названия японской кухни. «Ура! Это нам знакомо и нами любимо!» Она облегченно выдохнула и попросила:
– Может, пока вина? Красного, полусладкого?
Ворон кивнул официанту и тот тут же подлетел к их столу:
– Вина, пожалуйста, – он назвал марку.
Таблетки, принятые утром, вызывали легкую тошноту, голова куда-то уплывала, размывая происходящее. «Ну и отрава – эти гормональные средства!»
– Я хочу в дамскую комнату, – сообщила она и направилась к выходу – туда, где еще раньше заметила вывеску.
Туалет поражал еще больше, чем обеденный зал. Выложенный изумрудного цвета кафелем уютный уголок навевал покой журчанием воды и шумом прибоя, радовал запахом морской соли и ароматических эссенций. «Как в Дисней-лэнде в Париже. Там тоже есть аттракцион с пиратами, темным небом, такими же запахами, черепами, облаками…Тут можно жить. Такой умиротворяющий туалет», – хихикнула она про себя, доставая расческу. Прополоскав рот и приняв очередную таблетку, устремилась обратно.
В их полку прибыло. Приглашенные уже сидели напротив.
– Виктория! Красавица! Какая неожиданность! Как дела?
– Тещекюр эдэрим!
– Ах, как приятно! Умница! Ты здесь по делу?
– Да, к аудиторам ездили, – решительно вмешался Вадим и угрюмо взглянул на сидящую отстраненно от него девушку. – Бросила меня совсем! Говорит, на х… ты мне не нужен. Я своего дальнобойщика люблю. Все, что я для нее ни делаю – плохо!
Вика прямо-таки опешила от подобных заявлений и, шокированная, вытаращила черные глаза. Тряхнула волосами. Он для нее что-то сделал?! Что за бред? О, Господи! И какого дальнобойщика имеет ввиду? Первый раз об этом слышит!
– Чего так уставилась? Парня, что на Кипре.
– Какой же он дальнобойщик?
– Я не помню кто! Какая разница? Знаешь, а ты от вина румяная, глазенки блестят…
Заметив неподдельный интерес Вадима, турки переглянулись, таинственно заулыбались.
– Ты уже что-то выбрала? – обратился к ней интеллигентного вида Назим.
– Да, суши.
– Ах, какая умница! Я тоже очень люблю суши! – восхитился он. Девушка почувствовала себя лет на пятнадцать моложе и с детской доверчивостью окунулась тому в глаза.
– Хватит тут слюни пускать! – обрезал незваного ухажера Вадим, и, оглядев всех, спросил: – Ну, кто что будет? Стасик?
– А ты что?
– Я – карпаччо.
– Ну, и мне давай.
Вика, томно накручивая на палец локон, наблюдала: негромкий гул голосов, легкая приятная музыка. Выпитое бесподобное по вкусу и аромату вино успокаивало, укачивало, плавно поднимало ее на морскую волну. Спуская, снова поднимало на гребень. Какое наслаждение! Повернувшись, заметила, как на небольшое возвышение, круг площадью всего несколько метров, выставляют высокие барные стулья. На площадку вышли двое молодых мужчин атлетического сложения, – высоких жгучих темпераментных испанцев с гитарами наперевес и ярко – красными шелковыми повязками на головах, прикрывающими густые блестящие кудри. Проследила за ними взглядом. В растушеванном вином сознании мелькнула догадка. «Испанская гитара! Ах! Не может быть! Они сейчас будут играть!» Вскоре раздались характерные завораживающие аккорды. В тот же момент по ее спине поползли мелкие мурашки блаженства и возбуждения. При взгляде на красивые породистые лица и фигуры, мурашки увеличились в геометрической прогрессии. О, Боже!
Она, пряча эмоции, оставив окружающим возможность лишь полюбоваться на ослепительную улыбку, взяла бокал с вином и сделала несколько глотков. Вадим поймал ее сверкающий влажный взгляд и недобро усмехнулся. Сразу же взглянул более внимательно, но было поздно – эта маленькая лицемерка уже успела спрятать глаза и нацепить привычную непроницаемую маску.
Принесли широкие металлические блюда с кроваво– красными кружками на них. Ворон подошел к стоящей в углу и похожей на подзорную трубу перечнице. Затем, прихватив трофей, вернулся обратно, демонстративно протерев ее ноги своим коленом.
