- Теперь ты понимаешь, сэр Уррий? Увы, шар не подвластен простым
смертным. Ты согласишься доставить его в Ирландию? Разумеется, твою личную
неприкосновенность мы гарантируем.
- Я не знаю, - сказал Уррий и, чтобы оттянуть решение этого вопроса, он
добавил твердо: - Я должен посоветоваться со своим отцом. Его сейчас нет
в замке. Вам придется подождать!
- Мы подождем, - согласился Верховный Координатор Фоор. Он готов ждать.
Больше он не провалит выпавшее на его долю святое испытание - великий
Алвисид вновь будет ступать по грешной земле и творить свой справедливый суд.
Верховный Координатор кивнул Уррию на прощанье и повернул коня к лесу.
Отряд алголиан через несколько мгновений скрылся за поворотом дороги.
Уррий вздохнул и продолжил путь к замку. Ночью к нему должна придти
Лорелла. Скорее бы кончился этот день, замечательный день, один из
лучших в его жизни! Скорее бы наступила ночь!

Глава десятая. ТАЙНЫЙ ВИЗИТ

ЭПИГРАФ: "О, я не тот, увы! над кем бессильны годы,
Чье горло медное хранит могучий вой
И, рассекая им безмолвие природы,
Тревожит сон бойцов, как старый часовой."
Шарль Бодлер

Камелот - прекраснейшая из всех столиц в мире! Так был убежден благородный
сэр Отлак, граф Маридунский, и ничто не могло поколебать его мнения,
сколько бы ни доказывал барон Ансеис, что красивее Парижа в мире нет ни
одного города.
Строгие суровые здания, величественные порталы и колонны, пышные дворцы и
торжественные соборы, множество таверн, гостиниц, ремесленных мастерских,
лавок и магазинчиков, где всегда можно заказать и купить все необходимое
рыцарю. Широкие улицы (по сравнению с тем же Лондоном, где узкие
переулки вечно залиты зловонными отбросами и где, бывает, двум благородным
рыцарям просто не разъехаться) вымощены булыжником, здания свежеокрашены и
радуют взгляд. Впрочем, в районы, где ютится городская беднота, граф
Маридунский никогда не заезжал, посему другого Камелота, кроме строгого и
красивого не знал и искренне полагал, что другого и не существует вовсе.
Сэр Отлак любил этот город, где каждый камень дышал славной историей
королевства логров. Почти с каждым дворцом, почти с каждой гостиницей
у него были связаны романтические, приятные, иногда досадные и
забавные, вызывающие либо неприятный укол, либо добродушную усмешку,
воспоминания.
Едва многочисленный отряд из трех знатных рыцарей и их свиты приблизился к
открытым воротам Камелота, стоящий на балконе над воротами герольд поднес к
губам трубу с флагом Верховного короля и троекратно приветствовал
прибывших гостей столицы.
- В лето двести двенадцатого года со времен Великой Потери Памяти на
ристалище у загородного королевского замка в Роквуде состоится
блистательный ежегодный турнир Верховного короля Британии, -
торжественно провозгласил герольд, увидев, что приезжие обратили на
него взгляды. - Шесть лучших рыцарей королевства: сэр Ковердэйл,
граф Веруламский и сэр Гловер, граф Камулодунский, а также сэр Хьюс
Ганский и сэр Ричард Блэкмор и с ними сэр Гиллан Странгорский и сэр
Ральф Хэйзвулд вызывают на поединки всех желающих сразиться с ними
рыцарей. Турнир начнется завтра в полдень и все благородные рыцари,
желающие сразиться с зачинщиками турнира, должны представить главному
герольду турнира свои щиты и доспехи сегодня до тушения огней. Так же
в первый день турнира состоятся смертный бой сэра Ричарда Насьена и
принца Селиванта Сегонтиумского. После рыцарских поединков
продемонстрируют свое искусство маги и чародеи со всей Британии и
прибывшие из-за четырех морей. Завершит день пир в королевском дворце.
Во второй день все желающие благородные рыцари разделятся на две
группы и сразятся в общем турнирном сражении. Также во второй день
состоятся смертные бои сэра Реджинальда, барона Хенслей с сэром
Брианом Осборном и сэра Джона Холдера с сэром Вальтером Гилмором
герцогом Вотвудским. Завершит день пир в королевском дворце. В третий
день состоится сражение плененного отважными воинами Верховного короля
Пендрагона драконом, пойманным близ Гастинга и всеми пожелающими с ним
сразиться доблестными рыцарями. Так же в этот день продемонстрируют
свое искусство стрелки из лука. Завершит день пир в королевском
дворце. Да здравствует Верховный король Британии Эдвин Пендрагон! Да
здравствуют благородные рыцари, прибывшие на славный турнир! Да
здравствует щедрость благородных рыцарей!
