С отсутствующим видом она перебрала его содержимое, но, так и не доведя просмотр до конца, закрыла саквояж и вздохнула. Тетушка ее сидела за столом, не сводя с нее взгляда. Чань стоял у дверей. Свенсон расположился у стола рядом с тетушкой – все его попытки помочь сборам были отвергнуты горничными.
– Если эти люди еще не пришли, то, может быть, и не придут никогда, – сказала тетушка. – Может быть, нам нет никакой нужды уезжать. Если они не знают Селесту…
– Дело не в том, знают они вашу племянницу или нет, – тихо сказал Свенсон. – Им по меньшей мере известно, кто такой я и Чань. Поскольку они знают, что мы были здесь, то станут вести наблюдение за отелем. И очень скоро выследят вашу племянницу.
– Они уже это сделали, – сказал от дверей Чань.
– А когда они начнут действовать, – продолжил Свенсон, – то, как сказала ваша племянница, и ваша жизнь будет в опасности.
– Но, – гнула свое тетушка, – если их нет здесь сейчас…
– Это наша удача, – сказала мисс Темпл. – Это означает, что нам всем удастся убраться отсюда незаметно.
– Это еще вопрос, – сказал Чань.
Мисс Темпл вздохнула. Большой вопрос. За каждым выходом, возможно, наблюдают. Единственная их надежда и упование были на то, что наблюдающие не обратят внимания на двух горничных со старухой.
– Уж вы постарайтесь, сэр… чтобы все прошло без сучка и задоринки! – недовольно буркнула тетушка Агата так, словно Чань был слугой, который такой прелюдией рассчитывал увеличить причитающуюся ему плату.
Мисс Темпл вздохнула и поднялась.
– Мы должны исходить из того, что портье, назвавший номер, в котором поселился доктор, получил деньги и будет доносить на нас и дальше. Мы должны отвлечь его, когда тетушка с горничными будут покидать отель. Наблюдатели на улице не обратят на них внимания, если только не получили на сей счет специальных указаний. Выйдя из отеля, – сказала она тетушке, – вы должны экипажем отправиться прямо на вокзал, а оттуда на побережье – на южный берег, в Кейп-Руж, там должно быть много гостиниц. А я, когда мы будем в безопасности, отправлю вам письмо на почту, до востребования.
– А что будешь делать ты? – спросила Агата.
– Ну, мы-то выберемся без труда, – сказала она, выдавливая из себя улыбку. – И скоро все это закончится.
Она посмотрела на Свенсона и Чаня, ища в них поддержки, но выражения лиц обоих не убедили бы даже и доверчивое дитя. Она поторопила горничных – пора заканчивать и одеваться.
* * *
Мисс Темпл понимала, что пойти к мистеру Спаннингу должна она сама, потому что от мужчин будет больше пользы, если они помогут женщинам с багажом, к тому же при этом у них было больше шансов остаться незамеченными. Она смотрела, как Чань и Свенсон по коридору направляются к малой лестнице с сундуком тетушки. Горничные шли с двух сторон Агаты, поддерживая старушку, и несли собственную поклажу. Сама мисс Темпл с большим саквояжем и сумочкой направилась на главную лестницу, напустив на себя как можно более беззаботное выражение и весело кивая на ходу другим постояльцам. На втором этаже она вышла на большой балкон над великолепным холлом, а оттуда – на изгиб главной лестницы. Кинув взгляд над перилами, она не заметила внизу солдат в черном, но сразу же за дверями находились двое в коричневых плащах. Она продолжила спуск по широкой лестнице и наконец увидела за стойкой мистера Спаннинга, который тут же поймал ее взгляд. Она широко ему улыбнулась. Мисс Темпл приближалась к конторке портье, а глаза Спаннинга метались по холлу, и она, прежде чем он успел бы подать кому-нибудь условный сигнал, весело обратилась к нему:
– Мистер Спаннинг!
– Мисс Темпл? – осторожно ответил он; в его обычно услужливых манерах теперь отчетливо чувствовалась хитрость.
Она подошла к стойке (уголком глаза поглядывая – не появился ли кто следом за ней с лестницы?), наблюдая за главным входом в зеркало, висящее за спиной Спаннинга. Люди в плащах заметили ее, но внутрь, судя по всему, заходить не собирались. Мисс Темпл, изменяя собственным привычкам, приподнялась на цыпочки и игриво водрузила локотки на стойку.
– Уверена, вы знаете, почему я пришла. – Она улыбнулась.
– Знаю? – ответил Спаннинг, выдавливая из себя подобострастную ухмылку, совершенно не соответствующую его облику.