«Пометил территорию», – хихикнула про себя она и, вновь отключившись от происходящего за столом, растворилась в будоражащих душу и тело звуках, доносившихся с площадки. Ее туфелька легонько постукивала в такт. Какая прелесть!
– Твои суши, – тронул за плечо Вадим, выводя из забытьи.
Вика обратила все свое внимание на роллы. От японской кухни, легкой и сытной одновременно, острой и нежной, не меньше удовольствия, чем от темпераментных аккордов. В зале свет почти погас, выделяя ярким пятном играющих. Она повернулась к своему патрону и несколько секунд понаблюдала за тем, как тот, негромко обсуждая дела с «турецкими братьями», с аппетитом поглощает те самые красные кружочки. Предварительно обильно поперченные и запивая все водкой.
– Это карпаччо?
– Да. Телятина. Сырое мясо, отбитое и со специями, – объяснил он и положил в рот новую горку.
«Бр-р, сырое мясо ест!», – она неприятно поежилась. Заметила, что Стас, получивший свою порцию телятины растерянно смотрит в тарелку. «Попался, голубь!»
Тот, не жуя, проглотил кусок, затем с мучительным омерзением и безысходностью замер, словно съел живого таракана. Вика покатилась со смеху.
– Запей водкой, – по-доброму посоветовала она, пожалев парня. За мясом отправилось несколько стопок огненной воды.
– Лучше бы я сырых пельменей дома пожрал, – выдавил, наконец, из себя водитель, вытирая брызнувшие из глаз слезы.
– В жизни не забудешь названия! Теперь грамотный!
«Бедный цыпленочек, целый день голодный и такое разочарование!» Вадим же невозмутимо, с аппетитом продолжал уничтожать красные кружочки. Через некоторое время в зале зажегся неяркий, рассеивающийся свет. Исполнители встали и, сопровождаемые бурными овациями, скрылись за ширмой. Вика украдкой зевнула. Но Вадим заметил:
– Спать хочешь?
– Да. «Следопыт!»
– Пошлите. Сколько с нас?
Через мгновенье появился счет. Хозяин присвистнул, затем довольно благожелательно пробормотал:
– Ну, ладно, плачу сегодня за всех, – взглянув на довольных его щедрым предложением турецких гостей, еще шире улыбнулся, подумав о чем-то своем.
Снова скрывшись в дамской комнате, Колесникова поправила свой макияж и вышла на улицу, где в машине нетерпеливо дожидался Вадим. Остальные куда-то разбрелись.
– Отвези нас в гостиницу! – скомандовал Ворон. – Завтра к семи заедешь!
Через полчаса их джип остановился возле высокого здания, относящегося еще, судя по всему, к сталинским постройкам. Очень внушительное, тяжелое и суровое. Про легкость и изящество форм говорить не приходилось. Зайдя внутрь нагромождения кирпича и мрамора, девушка увидела в центре зала на шесте огромного железного петуха.
– А он кричит?
– Да, когда за хвост дернешь! – сурово, в унисон окружающей обстановке, буркнул Ворон.
– У нас, я надеюсь, пентхаус и все такое, – в ее голосе послышались дразнящие нотки.
– Пошли! – он взял ее за локоток и легонько втолкнул в стеклянный лифт, из которого выходили французы.
Поднявшись на нужный этаж, они проследовали вдоль по коридору, устланному малиновой дорожкой, оставшейся с тех же сталинских времен. Остановились. Открыли дверь.
«Наконец-то! Есть в жизни счастье! Сейчас в душ – и спать!»
Вика обследовала номер проницательным взглядом. «Ничего особенного. Так, обычный гостиничный номер: две койки, две тумбочки, белое белье и телек». Вадим же, зайдя в комнату, бросил под скамейку свою и Викину спортивные сумки и развалился на кровати, закрыв ее полностью своим телом, не потрудившись даже снять ботинки.
– А в чем отличие пятизвездочного номера от трехзвездочного, например?
– Есть холодильник и фен. Думаю, еще халат.
– Все это и в трех звездах есть! – попыталась она поспорить. Но собеседник не в том настроении. Лучше прекратить сразу. – А халат один?
Ответа не последовало. «Я говорю глупости?» Она заглянула в белоснежную ванную и констатировала:
– Один! Номер же на двоих! Или мы с тобой похожи на сиамских близнецов? Чур, мой, ладно?