Последние слова были традиционны - герольды, как младших рангов, так и
высших, жили не за счет королевской казны, а на подношения рыцарей,
прибывающих на турниры или желающих утвердить свой герб. Так как все
рыцари неоднократно встречались с герольдами (те, в случае признания
герба несоответствующим довольно строгим правилам могли не
допустить рыцаря к турниру и тогда забирали себе его коня и
вооружение) и поскольку именно герольды вели летописи о славных подвигах
на турнирах, то рыцари, как правило, не скупились.
Сэр Отлак, король Пенландрис и барон Ансеис щедро развязали свои кошельки
и вручили подручному герольда, стоявшему у ворот немалые суммы денег.
- Подойдите сюда, милейший, - позвал король Пенландрис герольда.
Тот спустился с балкона и почтительно приветствовал знатных рыцарей. Был
герольд уже не молод, много повидал, но не до многого дослужился.
Однако как вести себя со знатными господами знал.
- Скажите, милейший, почему смертный бой сэра Насьена и моего сына
состоится в первый день? Обычно такие поединки проводятся в последний день
турнира. Нам так и было сообщено. Да и остальные смертные бои проводятся
во второй день, как вы сказали...
- Изменение внесено сегодня по велению Верховного короля, - с
поклоном сказал герольд. - Скончался отец сэра Ричарда Насьена
и сэр Ричард спешит на похороны отца. В случае же поражения, он хочет
быть похороненным вместе с отцом.
- Его желание исполнится, - мрачно сказал Пенландрис и тронул поводья
коня. - Но, черт возьми, мы не рассчитывали на первый день! - Он явно
был раздосадован.
На принца Селиванта же эта новость не произвела ровно никакого впечатления
- он по-прежнему, как и весь путь в столицу, был погружен в глубокие
размышления. Окружающее не интересовало его.
Сэр Отлак искренне радовался, что Селивант обдумывает свой жизненный
путь и в преддверии свадьбы решил изменить образ жизни. Граф в целом
неплохо относился к принцу Сегонтиумскому и одобрял его
раздумья о прожитых днях и воздержанность в отношении крепких
напитков на пути в столицу. "Пошли ему, Господь справедливый, удачу в
завтрашнем бою!" - мысленно обратился граф к голубым небесам.
В трактире в Аше рыцари чересчур засиделись за столом - барон
рассказывал о тонкостях разведения и обучения французских и восточных
борзых и способах их использования на охоте. Король и граф слушали
должным образом внимательно, ничего нового извлечь из его рассказа,
кроме нескольких ранее неизвестных им пустяков, не смогли и в свою
очередь поделились собственным богатым опытом. Подавались отличные
вина, которые француз и граф решили испробовать все (король, как
истинный бритт отдавал предпочтение доброму элю), сэр Катифен был в
ударе и баллады одна чудеснее другой вызывали слезы у слушателей или
громоподобные раскаты хохота. Как следствие - встали лишь к полудню и
долго не могли придти в себя. К вечеру не успели в Холдэн, где их ждал
заказанный ужин и пришлось проситься на ночлег в ближайший замок. В
замке царило запустение, жила там престарелая и одинокая вдова давно
погибшего рыцаря, замок был столь ветхий, что завоевывать его не
находилось желающих, а на земли претендовало местное аббатство,
потихоньку отбирая надел за наделом, и в замке было пусто, как после
нашествия саранчи. Рыцари легли спать практически натощак. И сегодня,
проскочив Холдэн не останавливаясь, они надеялись знатно пообедать в
доме графа Маридунского. И французский барон и король Пенландрис
любезно приняли его приглашение. Француз даже решил погостить во
время турнира в доме графа (Пенландрис же всегда останавливался в
столице в гостинице "Зеленая звезда" и звал обаятельного барона с
собой).
У графа Маридунского в Камелоте был собственный дом, почти дворец, и у
графа вполне хватало средств содержать доставшийся от благородных предков
особняк в отличном состоянии. Хотя и жил он в нем мало, лишь когда приезжал
по делам - граф предпочитал тихий надежный родовой замок блеску и
суете столицы, хотя и любил Камелот всей душой.
