Светлана ничего не ответила, и он горячо продолжал:
- Я разговаривал со многими афганцами. Да и Сало то же самое говорит, О плен
ных со временем все становится известно. Подумай сама: ведь скоро год как
он пропал! Так что же, ты его всю жизнь собираешься ждать? Может, у тебя их дв
е?
- Всю жизнь, - просто ответила Света. - Я ему поклялась.
- Ну и глупо! - запальчиво выкрикнул Марк. - Клятва - это слова, а реальная жизн
ь сильнее слов! Если себя не жалеешь, подумай о ребенке! Каково ему будет р
асти без отца?
- Хватит, Марик! - рассердилась Светлана. - Опять ты за свое! Будто я сама все н
е понимаю. Дело не в словах, хотя данное слово нужно держать. Пока не приде
т похоронка, ни о чем и думать не стану!
- Ладно! Время тебя образумит, - успокоился Марк. - Давай я отвезу тебя домой.
Наверное, тебе нужно поторопиться к сынишке. Да и у меня чего-то голова раз
болелась.
Он быстро поймал такси и подвез ее к дому.
- Я тебе завтра позвоню. И вы с матерью не стесняйтесь, вызывайте, когда пон
адоблюсь, - крикнул он ей вслед. - Поцелуй за меня Петеньку!
Такси отъехало, и Светлана в мрачной задумчивости вернулась домой.
- Ну как вы тут без меня? - с беспокойством спросила она у открывшей дверь ма
тери, снимая пальто и вешая в стенной шкаф.
- А как же я тебя вырастила? - вопросом на вопрос ответила Вера Петровна. - Ду
маешь, позабыла, что надо делать с маленьким ребенком? Лучше, чем ты, с ним у
правляюсь. Тебе скоро снова его кормить.
- Ладно, не обижайся, - Света обняла мать и всплакнула. - Ты знаешь, Марик увер
ен, что Миша уже не вернется. Считает, что все сроки прошли. Если б был в плен
у, это стало бы известно.
- Если честно, - Вера Петровна посмотрела на дочь своими ясными серыми глаз
ами, - я тоже так думаю, но не говорю, чтобы тебя не расстраивать. А больше он
ни о чем не толковал? - как бы ненароком спросила она. - Сдается мне, у него к т
ебе не только дружеский интерес.
- Это уж точно. Хоть сейчас готов заменить погибшего, как считает, друга, - ра
внодушно сообщила матери Светлана. - Уверяет, что будет любить Петю как ро
дного сына.
- А что, и мне кажется, что Марик для этого подходит. Он ведь давно по тебе ст
радает, - неожиданно поддержала его Вера Петровна. - Только его кандидатур
а у отца не пройдет.
- Меня эта проблема не волнует, но все же интересно знать причину, - полюбоп
ытствовала дочь. - Старая неприязнь к евреям? Это у него какая-то болезнь.
- Вот именно, - подтвердила Вера Петровна. - Никогда не понимала, почему он, к
оммунист, делит людей по национальности. Но может, отец переменился? Давн
о уж по этому поводу не высказывался. Марик - хороший парень и очень любит
тебя, доченька! Я все-таки прозондирую почву, - упрямо наклонила голову. - Вд
руг ты передумаешь? Петенька ведь быстро растет. Ладно, иди кормить ребен
ка.

* * *

Иван Кузьмич Григорьев появился дома только в конце следующей недели. На
этот раз он по служебным делам посетил Париж и Брюссель, и настроение у не
го было отличное. Приняв горячую ванну и отдохнув с дороги, он произвел тр
адиционную раздачу подарков и явился к обеду в новой дорогой тройке.
- Ты, Ваня, хотя бы пиджак снял, - резонно заметила Вера Петровна. - Ведь пятна
посадишь.
- Нам, богачам, это нипочем, - весело отозвался Григорьев, но все же повесил п
иджак на спинку стула. - Вы знаете, сколько этот костюм стоит? Дороже новог
о цветного телевизора! На Елисейских полях покупал. Самый шик!