Скользнула взором по его телу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Неожиданно струящийся поток мыслей прервался – мимо нее в стеклянный кабинет проследовала, тихонько стуча каблуками, модельной походкой, так похожей на ее, женщина лет сорока. Вика даже приоткрыла рот, глядя ей вслед. Вот это женщина! Прямо Женщина! Она такой стать только мечтала! Девушка до мельчайших деталей вбирала ее образ. Понравилось все: и интересное ухоженное лицо, тело, интеллигентность, интеллект, благородство и тонкость черт, качество, приятная улыбка, лучистые глаза с прекрасным макияжем, модная, эффектная стрижка, придающая головке изящество и стиль, безупречно сидящий костюм, деловой, одновременно очень женственный и сексуальный. Красивый, элегантный темно-синий жакет, подчеркивающий фигуру и легкие, струящиеся брюки со стрелками, чуть светлее, прозрачные, сквозь которые хорошо видны идеальные ноги. В коридоре остался легкий шлейф дорогих изысканных духов.
А ведь они очень похожи! Только та постарше. Но все же что-то в этой женщине есть такое, чего нет у нее. Что же? Она быстро стала соображать – что же не так? В чем разница? Потом поняла. У нее не было той львиной доли аристократической плавности и лени, ухоженности и гордости от сознания того, что она – женщина. Эта незнакомка привыкла к ресторанам, хорошим машинам, хорошему сервису, вниманию мужчин, неторопливой беседе, проводила много времени в салонах, ухаживая за собой. Не мчалась сломя голову с утра на работу, забыв посмотреть на себя в зеркало, одев что попало под руку, и думая лишь о том, что и из чего сготовить и когда успеть погладить. Ритм жизни этой женщины другой. Главное – иная самооценка. А ее, Викина жизнь больше похожа на жизнь обычной средне-статистической бабы рабоче-крестьянского класса с небольшими излишествами. «Эта бы не стала возить грязной тряпкой по грязным подоконникам в первую неделю работы и стоять раком, разбирая коробки! И во вторую тоже. Защищена сильным мужем, его вниманием, наверняка, его деньгами, своими тоже, любит себя. Голубая мечта! Я тоже хочу такую же упаковку! Хочу мужчину, качественного, который будет видеть во мне не рабочую лошадь, а Женщину! Хочу быть Женщиной!».
Потихоньку волнение, овладевшее ею, исчезло, спуская с небес на землю, оставляя в душе приятно-тоскливый осадок. На пороге показался Вадим:
– Поехали!
Вика поднялась с насиженного гнезда и хвостом метнулась за ним. Как ей подвести разговор к налоговой инспекции? Может, хоть это удастся?
– Как сходили?
– Да, дерьмо одно. Сами ничего не знают! Разложили несколько вариантов, что можно сделать и ни один не подходит. Все слишком рискованное. Да они и сами свои варианты не советуют.
«А меня так и не позвал!»
– Теперь придется думать, что делать дальше с налогами? – спросила она, спускаясь по лестнице вслед за Вадимом.
– Да. Всю голову уже сломал!
– А почему бы Вам кому-нибудь другому не поручить голову ломать? Мне же Мухин сказал тогда, когда я еще только устраивалась и были проблемы с налогом на прибыль, – «думай, на то тебе и голова». И я все сделала – без помощи аудиторов и прочих затрат.
Хозяин, услышав это, остановился, как вкопанный, чуть не ударив ее входной дверью. Поймав дверь в последний момент, пропустил вперед и недоверчиво, свысока посмотрел:
– А то это было сложно?! Рассказывай!
Дав всем своим видом понять, что эту тему обсуждать больше не стоит, двинулся вперед.
Колесникова от обиды онемела. Затем, осознав, что спорить бесполезно, печально поплелась к машине. Не сложно! Как же! Заплатили бы миллион и все, а то и больше! Ни один не предложил ничего путного. Махнули рукой, спихнув все на нее. А если бы и она махнула рукой? Не сложно!! Вот скотина! Она так старалась, а он ее даже выслушать не захотел!
Как здорово, что нет заторов! Даже странно! Наступили вечерние сумерки, к пестревшей рекламе добавился свет фонарей, ресторанных вывесок, казино, фар машин. Мегаполис ощутимо менялся. Солнечный день большого утопающего в зелени города превращался в город великанов, гигантов, живущих в ярко-желтых светящихся небоскребах, чьи черные тени отражались в зеркальных пирамидах и кубах. По светящимся магистралям неслись дорогие глянцевые автомобили, соревнуясь в дороговизне и скорости. Дух захватывало от масштабов человеческой мысли и ее воплощений.