Оруженосцы отправились к герольдам заносить в списки участников
завтрашнего поединка своих господ - сэр Педивер, наследник графа
решил вызвать самого сэра Гловера, старого друга и соперника своего
отца. Барон Ансеис тоже пожелал продемонстрировать свое умение на
турнире, ему было все равно с кем сражаться, он был уверен в своих
силах. Граф Маридунский и король Пенландрис, уже лет пять не
принимали участия в боевых потехах, довольствуясь ролью почетных и
заслуженных зрителей - пусть молодые показывают свое умение.
Слуги провели высоких гостей в комнаты, где можно снять с себя
дорожные запыленные одежды и ополоснуть руки и лицо перед приемом
пищи. Стол для скромного обеда после трудной дороги был
предусмотрительно накрыт, он ломился от всевозможных явств - свинина,
говядина, оленина в печеном, тушеном, вареном виде; дичь местная и
даже заморская, в пирогах и на тонких деревянных вертелах; рыба
озерная и морская, жареная и заливная, под всевозможными маринадами и
соусами, фрукты местные и диковинные; напитки на все вкусы - от
превосходного эля и прекрасных вин до фруктовой воды... Разве
опишешь все деликатесы, приготовленные умелыми поварами, если хозяин
посещает свой столичный дом не чаще раза в год и имеет достаточно
денег, чтобы не отказывать себе ни в чем?
Граф прошел в свои покои и с облегчением скинул длинный, до пят, дорожный
плащ, подбитый лисьим мехом. Там его ожидал человек, проведенный
слугами через черный ход. Граф выслушал посланца и кивнул, отпуская. В
задумчивости подошел к окну, разглядывая привычный вид - за время
отсутствия ничего не изменилось.
Все в такой же задумчивости граф спустился к столу. Король Пенландрис,
барон Ансеис, и графские сыновья и воины находились рядом с двумя
обеденными столами - короткий, находящийся на небольшом возвышении,
застеленном богатым ковром, предназначался для хозяина и почетных
гостей, длинный же стол, поставленный к хозяйскому торцом, так что два
стола образовывали букву "Т", - для воинов и оруженосцев.
На высокие кресла из резного дуба за главным столом уселись хозяин дома,
король Пенландрис и барон Ансеис, а также сыновья графа сэр Педивер и
Морианс и принц Селивант. Остальные воины расселись за длинным столом.
Слуги разлили вино по большим серебряным кубкам (по знаку Пенландриса
слуга налил в его кубок пенистого густого эля).
Сэр Отлак встал:
- Почил в бозе благородный сэр Насьен, мой добрый сосед и отец жены
моего старшего сына, сэра Педивера. Добрая память сэру Насьену и дай нам
Господь долгих лет жизни.
Храбрые воины почтили память умершего рыцаря и, достав ножи и кинжалы,
принялись разделываться с поданными блюдами - с дороги всегда хочется есть,
особенно когда все предлагаемые кушанья выглядят столь соблазнительно
и отнюдь не разочаровывают, когда пробуешь их.
Граф вновь поднял кубок и все замолчали.
- Выпьем за успех завтра на ристалище доблестного сэра Педивера и
благородного барона Ансеиса, бросивших вызов зачинщикам турнира.
Опытные воины заорали "ура" в честь упомянутых рыцарей и с
удовольствием выпили.
Вновь наполнили кубки, встал сэр Ансеис:
- Выпьем за прекрасную Британию и храбрых рыцарей, населяющих ее! -
сказал француз и залпом осушил свой кубок.
С не меньшим энтузиазмом, чем предыдущий был воспринят и этот тост.
Сэр Отлак заметил, что Селивант едва пригубил кубок за удачу рыцарей на
турнире - ради вежливости. Педивер пытался разговорить сумрачного
Селиванта, отвлечь от предстоящего смертного боя, но принц лишь вяло и
односложно отвечал на его вопросы. Граф одобрительно отнесся и к
поведению своего наследника, желающего взбодрить товарища перед боем.
Встал с полным кубком король Пенландрис и все снова замолчали.
- Выпьем за победу в смертном бою доблестного сэра Селиванта и пожелаем
ему удачи!
Сэр Педивер поставил кубок на стол не глотнув.
- Я не знаю, что встало между сэром Селивантом и сэром Ричардом, - сказал
он. - Я женат на родной сестре Ричарда и пить за его гибель не буду!