– Знаете. – Она подмигнула ему.
– Я теряюсь в догадках…
– Вы, наверно, были так заняты, что это выскочило у вас из головы… – Она оглядела пустой холл. – Хотя это на вас и не похоже. Скажите мне, мистер Спаннинг, неужели вы были так уж заняты?
Она по-прежнему улыбалась, но в ее пока что любезном тоне послышалась стальная нотка.
– Как вам известно, мисс Темпл, мои обычные обязанности весьма…
– Да-да, но неужели вы могли забыть?
Спаннинг откашлялся, посмотрел на нее подозрительно:
– Позвольте поинтересоваться…
– Я давно хотела вас спросить, – продолжила мисс Темпл, – каким бриолином вы пользуетесь, потому что у вас волосы всегда так… ухожены. Я бы хотела, чтобы все мужчины в городе выглядели таким образом, но не знала, что им порекомендовать… а вас спросить всегда забывала!
– Это «Бронсонс», мисс.
– «Бронсонс»? Отлично. – Она подалась вперед с неожиданно посерьезневшим лицом. – А вы никогда не боялись огня?
– Огня?
– Ну, скажем, вы не боялись наклониться слишком близко к свече? – Она усмехнулась. – Ах, как приятно посмеяться. Но я совершенно серьезно, мистер Спаннинг. И я требую ответа – как бы вы ни пытались меня очаровать!
– Уверяю вас, мисс Темпл…
– В чем, мистер Спаннинг? В чем вы хотите меня уверить?
Больше она не улыбалась – она смотрела прямо в глаза портье. Он не ответил. Она опустила свою зеленую сумочку на стойку, громыхнув ее содержимым, вовсе не обычным для дамской сумочки. Спаннинг увидел, как мисс Темпл ловко направила сумочку на него – манеры ее по-прежнему оставались любезными, но в них появилось что-то необъяснимо угрожающее.
– Как именно могу я вам помочь? – робко поинтересовался он.
– Я отправляюсь в путешествие, – сказала она. – Как и моя тетушка, которая, впрочем, едет в другое место. Я хочу сохранить за собой мой номер. Полагаю, чек решит все проблемы?
– Конечно. Но вы вернетесь?
– В нужное время.
– Понимаю.
– Отлично. Кстати, вам известно, что этот отель некоторое время назад был наводнен иностранными солдатами?
– Неужели?
– Их явно направили на второй этаж. – Она оглянулась и перешла на шепот. Спаннинг непроизвольно наклонился к ней. – Вы знаете, мистер Спаннинг… вы знаете, какой звук издает человек, когда его бьют… бьют так сильно, что он уже не может кричать от боли?
Мистер Спаннинг вздрогнул и моргнул. Мисс Темпл подвинулась еще ближе к нему.
– Я это говорю, потому что знаю.
Спаннинг промолчал. Мисс Темпл выпрямилась и улыбнулась.
– Полагаю, сапоги и шинель доктора у вас?
* * *
Она вернулась по главной лестнице на второй этаж, а потом стремглав бросилась по коридору к малой лестнице, зажав свою зеленую сумочку в правой руке, сапоги – в согнутой левой, на которую была наброшена шинель доктора. Свой саквояж, набитый ненужным ей тряпьем, она оставила у Спаннинга, попросив портье присмотреть за ее багажом, пока она не соберется окончательно, что, сообщила она, вероятнее всего, произойдет после завтрака – таким образом она давала знать (и солдатам в том числе), что она (а по логике, подсказанной сапогами, и Свенсон с Чанем) несколько следующих часов проведет в ее номере. Когда из холла ее уже не было видно, мисс Темпл подобрала, как смогла, платье и устремилась бегом по ступенькам. Если им повезло, то ее товарищи воспользовались ее отвлекающими маневрами, чтобы вывести тетушку с горничными через служебный выход. Швейцары должны были взять багаж и найти коляску, что позволило бы Свенсону и Чаню остаться незамеченными внутри отеля. Но, может быть, солдаты, двигающиеся гораздо быстрее ее, в этот самый момент уже входили в холл. Она добралась до четвертого этажа, остановилась и прислушалась. Не услышав звука шагов, она понеслась дальше. На восьмом этаже она остановилась еще раз – от бега она раскраснелась и тяжело дышала. Ей прежде не доводилось бывать на этом последнем этаже, и потому она понятия не имела, где найти то, что, по заверениям Чаня, должно быть здесь. Она пошла по коридору мимо дверей – обычных дверей, ведущих в номера, потом завернула за угол; здесь коридор кончался. Она повернулась в другую сторону – там был такой же тупик. Вспотевшая и запыхавшаяся после подъема, мисс Темпл испуганно подумала о том, какие неожиданности могут еще поджидать ее здесь, наверху. Она раздраженно прошептала (а скорее прошипела) окружающему ее воздуху: «Черррт!»