Он налил себе бокал коньяка, пододвинул блюдо с заливной осетриной и нач
ал делиться впечатлениями.
- В Европе уже весна, а в Брюсселе вообще тепло. Какие там рыбные ряды! Думае
те, это базар? Вовсе нет, - восторгался он столицей Бельгии, - Это улица сплош
ных рыбных ресторанов. Почти у каждого выставка даров моря, и чего на ней т
олько нет! Я таких экземпляров никогда и в глаза не видывал.
- Ты хоть посидел там в ресторанчике? Отведал эти диковины? - поинтересовал
ась Светлана.
- Да некогда было. Прошлись вечером, поглазели. Но зато, когда ехали в аэроп
орт, что я видел, - он машинально понизил голос, и глаза у него замаслились. -
Вдоль канала, а может быть, речки стоят низенькие домики, и в их окнах, как в
витринах, сидят проститутки. Каких только там нет! Белые, черные, худые, гр
удастые - на любой вкус. Во - как загнивают капиталисты!
- А ты, папуля, поближе с ними познакомился? - насмешливо спросила дочь. - Как
они на твой вкус?
- Чего ты мелешь? - смутился Иван Кузьмич. - Я это привел, чтобы показать, что к
апитализм делает с женщинами.
Он окинул Свету недовольным взглядом и с явным намеком сообщил:
- А в Париже я повидал Надю с Олегом. Мы даже вместе поужинали в самом шикар
ном ресторане, “Максиме”. Ну и здорово живут. Выглядят, как настоящие евро
пейцы. Ведь и ты могла бы так жить, если бы захотела, - не преминул уколоть он
дочь. - Ты должна была быть на месте Нади!
- Я бы от Парижа не отказалась, - спокойно возразила ему Светлана. - Если бы н
а месте Олега был Миша. Но жить без любви, - она осуждающе взглянула на отца
, - это значит не знать счастья!
- Однако Надя не жалуется! - разозлился Григорьев. - Сглупила ты, дочка, вот т
еперь и маешься одна с ребенком. Ну ладно, извини, что погорячился, - спохва
тился он, - мне просто за тебя стало обидно. Думаешь, приятно было слушать, ч
то они тебе сочувствуют?
- Нужно мне больно их сочувствие, - беззлобно парировала его выпад Света. - З
ато у меня есть Петенька! А им еще нужно постараться.
- Ладно, замнем, - дал задний ход отец. - Я лучше расскажу вам про Париж. Вот, к п
римеру, знаете вы, почему, приходя в богатую квартиру, люди сравнивают ее с
Лувром? - Обвел их снисходительным взглядом, объяснил:
- Потому, что в этом музее всего напихано невпроворот. Картины, скульптуры
, древности и богатства французских королей. В общем, сборная солянка. За м
есяц не осмотришь.
- Значит, не удалось как следует познакомиться? - глухо отозвалась супруга.

- К сожалению, так. Не на экскурсию ведь ездил, - с важным видом взглянул он н
а нее. - Но основное все же показали. Ночной Париж с Эйфелевой башней, краси
во подсвеченной огнями, Монмартр, где мы побывали в “Мулен руж”.
- А в Версаль вас свозили? - дорожа миром, подала голос Света.
- Само собой. Но он меня разочаровал, - снова повеселел Иван Кузьмич. - Ничего
особенного! Наш Петергоф мне больше нравится. Даже твое родовое Арханге
льское, - хохотнул он, - мало чем ему уступает.
Они закончили обедать, и Светлана ушла к себе заниматься с сыном, а Иван Ку
зьмич и Вера Петровна перешли в гостиную. Супруг удобно устроился на див
ане и взял было в руки газеты, но она его остановила.
- Послушай, Ваня, нам нужно посоветоваться, - требовательно произнесла она
, присаживаясь рядом, - насчет Светы и Петеньки. Отложи газеты!