В глазах Селиванта вдруг блеснула искра жизни, он с интересом
посмотрел на Педивера, но ничего не сказал, так же непригубленным
поставив кубок на стол.
- Да, - сказал граф, - сэр Ричард и принц Селивант оба достойные
рыцари и мне жалко, что они решили встретиться в смертельном бою и что
примирение невозможно. Выпьем за то, чтобы победил наиболее достойный!
Король Пенландрис усмехнулся в усы после этих дипломатичных слов старого
друга и попросил сэра Катифена спеть им балладу - первый голод был
удовлетворен, требовалось усвоить съеденное, а ничто так не помогает
пищеварению, как слушание хорошей музыки.
Когда за окнами начало сереть, пир был в самом разгаре и ни у кого из
обедающих (может, кроме принца Селиванта) не возникало даже мысли о скором
прекращении веселья. И тем более для всех было чуть ли не потрясением,
когда сэр Отлак встал и извинился перед Пенландрисом и французским бароном,
сказав что у него сильно разболелась голова и он должен идти поспать, чтобы
завтра чувствовать себя нормально, но гости пусть продолжают веселье -
сэр Педивер заменит занедужившего отца.
И король, и француз, и все воины высказали огромное сожаление по
поводу того, что столь приятный сотрапезник оставляет их и пытались
уговорить графа посидеть еще. Но граф сказал, что боли поистине
невыносимы и извинился еще раз. Гости продолжили веселье.
Граф поднялся в свои комнаты, но ложиться не стал. Он переоделся в
богатые одежды, слуга принес ему длинный темный плащ с капюшоном и без
графских эмблем и нашивок - в таких плащах ходили и странствующие монахи,
и богатые горожане. Граф выбрал свой лучший меч, накинул поверх плащ,
укутавшись в него и надвинув капюшон на лицо. В сопровождении старого
преданного слуги, который умел не только угождать господину выполняя его
даже порой невысказанные желания, но в случае необходимости мог и с мечом
обращаться не хуже графских воинов, сэр Отлак через черный ход покинул
особняк, где весело пировали гости.
На улице стоял Морианс, явно дожидаясь отца.
- Ты что здесь делаешь? - удивился граф.
- Отец, возьми меня с собой! - попросил Морианс. - Я буду твоим
телохранителем! - юноше не терпелось с кем-нибудь сразиться, как-то
проявить себя, но биться на турнире ему еще было рано, он не был пока
посвящен в рыцари и рвался совершать подвиги. Любой ценой.
- Откуда ты узнал, что я должен идти? - подозрительно поинтересовался
отец. - Кто тебе сказал?
- Догадался. Я хорошо знаю как ты выглядишь, когда у тебя
действительно болит голова.
- Хм... А если я иду к даме?
- Ну и что? - воскликнул юноша. - Я буду дожидаться тебя у дверей
хоть всю ночь, но если на тебя кто-нибудь нападет, то я... - Морианс на
несколько дюймов выдвинул меч из ножен, блеснув сталью лезвия.
- Спасибо, Морианс, - сказал граф, волна нежных чувств и гордость
за сына охватила его. - Но мне защита не требуется. Пока я еще могу за
себя постоять.
- Но отец, пожалуйста!..
- Иди к гостям, Морианс. Порой гостеприимным хозяином быть куда
как труднее, чем храбрым бойцом. Мне недалеко, я скоро вернусь.
- Отец, можно я...
- Иди в дом, к гостям, - сказал сэр Отлак мягким, но не терпящим
дальнейших пререканий тоном. - Мы приехали на турнир, - добавил он,
- и я тебе обещаю: приключений будет достаточно, ты сможешь проявить
свою отвагу и умение. Иди в дом!
Морианс вздохнул и вошел в дверь.
Вечер начинал вступать в свои права. Граф и его слуга уверенно и быстро
шли по знакомым улицам столицы.
На одной из улиц из таверны вывалились трое подвыпивших солдат из
дружины какого-то прибывшего на турнир рыцаря. Граф брезгливо обошел
их - он не любил пьяных.
- Ты! - грубо сказал ему в спину один из солдат и скверно выругался. -
Не желаешь ли выпить с нами за здоровье лорда Джона! - Воин явно хотел
подраться.
Граф ускорил шаги, все трое солдат развернулись в его сторону.
- Стой, ты... - крикнул первый, видя, что незнакомец хочет быстрее уйти
и, значит, - боится. - Стой, трус! Держи этих горожан, мы научим их
вежливости!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79