Услышав скрип, она резко обернулась. Часть оклеенной обоями ярко-красной стены подалась вперед на не замеченных ею петлях, и она увидела доктора Свенсона, а за ним – на узкой лестничке, по крутизне больше похожей на трап, Чаня, силуэтом в открытом дверном проеме, ведущем на крышу. Несмотря на отчаяние, владевшее ею еще мгновение назад, она не могла скрыть восхищение перед тем, как хитро тут была спрятана потайная дверь.
– Боже мой, – воскликнула она, – да тот, кто это сделал, умнее семи мудрецов!
– Ваша тетушка благополучно уехала, – сказал Свенсон, выходя в коридор, чтобы забрать вещи.
– Рада это слышать, – сказала мисс Темпл. Доктор натянул на себя свою шинель, которая (когда ее почистили и отпарили) восстановила свою прежнюю военную строгость. – Я совсем не заметила эту дверь, – продолжала она, восхищаясь конструкцией петель. – Просто не представляю, как ее можно найти…
– За вами никто не гнался? – прошипел Чань с лестницы.
– Нет, я никого не видела, – прошептала в ответ мисс Темпл. – В холле я их не видела… Ой!
Она резко повернулась, потому что рука доктора Свенсона вцепилась ей в плечо.
– Прошу прощения! – сказал он, восстанавливая равновесие и натягивая правый сапог. Одной рукой сделать это было невозможно, и он был вынужден делать это двумя, неловко прыгая на другой ноге.
– Нам нужно поторапливаться, – сказал Чань.
– Минутку, – прошептал Свенсон.
Первый сапог был почти что на месте. Мисс Темпл ждала. Испытание ему предстояло не из легких, и она попыталась приободрить его словами:
– Я еще никогда не была на такой высокой крыше. Оттуда, наверно, открывается прекрасный вид!
Видимо, она сказала что-то не то. Свенсон поднял на нее глаза, лицо его побледнело, и он принялся натягивать второй сапог.
– С вами все в порядке, доктор? Я знаю, вам удалось отдохнуть всего несколько часов…
– Идите вперед, – сказал он как можно более небрежным тоном, в котором не было уверенности. Он натянул второй сапог до половины, потерял равновесие, опустил ногу на пол, наступая на голенище, – сапог, словно пойманная рыба, болтался у него на ноге. – Я пойду за вами… уверяю вас…
– Доктор! – прошипел Чань. – Все будет в порядке. Крыша широкая, и ничего похожего на карабканье по трубе здесь не будет!
– По трубе? – спросила мисс Темпл.
– Гм… да… труба… – пробормотал доктор Свенсон.
– Я подумала, что вы проделали это с блеском.
– Чань ухмыльнулся из дверного проема.
– У меня боязнь высоты. Мучительная боязнь…
– Я тоже земное растение, – улыбнулась мисс Темпл. – Мы будем помогать друг другу – идемте!
Она с холодком на сердце бросила взгляд над его плечом, с облегчением увидела, что коридор пуст, и взяла его под руку. Он впихнул ногу в сапог почти до конца – последний самый трудный сантиметр никак не давался ему. Они вошли в дверь.
– Закройте ее поплотнее, – прошептал Чань, который по-прежнему стоял над ними. – Лучше, чтобы они не заметили, что мы взломали замок.
* * *
Небо наверху было серым и таким низким, что, казалось, до него можно достать рукой, а солнце спряталось за плотным скоплением зимних туч. Воздух был прохладный и влажный, и будь ветер немного посильнее, мисс Темпл решила бы, что она на берегу моря. Она с удовольствием вздохнула полной грудью, посмотрела вниз и с удивлением обнаружила, что под ногами у нее хрустящий слой просмоленной бумаги и медной кровли; вот оно, значит, каково это – быть на крыше! За ней присел на корточки доктор Свенсон, боровшийся со своим левым сапогом, глаза его были устремлены в кровлю. Чань заклинил дверь щепкой, чтобы она не открывалась, сделал шаг в сторону и вытер руку о пальто. Она увидела, что в другой руке у него ее саквояж – она совсем о нем забыла и теперь протянула было руку, чтобы взять его, но Чань покачал головой и кивнул в сторону ближайшего здания.
– По-моему, нам в эту сторону – на север, – сказал он.
– Если уж так надо, – пробормотал Свенсон. Он встал, по-прежнему стараясь не поднимать глаз. Мисс Темпл поняла, что пришло ее время действовать.