«Насколько Москва отличается от того же Питера! Или родной Казани! Дорогая и провинциальная одновременно. Статная, горделивая аристократка, которая приобрела свой аристократизм совсем недавно, заменив деньгами все, что было уродливо. Коммерсантка, наслаждающаяся своим недавно доставшимся богатством и не знающая, куда еще кинуть свой взор и что сделать такого, чтобы удивить всех», – созерцала мелькающие за стеклом красоты Вика.
Они проезжали мимо Москвы – реки, когда Вадим с интересом вывалился в окно – на воде, словно старинный деревянный корабль викингов с вырезанной головой, пастью дракона впереди, отпугивающий злых духов и устрашающий врагов, красовался дебаркадер. Просто поразительные размеры! Красотища! Заметив интерес шефа, Стас притормозил, позволяя лучше рассмотреть, насладиться увиденным. В его взоре читалось неподдельное уважение. «Сейчас насмотрится, потом и дома что-нибудь такое же грандиозное создаст», – прочитала она мысли водителя. Через несколько минут Ворон скомандовал:
– Заворачивай, поехали ужинать!
«Правильно! С утра маковой росинки не было!» В течение всего дня девушка терпеливо ждала, когда же Ворон вспомнит о том, что ничего не ели. «Уверена, будь у него назначена еще одна встреча, мы бы еще часа три голодали! Что его любовницы находят в совместных поездках? Или с ними он ведет себя как-то по-другому? Вряд ли!»
За все время поездки Вадим даже близко не походил на нежного и ранимого человека, который отвез ее домой после той ночи на дебаркадере. Или ей это все приснилось? Почудилось? Ведь только за этим, по сути, она сюда и поехала – побыть с ним вместе, еще раз услышать нежные слова, увидеть жгучую страсть в его глазах и желание. Понежиться в чувственности. Пока одна лишь грубость, нецензурной брань и гримасы.
Они подъехали к высокому зданию и шумной толпой протолкнулись в дверь, над которой залихватски улыбалась и подмигивала большая усатая рыба. «Наверное, рыбный ресторан», – предположила Вика и осмотрелась. Какой интерьер! Она всегда увлекалась дизайном и многое повидала, но такое! «Отлично!» – выдала она через несколько мгновений свое резюме. Ресторан обставлен со вкусом, радующим глаз и создающий гармонию в душе. Красиво и изыскано все, все продумано до мелочей, без вычурности и броских акцентов, но с изяществом и благородством линий. Девушка от избытка чувств вздохнула, чувствуя, как от этой красоты на ее спине появляются крылья, и со ступенек, ведущих о двери, плавно слетела в большой уютный зал, выполненный в испанском стиле. Вместо обычных перегородок для уединения посетителей стояли старинные, невысокие извивистые стены, напоминая древний город, его улочки. Прислоненные к ним скамейки с витыми ножками усыпаны мягкими пухлыми подушками, низкие стеклянные столы также поддерживаются ажурными завитками, от теплых розовато – желтых стен мягко отражается свет свечей, старинных канделябров, помещенных в изящно вырезанные ниши. Мягкость, грация, комфорт и дорогая старина неуловимо сочетались, вызывая чувство восторга.
Их компания сразу расположились на двух диванах, отгороженных с нескольких сторон, и радостно, предвкушая долгожданный ужин, глазела по сторонам. Вадим устало поинтересовался:
– Ты что будешь?
– Не знаю. А меню есть?
Официант принес несколько книжек в темном кожаном переплете. Вика, откинувшись на подушки и вытянув расслабленно ноги, развернула одну из них. «Вот, блин! Ничего не понятно!» Названия ни на испанском, ни на русском не вызывали никаких проблесков сознания, объясняющего что же это! «Эх, я и ворона! Ничегошеньки не знаю! Провинциальная мамзель, ничего не скажешь», – в глазах промелькнуло расстройство. У Вадима зазвонил сотовый.
– Да? Да, подъезжайте. Места есть.
– Кто-то еще будет?
– Да, наши турецкие братья сейчас подтянутся, – кивнул он, и казалось, стал не таким жестким, более расслабленным, но, одновременно с этим, чем-то недовольным.
– Подождем?
– Да, сказали, что приедут минуты через две. Видимо, где-то недалеко.