- Так вроде с ребенком все в порядке, - насторожился муж. - Что случилось?
- Ты вот не спрашиваешь, - печально промолвила Вера Петровна, - а похоже, Мишу
мы больше не увидим.
- А что, похоронка пришла? - равнодушно спросил Григорьев. - Я знал, что так и б
удет.
- Нет, но все считают, что он погиб. Кроме Светы. Она все еще надеется.
- Ничего, когда-нибудь перестанет дурью мучиться, - со злостью произнес он. -
Пусть пожинает, что посеяла.
- Будь благоразумным, Ваня, - укоризненно покачала головой Вера Петровна. -
Это же касается не только Светы, а нашего внука. Мальчику нужен отец! Такой
, который бы по-настоящему любил нашу дочь и Петеньку.
- Ну и что: ты знаешь такого человека? - усмехнулся супруг. - Если так, то счита
й, нашей дочери повезло!
- Есть такой человек, и ты его знаешь, - просто и серьезно ответила она, не пр
инимая его иронии, - это Марик. Он много лет влюблен в Свету, лучший друг Миш
и, и сможет заменить его сыну отца. Кроме того, у него с нашей дочерью общее
дело - служение искусству.
По мере того как она говорила, лицо у Ивана Кузьмича все более багровело, а
брови сошлись в одну гневную линию. Однако он совладал с собой и лишь сокр
ушенно развел руками.
- Ну что можно от тебя услышать путного? Когда ты растеряла последние шари
ки, - хрипло произнес он, кипя от возмущения. - Ты совсем хочешь загубить жиз
нь дочери? - Повысил тон, продолжал срывающимся голосом.
- Мало того, что позволила ей сойтись с парнем без загса и стать матерью-од
иночкой, теперь вообще хочешь из нее подстилку сделать?
Григорьев выпрямился и с ненавистью поглядел на некогда любимую жену.
- Так вот. Слушай и запоминай! Никогда мой внук не будет носить фамилию Аве
рбах, а дочь не выйдет за него замуж! Пусть лучше умрет. В своем доме, чтобы я
его больше не видел. Ишь чего захотел?
- Но я не пойму, Ваня, чем Марик перед тобой провинился? - пыталась возразить
Вера Петровна. - Если тебе его фамилия не нравится, то дети по закону могут
носить фамилию матери.
- Ты, значит, считаешь, что у нас еще мало Ивановых по матери? - скривил губы с
упруг. - Еще нужно наплодить?
- Значит, все дело в национальности, - укоризненно покачала головой Вера Пе
тровна. - Какой же ты коммунист, Ваня? Ведь у вас на знамени написано: “всеоб
щее равенство и братство”, вы ведь - интернационалисты!
- А ты все всерьез, как ребенок, воспринимаешь? Может, и то, что царапают на з
аборах? - издевательски рассмеялся Григорьев. - Да уж, ума ты и к старости, ви
дно, не наберешься.
Он встал и грузно навис над испуганной Верой Петровной.
- Вот результаты твоей глупости. Дочка хитрой Лидки Деяшкиной замужем за
дипломатом, живет в Париже, счастлива. А твоя дочь - горе мыкает, - он презрит
ельно скривил губы. - Стала матерью-одиночкой. Позор!
Выпустив пар, Иван Кузьмич немного остыл, взял себя в руки и, сознавая собс
твенное превосходство, объявил:
- Мы с тобой давно перестали понимать друг друга. Но не все еще потеряно. Гл
авное - не доводи меня, Вера, чтобы вы со Светой стали мне противны. Ну что вы
без меня? Нуль без палочки. На что будете жить? Так что, если у нас не получа
ется мир - пусть будет перемирие!
Сказав это, Григорьев, не дожидаясь ее ответа, величественно проследовал
в свой кабинет, а Вера Петровна осталась сидеть одна, проливая слезы и упр
ямо повторяя:
- Неправда, Света будет счастлива! Она достойна этого. Есть Бог на небе!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45