– Прошу прощения, – сказала она, – но, прежде чем мы отправимся вместе дальше, я думаю… я убеждена… что мы должны поговорить.
Чань нахмурился.
– Они могут появиться в любую…
– Да, хотя я так не думаю. Скорее всего, они ждут нас на улице или ждут, когда мистер Спаннинг будет уверен, что постояльцев в соседних номерах не потревожат крики. Я уверена, что по крайней мере несколько минут у нас есть.
Двое мужчин посмотрели друг на друга. Она увидела сомнение в их взгляде и демонстративно откашлялась, заставляя их повернуться к ней.
– К великому смятению моей единственной родственницы, я волею судеб оказалась в обществе двух мужчин на самой грани… если это то слово… приличия. Еще сегодня утром мы не знали друг друга. В это мгновение ни у кого из нас нет убежища. Чего я хочу… чего я требую… мы должны без всяких экивоков заявить, чего каждый из нас хочет добиться в этом деле, кому мы служим. Короче говоря, в чем состоит наше соглашение?
Она замолчала, ожидая их реакции. Они хранили молчание.
– Я не считаю эту просьбу чрезмерной, – сказала мисс Темпл. Свенсон кивнул ей, посмотрел на Чаня и, залезая в карман, пробормотал:
– Извините… сигарету… она отвлечет меня от высоты… от этой безбрежности открытого пространства… – Он снова посмотрел на мисс Темпл. – Вы правы. Это вполне резонно. Мы друг друга не знаем – нас свел случай.
– Мы могли бы сделать это позднее, – сказал Чань, голос его был готов сорваться.
– И когда же? – спросила мисс Темпл. – Мы ведь даже не знаем, куда направляемся. Мы решили, как нам действовать? Кого искать? Конечно, не решили, потому что мы исходим каждый из того, что произошло лично с ним.
Чань раздраженно вздохнул. Еще через мгновение он резко кивнул, словно приглашая ее начать, что мисс Темпл и сделала.
* * *
– На меня напали, я была вынуждена сорваться с места. Мне угрожали и лгали… Я ищу справедливости… а это означает, что я должна полностью расплатиться с каждым, кто участвовал в этом. – Она перевела дыхание. – Доктор?
Доктор помолчал, закуривая сигарету, вернул портсигар в карман, выдохнул клуб дыма и кивнул ей.
– Я должен спасти моего принца – невзирая ни на какие заговоры, мой долг состоит в том, чтобы освободить его. Я не сомневаюсь, что это повлечет за собой угрозу войны, но выбора у меня нет. Кардинал?
Чань помолчал, словно считая этот разговор бессмысленным и Формальным, но потом заговорил тихой скороговоркой:
– Если я оставлю то, что случилось со мной, без последствий, то лишусь работы, дома и репутации. Я отомщу, я должен, как я сказал, сохранить свое имя. Этого вам достаточно?
– Достаточно.
– Все эти фигуры связаны между собой и смертельно опасны, – сказал Чань. – Хотим ли мы покончить с ними… самым радикальным способом?
– Вообще-то говоря, я бы настаивала на этом, – сказала мисс Темпл.
Потом заговорил доктор Свенсон:
– И я тоже. Что бы ни случилось с Карлом-Хорстом, дело должно быть доведено до конца. Этот заговор… эта клика… не могу сказать, что движет ее членами, но знаю, что все вместе они как гной вокруг раны, как рак. Если не удалить опухоль полностью, то она даст метастазы и вырастет снова, еще более зловредная, чем прежде. Ни один из нас или тех, кто нам дорог, не будет в безопасности.
– Тогда мы договорились, – сказал Чань.
Он иронически улыбнулся и протянул руку. Доктор Свенсон сунул сигарету в рот и освободившейся рукой взялся за руку Чаня. Мисс Темпл положила свою маленькую ручку на две мужские. Она понятия не имела, какой смысл имеет этот жест (хотя что-то интригующее в нем было), но подумала, что в жизни еще не была счастливее. Поскольку она согласилась на что-то в высшей степени серьезное, то постаралась сдержаться, чтобы не хихикнуть, но чего она не смогла сдержать – так это улыбки, засиявшей на ее лице.
* * *
– Отлично! – заявила мисс Темпл. – Я рада, что мы высказались так откровенно. А теперь другой вопрос, как я уже говорила, – что делать дальше? Что нам делать – искать другого убежища? Должны ли мы предпринять атаку, и если да – то на что направить удар? На «Сент-Ройял»? На министерство? На Харшморт?
– Прежде всего я бы хотел убраться с крыши, – сказал Чань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101