Она углубилась в исследования загадочного меню. В самом конце на глаза попались названия японской кухни. «Ура! Это нам знакомо и нами любимо!» Она облегченно выдохнула и попросила:
– Может, пока вина? Красного, полусладкого?
Ворон кивнул официанту и тот тут же подлетел к их столу:
– Вина, пожалуйста, – он назвал марку.
Таблетки, принятые утром, вызывали легкую тошноту, голова куда-то уплывала, размывая происходящее. «Ну и отрава – эти гормональные средства!»
– Я хочу в дамскую комнату, – сообщила она и направилась к выходу – туда, где еще раньше заметила вывеску.
Туалет поражал еще больше, чем обеденный зал. Выложенный изумрудного цвета кафелем уютный уголок навевал покой журчанием воды и шумом прибоя, радовал запахом морской соли и ароматических эссенций. «Как в Дисней-лэнде в Париже. Там тоже есть аттракцион с пиратами, темным небом, такими же запахами, черепами, облаками…Тут можно жить. Такой умиротворяющий туалет», – хихикнула она про себя, доставая расческу. Прополоскав рот и приняв очередную таблетку, устремилась обратно.
В их полку прибыло. Приглашенные уже сидели напротив.
– Виктория! Красавица! Какая неожиданность! Как дела?
– Тещекюр эдэрим!
– Ах, как приятно! Умница! Ты здесь по делу?
– Да, к аудиторам ездили, – решительно вмешался Вадим и угрюмо взглянул на сидящую отстраненно от него девушку. – Бросила меня совсем! Говорит, на х… ты мне не нужен. Я своего дальнобойщика люблю. Все, что я для нее ни делаю – плохо!
Вика прямо-таки опешила от подобных заявлений и, шокированная, вытаращила черные глаза. Тряхнула волосами. Он для нее что-то сделал?! Что за бред? О, Господи! И какого дальнобойщика имеет ввиду? Первый раз об этом слышит!
– Чего так уставилась? Парня, что на Кипре.
– Какой же он дальнобойщик?
– Я не помню кто! Какая разница? Знаешь, а ты от вина румяная, глазенки блестят…
Заметив неподдельный интерес Вадима, турки переглянулись, таинственно заулыбались.
– Ты уже что-то выбрала? – обратился к ней интеллигентного вида Назим.
– Да, суши.
– Ах, какая умница! Я тоже очень люблю суши! – восхитился он. Девушка почувствовала себя лет на пятнадцать моложе и с детской доверчивостью окунулась тому в глаза.
– Хватит тут слюни пускать! – обрезал незваного ухажера Вадим, и, оглядев всех, спросил: – Ну, кто что будет? Стасик?
– А ты что?
– Я – карпаччо.
– Ну, и мне давай.
Вика, томно накручивая на палец локон, наблюдала: негромкий гул голосов, легкая приятная музыка. Выпитое бесподобное по вкусу и аромату вино успокаивало, укачивало, плавно поднимало ее на морскую волну. Спуская, снова поднимало на гребень. Какое наслаждение! Повернувшись, заметила, как на небольшое возвышение, круг площадью всего несколько метров, выставляют высокие барные стулья. На площадку вышли двое молодых мужчин атлетического сложения, – высоких жгучих темпераментных испанцев с гитарами наперевес и ярко – красными шелковыми повязками на головах, прикрывающими густые блестящие кудри. Проследила за ними взглядом. В растушеванном вином сознании мелькнула догадка. «Испанская гитара! Ах! Не может быть! Они сейчас будут играть!» Вскоре раздались характерные завораживающие аккорды. В тот же момент по ее спине поползли мелкие мурашки блаженства и возбуждения. При взгляде на красивые породистые лица и фигуры, мурашки увеличились в геометрической прогрессии. О, Боже!
Она, пряча эмоции, оставив окружающим возможность лишь полюбоваться на ослепительную улыбку, взяла бокал с вином и сделала несколько глотков. Вадим поймал ее сверкающий влажный взгляд и недобро усмехнулся. Сразу же взглянул более внимательно, но было поздно – эта маленькая лицемерка уже успела спрятать глаза и нацепить привычную непроницаемую маску.
Принесли широкие металлические блюда с кроваво– красными кружками на них. Ворон подошел к стоящей в углу и похожей на подзорную трубу перечнице. Затем, прихватив трофей, вернулся обратно, демонстративно протерев ее ноги своим коленом.
«Пометил территорию», – хихикнула про себя она и, вновь отключившись от происходящего за столом, растворилась в будоражащих душу и тело звуках, доносившихся с площадки. Ее туфелька легонько постукивала в такт. Какая прелесть!
– Твои суши, – тронул за плечо Вадим, выводя из забытьи.
Вика обратила все свое внимание на роллы. От японской кухни, легкой и сытной одновременно, острой и нежной, не меньше удовольствия, чем от темпераментных аккордов. В зале свет почти погас, выделяя ярким пятном играющих. Она повернулась к своему патрону и несколько секунд понаблюдала за тем, как тот, негромко обсуждая дела с «турецкими братьями», с аппетитом поглощает те самые красные кружочки. Предварительно обильно поперченные и запивая все водкой.
– Это карпаччо?
– Да. Телятина. Сырое мясо, отбитое и со специями, – объяснил он и положил в рот новую горку.
«Бр-р, сырое мясо ест!», – она неприятно поежилась. Заметила, что Стас, получивший свою порцию телятины растерянно смотрит в тарелку. «Попался, голубь!»
Тот, не жуя, проглотил кусок, затем с мучительным омерзением и безысходностью замер, словно съел живого таракана. Вика покатилась со смеху.
– Запей водкой, – по-доброму посоветовала она, пожалев парня. За мясом отправилось несколько стопок огненной воды.
– Лучше бы я сырых пельменей дома пожрал, – выдавил, наконец, из себя водитель, вытирая брызнувшие из глаз слезы.
– В жизни не забудешь названия! Теперь грамотный!
«Бедный цыпленочек, целый день голодный и такое разочарование!» Вадим же невозмутимо, с аппетитом продолжал уничтожать красные кружочки. Через некоторое время в зале зажегся неяркий, рассеивающийся свет. Исполнители встали и, сопровождаемые бурными овациями, скрылись за ширмой. Вика украдкой зевнула. Но Вадим заметил:
– Спать хочешь?
– Да. «Следопыт!»
– Пошлите. Сколько с нас?
Через мгновенье появился счет. Хозяин присвистнул, затем довольно благожелательно пробормотал:
– Ну, ладно, плачу сегодня за всех, – взглянув на довольных его щедрым предложением турецких гостей, еще шире улыбнулся, подумав о чем-то своем.
Снова скрывшись в дамской комнате, Колесникова поправила свой макияж и вышла на улицу, где в машине нетерпеливо дожидался Вадим. Остальные куда-то разбрелись.
– Отвези нас в гостиницу! – скомандовал Ворон. – Завтра к семи заедешь!
Через полчаса их джип остановился возле высокого здания, относящегося еще, судя по всему, к сталинским постройкам. Очень внушительное, тяжелое и суровое. Про легкость и изящество форм говорить не приходилось. Зайдя внутрь нагромождения кирпича и мрамора, девушка увидела в центре зала на шесте огромного железного петуха.
– А он кричит?
– Да, когда за хвост дернешь! – сурово, в унисон окружающей обстановке, буркнул Ворон.
– У нас, я надеюсь, пентхаус и все такое, – в ее голосе послышались дразнящие нотки.
– Пошли! – он взял ее за локоток и легонько втолкнул в стеклянный лифт, из которого выходили французы.
Поднявшись на нужный этаж, они проследовали вдоль по коридору, устланному малиновой дорожкой, оставшейся с тех же сталинских времен. Остановились. Открыли дверь.
«Наконец-то! Есть в жизни счастье! Сейчас в душ – и спать!»
Вика обследовала номер проницательным взглядом. «Ничего особенного. Так, обычный гостиничный номер: две койки, две тумбочки, белое белье и телек». Вадим же, зайдя в комнату, бросил под скамейку свою и Викину спортивные сумки и развалился на кровати, закрыв ее полностью своим телом, не потрудившись даже снять ботинки.
– А в чем отличие пятизвездочного номера от трехзвездочного, например?
– Есть холодильник и фен. Думаю, еще халат.
– Все это и в трех звездах есть! – попыталась она поспорить. Но собеседник не в том настроении. Лучше прекратить сразу. – А халат один?
Ответа не последовало. «Я говорю глупости?» Она заглянула в белоснежную ванную и констатировала:
– Один! Номер же на двоих! Или мы с тобой похожи на сиамских близнецов? Чур, мой, ладно?
Скользнула взором по его телу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74